Такса

Глава 1. Знакомство с резидентом. Отъезд резидента. Ошибка резидента. (часть 1)

- Это книга о собаке? - спросите вы.
- Нет! – ответим мы.
- Тогда о хозяйке этой собаки?
- Нет!
- Тогда о чем же?
- О Большой собаке. О Большой любви. О Большой нежности.

Татьяна Соломатина. Большая собака.

Пара ярких фар, увенчанная рыжим прямоугольником с черными квадратами, медленно ползла по темному двору. Зеленоглазое такси…

«Какое ж оно зеленоглазое», - усмехнулся про себя Олег, стоя у окна и допивая кофе. Желтоглазое, скорее. Зато приехало вовремя, что удивительно.

Последний глоток кофе. Отнес на кухню пустую чашку, ополоснул ее. В принципе не любил грязную посуду, а уж если уезжать на две недели… Грязи за собой оставлять никак нельзя, даже немытой кружки из-под кофе.

Собранный чемодан стоял в прихожей. Шарф, пальто, ботинки. Олег придирчиво осмотрел себя в зеркале. Немного бледный, но вид имеет приличный, презентабельный. Что и требуется для командировки и переговоров с важными партнерами. Лететь бы надо было шефу, но…

Олег повесил сумку с ноутбуком на плечо, взял ручку чемодана. Размышлять можно и по дороге в аэропорт.

Такси стояло прямо у подъезда. Темный «Логан» с желтой надписью «Такси Бонжур» и стилизованным изображением Эйфелевой башни. В Париж нам, конечно, не надо, нам бы сначала в аэропорт, а потом – в Лондон. А Париж нам не по пути.

Щуплый паренек-таксист оперативно выскочил из машины, Олег протянул тому чемодан. Устроился на переднем пассажирском сиденье – категорически не выносил ездить сзади.

Водитель, упаковав его чемодан в багажник, вернулся на место. Назвав место назначения, Олег уставился в окно. Было о чем подумать, глядя на мелькающие за окном городские огни…

На переговоры в Лондон всегда летал шеф. Иногда брал его с собой, иногда один. Но не сейчас. Непосредственный начальник Олега, глава юридической службы «ТрансОйлКомпани», Дмитрий Иванович Тихомиров, категорически отказался лететь в Лондон на переговоры. Сказал, что Олег - давно большой мальчик, и сам в состоянии справиться. Лестно, конечно, кто б спорил, но основная причина была в другом. Причина отказа лететь в Лондон заключалась в том, что Дмитрий Иванович был… в положении.

Нет, вы не подумайте, он не польстился на миллион долларов, завещанный Чарли Чаплином первому родившему мужчине, нет. С точки зрения физиологии, в положении была супруга Дмитрия - Дарья. Но со всех остальных точек зрения…Тихомиров был в курсе всего. Тусовался на форумах для будущих мамочек. Бесконечно доставал супругу своей заботой. Требовал с нее регулярных осмотров у врача, сдачи всех мыслимых и немыслимых анализов и прохождения всех доступных и недоступных обследований. Регулярно был посылаем супругой «в дальние странствия с сексуальным уклоном», но от своего не отступался. Это было тем более забавно, что супруга Дмитрия была опытным акушером-гинекологом высочайшей квалификации. Но всегда лучше всех все знающего Тихомирова даже это не останавливало. По наблюдениям Олега, Даша была бы более чем счастлива, если б ее мегазаботливый супруг на пару недель избавил ее от своей удушающей опеки, но, увы, для нее и ах. Димон (не удивляйтесь, для Олега он был не только грозным шефом, но и бывшим однокашником и другом) уперся, как осел, и даже генеральный директор понял, что заставить главу юридической службы лететь на переговоры в Лондон невозможно. Проще уволить. А этого Эдуард себе позволить, конечно же, не мог, поэтому, порычав для порядка, принял решение отправить на переговоры Олега Баженова. Тем более, «мальчик» действительно уже вырос, и в компетентном проведении переговоров ни генеральный директор компании Эдуард Державин, ни глава юридической службы Дмитрий Тихомиров не сомневались.

Вот так и получилось, что Олег летел в Лондон. Впервые – один на переговоры такого уровня. В себе был уверен, особо не волновался. Но некоторое напряжение пополам с охотничьим азартом все же ощущал.

Олег мысленно вернулся к последнему разговору с шефом, когда...

Он резко привалился плечом к дверце. Скользя шинами, машина веером вошла в поворот. Обочина с близкими деревьями пронеслась, казалось, у него перед лицом. От неожиданности у Олега вырвался целый пассаж речевых оборотов, услышанных от Руслана «Годзиллы» Тураева, главы их службы безопасности, который славился тем, что мог полчаса ругаться матом, ни разу не повторившись.

- Ты охренел!?! - заорал он. – Нас занесло! Чуть не перевернулись! Куда так летишь! Я не опаздываю, до самолета еще два часа.

- Чуть-чуть не считается, - усмехнувшись, ответил водила. – И потом, нас не занесло. Это было прохождение поворота в контролируемом заносе.

Помолчал и добавил:

- А можно первую фразочку повторить? Я под впечатлением. Запишу.

Олег не верил своим ушам. Ну и нахал. Вдохнул воздуха, чтобы поставить оборзевшего водилу на место, а вместо этого… Теперь он не верил и собственным глазам, разглядывая фигуру в водительском кресле.

Низко надвинутая на глаза кепка с узким козырьком. Из-под козырька - внимательный взгляд прищуренных глаз. Клетчатая рубашка, стеганый нейлоновый жилет. Руки в перчатках без пальцев, одна – на руле, другая – на рычаге коробки передач. Вся поза расслабленная и собранная одновременно – выдает человека, чувствующего себя за рулем как рыба в воде. В общем, типичный водила. И вместе с тем…

Глава 1. Знакомство с резидентом. Отъезд резидента. Ошибка резидента. (часть 2)

Олег в немом изумлении изгибает бровь. Ну, надо же… Доморощенный юморист. А голос… Да уж, теперь ошибиться невозможно. Голос женский, довольно мелодичный. Как же он не заметил? Вот идиот… Объяснение только одно – голова у него занята предстоящей поездкой, да и не мог предположить он такого…

В машине, между тем, оживает рация.

- Девять-три, девять-три, ответьте диспетчеру.

Девушка берет рацию.

- Девять-три – диспетчеру. На связи.

- Девять-три, клиента взяли?

- Девять-три – диспетчеру. Да, клиент в машине. Работаю.

- Диспетчер - девять-три. Удачи. Отбой.

Олег не успевает сказать ничего, как рация оживает снова.

- Девять-три, ты букет-то выкинула? Который тебе тот лысый пижон подарил?

- Федюнчик, это ты? – от ее сладкого, елейного голоса Олега передергивает.

- Я, конфетка моя, я. Так что там с букетом? Или себе оставила? На долгую память?

- Феденька, а почему бы тебе…

Далее следует такое, что у Олега вырывается нервный смешок. Вот бы Годзилле такую ученицу. Она бы вскоре переплюнула наставника.

Рация взрывается раздраженным женским голосом.

- Диспетчер - Девять-три, Пять-семь, отставить левые разговоры в эфире.

- Девять три – диспетчеру. Слушаюсь. Отбой.

Олег, уже не таясь, в упор разглядывал свою… водительницу. Кажется, симпатичная девчонка. Что же она так, как сапожник…

- Что ж ты так неласково….

- С волками жить… - беспечно отозвался «Шумахер в юбке», бросая машину в очередной поворот. Олег лишь выдохнул сквозь зубы, когда обочина пронеслась опять умопомрачительно близко. Разговором ее отвлечь, что ли… Может, не будет тогда метелить так, как будто за ними погоня.

- Извини, что отдал тебе чемодан. Я не заметил, что ты… не парень. Я бы и сам его в багажник убрал.

- Да ладно, не впервой. Это моя работа, – она по-прежнему не смотрит на него, внимание - дороге. – И потом, не очень-то он и тяжелый. Что, большую часть косметички дома оставили?

- Чего? – Олег задохнулся от возмущения.

- Извините, - поспешно ответила она. – Непроизвольно вырвалось. С вашей-то внешностью…

- А что не так с моей внешностью? – Олег взбешен. Все-таки эта ситуация в целом его допекла, и он разозлился.

К тому же он знал ответ на свой вопрос. Что не так с его внешностью.

Высокий. Раньше можно было сказать – тонкий и звонкий. Теперь – просто стройный. Густые светло-русые, слегка вьющиеся волосы. Огромные голубые глаза в обрамлении длинных темных ресниц. Правильной формы нос и подбородок. Идеально очерченные крупные губы.

