Танец с удачей

Глава 46 Кошмары

Бейза на выходе из трактира изрядно шатало. Он исправно навещал его после каждого поручения, позволяя себе немного расслабиться. На золото, что платил Тромвал, можно было жить припеваючи, но он откладывал его в надежде однажды сбежать. Нет, платил друг щедро, тут придраться не к чему, но Бейзу не нравилось быть мальчиком на побегушках.

Он поселился на другом конце города, у самой стены, подальше от всех, а главное — от банды. Дом выглядел так, словно его построил ребёнок, но обладал одним преимуществом — рядом стоял трактир.

Только на этот раз пил Бейз не один. В свете ущербной луны едва угадывался ещё один человек, с которым он, пошатываясь, спускался по ступенькам.

— Так ты тоже воевал с этими треклятыми летарами? — Язык Бейза заплетался, но слова упорно рвались наружу, и потому, не дожидаясь ответа, он сразу продолжил: — Да, я сам дошёл до Ланметира. И вот чем меня отблагодарили. Вышвырнули, словно жалкую псину, которой стало нечего охранять.

Молчаливая фигура, не успевавшая вставить и слова, согласно кивала, шаря глазами по округе. Бейз сделал ещё пару неуверенных шагов, но вдруг покачнулся и плюхнулся на ступеньку, потащив за собой молчуна. Тот, будучи раза в два легче и ниже ростом, повалился следом.

— Так под чьим командованием ты сражался? — переспросил Бейз. Он окинул окрестности мутным взглядом, словно пытаясь понять, где находится.

— Известно чьим, — нетвёрдым, но куда более уверенным голосом произнёс собеседник. — Генерала Кларда, конечно. Всем известно, как он уделал летар под Ланметиром в последней битве. Я едва выбрался из той бойни, всё случилось будто в страшном сне. Кошмары замучили потом.

— Да, кошмары — зло, — подтвердил Бейз. Он пошарил по карманам кожаной куртки. Тихо звякнула пара монет. — Слушай, ты, посиди тут, я сейчас. Захвачу ещё вина.

— Давай.

Бейз неуверенно поднялся, качнулся в сторону двери, ухватился за ручку и затащил себя наверх, после чего ввалился внутрь. Шум разом усилился, улицу наполнил свет и нетрезвые возгласы. Едва дверь закрылась, его собеседник расправил плечи и огляделся по сторонам. Поднявшись, тоже не без труда, он помахал руками, привлекая к себе внимание. В ответ зажегся свет в окне дома напротив. Когда дверь вновь открылась, он уже сидел в прежней позе.

— Вот так-то лучше. — Бейз продемонстрировал бутылку вина. — Ну что, пошли?

Он протянул руку, предлагая помощь, рывком поднял тощую фигуру и с размаху опустил бутылку на голову. Тело рухнуло обратно на ступеньки. Стекло разлетелось в стороны, красное вино смешалось с кровью и разлилось по лестнице.

— Мы отказались подчиняться ему, — пробормотал Бейз, глядя на сползающее по ступенькам тело. — И в бой нас вёл Силт Ло. Если уж отсиживался, как трус, за стенами, хотя бы узнал у ветеранов, как всё было.

В доме напротив хлопнула дверь. Бейз вскинул голову и увидел бегущих к нему людей. Его нашли. А он-то надеялся, что этот тип пришёл один.

Ноги сами понесли обратно в таверну. Он пробежал через кухню и выскочил с чёрного хода. Там поджидал всего один бандит с ножом в руке. Бейз действовал не задумываясь. Руки сами рванулись вперёд, одна заломила запястье с ножом, вторая впечатала локтём в лицо.

С глухим стоном мужчина повалился на землю, схватившись за сломанный нос. Мысль, что это, возможно, один из его знакомых, воззвала к чувству вины, но Бейз отмахнулся от неё. Они все бандиты, грабители и головорезы. Он прожил среди них достаточно долго, чтобы убедиться в этом.

Стараясь передвигать ногами как можно быстрее и при этом не свалиться, Бейз побежал по узкому переулку, окружённому хлипкими зданиями. Каждый дом подпирал одного своего соседа и заваливался на другого.

