Тайны подземелья

Глава 20

— Скажите на милость, кому-то хочется идти туда? — тихо и с опаской проговорила я, разглядывая самый красивый дворец, который видела в своей жизни.

— Нет, — сразу же отозвалась Рузанна.

Я повернула к ней голову и наткнулась на хмурые тёмные брови женщины. Мика не сказал ни слова, а Саша лишь покачала головой с точно таким же выражением лица, как в таверне.

— Красавица, ты настраиваешь нашу группу на плохой лад, — Николай недовольно уставился на меня.

На улице был вечер, и мы дожидались, пока стража донесёт весть о незваных гостях правителям, чтобы нам позволили войти внутрь. Все лавки уже закрылись, некоторые торговцы ушли по домам, а кто-то только собирался. Единственное, что не позволяло нам полностью окунуться в темноту ночи, были огромные факелы вдоль аллеи за воротами.

— Да мне даже стараться не надо, — я обвела всех нас рукой. — Честное слово, в склепе предка Виктора поспокойнее будет.

— У него есть склеп? — с сомнением отозвался Николай и выгнул свою светлую бровь.

— Нет, конечно, — я ответила парню тем же взглядом. — Но если бы он был, я бы предпочла там хоть пикник устроить, нежели ступать… туда.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь, — успокаивал меня Николай. — Я хорошо знаю правителей Фрим, и они очень даже дружелюбные люди. Вот, — кивнул он за ворота, — цветочки любят.

— И поливают их кровью своих рабов, — донёсся мрачный голос Рузанны.

— Ох, ну что ты! — воскликнул Николай и снова послал мне осуждающий взгляд, словно говоря: «Этому ты их научила». — У них нет рабов… — и добавил чуть погодя: — Наверняка, кровь им добывают Сорняки.

Я раскрыла рот от возмущения, потому что такими словами Николай точно не взбодрит нас. На моё пыхтение парень лишь улыбнулся и выпрямился в седле, ожидая позволения войти.

Я снова перевела взгляд на дворец, окружённый роскошными садами. Стены были из голубого камня, оплетённого плющём и длинными, раскидистыми лианами. Они свисали со всех пик и башен, а некоторые выползали прямиком из стен или окон. Зелёные стебли словно стали частью дворца, потому что даже маленькие лёгкие ростки не шевелились от порывов ветра. Пышные деревья с огромными ветвями засыпали главную дорожку цветами и листьями. Низкие деревья занимали всё пространство вокруг своими длинными ветками, уходящими под землю. Большие же, наоборот, смотрели закрученными верхушками вверх, сплетаясь друг с другом во время покачивания.

Красивое, даже волшебное место. Такое изобилие цветущих и ярко пахнущих растений мне нигде не приходилось встречать. Цветы и стебли были буквально повсюду. На воротах, стенах, факелах. Они врастали в друг друга, прокладывая свой путь глубоко под землёй, навярняка, стремясь в противоположную сторону дворца. Однако… одновременно с немезной красотой это место было поистине пугающим.

Здесь было тихо. Ни единого звука. Ни шелеста листьев, ни треска огня. Даже цокота копыт лошадей мрачных стражников, которые явно не обрадывались нашему приходу. Позади себя я слышала собачий лай и далёкую музыку какого-то фестиваля, а за воротами всё было тихо… словно всё было фальшью.

Я встретилась взглядом с Сашей. Девушка осторожно наклонилась ко мне, словно ожидая удара.

— Я слышала, что их тут называют Король и Королева, — ровным голосом сказала она и принялась рыться в своей сумке.

— Хотя бы реверанс делать умею… — хоть чему-то обрадовалась я.

— Я думала, что в Лирая все просто кивают друг другу, — смесь удивления и веселья отразилась на лице Рузанны.

— Так и есть, но не в Околь. У них там всё более… по-старинному, — ответила я и встрепенулась, когда завидела стражу. — Хотя бы титулов нет… Нет же? — обратилась я уже к Николаю, но всё его внимание переключилось на заговорившего стражника.

— Как ваше имя? — отчеканил высокий страж в доспехах.

— Николай Каверлин из Кангриила, — тем же тоном ответил он. — Я частый гость во дворце, пора бы уже запомнить.