Все свое подростковое детство и студенческую юность Олег был почетным принцем. Предметом девичьих грез и мечтаний. Объектом первой любви как минимум половины одноклассниц. Бессменным рекордсменом по количеству получаемых валентинок и просто любовных записок на бумажках в лиловую клеточку. И как же он это все ненавидел!

Школьные друзья подкалывали и дразнили его, втайне завидуя такому вниманию со стороны девочек. А Олег тяготился этим. Смущался. Он не мог относиться к этому просто так. Чувствовал себя виноватым в том, что не мог ответить на все эти чувства. И как будто обязанным. И прозвище «Принц», намертво прилепившееся к нему еще в шестом кассе, его страшно бесило.

На первом курсе, в качестве жеста отчаяния, он побрился наголо. Не помогло. Полегчало Олегу только на втором курсе, когда в их группу перевелся сынок декана, черноглазый красавчик и потомственный дамский угодник Димка Тихомиров. С Димоном они подружились сразу, хотя очень отличались внешне, по характеру и темпераменту. Высокий тонкий голубоглазый блондин Олег и такой же высокий, но чуть более плотно сбитый темноглазый брюнет Дима на пару разбили не один десяток девичьих сердец. Олег – с чувством легкой вины и сожаления, Димка – просто получая от своих многочисленных романов колоссальное удовольствие. Да уж, кому удовольствие, а кому – головная боль.

Со временем Олег выработал своеобразную тактику. Он был безупречно вежлив. Галантен. И абсолютно холоден и равнодушен ко всем заигрываниям и намекам. Просто делал вид, что не понимает, о чем речь. Вследствие этого к концу обучения стали ходить смутные слухи, что Олег - «голубой». Те немногие девушки, которые имели счастье на своем опыте убедиться, что это не так, не спешили обрадовать общественность своими откровениями. Зато Димон был в ярости. Утверждал, что Олег – генетическая аномалия, альбинос, моногамный самец. И это было отчасти правдой.

Ибо Олег искал свою принцессу. Ту единственную, которая создана для него. Его прекрасный идеал. И когда он решал, что нашел его, Олег влюблялся. Горячо, бездумно, без памяти. Так было, когда он влюбился в первый раз в свою одноклассницу Лену. Любовался тонкими рукам, распущенными каштановыми волосами, млел, когда проходил мимо, не решался открыть ей свои чувства. Отчасти – из-за юношеской робости, отчасти – из-за повышенного внимания к своей персоне со стороны других девочек. Так и ходил в нее влюбленный, пока не увидел однажды, как она прилепляет вытащенную изо рта жвачку к внутренней поверхности парты. И – как отрезало.

Глава 2. Женя разговаривает с собой. Виталий разговаривает с Олегом. Олег разговаривает с Женей.

Евгения Миллер ехала из аэропорта по адресу очередного заказа и разговаривала сама с собой. Уже пару лет это числилось у нее среди стойких привычек. Молча она никогда не ездила. Разговоры с клиентами, в рацию, с ди-джеями радио или, как сейчас, с собой. Лишь бы занять свой беспокойный ум. Лучше быть шизофреником, разговаривающим с собою любимым, чем отдаться воспоминаниям. Готовым разорвать едва покрывшееся тонкой коркой сердце.

Поэтому Женя беседовала сама с собой. Точнее, устраивала себе выволочку. За такое крайне непочтительное отношение к весьма, как оказалось, щедрому клиенту. Какого х*ра она взъелась на него? Сначала с храмовыми девственницами, потом с косметичкой. Женька хмыкнула и призналась себе. Она просто офигела, когда увидела этого греческого бога на крыльце подъезда. Повинуясь чистому инстинкту разглядеть такое совершенство поближе, выскочила ему навстречу из машины, а он… Он, не глядя на нее, сунул ей в руки чемодан и уселся в машину. Да еще и пялился половину дороги в окно, не обращая на нее внимания. Вот за это, скажем честно, и взъелась. И пижонский поворот с заносом отсюда же. Зато он обратил на нее внимание!

Стоит признаться, это было чистой воды ребячеством. Ибо внимание этой особы королевской крови было нужно Женьке просто «для галочки». Или из природного упрямства. В общем, собственная реакция на этого Аполлона в дорогущем пальто Женьку озадачила. Все равно они были представителями генетически разных видов. Один вид носит кашемировые пальто и приезжает в международный аэропорт как к себе домой, а другой…

Женя нахмурилась. Прибавила газу, не сводя глаз с тахометра. Выключила радио, прислушиваясь к звуку двигателя. Добавила еще газу. Так, Слава опять что-то намутил с мотором.

____________________

Олег шагал по залу прилета с видом триумфатора. Все прошло до неприличия гладко. Переговоры он провел идеально. Самолеты взлетали и приземлялись вовремя. Погода в Лондоне была сносная. И даже лондонские таксисты не хамили. И кстати о таксистах…

Как будто в ответ его мыслям в кармане завибрировал телефон. Номер незнакомый.

- Да?

- Олег Викторович?

- Это я.

- Это такси «Бонжур». Я вот стою у входа.

Какой, нафиг, «Бонжур»? Что это за глухой мужской голос? Где Женя?

- Вы у самого входа?

- Ага. Номер восемьсот восемнадцать. «Рено Логан».

- Через пару минут буду.

Олег вышел из здания аэровокзала, щурясь на яркое солнце. Легкий морозец и ветер заставили поднять воротник.

- Олег Викторович?

Он обернулся.

- Да?

Крепко сбитый молодой парень в кепке и кожанке.

- Такси. Мне напарница передала вас встретить.

Ловко выхватил у Олега ручку чемодана.

- Прошу. Вот машина, тут рядышком.

- А где Женя? – уже сидя в машине, спросил Олег.

- Так отдыхает она, - выруливая с парковки, ответил парень. – Сегодня моя смена. Мы на одной машине работаем. Я напарник ее, Виталий.

Олегу стало неожиданно грустно. Не то чтобы он думал ней. Так, вспоминал пару раз. Забавная. Симпатичная. Хотя он так толком и не рассмотрел ее. И рассчитывал это сделать сегодня.

- У вас же есть ее телефон? – неожиданно для самого себя спросил Олег.

- Есть, конечно. А в чем дело? - тон Виталия резко отличался от того, как он разговаривал с Олегом до этого. Вместо заискивающей предупредительности вопрос прозвучал серьезно и даже, как будто, с вызовом.

И вопрос, и ответ были неправильным. И Олег смутился. Действительно, зачем ему. Но, сказавши «А»…

- Мне кажется, я в предыдущий раз кое-что оставил в машине. Или потерял.

- Да мы не находили ничего… - Виталий, казалось, удовлетворился ответом.

- И все же я бы хотел уточнить у Евгении, - самым что ни на есть официальным тоном заявил Олег.

- Я Таксе передам, она вам перезвонит.

- Кому? – изумился Олег.

- Таксе, - невозмутимо ответил Виталий. Потом, сообразив, хохотнул и пояснил: – Женьке. Это прозвище у нее такое.

- Почему? – вырвалось у Олега.

- А как еще называть девчонку-таксистку? К тому же она рыжая. И вечно на всех гавкает. Натуральная такса, – несмотря на иронию, говорил Виталий явно по-доброму.

Рыжая? На цвет волос Олег не обратил внимания, да и спрятаны они были под кепкой. Да и какая, собственно, ему разница? Хоть лысая. Он закрыл глаза, откинувшись на подголовник. Триумфальное настроение испарилось, оставив после себя отупляющую усталость. Ну, ничего, оно того стоило. Он приедет домой, выспится, отдохнет, и все будет нормально.

_________________

Глава 3. Пьем коньяк. Потом курим. И немного хулиганим, но по поводу. (часть 1)

Успешное проведение переговоров такого высокого уровня Олег отмечал у Тихомировых. Во-первых, так решил шеф. А во-вторых… Впрочем, при наличии такого «во-первых», «во-вторых» уже не требовалось. Хоть и был Дима Тихомиров Олегу ближайшим другом, однокашником и наперсником юных забав, но забывать о субординации Олег себе не позволял.

Впрочем, возражений у Олега не было. Готовила Даша Тихомирова – пальчики оближешь. А еще она, похоже, таки смогла вправить Димону мозги, и он стал почти вменяемым. И практически не доставал ее (и Олега заодно) своим параноидальным беспокойством по поводу течения беременности супруги и грядущих родов.

Они обсудили все детали проведенных Олегом переговоров. Димка указал ему на пару мелких просчетов, но в целом выразил восхищение вкупе с намерением и впредь делегировать Олега в Лондон. По какой-то причине Тихомиров прямо-таки ненавидел этот город. Возможно, дело было в том, что во время одной из их совместных командировок пару лет назад Димка перенес там очень тяжелый грипп, который свалил практически непробиваемого Тихомирова с ног на неделю. Или дело было в чем-то другом. Точно Олег не знал.

