Тени мира сего

Глава 38. Новолетие

— ПАПА! — Дайна кинулась следом. Мужчина обернулся, увидев бегущую дочь. За прошедшие лета он будто совершенно не изменился. Все такой же молодой и красивый, с блестящими от любопытства глазами. Ему хотелось разгадать все тайны прошлого и стать знаменитым исследователем… Но все равно отчего-то периодически задор, который так любила Любослава, затухал и превращался в непреодолимую тоску. Прямо как сейчас.

Девушка подбежала к нему и кинулась в объятия, пролетая насквозь и врезаясь в Максима. Она обернулась, глядя на силуэт отца, пошедшей рябью. Женщина рядом тоже стала прозрачнее. Дайна тщетно пыталась схватить Благояра за руку пока образ все еще оставался на месте.

— Папа! Папочка! Не бросай меня снова! Пожалуйста!

— Дайна! — Максим обнял девушку со спины, не дав рвануть обратно на проезжую часть. Мимо неспешно прополз автомобиль и образы растаяли в воздухе. — Ты чего?! Эй! Приди в себя!

— Но папа… — Серебрякова перестала дергаться и бессильно опустила голову. Столь долгожданные объятия совсем не радовали ее. Она всхлипнула и обернулась, встречаясь с Максимом лицом к лицу. — Ты не видел?

— Нет, ничего не видел, — Неясов отпустил девушку, но за плечи все же придержал. — Успокойся. Давай вернемся в дом, налью тебе чай и все объяснишь, ладно?

— Угу…

— Вот и ладушки, — Максим взял ее за руку и повел обратно в заброшенное здание. К этому моменту столы и техника снова стояли на своих местах. На удивление, экраны включились и работали без особых проблем. Благодаря электричеству засвистел чайник. Вскоре кипяток оказался в чашке и воздух наполнился сладким запахом ягод.

Дайна сидела на диване и ждала пока чай остынет, а пока буравила взглядом спину Вилена. Юноша расположился напротив, за столом, и проверял работоспособность экранов с явным беспокойством за сохранность собственной шкуры.

— Ты увидела отца, но это был не ясник и не посмертие? — Максим сел на письменный стол, настойчиво требующий пощады жалобным скрипом.

— Угу… Он шел с какой-то женщиной и обернулся, когда я позвала. А потом пропал… С ней, — Дайна сделала маленький глоток.

— Скорее всего ты столкнулась с памятью местности. Это явление часто путают с ясниками. Его может увидеть как один конкретный человек, так и группа людей, вне зависимости от развития ясностей.

— Я слышала об этом. Иногда появляются события прошлых лет в виде миража.

— Не совсем миража, — Вилен обернулся к ним в кресле. — Если люди испытывают сильные эмоции в определенном месте, не важно, какие, остается отпечаток. При определенных процессах на энергетическом уровне местность проигрывает их, как запись на диске. Мрайновы слуги до сих пор не изучили это явление, про людей вообще молчу.

— Но наш великий и несравненный Вилен, конечно же, знает ответы на все вопросы, не так ли? — Максим хитро дернул бровями.

— Разумеется! — Энтин всплеснул руками. — И объяснять, конечно же, не стану.

— Почему? — Дайна хлебнула чай.

— Чтобы объяснить одно явление, придется начать с самого, самого начала энергетических процессов тонкого плана. У меня есть представление касательно происходящего, но нет аппаратуры для подтверждения. А какой смысл делиться недостоверной информацией?

— Если это никак нельзя подтвердить, почему ты так уверен в своих догадках?

— Дайнюш, не забивай голову, в ней и так слишком много мусора, — парень откинулся на спинку кресла.

— Ладно, до устройства мироздания мне дела нет, — Серебрякова села вполоборота между ними. — Что это за дом? Зачем отец мог приезжать сюда? И та женщина…

— Опиши ее, — попросил Неясов.

— Среднего роста, в белом сарафане с красной каймой. Похож чем-то на наш традиционный, но сшитый на современный лад. Блондинка голубоглазая. Вообще, весьма симпатичная.