На последнюю реплику страж не ответил, а пробежался тяжёлым взглядом по остальным.

— Кто ваши спутники?

— Они обеспечивают мне безопасность, веселье, еду и лёгкую мигрень, — взгляд голубых глаз полоснул по мне в конце, на что я лишь слегка закатила глаза.

— Их кланы, — потребовал стражник.

— Три Миба и один Аггниец-наказник, — как ни в чём не бывало ответил Николай, словно ожидал этот вопрос.

— Какова цель визита?

Николай пристально всматривался в лицо молодого стражника, не выказывая ни одной эмоции. Я уже было подумала, что он применял свой дар, но настрой стражника не менялся.

— Боюсь, это информация секретна, и её должно обсуждать только с Королём и Королевой, — наконец сказал он.

Нахмурив брови ещё сильнее, стражник всё-таки кивнул своему напарнику, и тот соскочил с лошади. Звука от столкновения подошв его высоких ботинок с асфальтом не было. Как и лязганья металла, когда ворота начали беззвучно открываться.

Мы строем направили своих лошадей в сторону дворца. Я вслушивалась в каждый звук, который мы издавали. Шуршание одежды, дыхание, скрип, с которым пальцы стискивали поводья. Всё это гулом отдавалось в моей голове, оглушая. Я хмуро осматривала крепких стражников, которые приняли свои стойки, готовясь прикрыть ворота. Прежде чем я успела послать полный паники взгляд Рузанне, когда не было ни стука, ни звона от мощного топота ног страждников, моя лошадь полностью перешла на территорию дворца.

Уши словно заполнило водой. Я сделала глубокий вдох, но не услышала звука втягиваемого воздуха. Сглотнула вязкую слюну, но лишь почувствовала, как та комом скатывается в горло. Пошевелила пальцами, но те были словно онемевшие. Не смотри я на них в упор, подумала бы, что рука опухла или её вообще нет.

— Какого?.. — прошептала я, но шёпот мой прошёлся по всей аллее, словно самый яростный крик.

— Вы привыкнете, — спокойно сказал Николай, хотя от его непривычно громкого голоса в ушах раздался звон. — Главное старайтесь говорить тише.

— Закрой рот, — процедила Рузанна, накрывая уши. Её грудная клетка нервно вздымалась, будто ей не хватало воздуха.

— Слезьте с лошадей и оставьте свои вещи, оружие и верхнюю одежду здесь, — громко и чётко приказал стражник.

Я чуть не упала с лошади, когда его напарник велел нам торопиться. Ноги бесшумно коснулись земли, но руки мои не спешили выпускать седло из крепкой хватки. На голову словно давила толща воды, перекрывая воздух в лёгких. Я приложила руку к сердцу, ощущая лишь странную вибрацию. Грудь поднималась и опускалась, но я не слышала своего дыхания. Мои руки с натиском провели по кожаному седлу, не издавая ни звука.

— Дайте им время, — строгим голосом попросил Николай. — Вспомните себя, когда впервые оказались здесь.

Я слабо прошипела, умоляя Николая помолчать. Давление в ушах начало немного спадать, позволяя более ясно мыслить. Я принялась стягивать свою сумку с лошади, до сих пор поражаясь звенящей тишине. Остальные тоже понесли свои вещи в сторону небольшой хижины, где, видимо, будет проходить их осмотр. Словно пёрышко, я положила сумку на деревянную лавку и стала стягивать свой плащ. Стоило только накидке соскользнуть с мои плеч, как холод начал с удвоенной силой щипать кожу. Я поёжилась, ощутив себя нагой из-за отсутсвия какого-либо шороха.

Стражники повели наших лошадей вдоль ворот, а личные вещи унесла крупная женщина, чьё сонное и недовольное лицо появилось в окошке хижины.

— Ты мог бы хотя бы предупредить, — зло, но как можно тише заявила Саша, когда группа других стражников повела нас к главному входу.

— Я не мог, потому что не помнил, — непринуждённо ответил Николай, послушно следуя ко дворцу. — Когда вы выйдите отсюда, то тоже забудете об этой особенности. Я объясню вам всё позже, потому что сейчас мне предстоит разбираться со злыми и невыспавшимся Королём и Королевой Хорайа.