Наконец показалась знакомая покосившаяся дверь, и Бейз ввалился внутрь. Кто бы сомневался, здесь уже побывали. Поднятые доски пола у кровати ясно говорили, что там пусто. Да уж, мог бы выбрать место понадёжнее. Только кто ж знал, что его найдут здесь. И что вообще ищут до сих пор.

Позади послышались шаги; преследователи не отстали. Чувство опасности попыталось пробиться сквозь смесь напитков разной степени крепости, и добилось успеха. Прятаться поздно. Судя по звукам, там человека три-четыре.

Бейз оставил дверь открытой и встал за ней. Шаги достигли порога. В дом ворвался мужчина, за ним ещё один. Бейз налёг на дверь и придавил руку третьему. Тот завопил от боли, длинный нож выпал из разжавшихся пальцев, и Бейз успел схватить его прежде, чем повернулись двое вошедших. Они сжимали по кинжалу. Отсутствие крыши позволяло разглядеть всё достаточно ясно.

— Ну что же ты, Бейз! — укоризненно произнёс первый, перекрикивая вопли зажатого дверью. Через всю его лысую голову тянулся шрам от затылка к переносице, разделяя её на две половины. — Могли бы устроить всё по-тихому. Незачем поднимать шум.

— Не слишком разумно загонять себя в ловушку, — добавил второй. Губы его растянулись в улыбке, обезображенной отсутствием половины верхней губы.

— Новенькие, что ли? — спросил Бейз, продолжая налегать на дверь и удерживая орущего бандита. Такие рожи он бы точно запомнил. — Захотели проявить себя, поймав беглеца?

Они только улыбнулись, на этот раз оба, и выставили вперёд кинжалы. Места в доме не хватало, и три рослых мужчины занимали его практически целиком. Дверь сильно толкнули, и Бейза швырнуло вперёд. Не раздумывая, он отбил ножом один выпад, но второй угодил ему в бок под рёбра.

Бейз взвыл от боли и сам рванулся вперёд, впечатав обоих бандитов в стену. Тонкие доски не выдержали, затрещали, и троица вывалилась на улицу. Бандит с обезображенной губой приложился головой об угол дома. Второй пытался нашарить выроненный кинжал. Лежащий сверху Бейз расплылся в улыбке. Капли крови из разбитых губ упали вниз и потекли по шраму на голове.

— Никогда не выпускай из рук оружие, — прохрипел он, отводя руку с ножом в сторону. Короткий удар между рёбер, глаза лысого расширились, и жизнь в них угасла.

С прорывающимися проклятьями Бейз вытащил нож, поднялся и оглянулся на дыру в стене. Всё заняло считанные мгновения, и в дом только ворвалось два человека. Один с коротким мечом в руке, другой, безоружный, растирал запястье, прибитое дверью.

Бейз метнул нож, но выпивка и рана в боку сделали своё дело. Он угодил в плечо вместо горла, да ещё и не тому, в кого целился. Бандит с подбитой рукой взвыл и схватился за плечо.

— Прочь! — выкрикнул Бейз, стараясь придать голосу угрожающие нотки. Стоя над двумя телами выглядел он внушительно. — И передайте остальным — такая участь ждёт всех, кто продолжит поиски.

Он надеялся, что в слабом свете луны им не удастся разглядеть кинжал, прикрытый курткой. Бандиты переглянулись. Затем посмотрели на убитых. Один, с перебитой рукой и ножом в плече развернулся и побежал. Второй, после недолгих колебаний, последовал за ним.

Бейз подождал, пока звук шагов стихнет, и с глухим стоном опустился на землю. Он покосился на второго бандита; тот ещё дышал. Где-то глубоко под слоем вина и пива всколыхнулась ярость, жаждущая крови и возмездия за украденное золото, но он даже не заметил её.

Вместо этого Бейз осмотрел торчащую из рёбер рукоять, и после коротких раздумий схватился за неё и потянул. А может, выпивка и не была ошибкой. Хотя бы помогает заглушить боль.

Отбросив кинжал в сторону, он стащил с одного бандита куртку и обвязал за рукава вокруг раны. Не ахти какая перевязка, но что поделать. Руки сами потянулись обшарить карманы второго, но он одёрнул себя. Хватит, эта часть жизни осталась позади.

