Тайны между нами

Глава 8

— Доброе утро, Григорий Иванович! — София зашла на кухню, где мужчина возился возле плиты.

— Доброе, Сонечка, — он улыбнулся, помешивая ложкой в кастрюле. Соня налила себе воды и села за кухонный островок, вдыхая аромат прованских трав, которые повар добавлял в суп.

— Как прошли ваши выходные? — наблюдая за процессом спросила девушка.

— Отлично, все два дня провел с внуками, — уголки его рта приподнялись в улыбке. — А ты? Ездила куда-нибудь? — мужчина прикрыл кастрюлю крышкой.

— Только в торговый центр, — девушка пожала плечами, скрывая мелкую дрожь по телу, вспоминая о том дне. Она поймала себя на мысли о том, как всё изменилось с того момента, когда она последний раз видела Григория Ивановича. Несколько дней назад она была уверена, что покинет этот дом, и в её жизни начнётся новый этап. Всего каких-то три дня, а она уже готова изменить планы, слушая сердце она решила остаться, и даже несмотря на привидение в доме. Кажется, её чувства к Паше сильней страха. Впрочем, новый этап и так настал, она наслаждалась нахождением рядом с этим мужчиной, но, с другой стороны, чувство вины не покидало её ни на секунду, оно терзало её, не давая расслабиться. София надеялась, что Диана наберётся смелости и поговорит с братьями в ближайшее время. Потому что сама Соня чувствовала себя, мягко говоря, паршиво от тайн этой семьи.

— Здравствуйте, — на кухне послышался голос Паши, Соня подняла на него глаза и улыбнулась.

— Здравствуй, Паша, — ответил мужчина, наблюдая за тем, как Павел подошёл к Соне и поцеловал в щеку, от стеснения и неловкости она покраснела и опустила глаза.

— Мы едем кататься на лыжах, — констатировал Паша и положил руку на бедро девушки.

— Сегодня? Но… — растерялась она.

— Да, сегодня. Через час, — он взглянул на наручные часы. — Новостей пока нет, так что поедем, развеемся.

— Ладно, но нужна же специальная одежда, лыжи… — начала торопливо перечислять девушка.

— Одежду купим, а всё остальное возьмём на прокат, — сказал он, как отрезал. — Пойду Диану будить, она ещё не выходила. А Рома уже собирается, — она кивнула, затем Паша снова поцеловал её в щеку.

— Я смотрю ты поладила с ними? — улыбнулся Григорий Иванович, смотря как за Пашей закрылась дверь. София смущённо отвела глаза.

— Да…, - тихо ответила она, рассматривая качающуюся дверь и ощущая на себе запах его свежего геля после бритья.

Паша стоял возле двери в комнату Дианы, сестра уже второй день не выходит из комнаты, и это его начало беспокоить. Он чувствует, что дело не только в её плохом самочувствие, Диану что-то тревожит, но она не признается. Поэтому он решил, что им необходимо развеяться, и хоть на пару часов выбросить из головы события прошлой недели. Он тихо постучал и стал прислушиваться, через несколько секунд он услышал тихое «войдите». Он зашёл в комнату, погруженную в темноту, задвинутые плотные шторы не давали проникнуть в комнату и лучику солнечного света. Диана лежала в кровати накрытая одеялом.

— Привет, — кротко поздоровался он и обошёл кровать, чтобы видеть лицо девушки.

— Привет, — она устало вздохнула.

— Диан, что случилось? — Паша сел на край кровати, пытаясь внимательней рассмотреть лицо сестры, но из-за кромешной темноты он видел только очертания девушки и блеск в глазах и понял, что это от слез.

— Ничего, — ответила она голосом будто сейчас расплачется. Паша напрягся, от состояния сестры, и от того, что даже не может предположить, что с ней происходит.

— Я же вижу, что тебя что-то беспокоит, — ласково заговорил он. Диана шмыгнула носом и тяжело вздохнула.