— А нам что делать? — спросила я, игнорируя резкое головокружение от собственного голоса. Слишком громкий и резкий.

— Немного отдохнуть и молиться за меня, — пожал Гриил плечами и остановился перед высокими воротами. — Если цоколь без позолоты…

— Мы добудем алюминий… — короткий ответ Саши утонул в её беззвучном выдохе, когда стражи начали крутить катушки по ту сторону ворот.

Ворота, украшенные белым золотом, начали медленно-медленно открываться, пропуская всё больше лучей на тёмную улицу. Пришлось зажмуриться, когда нашему виду наконец-то открылся огромный зал с роскошной люстрой под потолком.

— Добро пожаловать во дворец высшего клана Фрим, — поприветствовал нас бодрый голос женщины.

Николай первый из нас направился в её сторону, раскрывая длинные руки для объятий.

— Сколько лет, сколько зим, дорогая… — начал Гриил, но договорить ему не дал звонкий шлепок по ладони. Глаза Николая округлились, в них плескались обида и растерянность. — Я, конечно, знал, что ты будешь не в лучшем расположении духа…

— Не в лучшем⁈ — воскликнула женщина, но быстро взяла себя в руки. — Прошу вас, проходите, — обращалась она уже к нам с милой улыбкой на лице.

Я решила повести весь строй за собой, поэтому последовала внутрь твёрдой походкой, хотя сама еле держалась на ногах. Пальцы окоченели от холода, а голова так и норовила взорваться от давления в этом дворце.

Я ступала по паркету из красного дерева и остановилась в нескольких шагах от Николая, оставаясь позади. Мой взгляд скользнул по коротковолосой женщине, чьи кудрявые волосы были собраны в аккуратный пучок. У неё были большие пронзительные глаза, однако сейчас она их сильно щурила, пристально всматриваясь в Николая. Женщина легонько кивнула страже, и я увидела, что ворота за нашими спинами начали закрываться. Когда взгляд её карих глаз метнулся ко мне, я сделала вид, что занята рассматриванием различных растений на полках вокруг и дорогих зелёных обоев, в некоторых местах украшенных блестящими рамами с такими же блестящими белыми барельефами.

Что внутри, что снаружи дворец был великолепен… мой прежний дом не шёл с ним ни в какое сравнение. Моя мать отдавала предпочтение строгой отделке, без всяких излишеств. Наш дом можно спутать с судом или домом посла. Конечно, он был большим и величественным, но не дворцом… Не верится, что говорю такое, но в этом случае Лирая проявил скромность.

— Ты хоть имеешь малейшее понятие, чего мне стоило сдерживать гонца⁈ — уже кричала женщина.

Меня слегка передёрнуло от того, что её голос не раздавался эхом. Зал был огромным, а стены закруглёнными, но звук не отталкивался от них, а словно впитывался. Я почесала затылок, обводя печать и снова напряглась, когда даже не услышала шарканья ногтей по коже.

— Я уверен, что ты справилась, — широко улыбнулся Николай, осторожно протягивая руку и обнимая женщину за плечи. — Марта, милая, мне очень жаль, что доставил столько хлопот. Правда, — прозвучало искренне. — Но дело у нас срочное. Я так понимаю, Борис и Анастасия уже ждут меня?

— Конечно, они ждут, — как слабоумному ответила она Николаю и снова посмотрела на меня, а за тем на остальных. — И кто твои спутники?

— Они помогают мне с эти делом, — пояснил Николай, поправляя рукава походной рубашки. — Ребята, это Марта, — безобидно указал он на хмурую женщину, которая только секунду назад принимала нас с широкой улыбкой. — Только благодаря ей дворец ещё не развалился. Незаменимая женщина, — перечислял он. — Марта, знакомься: София, Рузанна, Саша и Мика. Мои очень хорошие друзья. Надеюсь, ты поможешь им обустроиться, пока я буду говорить с Королём и Королевой.

— На этот раз тебе так просто не отделаться, — пригрозила Марта пальцем, серьёзно глядя на Николая. — Королю Борису очень не понравилось, что ты переводил кого-то через границу.

