Тень наставника

ГЛАВА XVII: ДРУЖБА, ЛЮБОВЬ И ГИБЕЛЬ

Тьма. Чёрная тьма, невесомость и пустота.

– Нет! Прошу! Не делай ему больно! – эхом по пустоте послышался девичий голос.

– Уйди, дура! – рявкнул Иван повисшей на его руке Василисе.

– Пожалуйста.

– Уйди, глупая! Мой меч отравлен. Коснёшься и умрёшь!

– Нет, прошу. Он не плохой! Совсем не плохой, – закатывалась слезами пленница Кощея.

– Да знаю я, что он не плохой! – рявкнул воин.

– Что? – девушка замерла, не понимая слова пришедшего убийцы.

– Это его воля, понимаешь? Он знал, что так будет, знал, что станет монстром. Он просил его убить, пойми, не будь дурой?

– Я тебе не верю.

Времени вести разговоры у него не было. Он и так добирался сюда слишком долго. Волк, возможно, уже погиб, отвлекая Кощея на себя. В начале он двинулся в подземелье, где старый кощей должен был прятать иглу, но её там не оказалось. Тогда юный воин вынужден был обыскать всю его крепость, чтобы тут – в покоях его пленницы найти смерть мага, заточённую в игле. Покои пленницы отличались от всей крепости. Они были чисты и обустроены. Лучших условий для жизни Иван не видывал. Да и поведение пленницы привело княжьего сына в замешательство. Разве пленница может закрывать собой жизнь своего пленителя? Приворот не иначе. От иглы девушку пришлось отдирать. Василиса повисла у него на руке и не давала рубануть адский артефакт. Разговаривать уже было поздно. Стены завибрировали, после чего раздался оглушительный гром. Возможно, этот удар молнии рядом с крепостью убил волка, и Кощей вот-вот придёт защищать иглу.

Иван рванул руку с висящей на ней девушкой. Перехватил меч в другую руку и ударил по игле. Нет, обычный меч никогда бы не разрубил эту иглу. Волк во время подготовки говорил, что эта железяка, не всегда была иглой. Когда-то она была частью кинжала, принадлежащего тёмному магу. Это был полноценный магический артефакт, который может уничтожить только другой магический артефакт. Более сильный или хотя бы не уступающей игле. Поэтому, Волослав наложил на этот меч не один десяток, а то и сотен заговоров. Некоторые из них впитывали в лезвие смертоносные яды. Маленький порез меча отравил бы даже Горыныча. Уже не говоря о куче проклятий, обрушившихся бы вместе с ударом клинка.

Игла была уничтожена. Из неё ударила молния. Ударила в отведённый Иваном клинок. Его каким-то чудом не ударило. Меч накалился до красна. Если бы не оплётка на рукояти, Иван попрощался бы с рукой. Он отбросил меч и начал махать ладонью. Иван быстро огляделся, взглядом он не нашёл ничего холодного, к чему можно было бы приложить обожжённую ладонь. Маленькие оплавленные куски оплётки остались на ладони.

– Что ты сделал?! – взвизгнула Василиса, после чего разрыдалась.

Только сейчас Иван заметил, что девушка держится за живот. Всё стало ясно. Она ждёт от мага ребёнка. По-человечески ему было жаль девушку, но как колдун, имеющий представление о магии, он понимал горькую правду. Без защитника судьба девушки и её потомства будет тяжёлая. Ребёнок мага потенциально может оказаться достаточно способным, чтобы преследовать его мать. Любой колдун или князь не побрезгует развязать кровопролитную войну за этого младенца.

– Идём! – сказал Иван.

Девушка не реагировала, она по-прежнему рыдала.

Ваня опустился перед ней на колени.

– Я защищу тебя и ребёнка.

Всхлипывая, девушка осеклась. Она уставилась на пришельца, уничтожившего её любимого.

– За ребёнком придут. Никто не должен знать, что ты понесла.

Доверия во взгляде девушки не появилось. Но деваться ей было некуда. И идти ей больше было некуда. Отцу не нужна испорченная княжна. Какой от неё толк? Сунься девушка домой, её ждала бы поездка в один конец. В монастырь. К этому Василиса была не готова. В крайнем случае, туда никогда не поздно податься.

Больше Василиса не сопротивлялась. Иван поднял её и за плечи повёл на выход. Выходя, он оглядел богато обставленную комнату. «Ох, жаль, что разграбят» – подумалось Ивану.

