Тайна для Аниики

Глава 3 О ночах

Не успев взвизгнуть, я приземлилась на мозаичный рисунок пламени. Медленно поднялась на ноги, гневно смотря в ошарашенные лица мастеров «Ведьминой погибели», замечая, что под левым глазом Грэйна расплывается багровый синяк. Лют, что-то выронив из рук, и распалившийся Райт пялились на мое обнаженное тело и молчали. Нарочито громко прочистив горло, третий мастер скинул с себя яркую сорочку и, не глядя, протянул ее мне. Дрожа, я просунула руки в рукава, и в полнейшей тишине облачилась в предоставленную одежду. Гордо выпрямилась, с укором глядя на своих мучителей. Райт, стиснув челюсти так, что на щеках вздулись желваки, с упрямым видом созерцал каменный потолок, третий мастер, которого я видела впервые, представился, вероятно, за тем, чтобы разрядить накаленную до предела обстановку.

— Ведунья, мы с вами не успели познакомиться, давайте исправим эту досадную оплошность! — улыбнулся. — Мое имя Кирон Небов.

Я молчаливо кивнула и хрипло прокаркала:

— Как меня зовут — вы уже знаете…

— Полагаю, извинения произносить не стоит, — с виноватым видом изрек он в ответ.

— Не стоит, — хмуро отозвалась я.

— Тогда позвольте проводить вас домой, — Кирон указал в сторону выхода.

— Только если первый мастер великодушно разрешит мне уйти, — язвительно поведала я.

— Да иди ты… на все четыре стороны, — Лют на меня даже не взглянул, наоборот показательно отвернулся и с досадой подопнул что-то на каменном полу.

Небов поманил меня к двери, распахивая одну из створок, и я поторопилась покинуть неприятное место.

При нашем появлении в зале раздались приветственные крики, которые тотчас смолки, как только собравшиеся разглядели мой внешний вид.

— Что случилось? — Лами первой подбежала ко мне, но я невольно отшатнулась от нее.

Девушка резко остановилась, пряча взгляд, тем самым подтверждая мою догадку о том, что все было подстроено. В ответ на ее вопрос Кирон сказал:

— Мы не учли, что Аниика ведьма… — точно это все объясняло.

Я криво усмехнулась, подозревая, кое-кто все же знал или предполагал, что саламандры утащат меня к себе. Озвучивать прописную истину не хотелось, маги спешно отводили взгляды, а я высокомерно вздернув подбородок — пусть видят, что ведьма не побеждена, направилась к двери, до безумия хотелось глотнуть свежего воздуха и почувствовать, что жива, а не сгорела заживо в том вулкане. Плащ свой искать не стала — все важные места прикрыты и ладно!

— Аниика! — окликнул кто-то из парней, и я, не оглядываясь, замедлила шаг. — Ты теперь в нашей гильдии!

Пришлось замереть, а потом послышалось пояснение Зираны:

— Посмотри на свою левую ногу — там появился знак.

— Кстати, — дополнил ее брат, — неплохо взглянуть и на наши, ведь герб поменялся!

Все стали торопливо закатывать рукава или штанины, кто-то просил взглянуть на свою спину, а я медленно опустила глаза. Ахнула — чуть выше колена алел не слишком широкий ожог — две сцепленные руки, одна чуть больше, другая изящней, явно показывающие, что они принадлежат разным людям. Бросила взгляд через плечо — стоящий за спиной Небов осторожно прикасался к красному пятну на животе. Увидев, что я рассматриваю его, темноволосый мужчина с яркими зелеными глазами подмигнул:

— Скоро заживет и побелеет! Вот уж не думал, что буду через это дважды проходить!

— Странно, что боли нет! — ответил рыжеволосый маг Олвин. — Помню, в прошлый раз глаза на лоб лезли — вот как болело!

Все согласно закивали и разом принялись что-то обсуждать, Зирана подошла ко мне:

— Поздравляю, теперь ты связана с нами!

— Или мы с ней! — задумчиво произнес Кирон.

— Лично мне прошлый знак нравился больше! — можно было и не сомневаться, что Дамаре не понравится.

— Надо бы узнать, как другие ведьмы проходят посвящение, — не обратил внимания на ее колкость Небов, становясь все более отрешенным.

Мне было все равно, раз богиня посчитала нужным связать меня с этой гильдией — значит, так тому и быть. Правда ведьмино чутье, где-то в глубине сознания, сомневалось, что все произошло по воле Эрии, скорее это случилось вопреки ее желаниям. В данный момент не стала задумываться над этим вопросом, подарила красноречивый взор Небову и вышла на улицу.

Глядя в ослепительно синие небеса, вдыхая ветерок, приносящий запахи осени, этакую волнующую смесь спелых фруктов, последних цветов и рябиновой горечи, я осознала насколько близко подошла к тому, чтобы уйти за Грани. По щеке скатилась слеза, которую я поторопилась стереть — будет время для слез, но не в эту минуту.

Ночью, ворочаясь с боку на бок, в попытках уснуть, вдруг ощутила на себе чей-то взгляд. Вскочила с кровати, призывая воздух на выручку и увидела, что к двери небрежно прислонилась фигура в черном.

— Уходи, Райт! — сурово повелела я.

— Я не Райт, — послышалось тихое высказывание в ответ.

— Еще скажи, что ты не маг! — разозлилась, создавая воздушную плеть, сегодня шутить я была не настроена.

— Было бы глупо отпираться и продолжать говорить, что я дух, потому да, я огневик, ты угадала! — меня начинало раздражать его спокойствие.

— Уходи! — сдержанно уронила я, закручивая плеть над головой.

