Точка Экстремума (СИ)

— 023. Плоть от плоти

Ретт сидел на полу в погруженном в сумрак просторном помещении. Колени упирались в холодный антрацит, откуда-то сверху лился зеленоватый свет. Андроид был одет в темные одежды, ткань бугрилась складками вокруг его ног.

Ретт медленно поднялся. Он был готов. Выпрямившись во весь рост, андроид сделал шаг, затем другой, третий… Он двигался центру зала, посреди которого возвышалась мерцающая зеленым башенка высотой в полтора метра. Ретт остановился перед башенкой и протянул руки, сняв с вершины сооружения черную шлем-маску. Ретт медленно надел маску и повернулся лицом к свету. Теперь он увидел себя словно со стороны — узкие прорези для глаз, черно-зеленые узоры — поддельное лицо экватóра Скинлана.

Ретт рывком сел на койке шаттла. Сердце быстро колотилось, тело била дрожь. Андроид прижал руку к груди и смял в пальцах рубаху. Он опустил голову на руку, покоящуюся на коленях, и глубоко вздохнул.

Воспоминание. Он был Скинланом. Надевал его знаменитую маску. Наверное, он просто слишком много думает об экватóре в последнее время. Ретт убрал руку от глаз. Он чувствовал запах новой ткани одежд, слышал шелест их складок.

Он не был удивлен. Когда Леон рассказал ему обо всем, прояснилась природа странных эмоций, никак не связанных с его собственными чувствами — это были отголоски эмоций Скинлана. И голос, который он однажды слышал, был голосом экватóра. В какой-то момент в этом теле существовали два сознания. И хотя Скинлан был сильнее, вторая сущность наверняка здорово мешала ему.

Ретт поднялся с койки и прошел в кабину. Шаттл сближался с Иерихоном. Автоматика послала системам крепости запрос. Андроид напряженно следил за процессом. Если коды не сработают, миссия провалится.

Ответ автодиспетчера Иерихона пришел с секундной задержкой. По экрану поползло приветствие и призыв занять свободный док. Ретт немного расслабился. Повинуясь новой команде, шаттл отклонился вправо, и в лобовом иллюминаторе стал виден темный зев дока. Где-то внизу серебрилось кольцо Экстремума.

Пока шаттл готовился к посадке, Ретт обдумывал свою стратегию. У него будет несколько минут, чтобы скрыться, когда гвардейцы придут досмотреть транспорт.

В посадочном доке андроид покинул шаттл и бегом направился к шлюзовому люку. Считыватель замка мигнул, приняв Ретта за Скинлана, и незваный гость оказался в крепости. Он знал, куда идти. Эти коридоры он видел так часто, что они намертво врезались в память. Ретт видел их во снах, искал из них выход, но никогда не находил.

Сейчас, в реальности, все было иначе. Он направлялся к тронному залу экватóра. Большие двери, опознав в нем хозяина крепости, с тихим шорохом открылись. Скинлан был один. Он медленно повернулся к вошедшему, Ретт слышал щелчки каблуков, шорох одежд. В темных прорезях маски не было видно глаз.

Андроиду показалось, что Скинлан тихо усмехнулся.

— Взять его, — прозвучал следом ледяной приказ.

***

Экватóр подошел к Ретту почти вплотную, но андроид ничего не мог сделать — гвардейцы-телохранители Скинлана держали его крепко. Андроид дернулся, но стражники сжали его руки еще сильнее. Он даже не подумал о том, что тронный зал может быть набит вооруженными гвардейцами. Захотелось рассмеяться над собой.

— Здравствуй.

Голос, звучавший из-под непроницаемой маски, показался смутно знакомым.

— Может быть, ты мне не поверишь, но я рад тебя видеть. Ты был отличным носителем, — сказал Скинлан. — Сильное тело, прекрасный мозг.

Он протянул руку и почти нежно провел ладонью по лицу, затем по груди и торсу Ретта. Андроид дернулся, с отвращением глядя на своего создателя.

— Я был доволен этим телом, — с ностальгической ноткой проговорил экватóр. — Продуктом моих собственных измышлений и совершенных генетических манипуляций. Я оттачивал это мастерство годами. Но всего лишь одна досадная ошибка во время его рождения, и мозг этого тела перестал быть вместилищем только для моего сознания. Я почувствовал, что в нем растет и зреет другая личность, которой нельзя было дать развиться.

