Тайна для Аниики

Глава 14 О ровных дорожках

Бежала, ловко лавируя между столами, стульями и посетителями, предвкушая долгую и плодотворную беседу, как вдруг меня кто-то резко дернул за руку, вынуждая остановиться на половине пути. Готовые сорваться с языка ругательства, так и остались невысказанными, когда я увидела, что меня задержала Лийта.

— Ани, — с холодком вопросила она, одаривая требовательным взором, — ты куда так спешишь? Неужели изменила свое предыдущее решение? — мотнула головой, указывая на продолжающего ухмыляться Люта.

— Нет, не изменила, — я невольно скривилась и попыталась вырвать ладонь из не по-женски крепкой руки Лийты.

Не удалось, Сероволкина еще не закончила наш разговор.

— Присядь, — спокойно, но с явной угрозой в голосе, проговорила она.

Пришлось покорно опуститься на лавку, сложить руки на коленях и взглянуть на то, что творится на полу, будто там происходит много интересного, чтобы скрыть пылающие гневом очи. Еще бы — меня отрывают от очень важного дела! И по такой ерунде?!

— Послушай, — Лийта была ведьмой упрямой, гордой, не желающей понимать и принимать отказы, потому раз уговоры не помогли, она решила действовать более жестко и увлекла меня беседой о том, зачем нужно соблазнить мага, как лучше это сделать, и поделилась кое-какими своими приемами.

Я молча внимала ее пламенной, вдохновенной речи, кивала, когда это было нужно и успевала вставить словечко, надеясь, что красноречие Сероволкиной вскоре иссякнет, и я смогу отправится по своим делам, то есть поговорить с Лютом. В один из моментов, когда Лийта сделала глубокий вдох, я подняла голову и увидела, что Грэйн покинул зал. Едва не зашипела, словно рассерженная рысь, вскинулась и поймала понимающий взгляд Лийты. Не давая мне сказать, она произнесла:

— Тот, кто тебе нужен, поднялся наверх, — и провокационно поинтересовалась. — Хочешь, покажу, где его комната?

— Покажи… те, — недовольным тоном отозвалась я, не желая признавать поражение и отправляться мирно спать. Тем более, что все равно не усну, пока все не выясню!

— Идем! — Лийта едва не потерла руки донельзя довольная собой и поманила мне к лестнице, ведущей на второй этаж.

Я поднялась и последовала за ней, размышляя, сомневаясь, злясь, причем на весь свет, и в тайне лелея надежду, что Лют еще не уснул.

Лийта мне что-то объясняла по пути — я не слишком-то прислушивалась к ее речам, буду действовать напрямик. Первый вопрос задам Люту, что называется, сходу и в лоб! Чтобы не отвертелся!

— Представь себя ласковой кошкой, которая ластится под рукой хозяина, — сквозь мысли услышала голос Сероволкиной и озадачилась:

— Зачем это?

— Как это зачем? — она замерла, а в ее глазах вспыхнуло возмущение. — Ты что меня совсем не слушала?!

Я поспешно оправдалась:

— Слушала, конечно! Только не вижу смысла играть! Я привыкла сразу действовать!

Лийта крякнула и ошалело полюбопытствовала:

— Ты что? Собралась его с порога тащить в постель?!

— Зачем в постель? — искренне не поняла я и едва не прикусила себе язык, осознав, что мы говорим о разных вещах.

— Ну-у, — оторопело протянула собеседница, — можно и не в постель, но на кровати, думается мне, удобнее…

Я моргнула, и она, неожиданно прищурившись, гневно осведомилась:

— Ты о чем сейчас думаешь?

— А вы? — не осталась я в долгу.

— О том, как расколдовать Тилла с Артуаром, выручить из беды Эрию и спасти Вейтерру! — с непередаваемым пафосом поведала она.

— И я о том же самом! — без зазрения совести солгала я. — Только не люблю ходить вокруг, да около, потому предложу Грэйну стать своим Хранителем!

— Похвально, — выдала Лийта после того, как некоторое время пристально изучала мое истинно честное лицо. — Тогда иди! — стремительно указала на вторую от лестницы дверь и подтолкнула меня к порогу.

Я вошла, потому как действие это не противоречило моей задумке, притворила дверь — мне свидетели ни к чему — и обомлела. Негодный блондин в одних только узких, безупречно обтягивающих длинные сильные ноги брюках разлегся на кровати. Над ним порхали искорки, создавая неяркий свет, позволяющий увидеть не все, зато разрешая вообразить что угодно. Неподалеку на столике стояла бутыль с вином и блюдо с фруктами. Я нервно икнула, подавила устойчивое желание броситься обратно в коридор и вымолвила:

— Что это?

— Стол, кровать и я, — четко отрапортовал Лют.

— А… зачем? — на меня напало оцепенение. Не то, чтобы это все было неприятно или пугающе, скорее завораживающе, но в тоже время очень непривычно.

— Тебе же велели меня соблазнить? Так? — маг, оказывается, все слышал. — Вот я и подготовился, чтобы тебе проще было!

Воинственно нахмурилась и нелюбезно сообщила:

— Я только поговорить собиралась!

— А после мы обязательно поговорим! — с широкой улыбкой заверил он.