— Убери это! — в голосе незнакомца прозвучали стальные ноты. — Давай поговорим!

— Поговорим? — ко мне незаметно подкралась истерика.

— Успокойся, — он подошел ближе, поднимая руки, показывая, что хочет мирно побеседовать.

— Нам не о чем говорить! — отрезала я.

— Почему ты так думаешь? — последовал провокационный вопрос, заставляя меня призадуматься.

В ответ выдала первое, что пришло на ум:

— О чем можно разговаривать с тем, кого совсем не знаешь!

— Давай, в таком случае, познакомимся! Мое имя Гримм, — так, словно разговаривает с приятелем, оповестил он.

— Что еще за имя такое? — беседовать с ним все еще не хотелось.

— Родовое, — с легкой обидой поведал маг.

— Погоди! — это уже становилось интересно. — Разве у магов бывают родовые имена?

Тот, кто называл себя Гриммом, усмехнулся уголком рта, и на мгновение мне почудилось, что в его очах блеснули искры гнева. А дальнейшие слова, произнесенные по-прежнему шепотом, меня изумили:

— Меня родила ведьма, и имя это дала мне она.

Не доверяя его словам и желая уличить мага во лжи, я подозрительно осведомилась:

— Ты утверждаешь, будто когда-то твой родитель похитил одну из ведьм, которая впоследствии стала твоей матушкой?

— Я утверждаю, что меня родила ведьма, — произнесено это было довольно прохладно, — моей матушкой стала магичка, а вот та, что дала мне жизнь, сбежала, едва я появился на свет. Мало кто знает, что я сын ведьмы и мага, так что, считай, тебе повезло — я с тобой поделился страшным секретом! — насмешкой он пытался прикрыть свое презрение к родной маменьке.

— А если проболтаюсь? — не смогла удержаться от издевки. — Сожжешь?

— Почему? Я не четырех стихийник, а обычный огневик — бояться мне некого и нечего! — самоуверенно заявил Гримм.

— Ну, а от меня тебе чего надобно? — не слишком приветливо вопросила я, надеясь, что намек он поймет и уйдет.

Понял, но не ушел и с обычной для него ехидной ухмылкой оповестил:

— Поговорить! Нравишься ты мне!

Мои щеки запылали, вот только не знаю, от чего больше — от гнева или смущения. Желая это скрыть, хотя темнота услужливо спрятала все мои эмоции, я порывисто поинтересовалась:

— И как ты сюда проник, если не четырех стихийник? Мой покой поручено охранять трем стихиям богини!

Лунный луч, прокравшийся сквозь легкую занавеску, осветил белозубую улыбку Гримма:

— Ведьмочка, ты невнимательна! Окно — да, охраняют твои стихии, но вот дверь ты закрыть не озаботилась!

В первое мгновение я ему не поверила — маг все-таки, но, поглядев на довольную улыбку, не сходящую с красивых губ, поняла, что в очередной раз сглупила, понадеявшись на охрану особняка. Со вздохом высказалась:

— Ладно, ты меня поймал! Но не надейся, что так будет каждую ночь!

— Тогда я буду надеяться на другое! — огневик в любой ситуации оставался огневиком.

— Все еще ждешь благодарность за мое спасение? — раздраженно осведомилась я, а потом поймала внезапную мысль: «А что если…»

— Вы, ведьмы, народ довольно неблагодарный, — лицемерно посетовал в пустоту Гримм, и я решила его удивить:

— Зря ты так думаешь! А вот вы, маги, — в тон ему отозвалась, — народ весьма и весьма корыстный, ничего не желающий делать без какой-либо выгоды для себя.

Гримм порывался что-то сказать, видимо, опровергнуть мои слова, но я его опередила:

— Но так и быть! — медленно поднялась и, красуясь перед ним в тонкой ночной сорочке, подошла ближе.

Огневик настолько сильно изумился, что не сдвинулся с места, воззрившись на меня. Пока он не одумался, я буквально подскочила и обвила руками его шею, поражаясь своей дерзости, а затем прильнула к губам. Это стало для Гримма полной неожиданностью, потому как в первые секунды он замер, принимая мои осторожные ласки. Даже в самых смелых мечтах я не представляла, насколько приятно прикасаться к мужскому телу, проводить руками по широким плечам, ощущая их силу, так что едва не увлеклась, позабыв о своей задумке. Подняла руки выше, скользнула по шее, вызывая тихий стон у мага, вздрагивая, чувствуя незнакомое тепло, разливающееся по телу. Пока я медлила, Гримм опомнился, мягко перехватил мои ладони, стремящиеся подобраться к завязкам на его маске, завел их мне за спину. Затем настала моя очередь потрясенно вздыхать. Губы огневика были очень умелыми, выпивая мой вдох, Гримм воспользовался случаем и углубил поцелуй, проникая в мой рот своим языком, приглашая присоединиться к этому дикому танцу. Мои собственные уста и язык откликнулись на эту игру, активно отвечая наглецу. Кажется, ведьма сегодня проиграла магу. Когда он меня отпустил, мы оба тяжело дышали, я растеряла весь свой запал, глупо хлопая глазами, заливаясь жарким румянцем, стараясь не смотреть в глаза Гримма. Когда услышала его напряженный, ставший отчего-то низким голос, вздрогнула и на всякий случай чуть отошла:

— Ведьмочка, если не желаешь, чтобы я продолжил, то лучше не начинай подобные забавы! Я не железный, и, похоже, в отличие от тебя понимаю, чем все это может закончиться!

Вот явно паземка потянула меня за язык, а иначе, почему я задала именно этот вопрос, хотя и догадывалась, каков будет ответ:

— Чем?

