Тайна для Аниики

Эпилог

Не помню толком, как провела ночь в замке Ладовых, спала урывками, зато ела за троих. Во мне неожиданно проснулся зверский аппетит, и матушка Райта, посвященная в нашу тайну, улыбалась, подкладывая в мою тарелку самые вкусные и полезные кусочки. Ришен, тоже не оставшийся в стороне, поминутно хмурился, считая нашу затею весьма опасной, и предлагал поговорить со своим старинным другом. Райт просил отца, отвлечь Гэврэла Лютова, я тряслась от нетерпения — столь сильно хотелось повыдергать белобрысые волосенки Дамары. Велея пропала, надеюсь не навсегда! Сильно за сестру не переживала, решив, что она осталась в гильдии присматривать за теми, кто дружил со Светловой и мог предупредить ее.

И вот я под руку с Райтом вошла в замок, и у меня пропал дар речи, когда увидела родовое гнездо магьеров Лютовых и поняла, с кем связалась! Но отступать некуда, не прощу себе, если сейчас позорно сбегу, брошу любимого в беде. Не знаю, что за колдовство использовал Гэврэл, или это Дамара расстаралась, но я должна спасти супруга, как он сражался за меня.

— Держись! — Ладов похлопал меня по руке.

Я заставила себя собраться, глядя только вперед, туда, где у украшенного алтаря стоял жених и его донельзя радостный, буквально излучающий торжество всем своим видом, отец. Гримм, если не обращать внимания бледное лицо и темные круги под глазами, выглядел вполне привлекательно. Темный костюм, светлая рубашка — все в традициях магов. У них не бывает обручальных браслетов, только кольца. Потому мне неизвестно, где сейчас находится пара моего собственного свадебного украшения. Браслет, тот самый, сотворенный Да'Ороном. Как некстати вспомнился этот изменчивый, а заодно с ним и Лами. В Виоре магичку считали погибшей, а я не успела рассказать им о том, что так и не встретила ее в Индегарде. Потому верила, что Кнутова осталась жива. А раз выжила она, то что стало со звездным высшим и Да'Ороном? О плохом думать было некогда — сейчас только о спасении Люта, все остальное после!

Белоснежные цветы в разгар зимы, украшающие большое помещение с золотистыми мозаиками на светлых стенах, благоухали так, что меня затошнило. Сдержала порыв, прижимая к носу флакончик с нюхательной солью, предусмотрительно выданный Лией Ладовой. Райт с сочувствием посмотрел на меня и повторил:

— Держись!

Я покивала, а что еще оставалось?! Дрожали огоньки многочисленных свечей, расставленных повсеместно, кружилось все перед моими глазами, и только мысленно я старалась дотянуться до Гримма, напомнить ему о нашей любви. В один миг мне показалось, что он встрепенулся, бросил растерянный взгляд в зал, всего на секунду зажегся в его глазах знакомый синий огонь, но тут же погас. А в двери под нежные звуки музыки вошла улыбающаяся Дамара в длинном атласном платье. Я едва не села на пол, потому что эмоции всколыхнулись во мне, взвились, грозя потерей контроля над силой магии.

От необдуманных поступков меня удержали двое: Райт и Зирана, магичка еще и обняла.

Сияющая от восторга Светлова, красуясь, подошла к Люту, и он протянул ей руку, приглашая подняться на небольшую ступеньку у алтаря. Жрец Тилла приготовился к церемонии, даже рот открыл. Но его слов мы не услышали, потому что раздались развязные речи Арвина:

— Погодите-погодите! Не начинайте без меня!

Я ахнула, когда разглядела, что Зяблик успел хорошенько выпить, а в зал прошел, покачиваясь сам и покачивая в руке бутыль с чем-то крепким, судя по этикетке.

— Арвин! — попробовал осадить своего сына отец Зяблика, но не преуспел.

Из рыжего получился бы великолепный актер, так самозабвенно он играл выдуманную роль. Ришен Ладов тоже не подвел, выскользнул из толпы и подошел в Гэврэлу, указывая на балкон, опоясывающий зал. Арвина захотели остановить еще несколько смельчаков, а мы с Райтом, скрываясь за спинами гостей, поспешили к алтарю. Гэврэл отошел к лестнице, ведущей наверх, к музыкантам, и Ришен настойчиво тянул его дальше. Дамара, не понимая происходящего, но явно что-то подозревая, вцепилась в руку Гримма, панически оглядывая пришедших на торжество людей.

Лют не проявлял признаков какого-либо беспокойства, даже на выкрутасы Арвина глядел равнодушно. А уж Зяблик изгалялся, как мог, бегая от прибывших на подмогу стражников.

