Танар. Тёмное начало

Глава тридцать шестая

После возвращения в штаб Денис стал таким же отстранённым. Солнце уже садилось, и постепенно темнело. Часовые готовились включать прожектора. Главный командир посоветовал Виолетте как следует выспаться, а сам направился в командный корпус. Виолетта отправилась сразу в казарму и стала ждать отбоя. Она давно не ела, но аппетит был никакой. После недолгих раздумий решила восполнить силы на завтрашнем завтраке. Соотрядники уже давно смотрели десятый сон. Девушка на цыпочках пробралась к своей койке и легла, уставившись в потолок. Отрубилась, едва коснувшись подушки.

По счастливой случайности Виолетта проснулась спустя пару часов, когда даже самые бодрые солдаты успели провалиться в сон. Более идеального времени придумать сложно. Девушка бесшумно вышла из казармы. Она так часто бродила по ночам, что теперь могла обойти незамеченной весь штаб и ни разу не попасться.

Не прошло и пятнадцати минут, как Виолетта уже проскользнула в нужную палатку. Она ожидала увидеть ещё и отца, но внутри ждал только Томас. Он успел принять душ и переодеться в чистую одежду. Виолетта никогда не видела его в домашнем антураже, но сейчас ей почему-то показалось, что мужчина куда-то собирается. Хотя вещи пока на месте. А ещё Томас спокойно заваривал чай и делал это так, словно практикует какой-то особенный ритуал. Пахло восхитительным цитрусовым ароматом натурального дорогого чая. И где он только смог достать его в такое неспокойное время?

— Ты как раз вовремя! — довольно сообщил Томас, разливая горячий напиток по двум металлическим кружкам. К сожалению, в военном лагере не встретишь фарфоровый чайный сервиз. — Чай только-только заварился и сейчас раскроет истинный букет аромата.

— А где Эдуард? — спросила Виолетта, наблюдая за ленивым паром, который поднимался прямо к потолку.

— Он позже вернётся. Я подумал, что тебе будет проще обсудить всё наедине.

И оказался прав! Томас протянул ей чай и жестом предложил присесть. Виолетта завалилась на жёсткий табурет, согревая ледяные пальцы о горячую кружку. Посмотрела на поверхность напитка, в которой отражалась горящая лампа.

— Это оказалось правдой. В моей крови есть какая-то сила, — девушка сделала небольшой глоток, чтобы смочить пересохшее горло. У чая оказался приятный апельсиновый вкус.

— Ты проверила её в действии? — удивился Томас.

Он сел напротив и заинтересованно наблюдал за Виолеттой. Она рассматривала пространство в глубине палатки, где виднелись две раздельные койки.

— Не намеренно… Так получилось. — виновато призналась девушка. До сих пор было тяжело вспоминать о Бьянке. — Когда мы спускались в шахты. Среди мятежников была одна кромолка. Я её ранила, а потом случайно занесла в рану свою кровь. Через пару минут она начала задыхаться и умерла.

— Это… интересно! — нахмурился шаонец, обдумывая дальнейшие варианты. — Если честно, я сильно сомневался, что это сработает. Но теперь мы знаем правду.

— И я не знаю, что с этим делать! — вымученно вздохнула Виолетта.

Она пила чай, чтобы хоть немного избавиться от тревоги. Он разгонял кровь по жилам — невольное оружие против врагов. Девушке было противно от самой себя, словно это она наложила печать связи, которая в итоге изменила химический состав крови.

— Лучшее, что ты можешь сделать, — это наблюдать за тем, что будет происходить дальше! Война скоро закончится, Ви. Магия крови станет определяющим фактором. Но ты не обязана взваливать на себя такую ношу.

Его совет показался Виолетте несколько странным.

— Думаете, будет лучше взвалить её на Дениса? — нахмурилась она.

— Он был рождён для этого. Вы оба нарзенцы, но ты выросла в другой среде и многие вещи воспринимаешь иначе. У тебя слишком чёткие понятия о добре и зле. И ты переживаешь о каждом, кто пал от твоей руки. Я не говорю, что иметь сострадание — плохо. Но не в условиях военного положения.

— Но Денис ведь… убьёт Влада! — Виолетта беспомощно поставила кружку обратно на стол. Чай вдруг показался ей каким-то безвкусным. А по венам разливалась тревога. Она понимала, что Томас говорит разумные вещи, но ожидала совсем другого.

