Тайна огненных следов. Тайна кашляющего дракона

ГОНЧАР ПОЯВЛЯЕТСЯ… И ИСЧЕЗАЕТ

Юпитер Джонс услышал, как с Берегового шоссе свернул грузовик. Он так дребезжал, что это мог быть только Гончар.

Юп разравнивал белый гравий на подъезде к «Складу Титуса Джонса». Он поднял голову, прислушался и объявил:

— Он едет сюда.

Тетя Матильда поливала герани, которые посадила вдоль подъездной дороги. Она завернула кран шланга и поглядела на короткую улицу, ведшую к шоссе.

— Что это ему понадобилось, хотела бы я знать!

Дряхлый грузовичок Гончара, чихая, полз вверх по очень пологому склону между Береговым шоссе и складом.

— Нет, не доедет! — предрекла тетя Матильда.

Юпитер ухмыльнулся. Человек, которого в Роки-Бич называли просто Гончаром, доставлял его тетке немало беспокойства. Утром каждую субботу Гончар приезжал на своем драндулете в городок, чтобы купить на неделю нужные припасы. И тетя Матильда часто видела, как грузовичок, кашляя и лязгая, вползал на стоянку перед супермаркетом. И каждый раз она предсказывала, что он больше не доберется до шоссе. И каждый раз она ошибалась.

Не явилась исключением и эта суббота. Грузовичок одолел подъем, попыхивая паром из радиатора. Гончар помахал рукой и свернул на склад. Юпитер поторопился убраться с дороги, грузовичок проехал мимо и, едва миновав ворота, с усталым вздохом остановился.

— Юпитер! — крикнул Гончар. — Как поживаешь, приятель! О, миссис Джонс! Вы в это июньское утро цветете как роза!

Гончар выпрыгнул из кабины. Его белоснежное одеяние всколыхнулось.

Тетя Матильда все еще не могла решить, как она относится к Гончару. С одной стороны, он был одним из лучших мастеров своего дела на Западном побережье. Люди приезжали даже из Сан-Диего на юге и Санта-Барбары на севере, чтобы купить горшки, кувшины и вазы, которые он обжигал с таким искусством, а тетя Матильда уважала всякую прекрасную работу. Но с другой стороны, она твердо верила, что мужчинам, когда они выходят из пеленок, положено носить брюки.

Широкий пышный балахон Гончара оскорблял ее чувство благопристойности. Как и его длинные серебряные волосы, и аккуратно расчесанная борода, не говоря уж о керамическом медальоне, который свисал с его шеи на кожаном шнурке. На медальоне был изображен алый двуглавый орел. По мнению тети Матильды, орлам полагалось по одной голове каждому. А двухголовая птица была еще одной нелепой причудой Гончара.

И теперь тетя Матильда с откровенным осуждением посмотрела на его ноги. Как всегда, он был бос.

— Смотрите, не наступите на гвоздь! — предупредила она.

Гончар только рассмеялся.

— Я на гвозди не наступаю, миссис Джонс, — ответил он. — Вы же знаете. Но я к вам за помощью. Ко мне должны…

Гончар внезапно умолк и уставился на стену хибарки, служившей конторой.

— А это что такое? — осведомился он.

— Мистер Гончар, — сказала тетя Матильда. — Неужто вы раньше не видели? Она же тут чуть не полгода висит.

С этими словами она сняла со стены застекленную раму и протянула ее Гончару. Под стеклом были яркие цветные фотографии, каждая с надписью. Они явно были вырезаны из журнала. На одной красовался их склад. На другой дядя Титус гордо позировал перед деревянным забором склада. Художники Роки-Бич украсили забор картиной: корабль под всеми парусами летит по бурным зеленым волнам океана. На фотографии видны были даже головы любопытных рыб, высунувшихся из воды поглазеть на корабль.

Под фотографией склада был снимок мистера Динглера, который делал украшения из серебра в маленькой мастерской в Роки-Бич, и еще — Ганса Йоргенсона с кистью перед начатым морским пейзажем. И еще — фотография самого Гончара крупным планом. Фотограф подстерег старика, когда он выходил из супермаркета — борода блестела в солнечных лучах, двуглавый орел четко выделялся на белизне его одеяния, одна рука сжимала самую обычную сумку с покупками. Надпись гласила, что жителей Роки-Бич нисколько не смущает, если живущие среди них художники предпочитают одеваться на свой лад.

— Неужели вы ее не видели? — спросила тетя Матильда. — Она из журнала «Вестуэйс». Помните, там была статья о художниках в городках на побережье.

Гончар нахмурился.