— Постелью! — смерил меня насмешливым взором маг.

Прикусила язык и бросила:

— Уходи!

— Уже прогоняешь? — к нему вернулось былое радужное настроение.

Я юркнула в кровать и натянула одеяло почти до подбородка — вот уж не думала, что после сегодняшнего посвящения буду страстно целовать огневика! Напомнила себе, что ненавижу их всех, особенно Люта. Вспомнив о первом мастере «Ведьминой погибели» дрогнула и пробормотала:

— Грэйн…Гримм… буквы совпадают…

— Что? — мои тихие слова привлекли внимание огневика.

— Ты Грэйн, — шепотом предположила я, заранее предугадывая его ответ:

— Я Гримм!

Закатила очи к потолку — ну как же все сложно! Ладно, пусть будет Гримм — мне все равно! И решительно поинтересовалась о другом:

— Маг! А откуда ты знаешь Ригана?

— Ты только теперь осмелилась спросить меня об этом? — иронично полюбопытствовал Гримм.

— Ты ответишь или нет? — начала закипать я — слишком много всего свалилось на мою голову сегодня.

— Да, знаю! Он один из тех огневиков, кто желает возобновить войну с вами! Риган был отчислен из академии именно за то, что подстрекал народ к бунту! По его мнению, мы должны склонить Фириона к войне или убить, как пособника ведьм! И мне также ведомо, что Риган часто бродит вокруг академии, выискивая того, кого можно перетянуть в свою стаю.

— Ясно, — хмуро отозвалась я, — попалась, как рыбка на крючок!

— Не горюй! — вздумал меня утешить. — Но впредь будь умнее! — и поучить заодно.

Я промолчала, и Гримм притворно тяжело вздохнул:

— Не желаешь общаться, ладно, не стану тебя больше смущать, да и спать что-то захотелось, — показательно зевнул. — Сладких снов, ведьмочка моя!

— Я не твоя! — яростно прошипела я, проигнорировав другие его слова.

— А вот это мы еще увидим! — не уверена, но мне показалось, что он озорно подмигнул, прежде чем выйти за дверь, оставляя меня в полной тишине мучиться от неизвестности.

Вскочила с кровати и нервно заметалась по комнате — как же они мне все надоели, эти Райты, Грэйны, Гриммы, кто бы знал! То заботятся обо мне, то пытаются убить, то целуют! Вскочила и краем глаза увидела, как заманчиво сияет на комоде темный кристалл в серебристом лунном свете. Подскочила и тут же бросила его на пол. Ничего не произошло — целехонький камень таинственно мерцал в лунных лучах. Я не на шутку осерчала — размахнулась и снова бросила. Результат был тот же, кристалл, словно насмехаясь над моими тщетными усилиями, игриво сиял. Всю ярость, скопившуюся во мне, я направила на то, чтобы разбить этот артефакт. Так увлеклась, что забыла, какое на дворе время суток. В дверь послышался настойчивый стук, возвращая меня к реальности. Спешно закинула кристалл под кровать и отозвалась на стук. На пороге возникли все девчонки и Ветла, которая поинтересовалась:

— Что у тебя случилось?

— Сон дурной пригрезился, — не моргнув, солгала я.

— Ясно, — Клеверова недовольно осматривала меня, скользя лучом фонарного света по всему телу, подмечая и растрепанные волосы, и раскрасневшиеся щеки.

Прогнав девчонок спать, Ветла вошла ко мне и строго спросила:

— Ну, и как зовут этот твой сон?

— Никак не зовут, — буркнула я, — он сам приходит!

— О-о-очень интересно! — протянула Ветла, пронзительно глядя на меня.

Обсуждать эту тему мне не хотелось, поэтому решила заговорить о другом:

— Ты знаешь, что у огневиков осталась кое-какая магия?

Несколько секунд Ветла молчала, но потом кивнула, принимая мой отказ побеседовать по душам, и сказала:

— Мы с Марессой думали об этом, только уверенности не было, потому, полагаю, стоит отправить ворона в Омбрию… хотя… — она умолкла, а спустя несколько секунд сменила тему. — Что случилось с тобой на посвящении? Почему мастера всех гильдий волнуются? Кстати, будь готова — завтра тебя ждут во дворце! — одарила выразительным взором.

— Скажи, что я плохо себя чувствую! — выпалила я первое, что пришло в голову.

— И чего ты этим добьешься? — с показательным спокойствием отозвалась более опытная ведунья.

— У меня нет никакого желания встречаться с Фирионом!

— Ани, объяснись! — в голосе Ветлы послышались требовательные интонации. — Из-за чего ты взъелась на магов?

— Взъелась? Это неподходящее слово! — усилием воли запретила себе дерзить. — Огневики пытались меня убить!

— А если хорошенько подумать и решить, для чего им это нужно? — Клеверова не верила, что все произошедшее в гильдии было подстроено.

— Ты уже успела обсудить это с Рейвом Ладовым? — словно невзначай поинтересовалась я.

— Нет! — яростно опровергла она. — Это мое личное мнение!

Я поджала губы, безмолвно давая знать, что думаю обо всем этом.

— Ладно! — Ветла была не намерена уговаривать меня. — Только глупостей не натвори!

— Не натворю! — заверила я наставницу, размышляя о своем, тайном.

— Буду надеяться на это! — с выражением откликнулась Ветла, но ничего доказывать не стала, только хлопнула дверью напоследок, оставляя меня в полной темноте.

— Надейся! — коварно прошипела я, глядя ей вслед.