— Скажи, ты всегда будешь меня любить? Что бы ни случилось?

— Конечно. Что за вопросы? — нахмурился Паша, а затем забрался на кровать и лёг рядом с сестрой укладывая её голову на своё плечо. — Скажи, что случилось? — поглаживая её голову спросил он.

— Я не могу сказать, — помотала головой. — Не сейчас. Ладно? — она приподняла голову и взглянула на него.

— Ладно. Когда будешь готова, знай, что я выслушаю тебя и помогу чем смогу.

— Я знаю, — вздохнула она. — Так странно, — заговорила она после не большой паузы. — Мы с Ромой двойняшки, но с тобой мы всегда были ближе, — Паша поцеловал сестру в макушку, не найдя, что ответить. — Несмотря на твой сложный характер, ты лучший брат на свете.

— Даже не знаю это звучало как комплимент или оскорбление… — улыбнувшись проговорил Паша.

— Паш, вы с Ромой единственные, кто у меня остался. Я не переживу, если по каким-то причинам мы перестанем быть близки, — тихо сказала Диана.

— Диан… — начал Паша, но Диана его перебила.

— Дай договорить, — она вздохнула и продолжила. — Просто знай, что я люблю тебя и дорожу тобой. Паша свёл брови в негодовании, звучит как прощание, Диана не из тех девушек, которые способны натворить глупости, он в этом уверен, но всё же что-то происходит и незнание этого его жутко бесит. Паша громко выдохнул и прошептал: «Я тоже»

Через час они выезжали с посёлка, Паше удалось уговорить Диану поехать с ними, но всё же её апатия никуда не делась. Она спокойно сидела на заднем сидении и смотрела в окно, ему было не привычно видеть сестру такой молчаливой. Впрочем, и Соня была странной, какой-то зажатой и нервной, он заметил это по тому, как она перебирает пальцы и лишний раз не бросает даже взгляда на него. Ну хоть Рома вёл себя как обычно, шутил и рассказывал про свои концерты, девушки лишь иногда кидали кислые улыбки, хотя даже сам Паша иногда хохотал. В силу своего нрава ему очень хотелось встряхнуть их как следует и выпытать, что с ними, черт возьми, происходит. Какие же эти женщины сложные. «Я буду грустить и страдать. Но не скажу почему. У тебя есть пятьдесят попыток, чтобы угадать.» Ну кто так делает? «Может лыжи поднимут их настрой. Погода чудесная, солнечная, ветра почти нет, и всего минус десять. Идеально для того, чтобы покататься»- думал Паша, когда парковался на стоянке среди множества машин.

— Так, мы с Соней в магазин за термобельем и одеждой, а вы идите снаряжение себе выберите, — сказал Паша, когда выходил с машины. Рома с Дианой кивнули и направились в соседний магазинчик, где был большой выбор горнолыжной обуви, лыж, сноубордов и всего необходимого.

— Ты не знаешь, что с Дианой? — спросил Паша, когда они выбирали одежду. Соня быстро оторвала глаза от флисовой кофты лавандового цвета и посмотрела на него.

— Не знаю, — покачала головой и продолжила рассматривать кофту.

— А с тобой что? — приподнял одну бровь, сканируя глазами девушку.

— Паш, всё нормально, — вздохнула она. — Я просто нервничаю, я совсем не умею кататься, — сказала долю правды Соня. Паша понимающе кивнул и начал помогать ей с выбором. Выбрав всю необходимую одежду, они направились в следующий раздел, чтобы взять на прокат снаряжение.

— Тебе идёт фиолетовый, — подметил Рома, обращаясь к Соне.

— Спасибо. Не думала, что костюм и куртка будут такими легкими. Это самая удобная одежда в мире, — заулыбалась она, меряя горнолыжные ботинки.

— Согласен. Какой у тебя размер ноги? — спросил Рома, надевая чёрную балаклаву.

— Тридцать седьмой, а что?