— А-а-а, — протянул парень, зарывшись пальцами в волосы. — Это мать Люськина. Она была историком, работала при Историческом университете. Раньше участвовала в раскопках. Дом, соответственно, ее.

— О, значит, папа мог приезжать к ней для обсуждения рабочих вопросов. Может, они в экспедиции могли ходить вместе. А Люси, она..?

— Подруга моя, с детства знакомы. В школу ходили вместе с ней, братом, Агатой и Максимилианом. Играли часто тут.

— Что случилось с домом? И где сейчас они?

— Люси, она… — Максим зарылся пальцами в волосы. — Она в путешествие кругосветное уехала. Антонина Артемовна умерла, с тех пор дом никому не нужен. О нем заботиться слишком сложно. Мы стали использовать его в качестве нашего местечка для встреч и работы за пределами «ТЭМССЭРа». Это место дорого нам, как память. Вилен присоединился к компашке значительно позже и навел суету.

— Суету ты наводил всю жизнь, а я добавил острых ощущений, — Энтин лениво потянулся и чуть не свалился с кресла.

— А ее отец?

— Бросил их еще до рождения Люси. Понятия не имею, кто он, — Максим пожал плечами.

— Когда Безмолвный показал мне дневник папы, там была строчка про сестру. Можем ли мы с ней быть родственниками? — Дайна посмотрела сначала на Вилена, потом на Макса. Те переглянулись и синхронно отмахнулись.

— Да быть не может, не, не! — Неясов подошел поближе, рассматривая девушки. — Вы вообще не похожи. У Люси личико маленькое, аккуратное, прям как у мышки. Или лисички. А ты больше тянешь на волчицу, способную покусать, переживать и выплюнуть.

— Что за звериные сравнения вообще?! — Дайна вскочила с места. — Еще бы паучихой меня назвал!

— Ладно, в этом они похожи. Вечно злюкаются и все им не так, — Вилен лениво поднялся и выключил комп. — Короче, я пошел.

— Подожди! — девушка обернулась к Максиму. — Я видела доску с расследованием и…

— И тебе тоже пора идти, — парень замахал руками в сторону двери. — Давай, давай, чеши отсюда. Мы тебе безмерно благодарны, но справимся сами. От тебя проблем больше, чем помощи.

— Но…

— Никаких «но»! И так натворила достаточно. Новолетие скоро, лучше подумай про праздник и наряды там всякие, или о чем думаешь обычно перед праздником? Увидимся у тебя дома, все, давай.

— Не цените вы дружбу, — Дайна спорить не стала и пошла прочь. Сделать по-своему в данном случае не получится. Всю информацию спрячут, ничего не расскажут, а без понимания происходящего сделать что-либо не выйдет. Правда, она постоянно так действует, но не та ситуация. Возможно, если сможет вернуться в число студенток, их отношение изменится.

***

Дайна решила сосредоточиться на отправке ясников. Когда вернется в «ТЭМССЭР» — сможет и в истории отца разобраться, и с ребятами нормальные взаимоотношения выстроить. Правда, второе все же под вопросом. Два раза целоваться с другим при том, что влюблена в его напарника — еще умудриться нужно, и она как всегда отличилась. И как всегда не в лучшую сторону.

Конечно же, больше всех удивилась Веда. Кажется, все приключения Дайны волновали ее куда больше самой Дайны. Девушка продолжала учиться, игнорировать Настю и бегать каждый день на кладбище, где слухи о ней быстро разнеслись. В итоге ходить пришлось с блокнотом, где красовался целый список с номерами могилок привязанных к ним ясников. А те, кто мог свободно перемещаться по кладбищу, караулили Серебрякову прямо у ворот. Каждый ждал своей очереди и благодарил за помощь.