Утром, подгадав момент, когда все разъехались по гильдиям, выскочила в сад. На дорожке, ведущей к крыльцу, мне попался Винр. Не желая тратить время на пустую болтовню, я коротко оповестила его:

— Ветла уехала в вашу гильдию!

— А я знаю, — с хитрым прищуром ответил мне Карпов, — но пришел не к ней, а к вам, ведунья! Мирного утра, кстати!

— И вам всего светлого, — несколько удивилась я, а потом спохватилась. — Ах, да! Письмо! — развернулась и кинулась обратно в дом.

Обернулась быстро, и с нетерпением, граничащим с грубостью, вручила послание Снеженики Винру.

Карпов, не сводя с меня внимательного взора, принял обычный белый конверт, не гладя, повертел в руках, небрежно сунул в карман и изрек:

— Ведунья, мне дозволено будет называть вас по имени?

Гадая, что ему нужно, уверенно кивнула, и он заговорил вновь:

— Аниика, мы слышали, что произошло вчера в «Ведьминой погибели», возможно, тебя обрадует эта новость — Люта сместили с должности первого мастера, — мне опять достался пристальный взгляд.

— Мне все равно! — демонстративно бросила я.

Карпов громко хмыкнул, но потом вполне серьезно продолжил:

— Догадываюсь, что ты думаешь! Только Лют не виноват! Любой из нас, первых мастеров, поступил бы точно также! — прозвучало убедительно, только я не доверяла этим словам — фыркнула, а Винр криво ухмыльнулся:

— Так велит Устав любой гильдии — пока не появится знак — посвящение не завершено!

— Но я не магичка! — процедила сквозь зубы.

— Потому Люта и сместили! Он должен был предусмотреть и заранее поставить «защиту»!

— И ты все еще не веришь в его виновность? — с не меньшим пылом, чем он, вопросила я.

— Нет! Я знаком с Грэйном давно, и уверен, что он просто…

— А знаешь, мне все равно! — невежливо перебила я мага. — Не сомневалась, что вы, огневики, будете защищать друг друга, даже в гильдию сегодня не пошла!

Карпов отступил на шаг, смерил меня с ног до головы сердитым прищуренным взором, поднял руки и примирительно сказал:

— Хорошо, переубеждать не стану — Школу ты закончила, значит, какие-никакие знания в голове есть, вот и поразмыслишь на досуге! А в гильдию зря не пошла — ребята ждут, не забывай, вы теперь связаны!

— Забудешь тут! — в сторону брякнула, и теперь мне был подарен обличающий взгляд, будто это я в чем-то провинилась.

С Винром ругаться желания не было, поэтому просто сказала:

— Пойду, пожалуй, — и отвернулась с намерением удалиться.

— В корне неверное решение, ведунья, — раздалось за моей спиной, — твоя сестра, видно, умнее…

— Не нужно сравнивать нас со Снеженикой! — яростно заявила я, оглянувшись через плечо.

— Вот в чем дело! — послышался властный голос, и из кустов на дорожку шагнул Рейв Ладов, прожигая меня суровым взглядом. — А я строил догадки, почему мой брат так переживает за тебя, а Лют ходит сам не свой!

— Это расстраивает вас? — постаралась любезно поинтересоваться я, только вышло скорее ехидно, заставляя Рейва нахмуриться:

— Такая же непочтительная, как и сестрица!

— Вас обидела Снеженика? — притворно участливо полюбопытствовала я, и Ладов-старший сжал кулаки, а на его лице дернулись желваки, вероятно, я угадала, разбередив в душе рану, причиняя боль своими жестокими словами.

Между нами ненавязчиво вклинился Винр и с нажимом спросил у Рейва:

— Ты по делу приехал?

— Угу! — пытаясь сдержать рвущийся наружу гнев, кивнул Ладов-старший, смотря при этом на меня.

— Простите, — не стала распалять его еще больше, — я была невежлива. Но это лишь потому, что все еще переживаю о вчерашнем, — словно случайно, упомянула о посвящении.

Рейв с холодком уронил:

— Извини, — помолчал и выговорил. — Хорошо, сегодня отдыхай, но завтра мы тебя ждем! Теперь первый мастер Райт, и он за тобой заедет! — развернулся и, шипя себе под нос, отправился восвояси.

Окатила ледяным взором его удаляющуюся спину и посмотрела на Карпова, который пристально наблюдал за мной.

— Осуждаешь?

— Если, скажу «да», это что-то изменит? — маг сцепил руки в замок и нервно хрустнул пальцами.

Я с напускным безразличием качнула головой и услышала тихое:

— Не позволяй мне разочароваться в тебе! — Винр двинулся к воротам.

— Ненавижу, — кипя от негодования, прошептала я и, выплескивая весь негатив, с силой бросила кристалл о камни, которыми была вымощена дорожка. С мелодичным звоном артефакт рассыпался на мелкие осколки, отражающие яркие лучи дневного светила, играющие на темном солнечными зайчиками. Подбирая кусочки камня одной рукой, другой — украдкой стирала со щек злые слезы, обещая себе, что разберусь во всем без чьих-либо советов — теперь я сама по себе!