Они вышли на улицу. Перед крепостью была огромная воронка, которую окружили ожившие идолы. Серьёзные противники, заряженные неимоверным количеством магии. В подземельях Иван наткнулся на несколько таких. Они оказались весьма тяжёлыми противниками. В большей мере из-за того, что они не были живы. Это скорей были элементали. Живых Кощей в охрану не брал. Волк упомянул, что это из-за страха. Кощей боялся, что кто-то придёт за иглой. По сути, единственной живой в крепости мага, кроме него самого была пленница и пара лошадей в его конюшне.

На дне воронки лежали два тела. Одно из них принадлежало магу, другое бездыханному волку. Не раздумывая, Иван и Василиса прыгнули к ним. Они скатились по оплавленной земле. Она была ещё горяча от удара молнией. Василиса бросилась к Кощею, а Ваня к волку. Молодой воин склонился над телом наставника. Он попробовал найти у волка пульс, но попытка оказалась четна. Василиса всё плакала в грудь бездыханному Кощею. Внезапно Ваня почувствовал импульс. Импульс полноценной магии. И положительной, и отрицательной. Оба бездыханных тела вздрогнули. Ваня подскочил и выхватил меч из ножен, едва увидев, что раны у обоих одновременно затягиваются.

Кощей открыл вечно уставшие глаза, в них тускло мелькнула жизнь. Увидев воина в изготовке, да ещё и со сгустком отрицательной магии в руке, Кощей встал и завёл Василису себе за спину. Человека Кощей напоминал лишь отдалённо. Лысый скелет, обтянутый серой болезненной кожей. В их прошлую встречу, несколько часов назад взгляд мага был звериным. Однако сейчас во взгляде появилась осознанность происходящего.

– Ты не тот... ты не Волослав, – скрипучим голосом заметил маг.

Как раз в этот миг волк очнулся и вскочил. Увидев живого и осознанного Кощея, волк поклонился.

– Учитель? – неуверенно спросил волк.

– Ты ещё кто?

– Это я, учитель. Волослав! – покорно сообщил волк.

– Я оставлю тебя в живых самозванец! Оставлю только потому, что вы разрушили моё проклятье. Пошли вон оба!

Волк не стал спорить. Он схватил застывшего в стойке Ивана зубами за ворот и грубо потащил прочь.

– Что всё это значит? – спросил Иван волка уже за пределами воронки.

– Мы ошибались.

– В чём?

– Во всём. Всё кончено. Мы его вылечили.

– Не понимаю.

– Тебе и не нужно.

– Почему он тебя не узнал?

Волк остановился и уставился на ученика, как на полнейшего глупца.

– Посмотри на меня! Я, по-твоему, похож на Волослава?

– А голос?

– У меня и близко не такой голос был, – обиделся волк.

Они покинули крепость, в которую прорывались с боем.

– Железяку в ножны сунь, пока не поранил кого.

– Да-да, помню я про клинок. Надо бы его...

– Оставь себе.

Они шли по чисто полю. Светило солнце и лил дождь. Наставник и его ученик шли на встречу радуге. Но пришли почему-то к окну. Дальше были только ощущения. Приятное прикосновение прохладной руки к горячему лбу. Силуэт женщины в длинном платье, стоящей над кроватью. Затем только тьма и разговор:

– Что дальше?

– А ничего, женим тебя. Княжна есть одна. Её Синесвяту сватали, но как ты знаешь, хворь его...

– Как хоть зовут?

– Княжна Ольга.

Тьма.

– Да здравствует князь Домирский! Да здравствует князь Домирский Иван! – эхом послышались сотни голосов.

Тьма.

– Куда ты направишься?

– Мне нужно снова стать прежним. Не жить же мне свой век зверем.

– А кощей?

– Его рассудок ещё не восстановился. Рано к нему идти.

– А кто-то ещё владеет такими знаниями?

– Мир велик. Знаний много. Думаю, кто-нибудь мне-таки поможет.

– Тогда, как князь Домира, я приказываю тебе при следующей нашей встречи выглядеть как прежде. Удачи тебе, друг!

Тьма.

– Все назад!

– Все назад, мне нужен только ваш князь, – протянул зловещий голос какой-то старухи. Создавалось ощущение, будто голос, хоть он и зловещий, совсем не хотел причинять боль.

– За князя!

– За князя!

– За кня... – голос оборвался смертью.

Тьма. Тьма и крик. Крик отца.

Усилием воли Кирилл открыл глаза. Пошевелиться он не мог. В окно его комнаты бил лунный свет, который перекрывала женская тень. Волосы её были длинные и волнистые. На ней было длинное платье. Это была не мать и не сестра. Кто-то чужой. Кирилл хотел подорваться, но его сковал сонный паралич. Она слегка повернула голову. Лицо закрывали волосы.

