Тёмная Вестница

6-3

Когда прозвенел звонок, Никси попыталась подойти к Алану и забрать свою книгу, но он не отдал, она расстроилась до слёз. Я пыталась её отвлечь разговором по пути на третью пару, но она не отвлекалась, погружаясь в свои внутренние переживания всё глубже. Как мне показалось, потеря книги её взволновала гораздо сильнее, чем слова Алана, от этого стало легче.

Третья пара прошла совершенно бесполезно – преподавательница раздала нам материал для самостоятельного изучения и ушла, едко высказавшись по поводу некоторых «особенных» гастролёров, из-за которых меняют расписание так, что у нормальных преподавателей лекции накладываются друг на друга, вынуждая старую женщину бегать по этажам, как будто она девочка, а потом ещё и упущенный материал догонять, жертвуя временем, отведённым на другие темы. Мне было так стыдно за Алана, как будто расписание под него прогибала лично я.

Материал для самостоятельного изучения был рассчитан на работу вдвоём, но от Никси помощи ждать не приходилось – она частично витала в грозовых облаках своей обиды на Алана, частично находилась в книге, ресурсов на учёбу у её мозга не осталось. За парту передо мной сел Кори, который обычно сидел один и любые парные задания всегда выполнял один, за исключением тех случаев, когда пару ему назначал преподаватель, но в этих случаях Кори всё равно всё делал один, а его «пара» пыталась отсесть от него подальше, как будто он вонял.

«Ужасно несправедливо.»

Да, Кори носил один свитер весь год, но это был чистый свитер. Первого сентября он был новый, я подозревала, что родители купили его специально для учёбы, и купили «на вырост» – рукава приходилось подворачивать, и в плечах можно было подрасти на размер. Но судя по тому, что год прошёл, а плечи всё там же – Кори уже не рос, рос только свитер, растягиваясь в длину. Тёмно-синий цвет стал серо-синим, ткань истончилась, растеряв волокна от постоянных стирок, локти выпирали буграми. Я смотрела на его руки, удивительно эльфийские по форме и откровенно гномьи по размерам, такие изящные и белые, покрытые россыпью веснушек, как ржавчиной, я искренне не понимала, почему кто-то может считать это некрасивым. Лично мне всё время хотелось их потрогать, казалось, что они должны ощущаться на ощупь, и сейчас всё ещё хотелось, хотя я давно знала, что это не так.

Мы целовались на первом курсе, зимой. Я вернулась после каникул, а он никуда не уезжал, билеты были слишком дорогими для его семьи. В январе Верхний засыпало снегом, я увидела его здесь впервые в жизни, это было похоже на волшебство – весь мир стал белым, всё сияло, а на моём балконе стояли свежие цветы, алые розы и белые лилии в зелёных листьях, дорогой, со вкусом составленный букет. Я не спрашивала, кем Кори работал, но могла бы поспорить, что зарабатывал он не много – студентам в принципе неохотно платили, даже моя работа в отеле, сложная со всех сторон, оплачивалась скромнее, чем низкоквалифицированная работа уборщицы в том же отеле, просто потому, что я была студенткой и временным работником. Теперь, имея золотой бейдж, я получала в полтора раза больше, делая то же самое, но даже с моей зарплатой, такой букет выглядел солидно. Я получала цветы несколько месяцев, с того дня, когда подала Кори его очки, и до того, как мы поцеловались и я узнала, кто этот тайный кавалер, оставляющий букеты на моём балконе, потом я запретила и он послушался. Это стояло перед глазами так чётко, как будто случилось вчера – пушистый снег, алые цветы, румяный от мороза Кори, его красные руки и растрёпанные волосы под капюшоном, и этот самый свитер... Его куртка не застёгивалась, поэтому он всегда либо придерживал её руками, либо делал вид, что ему не холодно, но я всё понимала. И когда увидела его сидящим на моём засыпанном снегом балконе, то пригласила внутрь и... В романах написали бы, что «нас одолела страсть».

Теперь я понимаю, что страсти там не было, было скорее любопытство и щекочущее нервы ощущение близости недозволенного, я грела ладонями его ледяные щёки, он пытался что-то сказать, заикался, смущался и смеялся, потом пытался наклониться ко мне, но между нами оказался букет, и мы опять смеялись. До поцелуев дошло не сразу, я поставила цветы в воду и приготовила чай, мы его выпили, Кори рассказал, что сходил с ума по мне с того дня, как я подала ему очки, но боялся в этом признаться, поэтому тайно носил цветы на балкон. Но после того, как я во время учёбы не делала разницы между ним и другими студентами, он набрался смелости открыться. А я предельно аккуратно сказала ему, что это всё, конечно, очень мило, но моя семья ни за что не позволит мне отношений с не-эльфом, так что я прошу его прекратить. Было стыдно за нашу группу и вообще за весь мир, из-за того, что отношение «как ко всем» он принял за романтическую симпатию.

Его это сильно обидело. Он пытался говорить о том, что Грани – пространство свободы, и здесь свои законы, и что каждый имеет право жить так, как ему хочется, но я видела, что это бравада – он всё понял. Если бы у меня были к нему чувства, я бы тоже об этом говорила, но я не героиня романа, во мне никогда не пылали те эмоции, ради которых без сожалений рискуют всем. Кори пообещал, что прекратит носить мне цветы и сохранит сегодняшний разговор в секрете, если я его поцелую. Я решила, что это не слишком высокая цена, и мне было интересно – я никогда не целовалась до этого, а в книгах поцелуи описывали как что-то невероятное. В реальности всё получилось совсем не так.

Было просто ужасно неловко. Никаких волшебных приятных ощущений, ни намёка, я просто стояла и ждала, когда он решит, что ему достаточно, а после этого проводила его до двери, мысленно обещая себе никогда больше не читать романы и не целоваться без острой необходимости. Алан заставил меня передумать по обоим пунктам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Алан был красивым взрослым мужчиной, уверенным в себе и знающим толк в удовольствиях, но я была для него всего лишь коротким эпизодом, одним приятным вечером в череде не менее приятных вечеров с другими девушками, ничуть не хуже меня.

«И здесь ситуация вдруг разворачивается в обратную сторону – в этом случае уже я приняла за что-то серьёзное то отношение, которое Алан проявлял ко всем девушкам в его жизни. Обидно.»

Кори сидел напротив и заикался, задавая вопрос, ответ на который знал, пытаясь ненавязчиво предложить свою помощь в парной работе. Никси отвечала ему невпопад, они были отличной парой – Кори не мог совладать с безударными слогами, Никси не могла согласовать предложение. А я молчала и смотрела на картинки в учебнике, изображающие кровеносную систему человека, эльфа и гнома.

«А внутри мы все одинаковые.»

Посмотрела на свой рукав, расшитый серебром и мелким речным жемчугом, на рукав Никси, блестящий дорогим эльфийским шёлком, на рукав Кори...

«В этом нет нашей заслуги, и нет нашей вины, мы ничего для этого не сделали, просто родились в своей семье. Под одеждой все одинаковые.»

И я буду носить дешёвые вещи, каждый день одни и те же. Если не найду богатого мужа – это моё будущее.

«А что в нём, собственно, такого ужасного?»

Эта мысль занимала меня до конца пары, но чёткого ответа я так и не нашла.

***