— После чего? — уж и не знаю, почему ляпнула именно эту фразу. Наверняка, духи противоречия из нашего отряда за дверью проходили и мимоходом вынудили меня озвучить такой вопрос.

— Давай лучше покажу, — огневик с легкостью зверя соскочил с кровати и двинулся ко мне.

Я с гордым и независимым видом осталась стоять на месте, буквально заставляя себя не завопить, и строго объявила:

— Только подойди, маг! Познаешь на себе гнев ведьмы!

Грэйн хмыкнул, но остановился в двух шагах от меня, небрежно повел мускулистыми плечами, заставляя всполохи света заиграть, заскользить по ним, и сказал:

— Нет, так нет! Найду более сговорчивую ведьмочку или служаночку.

И после этих слов мне захотелось ему треснуть… по голове… чем-нибудь очень тяжелым, чтобы до зари маг проспал, а утром страдал от боли.

— Знаешь что… — угрожающе начала я, только его моя экспрессия совершенно не впечатлила.

Прищурился и выдал:

— Да ты, Ани, как я посмотрю, ревнуешь!

— Кто?.. Я? — на меня напала икота.

— Нет? — невыразимо иронично осведомился Грэйн.

Я отошла от него на всякий случай, вдруг и впрямь не удержусь и применю силу. Вздохнула, пытаясь унять свои эмоции и разобраться с чувствами, и тихо спросила:

— Зачем ты это делаешь? Почему так себя ведешь? Вроде, мы уже пришли к соглашению?

Лютов невесело усмехнулся, отвернулся к окну, поманив к себе бабочек, отчего уголок, в который я отошла, накрыла вечерняя мгла. Несколько минут мы оба молчали, я покусывала губы, он созерцал танец искорок, позволяя им время от времени касаться своих ладоней.

Мой очередной вздох и его едва слышный ответ:

— Я маг, Ани, отягощенный даром, который стал семейным проклятием. Мне тяжело сдерживать внутренний огонь, даже сейчас, когда Тилл заколдован. Мы, огневики, и без того довольно вспыльчивы и слишком сильно реагируем на ваши, ведьмовские, подначивания, а в моем случае все сложнее…

— Расскажи… — эхом отозвалась из своего угла я.

— Не хочу, — Лют резко развернулся, взглянул на меня потемневшими глазами и дополнил. — По крайней мере, не сегодня…

— А когда? — любопытство мое сдаваться не пожелало.

— Нетерпеливая ты… — то ли пожурил, то ли посетовал маг, а я, хоть и понимала, что игры с огнем опасны, не отступила, выдержав его пылающий синим, загадочным светом взгляд.

— Дай мне выпустить пар, успокоиться, я целую неделю терпел ведьм! Пойми, мне нужна разрядка…

— О! — все внутри меня так и вскипело. — Ты это так называешь! А я была о тебе лучшего мнения! — чопорно оповестила я, разворачиваясь к выходу.

— Думай, что хочешь! — огрызнулся в ответ собеседник, и я уверенно отправилась к двери, ощущая, точно прикосновение, его взор, прикованный к моей спине. Чудилось, что вот-вот и одежда между лопаток воспламенится.

Схватилась за ручку, но уйти вот так, окончательно не высказавшись, не смогла. Развернулась, преувеличенно сочувствующе взглянула на огневика и внесла дельное, по- моему мнению, предложение:

— Если ты такой несдержанный и настолько сильно устаешь от ведьм, то мог бы уступить свое место в нашей группе другому магу, более выдержанному… — сделала вид, что хорошо подумала и прибавила. — Райту, например, он…

Договорить мне не позволил громкий разъяренный рык, синий огонь в очах мага блеснул, и волна горячего воздуха буквально вынесла меня в коридор, вынуждая пискнуть и зажмуриться.

Хлопок закрывшейся двери, и я смело распахнула веки. Надо мной склонились Да'Айрэн и Лийта. Изменчивый странно кашлянул, словно старался сдержать смешок, а на лице ведьмы застыло озабоченное выражение. Я села и сообщила ей:

— Он не захотел стать моим Хранителем! — поднялась с пола.

— Говорила же тебе, — строго откликнулась она, — что нужно было притвориться ласковой кошкой и…

Да'Айрэн, не совладав с собой, захохотал, и мы с Лийтой недобро взглянули на него. А всем, даже изменчивым, известно, что может случиться, если ведьма именно так, нехорошо сузив очи, глядит на тебя. В данном случае ведьм было двое. Да'Айрэн резко оборвал смех, откашлялся и пробормотал:

— Прошу прощения…

Мы с Сероволкиной ничуть не смягчились, продолжая сверлить изменчивого выразительными взглядами. Он хмыкнул, внимательно осмотрел закрывшуюся дверь, за которой остался огневик, и повернулся ко мне.

— Не стоит шутить с пламенем, ведунья, оно, и играя, может обжечь… — прозвучало из его уст предупреждение, и Лийта перевела задумчивый взор с моего лица на лик изменчивого, а потом на дверь комнаты Грэйна. Немного поразмыслив, ведьма улыбнулась своим мыслям, а я громко фыркнула в ответ всем сразу:

— Очень мне нужно играть с огнем! — высокомерно вскинула голову и отправилась в глубину коридора.