Они неспешно цедили коньяк, лениво обсуждали дела на понедельник, когда…

Олег сидел лицом к арке столовой и вошедшею Дашу увидел первым. И сразу понял: что-то не так. Дарья прижала палец к губам и подошла сзади к мужу. Обняла сидящего Тихомирова, чуть наклонившись, прижалась щекой к его макушке. С улыбкой блаженного Димон откинул голову назад и потерся затылком об огромный Дашкин живот. Притянул к губам ее руку.

- Дима…

- Что?

- Ты только не паникуй…

Тихомиров резко выпрямился на стуле. Повернул голову и посмотрел на жену снизу вверх.

- Что такое?

- С ума не сходи, ладно? У меня воды отошли.

И начался сумасшедший дом. Димка усадил жену в кресло и стал беспорядочно метаться по квартире. Даша с Олегом смотрели на этот спектакль, обмениваясь понимающими улыбками. Дав мужу пятнадцать минут на панику, Даша объявила не подлежащее обсуждению решение. «Тревожный чемоданчик» у нее давно собран, и Димка должен прекратить суетиться с охапками каких-то вещей. Сама она идет в ванную, а Тихомиров делегируется на подземный паркинг для прогрева машины. Олег остается в квартире на всякий случай. И затем помогает Даше спуститься вниз.

Димон, обрадованный наличием четкой программы действий, ломанулся в прихожую. Похоже, на это обратил внимание только Олег, но…

- Дим?

- Чего? – из прихожей отозвался Тихомиров.

- Ты сам собрался за руль?

- Конечно!

- А ты ничего не забыл?

- Чего тебе, зануда? - Тихомиров, уже в куртке, показался в столовой.

Олег указал взглядом на стол. Три пары глаз уставились на бутылку Камю, опустошенную на две трети. Дашка хлопнула себя по лбу.

- Ты не поедешь!

- Даш, да мне это как слону дробина! Я трезвый!

- Ничего не знаю про слонов, а ты за руль не сядешь!

- Но, Дашенька…

- Это не обсуждается! Я в ванную. Вызывай такси.

- Сейчас прям! Такси! Они все придурки сумасшедшие! Я не доверю тебя какому-то бешеному джигиту. «Скорую» вызову!

Дашка преувеличенно громко вздохнула и демонстративно закатила глаза.

- Дим, «Скорая» повезет в дежурный роддом. А мне надо в мой!

- Ничего, договорюсь!

- Да проще вызвать такси, осел упрямый! Нафига «Скорую» гонять?!

- Я сказал…

- Даш, ты иди… в ванную, - неожиданно вмешался Олег. – У тебя же времени не очень много? А мы с Димой сами все решим.

Дашка благодарно улыбнулась Олегу и вышла из столовой. Иногда с упрямым Тихомировым можно справиться только вдвоем. Да и то – не всегда.

- Дим, послушай меня, пожалуйста. У меня есть знакомый таксист. Спокойный водитель. Человек адекватный. Он меня последний раз в аэропорт отвозил. И забирал, – Олег говорил это и понимал, что врет практически каждым словом. Но продолжил: - Давай, я позвоню? Обещаю, все будет тип-топ.

- Звони, - неожиданно без борьбы согласился Дмитрий. Упал в кресло и закрыл лицо руками. И Олег увидел, как дрожат его пальцы.

Олег вышел на кухню, оставив Димку одного. Достал телефон. И стал звонить абоненту, занесенному в адресную книгу под весьма странным именем «Такса Женя».

- Да?

- Женя, добрый день. Это Олег Баженов.

- Кто?

- Олег Баженов. Пару недель назад ты меня отвозила в аэропорт. Я еще потом перезванивал, про потерянную запонку спрашивал.

- А, это вы… - Женька пристроила крышку термоса, в которой плескался только что налитый горячий крепкий кофе, на «торпеду», привалив к рычагу коробки передач. Термос поставила на пол, зажав между ног, обутых в кроссовки. – Я же говорила, что запонки не было. Вы где-то…

Глава 3. Пьем коньяк. Потом курим. И немного хулиганим, но по поводу. (часть 2)

Зайдя в гостиную, Олег отрапортовал:

- Машина будет через двадцать минут.

- Хорошо, - равнодушно ответил Дима.

Олег внимательно посмотрел на друга. Похоже, гиперактивность после стресса сменилась апатией. Подошел, положил руку на плечо.

- Дим, ты чего?

Тот промолчал, И лишь когда Олег уже собрался, было, повторить вопрос, сопровождая его какой-нибудь утешающей глупостью, тихо ответил:

- Я боюсь.

- Да ты чего? – Олег присел на корточки рядом с креслом. – Это ж Дашка. У нее все схвачено. Я так понимаю, там весь роддом будет по стойке «смирно» стоять. На всякий пожарный.

- Много ты знаешь! Это не дает никаких гарантий! – неожиданно резко ответил Дима. И, помолчав, добавил: – Ты просто не представляешь, как это страшно…

Олег разозлился.

- Эй, алле! Если кому и трудно и страшно сейчас, так это твоей жене. Ты что, хочешь, чтобы она отвлекалась на то, чтобы утешать тебя, несчастного? По-моему, у нее есть дела поважнее!

- Ты прав, - Димка глубоко вздохнул. – Ты прав, Олег. Спасибо. Я соберусь.

Щелкнул замок ванной.

Благоразумия Тихомирова хватило ненадолго. Увидев водителя, он словно взбесился.

- Олег, твою мать! Я не позволю безмозглой курице везти мою жену!

Первой отреагировала Даша. Пока Олег подбирал не нарушающий субординацию, но соответствующий неадекватному поведению Тихомирова ответ, а Женька – упавшую от изумления челюсть, Дарья открыла заднюю дверь такси.

- Не нравится – иди пешком. А я поеду.

Димон кинулся помогать жене усаживаться в машину, одарив Олега не обещающим ничего хорошего взглядом. Олег страдальчески закатил глаза и шумно выдохнул.

- Это как понимать? – вкрадчиво поинтересовалась Женя.

«Да что же это такое?», - подумалось Олегу. Что за день сегодня, если из всех окружающих его людей самый адекватный и вменяемый – это рожающая женщина!

- Жень, поехали, а? – Олег открыл переднюю пассажирскую дверь. - Я потом все объясню. И деньгами компенсирую… моральный ущерб. А на этого…- Олег одарил ответным мрачным взглядом усаживающегося на заднее сиденье Тихомирова, - внимания не обращай. Он буйный, но не опасный.

Когда они подъехали к роддому, в котором работала Дашка, Олег был готов расцеловать Женьку и признаться ей в любви. Памятуя о поездке в аэропорт, уже сожалел о своем импульсивном решении вызвать ее и ожидал худшего. Но Женя, умница, правильно оценила ситуацию. Мало того, что ехала аккуратно, но при этом достаточно быстро, так еще и умудрялась игнорировать Димона, который всю дорогу непрерывно высказывался на тему того, что они не туда повернули, нефиг подрезать «Форд» и не надо проезжать перекресток на мигающий зеленый. Женя просто быстро и аккуратно доставила их к роддому. Молча. И это было сродни подвигу.

На крыльце санпропускника уже дежурила Клавдия Архиповна. Оттеснив Димона от Дашки (Олег только глаза округлил от изумления - вот уж не думал, что кто-то на это способен), подхватила ее под руку и аккуратно повела к дверям. Димка, забрав из машины сумку, потрусил следом. Олег, глядя им вслед, мысленно пожелал удачи.

- Кто этот клоун? – ехидные интонации плохо гармонировали с мелодичным голосом. Олег повернулся.

Женька смотрела на него, пряча улыбку. Кажется, не очень-то и злится. Ясный зимний день позволял рассмотреть ее во все красе, что Олег и сделал. Невысокая ладная фигурка была облачена в синие джинсы, красно-синюю клетчатую рубашку и ярко-красный дутый жилет на кнопках. Похоже, это у нее нечто вроде униформы. А вот кепки не было, и копна золотисто-рыжих локонов заставила Олега потерять дар речи. А ведь там еще прилагались высокие скулы, маленькие, но аппетитные и пухлые губки и лукавые серо-голубые глаза. Да уж, теперь за парня Женю мог принять только слепой.

- Евгения, извини, – Олег начал официально. – Это мой… друг. И он немного… нервничает, потому что у него, как видишь, жена рожает.

- Да? А, судя по его поведению, рожает он сам.

- Извини его, – повторил Олег. – Он просто очень волнуется, потому что… Внятных объяснений «почему» у Олега не было, но Женя его сама перебила.