— Нужно брать ботинки на размер больше. Чтобы проверить, согни стопу так словно толкаешься, если палец упирается, значит нужен размер больше, — он сел на корточки рассматривая ботинки.

Девушка проделала то, что он сказал, и начала снимать тяжёлые ботинки.

— Сейчас принесу, — Рома взял ботинки и пошёл к полке. София начала искать глазами Пашу, в магазине было людно, и они уже около часа выбирали снаряжение, а его она так и не видела. Через минуту Рома вернулся с другой парой горнолыжных ботинок и поставил их на пол перед Соней.

— Спасибо. А ты не видел Пашу?

— Он в другом отделе, выбирает сноуборд. Это может длиться вечно, — с улыбкой проговорил он. Соня посмотрела на парня и подумала о том, что её мнение о нем изменилось. Раньше он казался ей таким скользким, она всегда считала, что с такими людьми нудно быть осторожней и следить за словами, потому что эти же слова могут обернуться против неё. Но сейчас ей было легко общаться с ним, словно они давние друзья. «Как же всё переменчиво» — подумала она, а сказала: «Прости, что считала тебя скользким типом». Рома обернулся к ней и опустил балаклаву, оголяя подбородок, а затем широко заулыбался.

— А ты прости, что считал тебя сумасшедшей, — он подмигнул Соне и направился к кассе.

Спустя ещё пол часа они стояли со всем снаряжением в очереди на подъёмник. Софии было не привычно от шлема на голове и тяжёлых ботинок, но всё же это были мелочи, по сравнению со страхом, когда они поднимались на склон. В подъёмнике кроме них было ещё несколько человек, некоторые из них с наслаждением рассматривали заснеженные горы, а у некоторых виднелся страх на лице. София поняла, что она не одна такая.

— Не переживай. Этот склон всего в шестьсот метров, и он не такой крутой как остальные. — подбадривал её Паша, когда крепил её ботинки к лыжам. Соня внимательно рассматривала его, любуясь его сведённым бровям на переносице, и таким серьёзным взглядом. Она не смогла не отметить, что даже в таком мешковатом костюме, балаклаве и шлеме он выглядит просто потрясающе. «Этому мужчине идёт любая одежда» — подумала она, когда он помогал ей встать. Когда она встала на ноги, которые были прикованы к лыжам, она испытала ступор, хоть склон был самым легким, ей было страшно. Даже ограждающая сетка по периметру не спасала ситуацию. Запах глинтвейна и пряностей, который готовили в рядом стоящих кофейнях, расходился по всей трассе, радуя рецепторы, и она подумала, может не стоит испытывать судьбу и пойти выпить горячего напитка, а не стоять на вершине горы и трусится от накатывающей паники. Паша начал объяснять ей технику, в то время как Рома и Диана уже приготовились к спуску.

— Так, ноги на ширине плеч, — Паша подошёл к застывшей, как статуе, Соне. — Согни лодыжки и голени вперёд. — начал спокойно говорить он, Соня послушно выполняла команды. — Держи руки впереди и немного раздвинь в стороны. Да вот так, — он взял её руки с палками и развел в правильном направлении. — Хорошо, и главное, смотри не на лыжи, а туда куда едешь, — Соня закивала, как болванчик. — И вот ещё. Падать тоже нужно правильно. Старайся приземлиться на внешнюю сторону бедра и ягодицу, ни в коем случае не на колени. Поняла? — он посмотрел на неё и спустил свои очки со шлема на глаза.

— Я все поняла, — уверенно ответила она. София посмотрела, как Диана и Рома начали съезжать со склона и не смогла оторваться, как завораживающе, так чётко и плавно, а затем быстрей и быстрей они лавировали по склону, кажется, что это так легко. Да, с грустью вздохнула она, до такой техники ей ещё далеко. Паша опустил ей очки на глаза и тихо проговорил своим бархатным голосом: «Не бойся. Ты сможешь». Соня улыбнулась.