Вслед мне не донеслось ни звука, и, пройдя несколько шагов, я остановилась. Развернулась и спросила у Лийты:

— А где моя комната?

Ведьма повела плечами и кинула:

— Я решила, что ты сегодня у огневика заночуешь, потому тебе помещения не нашлось…

— А-а-а! — возмущенно возопила я, и Да'Айрэн услужливо поклонился:

— Я уступлю вам, Аниика, свою комнату, — подошел, вложил в мою ладонь ключ и промолвил. — Идемте, я покажу, — и Сероволкиной. — Лунной ночи, ведунья!

Лийта открыла рот, но я ее опередила и с победной ухмылкой произнесла:

— Доброй ночи!

Сероволкина показала мне кулак, а потом, нехотя, изрекла:

— И вам сказочной ночи!

Я отвернулась и направилась за уходящим изменчивым, у меня было, о чем подумать!

Гостеприимную таверну покинули уже после полудня следующего дня. Конечно, можно было остаться и провести еще одну ночь в тепле и сытости, но Лийта, памятуя о том, что по нашим следам движется вторая группа, велела поспешить. Задержались мы лишь из-за одного человека, который вышел из своей комнаты только тогда, когда часы в зале пробили двенадцать раз, и ни минутой раньше. Я предлагала идти без него, ведьмы согласно кивали, но Лийта после минутных размышлений и многочисленных сомнений решила подождать, когда проснется маг-засоня.

Грэйн, ничуть не смущаясь тем, что мы все потеряли из-за него половину драгоценного дня пути, выглядел взлохмаченным и сильно не выспавшимся. Я не сумела сдержать порыв и прошипела:

— Бедняжка, вымотали тебя за ночь здешние служаночки!

Лют на меня не взглянул, только бросил на ходу Лийте пару слов, сказанных так, что их услышала лишь она, и отправился обедать. Ведьмы завозмущались в голос, а вот подземцы неожиданно поддержали огневика и присоединились к трапезе. Я тихо ругнулась, следя за Лютовым, стараясь не упустить ни одного из его движений, ни единого проявления чувств, отражающихся на хмуром лице.

— Нет никого опаснее влюбленной ведьмы! — послышалось за моей спиной, и я, развернувшись, с недовольством посмотрела на Да'Айрэна.

— Говорите так, будто часто общались с влюбленными ведьмами!

— Мне хватило и одной, чтобы все понять! Вы, по сути своей, одинаковые! И это вполне объяснимо — сведения, секреты, жизненные установки передаются от матери к дочери! Потому вы, ведьмы, не можете спокойно любить мужчин и принимать нашу любовь! Вам важнее собственное «Я», и за него вы готовы биться до победного!

— Чушь!

— Разве? — иронично осведомился изменчивый, приподнимая безупречную бровь, и перевел многозначительный взор на Люта.

— Вроде я никак не проявила своих чувств к нему, — сконфуженно буркнула себе под нос и получила в ответ ехидную усмешку.

— То, что вы постоянно задираете парня, избегаете его, прячете глаза, говорит о многом!

— Хм… — мне было нерадостно узнать об этом, и я почувствовала себя неловко.

— Вот и я говорю! Нет никого страшнее влюбленной ведьмы! Вроде умная… на вид, по крайней мере, взрослая ведунья, готовая вступить в брак, а ведет себя будто испорченная девчонка! Подумайте сами — с кем вы сражаетесь, как не с самой собой?! Зачем пестуете страхи? Почему идете на поводу извечных ведьмовских предрассудков, главным из которых является один — а не потеряю ли я свою свободу, принимая его в свою жизнь?

— Хм… — пожалуй, и меня посещали подобные мысли. А вдруг маг решит укротить одну несговорчивую ведьмочку, словно дрессировщик тигра? И не потеряю ли я себя, став его?! И кстати, он же ко мне совершенно равнодушен или нет?..

Сердечко в груди забилось и сладко, и тревожно одновременно, взгляд против воли скользнул к Люту, который поглощал свой обед, не глядя по сторонам.

— Вот! — припечатал Да'Айрэн, внимательно рассматривая меня и правильно истолковав все жесты.

Я помотала головой:

— Не желаю слушать! Известная истина — маг — не пара ведьме!

— А кто пара? — подразнивая, поинтересовался изменчивый и тотчас сам ответил. — Скучный ведьмак, который будет, точно тень повсюду следовать за вами и слушаться во всем?!

— А… — я открыла рот, чтобы выразить свою точку зрения, но высказаться мне не позволили.

— В любви нет места рабству и молчанию! Там, где существует подчинение, есть только горе, слезы и страх! Любовь подразумевает сотрудничество! Если я люблю, то готов уступить, принимая возлюбленную такой, какая она есть, и жду, что она примет меня в свою жизнь!

— А…

— Не стоит спорить, ведунья! Задумайтесь лучше еще над одним неопровержимым фактом — вы полюбили мага! Именно мага с его скверным, несговорчивым характером, а не рассудительного, внимающего каждому вашему слову ведьмака!

— А…

— Да, так получилось, что я слышал беседы вашей сестры и ее супруга! Кстати, Снеженика вовремя отринула все свои комплексы, осознала необходимость перемен и стала счастливой!