- Да ладно, - махнула рукой она. – Он не первый и, увы, не последний придурок, который прокатился в моей машине. Работа такая.

Посмотрела на двери роддома, потом перевела взгляд на Олега.

- Ну, что? В моих услугах больше не нуждаются?

Действительно, ей же нужно работать. А Олег пока не мог оставить Димку одного. Нахмурился, придумывая причину, чтобы она осталась. Или предлог для следующей встречи. Идей не было. Олег полез во внутренний карман куртки за портмоне. Помощь пришла, откуда не ждали.

- Эй, ты! – раздался за спиной Олега зычный баритон Тихомирова.

- Я? – картинно распахнула глаза Женька.

Глава 3. Пьем коньяк. Потом курим. И немного хулиганим, но по поводу. (часть 3)

________________

- Ну, а что там у Даши? Какие перспективы? – спросил Олег, когда они вышли из ворот роддома.

- Открытие четыре пальца. Тебе это о чем-то говорит?

- Нет, - усмехнулся Олег. – А тебе?

- Кое-что… - грустно усмехнулся в ответ Димка. – Дашка очень любит, знаешь ли, обсуждать со мной свои профессиональные дела.

- И что? Какие перспективы? – повторил вопрос Олег.

- Да какие угодно, - вздохнул Тихомиров. – Если все нормально пойдет – то часа два.

- Дим, а чего ты с ней не пошел? – глядя на мучения друга, решился спросить Олег. – Наверняка б разрешили.

- Дашка меня выгнала, - совсем уж уныло пробормотал Дима. Тряхнул головой и непоследовательно заявил: – Так, Баженов, хорош меня доставать! Купи лучше сигарет!

- Тебе вроде бы есть восемнадцать лет? – ехидно поинтересовался Олег.

- Да их тут столько! – Димка озадаченно смотрел на витрину табачного киоска. – Купи какие-нибудь легкие. Чтобы меня не стошнило.

- Димон, вот что ты со мной делаешь? - жаловался Олег, расплачиваясь за сигареты. – Я ж три месяца как бросил…

- В который раз? – в свою очередь подначил друга Димка. – И вообще, при чем тут ты? Сигареты – мне. А ты не хочешь – так не кури.

- Ага, сейчас! – Олег ловким движением отодрал с пачки целлофан. Смял и выбросил его в урну. Прикрываясь от легкого ветра, прикурил и с наслаждением затянулся. – Как же, упущу я такой повод…

- Хорошо, что меня не видит моя мама, – пробормотал с усмешкой Димон, поворачиваясь спиной к ветру и закуривая. Закашлялся с непривычки. – Ну и гадость эта ваша заливная рыба!

- Не любо – не кушай!

__________________________

Дорога туда и обратно заняла у Женьки почти два часа. Ехать пришлось за город, и потом – пробки, пробки, пробки… Подъезжая к санпропускнику, увидела одиноко стоящую фигуру Олега. Ее пассажиры выскочили наружу, едва машина остановилась.

- Олег, Олежек… – растрепанная Анна Николаевна подбежала к Олегу первой. – Ну что, как там Дашенька? Где Дима?

- Здравствуйте, Анна Николаевна, Иван Михайлович. Даша в роддоме. Дима ушел узнавать. Пока не вернулся, – лаконично ответил Олег.

- Так… - Димкина мать принялась судорожно рыться в сумочке. – Ваня, надо ему позвонить. Сказать, что мы приехали и...

Из дверей санпропускника вышел Димка. Медленно начал спускаться по ступеням.

В этот момент должна была звучать какая-нибудь апокалипсическая музыка. Впрочем, возможно, в голове у Димона она и звучала. Олег внимательно всматривался в лицо друга, пытаясь идентифицировать выражение его лица. Безрезультатно. Таким Олег не видел его ни разу.

- Дима, ну что, что там? – теребила сына Анна Николаевна.

Вместо ответа Тихомиров-младший осел на ступеньки крыльца.

- Дима!.. - взвыла мать.

Димка поднял глаза на родителей и соизволил, наконец, ответить.

- У меня родилась Манька.

И на лице его расползлась широченная идиотская улыбка.

- Как Манька? Ты что? Дима? Ты пьяный? – трясла за плечи Диму мать.

- Анна, подожди, - пытался урезонить жену Тихомиров-старший. – Что, родила Дарья? Дочь?

- Да, - счастливо выдохнул Димон и опрокинулся назад. Уперся затылком в ступеньку, устраиваясь поудобнее прямо на мокром крыльце. – Дочь у меня родилась. Манька.

- Какая Манька? – ужаснулась Анна Николаевна. – Мы же хотели Веру. Или Зою.

- Не знаю, кого вы там хотели… - лениво ответил Димон, глядя в темнеющее небо, - а у меня родилась Маруся.

- Дмитрий, немедленно вставай… - строго начала, было, мать, но Иван Михайлович привлек ее внимание к дверям, в которых стояла дородная медсестра, с улыбкой наблюдая за разыгрывающимся на ступеньках спектаклем. Мгновенно распознав в Клавдии Архиповне более ценного информатора, новоявленные бабушка с дедушкой рысью кинулись к ней, оставив невменяемого сына валяться на ступеньках.

Олег разглядывал лежащего на грязном крыльце шефа и не знал, что сказать. Наконец, в нарушение всякой субординации, пнул его в подошву ботинка и поинтересовался:

- Долго намерен тут лежать?

Димон ответить не соизволил, разглядывая что-то, видимое лишь ему одному, среди первых ранних звезд.

Олег вздохнул. Все это его уже порядком утомило. И вообще, он Тихомирову не нянька, взрослые люди – сами разберутся.

- Мои поздравления Даше, - сказал он и развернулся, направляясь к такси.

Глава 4. Вызов эвакуатора. Эвакуатор злится. Эвакуатор недоумевает. (часть 1)

Женя отметилась у диспетчера и встала в длинную очередь такси. Можно и кофе попить. Глянула в спину удаляющегося в сторону вокзала ее последнего пассажира. Достаточно молодой, чуть младше ее, парень, но с уже отметившими его персону лысиной и пузцом. И сальные волосы явно нуждались в стрижке.

Женя налила себе кофе из термоса. Странно, что она обратила на это внимание. Внешность пассажиров, тем более – мужчин, ее раньше не интересовала. Но после того случая…

Она ни разу не видела столько красивых людей одновременно. И этот голубоглазый, мать его! Аполлон. И черноокий мачо с задатками психопата. А уж то, что женщина на сносях может выглядеть такой потрясающе красивой – это для Женьки был вообще сюрприз. Такой потрясающе красивой – и такой спокойной. Повезло же ее мужу. Впрочем, ей самой, тоже, скажем честно, повезло. Потому как тревога и беспокойство мачо-психопата за жену читались совершенно невооруженным взглядом.

Характерно, что греческий бог, как и положено настоящему олимпийцу, хранил одноименное спокойствие. Вполне возможно, что для него это не впервой. Вполне возможно, что он женат и имеет уже пару карапузов.

Женька нахмурилась, так и не сумев вспомнить, видела ли у Олега обручальное кольцо на пальце. Она попросту не обращала на такие вещи внимания. До недавнего времени.

Но даже если он и женат, это совершенно не помешало ему пригласить ее на свидание. Женька еще сильнее хмурится. Потому что впервые за пару последних лет сомневается. Правильно ли она поступила.

Он ее раздражал безмерно. Своей красотой. Пижонской надменностью. Нарочитым равнодушием. Запахом больших денег. Ехидной улыбкой.

И вместе с тем. Парадоксально, но… Производил впечатление правильного человека. Точнее, человека, который все делает правильно. А еще точнее, человека, который не совершает неправильных поступков.

Черт, из-за этого пижона ее мысли приняли совсем нежелательный оборот. И звонок телефона был как нельзя более кстати. И… вспомни беса – и он тут как тут.

- Да?

- Женя, привет. Это Олег. Можешь меня сейчас забрать?

- Конечно! Адрес?

Разворачивая машину, Женька поймала себя на том, что улыбается.

Однако когда приехала по адресу, улыбаться уже не хотелось. А ведь могла бы догадаться…

- Эй, Баженов, твоя рыжая приехала, - красавец-психопат первым подошел к такси.

- Buenos noches, senor, - промурлыкала Женя, демонстрируя мелкие ровные зубки.

- Привет, Жень, - за спиной здоровяка брюнета показывается Олег.

Мужчины обнялись, прощаясь. Олег плюхнулся на переднее пассажирское.

- Запряга-а-а-а-ай, Семе-е-е-е-е-ен, - басом выдает он.

- Семен? – усмехается Женька.

- Тро-о-о-о-о-огай, Семе-е-е-е-е-ен, - басит, продолжая дурачиться, Олег.