Дамара смогла увидеть нас с Райтом только тогда, когда мы добрались до алтаря. Ее взгляд из торжествующего превратился в затравленный. Так может смотреть только дикий зверь, преследуемый охотниками. Но мне ее было ничуть не жаль.

— Не отдам! — истерично заорала она, прожигая меня убийственным взором.

Я ответила ей тем же, а вслух еще и известила — пусть все знают:

— Ведьма никогда и никому не отдаст своего мужа!

— А где доказательства? — не сдалась она. — Нет ни одного документа, подтверждающего церемонию! — с победным видом закончила.

Позади нас в зале послышались возгласы: кто-то из людей не мог вникнуть в суть происходящего, кто-то возмущался тем, что ведьма проникла на церемонию, кто-то требовал раскрыть правду.

— Зато есть свидетели! — пока я решала, что ответить наглой захватчице, высказался Райт. — Я готов подтвердить, что мой друг Грэйн Лютов женился на ведунье Аниике Яблочкиной.

— И я! И я тоже! — качаясь на богато украшенной, шелковой портьере, оповестил собравшихся Арвин.

Ткань не выдержала, и маг рухнул на пол, где его и схватили стражники. Поднялся всеобщий гвалт, где отдельных слов уже было не разобрать. Я видела, что Зверовы вступились за меня, как и Лиа Ладова. Ришен боролся на лестнице с Лютовым-старшим, и Райт с тревогой следил за ними. Я, послав всех и все к паземкам, подошла к любимому. Ветром столкнула со своей дороги окрысившуюся Дамару, взяла прохладные ладони Люта в свои, заглянула в холодные глаза.

— Милый, вспомни, прошу! — взгляд синих глаз оставался безучастным.

— Ничего у тебя не выйдет, ведьма! — злобно выкрикнула Светлова, бросилась ко мне, но была вовремя схвачена Райтом.

Я обняла Гримма, надеясь услышать стук его сердца, но оно билось неторопливо, точно не хотело этого.

Я залилась горькими безнадежными слезами — в этот миг любимый маг напоминал ожившую, но так и не ставшую человеком, статую. Безжизненный взгляд, как будто застывший; движения, словно замороженные. Обернулась к отцу Люта. Он уже успел сбросить Ришена с лестницы и теперь творил темную волшбу. Я отчаянно прокричала:

— Неужели не видите, что убиваете его?

— Все, что угодно, только бы он тебе не достался, ведьма! — отозвался маг и безумно захохотал, складывая пальцы в нужную композицию, готовясь шептать слова смертельного заклятия.

Я посмотрела на Дамару, она была свободна, так как Райт кинулся на помощь к отцу. Ее уста беззвучно что-то шептали, наверное, проклятия в мой адрес. И я, глотая слезы, проговорила:

— Если любишь, отпусти! Иначе он умрет!

— Скажи это себе, ведьма! — с ненавистью изрекла она в ответ.

Я повернулась к любимому, понимая, что не в силах справиться с черной волшбой, потому отступая. Шаг назад, еще один и смотрю только на НЕГО — единственного мужчину, которого теперь не заменит никто. Не слышала криков друзей, не слушала прочих, из-за слез лицо Гримма расплывалось, и эти обманчивые движения казались эмоциями. На самом деле Лют оставался совершенно спокоен, будто ничего необычного вокруг него не происходило. Прощаюсь со своей любовью на веки, обещая и ему, и себе, что расскажу детям о ней. И вдруг Грэйн вздрогнул, обнял плечи руками, которые разом покрылись твердой чешуей — демон побеждал Люта. И я не могла допустить, чтобы супруг погиб. Отступила окончательно, сказав сопернице:

— Иди, успокой его…

А сама опустила взор, чтобы не тревожить память супруга, не пытаться разбудить его разум от колдовского сна.

В зале между тем наступила пугающая тишина, не своим голосом завыл Гэврэл, проклиная всех ведьм на свете. Что-то укололо меня между лопаток, вызывая озноб, а изменившийся Гримм спрыгнул с возвышения. Высокий, выше, чем человек, чернокожий демон, направился к нам. Я видела только его глаза — синие, гораздо более насыщенного цвета, чем обычно, потому что в них горело яростное пламя.