— Ну, попробуем, — сказала она и приготовилась к спуску.

Увы, спустя несколько часов, София поняла, что такой активный отдых был слишком тяжелым для неё. Каждый раз она влетела в сетку, стоило только приготовится к спуску. Паша всё время был рядом и помогал ей вставать, потому что сама она этого сделать не могла, мешали лыжи. Для неё было пыткой долго стоять в очереди на подъёмник, чтобы оказаться на трассе и за секунду улететь в кусты. Один раз она даже содрала руку в кровь, после чего Паша сказал, что на сегодня ей достаточно. Она стояла на склоне, наблюдая как Паша манёвренно спускается со склона. «Потрясающий мужчина, существует ли вообще хоть что-нибудь, чего он не умеет делать?» — рассуждала она, вспоминая его род деятельности, активные хобби и даже кулинарные способности.

Паша и Соня сидели в уютном кафе и пили чай. Парень разглядывал её и медленно отпивал из кружки.

— Что? — спросила она.

— Очки отпечатались на лице, — улыбнулся он.

— Ооо… — устало протянула она и дотронулась до лица.

— Забавно выглядишь, мне нравится, — он поставил кружку на стол.

— Ты почти не катался, все время возился со мной, — с грустью вздохнула она.

— Мне понравилось с тобой возиться, — его губы растянула широкая улыбка. — Не переживай.

— Ладно, — тихо ответила Соня. — А Рома и Диана ещё долго будут кататься?

— Думаю, нет, — отпил из чашки. — У меня есть предложение.

— Какое?

— Предлагаю сегодня остаться здесь. Тут сдают домики, можем переночевать.

— Почему бы и нет, — пожала плечами она.

Когда Рома и Диана вернулись, они пошли договариваться об аренде. Паша снял два домика, стоящих рядом.

— Ну как тебе? — спросил Паша у девушки, когда они зашли внутрь.

— Тут так уютно, — протянула Соня, рассматривая домик. Дом был полностью из сделан из дерева, у него были длинные панорамные окна и синие занавески, состоял он из двух уровней. На первом уровне была небольшая кухня, прихожая и санузел. А на втором широкая кровать и электрический камин, встроенный в стену.

— Мне нравится, — дала свое заключение Соня и посмотрела на Пашу, который наблюдал за ней. Паша подошёл к девушке и погладил по щеке, всматриваясь в синие глаза, а затем нежно поцеловал в губы. Девушка обвила его шею руками и приподнялась на носочки, чтобы быть с ним на одном уровне, но Паше все равно приходилось наклоняться. Нежно лаская её язык своим, он сжал её ягодицы и тяжело задышал. Их прервал вошедший в дом Рома с пакетом в руках.

— Ой, извиняйте, — смущённо опустил глаза Рома. — Я с магазина только, предлагаю пойти поужинать, — Паша оторвался от губ Сони, всё ещё тяжело дыша, и окинул её горящим взглядом.

— Да, хорошо, — он нехотя отпустил Соню и задержался глазами на её губах.

К вечеру не сильно похолодало, поэтому они могли себе позволить поужинать в беседке рядом с домом. Приготовив салат и бутерброды, они начали трапезу. София наслаждалась ужином на свежем воздухе с видом на заснеженные, величественные горы за которые уже плавно заходило солнце окрашивая небо в багровый оттенок.

— Как покатались? — спросил Паша, накладывая себе салат в пластиковую тарелку.

— Здорово, — ответил Рома жуя бутерброд. — Мы потом поднялись на чёрную трассу, там было повеселее, чем на зелёной. А ты Сонь, как покаталась?

— Я прочесала всю сетку, — заулыбалась она. — Стоило только приготовится к съезду, как я оказывалась где-то в кустах.