Пошатываясь и опираясь на стены домов, он побрёл наверх, в сторону горы. После заката здесь редко показывались люди. Боятся грабителей, хотя Бейз не сомневался, что те выбирают места побогаче. А что можно украсть у здешних обитателей, одежду?

Вскоре, спустя вечность, лачуги сменили аккуратные, пусть и деревянные дома. Вот здесь стоило быть поосторожнее, и Бейз пытался прислушиваться к происходящему вокруг, но без особого успеха. Голова гудела так, что он и собственных шагов не слышал.

Постепенно дерево сменил камень, он добрался до Правой руки. Там Бейз свернул налево, в сторону главной улицы. Редкие прохожие не обращали на него внимания: ещё один человек, бредущий по своим делам. Только след из капель крови, стекающих по куртке, портил впечатление.

В глазах всё начало плыть, когда, наконец, показался перекрёсток. Перейдя улицу, Бейз спустился ниже и ввалился в таверну.

Несмотря на позднее время, людей там собралось предостаточно, и расходиться они не собирались. Двое громил подобрались и следили за Бейзом, пока тот ковылял к стойке. Хозяин таверны тоже наблюдал за ним из-под полуприкрытых век.

— Чего надо? — спросил трактирщик.

— Тромвал сказал, здесь мне могут помочь в случае чего, — едва слышно выдавил Бейз. Глаза заволокло туманом, он уже ничего не видел. — Сейчас именно тот случай.

Он попытался сесть, но промахнулся мимо стула и рухнул на пол, где и остался лежать без движения. Посетители не обратили на него никакого внимания, сочтя очередным пьяницей. К ночи их собиралось тут немало.

— Ну вот, кого ты ещё к нам привёл? — поинтересовался Кетан у Тромвала, сидящего на другом конце стойки. Тот с невозмутимым видом изучал лежащее на полу тело.

— Пока не уверен, — ответил Тромвал. — Но у него настоящий талант встревать в неприятности. Это уже походит на традицию, каждый месяц заваливаться ко мне окровавленным и едва живым. Скажи своим ребятам, пусть отнесут его ко мне в комнату.

Дари стояла перед воротами замка, вокруг не было ни души. Небо чистое, без единого облачка, припекало солнце. Невиданное явление для Ланметира. Вот только всё вокруг нереально. Сон преследовал её уже двадцать лет. В последнее время снился он редко, но случившееся взбудоражило память, и кошмар снова заглянул в гости.

Дари оглянулась и увидела, как у городских ворот скапливается серое ничто. Оно медленно наползало на стены, дома, заполняло небо и протягивало к солнцу свои щупальца. Внутри всколыхнулся страх. Дари поспешно отвернулась и шагнула на подвесной мост. Всего один шаг, но она разом оказалась у дверей замка, миновав двор. И оглянулась.

Ничто поглотило город и наползало на стены, хваталось за зубья. На небе остался лишь кусочек синевы, солнце сдавалось перед напором серости. Свет словно выцвел, утратил краски, жара спала. Её пробрал мороз.

Дари отвернулась и побежала внутрь замка. Каждый раз она понимала, что это сон, и каждый раз непреодолимый ужас гнал её вперёд. Но куда бы ни сворачивала, какой бы путь не выбирала, заканчивался он одним и тем же. Большая дверь вдвое выше её, креплёная на ржавых петлях. И каждый раз открыть её стоило больших усилий. Когда раздался скрип, и створка неспешно отползла в сторону, Дари вновь оглянулась.

Замка больше не было, как и неба или земли. Только ничто, медленно и неотвратимо пожирающее всё вокруг. Стены теряли краски и сливались с ним, покоряясь неведомому врагу. При мысли, что эта серость доберётся и до неё, Дари задрожала всем телом, налегла на створку в последний раз и проскользнула внутрь.

Дверь исчезла. Дари стояла в небольшой комнате, облицованной красным гранитом. В некоторых местах он отсутствовал, открывая обычный серый булыжник. На полу и потолке гладкая поверхность сменялась мозаикой.