В гильдию наведаться пришлось, хотя бы для того, чтобы разбросать там парочку осколков. Они уютно уместились в кадках с карликовыми деревцами. Люта я не видела, да это и к лучшему — боюсь, что не смогла бы сдержаться и наговорила бы ему много лишнего. Райт был безукоризненно вежлив и предупредителен, Небов пытался увлечь меня рассказами о гильдии, а новый мастер Ацур Зверов предлагал покатать на своем ящере. Отнекиваться не стала — нужно было вернуться домой. К Виору неспешно подошел тихий вечер, вдоль улиц зажигались фонари, внутри стеклянных колб, в темном кружеве кованых узоров бились десятки огненнокрылых мотыльков — зрелище незабываемое и необыкновенное для любой ведьмы! В голову прокралась мысль, которую я постаралась скрыть даже от самой себя — не получилось! Что будет с Вейтеррой, если магия огня исчезнет навеки? Что случится с оставшимися стихиями? Во всем должна быть гармония! Огонь — это не только пожары, сметающие все на своем пути. Это еще и мирный костерок, согревающий путников; свет фонарей, прогоняющий темноту; тепло очага, а значит, вкусная пища и кров студеной зимой. Мгновение и, словно вспышка, мелькнуло воспоминание, а потом пришла боль, я даже задержала дыхание, будто все было по-настоящему. Это Эрия напомнила мне о задании, и я поспешила прогнать бунтарские мысли.

Ящер мягко приземлился на все четыре лапы, и я приготовилась ступить на твердую землю. Ацур протягивал мне руку, и, незаметно для себя, я приняла ее. Погруженная в невеселые раздумья — богиня следит за мной — не сразу поняла, что маг не отпустил меня. Его правая рука ненавязчиво, но, тем не менее, крепко держала меня за талию. Пока я подбирала слова для достойного ответа, Ацур, бережно и повелительно одновременно, развернул мое лицо к себе и прижался губами к моему рту. Пару мгновений стояла столбом, ошеломленная его натиском, только с изумлением смотрела в расширенные зрачки огневика, смиренно принимая ласки. Когда Зверов отпустил меня, то я поняла одно — мой ночной гость, назвавшийся Гриммом, не Ацур! И разозлилась — мне теперь придется перецеловать каждого мага из «Ведьминой погибели», чтобы докопаться до истины?!

— Что это такое было? — тоном строгой учительницы, ругающей нерадивого ученика, поинтересовалась я у парня.

— А ты не знаешь? — нахально улыбнулся он.

— Знаю! Потому предупреждаю сразу — если попробуешь повторить, призову стихии!

— Не понравилось? — Ацур иронично заломил темную бровь.

— Ни капельки! — твердо откликнулась я и торопливо зашагала к дому.

В спину мне раздался нервный смешок — посмотрим, кто будет веселиться последней! Почудилось, что в ответ на мои мысли, как будто с дуновением ветра, донесся коварный смех Эрии. Что ж — богиня мной довольна, и это главное! Сегодня к Эрии у меня будет просьба, отнюдь не противоречащая ее приказу. Ее я и озвучила в своей комнате, едва ворвалась туда вихрем. Ночка предстоит жаркая, потому что мы с Рьяной решились пробраться в гильдию «Хмельной саламандр». Она, чтобы помочь магам, а я, чтобы навредить. Признаться в глубине души, меня снедали сомнения в правильности данного поступка, но я гнала их прочь — так велела Эрия, и как послушная подопечная, я обязана выполнить ее требование. Вдруг поможет в поисках четырех стихийника? В моей ситуации нельзя было упускать такую возможность, а маги… Да, паземки с ними — выживут как-нибудь!

Теплый вечер середины велесеня сменила южная осенняя ночь. Совсем непохожая на наши, озерские. За окном преобладали темные оттенки, разбавляемые серебристыми нитями, идущими от полной луны, как от клубка. Две серые, неприметные кошки прошмыгнули мимо охраны за ворота, стремясь избегать пятен света от фонарей, прячась в ночных тенях. Ветер приносил запах мяты, кружил сухие листья, игриво роняя их с деревьев, шепчущихся где-то над нашими головами. Рьяна изрядно волновалась, от того и сбивалась с шага, постоянно крутила мохнатой головой и шевелила ушами, порываясь вскочить на задние лапы, забывая, что находится в кошачьем обличии. Я была уверена, что Эрия поможет нам, потому не переживала, только сомневалась все больше и больше, видно, учение маменьки не прошло даром, а она была ведьмой опытной и часто заставляла меня сначала хорошенько подумать, а потом делать! Мой небольшой опыт практикующей ведьмы подсказывал, что отступать от задуманного не следует — богиня накажет, потому необходимо усыпить ее бдительность, поглядеть, что из этого получится, а уже затем решить, как быть дальше!

Гильдия «Хмельной саламандр» располагалась в старинном двухэтажном особняке, спрятанном за кованым забором и укрытом от посторонних глаз разлапистыми елями. Мы двумя изворотливыми тенями скользнули между прутьев и очутились в саду. Дорожка, выложенная гладкими валунами, уводила вглубь и терялась за розовыми кустами. Их аромат кружил голову и настраивал на романтический лад. Я, как наяву, представила две фигуры, медленно шествующие вперед, взявшись за руки. Остановилась и потрясла головой, подруга изумленно распахнула очи, глядя на меня. Я недовольно рыкнула и скакнула в темноту — почему-то в саду не было фонарей — и сразу отпрянула, выгибая спину и угрожающе зашипев. С крыльца, выбравшись из замочной скважины, нам навстречу выполз огненный саламандр. Талисман этой гильдии и ее неизменный страж. Рьяна ощерилась, выбираясь из-за моей спины и вставая рядом, показывая, что готова к бою. Между моих лопаток пробежал озноб, будто их коснулся ледяной ветер Студеного, но тут же схлынул, оставляя рассудок трезвым, незамутненным страхом. Мотнула гибким хвостом, ударяя себя по задним лапам, и взглядом указала подруге, как нужно действовать. Рьяна без дальнейших пояснений двинулась вправо, обходя противника по дуге, а я медленно шагнула влево, не сводя с саламандра напряженного взгляда. Он пока что не делал резких движений, пристально следя за нами узкими щелками глаз, на дне которых бешено полыхало пламя. «Эрия, дай мне сил!» — мысленно воззвала я к богине, делая прыжок, нацеливаясь в незащищенное горло саламандра. Мягкие подушечки лап обожгло огнем, и запахло паленой шерстью, но спустя мгновение мой враг упал наземь, превращенный в лед. Эрия, как и в прошлый раз, пришла мне на помощь. Глаза Рьяны стали похожи на две огромные плошки, но объясняться было некогда, и я поторопила подругу к дверям.