Томас тяжело вздохнул и выпрямился, собираясь затронуть серьёзную тему.

— Вы с Владом оба дороги мне, как родные дети! — по-отечески ласково признался мужчина, но при этом сохранял дистанцию. Всегда искрящиеся добротой серые глаза вдруг потускнели. — Но Влад не единственный в Гамильдтоне, кому требуется помощь. Он сделал свой выбор, и если тебе под силу его отговорить, — я буду только счастлив знать, что у вас обоих всё будет хорошо. Но эту войну нужно остановить, и она должна принести последствия. Другого выбора у нас нет. Аскадэрские силы слишком велики. Их численность является их главным преимуществом. Даже сам факт того, что военные действия разворачиваются на нашей территории, не играет нам на руку. Страдает наш народ, и мы сильно подставляемся во имя их защиты. А клану Колдэр не о ком тут беспокоиться. Их близкие далеко и в безопасности. Да, наши солдаты освободили некоторые захваченные земли, но главная опасность лежит в сердце Гамильдтона. Трудно сказать, как долго королевские гвардейцы смогут удерживать оборону. А решение Влада заниматься самосудом лишь посеет распри внутри нашей армии. Его нужно остановить до того, как он нападёт на дворец.

— Завтра мы выдвигаемся в Шерман. Я смогу его переубедить.

— Возможно, к тому моменту уже будет слишком поздно, Ви! — сочувствующе произнёс Томас. — К сожалению, ты будешь только мешать.

— Что? Почему?

Виолетта старалась держаться, но её незаметно клонило в сон. Как такое возможно в разгаре столь важного разговора?

— Из-за твоей любви к брату. Ты сделаешь всё, чтобы его защитить. Даже, если придётся пойти против любимого человека. Мы уже попробовали сделать ставку на семейную привязанность, но Влад отдал предпочтение более высоким целям. Ты пыталась уже бесчисленное количество раз. Настало время для радикальных решений. Если Влад не захочет остановиться — кто-то должен его остановить. Королева поступила мудро, отдав такой приказ.

Девушка ожидала услышать такие слова от кого угодно, кроме Томаса. Из его уст они звучали инородно. Это речь хладнокровного стратега, готового пожертвовать чем угодно ради достижения цели. Но ведь Томас не такой… Он всегда искал другие пути, а не самые очевидные и лёгкие.

— Я Вам не позволю… — Виолетта вскочила с табурета, но тут земля будто ушла из-под ног.

Томас едва успел её подхватить. Конечности стали ватными, немного кружилась голова.

— Тише-тише… — шептал нарзенец. — Скоро всё закончится.

— Что со мной происходит?

Томас заботливо уложил её на койку. Виолетта попыталась подняться, но едва могла шевелиться. Из последних сил оставалась в сознании. Она видела высокую фигуру, наблюдающую за ней с высоты своего роста.

— Прости, Виолетта, но я не могу позволить тебе совершить ещё больше ошибок! — виновато произнёс Томас. — Сейчас ты уснёшь, а когда придёшь в себя, всё в скором времени закончится.

Сонные серые глаза переместились на стол и металлическую кружку.

— Чай… — едва слышно прошептала девушка. — Что Вы туда добавили?

— Только снотворный порошок. Очень действенный. — пояснил мужчина. — А теперь извини, но мне пора уходить.

— Почему Вы так поступаете? — Виолетта не была уверена, что он её слышит, но не могла не задать этот вопрос.

— Потому что скоро фигуры будут расставлены в правильном порядке и начнут отыгрывать решающую партию. Но ты уже сыграла свою роль, Ви! И теперь будешь только мешать.

— Вы… вы…

Она хотела ухватиться за какую-то важную мысль, вдруг возникшую теорию. Но едва могла уже соображать. Веки тяжелели. Виолетта боялась так и не задать главный вопрос.

— Это всё я! — к счастью, Томас вдруг решил раскрыть все карты. Сейчас его голос звучал как-то зловеще. — Не уверен, что нам доведётся ещё поговорить, поэтому избавлю тебя от тяжкого бремени вопросов.

Он подошёл ближе, и теперь Виолетта могла рассмотреть призрачные черты лица, обрамлённые тусклым светом.

— Это я наложил на вас с Денисом печать связи ещё пятнадцать лет назад!

Неожиданное признание Томаса заставило девушку на мгновение потерять дар речи. Но она понимала, что не может позволить себе тянуть. Иначе так и не узнает почему.