– Я виновата перед тобой, – сказала женщина. – Эти видения. Это всё, что я могу для тебя сделать, мальчик. Всё, что могу тебе дать. Жаль, что всё это зря. Никому не пережить этот год…

– По...

– Почему? Потому что он уже здесь. Скоро он не сможет себя сдерживать.

– По...

– Почему? Такова его природа. Ему не совладать с собой.

– Ввв…

– Волослав? Нет мальчик. Он силён, но не всемогущ. По крайней мере, на это у Волослава силёнок не хватит. Ни у Волослава, ни у Даала. Мои планы потерпели фиаско.

Женщина повернулась, теперь её лицо скрыла её же тень.

– Кирилл, если я ошиблась. Если вдруг, мир каким-то образом спасётся, не ищи меня. Я тебе не нужна.

Кирилл вскочил с кровати. В комнате он был один. Приснится же такое. Подросток сел за стол и принялся писать. Сна не было ни в одном глазу.

Вдруг, он ощутил импульс, волной прошедший через него. Он не понял, что это было. Как и не поняли все колдуны мира, ощутившие незнакомую им силы. Все, кроме Волослава и его ученика, помнивших силу Даала. Кирилл подскочил и замер. Пытаясь понять, что же это всё-таки было.

Спустя какое-то время пришёл Волослав. Открыла ему мать. Волослав хотел увидеть личные вещи, оставшиеся от отца. С самого начала он не верил, что отец — это его ученик. Князь, которого он оставил на троне восемь сотен лет назад. Однако теперь, когда он обнаружил, что могила князя пуста Волослав был сам не свой. Конечно, поверь Волослав, что внешность Ивана и отца Кирилла не просто совпадение, он бы сразу потребовал его вещи. Теперь Волослав сомневался. Выглядел он раздражённо. Кирилл привык видеть наставника спокойным и уверенным в любой ситуации. Сейчас же тысячелетний воин выглядел издёрганным и уставшим. Кириллу даже подумалось, что Волослава буквально истязает мысль о том, что отец школьника его бывший ученик.

С самого знакомства Платон сравнивал Кирилла с юным Иваном, который был смел, хитёр и умён. Который был любимым и самым способным учеником Волослава. Учеником, которого они с домовым, буквально приняли в семью. Юнцом, что стал Волославу сыном.

Каждый успех Кирилла в обучении Платон сравнивал с Иваном. В начале школьнику это льстило, однако потом Кирилл даже начал подлавливать себя на мысли, что ревнует. Начал осознанно соперничать с давно умершим князем. Тренироваться усердней, больше и лучше.

Желание Кирилла поприсутствовать Волослав почему-то пресёк и велел идти в школу. Потребовал поговорить с друзьями и решить недопонимание с Ольгой. На всякий случай всучил заговорённую фенечку. Заговор должен защитить, если Ольга решит метнуться и впиться в шею.

Придя в школу, Кирилл твёрдо решил, что с Хвостиковым нужно помириться. Он пришёл в раздевалку. Первым уроком была физкультура. В узкой раздевалке с крашенными в синий цвет стенами толпились одноклассники. Шкафчиков не было. Год назад они в конец проржавели и их выбросили. Вместо шкафчиков на стене висела длинная вешалка, где мальчишки вешали рюкзаки и одежду. Вешалка была самодельная. Её заколзозил школьный слесарь. По сути, это была длинная отшлифованная наждачной бумагой доска с вбитыми в неё деревянными чопиками. Две из трёх настенных ламп перегорели. Тусклым светом обеспечивала помещение только одна. Да и та время от времени мигала. Кирилл согнал возмущённо скулящего Суворова со старой деревянной лавочки, сто тысяч раз выкрашенной в тёмно-красный цвет. Он сел переобувать кроссовки рядом с Семёном. Прямо на залитый десятками слоёв краски гвоздь. Хвостиков демонстративно фыркнул и отвернулся.

– Нужно поговорить!

Суворов, стоит отдать ему должное сообразил, что лучше оставить друзей наедине. Под надуманным поводом он выманил всех одноклассников из раздевалки. Кирилл и Семён остались одни. Хвостиков видимо не готов был мириться. Он демонстративно встал, не зашнуровав кроссовки, и двинулся к выходу.

– Стой! – Кирилл подскочил и схватил Семёна за руку.

Семён повернулся, Кирилл ожидал удара кулаком. От удара бы он легко увернулся. Но Хвостиков лишь оттолкнул друга двумя руками.

– Отвали от меня! – рявкнул Семён.

– Да выслушай! Я не хотел тебя...