На это Николай ответил лишь кивком и благодарно поцеловал Марту в щёку. Бросив на меня последний взгляд, он отвернулся и последовал вврех по лестнице. Я не стала зацикливать внимание на том, как его брови нахмурились, а лицо стало мрачнее тучи. Сомневаюсь, что он хотел, чтобы кто-то заметил это.

— Ну что ж, друзья Николая, — Марта сложила руки в замок, придирчиво разглядывая нас. — Прошу вас, устроим вас, как следует.

— Не нравится мне эта дамочка, — тихо пробурчала Рузанна так, чтобы это слышали только мы.

— Эта дамочка тоже не в восторге таким гостям, но вы хорошие друзья Николая. А это даёт вам привилегии во дворце, — грозно, но со спокойным лицом ответила Марта.

Я уставилась в её ровную спину, обтянутую тёмной тканью длинного платья. Марта была красивой, строгой женщиной. Сразу было заметно, она не любит церемониться. И если всё великолепие дворца и работа стражи её рук дела, то ничего удивительного, что у всех не вызвало восторга появление четырёх уставших, грязных и… временами невежественных людей.

— Какие привилегии? — подала голос Саша, когда мы миновали вторую огромную лестницу.

— Удобные покои, вместо лачуги для беженцев и отсутствие моментального допроса, учитывая, что все вы из Тёмного круга, — по тону Марты было ясно, что больше она отвечать не собиралась.

— Членам Тёмного круга не запрещено появляться в Хорайа, хотя многие правители ввели такое неофициальное правило, — недовольно бросила Саша, выделяя предпоследнее слово, которое больше звучало, как «нелепое».

Марта остановилась около тёмного прохода с одним единственным факелом на дальней стене, в котором плясали оранжевые языки пламени.

— Все спальни там свободны, — указала она в проход. — Также имеются купальни, которые вам скоро подготовят слуги. Ваши вещи…

— А это обязательно? — спросила я, перебивая Марту и получая заинтересованный взгляд круглых глаз. — Слуги… Не стоит так утруждаться. Думаю, мы и сами справимся с купальнями.

— Ваши вещи доставят в течении вечера, но без всякого оружия, еды или подозрительных объектов. Всё это вы сможете получить обратно, только когда покинете дворец, — закончила Марта, не сводя с меня взгляда. — Прошу, располагайтесь.

Не издавая ни звука, женщина поспешила вниз по лестнице. Мы вчетвером остались стоять перед входом в мрачный коридор.

— Вы как хотите, а я жутко устала, чтобы опасаться найти капкан в кровати или кровожадное растение в ночном горшке, — устало взмолилась Рузанна и пошла к дальним дверям, призывая нас следовать за ней. — Жаль, что ты отвергла предложение о слугах, София. Я бы сейчас не отказалась от компании, при условии, что их прислуга хотя бы немного похожа на стражников, — заговорчески сказала она, не сдерживая грудного смеха.

Саша и Рузанна скрылись за дверьми комнат, оставляя меня с Микой наедине. Я посмотрела на Аггнийца, только сейчас замечая, что он натянул капюшон себе на голову.

— Всё в порядке? — спросила я, хватаясь за ручку двери.

— Да, — угрюмо бросил Мика и скрылся в комнате.

Я тяжело выдохнула, радуясь, что не услышала хлопка. Достаточно и наших громких голосов, от которых перепонки лопнуть готовы.

Сил разглядывать покои у меня не было. Я успела зацепить только роскошные покрывала на широкой кровати, дорогой ковёр с узорами листьев и высокий шкаф, в котором мои вещи даже половины не займут. Сразу направилась в купальню, чтобы подготовить себе ванну. Только сейчас я ощутила, насколько несвежей была моя одежда.

Горячая вода приятно опаляла кожу, и я устало откинулась головой на бортик ванны. Сейчас, когда никто не говорил и не пытался шептать, я резко почувствовала себя неслышащей.

Не слышно всплесков воды, поворота ручки в двери и даже топота ног по влажному полу. Здесь не было никаких звуков, только наши голоса. Дворец Фрим всегда славился своими садами и изысканными нарядами, но я ничего не слышала про полное отсутствие звуков.