Одну половину потолка занимало голубое небо, вторую — зелёная трава, на которой стояло исполинское дерево. Повсюду на его ветвях лежали, висели и сидели животные. Такое же дерево она увидела на обложке книги, что оставили ей наёмники. Только там всё исполнили в куда меньших масштабах. Здесь же Дари сразу нашла гепарда, лежащего на одной из веток. Голова покоилась на сложенных лапах, глаза прикрыты. В дупле, одном из многих, виднелась голова совы. За бесчисленное множество кошмаров она успела выучить расположение всех животных.

На полу изобразили человека, идущего по узкому мосту, уходящему от вершины горы к небу. Под ним, почти касаясь ног, застыли в пляске огненный и водный смерчи. Лицо скрывал капюшон, чёрный плащ — всё остальное. Правая рука была вытянута вперёд и сжимала чёрный посох, левая — сферу, То, что это был лишь рисунок, не мешало ей испускать холодный, слепяще белый свет.

Центр комнаты занимал стол. Самый обыкновенный, деревянный, который можно найти в любом доме, разве что он был больше обычного. И стол этот никогда не пустовал. На нём всегда лежал человек, каждый раз разный. Иногда Дари видела знакомых людей, иногда нет. Но значило это всегда одно и то же.

На этот раз на столе лежал Сентиль. В простой крестьянской одежде и рваном, с заплатами, плаще. Подойдя ближе, Дари разглядела его широко распахнутые глаза, устремлённые к потолку невидящим взором.

— Ты не умрёшь, — прошептала она. — Только не ты, я не позволю.

Пока Дари стояла над ним, в дырах между гранитом серый камень сменялся пустотой. Следом начал таять потолок. Мозаика постепенно выцветала, утрачивала краски. Исчезло небо и трава, потом, одна за другой, истаивали ветки с животными, пока не остался один ствол. Затем серость поглотила и его.

Разом исчезли стены, оставив Дари в окружении пустоты. Ничто принялось за одежду принца. Плащ, рубашку и штаны заметили серые бесплотные одеяния. Пропали конечности, а за ними и стол.

Дари с растущим ужасом наблюдала, как и пол под ней начинает медленно таять. Фигура в чёрном плаще уже не стояла на мосту. Она словно падала вниз, в бушующие ураганы воды и пламени. Дари поспешно отступила на плащ, хотя и понимала всю тщетность усилий.

Пару мгновений — и всё вокруг исчезло, остался только человек, висящий в серости. Но вот и он начал исчезать. Пропал капюшон, растворился плащ.

Дари почувствовала, как оступилась и полетела вниз. Должна была полететь, но этого не случилось. Нельзя падать там, где нет верха или низа. Бесконечное ожидание, когда наступит пробуждение, и сковывающий разум ужас — вот всё, что ей осталось. Или почти всё.

Она уже не видела, но точно знала, как бывает только во сне, что случится с мозаикой дальше. Что серость поглотит человека, и останется только посох и сфера. Как начнут истаивать письмена на посохе, а затем исчезнет и он сам. И как медленно потускнеет сфера, становясь всё бледнее и бледнее, пока не сольётся с окружающей серостью. Не останется ничего, только её ужас.

Дари резко села и открыла глаза. Вонь болот, принесённая ветром, казалась милее аромата роз. Во сне нет запахов. Незначительная деталь, которую осознаёшь только после пробуждения. Сон закончился. Её вновь пробрала дрожь при мысли о сером ничто.

Гепард сидел спиной к ней и смотрел на восходящее солнце. Из-за долгого перехода ночью он не стал будить всех на рассвете, хотя сегодня Дари не отказалась бы проснуться пораньше.

Солнце воспринималось как чудо. Сон вытягивал всякую надежду, обрекал на безысходность и погружал в бездну отчаяния, а яркие тёплые лучи напоминали, что это всего лишь сон.

— С добрым утром, — пробормотала Дари, стараясь выгнать мысли о серости. Всё кончилось, это всего лишь сон.

Гепард не повернулся и не сказал ни слова, только поднял руку в качестве приветствия, продолжая смотреть на разгорающийся день.