– Я знаю! Я знаю! Занимаешься каким-то мракобесием. Меня в это не втягивай!

– Хорошо!

– Хорошо? – переспросил Хвостиков.

– Я не стану тебя втягивать, обещаю.

– Так, а чего тебе тогда надо?

– Помириться!

– Что?

– Хочу помириться!

– Не слышу, – картинно оглох Семён.

– Прости меня, пожалуйста! – демонстративно крикнул Кирилл. Крикнул так громко, что было слышно аж в спортивном зале. Богатырь понимал, что именно это нужно Хвостикову.

В раздевалку зашёл Суворов. Он стал рядом с друзьями. Кирилл и Семён буравили друг друга суровыми взглядами. При этом, оба понимали, конфликт остался позади. Обиженная сторона поняла, что больше не может злиться. Тем более, Хвостиков чувствовал победу в конфликте, ведь именно Кирилл сделал первый шаг к примирению.

– Ну хватит вам, – нежно и беспомощно сказал Суворов. Он стоял посередине. Длины рук у него хватило, чтобы обнять обоих.

Кирилл не сдержал улыбки. Семён тоже не смог долго сдерживаться. Друзья рассмеялись.

– Так, что за сбор? – возмущённо рявкнул Керим Алиевич, вошедший в раздевалку.

В руках у него был журнал.

– Вы чего, ленивцы, физкультуру бурить вздумали?

– Нет, – хором ответили друзья.

Со словами «А ну на урок» Керим Алиевич огрел Суворова журналом по голове. Не сильно, скорей в шутку, хотя выглядело эффектно. Семён и Кирилл смогли увернуться и прошмыгнуть мимо преподавателя.

– Ах вы прохиндеи! – донеслись им в след слова учителя. Кирилл почему-то обратил внимание, что даже когда преподаватель ругался его речь оставалась выразительна.

Штрафом за опоздание на урок были два забега вараном. Вараном Керим Алиевич называл передвижение в упоре лёжа на согнутых руках. Упражнение было очень сложным, только у Кирилла и Семёна получалось его выполнять с самого начала. За три месяца занятий в спортивном зале (До этого занятия проходили на улице) весь остальной класс тоже научился ходить вараном. Любого другого учителя расстреляли бы на месте за это упражнение, стоило хоть одному ученику пожаловаться родителям. Однако Керим Алиевич умел подобрать слова. Он мотивировал слабых и поддерживал сильных. Ученики хотели быть на его уроках, слушать то, что он говорит и делать то, что он советует. Этот человек умел расположить к себе. Он давал страшные для девяноста процентов учеников упражнения и на него не просто не жаловались, а хвалили. За половину учебного года. Худенькие мальчики стали крепче, а полненькие выносливей. Вика Скворцова была освобождена от физ-ры, однако с нетерпением наблюдала за занятием этого учителя. Почему с нетерпением? Потому, что изучив освобождение предоставленное врачом, Керим Алиевич строго-настрого запретил девочке напрягаться. Но атмосфера, которую создавал Керим Алиевич не отпускала никого. Хохот, слёзы и ноющий от дикого смеха пресс.

Все уже отползали варана. Остались только Кирилл, Семён и однофамилец легендарного полководца. Со страдальческим воплем Саша упал на посередине зала. Упал носом прямо в пол.

– Так Суворов продолжает в стиле червя, – улыбчиво прокомментировал преподаватель.

Все закатились смехом. А гонка была в самом разгаре. Кирилл и Семён не хотели уступать друг другу. Они прошли вараном штрафные круги и не собирались останавливаться. Кирилл видел, что Хвостиков уже устал. Он уже понял, вот-вот друг клюнет пол.

– Ты что, жульничаешь? – выдавил Семён.

– Я нет, – удивился Кирилл и сразу же осёкся. Он прислушался к себе и понял, он наполнен положительной магией и использует её неосознанно. Волослав предупреждал, что богатырская сила так работает. Кирилл понял, что соревнование не честное и упал на грудь. Увидев, как Кирилл упал Семён тоже рухнул.

– Есть победитель! – воскликнул Керим Алиевич, а одноклассники зааплодировали.

Аплодисменты громким эхом отражались от высоких потолков. Хвостиков не смог встать, отжавшись от пола. Ему пришлось перевернуться на спину и встать при помощи ног. Он встал и подал руку Кириллу.

– Обоим по две пятёрки ставлю! – крикнул Керим Алиевич.

Кирилл воспользовался помощью друга и встал.

– Я видел, как легко ты полз, обманщик.

Кирилл ударил друга по плечу.

– Я не специально. Оно само, – признался Кирилл.