- Как скажете, барин, - машина срывается с места.

- Давай песню, Семен!

- Жениться тебе пора, барин, - выворачивает на максимум громкость радиоприемника. И поэтому его ответ:

- Да я хоть сейчас готов! – она не слышит.

____________________

Весь масштаб бедствия Женька оценила, только когда они приехали к дому Олега, и он попытался выйти из машины. А вместо этого – выпал. Женька ахнула, поставила коробку на нейтраль, дернула ручник и выскочила из машины.

Олег приземлился на четвереньки рядом с пассажирской дверью. Плечи его тряслись. Женька предусмотрительно остановилась в метре от него.

- Олег, ты что? Ты… Тебе плохо? Тебя тошнит?

- Нет, - почти простонал он.

- А что?

- Смеш…но, - булькая и хихикая, проговорил он.

«Смешно ему…», - с досадой подумалось ей. – «Пьяница!»

- А ну-ка, вставай!

Трясет головой.

- Нет.

- Почему? – потеряв терпение, рявкает она.

- Не могу.

Вот засада! Попадалово! Бросить его тут к чертовой бабушке! Женька оглядывает двор и понимает: она просто не развернет машину здесь. Учитывая, как непредсказуемо может себя повести это пьяное четвероногое… Еще под колеса поползет.

Черт! Придется тащить его до квартиры.

Женька присела на корточки рядом.

- Олег! Положи руку мне на плечо. Давай попробуем встать.

- Давай попробуем, - хмыкает он.

Встали. Со второй попытки. Но все-таки встали. Женя прислонила его к машине и придирчиво оглядела. Ржет. Весело ему… Хорошо, что на улице относительно чисто, и колени и ладони, хоть и испачканы слегка, по сухие.

- Стой здесь! – строго грозя пальцем, говорит она.

Глава 4. Вызов эвакуатора. Эвакуатор злится. Эвакуатор недоумевает. (часть 2)

Она повернула голову и наткнулась на его взгляд. Из-под слегка опущенных ресниц. И он больше не улыбался. Твою мать… Он делает это специально! Говнюк!

Но дергаться поздно. Женька еще крепче сжала зубы. Еще немного и…

Двери лифта открылись.

- Куда?

- Налево, - приглашающе махнул рукой Олег. А потом его рука безвольно упала и снова…

Женька толкнула его со всех сил, приваливая к стене.

- Ключи! – почти прорычала она, протягивая ладонь.

- В кармане.

Она уже успела протянуть руку к карману куртки, когда увидела, как он качает головой. Отрицательно.

- В брюках.

Это уже не лезло ни в какие ворота!

- Доставай!

Он опять качает головой. И снова – отрицательно.

Глаза в глаза. И она понимает. Может, он и пьяный. Но в его глазах – четкий, абсолютно осознанный вызов. И будет она последняя дурочка, если его примет…

Кто их считает, этих дурочек? Может, она и не последняя по счету. Но точно – одна из них. Потому что ее ладонь резко, без предупреждения, ныряет в карман его брюк. Смотрит с вызовом. Вот так! Не ожидал? По выражению его лица ничего понять невозможно. Женька вытаскивает руку из пустого кармана и уже не так решительно опускает руку в другой. Пальцы касаются чего-то и…

- Это не ключ, - выдыхает Олег.

Конечно, это не ключ. Вместо холода металла под пальцами, сквозь ткань - теплая упругая плоть, которая… твердеет. Прямо под ее пальцами.

И опять. Глаза в глаза. В его – что-то меняется. Плавится. В ее - растерянность. Которая все же сменяется решительностью.

- Эта штука не откроет дверь?

- Нет, - опять выдыхает Олег.

- Жаль, - нарочито громко вздыхает Женя, ее пальцы скользят дальше и вот, наконец-то! - ключи.

Пять минут звяканья ключами, сопровождаемых затейливыми ругательствами – и квартира открыта. Вталкивает Олега внутрь, некстати подумав о том, что сейчас, как в анекдоте, их встретит его жена со скалкой.

Их встречает тишина. И темнота. Обшарив две стены, Женька наконец-то находит искомое. И прихожую заливает свет.

- Разувать не буду! – предупреждает. – Будь любезен - сам!

- Хорошо, - покорно бормочет Олег, опираясь рукой о стену. – Сам так сам.

Прислонившись к стене и скрестив руки на груди, она наблюдает за его попытками разуться. Одна, вторая, третья… Наконец-то. Подходит ближе, опять подставляя плечо.

- Ну, где спальня?

- Обожаю, когда женщина это говорит… - усмехается Олег. – Пойдем, покажу.

В спальне Женька делает одно движение. Но и его хватает. Легкий толчок в спину. И Олег падает на кровать.

Ей бы сразу уйти, но она не может удержаться.

- Что, день взятия Бастилии не прошел зря? – интересуется ехидно.

- Нет, - отвечает Олег. Перевернулся на спину, закинул руки за голову. Смотрит на нее снизу вверх. – Бастилия не при чем. Отмечали день рождения Машки Тихомировой.

- Это жена психического?

- Нет, - хохочет Олег. Смешлив он сегодня. – Жена – Даша. А Машка – это дочь. Ты ж была там… практически.

- Так это вы за новорожденную так… накидались? Хороши, нечего сказать.

- За здоровье же!

- Ну-ну…

Женька поворачивается к двери и… Для пьяного у него слишком быстрая реакция. Перехватывает ее руку и неожиданно для себя Женька плюхается попой на кровать рядом. Не отпускает ее руку. Прижимается к ладони щекой.

- Не уходи…

Женька молчит. Потеряла дар речи. Есть от чего. Его ладонь. Твердая и горячая. И щека. Под ее ладонью. Слегка колючая. А так и не заметно. Блондин.

- Женя… Не уходи. Пожалуйста. Побудь со мной. Чуть-чуть.

Трется щекой о ее ладонь. Как большой золотистый кот. Глаза закрыты. И легкая улыбка на губах.

Женя замирает. Сидит тихо. В ладони покалывает. Наверное, от его щетины. Или еще от чего-то…

Он по-прежнему крепко держит ее руку. Но через пару минут она понимает. Больше не улыбается. Ровное и глубокое дыхание. Он заснул.

И она по-прежнему не отнимает ладонь. И смотрит на него. Он безбожно хорош, это правда. Но при этом… Видны и сеть тонких морщинок у глаз. И едва заметные, разгладившиеся теперь, складки – между бровей и у губ. Лицо человека, который часто улыбается. Но еще чаще – хмурится. Оно одновременно и более открытое, беззащитное. Как и у любого спящего. И более строгое, вместе с тем. И он совсем не похож на того пижона, который сел к ней в машину несколько недель назад.

Глава 5. Утро. Похмелье. И головная боль. И добавить, при всем желании, нечего. (часть 1)

Утро было… непростым. Бывало, конечно, и хуже. Бывало. Но редко. Несладко это – просыпаться от головной боли.

Осторожно, стараясь не двигать головой, сел на кровати. Медленно опустил ноги на пол. Оглядел себя. Поздравляю, Олег Викторович! Спал одетым… Брюки, рубашка – все измятое. Хорошо хоть, разуться умудрился. А ведь не помнит, как… Сам себе укоризненно покачал головой. Охнул, обругал себя, шипя сквозь зубы. Как же болит голова…

Проявляя чудеса героизма, доплелся до ванной. Разделся, бросив вещи в угол. Главное – не смотреть на свое отражение в зеркало.

После душа стало легче. Проверенный метод. Обмотав бедра полотенцем, поплелся на кухню. Обнаружив на столе кружку из-под чая, поморщился. Ему еще и чай приспичило пить вчера, оказывается. Убрал кружку в раковину, налил воды в чайник, включил. И все это время где-то на границе сознания маячила то ли мысль, то ли воспоминание. Которое он никак не мог поймать. Ибо сосредоточиться на чем-то, кроме простейших действий, пока не получалось.

Повинуясь этому самому смутному ощущению, все так же вяло поплелся в прихожую. Его туфли безобразно нагло валялись прямо перед входной дверью. Но его взгляд сразу выхватил другое. Белый лист бумаги на тумбочке. Там, где обычно лежат ключи.

Дорогой! Ты был великолепен… Ты просто настоящий жеребец! Я поехала за плеткой и наручниками – как ты и просил. Ты такой затейник… До встречи, мой сладкий.

Подписи не было. Но у Олега в голове как будто зажгли свет. Он вспомнил. И застонал. Он идиот…

Он же возвращался домой на такси. Женя… И упал, кажется, еще на улице. И она тащила его до квартиры на себе. И сцена с ключами. И Женя сидит на его кровати. И ее ладонь на его щеке. Все эти картины стремительно, одна за другой вспыхивают в голове, и Олег остро, до стона жалеет о своем недавнем беспамятстве. Зажмуривает глаза, но от этого детали его «геройства» становятся только еще ярче.