В замочную скважину пролетели две мелкие мушки, и в тусклом свете одного фонаря, висящего над дверной аркой, украшенной искусной резьбой, превратились в двух девушек. Я оторопела, расслышав позади себя всхлип Рьяны, и потрясенно спросила:

— Ты чего?

— Отблеска жалко… — подруга разрыдалась в голос.

— Кого?! — мое удивление достигло пика, из-за чего я перешла на крик.

— Саламандра, — Рьяна жалобно смотрела на меня, — мы успели подружиться…

Я пришла в полное замешательство, не зная, что ей сказать, но потом вымолвила:

— Чего ты с ним тогда раньше не договорилась?

— Н-не знаю… — подруга продолжила рыдать взахлеб.

Я нахмурилась и посчитала своим долгом напомнить:

— Мы сюда не просто так пришли!

Рьяна, время от времени всхлипывая, уверенно двинулась по залу, стараясь спрятать обереги. Я же занялась своим «черным» делом, на осколки не скупилась, парочка отправилась в цветочные кадки, другие были спешно размещены в щелях и укромных углах. Когда закончила, спохватилась — зря пошла на поводу своих мимолетных желаний и заморозила саламандра — этот факт поутру сразу укажет на ведьм. Чего допустить никак нельзя — иначе все совместные усилия пойдут прахом, и хорошо, если обстоятельства не приведут к новой войне. Прикусила губу, раздумывая, как поступить, вспоминая, связывая воедино все полученные знания.

— Капелька, — боясь спугнуть пришедшую мысль, обратилась я к подруге.

Она подняла заплаканные глаза, а я, стараясь не сильно волноваться, промолвила:

— Кажется, мне удалось придумать, как разморозить твоего саламандра, — подарила подруге красноречивый взгляд, без лишних слов сообщающий, что ей придется сделать.

Рьяна выпрямилась с глубоко задумчивым видом, обдумывая мои слова, медленно кивнула:

— Это не только ради Отблеска, но и ради всех ведьм… Зря мы все-таки решились на эту вылазку…

— Разве в наших правилах сожалеть? — пожелала напомнить я.

Капелька застыла, размышляя над моими словами, но после уверенно промолвила:

— Да! Прочь сожаления! — и шагнула к двери, а я последовала за ней.

Осенние ночи не в пример длиннее летних и гораздо прохладнее. Ветер, овевающий лицо, приносил горькие запахи полыни и опадающих листьев, шуршал в укромных углах, точно зверек, тревожил ночные тени, таящиеся в закоулках, заставляя их танцевать под его мелодию. Лунные лучи слабо освещали замороженного саламандра, делая его похожим на кусок льда, отчего я даже поежилась, потому что это напомнило о скором приходе зимы. И неизвестно, какой она окажется для ведьм, занесенных, словно осенние листья ураганом, в Солнечный.

Рьяна подошла ближе, опустилась на колени, погрузилась в себя, но спустя пару минут вскочила и удрученно помотала головой:

— Нет, не могу…

Я едва не скрипнула зубами, подошла и хорошенько встряхнула подругу:

— Что значит, ты не можешь?

— Разморозить его с помощью своей магии… — пояснила она мне, как скудоумной.

Встряхнула ее еще раз и с расстановкой произнесла:

— Что ты за ведьма, если так быстро опускаешь руки?

— Плохая, — жалобно отозвалась Капелька.

Я отпустила ее, развернулась и отправилась к воротам, услышав обескураженный шепот:

— Ани, ты куда?

— К Фириону, — громко объявила я, — пойду и сразу сознаюсь в содеянном!

— Подожди! — Рьяна бросилась за мной, о чем мне любезно подсказал ночной ветер.

Не сбавила шаг, а наоборот ускорилась, торопясь покинуть территорию «Хмельного саламандра» и в тайне надеясь, что подруга одумается.

У запертых ворот, когда я собиралась перевоплотиться в неприметную кошку, Рьяна схватила меня за рукав и, задыхаясь, вымолвила:

— Стой! Давай вернемся, я попробую еще раз!

Не выказывая свою радость, я возмущенно откликнулась:

— Пробовать не нужно, больше дел и меньше слов!

Капелька стиснула кулаки, уверенно кивнула и с решительным видом отправилась обратно к замороженному саламандру. Я слегка улыбнулась, глядя ей в спину — вот это мне нравится!

Медленно приблизилась к месту действия и увидела, что подруга уже опустила ладони на ледяную глыбу, в которую превратился талисман гильдии.