Наконец-то выдался свободный день. Бейз брёл по городу, размышляя, куда податься. Больше месяца пришлось провести запертым в обиталище банды. Довольно просторном, следует признать, но всё же. В рядах велась чистка, обыски, отлавливались крысы. Вряд ли поймали всех, но шороху навели изрядно, с полгода точно никто не рискнёт воровать у своих.

Теперь, вышагивая по главной улице, Бейз не знал, чем себя занять. Проведя взаперти столько времени, он даже подумывал начать читать, но, к счастью, всё закончилось.

Вывески таверн так и манили заглянуть и пропустить кружку-другую, но не хотелось снова запирать себя в тесной комнатушке. Так что Бейз просто нарезал круги по знакомым переулкам, вдыхал местные запахи и привычно воротил нос в поисках неизвестно чего. И это неизвестно что не заставило себя ждать.

Бейз замер посреди улицы, разглядывая идущего навстречу человека.

— Тромвал? — Он сделал пару неуверенных шагов вперёд и воскликнул уже с большим воодушевлением. — Тромвал!

Альбиносы в Вердиле встречались крайне редко, вечное палящее солнце их не радовало. Но причиной сомнений стало лицо. Равнодушный и безразличный взгляд, безжизненные, словно у мертвеца, глаза. Тромвал никогда не отличался эмоциональностью, но такого выражения Бейз ещё не видел.

В остальном это был старый добрый Тромвал. Одежда чистая и аккуратная, белые волосы падали на такую же снежно-белую рубашку, на плече небольшая сумка для бумаг. Он словно вынырнул из прошлого.

— А, привет, Бейз. — Голос оказался под стать внешности. Не запятнанный эмоциями, и не понять, рад видеть тебя человек или нет.

— Ты как здесь оказался? Давненько мы не виделись.

Бейз искренне обрадовался старому другу и не собирался его отпускать просто так, даже если эта радость не взаимна. Пятнадцать лет прошло с тех пор, как армию расформировали и набрали заново. Тромвал уехал в родную деревню, подальше от города, и больше они не виделись.

— Семнадцать лет, — уточнил Тромвал. Бейз ухмыльнулся. Вот теперь никаких сомнений, старый добрый Тромвал, любящий точность во всём. — Я здесь живу. Не прям здесь, в городе.

— А как же твой домик в деревне? Ты о нём столько рассказывал, постоянно вспоминал. У тебя, кажется, и дети есть?

Бейз хотел было отпустить привычную шуточку, что детей Тромвал завёл только потому, что так надо, но неожиданно для себя самого сделал шаг назад, да так и остался стоять с открытым ртом.

Он сам не сразу сообразил, в чём причина. Побелеть ещё больше лицо Тромвала не могло, но ему показалось, что так и случилось. Серые глаза опасно вспыхнули. Бейз знал этот огонёк. Тромвал служил при генерале, занимался по большей части бумажной работой, но мало кто из солдат решался задирать его. Попытки, конечно, были, но после нескольких стычек его оставили в покое.

Пару раз они боролись в шутку, и счёт оставался один-один. Бейз так и не решился сразиться в третий раз, сомневаясь, что ему удастся победить. Пусть лучше будет дружеская ничья.

— Они мертвы, — раздался бесцветный голос, в котором промелькнули нотки гнева и горечи. — Убиты.

— Когда? Как?

Бейз подошёл ближе и вгляделся в лицо друга. Теперь понятно, почему он его не узнал. Выражение не безразличное, просто он ни разу не видел Тромвала мрачным.

— Извини, — спохватился он, — ты, наверное, не хочешь об этом говорить.

— Да нет, ничего. — Тромвал привычным жестом поправил сумку на плече. — Семь лет назад меня хотели завербовать в одну из банд, я отказался. В качестве последнего аргумента схватили мою семью. Я не согласился и они погибли.

— Кто это сделал? Назови главаря или откуда они. — Бейз и сам ощутил, как внутри закипает гнев. Друзей, тем более прошедших войну, в беде не бросают.

— Уже не важно, они все мертвы. — Ему показалось или в голосе Тромвала мелькнула… нет, не радость, скорее удовлетворение. — Дом сожгли, я переехал сюда. Теперь работаю в городе.