Так пролетал день за днем. Близилось Новолетие, а посему — девятник выходных для студентов и школьников. Двадцать второго верелета Дайна вернулась в «Великие поля», домой. К тому моменту слуги, под четким руководством Любославы, успели украсить весь дом гербариями и растяжками с листвой и гирляндами в желто-красных тонах. На заборе красовались искусственные композиции из фруктов, во дворе появилось пугало, выходящее из чулана исключительно на Новолетие и потом уходящее обратно до следующего праздника.

На следующий день дом Серебряковых наполнился громкой, веселой музыкой. Любослава пригласила народный оркестр, и сама нарядилась: белоснежный сарафан, расшитый красным орнаментом вниз по свободной юбке до пят, утягивали веревки корсета, вшитого прямо внутрь. Обережные символы расходились от груди, по плечам и до запястий, но женщина совершенно не знала об их предназначении, зато Дайна улыбнулась.

Гости приходили к обеду. Первой прибежали Калинины, следом подтянулся Константин, особо энтузиазмом не пышащий. Его горделивая внешность больше подходила для строгого костюма, нежели длинной подпоясанной рубахи с широкими штанами, заправленными в высокие сапоги. Судя по недовольному выражению лица — Любослава вынесла ему мозг касательно традиций, а занести обратно забыла.

Позже подошли соседи, приехали подружки женщины в охапку с мужьями и детьми. Долгожданным гостем, конечно же, был неугомонный яркий парень в количестве одной штуки. Когда пришли Неясовы, Дайна просияла. Наконец-то, дождалась.

Любослава защебетала вокруг них, радуясь и благодаря за принятие приглашения. Ярита принесла большой тыквенный пирог собственного приготовления, чем сильно обрадовала хозяйку дома. Как всегда на их фоне выделялся Максим, и не своей бирюзовой макушкой, нет. Он надел красную рубаху с золотым орнаментом и зеленые штаны. Конечно же, шарф. Куда без него? Хотя бы сапоги черные, и на том спасибо. Стоящий рядом Кирилл, кажется, успел раз десять со стыда умереть, когда мимо проходили гости и кидали вопросительные взгляды на его брата.

— Дайнюш! — Максим махнул рукой, заметив девушку поодаль. — Я могу пошутить о нашей сочетаемости? — он рассмеялся.

— А… — Дайна захлопала глазами, не сразу вспомнив о своем алом сарафане на широких лямках, надетом поверх белой рубахи с пышными рукавами и узкими манжетами.

— Можешь, можешь! И я могу! Жених и невеста! — Веда рассмеялась, хлопнув в ладоши.

— Я ж вас с Кириллом морсом оболью! Тоже парочкой будете! — возмутилась Серебрякова с намеком на их расшитую белую одежду, кою потом отстирать получится разве что с отбеливателем.

— Не нужно переводить ценный продукт! — вмешался парень. — Его лучше выпить.

— Дело говоришь, — Максим кивнул брату.

— Здорова! — Вилен ввалился в дом с громким возгласом, таща на плече Агату.

— ОТПУСТИ МЕНЯ, ИРОД!! — Эстрина на этот раз оказалась повернута лицом вперед, поэтому спину парня пришлось колотить коленками.

— Она та-а-ак долго собиралась, что я спер ее из дома. Потом не хотела идти, поскольку не докрасилась.

— Да глаз выколоть легче, чем стрелку нарисовать нормально! Водить научись! И поставь меня!

— Ой, привет-привет! — Любослава рассмеялась, увидев их. — Осторожно, не урони барышню! Скоро за стол сядем, а пока проходите, веселитесь.

— Отлично, я ужасно голоден, — Вилен все же спустил недовольную Агату на землю, и та демонстративно поправила юбку.

— Ты вообще зачем на праздник нарядился в черное? — Эстрина не могла удержаться от комментария.

— Да ладно, пояс и сапоги красные. А остальное с маской сочетается. Значит, все нормально, — он развел руками.

— Идемте, — Дайна повела друзей за собой, пока мама не успела заговорить их до смерти. Пока в столовой накрывался шикарный стол с праздничным ужином, все гости ходили из помещения в помещение, ели закуски, пили шампанское и беседовали под звучание оркестра, расположившегося в гостиной.