И очевидно вдруг стало, что из кружки с остатками чая пил не он. Мелькнувшая в сознании шальная мысль так же бесследно испарилась. Да, в его квартире неизвестно сколько времени находился посторонний человек, пока сам Олег пребывал в бессознательном состоянии. Но он был уверен, что невымытая чашка из-под чая – единственный материальный урон, нанесенный его невольной ночной гостьей. Он просто знал это - и все…

Потом, и совершенно последовательно, его посетила догадка. Дернул ручку входной двери, оглядел замок. Так и есть. Дверь закрыта снаружи. И совершенно очевидно, кем.

Олег медленно сполз по стенке и схватился за голову. Жест, безусловно, картинный. Но он в полной мере отражал охватившее его отчаяние.

А вариантов-то, собственно, нет. Потратив пять минут на поиски смарта, Олег вместе с адским порождением прогресса отправился на кухню. Залил горячей водой зеленый чай. Ждал, пока он заварится, сверля сумрачным взором ни в чем не повинный Nexus. Все равно… Рано или поздно. Надо будет звонить.

Налил чай в чашку. Первый глоток. И пальцы смыкаются на телефоне.

- Женя, доброе утро.

- Неужели оно у вас доброе, Олег Викторович?

Началось… Кто бы сомневался. Даже если и был бы он в состоянии препираться с ехидной до изжоги Женькой, сейчас он не в том положении.

- Жень, ты можешь приехать? - игнорируя ее вопрос, спросил он.

- Сейчас? – Женька снимает выстрелом снайпера, сохраняется и нажимает на паузу.

- Эмммм… - Олег не сразу отвечает, пытаясь идентифицировать звуки, раздающиеся на фоне их разговора. – Если можно…

- Через час, - безапелляционно отрезает она. – Даже нет, через полтора.

- Хорошо, - быстро соглашается Олег. Его это более чем устраивает.

За прошедшие без малого два часа он мало что успел. Оделся, это безусловно. Побрился, опять же. Убрал на место туфли. Сложил в пакет вещи – надо будет заехать завтра в химчистку. Выпил старый добрый цитрамон в количестве двух штук. И прилег. Прямо на пол в гостиной. В приоткрытую балконную дверь проведать Олега просочился сырой мартовский ветер. Остужал гудящую голову, порхая по комнате в такт льющейся из колонок Равелевской «Игре воды». Олег впал в подобие легкого транса, из которого его вывел звук поворачивающегося в замке ключа.

Женька тихо открыла дверь. Напрасно она так старалась не шуметь. Вот он, туточки. Несчастный узник замка Иф.

Разглядывая встречающего ее Олега, удивилась. Как может человек ТАК выглядеть с похмелья? Идеально лежащие волосы, изучающий взгляд голубых, как мартовское небо, глаз. Джинсы, серый трикотажный джемпер. Хоть сейчас на подиум. Из общей картины выбивались только босые ноги. С поджатыми пальцами. По полу ощутимо тянуло сквозняком. Вытрезвитель себе устроил, алкоголик несчастный!

- Здравствуй, милый, - Женька не удержалась от провокации и чмокнула оторопевшего Олега в щеку. – Держи, это тебе.

- Что это? – подозрение, с которым он глядел на черный пакет в своей руке, доставило Женьке извращенное удовольствие.

Глава 5. Утро. Похмелье. И головная боль. И добавить, при всем желании, нечего. (часть 2)

- Откуда такая уверенность? Неужели я недостаточно хороша для тебя? – она ерничает, но на душе вдруг холодеет от того, что сейчас он ответит: «Да, ты совершенно мне не нравишься». И дурашливое настроение мгновенно расползается, как клочья тумана под ярким солнцем.

- При чем тут это? – Олег снова морщится. В висках снова начинает пульсировать. – Я проснулся одетым. И вообще… Я еще в состоянии определить - занимался я сексом или нет!

Получилось резко. Он сам это понял. Мучительно соображал, как бы исправить, но пульсирующая боль в висках не давала сосредоточиться. Щелкает закипевший чайник.

- Черный? Зеленый?

- Что?

- Чай. Знаешь, бутерброды не с чем делать. Колбасы нет. Мюсли есть. «Фитнесс». И молоко обезжиренное. Будешь?

- Чего? Мюсли? Ты такое ешь?

- Это полезно. И вкусно.

Женя окидывает придирчивым взглядом стройную и поджарую фигуру Олега. Некстати вспоминает о съеденном накануне ночью беляше. Который она запивала крепким сладким кофе. Фыркает.

- Если ты такое регулярно ешь, то непонятно, в чем душа держится, – Женька злится и ее «несет». – Слушай, при таком режиме питания тебя вчера, наверное, с бокала вина срубило?

По вспыхнувшим щекам Олега она понимает, что ее предположение недалеко от истины. Ехидно цокает языком.

- Ай-ай-ай, Олег Викторович! Мюсли, это, конечно, хорошо, но надо употреблять и мясные закуски!

Олег шумно выдыхает. И нарочито спокойно повторяет свой вопрос:

- Какой тебе чай заварить?

Да пошел ты!

- Я поехала.

- А как же чай?

- Я пью только кофе!

Она резко разворачивается и выходит из кухни.

- Женя, подожди!

Он, сам не понимая как, все испортил. И черт бы его подрал, если бы знал, как это исправлять.

- Чего тебе? – спрашивает она, не оборачиваясь.

- Как… твоя фамилия?

Женя в изумлении поворачивается.

- Тебе зачем?

Хороший вопрос. Где бы ответ взять? Явно не в раскалывающейся от боли голове.

- Ну… Ты же мою знаешь… И потом, - пытается пошутить, - после всего, что у нас было…

Она могла бы придумать пару достойных ответов. Но спорить с ним совершенно не хочется. Хочется быстрее уйти. Да и какая разница?

- Миллер, - бросает она, берясь за ручку двери.

- Как пиво?

- Как американский драматург!

Она открывает дверь, шагает через порог. И добавляет, поворачиваясь.

- Нельзя вам пить, Олег Викторович! Алкагольдегидрогеназа ни к черту!

- Чего? – ему кажется, он ослышался.

- Алкагольдегидрогеназа. Фермент такой. Класса дегидрогеназ. Катализирует окисление спиртов до кетонов и альдегидов. Судя по вчерашнему - у тебя его уровень явно невысок, – замолкает ненадолго и добавляет: - Ну, и закусывать, конечно, надо. И не мюсли.

Ответить он не успел. Даже если бы успел – не смог бы. Стоял, слушая мелкий перестук Женькиных шагов по лестнице. Вот внизу хлопнула подъездная дверь. И только после этого он закрыл свою. Покачал головой. В который раз поморщился от боли.

Она опять его удивила. Каждый раз при встрече эта рыжая бестия умудряется поставить его в тупик.

Глава 6. Которая представляет собой один сплошной диалог. Про различных представителей фауны. А именно: собак, снежных барсов и демонов. (часть1)

Олег с отвращением смотрит на стопку договоров, сиротливо приютившихся на углу рабочего стола. Переводит взгляд на экран монитора, где призывно мигают сообщения ICQ. Он прекрасно знает, что делать с договорами, что ответить тем, кто домогается его из монитора. Знает. Но ничего этого делать не хочет. А хочет он схватить телефон и набрать абонента «Такса Женя». Очень хочет это сделать. Но совершенно не знает, что ответить на мелодичное «Алло?» на другом конце.

Вот где справедливость? Тем, что было совершенно очевидно, заниматься не было никакого желания. А то, что сделать очень хотелось… Олег вздохнул и притянул к себе кипу документов.

________________

В кармане вибрирует телефон. У нее начинает вибрировать сердце. И так всю последнюю неделю. Дергается от каждого телефонного звонка. Достает. Смотрит на дисплей. Выдыхает. Облегченно. Разочарованно.

- Женька?

- Чего тебе?

- Где тебя черти носят?

- В яме, в гараже.

- Неужели Славян тебя простил?

- Куда он денется? Тебе-то чего?

Виталий морщится от громкого звука, раздавшегося из трубки. Там звонко лязгает что-то металлическое. Снова подносит трубку к уху.

- Натаха в гости зовет. В субботу. Придешь?

- Повод?

- Мы ж мягкую мебель купили! Новую! – гордо напоминает напарник. – И вообще, ты у нас сто лет не была.

- Правда твоя, - соглашается Женька. – Лады.

- Заметано.

- А холодец будет?

- Уже, - смеется Виталий, – тебя ж в гости ждем.