Несмотря на головную боль и ноющие мышцы, я радовалась, что могла позволить себе расслабиться в горячей ванне. И плевать, что вода всё равно ощущалась в меру прохладной, хотя от неё и валил пар. Николай дал нам время, чтобы прийти в себя, пока разбирается с недовольством Короля и Королевы… Надеюсь, мне не придётся привыкать называть их так.

Лёжа в просторной ванне, будучи окружённой множеством баночек с маслами и кремами, я начинала вспоминать, как же мне не хватало этого в Обвале Чертей. Я привыкла к роскоши, поэтому было трудно поменять чистую купальню на озеро в лесу. Свежую и новую одежду — на изношенные и грязные свитера, стирать которые тоже приходилось в озёрной воде. А тёплую кровать, в которой я часто находила убежище от матери и брата — на твёрдую и тесную кушетку.

Интересно, чувствуют ли себя так же остальные сейчас? Рузанна наверняка обрадовалась своим покоям. В голове так и вырисовывалась картинка, как это грозная женщина распласталась на мягком футоне с широкой улыбкой. Саша, скорее всего, проявила сдержанность, как и всегда. Мне думалось, что эта девушка позволяет себе лишь слегка расслабиться, когда остаётся одна. Миб всегда на готове, это слышно даже в её речи и видно в движениях. Саша — ходячий комок нервов, который хоть и играет в команде, но никому не доверяет.

Для своего возраста она выглядела слишком мрачной и грустной. Её безэмоциональное лицо напоминало лицо солдата, который повидал на войне ужасающие вещи. Неужто Ёдо спас её от чего-то настолько страшного, что заставило девушку так сильно закрыться в себе? Всех их…

Перед глазами всплыло улыбающееся лицо Амики, когда она вручала мне маковые булочки. Эта девушка была первым Аггнийцем на моей памяти, который так ярко улыбался. Каждый раз, вспоминая её, мне становилось стыдно за своё к ней отношение. Даже сейчас я не могла не дёргаться в присутствии Мики, хотя парень и сам предпочитал держаться от меня подальше… Взять хотя бы тот разговор у таверны. Тогда я списала всё на холод, но сейчас ясно понимала, что простое прикосновение к нему вызвало у меня страх. Словно я ожидала, что вместо Мики ко мне повернётся изуродованное лицо Гризона, готового потащить меня в клетку и ставить эксперименты с печатями. Но то был лишь Мика. Аггниец-наказник, который плотно натянул капюшон на голову при входе во дворец.

Наказники не были чем-то новым в Аггин, и все другие кланы знали об их существовании. Но одно дело слышать об искалеченных лицах провинившихся Аггнийцев, и другое — видить их вживую. Страшно представить, каково Мике испытывать на себе столько любопытных и осуждающих взглядов. В Дарде всем было всё равно, как выглядит Мика. Там царили пьянство и хаос, чего нельзя сказать о столице… Неудивительно, что Мика предпочёл прятать своё лицо в Фории — главной деревне Хорайа.

Я ещё сильнее сползла в ванну, полностью погружаясь в воду и свои мысли. Они крутились вокруг всего. Я думала о Михаиле, которого увёл куда-то сликшом настороженный Мика. Не сказать, что меня гложило сильное беспокойство о брате. Это было скорее чувство вины, за то что я давно отстранилась от младшего из-за своих проблем с Иваном.

Я думала о Николае, который сейчас беседовал с правителями Фрим. О том, что ляпнула тогда в таверне. Нравился ли мне Николай? Трудно сказать. Этот человек вызывал у меня противоречивые чувства. Мне было приятно с ним разговаривать, даже волнительно. Но с другой стороны… что-то останавливало меня от полной симпатии. Словно Ворон вцепился клювом в сердце, запрещая… выжидая.

Я глубоко вздохнула и прикрыла глаза. Даже воздух ощущался иным, когда я не слышала собственное дыхание. Моё тело обмякло в воде, которая уже начала остывать. Уши заволовко привычным вакуумом, сквозь который пробивалось какое-то шипение. Я повернула голову, стараясь прислушаться, но этот звук был слишком слаб, чтобы хоть как-то за него ухватиться. Чем больше я хмурилась, тем тяжелее становились мои веки. В какой-то момент я сама не заметила, как погрузилась в сон…

… — Нет, этого не будет, — отказал Иван и резко встал на ноги. — Это не обсуждается, София.