По моей задумке, Рьяна должна использовать магическую силу своего рода — редкое волшебство, сильное и очень действенное, вот только загвоздка в том, что призвать его на помощь сложно. Сейчас подруга мысленно обращалась ко всем ведьмам, которые были у нее в предках. Если Капелька сумеет отрешиться от действительности, а ее сознание проникнет в Грань, где души перерождаются, то саламандр оживет. Ненадолго отвлеклась, поэтому, когда услышала тихое пение, встрепенулась и с удивлением посмотрела на подругу. В ночном воздухе разливалась колыбельная, настраивая на умиротворяющий лад, хотелось прилечь на ворох золотистых листьев под разросшимися за лето кустами и, смотря в перевернутую чашу звездного неба, мечтать, постепенно погружаясь в объятия сна. Невольно подумалось: «Как было бы хорошо, если бы все происходящее стало дурным сном, который развеется, гонимый солнечным утром. Мгновение и я проснусь, сладко потянусь и, вскакивая с кровати, почувствую запах свежей выпечки, а, выходя в коридор, услышу голос матушки, зовущий меня завтракать…»

Грустная улыбка коснулась моих губ — нежданные воспоминания иногда приятны, а еще они заставляют задуматься. «Хватит пока, — решила я, повернувшись к зданию гильдии, — остальные осколки раскидаю по гильдиям позднее, после того, как узнаю результат их воздействия!» Постаралась отринуть другую пришедшую в голову мысль — с Эрией тягаться мне не по силам!

Погрузившись в размышления, не сразу заметила, что идея прибегнуть к помощи рода, оказалась вполне себе успешной — лед под руками Рьяны начал превращаться в огненную плоть, обжигая ладони ведьмы, но она не отняла их, хотя из-под прикрытых век струились слезы.

Когда саламандр окончательно оттаял — мне пришлось срочно уносить ноги, вернее лапы, потому что перевоплощалась в спешном порядке. Рьяну прождала довольно долго, изнывая от нетерпения, глядя, как на востоке медленно взбирается на небо солнце. Стало ощутимо прохладно, трава покрылась росой, но кошачья шубка спасала от осеннего холодка. Серая кошка, прихрамывая, выбралась через узкие прутья кованого забора и, пошатываясь, пошла ко мне. Саламандр провожал ее долгим взглядом, а когда он соизволил взглянуть на меня — я попятилась. Рьяна прошипела ему что-то и выразительно ткнула в мою мохнатую ныне персону подпаленной лапой. Отблеск, прищурившись, кивнул — милосердно позволил мне жить дальше, держась от его гильдии на приличном расстоянии. Фыркнула и, высоко подняв хвост, бодро поскакала по начавшему просыпаться городу.

Расставаясь, предложила Капельке свою помощь — ожоги дело серьезное, но она помотала головой и, лихорадочно поблескивая голубыми глазами, вполголоса заявила:

— Только попробуй не взять меня с собой в академию! — подруге было известно, что после памятной неудачи пройти в вышеназванное учебное заведение через главные ворота днем, я решила сделать это тайно, ночью.

Подарила Рьяне выразительный и недовольный взгляд, но она не сдалась:

— Имей ввиду, — пауза, привлекающая мой интерес, — я с Отблеском договорилась, и он обещал переговорить со своими.

— Со своими? — а я, глупая, считала, что сегодня удивляться уже будет нечему.

— Да! — серьезно подтвердила подруга. — Нас пропустят без боя, — прикусила кончик указательного пальца, явно сомневаясь в том, что сказала. — Ну, по крайней мере, он обещал…

— Посмотрим, — поджав губы, тем самым выразив свое неодобрение, сказала я и отправилась спать.

Наутро меня пыталась поднять Ветла, что она только не делала: и увещевала, и сыпала угрозами, и призывала к порядку — бесполезно! Я походила на осеннюю муху (такую же еле ползающую) и отмахивалась от наставницы. В итоге, вечером, нас с Рьяной ждал разнос, а визит во дворец к Фириону опять был отложен. Мы с подругой честно признались во всем, повинились и стали ждать наказания. Его не последовало, хоть Ветла и ругалась очень громко, но задание Марессы мы выполнили, так что обе опытные ведьмы могут быть спокойны.

И вот снова две серые кошки убегают в ночь, мчась по освещенным улицам Виора. Путь к зданию академии я помнила слишком хорошо — недаром половину его правила каретой — только теперь получилось быстрее. Капелька, несмотря на недолеченные ожоги, резво трусила рядом, наотрез отказавшись пропустить новое приключение. У ворот я резко затормозила, почти стирая лапы в кровь. Зрелище, представшее моим глазам, было грандиозным. Вдоль забора, освещая улицу не хуже полуденного солнца, выстроились в шеренгу около сотни саламандров. Замершая сбоку Рьяна нервно икнула, разглядывая их. Один из стражей махнул длинным хвостом, и подруга с истеричным смешком шепнула:

— Похоже, нас приглашают проследовать на территорию академии…

— Да-а? — с нескрываемым недоверием откликнулась я, стараясь сохранять спокойствие.

— Н-не уверена… уже… — отступила на шаг спутница.

Я бросила на нее взгляд, полный тихой ярости, быстро усмирила гнев — неразумно сейчас сердиться, и приняла свой истинный облик. Загоняя все свои страхи, надуманные и явные, в глубину души, медленно подошла к забору. Кованые прутья раскалились и теперь полыхали красным, высокомерно вздернув подбородок — я вас не боюсь, поинтересовалась у огненных стражей:

— Вы нас пропустите?

Около минуты слышался только треск, похожий на тот, что бывает в костре, а потом, словно пламя взревело:

— Да! За тебя просили… Я провожу-у-у…

Я сумела выдавить из себя только кивок и, обратившись кошкой, скользнула в сад, подпалив шерсть на боках. Рьяна сиганула за мной, будто окунаясь в реку, было заметно, что подруга не особо раздумывала над тем, что делает — оно и к лучшему — так проще!