— Мне жаль, правда. — Бейз почувствовал себя неуютно, не зная, что сказать. — Ты столько рассказывал о жене и детях. О том, как будешь жить в тишине, подальше от всей этой суеты. А теперь снова вернулся сюда.

— Может, мне это в наказание, — пожал плечами Тромвал и вновь поправил ремень на плече. — Не стоило убегать от самого себя.

— Ты не занят? — Бейз кивнул на сумку. — Могли бы посидеть где-нибудь.

Ради такого можно и потерпеть тесноту.

— Одно из преимуществ моего нового занятия — я могу сколько угодно сидеть в тавернах и объяснять это работой. — Там, где у других последовала бы ухмылка, у Тромвала лишь едва заметно дрогнули губы. — Пошли, я знаю, одно местечко. Там цены умеренные и выпивка неплохая.

— Хорошая у тебя работа, — заметил Бейз, следуя за товарищем.

— Да, не жалуюсь.

До таверны не произнесли ни звука. Тромвал никогда не отличался разговорчивостью, а Бейз переваривал услышанное.

Убиты, значит. Можно представить, каково ему пришлось. Теперь с этими волосами и хмуростью Тромвал стал похож на настоящего старика. Всё время, пока они служили, Тромвал мечтал вернуться домой. Хотя он и предпочитал разговорам дело, на вопросы отвечал охотно, а в те редкие моменты, когда его удавалось разговорить, мог даже рассказать забавную историю. И каждый раз при разговоре о семье или доме лицо Тромвала становилось спокойнее, мягче. Теперь же его не узнать.

— Вот. — Голос Тромвала вернул к действительности.

— «Спящий кабанчик», — прочитал Бейз, разглядывая изображённого на вывеске кабана. — Не слышал о такой.

— Её переименовали, раньше название было другим. Ты, наверное, слышал о двух наёмниках в зелёных плащах? Вечно ходят в капюшонах, у одного на спине вышита голова совы, у другого кошки.

— Кто о них не слышал, — хмыкнул Бейз.

Ему не нравились эти слухи. По ним выходило, что эти двое летары, но тогда непонятно, почему бездействует король. Ведь соглашение, приятое после Первой волны, обязывало отлавливать и вешать всех летар.

— Ну вот, они убили бывшего хозяина, а новый сменил название.

Бейз покосился на Тромвала. А может, спросить у него? А впрочем, какое ему дело.

— Подожди меня тут. Заказывай, что захочешь. Скажешь, я расплачусь. Мне надо закончить одно дело.

Взгляд Бейза сделался подозрительным. Уж не хочет ли друг отделаться от него?

— Я не сбегу. — По лицу Тромвала скользнула тень улыбки. — Отдам бумаги и сразу приду. Я действительно рад тебя видеть, Бейз. Просто я успел забыть, что такое радость.

— Хорошо, — кивнул Бейз. — Я подожду.

Он направился к таверне. Просторный и чистый дворик, невысокий заборчик. С лошадьми возился мальчишка-конюх. Странно, учитывая, что здание расположено на самой границе между бедной и богатой частью города. Ещё и пара светильников у входа. Вот уж воистину щедрость хозяина не знает границ. Интересно, сколько раз в месяц у него их воруют?

Бейз толкнул дверь и вошёл внутрь. У входа скучала пара громил, окинувшая его оценивающим взглядом. Оба не уступали ему габаритами, но явно пренебрегали тренировками и медленно, но уверенно, сползали в категорию обычных толстяков. Бейз держал себя в отличной форме, особенно после полутора месяцев взаперти. Только и осталось, что читать или заниматься.

Благодаря высокому росту и широким плечам он производил впечатление на окружающих, и умел двигаться совершенно бесшумно. Служба в армии не прошла даром, да и жизнь на улицах научила разному. Правда, больше ему похвастаться было нечем. Кривой, неоднократно сломанный нос, маленькие глазки, прижатые к голове уши, характерные для всех любителей помахать кулаками в купе с привычной короткой стрижкой не слишком располагали людей.