— Не нужно сравнивать нас с сестрой! — взъярилась я, и Да'Айрэн громко хмыкнул и смиренно кивнул:

— Хорошо, не буду! И советов от меня тоже не ждите! Любая ведьма твердолоба, как осел, потому бесполезно указывать ей прямой путь и пытаться убедить следовать ему! Любая ведьма пойдет по своему собственному пути, наугад, петляя, проваливаясь в болота, карабкаясь на отвесные скалы! А там — как повезет! Может, она и станет счастливой в самом конце, достигнув места назначения! Но скорее всего, что сгинет, увлекая за собой тех, кто имел неосторожность идти с ней по одной дороге! — стиснул руки в кулаки, скупо поклонился и вышел на улицу.

Я несколько раз моргнула, осмотрелась — а не видел ли кто нашу беседу и эту вспышку гнева изменчивого?! Но столкнулась с пристальным взором наблюдателя. Сделала шаг в сторону старца, но он предостерегающе качнул головой, и я понятливо отступила. От нечего делать, уселась в уголке и поймала себя на мысли, что очень заинтересовалась словами изменчивого, особенно зацепила фраза — «мне хватило и одной»! Я так и взвилась, собственные душевные страдания отошли на второй план. Правда, стоило взглянуть на Грэйна, как все тревоги вернулись, и чтобы лишний раз себя не накручивать, решила думать о другом.

Потому, улучшив момент, подсела вечерком к Да'Айрэну, укрывшемуся от пронизывающего ветра под деревьями.

— Вы о чем-то хотели спросить, ведунья? — сверля меня мрачным взором из-под сурово сведенных бровей, полюбопытствовал он.

— Да, — не стала лгать или придумывать небылицы, — расскажите о той ведьме, что прокляла вас.

Да'Айрэн одарил меня долгим взором, будто, пока рассматривал решал, как со мною быть — послать подальше или все же поговорить. Решил, что можно и побеседовать:

— Она была моей женой…

— Ох… — на выдохе изрекла я. Не то, чтобы я не ведала об истории изменчивых — Снеженика объясняла, что у этой расы не рождаются девочки, но услышать, что Да'Айрэн был женат на ведьме… Этого я никак не ожидала!

— Что вас удивляет? — мягко поинтересовался изменчивый.

— Мне казалось, что вашей женой должна была стать лара, — выдала первое, что пришло на ум, потому что молчание могло и затянуться.

— Изменчивые и подземцы испокон веков не ладили между собой, не смотря на то, что были созданы одним творцом.

— Интересно почему?

— Причин довольно много, все озвучивать не стану, — говорил Да'Айрэн, не глядя в мою сторону, — главной является наша суть, которую по какой-то неведомой причине не взлюбили подземцы!

— Было бы странным, если бы они это не сделали, — сказала очень тихо, но изменчивый услышал и невесело усмехнулся.

— Да, мы непредсказуемы… были, а подземцы привыкли твердо стоять на ногах и быть уверенными в завтрашнем дне!

— Однако, несмотря на давние недоразумения, нынешний владыка отнесся к вам довольно благосклонно.

— Намекаете, что Ар'рцелиус меня пожалел?

— Не только вас, — как бы я не хотела вспоминать зимние события в Озерном, мне пришлось. Стиснув зубы, сжимая кулаки, чтобы унять невольную дрожь.

— Вы говорите о моем отце? — проницательно посмотрел на меня собеседник. — Верю, вам было бы проще и, несомненно, легче, если бы Ар'рцелиус убил его сразу, а не ранил. Потому посмею напомнить, трудности нас только закаляют!

— Определенно, это меня утешает, — саркастически отозвалась я, ежась на сильном ветру, бросающим в лицо крупинки снега.

— Если замерзли, всегда можете присесть к костру, — вытянул руку и указал вперед, туда, где меж крепких стволов деревьев мерцал красный огонек.

Я знала — там Грэйн, а еще помнила сегодняшние слова Да'Айрэна, потому объявила:

— Вот закончу беседовать с вами и пойду!

Он насмешливо выгнул бровь, и я уверенно оповестила:

— Вот увидите! Хватит прятаться от своих собственных чувств и бояться Люта!

— Разве его вы боитесь? — мне снова не поверили и заставили усомниться в принятом решении.

— Давайте лучше вернемся к предыдущей теме и поговорим о вас и о… той ведьме, — хотела сказать вашей, но передумала.

— Как вам будет угодно, — изменчивый настаивать не стал, — мою жену звали Лёна… — умолк, погружаясь в омут воспоминаний.

Я тоже затихла, слушая песню ветра, шелест ветвей над головой, словно они могли поведать мне о том, что ждет меня на пути к намеченной цели и дать совет, как вести себя с Лютом или утешили. Только ответов услышать не довелось, зато в это же самое мгновение в глубине леса зародился, раскатился и взмыл к темному небу леденящий душу волчий вой.

Я, насторожившись, вскочила, незаметно для самой себя вытаскивая меч из ножен. Едва уловимой тенью скользнул и исчез в темноте один из подземцев, а мой собеседник даже не шелохнулся. Он так и сидел, безмолвно прикрыв очи, точно задремал, и я, вздохнув, отошла.