– Суворов пятёрку с минусом. Гусеница таки доползла штрафной забег.

Класс снова закатился смехом. А Суворова пришлось поднимать.

***

По ощущениям уроки пролетели за несколько секунд. Хвостиков больше не злился. Суворов ничего не понимал, а Скворцова сторонилась. Это было слишком заметно. Она явно боялась Кирилла, после увиденного. Теперь она сидела отдельно и опасливо посматривала на пережившего шабаш подростка. Да не просто пережившего. За прошедшее время Кирилл явно чему-то подучился. Вот откуда он знает о вампире? Вдруг он сам стал вампиром? С какой-то стороны, это было даже романтично, но девушку пугало. Она прочитала кучу книжек о томных, задумчивых молодых людях, которые по сюжету любили робкую школьницу и боролись с жаждой крови. Теперь Кирилл этому образу очень даже соответствовал.

Кирилл не стал её переубеждать. Он ощущал на себе её настороженный взгляд. Без зазрения совести он собирался приготовить концентрат, из которого Марго готовила свои духи забвения. Если его правильно применить. Можно основательно подчистить девушке память. Да, метод грубый и грязный. Но он позволит избавить девушку от всех тревог. Конечно, вместе с этим она забудет ещё что-нибудь важное, зато это вернёт улыбчивую и жизнерадостную девчонку, что просидела с Кириллом за одной партой с первого класса.

Уроки закончились. Не теряя времени, подросток выскочил из класса. На этот раз Хвостиков не бросил ему в спину осуждающий взгляд. Кирилл примерно ввёл его в курс дела. Конечно, многого он не рассказал, но суть Хвостиков уловил.

Кирилл уверенно шагал по школе. После примирения с другом настроение стало отличным. Школьник чувствовал, что сейчас он способен свернуть горы. С каждым шагом он всё больше хотел решить какой-нибудь вопрос. Сейчас этим вопросом была Ольга. Она стояла у выхода из школьного вестибюля. Похоже была чем-то растеряна. Девушка озадаченно читала что-то в смартфоне. Может какая-то вампирская новость?

Не теряя Ольгу из виду, Кирилл заскочил в раздевалку, схватил куртку и натянул модную шапку, подаренную Платоном. Позже он узнал, шапку домовой связал сам. А Танюша по секрету взболтнула, что шерсть такого сильного домового, как Платон очень надёжна, в том числе и для колдовства.

***

Не смотря на возраст в восемь сотен лет, Ольга ему не соответствовала. Её обратили едва ей исполнилось шестнадцать. Она была невестой на выданье. Незадолго до обращения княжна была обещана князю Домирскому. Домир был крупнейшим из древнерусских княжеств. В какой-то мере его можно было считать столицей окрестных княжеств. Самые плодородные земли были именно в Домире. Поэтому отец и раздумывать не стал. Тем более, о новом князе ходила добрая молва. Свирепый и умелый воин, что смог угомонить самого Кощея.

Слухи не уточняли каким образом он его угомонил. И не уточняли, угомонил ли он его навсегда. Так же до отца Ольги дошли слухи о том, что князь, не успев заступить на пост защитника Домира отразил долго готовившуюся войну. Люд шептался, какой юный князь грамотный стратег. А в бою нет равных на всём свете.

Конечно, Ольга слышала такие легенды и о других князьях, которые сами распространяли запугивающие слухи о себе, и все они были смертны. Все они периодически погибали то в бою, то от хвори. Судя по отцу, Ольга ожидала увидеть страшного, грубого, неотёсанного дядьку. Какое же её посетило удивление, когда князь Домира предстал перед ней. Это был молодой, красивый и сильный мужчина. Воспитанный и приятный молодой человек сразу же запал в душу девицы.

Но местным разбойникам и правителям соседних княжеств он не нравился. Собственно, как и его отец, уступивший свой пост сыну – старый князь Кирилл.

Среди недоброжелателей нашёлся и биологический кровосос. Кто он был и что не поделил с Иваном княжна не ведала. Кровопийца напал. Напал ночью и укусил Ольгу. Сделал это назло. Специально не осушил её насмерть. Просто заразил. Заразил и исчез.

План злоумышленника почти удался. Однако Иван оказался не так прост. Он увидел, что с невестой что-то не так. Что хворь, напавшая на неё, совсем не хворь, а трансформация. Он хотел помочь, но не мог.

Новообращённые кровососы, как магические, так и биологические нуждаются в крови. Нет, это не обычная жажда или голод. Это часть превращения, инстинкт выживания, с которым никто не способен бороться. Какой волей бы ты не обладал этот инстинкт тебе не побороть. Потом, конечно, после первой крови, кровососа отпускает, и он прекрасно способен себя контролировать. Хоть вообще отказаться от крови.