— Классно живете, ничего не скажешь. Дорого-богато, — Вилен очерчивал взглядом новую мебель и картины на стенах. — Неужели торговля антиквариатом настолько прибыльное занятие?

— Да, он ведь дорогой. Вообще, это дом отца. Мама переехала к нему после свадьбы, — Дайна хотела сказать про угощения, повернулась к столу и замерла. Максим стоял рядом, жевал бутерброд с икрой и запивал шампанским. Слушал внимательно-внимательно, хотя еда интересовала его куда больше.

— У нас вообще весь сектор такой. В плане, люди очень состоятельные, — влезла Веда. — Мы, кстати, не против, если вы в гости будете приходить к нам обеим!

— Чем меньше связываешься с нами, тем тебе же лучше, поверь, — Агата тоже взяла перекус, и налила себе сок.

Когда прибыли запоздавшие гости, Любослава пригласила всех в обеденный зал. Обычно его открывали исключительно во время подобных мероприятий, а они с мамой ели в другом, более маленьком. Этот же предназначался для большого количества гостей и вмещал за столом шестьдесят человек. Столько, обычно, не набиралось, но половина — вполне.

Когда все расселись, Любослава, сидящая во главе, поднялась и взяла в руку бокал.

— Дорогие гости, благодарю всех за визит. В этом лете Леля посетила многих из нас и принесла прекрасные вести. Мы не сдались под гнетом Горьенравы и Болеяра, усердно трудились и добились успехов. Наши предки с гордостью взирают на нас из Сведа и радуются за потомков. Давайте же поблагодарим их за поддержку.

Наступила тишина. Все гости закрыли глаза и направили мысленное обращение к предкам. Один Вилен остался сидеть, взирая на всех в легком недоумении. Он рассматривал стол, пестрящий угощениями. Среди блюд стояли деревянные идолы с изображением богов.

— Сегодня в полночь наступит Новолетие. Так давайте же оставим все свои горести и тяготы в старом лете, и не станем брать ношу в новое. Желаю всем успехов во всех начинаниях, крепкого здоровья и, конечно же, семейного счастья! — Любослава подняла бокал выше и следом за ней повторили гости, выкрикивая поздравления.

Пышное застолье продолжалось до самих сумерек. Стоило солнцу опуститься за горизонт, а Ночане возглавить новое время суток, все барышни с кавалерами вышли на задний двор. Слуги разожгли большой костер, вокруг коего все отправились водить хоровод. Дайна оказалась между близнецами, держа их за руки. Максим часто тянул быстрее, заставляя всех ускоряться. Какая-то не особо осторожная дама, чьего имени Серебрякова даже не знала, споткнулась об подол сарафана, и все попадали аки доминошки.

Разумеется, нашелся человек, со стороны все снимающий и им оказалась Агата. Она задалась целью собрать как можно больше компромата на друзей за ночь гуляний и больше выполняла роль стороннего наблюдателя, нежели вмешивалась в происходящее веселье.

К радостной и не особо трезвой толпе гостей неспешно приближались двое, одетые совершенно не празднично. Их сопровождал слуга. Оповещать об их прибытии смысла не было: Дайна сразу почувствовала присутствие кого-то постороннего, стоило им выйти во двор. Девушка обернулась и чуть снова на землю не плюхнулась.

— Прошу прощения за вторжение, мы без приглашения, — профессор Ан слегка поклонился Любославе.

— Что Вы, сударь! — женщина заулыбалась. — Прошу, присоединяйтесь к празднованию!

— К сожалению, нам не до веселья, многоуважаемая сударыня Серебрякова. Мы пришли поговорить с Вашей дочерью.

Дайна стояла поодаль, наблюдая за их диалогом и внезапно помрачневшем лицом матери. Любослава немного взволнованно взглянула на второго человека. Высокий худощавый юноша спрятался в капюшоне и безмолвно наблюдал за весельем, творящимся у костра. Когда его глаза встретились с дочерью женщины, у девушки сердце заколотилось от внезапно объявшего тело страха.