Ночью мне не спалось, что-то тревожило душу, мучило сознание неясными видениями, беспокоило слух мимолетными шорохами, ускользало от пытливого взора. Я поднялась и подошла к изменчивому, сидящему в одиночестве у костра. Мужчина был напряжен, сосредоточено вглядываясь в темноту, окружающую стоянку, прислушиваясь к любому звуку. Его рука покоилась на рукояти меча. Присев к костру, я подкинула в него сухих веточек и осторожно спросила:

— Что-то случилось?

— Нет, — на меня не обратили ровным счетом никакого внимания.

— Тогда отчего…

— Ложитесь спать, ведунья! Завтра предстоит долгий и трудный переход, — прервал начало моей речи Да'Айрэн, глядя в сторону противоположную моей.

Я не сдалась, упрямо скрестила руки, поджала губы и решила дождаться более подходящего момента, чтобы продолжить нашу беседу. Глядеть на завораживающий танец языков пламени в костерке мне пришлось довольно долгое время — изменчивый успешно делал вид, что меня рядом нет. Я угодливо помалкивала, зная, что любое терпение рано и поздно будет вознаграждено. И вот долгожданный момент настал. Когда на смену Да'Айрэну пришла одна из ведьм, он соизволил, наконец, обратится ко мне:

— Вы что-то хотели от меня, ведунья?

— Мы не закончили наш прошлый разговор, — позволила себе сделать легкий намек, который не был проигнорирован.

— Именно из-за этого вас мучает бессонница? — усмехнулся собеседник.

— Видимо, да… — нужно было разжалобить его и напомнить небезызвестный факт, — учтите, невыспавшаяся ведьма опасна для окружающих!

— Может, сразу проклянете меня? — широко улыбнулся изменчивый.

— Зачем сразу? — приняла его игру. — Вы нам еще пригодитесь!

Да'Айрэн кивнул и, к моей безграничной радости, предложил чуть отойти от костра, у которого расположилась ведьма, с интересом прислушиваясь к нашей беседе.

Мы укрылись под большой елью, раскидистые, колючие ветви которой послужили защитой от ветра. Никто не торопился затевать эту беседу, слушая далекий вой, то ли это был ветер, то ли волки. В один из таких моментов я вздрогнула, не сумев совладать с эмоциями, и изменчивый спросил:

— Ведунья, объясните, зачем вам все это нужно?

— Чистое любопытство, а еще желание уйти от собственных проблем…

— Не думаю, что история моей жизни сможет вас чему-нибудь научить, — метнул выразительный взгляд, которому я не вняла:

— И все же? Вы завели этот разговор, желая дать мне совет, но не закончили его… — мой взор был не менее красноречив.

— Хорошо, будь по-вашему, — слегка утомленно отозвался Да'Айрэн, немного помолчал и приступил к рассказу. — Когда-то давно… точно уже и не вспомнить, сколько лет прошло с тех пор… я был великим полководцем, воспитанным самим Артуаром. Этот творец с самого рождения присутствовал в моей жизни, наставляя не хуже родного отца. Так случилось, что в те далекие годы, мы воевали с людьми, — проследил за мной, жадно ловящей каждое его слово, ничего предосудительного не заметил и заговорил опять. — Я не знал поражений, выходя победителем из всех битв, пока однажды в захваченном городе не встретил женщину… ведьму… — глаза изменчивого опасно сверкнули во тьме, показывая, что время не смогло унять ни его боль, ни гнев.

Молчание затягивалось, и я немного поерзала на месте, выражая свое нетерпение, потому что становилось холодно, да и спать захотелось.

— Моя история настолько скучна? — ледяным тоном поинтересовался изменчивый.

— Нет, конечно! — поспешила опровергнуть я, замахав руками, ненадолго прогоняя сонливость.

Да'Айрэн лишь хмыкнул, выражая свое отношение к моей браваде, но едва я придумала оправдания и собиралась их произнести, он остановил:

— Не утруждайтесь! Все равно я собирался заканчивать свое невеселое повествование, потому что не приемлю долгие разговоры и ненужные жалобы!

— Пока что вы только хвастались своими подвигами, — вскользь заметила я, вызывая у спутника усмешку.

— Это приятные воспоминания, которые доставляют мне немалое удовольствие!

— Значит, о ведьме я больше не услышу?

— Слушать особенно нечего, ведунья! Моя жена меня предала, околдовала и, если бы мой отец вовремя не явился в наш дом, то супруга продала бы мое безвольное тело тому, кто больше заплатит!

— Не верю! — эмоционально заявила я. — Чтобы ведьма торговала тем, за кого вышла замуж!? Ерунда!

— Полагаете, она решила оставить меня себе?

— Если вы разрушили ее дом, стали причиной гибели ее родных и близких, то да — думаю, ваша супруга предпочла бы любоваться вашим безвольным телом, испытывая удовлетворение от того, что сотворила!

— Хм… вам виднее…

— Значит, я права? Вы…

— А как иначе? Вы видели войну, за время которой не было пролито ни единой капли крови? — раскаяние было чуждо Да'Айрэну.