_________________________

- Здравствуй, Женя.

Она могла бы притвориться, что не узнала. Ответить «Слушаю вас!» или «Кто это?». Но сердце сделало кульбит, когда на дисплее входящий звонок определился как «олегАРХ». И она вся уже измучилась… И поэтому…

- Здравствуй, Олег.

Она его не видит, и он не сдерживается. Улыбается. Она узнала его…

Молчание затягивается, и Олег спохватывается. У него же есть предлог!

- Жень, у тебя в машине животных перевозить можно?

- Ну, этого же… психа ... как его… Димона, вот! Возила. И ничего. Гавкал, правда, всю дорогу, но обивку не пожевал.

От неожиданности Олег совершенно неприлично фыркнул. А потом и вовсе – не выдержал и расхохотался.

- Невзлюбила ты его … Странно. Димка обычно женщинам нравится.

- Я не женщина. Я – исчадие ада. Так что там с животными? Корову на дальний кордон перевезти надо? Учти, у меня не бомбардировщик! – у нее сдают нервы, и она несет всякую чушь.

А Олег на другом конце давится от смеха. Отсмеявшись, отвечает:

- Мне собаку надо перевезти.

- Большую?

- Нет.

- В переноске?

- В переноске я бы и сам отвез.

- Ты ж сказал – небольшая…

- Точно. Небольшая. Но безобразно балованная. В переноске будет выть, скулить лаять и скрестись всю дорогу. А на руках - тише воды.

- Далеко везти?

- Да в том-то и дело… Из одного конца города в другой. В переноске за это время она меня с ума сведет.

- Понятно, - Женька усмехается. – Назначай время операции «Барбосса».

____________________________

- Ну и за чьей собакой мы едем? Твоей? – ей не должно быть до этого никакого дела, но молчание в машине угнетает. Они едут уже минут пять. Молча. Приветствия и бросаемые Олегом косые взгляды, когда ему кажется, что она смотрит только на дорогу – не в счет.

- Нет, - отвечает он, – матушки. Она уезжает в командировку. На пару недель. Митци сиротой остается.

- Митци?!? – Женька ехидно фыркает.

- Эй, вот только не надо! - защищается Олег. – Это не моя собака, и имя ей придумывал не я.

Помолчал и добавил:

- Обычно Митци к себе Борька забирает. И племянникам радость, и собаке весело. Но не в этот раз…

- Борька – это брат? - понимающе кивает Женька.

- Сестра, - абсолютно серьезно говорит Олег. И в ответ на ее изумленный взгляд поясняет: – Борислава.

- Однако… - изумленно тянет Женя. – Редкое имя, – подумав, добавляет: - Красивое.

Глава 6. Которая представляет собой один сплошной диалог. Про различных представителей фауны. А именно: собак, снежных барсов и демонов. (часть2)

Женя уже ничему не удивляется. Только уточняет:

- Это как?

- Не знаешь? - удивляется Олег.

Она отрицательно качает головой.

- В СССР так называли альпинистов, которые покорили все семитысячники Союза.

- Ого… - с удивлением протягивает Женя. С удивлением и уважением. – Это же очень… круто, да?

- Да, - подтверждает Олег. – Неслабо.

- А ты? – ей уже плевать на то, что она вторгается в глубоко личное чужое пространство. – Ты не увлекся альпинизмом?

- Почему же… Еще как, - Олег прикуривает еще одну. – Все детство и юность провел в пешке и горах.

- В пешке?

- В пешеходных походах. Туризм, романтика, лодки-палатки…

В противовес его словам в голосе отчетливо слышна горечь.

И она не может не спросить. Понимает, что не стоит, нельзя, не нужно, но не может остановиться.

- А твой отец? Он жив?

Олег выдыхает дым в приоткрытое окно и отрицательно качает головой.

- Лавина? – почти шепотом спрашивает она.

- Да нет, - Олег поворачивает голову и смотрит на нее. – Просто остановилось сердце. На высоте в шесть с половиной тысяч метров. Там он и остался.

- Как? – ахает она.

- А кто его понесет вниз? За живых еще будут бороться и пытаться спасти. А мертвый… Люди приходят в горы в поисках своей смерти. Рано или поздно – они ее находят. Так зачем их разлучать?

Сказать ей нечего. Потому что просто не знает – что тут можно сказать. И почему-то от этих коротких скупых фраз горло стискивает так, что и говорить-то сложно. А Олег неожиданно продолжает:

- Я тогда в выпускном классе учился. И у меня родилась светлая, гениальная и офигенно романтичная идея. Вот закончу школу, сдам экзамены и поеду… туда. Найду его. И привезу. Понятия не имел, как я буду это делать. Но был одержим идеей. Дать матери проститься с ним по-человечески. Похоронить. Иметь возможность оплакать.

Олег замолчал. Женька тоже молчала. Откуда-то знала – если начал рассказывать, то обязательно закончит.

- Когда я поделился этой идеей с матерью…

Он снова замолкает. И она не выдерживает. Прокашливается.

- И что? Что было?

- Много чего было. Но в числе прочего она взяла с меня честное-пречестное слово, что я близко к горам не подойду. Что ей одного… хватит. И все равно… - он грустно усмехается. – Борьку вот… от судьбы не уберегла. К нам часто приходили друзья отца. Его ученики. Помогали, чем могли. Вот и Антон. Из числа учеников. Помог… Ого, да мы уже на месте!

Фальшиво улыбается и стремительно меняет тему разговора.

- Вы невероятно быстры, фройляйн Миллер. Я и не заметил, как мы приехали.

Ну не говорить же ему, что весь путь она проделала, не помня - как, на полнейшем автопилоте.

_____________________

- И почему же ты не говоришь, что эта собака мне идеально подходит? – на руках у Олега царственно возлежит весь из себя такой ухоженный и расчесанный палевый пекинес с надменно задранным носом.

Женя не знает, сколько пройдет времени с того момента, как она услышала историю про семью Олега, прежде чем сможет сказать ему хоть какую-нибудь мало-мальски приличную гадость. Пока - просто не может. И поэтому говорит, что думает.

- Если честно, мне не кажется, что такая собака тебе подходит.

- Нет? А какая подходит?

- Ну… Я представляю тебя с какой-нибудь большой собакой. С догом, например. А что? Ты бы отлично смотрелся с догом.

По удивленно изогнутой брови понимает, что сморозила очередную глупость. С досады запускает руки в и без того растрепанные волосы. Олег улыбается. Она не понимает, но он любуется ею.

- А давайте, девочки, я вас познакомлю. Раз уж нам еще полчаса вместе обратно ехать. Итак, Евгения, это Франческа Марлен фон Кербер. Можно просто Митци . Митци, это Евгения… ммм?

- Андреевна, - подсказывает она.

- Митци, это Евгения Андреевна Миллер. Можно… можно же? – Женька кивает, - можно просто Женя.

- Красотка, - Женька протягивает руку.

- Осторожно, - быстро предупреждает Олег. – Она не очень любит чужих.

Не очень любящая чужих Митци несколько секунд настороженно принимает прикосновение Жениной ладони. А потом внезапно выворачивается из рук Олега и в одно движение стремительно ввинчивается между рулем и Женей, на ее колени. Встает на задние лапы, передними лапами упираясь в Женькину грудь. И ее язык начинает быстро и старательно вылизывать не совсем чистое, по мнению Митци, Женино лицо. Подбородок, щеки, губы, нос. Женька фыркает, хохочет. Пытается увернуться, но не очень усердствует. А пальцы ее путаются в длинной мягкой шерсти. А Олег… Олег просто не верит своим глазам.

Глава 7. Шпионаж. Агент под прикрытием. Государственные тайны не даются в руки.

- Можно? – для порядка стукнув в дверь, Олег поворачивает ручку и заглядывает в кабинет шефа.

Тихомиров делает приглашающий жест рукой, не прекращая телефонный разговор.

Олег заходит, садится на стул перед Димкиным столом. В ожидании окончания разговора разглядывает знакомый ему до мельчайших деталей кабинет. Хотя нет, вот, нечто новое. На столе появилась рамка с фото. Естественно, не Дашина. Будь Димкина воля – он бы жену под замок спрятал, а на улицу - если только в парандже. А вот фото новорожденной дочери теперь украшало его рабочий стол. Олег разглядывает фото. При всем желании назвать нечто в розовом, с огромными щеками и щелками вместо глаз красивым - язык не поворачивается. Впрочем, все, кто видит это фото, выражают высшую степень восхищения.

Надо сказать, что отец из Тихомирова получился почти вменяемый. То есть рассказывал о дочери и демонстрировал ее фото не всем подряд и не по сто раз, а по разу, и то – только тем, кто выказывал настойчивый интерес. Правда, из достоверных источников Олег знал, что Димон уже купил дочери трехколесный велосипед, что было, по мнению Олега, слегка преждевременно.