— Я не знал, — сказал он. — Помнится, как-то я видел там молодого человека с камерой, но особого внимания на него не обратил. Тут же всегда толкутся туристы, и все с камерами. Если бы…

— Что «если бы», мистер Гончар? — спросила тетя Матильда.

— Ничего, — ответил Гончар. — Теперь ведь ничего не поделаешь. — Он отвернулся от фотографии, которой тетя Матильда так гордилась, и положил руку на плечо Юпа. — Юпитер, — сказал он, — мне бы хотелось посмотреть, что у тебя найдется. Я жду гостей и боюсь, что им мой дом покажется… ну… пустоватым.

— Гостей ждете? — повторила тетя Матильда. — Господи Боже ты мой!

Хотя Гончар был со всеми приветлив, у него не было ни одного близкого друга. И Юпитер догадывался, что его тетушка изнывает от любопытства. Кто это вдруг решил погостить у старика? Однако она удержалась от расспросов и просто велела Юпитеру показать ему все, в чем он нуждается.

— Твой дядя Титус вернется из Лос-Анджелеса не раньше чем через час, — сказала она и отправилась отвинтить шланг от крана.

Юпитер только обрадовался. У тети Матильды могли быть какие-то сомнения насчет Гончара, но Юпитеру старичок очень нравился. Он словно следовал девизу «Живи и давай жить другим», а если ему нравится разгуливать босым в белом балахоне, то кому какое до этого дело?

— Ну, во-первых, — сказал Гончар, — мне потребуется парочка кроватей.

— Будет сделано, сэр! — объявил Юпитер.

Склад был организован на славу, и порядок там царил образцовый. Да и как могло быть иначе, если за всем надзирала Матильда Джонс? Юп повел Гончара в сарай с подержанной мебелью, где ей не угрожала сырость, веявшая с океана. Там стояли столы, письменные и обеденные, стулья и кровати. Некоторые были сломаны или несли на себе неизгладимые следы долгого употребления, далеко не всегда бережного. Но дядя Титус, Юпитер и Ганс с Конрадом, братья баварцы, помогавшие на складе, починили и покрасили многие вещи.

Гончар осмотрел спинки и рамы кроватей, составленные у стены. Он уже купил новые матрасы и сетки, сообщил старичок Юпу, но без крепких спинок и рамы они скоро придут в негодность.

Юпа разбирало любопытство, и, не выдержав, он спросил:

— Так ваши гости у вас долго проживут, мистер Гончар?

— Еще не знаю, Юпитер, — ответил тот. — Поживем увидим. А что ты скажешь насчет латунной кровати с шишечками?

— Уж очень старомодно, — с сомнением произнес Юп.

— Так и я же старомоден! — засмеялся Гончар. — Как знать? Может, моим гостям это придется по вкусу. — Он взялся за спинку и приподнял ее. — Тяжелая, солидная, — сказал он. — Таких нынче не делают. Почем она?

Юп не знал, что ответить. Кровать была из старого дома на Голливудских холмах, и дядя Титус купил ее всего неделю назад. Юп понятия не имел, какую цену он думает назначить за нее.

— Ничего, — сказал Гончар. — Время терпит. Отставь ее в сторонку, а я спрошу у твоего дяди, когда он вернется.

Гончар огляделся.

— Мне нужна еще одна кровать, — сказал он. — Для мальчика твоего возраста. Юпитер, ты какую бы себе выбрал, покупай ты новую кровать?

Не задумавшись ни на секунду, Юп вытащил белую деревянную кровать со встроенным в спинку книжным шкафчиком.

— Если он любит читать в постели, то лучше не придумаешь. Дерево, правда, не самое лучшее, но Ганс его хорошенько отдраил и покрасил. Пожалуй, она теперь выглядит элегантнее, чем новая.

Гончар пришел в восторг.

— Отлично! Ну, просто замечательно! А если он не любит читать в постели, так сможет держать на полках свою коллекцию.

— Какую коллекцию? — поинтересовался Юпитер.

— Да ту, которую собирает, — объявил Гончар. — По-моему, все мальчишки что-нибудь да коллекционируют. Ну, там морские раковины, марки, камешки или бутылочные пробки. Разве нет?

Юп хотел было сказать, что он ничего не коллекционирует, но тут ему вспомнилась их штаб-квартира — старый прицепной домик, укрытый в дальнем углу склада за грудами утиля, расположенными очень хитро. Нет, сказать правду, у Юпитера Джонса была коллекция. Коллекция всех тайн, раскрытых Тремя Сыщиками. Отчеты о каждом деле хранились в аккуратно перенумерованных папках.