Не сдержавшись, Ольга попыталась напасть на Ивана. Он закрылся от неё магией. Засветившийся в воздухе символ оградил её непробиваемой стеной. Вспоминая тот миг, Ольге становилось жутко.

Она мало чем отличалась от дикого зверя в тот момент. Она кричала, снова и снова билась о магическую преграду. После того, как она взвыла «Ты не понимаешь! Мне надо!» князь почему-то ослабил защиту. Он уколол свою вену. Но впиться в руку любимого ей помешали. Лишь капля крови попала ей на щеку. Нечто схватило её и стало рвать. Раз за разом прокручивая случившееся в голове, Ольга приходила тихий в ужас. Ведь в тот момент её волновали лишь капли крови, оставшиеся на щеке. Именно эта кровь и позволила девушке окончательно обратиться.

Чудовище трепануло её и протащило от княжеского терема за стены княжества. Оттащило в лес и жестоко перегрызло глотку. Очнулась она в холодном, тёмном подземелье. Тусклый свет от руны очертил сгорбленную фигуру. Скрипучим голосом фигура разъяснила, что она теперь биологический вампир. Самый древний вид хищника, который уже дюжину веков считался вымершим.

Свою уникальность княжна не оценила. Она не захотела жить. Попросила убить её и была в своём решении тверда. Тогда сгорбленный кровосос лишь развёл руками. Но уникальность Ольги старого упыря не оставляла. Он пообещал ей смерть, только взамен на обещание однажды ожить. Ожить и попробовать жить снова. Так она и проспала восемь сотен лет, пока её не разбудили и не реабилитировали.

Проснувшись, она узнала, и её родное княжество, и Домир были стёрты с лица земли Татаро-монгольским игом. На месте отцовских земель лес, а современный Домир никак с древним не связан.

Вернувшись, она нашла Домир, но как ей и пояснили, совсем другой. Отличался город, отличались люди и эпоха. Но она не ощущала себя чужой. В этой эпохе жить было интересно. Любые трудности, например современный язык и технический прогресс, были в радость. Каждый день Ольга узнавала что-то новое. Она повстречала парнишку. Он был как две капли воды её бывший жених. Только младше, цвет глаз другой – карий и цвет волос чуть темней. В остальном их было не отличить. Даже голос был похож. Она не могла не обратить на него внимания, не могла не влюбиться, как когда-то в Ивана.

Как раз этот самый парень схватил Ольгу под локоть и повёл на улицу. Вёл насильно, но при этом, в его хватке угадывалась едва уловимая нежность.

– А ну отпусти! – зашипела Ольга.

– Не отпущу, – твёрдо сказал Кирилл и выхватил из рук девушки телефон. После чего, демонстративно нажал на кнопку блокировки. – Нужно поговорить.

– Нам не о чем разговаривать!

– Ты не хочешь меня о чём-либо спросить?

Девушка почему-то не смогла сказать ему «нет». Кирилл сейчас сам на себя не был похож. Он был твёрд и мужествен. Такой, каким она мечтала его увидеть с момента их первой встречи. Девушка чувствовала, как тает под его взглядом. Она оторвала от юноши взгляд и попыталась вырваться. Однако сейчас он был гораздо сильней, чем обычно. На порядок сильней среднестатистического человека. Они уже были на улице. Далеко за пределами школы.

– Ты следила за мной, когда меня привязали к дереву?

– Нет, – призналась Ольга, – я гуляла в лесу, услышала песню.

Кирилл остановился.

– Ты наблюдала, как в меня собираются воткнуть нож?

– Они бы не успели. Я быстрей. Я уже приготовилась, когда ведьма занесла над тобой свой вонючий нож.

– Вонючий?

– Да, пропахший кровью других жертв.

– А зачем перебила их потом?

– Ведьмы и в моё время были злом, – пожала плечами Ольга. – А вдруг, они бы тебя добили потом?

Кирилл какое-то время шёл молча. После чего нежно сказал:

– Спасибо, но больше так не делай. Ведьмы такого могут не простить. Из-за этого на моего друга напали.

Ольга недовольно фыркнула:

– Это на Волослава твоего?

– Да.

– Он чудовище. Он это заслужил, собственно, как и я!

– Чудовище? – усмехнулся Кирилл.

– Да! Он меня... – девушка не нашла подходящих слов и перешла на родной древнеславянский. Суть её возмущений была в том, что волк её практически перегрыз пополам пока протаскивал по полю.