Охнула за спиной Дамара, но я не повернулась, наблюдая за Лютом. Магичка, пискнув, ухватилась за меня, вот только я не поняла, что она хотела сделать — укрыться за моим телом, или все-таки утянуть назад, надеясь спасти от неистовства демона. Но я верила, что Грэйн победит, потому не сдвинулась с места, опустила руку на живот, успокаивая разволновавшихся деток. Пусть еще таких маленьких, но уже осознающих все, чувствующих и горе мамы, и состояние папы. Поняла, что нужно делать, протянула другую руку, выставила ее на пути демона и выговорила:

— Прикоснись…

Лют моргнул, схватился за голову, а затем и за мою руку, едва не уронив при этом и меня, замер. Пламя в его глазах угасло, тело постепенно вернулось в прежнее состояние, и меня стиснули в медвежьих, вернее в истинно демонических, объятиях.

— Веснушка, — прохрипел он мне на ухо, и я разревелась, теперь уже от счастья, а потом рассмеялась.

Мой личный маг поцеловал меня, затем вдруг отпустил а, замечая мое изумление, пояснил:

— Она пыталась убить тебя! — и скакнул за мою спину.

Вот опять все завопили, пришлось обернуться и мне, чтобы быть в курсе того, отчего поднялся этакий шум. Оценив ситуацию, я бросилась спасать… нет, не Дамару, а Велею! Сестрица умудрилась вселиться в тело магички при таком скоплении народу, и я еще не ведала, видел ли кто-нибудь это безобразие!? Хотя в данный момент этот факт волновал меньше всего, Гримм убивал Светлову, вернее ее тело, занятое сейчас ведьмой. Ставшие карими глаза закатились, потому что Лют не щадил врагов, крепко держа тело магини за шею, перекрывая источник живительного воздуха.

Я ринулась к супругу, понимая, что Велея вот-вот лишится единственного шанса на нормальную жизнь, потому изо всех сил ухватилась за руки Гримма в надежде отцепить их. Легче скалу сдвинуть! Маг монотонно твердил:

— Она пыталась тебя убить! Я видел! — не отпуская свою жертву.

— Но не убила же! — заискивающе повторяла раз за разом я, мысленно умоляя Велею держаться.

— В последний момент остановилась, значит, в ней осталось хорошее! — подскочила к нам Зирана, хватая Люта с другой стороны, жалея бывшую подругу.

Но я знала, кто остановил руку Светловой, если бы не помощь Незабудки, то меня, пожалуй, снова отправили бы в Индегард. Б-р-р-р… ни в город, ни к стражам Граней возвращаться не хотелось! Но и для сестры я обязана была расстараться, потому лопотала что-то о милосердии и всепрощении, но, видя, что слова не приносят желаемого результата, решила действовать иначе. Попросту притворилась, что падаю в обморок. Хвала творцам, Гримм с отчаянным рычанием:

— Ани, что с тобой? — подхватил меня, бросая Велею.

Ради приличия, я притворялась еще несколько минут. Даже стыдно стало за свой обман, так переживал любимый, но от слов:

— Не вздумай снова умирать, иначе пойду следом! — расплакалась, а потом мы целовались очень долго и самозабвенно, позабыв о том, где находимся. В чувство привел ехидный голос владыки Подземья:

— Хм… мне сказали, что тебя, ведунья, опять убивают! Но ты и не думаешь умирать!

Я спрятала покрасневшее лицо на плече любимого, а Лют нахально заявил:

— Не видите, мы заняты!

Умению держать себя в руках так, как Ар'рцелиус, мог позавидовать любой. Высший демон, не только не обиделся, но постарался задеть Гримма, смущая меня еще сильнее:

— Вижу, вижу! Как и другие, собравшиеся в этом помещении! Потому предлагаю вам уединиться! В моем замке полным-полно комнат! И, кстати, вы уже использовали одну, с успехом, как мне доложили!

Тишина вокруг стала оглушающей, люди просто онемели, а нас с супругом великодушный подземец отправил прямиком в Асодар. И приземлились мы очень удачно — на огромную кровать. Я моргала, рассматривая полог над ней, а потом обзор заслонило лицо ухмыляющегося огневика:

— Ну, раз сам владыка Подземья благословил нас, то мы обязаны воспользоваться предоставленной возможностью!

— Погоди…

— Чего ждать?

— Ты понял, что у нас будут дети — маг и ведьма? — постаралась приподняться, но была снова опрокинута на бархатные подушки.

— Все я понял, — в перерывах между поцелуями, шептал Гримм, — и желаю познакомиться с ними прямо сейчас!

Я собралась протестовать, даже вдохнула глубоко, но спустя ровно две секунды передумала, отдаваясь во власть своего личного, самого дорого и желанного огневика, веря, что теперь никакая беда не разлучит нас!