— Но почему? — крикнула я, следуя за братом в его кабинет. — Иван, пожалуйста. Я буду тише воды, ниже травы. Я устала сидеть всё время дома.

— Ты ходишь в школу, так что не всё время, — невозмутимо ответил Иван и сел за свой рабочий стол, перевязывая белой лентой волосы. — Я сказал, нет. Свободна.

— Почему ты всё время решаешь⁈ — не выдержала я. — Я поговорю с матерью. Уж её я смогу уговорить, — провокация чистой воды, но я и так была на грани отчаяния.

Я уже развернулась к двери, делая вид, что собираюсь отправиться в дом Совета к матери, как крепкая рука брата схватила меня, пригвождая обратно к месту.

Яростный взгляд брата испепелял меня, а я не отводила свой. Вырвала руку из его пальцев, слегка поморщившись, когда его ногти оставили красные борозды на коже.

— Тебе пятнадцать, ты ещё несовершеннолетняя, — шипел он мне в лицо. — Я несу за тебя ответственность, поэтому ты будешь делать, что я говорю! Ты остаёшься дома и точка. У меня не будет времени приглядывать за тобой и опасаться, что ты как всегда выкинешь какую-то глупость.

— Девять лет разницы не делают тебя главным! Да и что я смогу сделать? — не унималась я, чувствуя, как глаза начало щипать от гнева. — Это всего лишь скачки, Иван.

Старший брат повернулся ко мне спиной и последовал обратно ко столу, сунув руки в карманы брюк. Наблюдая за полным безразличием с его стороны, я клацнула зубами и сдержала порыв вцепиться в его белокурые волосы.

— И чего я от тебя ожидала… — решила пойти другим путём. Если уж мне не светит позволение брата пойти на осенние скачки Вириза, то хотя бы задену его за больное. Уж куда давить я знала. — Ты же и шагу без матери не ступишь. Не зря тебя все члены совета зовут марионеткой. Конечно, как у такого верного щенка найдётся достаточно крепкий хребет, что повести себя, как…

Иван снова развернулся ко мне с перекошенным от злости лицом и толкнул прямо в стену. Его широкая ладонь легла мне на горло, сдавливая и перекрывая воздух. Он приблизил ко мне своё лицо, сейчас так сильно не похожее на лицо нашей матери. Оно у неё было холодным и безучастным. Иван же не мог похвастаться таким контролем эмоций.

— Слушай сюда, София, — сказал он и сдавил моё горло так, что у меня вырвался хрип. — Ты и шагу не ступишь без моего разрешения. Может я и верен матери, но она хотя бы говорит со мной. Когда последний раз ты разговаривала с ней? Тебя спихнули на мою голову, потому что ей на тебя плевать. Ты будешь делать, как я говорю. Говорить, что я скажу. И думать, — пальцы сильнее впились в кожу. Я открыла рот, из которого вырвалось лишь надрывное сипение, — что я хочу, поняла? А теперь убирайся вон из моего кабинета…

Я резко вынырнула из-под воды, когда лёгкие начало жечь от нехватки воздуха. Я надрывно дышала, сплевывая воду и стараясь прийти в себя. Мои ладони провели по лицу, убирая влагу с глаз. Тело сотрясала дрожь от недавнего страха, а вода холодными каплями оседала на коже. Пальцы нервно вцепились в полотенце, в попытке хоть за что-то удержаться.

Я кашляла и задыхалась от подступающей паники, но слышала лишь лёгкий звон тишины. Мои всхлипы, переходящие в рыдания, не вырывались из тела. Я подбежала к зеркалу убедиться, что жива. Что это был просто сон.

Из отражения на меня смотрела перепуганная девушка с бледным лицом и красными глазами. Она безмолвно открыла рот, а её грудь панически вздымалась, как от бега. Я бросила взгляд на правое плечо, когда заметила на нём алую каплю. Обернулась к ванной, в которой вода тоже окрасилась в красноватый цвет. Я медленно, опасаясь увидеть хоть что-то, повернулась спиной к зеркалу и не сдержала испуганный вскрик, от которого, кажется, даже стены затряслись.