— Ладно, оставим споры! Лучше скажите, проиграв одной-единственной ведьме, вы решили, что научились разбираться в характерах других? — мне стало обидно, потому высказалась.

— Мы с ней проиграли оба! Потому что она сделала несчастными нас обоих!

— Вы сами себе противоречите, — кажется, я начала понимать, отчего подземцы столь невысокого мнения об этой расе. Одновременно поймала не совсем порядочную мысль: «Хорошо, что он остался только один! Иначе все другие расы сошли бы с ума с этими изменчивыми!» Прикусила язык и покосилась на собеседника, на миг испугавшись, что он сумеет прочесть мои мысли.

— Идите-ка вы лучше спать, ведунья, не тревожьте прошлое, которое я хотел бы похоронить! — отвернулся, давая знать, что не желает более общаться со мной.

Но разве могла ведьма уйти так просто, не выяснив все до самого конца? Разумеется, нет!

— Напоследок спрошу еще об одном — ваша ведьма вас любила? — поднялась на ноги и посмотрела на Да'Айрэна сверху вниз.

Он безмолвствовал так долго, что я решила, будто отвечать мне изменчивый не собирается. Но едва смирилась с его отказом и приняла решение идти спать, Да'Айрэн очень тихо признался:

— Думаю, да…

— Тогда почему она предала вас? — вырвалось у меня, хотя разум уже подсказывал верный ответ.

— Все дело в вашем желании сохранять свою независимость… от всего… от обстоятельств, от богов и от других людей, в том числе, от… самого любимого…

— Вы хотите сказать, что ваша ведьма прокляла вас потому, что увидела угрозу своей свободе в собственном супруге?

— Именно так… — Да'Айрэн поднялся и ушел в ночь, взмахом руки останавливая мой порыв последовать за ним, и от нечего делать, я пошла спать.

Правда, несмотря на огромное желание уснуть, не смогла сразу погрузиться в мир сновидений, потому что в голову упорно лезли бесконечные думы. В основном все они сводились к одному — как мне быть с Грэйном? Упрямая ведьмина суть никак не хотела признавать, что я влюбилась в этого огневика, как самая настоящая глупая магичка! Память «любезно» напомнила о Дамаре, и захотелось избавиться от соперницы. Отругала саму себя: «Еще не хватало страдать из-за вредного мага!», а сомнение, прочно укоренившееся внутри меня, тут же подсказало: «Еще неизвестно — нравишься ли ты Люту! Что-то не слишком часто он выражал свои чувства!» Нахмурила брови, сонливость, как рукой сняло: «Тогда что значили все его нескромные поцелуи? Неужели играл?» Мысленно застонала и решила обдумать сложившуюся ситуацию после завершения нашего похода — вдруг все разрешится? А пока перевернулась на другой бок и прикрыла веки, чтобы хотя бы попытаться выспаться.

На следующее утро пошел дождь. С юга, весьма неожиданно надвинулись громадные черные тучи, нависли над лесом, закрывая свет дня, изливая потоки бешеного дождя. Вызывая у всех идущих поток брани, нескончаемые вопросы, обсуждения и нерадостные думы.

— Я думал мы в Студеном, а не в Солнечном! — высказался Грэйн подбегая ко мне и подсаживаясь под низкоопушенные еловые ветви, чтобы скрыться от водяных струй.

— Мы точно в Студеном, — ответила я, подумав, что молчать не только невежливо, но и глупо. Хотя говорить не хотелось… ни с кем, потому что я ужасно не выспалась и околела почти до самых костей, выбивая зубами нервную дробь.

— Тогда что это? — Лют вытянул вперед руку, на которую тут же упали тяжелые капли и с шипением превратились в облачка легкого пара.

Искорки испуганно шарахнулись, прячась под его плащом.

— Это чье-то колдовство? — с сомнением спросила сидящая под соседней елью Ирея Цветкова.

Все посмотрели на Лийту, стоящую под дождем и с величайшим недоверием рассматривающую хмурые небеса, а один из подземцев, Икциар, будто невзначай, уронил:

— Ведьмы вполне способны изменять погоду…

— Чтобы сотворить дождь в разгар овсеня? Сомнительно! — отозвалась Сероволкина.

— Это сделала не ведьма, а четырех стихийник, — твердо отозвался Да'Айрэн, пробираясь под мою ель, бесцеремонно сдвигая меня к Грэйну.

Ничего необычного не произошло, хотя в романах писали, что между влюбленными должна проскочить искра или, на худой конец, молния сверкнуть. Прикосновение к горячему телу Лютова были довольно приятными, и я призналась себе, что не хочу отодвигаться. А вот он, недовольно поворчав, вдруг вскочил, повергая меня в оцепенение. Искорки, не желая попасть под дождь, хаотично заметались, а после опустились на мои колени. Я обиженно смотрела Люту вслед, потому даже не дернулась, только смахнула невыдержанную слезинку, мимоходом услышав, оброненную изменчивым реплику:

— Еще один дурак выискался!

— Что? — сдерживая рвущиеся наружу слезы, вопросила я.

— От любви люди глупеют… хм… не только люди… — тихо пояснил Да'Айрэн и собирался продолжить, пока не послышались слова Лийты:

— Идемте дальше! «Радужные зонты» в помощь! Похоже, вторая группа решила играть нечестно!