– А как бы ты поступила на его месте? – невинно поинтересовался Кирилл. – Ведь отец был его подопечным.

Ольга замерла.

– Ты сказал отец?

– Да. Я уверен, что твой бывший жених мой пропавший отец.

Ольга задумалась. Они уже шли по заснеженному центру Домира. Недалеко от парка, который огородили после того, как там немного поколдовал Волослав. Нерукотворное чудо тщательно задокументировали и зафотографировали, после чего огородили парк жёлтой лентой. Да, парк был не маленький и ленты понадобилось много. Наверное, историческое общество во главе со старым знакомым Волослава Курициным разорилось на этой ленте. Конечно, она не спасала. Какого русского остановит какая-то там лента. Каждый уважающий себя Домирец считал делом принципа зайти за ленту и прогуляться на месте чуда. Даже сейчас, средь бела дня в парке было полно людей, бесцельно гуляющих парочками. Пара Кирилла и Ольги вполне вписывалась в создавшийся колорит. Единственным отличием было отсутствие попытки пройти за ленту. Пара шла мимо в сторону площади Лужского.

– Откуда ты знаешь, что он твой отец? Ты говорил, он пропал, когда ты был мал.

– Мне показали. Я только не знаю, как он дожил до нашего времени.

– Так он тоже не человек?

– Он ученик Волослава. Я думаю, он колдун.

– Почему?

– Вампир не дал бы потомства. Их гормоны не позволяют им размножаться.

Ольга опустила глаза. То ли от того, что ей напомнили о бесплодии вампиров, то ли в раздумьях об Иване. На самом деле, бесплодными были только магические вампиры, а вот такие как она вполне репродуктивны. Однако Ольга этого не знала и знать не могла. Просто некому было поведать о таких подробностях её вида.

– Я рада, что его жизнь сложилась, – наконец выдавила Ольга. – Ты не представляешь, как мне стыдно вспоминать о том, что я сделала. Я ведь его едва не убила.

Вдруг Ольга сморщилась.

– Что? – забеспокоился Кирилл.

– Мертвечиной несёт.

– Где-то труп?

Ольга кивнула.

– Может собака где-то замёрзла? – сморщив свой выразительный носик предположила Ольга.

Это верно, бездомные собаки часто замерзают от холода и голода. Но Кирилла покоробило. Он остановился и посмотрел на Ольгу. Княжне почему-то показалось, что он смотрит на неё как на дуру.

– Что я не так сказала?

– Сейчас пятнадцать градусов мороза. Любой труп...

Кирилл ещё не договорил. Ольга уже поняла, что температура слишком низка, для разложения трупа. Но запах был сильный и чёткий, как летом. Княжна резко повернулась в сторону, откуда доносился запах. Её волосы, недавно подстриженные под Каре, хлестнули её по щеке и затылку. Шапку она не носила даже в мороз, только иногда накидывала капюшон куртки. К морозу она привыкла ещё в детстве.

Запах исходил из парка.

– Ты далеко чувствуешь запахи?

– По-разному, – поморщившись признала княжна, – бывает далеко чувствую, а бывает под носом лежит и намёка на запах нет.

Кирилл тоже уставился в сторону парка. Именно туда смотрела Ольга. По заснеженному парку среди массивных стволов деревьев бродили сладкие парочки. Ничего не обычного. Люди как люди.

Необычного они заметили одновременно. Меж деревьев стоял человек в длинном пальто. Лицо на таком расстоянии рассмотреть было невозможно. Но и княжна и богатырь поняли, что незнакомец уставился именно на них. Уставился и пристально наблюдает. Где-то внутри Кирилла ёкнула положительная магия. Она всегда подсказывала, когда за ним внимательно наблюдают. Это работало как со Скворцовой, так и с Волославом. К слову, богатырство не только подсказывало школьнику, что наставник не ослабляет внимания от его тренировки, даже когда отвёрнут, но и оберегало Кирилла от внезапных подзатыльников. Уж слишком Волослав к ним пристрастился.

Похоже незнакомец заметил Кирилла только сейчас, иначе бы Кирилл ощутил наблюдение раньше. Выяснить намерения незнакомца не дала Ольга. Кирилл уже сделал шаг навстречу, но княжна его одёрнула:

– Ты чего? Вдруг он опасен! Ты понимаешь? Он мёртв.

– Я не боюсь нежити. Волослав сто раз говорил, я могу за себя постоять.

– Ты четырнадцатилетний мальчик!

– Я богатырь.

– Опытный?