Вся спина была исполосована свежими ранами, как от когтей. Некоторые из них были уже засохшие, покрытые корочками. Видимо, Ворон оставил, когда я давала обещание близнецу Мошо. Но также на спине расцветали совсем свежие раны, из которых щедро капала на бежевый кафель кровь.

Всё ещё отходя от произошедшего, я взяла ковшик и начала поливать спину, смывая кровь. Потратив на это больше времени, чем мне хотелось, я завернулась в полотенце.

— Всё хорошо, всё хорошо, — успокаивала я себя, слыша свой голос словно со стороны.

Бросив последний взгляд в зеркало, я вышла на дрожащих ногах из купальни.

На кровати я увидела свою походную сумку и сразу стала искать сменную одежду. Выудила серые штаны, больше похожие на мужские, и такую же серую кофту с длинным рукавом. Разложила всё аккуратно на кровати, не решаясь пока что одеваться.

По-прежнему завёрнутая в полотенце, я подтянула колени к груди и принялась выжимать тяжёлые от влаги волосы, не заботясь о том, что мочу одеяло. Дрожь всё ещё временами пробегала по коже, а лёгкие сдавливало от пережитого страха. Уснуть в ванне… так глупо! Я так сильно утомилась, что даже сон приснился настолько чёткий и реальный. Хотя, это было скорее воспоминание, нежели сон. Я и вправду отпрашивалась на ежегодные осенние скачки в Виризе, а Иван как всегда оставался непреклонен. Помню, я неделю таскала лечебные травы из кабинета школьного лекаря, чтобы синяки с шеи побыстрее сошли. Та вспышка Ивана была не первой и не самой болезненной, его слова били куда сильнее… Я намеревалась задеть его за самое больное, а в итоге сама провела весь вечер с отвратительным настроением.

Иван тогда был прав. Абсолютно прав. Может он и слишком предан нашей матери, но она ему доверяет. Она есть в его жизни. А я? Действительно, когда был наш последний разговор? Что последнее она мне сказала перед тем, как отправить меня навсегда в Обвал Чертей?..

… — Я надеялась, что пример в лице твоего брата поможет обуздать невежественную кровь Тёмного круга, — холодно говорила она в вечер, после того, как я раскрыла её на балу. — Но ты не оправдала моих ожиданий. Наверное, стоило приказать Гризону поставить тебе вечную печать, хоть он и предупреждал о смертельном риске.

— Что ж, — как можно безразличнее отозвалась я, хотя внутри всё свернулось узлом от её последних слов. — Это была твоя ошибка…

…Василиса тогда сказала это, чтобы задеть меня. Я более чем уверена в этом. Конечно, она была в ярости, но моя мать слишком хорошо умела держать лишние эмоции при себе. А я была слишком гордой и злой, чтобы показать, какую боль мне причинили эти слова. Но я успокаивала себя тем, что моя мать не притворялась. Слабое утешение, конечно, но что мне ещё оставалось? Говорила себе, что я всё знала с самого начала. С тех пор как мой дар Вестника смерти проявил себя, хоть я и не помнила как.

Именно тогда стало ясно, что я для матери перестала что-либо закончить. Она почти не говорила со мной, хотя мы жили в одном доме. Всем занимался мой старший брат. Посещал школу, когда его вызывали. Распоряжался моими учебниками и расписанием. Ивану тогда исполнилось восемнадцать, и все обязанности наша мать возложила на него. Когда же Михаил проявил свой дар, я надеялась, что Иван переключится на него, как на следующего наследника, но и этого не произошло. Моя холодная война со старшим братом и матерью продолжилась, только теперь я наблюдала, какой несвойственной ей нежностью и заботой Василиса окружала Михаила. Я почти стала ненавидеть младшего брата. Мне было противно на него смотреть, я испытывала злость, когда наша мать интересовалась его успехами в спортивных играх, а на мои вопросы отвечала коротко и сухо. Удивительно, как отношение матери к младшему ребёнку сменилось с беспристрастного на внимательное, стоило Михаилу открыть в себе дар Лирая.