Я приготовилась сплести заклинание, привычно складывая пальцы в нужную композицию, огненные бабочки, поспешили спрятаться в широких рукавах моего верхнего одеяния, но в этот же самый миг перед лицом Да'Айрэна взвился темный дымок. Мои руки опустились, когда я зачарованно поинтересовалась:

— Что это?

Он, не отвечая, протянул руку, и дымок превратился в вихрь, а из его темных колец выпал сложенный вчетверо лист бумаги.

— Послание, — изменчивый торопливо развернул письмо, пробежался по его строчкам взглядом и объявил. — От владыки…

— Что он пишет? — заинтересовалась я, откидывая все плохие мысли.

— Поторопитесь! — Лийта, замечая, что мы замешкались, шикнула на нас, только мы с изменчивым не сдвинулись с места.

Я пытливо вглядывалась в его лицо, а он сосредоточенно изучал письмо Ар'рцелиуса. Дождалась, когда Да'Айрэн взглянул на меня.

— Радуйтесь, владыка придумал, как расколдовать магов, томящихся в Асодаре!

— Хоть что-то меня сегодня радует, — со вздохом кивнула я. — Там указано, как он собрался их расколдовывать?

— Без подробностей… только просит вас прибыть в Асодар, разумеется, как только все разрешится.

— Зачем? — недоуменно свела я брови.

— Нужна молодая ведьмочка, которая искренне переживает за этих несчастных, — любезно разъяснили мне.

— А! — теперь я воскликнула по-настоящему радостно. — Такая есть… в Омбрии! Моя подруга Рьяна Еловая!

— Знаете, где она живет? Если да, то я постараюсь уже вечером передать ответ Ар'рцелиусу!

— Вы идете или нет! — Лийта устала ждать и вновь подогнала нас.

Изменчивый поднялся первым и произнес, одаривая меня строгим взором:

— Держитесь рядом со мной! Мало ли…

— Хорошо, — смиренно отозвалась я, выбираясь из-под еловых лап.

Последующие два дня оказались невообразимо хуже! Все время с небес капал дождь. Надоедливая морось, от которой не помогала и магия, насквозь пропитала нашу одежду, добравшись до тела, отчего казалось, что мы сами размокли, потому медленно переставляли ноги и не беседовали, обмениваясь только короткими указаниями. Особенно плохо случившуюся непогоду переживал маг, и я часто ловила себя на том, что хочу согреть Люта, утешить, прижимая к себе и гладя по голове, точно обиженного ребенка. Понимая, что он никогда не позволит и приблизится к себе, а так и будет идти впереди всех, сверяясь с картой, я рассматривала окрестности. Пока что путь наш был довольно известен, этой дорогой, ведущей в горы, пользовались довольно часто. Охотники выискивали дичь; рыбаки ходили на кристально чистое озеро; много росло здесь полезных трав, необходимых для зелий; а чуть дальше находились рудники, где добывали самоцветы.

Дорога ровная, без лихих поворотов и неожиданных препятствий и, если бы, не внезапная непогода, мы бы уже дошли до последней точки, указанной на карте. У подземцев и изменчивого были свои сведения, которыми они обещали поделиться с нами чуть позже. Порой откуда-то сверху, с гор наползал белый плотный туман, когда приходилось замедлять наш подъем, чтобы не оступиться, не сойти с дороги. В этом помогали магические светлячки, огненные бабочки, по-прежнему прятались от дождя, а двое из них все еще оставались у меня. Порой я поглядывала на идущего следом за отрядом наблюдателя — старец весьма ходко следовал за нами, не отставая, не сбавляя шаг, не ворча. Он был единственным, у кого и одежда оставалась сухой. Когда на очередном коротком привале, я подошла к нему и, сделав вид, что рассматриваю на дороге нечто чрезвычайно важное, тихо задала вопрос:

— Вы не делаете подсказок?

— Нет, мне запрещено вмешиваться в естественный ход событий, — шепотом отозвался четырех стихийник.

— А если кого-то из нас будут убивать, вы тоже не вмешаетесь? — от переизбытка эмоций получилось громче, чем я рассчитывала.

Громов ответить не успел, так как ко мне подошел Да'Айрэн. Дотошно изучив местность, он осведомился:

— Простите, Аниика, мне послышалось, что вы с кем-то говорите… — и взгляд испытующий и настойчивый.

— Сама с собой, — с привычной легкостью солгала я, повела плечами в притворном раздражении и отошла.

В спину мне донеслось едва слышное предупреждение Олеаса Громова:

— Будьте осмотрительны, юная ведунья… — и ничего более, я оглянулась, но между мной и четырех стихийником стоял изменчивый, потому пришлось идти вперед, так и не узнав ответ на свой вопрос.

Ночной мрак сгустился, превращая небо в темную, тяжелую, клубящуюся тучами пелену, готовую рухнуть нам на плечи крупными, ледяными каплями.

Стало ощутимо теплее, чем в долине, посему не преминула спросить об этом факте у Да'Айрэна, идущего рядом со мной.

— Ничего не обычного здесь нет! Чуть дальше располагаются горячие источники, потому озеро, которое облюбовали все рыбаки Студеного, не замерзает даже зимой.