Ольга будто отрезвила подростка. Действительно, куда он лезет? Волослав не учил его сражаться по-настоящему. Не показывал, как сражаться с настоящими противниками. Наставник лишь отмечал не плохую защиту. Не идеальную, а именно не плохую. Увы для боя этого мало. Человек в пальто с высоким воротом сделал уверенный шаг в сторону богатыря и княжны.

– Идём! – Кирилл взял Ольгу за руку и повёл к площади Лужского. Шаг они ускорили.

– Куда идём?

– Туда, где слишком людно, чтобы на нас напасть, – отрешённо протараторил Кирилл. Он достал телефон и попытался позвонить Волославу. Сети, как назло, не было.

– Он идёт за нами, – обернувшись нервно сказала Ольга.

– Знаю. Я это чувствую. Бежим.

Они рванули, что было сил. Вокруг площади было трёхполосное кольцо. Пока не было машин они перебежали дорогу. Они не успели пересечь площадь. Вдруг, на их пути встал мертвец в длинном пальто. Сейчас он стоял ближе и рассмотреть его было проще. Это был мужчина. Ростом с Кирилла. Худой и болезненный. Кожа, где не циркулирует кровь посерела. Волосы были грязные и стояли колом. Расчёски они не видели много лет, да и ножниц тоже. Похоже он обрезал волосы ножом, чтобы не мешались. А причёсывался пятернёй. Черты лица узнать было тяжело. Более-менее живыми казались только уставшие глаза.

– Отойди от моего сына, упырица, – хриплым скрежетом прорычал мертвец.

Да, сомнений не осталось. Перед Кириллом стоял отец.

– Назад! – рявкнул Кирилл Ольге.

Княжна послушно заступила за спину. Она не питалась кровью и сейчас была слаба, как обычный человек. Она не справилась с Иваном тогда, на что ей надеяться сейчас?

– Бежим! – испуганно шепнула княжна.

Кирилл выставил рунный щит и зачерпнул положительной магии. Кирилл ощутил, как тело стало крепче и сильней.

– Бежим, прошу, – снова шепнула Ольга, потянув богатыря за руку.

То, что произошло дальше, ещё долго не укладывалось в голове подростка. Его отец, стоя достаточно на большом расстоянии от сына, заступил за щит. Боковым зрением Кирилл заметил, как что-то мелькнуло. Он быстро обернулся и увидел беспомощный и удивлённый взгляд Ольги, рассечённой на пополам от шеи до бедра. «Бежим, прошу» – эти слова будто застыли в разуме подростка. Они ещё долго не дадут ему спокойно спать по ночам. Этот взгляд был для княжны посмертным. Две половины княжны небрежно рухнули на снег. Следующим, что увидел Кирилл была кипящая кровь Ольги на клинке отца. Том самом клинке, что когда-то принадлежал Волославу. Мече скандинавской формы, что Волослав подарил юному Ивану, а перед походом на Кощея отравил и заговорил. У Ольги не было шансов. Она погибла, едва меч её коснулся.

– Я же сказал! Отойди от моего сына, монстр! – крикнул Иван трупу своей несостоявшейся невесты. Крикнул, будто она могла его слышать.

Иван стоял полу согнувшись, будто стоять прямо ему было тяжело. Суровым взглядом он одарил сына. Кирилл снова оградил себя щитом. Отец лишь усмехнулся. Он спрятал меч в пальто и выпрямился.

Только сейчас Кирилл заметил на шее отца, под повязанным шарфом тусклый блик. Присмотревшись, он разглядел металлический ошейник. Металл ошейника был похож на металл браслета, подчинившего Тихона.

Кирилл отступил на шаг назад, но это ему не помогло. Похоже отец умел двигаться как Волослав. Одним шагом преодолевать большое расстояние. Отец снова обступил выставленный сыном щит. Кирилл вывернулся и пустил несколько рун в разные стороны. Одной из них он случайно попал в отца. Не успел он пуститься в бега, сильной рукой отец сгрёб его за шиворот, как это не раз делал Волослав. В нос подростка ударил резкий запах мертвечины. Задержать дыхание было невозможно, так как сердце билось как бешеное. Всё, что смог сделать школьник это закрыть нос локтем.

– Сообразительный, – устало кивнул отец.

– Пусти!

– Почему от тебя фонит как от Кощея?

– Что? – удивился школьник. – Что с тобой случилось?

Отец болезненно поморщился:

– Говори, где Кощей? Я чувствую он рядом. Мне нужен он. Не заставляй меня...

Кирилл отца не дослушал. Он обратил внимание, что по кольцу несётся снегоуборочная машина. Кирилл ударил в отца вспышкой положительной магии и рванул под колёса камаза.