— Нет, только не Вы… — прохрипела Виолетта, отказываясь принимать его слова как истину. Она могла представить на его месте кого угодно, но только не Томаса. Столько близких людей её уже предавали, и только Томас за годы знакомства стал путеводной нитью, способной вывести из темноты. Это должен быть кто-то другой. Девушка была способна вынести предательство любого человека, но только не Томаса. — Почему?

— Из-за Влада. Потому что он попал в вашу семью. — пояснил Томас. — Видишь ли, я не преувеличивал, когда рассказывал о своих подростковых амбициях. Только они никуда не делись, просто с возрастом я стал хитрее. Благодаря Тамаре, я знаю обо всех делах внутри клана Колдэр. Да, мы не переставали общаться. Напротив, наша связь крепка как никогда. Но пока нам выгодно разыгрывать вражду из-за конфликтов между Гамильдтоном и Аскадэром. Видишь ли, — мужчина сделал ещё один шаг вперёд, и его тень полностью накрыла лицо Виолетты, — управлять многотысячным кланом довольно престижно, но мы с Тамарой всегда ненавидели это. Из-за наших родителей. Мы мечтали о другом. И, когда выросли, детские мечты переросли в амбиции. Я обещал сестре дом, в котором она не будет изгоем. Дом, в котором мы оба будем иметь власть и заручимся преданностью народа. Нашего народа.

Виолетта молча слушала, пытаясь переварить услышанное. Но и ответить при желании ничего не могла. Язык еле волочился. И, даже несмотря на действие снотворного, её охватил ужас.

— Захватить Гамильдтон не так сложно, но куда сложнее потом удержать власть. Мы всегда знали, что это будет стоить слишком многого. Есть другой вариант… менее энергозатратный.

— Империя Аскадэр… — одними губами прошептала девушка.

— Именно! — кивнул Томас. — Жадность императора послужила нам на руку. Мы решили дождаться переломного момента, когда между Гамильдтоном и Аскадэром начнётся открытое противостояние. Но необходимо было продумать более мелкие шаги, чтобы всё пошло именно так, как будет выгодно для нас. Обстоятельства сами легли как по маслу. Беженка с наследником императорского трона во чреве. Мне даже не пришлось подтасовывать карты. Ну, разве что совсем чуть-чуть, чтобы Каира и Эдуард встретились. Вовремя сказанные слова, подстроенные события, — и между этими двумя образовалась связь, которая позднее привела к тому, что Влад оказался именно в вашей семье. Но было важно знать, что при необходимости мы сможем его остановить. И тут помогла Тамара, которая тщательно изучила все материалы из библиотеки императорского дворца. Так мы узнали о магии связи. И, конечно, о её побочных эффектах. Были и другие варианты, которые могли привести к необходимому результату, но этот был самый безопасный. Потому что до поры до времени вы с Денисом вообще не должны были пересекаться. А поскольку для большей эффективности образования магии крови нужно много времени, я счёл необходимым наложить печать ещё задолго до того, когда вы оба об этом узнали.

— И теперь, — Томас удовлетворённо улыбнулся, убрал с лица Виолетты волосы, — всё происходит так, как должно быть. Скоро с династией танаров будет покончено. И, да, чуть не забыл… Надеюсь, ты не против?

Шаонец на какое-то время исчез из поля зрения. Виолетта смутно слышала, как он достаёт что-то из своего кейса, с которым всюду путешествует. А потом она почувствовала лёгкое онемение в руке и лишь потом поняла, что он взял у неё кровь из вены при помощи жгута и специального приспособления с тонкой иглой, которое сразу наполнило прозрачный пузырёк.

— Это для оставшихся танаров! — пояснил Томас и хорошенько взболтнул красную жидкость, чтобы она не свернулась. Затем убрал в специальный футляр, вероятно, способный длительно сохранять кровь в пригодном для использования состоянии.

Покончив с этим, Томас вернулся к Виолетте и бережно наложил давящую повязку на место укола, чтобы она не истекла кровью.

— А теперь отдыхай! — шёпотом произнёс мужчина.

Он надел цилиндр и собрал оставшиеся вещи. Остывший чай так и стоял на столе. К своей кружке Томас ни разу не притронулся, а Виолетта даже не заметила этого. Она хотела его остановить, как-то задержать в надежде, что вернётся отец. Но в глазах потемнело, и она провалилась в глубокий сон.