— Верно, мистер Гончар. У всех мальчиков есть коллекции, — сказал он. — Еще что-нибудь вам сегодня требуется?

Вопрос с кроватями был решен, и Гончар немножко растерялся.

— У меня ведь почти нет мебели, — признался он. — Думается, парочка стульев не помешает.

— А сколько у вас сейчас стульев, мистер Гончар? — мягко осведомился Юпитер.

— Один, — сказал Гончар. — До сих пор мне его вполне хватало, а я стараюсь не обременять себя лишними ненужными вещами.

Юп молча выбрал два простых стула из груды справа и поставил их перед Гончаром.

— И стол? — спросил он.

Гончар покачал головой.

— Стол у меня есть. Вот что, Юпитер, сейчас в моде какие-то там телевизоры. Может, моим гостям понадобится эта штука, так не подберешь ли ты…

— Нет, мистер Гончар, — перебил Юпитер. — К тому времени, когда телевизор попадает к нам, его остается только разобрать на детали и отобрать еще годные. Но если вам нужен телевизор, так почему не купить новый?

Гончар замялся.

— Новые продаются с гарантией, — указал Юпитер. — Если обнаружится какой-нибудь дефект, его исправят бесплатно.

— Ах, так! Ну, наверное, ты прав, Юпитер. Для начала обойдемся кроватями и стульями. А потом…

Гончар умолк. Снаружи донесся требовательный рев автомобильного сигнала.

Юпитер вышел из сарая с мебелью. Гончар последовал за ним. На подъездной дороге почти вплотную к грузовичку Гончара стоял сверкающий черный «кадиллак». Снова рявкнул сигнал, шофер нетерпеливо распахнул дверцу, вышел и, досадливо посмотрев по сторонам, направился к конторе.

Юп поспешил к нему.

— Не могу ли я помочь вам? — крикнул он на бегу.

Человек остановился, поджидая, чтобы Юп и Гончар подошли к нему. «Какое замкнутое лицо!» — подумал Юпитер. Видно было, что он предпочитает держать свои мысли при себе. Высокий, худощавый, еще не старый, хотя в темных кудрявых волосах кое-где серебрилась седина.

— Что вам угодно, сэр? — спросил Юпитер.

— Мне нужен дом, носящий название «Вершина», — последовал ответ. — Видимо, я свернул не на том перекрестке. — Он говорил на очень правильном английском, как образованный европеец.

— Он примерно в миле отсюда на север, — объяснил Юп. — Возвращайтесь на шоссе, сверните вправо и поезжайте, пока не увидите мастерскую Гончара. За ней начинается дорога к «Вершине». Вы ее легко найдете по деревянным воротам с висячим замком.

Человек коротко кивнул в знак благодарности и сел в «кадиллак». И только теперь Юп заметил, что в машине есть еще кто-то. На заднем сидении застыл мужчина плотного сложения. Теперь он наклонился, потрогал шофера за плечо и сказал что-то на языке, которого Юп не знал. Вид у него был и не молодой, и не старый, и не пожилой. Казалось, он вообще не имеет возраста. Юп не сразу сообразил, что впечатление это возникало, потому что он был абсолютно лысым. Даже брови исчезли — если у него они когда-нибудь были. А кожа загорела до того, что казалась выдубленной.

Безвозрастный поглядел на Юпитера, потом перевел темные, слегка раскосые глаза на Гончара, который стоял чуть позади Юпа. Гончар со свистом втянул воздух. Юпитер взглянул на него. Он наклонил голову набок, точно прислушиваясь, а правой рукой сжимал медальон на груди.

Безвозрастный откинулся на спинку сидения. Шофер поставил передачу и задним ходом плавно выехал за ворота. Тетя Матильда как раз вышла из дома по ту сторону улицы и успела увидеть, как «кадиллак» развернулся и умчался назад по шоссе.

Гончар потрогал Юпа за плечо.

— Ты не попросишь у своей тети стакан воды для меня? Что-то вдруг голова закружилась.

Он сел на штабель досок. Лицо у него и правда стало землистым.

— Сию минуту, мистер Гончар, — пообещал Юп и побежал через дорогу.

— Кто это приезжал? — спросила тетя Матильда.

— Искали «Вершину», — ответил Юпитер, поспешил на кухню, достал из холодильника графин с водой, который тетя Матильда всегда там держала, и налил стакан для Гончара.

— Как странно! — заметила тетя Матильда. — «Вершина» уже столько лет стоит пустая.

— Я знаю, — ответил Юпитер и побежал с водой на склад. Но Гончара там не оказалось.