Бейз оглядел зал. Пара столиков занята, но и оттуда не слышно никаких признаков веселья. Трактирщик облокотился на стойку и чуть ли не спит, глаза почти закрыты.

— Что у вас тут подают? — спросил Бейз, усаживаясь напротив.

— Да что угодно, от дешёвого пива до вполне сносного вина. Зависит от того, чем платить будешь, медью или золотом.

— Тогда давай хорошего вина и пожевать чего-нибудь, не отказался бы от курицы. Тромвал сказал, платить будет он.

Кормили в банде не слишком-то щедро. Столько времени взаперти означало отсутствие прибыли, и под конец пришлось перейти на половинные пайки, состоящие из каши.

Трактирщик не двинулся с места, продолжая буравить его взглядом. В голову Бейза закралась мысль: а что если Тромвал разыграл его? В карманах едва ли наберётся серебряный, а двое громил весьма недвусмысленно намекали, что уйти, не заплатив, не получится. Да нет, не мог вечно серьёзный Тромвал такое устроить.

Трактирщик вздохнул и отлепился от стойки.

— Будет тебе вино и курица.

У Бейза отлегло на сердце.

С кухни доносились дразнящие запахи, подогревающие аппетит. Время обеда прошло, а он ещё и не завтракал, увлекшись прогулкой. В ожидании заказа Бейз ещё раз огляделся.

Странная таверна. Если цены здесь действительно невысоки, народа должно быть куда больше. Место приметное, расположение удачное, да и чисто тут, притом настолько, что и лорда заезжего пригласить не стыдно. Он привычно пометил в голове разузнать побольше. Расспросить Тромвала, и если ничего подозрительного не выяснится, навести своих. Авось найдётся, чем поживится.

Дверь распахнулась, и вошёл его друг, уже без сумки. Оглядев зал, он кивнул на столик в углу и направился туда. Бейз последовал за ним.

— Заказал что-нибудь? — спросил Тромвал.

— Да, вина и мяса.

— Как обычно. Чем сейчас на жизнь зарабатываешь?

— Да так, то тем, то этим. — Бейз потупил глаза и уставился на стол. Совсем новый, надо же. Ещё не заляпанный пролитой выпивкой. — Прибился тут к одним…

— Что, думаешь, я буду тебя ненавидеть или презирать за то, что ты теперь бандит? — В голосе мелькнула ирония. — Неужели я запомнился тебе таким глупым?

— Да нет, что ты, — деланно рассмеялся Бейз. — Просто после того, что случилось с твоей семьёй… Ну да, я дурак, что тут ещё скажешь.

— Ничего не надо говорить, — произнёс Тромвал. Подошёл трактирщик с подносом и поставил на стол тарелку с поджаренным мясом, бутылку вина и пару кружек. — Спасибо, Кетан.

Трактирщик смерил взглядом Бейза и что-то проворчал себе под нос, после чего зашагал обратно к стойке.

— Чего это он? — поинтересовался Бейз.

— Не обращай внимания. — Тромвал плеснул вина. — Давай, рассказывай, чем занимался. Семнадцать лет всё-таки прошло.

И Бейз принялся рассказывать. Как сначала работал охранником ювелирной лавки, но быстро вылетел оттуда за драку. Потом вышибалой, но и там не задержался. Попытался записаться в солдаты, когда проходил набор новых рекрутов, но ему отказали.

Приходилось хвататься за любую работу, он и не заметил, как в итоге оказался в одной из банд, наводнивших бедные районы. Порядки строгие, но ему не привыкать. Едой и крышей над головой обеспечивают, даже заработок какой-никакой имеется.

При этих словах губы Тромвала чуть дрогнули, и Бейз, знавший его достаточно долго, сразу распознал презрительную усмешку.

— Нет-нет, ты не подумай, мы никого не убиваем, — поспешно добавил Бейз. — Этим мне и нравится. Небольшие грабежи, не более. Не самое лучшее занятие, согласен, но другого не нашлось.

— А если я предложу тебе работу получше, с куда более высоким заработком? — сказал Тромвал.

Одна бутылка вина кончилась, вторая стояла наполовину пустая. Выпивка оказалась на удивление хорошей, и крепкой. Бейз давно такую не пробовал. Люди постепенно прибывали, и теперь в зале не осталось свободных столиков. Появились служанки, разносящие заказы.