Со временем моя ненависть превратилась в безразличие. Я перестала обращать на свою семью какое-либо внимание. Запиралась в комнате и незаметно сбегала из дома на ночные прогулки, потому что с Иваном лишний раз говорить не хотелось. С Михаилом позволяла себе тихие посиделки, не испытывая особых сестринских чувств к младшему брату. Даже когда узнала, что Полумесяцы его похитили, во мне разгорелась злость на старшего брата и мать, а не беспокойство. Ведь они так любили Михаила и лелеяли его, так как они позволили этому случиться?

Я натягивала на себя кофту, когда дверь внезапно открылась. Я подскочила на месте и уставилась возмущённым взглядом на бестактную девицу. Саша внимательно обвела меня взглядом и зашла внутрь, не сказав ни слова.

— А постучать не судьба была? — спросила я спустя минуту молчания, в который мы просто пялились друг на друга. Прямые волосы Миба были собраны в низкий хвост, а светлая кожа выглядела в разы чище, чем по прибытию. Не я одна наслаждалась ванной.

— Я стучала, — донеслось мне в ответ, когда Саша прошла мимо меня к туалетному столику в углу и присела на стул.

— Я не слы… Чёрт возьми, — догадалась я и недовольно выдохнула. Чёртова тишина дворца Фрим. — Зачем ты здесь?

— Пришла сказать, что ты можешь ложиться спать, — пожала Саша плечами.

— И всё?

— Что-то мне подсказывало, что ты ждала вестей от Николая, — пояснила она, а я почувствовала, как начинаю краснеть от неловкости. — Он задерживается с этой беседой, поэтому передал, что эту ночь мы может отдохнуть.

— Я бы догадалась, что разговор затянулся, — протестующе выдала я, скидывая сумку на пол, чтобы хоть чем-то занять руки. — Необязательно было приходить.

— Мне казалось, что ты начнёшь шататься по дворцу. Лучше не делай этого, нам здесь не рады, — зевнула она в конце. Я почувствовала, словно смотрю безмолвную пьесу.

— Да, я это заметила. Я же теперь якобы из Тёмного круга, — неловко пожала плечами, понятия не имея, как вести разговор. С Кариной и то легче было…

— Фактически, ты одна из создателей Тёмного круга, — на губах Саши заиграла сухая улыбка.

— Не значит ли это, что я должна руководить вами всеми? И Ёдо в том числе…

— Хотела бы я на это посмотреть, — Миб послала мне странный взгляд и резво вскочила на ноги. На фоне этих огромных покоев Саша выделялась тёмным пятнышком в своём чёрном комбинезоне.

Мы ещё посмотрели немного друг на друга, и девушка быстрым шагом направилась к двери. Прежде чем Саша вышла из комнаты, я задала вопрос, чтобы хоть как-то сгладить эту неловкость.

— Тогда в вековых лесах ты ничего странного не видела? — спросила я и ненароком коснулась деревянного колечка на мезинце. Саша проследила за этим жестом, но не обратила внимания.

— Помимо огромных фей, которые норовили нас сожрать? — с невинным видом поинтересовалась она. — Нет, а что? Ты что-то видела? — её взгляд снова устремился на мою руку.

— Нет, — я сложила ладони за спину. — Мне просто показалось, что ты была… растерянной, нежели напуганной.

Саша сузила свои глаза, становясь похожей на змею. Её кукольное лицо делалось подозрительнее с каждой секундой, за которые я уже успела пожалеть, что задала этот вопрос.

— Спокойной ночи, София, — наконец пожелала она и вышла в коридор.

Я облегчённо выдохнула, только сейчас замечая, что задерживала дыхание. Кольцо на пальце снова дало о себе знать, когда я посмотрела на него.

Откинув толстое одеяло, я залезла в кровать и легла набок. Было приятно ощутить, как плотная ткань обвалакивает тело, защищая от холода. Я закрыла глаза и стала считать от одного до миллиона, как всегда делала, чтобы заснуть. В груди зародилось чувство, что завтра должно что-то произойти. А вот плохое или приятное… это мне ещё предстоит узнать.