Я удовлетворилась этим ответом и замолчала, только удивленно распахнула очи, когда Грэйн вывел наш отряд прямиком к небольшому домику. Над дверкой висела вывеска «Приют рыбака», сообщающая, что это таверна. Я выдохнула с облечением — нас ждет крыша над головой, горячая еда и теплая постель. Думаю, в этот момент со мной согласились многие.

Грэйн первым делом выпросил у хозяина отдельную комнату для одного себя, в то время, как другие вынуждены были ютиться по нескольку человек. Меня все больше и больше волновало состояние Люта, особенно когда увидела, что с собой он прихватил и бутыль с вином.

— Догоните, поговорите с ним, — изменчивый незаметно подкрался ко мне и дал совет на самое ухо.

Едва не подпрыгнула, но ругаться не стала, потому что мысли были заняты исключительно огневиком и его странным, сбивающим с толку поведением.

— Вы знаете, что с ним происходит?

— Хм… догадываюсь…

— Расскажите, — я буквально впилась в собеседника требовательным взглядом, только он отвечать мне не собирался.

Отошел, лишь напоследок повторил:

— Поговорите с ним…

— Еще бы он желал со мной разговаривать, — ворчливо ляпнула я, но меня все равно никто не слышал. Лишь таинственная улыбка скользнула по губам наблюдателя, занявшего место у очага, которая неожиданно померкла, а в открывшуюся дверь ворвался ветер, несущий в себе холод. Кто-то добрый быстро закрыл вход, чтобы тепло не выходило на улицу, ну а я невольно задумалась. И подскочила на месте! Неужели нас догнал второй наблюдатель? Проследила за Громовым, он с тревогой глядел куда-то в сторону — выходит, я угадала. Вздохнула, а на душе стало как-то неспокойно.

Волнение не позволило мне уснуть, так и ворочалась с боку на бок, опасаясь разбудить Лийту и еще двух своих спутниц. Тихонько оделась и вышла из комнаты. В уютном зале горело всего несколько светильников, заливая холодным светом помещение, в котором очаг уже был потушен, лишь подмигивали из полутьмы остывающие угли.

На улице было довольно прохладно — царила погода первого месяца осени, что было очень непривычно, но вполне приятно. Ветер стих, но перед этим успел разогнать тучи, и теперь небосвод украшали звезды, как девушки, водящие хоровод, и золотой красавец-месяц, будто игривый молодец.

Озеро светилось изнутри приглушенным, серебристым светом, как будто на его дне лежали сокровища. Выбрала большой валун, чей гладкий бок поблескивал в темноте, отражая свет небесных светил, села, подтянула колени к подбородку и вгляделась в искрящуюся воду. Мгновение и по ней пробежала рябь, вынуждая меня отпрянуть в первую секунду, но потом интерес заставил вновь склониться над водой. Рябь замерла, исчезла, и на водяном зеркале проступило лицо, одновременно знакомое и нет.

Волосы из русых превратились в огненно-красные, глаза уже не голубые, а их бордовый цвет и вытянутый золотой зрачок завораживают, но тонкий шрам, как и прежде, перечеркивает красивое мужское лицо.

— Райли? — выдохнула я, не доверяя тому, что вижу.

Маков кивнул и заговорил:

— Не пугайся, Ани, я выбрал для себя судьбу перевозчика за Грани, — криво усмехнулся, — дождусь матушку и задам ей пару вопросов…

— Я ожидала что-то в этом духе, — сообщила без осуждения и сильного удивления.

— Я не ошибся в тебе, моя маленькая ведьмочка, — теперь Райли улыбнулся озорно, но вмиг сделался серьезным. — Я предупредить хочу, и времени мне отведено слишком мало!

— Мне угрожает опасность? — занервничала я.

— Да, — он не стал приукрашивать правду и успокаивать меня. — Ани, будь внимательна и осторожна! Герт'Зеар — один из моих новых соратников недавно хвастался, что скоро заполучит одну забавную ведьмочку, и его жизнь с того момента приобретет интерес!

— Неужели? — я приложила руку к груди, где взволнованно билось испуганное сердечко.

— Да, я незаметно расспросил других и выяснил, что речь идет о тебе. Перевозчики даже пари заключают на то, как скоро Герт'Зеар получит свою добычу!

— И это значит… — сердце замерло, взор застыл, и я прикусила губу, пытаясь подумать.

— Да, перевозчики предчувствуют твою скорую гибель! — и чуть смущенно пояснил. — Я с ними недавно, потому мне пока многое недоступно…

— Ах… как жаль…

— И мне, поверь, тоже жаль! Но я выхватил минутку, чтобы предупредить тебя, ходи только прямыми дорогами, никуда не сворачивая и… — водная поверхность вновь подернулась рябью, и голос Райли исчез, лишь спустя несколько секунд, как затихающий шепот, послышались его последние слова. — Мое имя здесь Ра'Айли, не забывай и… — мужской лик пропал, и я взглянула в глаза собственному отражению.

Вздох сорвался с моих губ, а за спиной раздался невнятный шорох, на который я поспешно обернулась, призвав магию, опасаясь увидеть врага.