Димка заканчивает разговор, нажимает отбой и коротко и емко выражает свое мнение по поводу морально-этических качеств своего, уже бывшего, собеседника, а так же его сексуальной ориентации.

- Я надеюсь, ты пришел с хорошими новостями?

- Без плохих, – помолчал и решился. – И с просьбой.

- Ого? Любопытно. Излагай.

- Дим, ты не мог бы по своим каналам… Ну, может, Русю подключишь… В общем, мне нужна самая полная информация об одном человеке.

- Та-а-а-а-а-ак … - мрачно протягивает Тихомиров. Взгляд его стремительно меняет свою весовую категорию. Теперь он может выступать в супертяжелом весе. – Рассказывай. Во что вляпался? С кем связался?

- Да ни во что я не вляпался!

- Олег, я тебя пилить не буду, - Димка встает, обходит стол. Подтягивает стул, садится рядом. Кладет Олегу руку на плечо. – Но я должен знать. Все. Чтобы помочь.

- Дим, - Олег прилагает максимум усилий, чтобы не улыбаться. В который раз подумав, что для Тихомирова в слове «дружба» нет полутонов. – Все в порядке. Правда. Когда перейду дорогу бандитам, я тебе прямо об этом скажу. Просто мне нужна информация. Об одном… интересном мне человеке.

- Та-а-а-а-а-ак… - опять тянет Димка. – Вот оно что… - возвращается на свое место. – Имя, сестра, имя!

- Миллер Евгения Андреевна.

Соображает Димон быстро.

- Евгения? Эта рыжая таксистка? Ну, ты даешь! - улыбается и качает головой. - Как же тебя угораздило, деточка?

- Ты поможешь или нет? – потеряв терпение, резко спрашивает Олег.

- Конечно. Самому любопытно, - набирает номер. – Годзилла, салам алейкум! Слушай, разговор есть. Собираюсь грохнуть Баженова. Поможешь мне убрать труп?.. Ага. Ну, давай, приходи, обсудим.

Протягивает Олегу пухлую пачку бумаг.

- Вот. Ознакомься. Очередные шедевры эпистолярного жанра. Из таможни. Потом расскажешь.

Олег забирает документы. Медлит. Димка ехидно улыбается.

- Ну, что сидишь? Иди, мальчик, работай! Пока взрослые дяди будут решать твои проблемы.

______________________

«Приходи» - всплыла надпись в углу монитора, и Олег, наскоро распрощавшись со своим собеседником, рванул в кабинет шефа.

Тихомиров встретил его изучающим взглядом. Олег, и без того проведший неделю как на иголках, еще сильнее напрягся.

Димка поцокал языком. Покачал головой. И продолжал молчать.

- Ну? – не выдержал Олег.

- Как же ты так неосторожно, Олег Викторович. А говоришь, не вляпался. Еще как вляпался, поверь мне…

- А конкретно?.. – Олег сдерживался из последних сил.

- Конкретно вляпался, - продолжать юродствовать Димон.

- Дима, - предупреждающе прошипел Олег, - переходи к фактам.

- А то что?

- А то дам в морду!

- Ай-ай-ай… - Димка покачал головой. – А как же служебная субординация?

- Исключительно памятуя о субординации – дам тебе в морду левой. У меня слева удар слабее.

- Можно подумать, справа у тебя удар сильный!

- Советую тебе это не проверять! Я почти в состоянии аффекта. Любой суд меня оправдает!

Димка бросил на друга еще один внимательный взгляд. Вздохнул.

- Извини, Олег. Я переборщил. Вот, - подтолкнул к краю стола тонкую папку.

- Рассказывай. Главное. Ты же прочитал, - Олег был уверен, что читать он все равно не в состоянии. Буквы будут прыгать перед глазами.

Глава 8. Мороженое и пиво. Господин декан гневается. Олег берет дело в свои руки.

За всю свою жизнь Олегу ни разу не было так трудно. Его просто разрывало от противоречивости того, что он делал. От несоответствия того, что знал и что видел.

Ему было неловко, да что там - практически стыдно за то, что он лез в Женькину жизнь. Собирал информацию у нее за спиной. Информацию, которую, он был совершенно уверен, она бы предпочла скрыть. Сколько раз он думал о том, чтобы спросить у нее напрямую: Женя, что случилось? Тогда, почти три года назад. Из-за чего профессорская дочка, подающая надежды аспирантка бросает все и уезжает в другой город. И устраивается на работу таксистом.

И сколько бы раз он мысленно ни прокручивал этот разговор, результат был один. Она ему не скажет ничего. И видеть его после этого не захочет. А вот этого он не мог допустить. Потому что уже не мог… Скучал ужасно. И…

Длинные гудки. Долгие. Тягучие. Он уже намеревается нажать отбой, когда…

- Да?!

Хрипловатый, чувственный… Олег даже сначала сразу не узнал ее голос. А потом… По спине прокатилась волна. Сладкая. Возбуждение. Реакция на ТАКОЙ ее голос. И вторая. Ужас. От мысли о том, с кем она сейчас. Если у нее ТАКОЙ голос… Горло стискивает, и он молчит.

- Олег? - Женя прокашливается. Переспрашивает: – Олег?

Он делает усилие. И говорит чужим ломким голосом:

- Извини, кажется, я не вовремя.

- Да нет, нормально. Все равно – пора вставать.

- Ты спала?! Шесть вечера же? - она еще не успела ответить, но все равно… Тошнотворный узел внутри развязывается.

- Я со смены, - вздыхает Женя. Мычит что-то, постанывает. Олег представляет, как она потягивается в это время. Вытягивает руки, закидывает голову, выгибает спину. Женьке приходится пару раз повторить его имя, прежде чем, он спохватывается. Черт!

- Олег? Олег? Что-то случилось? Почему молчишь?

- Извини. Я тут подумал…

- Что?

- Митци по тебе страшно соскучилась! – он дурак, болван, клинический идиот!

- Митци соскучилась? – Женька улыбается. Какая прелесть… Ну, давай, Олег, давай, сознайся, что и ты тоже.

Но он крепкий орешек. Просто так не сдается.

- Погуляешь с нами сегодня?

- Хорошо. Через часок подъеду.

__________________

Стоя в ожидании Жени у подъезда и пытаясь не дать Митци опутать его поводком, Олег размышлял. Пытался ответить на вопрос. Рад ли он тому, что Женя оказалась… Тем, кем оказалась. И, по всему выходило, что однозначного ответа у него нет.

Теперь, задним числом, было очевидно, что на рядового таксиста Женька похожа так же, как он - на пэтэушника. Правильная речь, живой ум, эрудированность – все это было заметно невооруженным взглядом, хоть и маскировалось нецензурной лексикой и манерами уличной девчонки. И как общаться с эрудированным и интеллигентными барышнями - Олег знал. А вот опыта в общении с ершистыми таксистками у него не было. Впрочем, Женя была… Ни то, и ни другое.

С другой стороны, то, что сделало Женю такой… Интуитивно Олег понимал – не от хорошей жизни это. Что-то там такое… Что он, возможно, пожалеет, о том, что узнает. Но поздно уже. Ему нужно. Он должен.

________________

Когда Женька вылезла из чуда технической мысли советских инженеров от автопрома, а именно – ГАЗ-3102, оно же – «Волга», Олег едва ли не согнулся пополам от смеха.

- Откуда эта рухлядь?

- Не рухлядь, а раритет, - огрызается Женька. – Автомобильный антиквариат, – и, затем без перерыва, – иди ко мне, моя прелесть.

Это, увы, не ему.

- Так откуда этот… антиквариат? – переспрашивает Олег, пока Жена тискает повизгивающую от восторга Митци.

- Виталя дал. Это бати его. Она ему зимой не нужна. Он на ней только летом на огород ездит.

- Как ты с ней управляешься? – изумляется Олег. – Там же гидроусилителей нет. Руль, тормоза – все дубовое.

- Сам ты – дубовый, - не зло отшучивается Женька, отбирая у него поводок. – Я крепче, чем кажусь.

__________________

Они разговаривали. И Олег понимал, что он говорит с человеком, безусловно, образованным. Начитанным. И при этом – совершенно точно знавшим, на каком именно диалекте «великого и могучего» говорит большая часть этой страны. И как именно живет эта самая большая часть страны. Как в ней это уживалось и сочеталось – уму непостижимо. Это была Женька. И общаться с ней было непередаваемо увлекательно. И сложно.

___________________

Пекинес так резко принял в сторону, что у Женьки чуть рука не выдернулась из плеча.