Перевоплотившись обратно в девушек, тихо ступая по примятой траве, мы вышли на дорогу, ведущую к четырехэтажному зданию. В звездную высь взлетали четыре башни, заставляя замедлить, и без того нескорый шаг, потому что с улицы их заметно не было. Магия! И опять стало видно, что чары постепенно истончаются. Фонарей в этом месте не было, да и зачем они, когда свет, исходящий от саламандров может ослепить кого угодно. Всю дорогу главный страж держался чуть впереди, оглядываясь на меня, пронзая огненным взором, от которого хотелось съежиться в комок. Меня явно изучали и мысленно прикидывали, как поступить. Я решительно шла следом и усиленно притворялась безразличной ко всему. Высокие двери, означающие вход, выполнены из металла. По всей поверхности проступают выпуклые узоры, переплетающиеся между собой, складывающиеся в незнакомые письмена.

— По всей видимости, приветствие, — еле слышно высказала свое мнение Рьяна, тоже заинтересовавшаяся написанным.

— Ошибаешься, — сухо уронил саламандр, заставляя подругу вздрогнуть, — это предупреждение ведьмам. — И, как будто, случайно. — Задумайтесь…

— Мы рискнем! Правда? — многозначительно взглянула на подругу, и она уверенно объявила:

— Веди нас дальше, чего застыл?

На физиономии огненной змеи растянулась ехидная улыбка, но мы не дрогнули, и дверь отворилась. Капелька искоса взглянула на меня, и я один раз моргнула, давая знать, что и меня заинтриговал этот факт. Неужели саламандры поддерживают силу пламени? Стражи, дворецкие и хранители магии в одном лице? Если это так, то я рада, что, очертя голову, не кинулась в атаку, как собиралась сделать, а послушала совета Рьяны.

Лестница, начинающаяся в просторном холле, уводила нас все выше. Сердце в такт громким шагам отсчитывало удары, где-то внутри зарождалась паника, грозящая позорным бегством. Эхо, гуляющее по притихшим коридорам, запутывало разум, заставляя порой оглядываться и проверять — а не идет ли кто по пятам?

Эферон не обманул — вот он Зал Славы! Сквозь внешнюю, прозрачную стену крытой галереи проникал свет, исходящий от тел саламандров, оставшихся в саду. Вдоль внутренней стены были развешаны портреты, и я, позабыв обо всех тревогах, принялась рассматривать каждый из них. Сопровождающий страж двинулся за мной, пристально следя за каждым моим шагом. Капелька решила не отставать и с не меньшим интересом изучала выставленные портреты.

Я торопилась, пропуская нарисованных блондинов, мне нужен был брюнет.

— Ох! — раздался рядом изумленный вздох подруги, и я перевела на нее недовольный взор.

— Ани, гляди-ка — это же глава Ведического Совета! — возмутилась Рьяна.

— Бывший глава, — ровно отозвалась я, мельком поглядев на портрет Эферона Дарова.

— Это же… это… — подруга начала задыхаться от охватившего ее негодования.

— Это Рон, — строго сказала я, — муж моей сестры и все, хватит об этом!

— Но Маресса и …

— Считаешь государыню или Снеженику глупыми?

— Нет… — замахала руками Капелька, но продолжить не успела, саламандр ядовито рассмеялся:

— Рон! Ишь, пострел! А я и не знал, что он верховодил ведьмами!

Что-то в его словах заставило меня задуматься, вот только дельную мысль поймать никак не могла. Отбросила все ненужные сейчас думы и снова пошла вперед.

Искомое изображение обнаружилось, как водится, почти в самом конце. Ненадолго замерла, воскрешая в памяти все мельчайшие подробности невероятно красивого, но надменного и какого-то хищного лица. Даже на портрете этот человек цинично кривил губы, словно презирал и художника, и тех, кому предстоит лицезреть изображение.

— Осот Огнев, — просветил меня саламандр, — он тот, кого ты ищешь?

— Это четырех стихийник? — подпрыгнула Капелька.

Я не ответила, не могла отвести взор от нарисованного лица врага, Рьяна не унималась:

— Родители явно шутниками были! Это же надо соединить истинное имя ведьмака с настоящей фамилией мага!

— Если бы, — выдохнул саламандр.

— Вы знали? — резко повернулась к нему.

Страж, меряя мою персону внимательным взглядом, что-то мысленно решал, прищурился, покосился на Капельку и сообщил:

— Мы ощущаем магию, потому сразу заметили, чем он отличается от всех поступающих.

— Тогда почему никому не рассказали об этом? — провокационно полюбопытствовала я.

Саламандр глядел на портрет и молчал, а я продолжала допытываться:

— Он чем-то запугал вас? Сумел договориться, что-то пообещав? Или здесь замешана лесть?

Собеседник не пожелал ответить на мой вопрос, развернулся и приказным тоном молвил:

— Идемте! Вы узнали, что хотели, и вам здесь больше нечего делать!

Спорить с ним не стали, потому покорно побрели в обратную сторону. Рьяна сердито хмурилась, а я опять погрузилась в раздумья. Результат озвучила на выходе:

— Вы знали Рона лично, поэтому мне думается, что это он попросил вас впустить меня!

— Это не Отблеск помог нам? — возопила за спиной Капелька, не обращая никакого внимания на прочих стражей, провожающих нас к забору.

И этот вопрос остался без ответа — пришлось нам, терзаясь догадками, перевоплощаться и уходить. Не выдержала и на пути оглянулась, а ветер донес до меня:

— Хочешь стать умной — перестань быть дурой!

Фыркнула — загадок только прибавилось, а Капелька угрожающе зашипела — Отблеска ждет серьезная беседа с разъяренной ведьмой.

Школа — Высшая Ведическая Школа — учебное заведение в Озерном Крае

Велесень — первый месяц осени