— Ничего, ещё научишься. По началу всегда так, — успокоил её Рома. Соня с благодарностью кивнула и перевела взгляд на потухший вид Дианы, которая не поднимала глаз с тарелки. Софии было неприятно видеть девушку в таким состоянии, но, с другой стороны, она считает, что, если бы Диана не тянула, её бы не терзали муки молчания и лжи. Как там говорится: «Лучше горькая правда, чем сладкая ложь» Это один из принципов Софии, который ей пришлось нарушить из-за Дианы. И теперь София чувствует себя скверно, но старательно это скрывает. Впрочем, от Паши сложно что-то скрывать. Он догадывается, что что-то происходит, но продолжает терпеливо к этому относиться. Хотя и сама София не знает, что именно происходит, и что за тайну так упорно оберегает Диана. Около часа Рома и Паша болтали о всяком, под конец вечера Диана оживилась и стала поддерживать разговор. София заметила, как Паша обрадовался тому, как у Дианы появилось настроение, и она снова принялась в шутливой форме спорить с Ромой, доказывая свою правоту по поводу какой-то совершенно незначительной ситуации. Его забавляет наблюдать за ними, он и не заметил, как тяжесть с груди ушла.

После ужина Рома и Диана пошли к себе в домик. Соня и Паша лежали в постели после совместного принятия душа, в котором они провели около часа. Их не остановили ни небольшой размер душевой кабинки, ни ледяная вода, поскольку закончилась горячая. Они наслаждались друг другом. Все нутро Софии трепетало, стоило ему только взглянуть на неё своим властным, сосредоточенным и одновременно нежным взглядом. Она удивлялась, как ему удаётся быть одновременно грубоватым и нежным. Его строгость уже не так пугала её, как раньше, ведь она видела, каким чутким и нежным он может быть. Соня чувствовала, как с каждым днем, каждым часом она все больше растворяется в Паше, на некоторые мгновения она боялась, что потеряет себя, но старалась выбросить эти мысли из головы. Пашу это тоже пугало, он понимал, что начинает зависеть от этой девушки, он испытывал необходимость видеть её, прикасаться, слышать её мягкий голос, который в одну секунду может стать твёрдым, стоит только разозлить её. Чувства к Соне переполняли его, делали его податливей и добрей. Хоть он и привык всё держать под контролем, он позволил себе быть с той которая перевернула его жизнь с ног на голову, потому что, кажется, он начал по-настоящему влюбляться в неё.

— Что ты тогда рисовала? — спросил Паша, перебирая пальцами влажные волосы девушки. Сонина голова лежала на его груди, и она слышала, как спокойно и размеренно бьётся его сердце.

— Когда? — свела брови, не отрываясь от окна, которое открывало вид на тёмное небо, усыпанное звёздами.

— Тогда, на кухне, в день похорон.

— Твои глаза, — на выдохе призналась она, испытывая смущение. После её ответа она ощутила, как сердечный ритм Паши ускорился, впрочем, как и её. Он довольно улыбнулся и поцеловал её в макушку.

— Ты помнишь своих родителей? — неожиданно снова задал вопрос Паша.

— Нет, — с горечью прошептала Соня, — отец ушёл от мамы, когда она забеременела, насколько я знаю, он умер, когда мне был годик. А мамы не стало, когда мне было почти три.

— А дядя? Он был братом твоей мамы? Какие у вас были отношения? — интересовался Паша.

— Он был старшим братом мамы. Отношения у нас были не плохими, но и не близкими. У него не было собственной семьи, он предпочитал быть одиночной, а тут я свалилась на его голову. Он был строгим и совсем неразговорчивым. Но я всё равно испытывала к нему теплоту и уважение, он не оставил меня, заботился. Иногда мне казалось, что он словно находится где-то в другом мире, не здесь, часто пропуская мои слова мимо ушей. Но все же дядя замечал мои переживания, связанные со школой или чем-то другим, и по-своему старался поддержать. — София тяжело сглотнула слюну и продолжила. — Я очень сложно переживала его смерть. Думала, о том, как мне жить дальше… как жить и знать, что больше у меня никого нет. Что теперь я совершенно одна… — её голос дрогнул на последнем предложении. Паша прижал её крепче к себе и прошептал: «У тебя есть я». Соня приподняла голову и прошлась глазами по его лицу, а затем медленно и кротко потянулась к его губам, ощущая, как что-то приятно щелкнуло у неё внутри.