Бейз снова отметил, что таверна чем-то отличается от остальных. У него не получалось выразить это словами, но словно все посетители знали какой-то секрет, что витал в воздухе, но оставалась тайной для непосвящённого вроде него.

— Это какую? — спросил Бейз, смерив друга не слишком трезвым взглядом.

— Ходить по городу, слушать, потом рассказывать мне. Иногда и кулаками приходится поработать, не без этого. Сам знаешь, всякое случается.

Бейз с сомнением оглядел Тромвала. Что бы он — и занялся нечестной работой? Да быть такого не может. Или может?

— Ты чем занимаешься, Тромвал?

— Примерно тем же, чем и в армии. Собираю сведения, упорядочиваю их.

— Ты говорил, что тебя отпустили домой с условием, что ты никогда не станешь работать на других личностей, способных нанести вред Вердилу. Только на таком условии тебя согласились отпустить к семье. Извини, если лезу не в своё дело, но то, что ты лишился семьи, не освобождает тебя от этого соглашения.

— Я его и не нарушил. Да, я работаю на некую группу, добываю для них сведения. Но я совершенно уверен, что они безвредны для Вердила.

— Ты сам мне как-то говорил — ни в чём нельзя быть уверенным до конца.

— Да, тут ты прав. Но, видишь ли — я ничего другого не умею. Я не собираюсь идти обратно в армию, хватит с меня. — На этот раз отвращение почти явственно отразилось на лице. — А так я могу применять свои таланты, и все остаются довольные. Так ты согласен поработать на меня?

— Нет.

— Почему? Только не говори, что тебя устраивает твоё нынешнее положение.

Бейз и сам не мог выразить, почему нет. Просто от этого предложения за милю разило неприятностями. За спокойную работу много не платят. И чем старательнее завлекают, тем быстрее надо делать ноги.

— Ладно.

Тромвал не стал давить, хотя и мог бы. И, в конце концов, Бейз бы согласился. Они оба это знали. В такое время от больших заработков не отказываются.

— Я могу подыскать тебе людей для работы, — предложил Бейз, почувствовавший себя виноватым. — Многие согласятся променять спокойствие на высокую плату.

— Нет, не стоит, — покачал головой Тромвал. — Мне нужны только проверенные люди. Тебя я знаю и могу доверять, а набрать народ с улиц всегда успею. Ладно, рад был повидаться.

— Уже уходишь? — Бейз посмотрел в окно. — Да ладно тебе, это только первые сумерки.

— Я на работе, помнишь? — Тромвал поднялся и протянул ему руку. — Приходи, если передумаешь. Сюда или ко мне. Знаешь место в южной части города, где в прошлом году был пожар?

— Это когда стража попыталась патрулировать трущобы? — Бейз ухмыльнулся. Да, пожар ему запомнился. Ведь он был в числе тех, кто его устраивал.

— Вот я теперь там живу.

— В тех развалинах? Ты?

— Тихое место, людей нет. В самый раз, когда надо посидеть над бумагами. В общем, заглядывай, если передумаешь. Можешь ещё посидеть, сегодня я плачу.

— Если вылечу из банды — обязательно загляну, — пообещал Бейз и поднялся. — Удачи, Тромвал.

Они обменялись рукопожатием. Бейз остался стоять, наблюдая, как растворяется в толпе белые волосы и рубашка. Затем сел и налил вина. Курица ещё оставалась, и он решил наесться перед возвращением в убежище. Да, он же хотел узнать, почему здесь так… странно. Сейчас, когда народа стало ещё больше, ощущение только усилилось. Словно все ждут чего-то или кого-то. Да и ведут себя на удивление тихо. Он не раз бывал в таких тавернах, и обычно к этому времени завязывалась хотя бы одна-две драки. Конечно, можно спросить у трактирщика, но все эти знакомства между делом…

«Ну и ладно, — подумал Бейз, — пусть это так и останется загадкой. И вообще, пора возвращаться, нечего засиживаться».

Проглотив последний кусок курицы, он поднялся и направился к выходу.