— Иногда ты напоминаешь мне его, — оторвавшись от губ Паши сказала Соня и вернула голову на прежнее место.

— Не такой уж я и строгий, — начал Паша, — не спорю, иногда я бываю резким, но на всё есть повод. С детства я старался быть рассудительней и не совершать ошибки, потому что хотел подать хороший пример для Дианы и Ромы. Мы не помнили родителей, не знали, на кого равняться. Я был обязан помогать бабушке держать всё в узде. Но все же иногда мне кажется, что я принял на себя образ бабушки, которая всегда была скупа на эмоции и проявление сострадания, — с неким сожалением закончил он.

— Вообще-то я имела в виду другое… ты проницателен и замечаешь мелочи, меня это приятно удивляет, — после небольшой паузы Соня продолжила. — Я не считаю тебя не способным на сострадание или черствым. Я вижу, как ты переживаешь за них… Просто ты не всегда можешь найти подходящие слова, — размеренно проговорила София, а затем улыбнулась и добавила. — Но, признаться, иногда я всё же побаиваюсь тебя.

— Я вижу, — Соня ощутила ухмылку на его лице и ущипнула за бок, от чего он дернулся, а затем поцеловал её в лоб, чувствуя, как, наконец, на него находит долгожданная сонливость. Не выпуская из объятий Соню, он провалился в глубокий сон.

На следующий день Рома уговорил Пашу остаться ещё на несколько часов и покататься. София предпочла спокойный отдых и решила провести время в кафе с чашкой чая ожидая, их возвращения. Рома с Дианой не вылезали со склонов, а Паша, прокатившись несколько раз, сделал выбор в пользу Сони. Сидя рядом на мягком диванчике, он достал с кармана телефон и, приобняв её за плечи, сделал селфи. Ему очень хотелось запечатлеть этот момент. Если ему вдруг станет грустно или одиноко, он смог бы посмотреть на эту фотографию и подпитаться её радостной улыбкой и горящими глазами. Удивляясь самому себе, он сделал ещё несколько снимков, где Соня целует его в щеку, а он довольно улыбается, смотря в камеру. Рукав её свитера кофейного цвета был натянут до пальцев, от чего кашемировая ткань приятно защекотала скулу, когда она прикоснулась к его щеке чтобы поцеловать. Эта фотография стала его любимой.

Когда они подъезжали к дому, телефон Паши, который лежал на панели автомобиля, загорелся от входящего вызова. Он взглянул на экран телефона и почувствовал, как сердце быстрей забилось — ему звонил Юра. Он решил не отвечать на звонок, потому что был сконцентрирован на дороге. Соня повернулась к Диане со взглядом, мол, «хватит молчать». Заметив этот взгляд, Рома покосился на Диану, а затем спросил: «Вы чего?»

— Ты о чем? — заезжая на территорию дома, спросил Паша.

— Я не знаю, — растерянно проговорил тот, — но их гляделки меня нервируют. Паша остановил машину и посмотрел на Соню, которая, опустив глаза, стала заламывать пальцы. А затем на Диану, в глазах которой застыли слезы.

— Прошу тебя, не перезванивай Юре, — прошептала она, вытерев слезу со щеки.

— Почему? — нахмурился Паша.

— Потому что он скажет тебе то, что я и так знаю, — словно выдавливая из себя слова ответила Диана и вышла с машины. Паша ошарашено посмотрел на Рому, который был не меньше шокирован, а затем на Соню. Кажется, теперь он понял, что происходило с сестрой и почему Соня бросала на него такие виноватые взгляды. Что-то острое кольнуло его сердце, кажется, это была боль лжи и предательства, которые он был не способен простить.