Экватóр вздохнул.

— Новые модели — это всегда риск, но другого выхода нет. Проблему двух сознаний нужно было решать. Мое сознание было извлечено из этого мозга вместе со всеми воспоминаниями, ощущениями, опытом. Ты думал, что потерял память, но на самом деле у тебя ее никогда не было. Все, что успела испытать твоя личность, стало частью меня. Но ты не исчез. Тело больше не было пустой оболочкой. И мне пришлось от него избавиться. Те, кто выполнял эту работу, проявили халатность и допустили серьезную ошибку. Я казнил их за это, когда узнал, что ты выжил.

— А со мной ты что сделаешь? Тоже убьешь? — сощурился Ретт.

Он подвел Айрию.

— Нет, — ответил экватóр. — Это было бы слишком топорно для меня. Даже смерть Вергилия не была мне интересна, но он слишком близко подошел к разгадке тайны Гмар-Тиккуна.

Скинлан повернулся к Ретту боком и поднял голову, посмотрев на яркий потолок.

— Зачем ты пришел ко мне? Ты ведь знал, что не сможешь убить меня, и ты не настолько глуп, чтобы несмотря ни на что попытаться сделать это. Я отдаю тебе должное, ты сумел подобраться ко мне очень близко, хотя ты и не первый, кому это удавалось. Так зачем? Чего ты хочешь?

Брови Ретта были сдвинуты. Исподлобья он взглянул на экватóра.

— Технологию переноса сознания, — ответил андроид. — И пустое тело. Я хочу спасти дорого мне человека.

Скинлан рассмеялся.

— Так тобой движет любовь? Это что-то новое! Значит, Айрия Адар в Гмар-Тиккуне.

— Ты знаешь ее? — сдавленно проговорил Ретт.

— Она работала на меня, — усмехнулся Скинлан, — создавала робомата, способного чувствовать. Я приходил в ее лабораторию, чтобы посмотреть, как продвигается проект. Кстати, в твоем теле. Разумеется, в маске, и Айрия не видела твоего лица. Но что с робоматом? Айрия ведь выкрала его и исчезла.

— Кариад уничтожена.

— Жаль, я бы хотел с ней поговорить. Впрочем, ее в любом случае ждал такой исход: она была всего лишь попыткой, экспериментом, но все же слишком опасным для меня. Как твое имя?..

— Ретт Калестон, — последовал равнодушный ответ.

Скинлан повернулся к андроиду лицом и издал глухой смешок.

— Я мог бы и сам догадаться.

У Ретта кончалось терпение. Играть с экватóром в шарады ему хотелось меньше всего. Пора с этим покончить. Гвардейцы, что держали его, конечно сильные и тренированные, но он — андроид, и они ему не соперники. Он расслабился, усыпив их бдительность, а потом рванулся.

Один из стражников не удержал его, и Ретт в прыжке снес второго. Тот упал на пол, андроид с размаху опустил ногу ему на горло. Жуткий хруст прокатился по тронному залу. Второй гвардеец метнулся к противнику, но Ретт отскочил, а затем схватил его и повалил на пол. После короткой борьбы ему удалось схватить гвардейца за голову. Одно движение — и тот обмяк, его шея была вывернута.

С разных концов зала к Ретту кинулись другие стражи. Они не стреляли, боясь задеть правителя. Их было около десятка. Андроид подскочил к Скинлану и схватил его за горло.

— Стоять! — заорал он. — А не то ваш бессмертный экватóр все-таки отправится на тот свет!

Гвардейцы замерли.

— Прикажи им покинуть зал! — прорычал Ретт.

— Убирайтесь!

Голос Скинлана прозвучал громко и ясно, несмотря на сомкнутые на шее пальцы Ретта. Гвардейцы медлили, но второго приказа хватило, чтобы они все-таки очистили помещение.

Когда зал опустел, андроид перевел взгляд на маску. Сначала он хотел просто попросить у Скинлана то, что ему было нужно. Но теперь он собирался сделать кое-что другое.

Ретт отпустил экватóра, тот чуть попятился назад, он явно не рассчитывал на такой исход. Андроид метнулся к нему. Он бил, как учил его Деймон: нанести как можно меньше увечий и вывести человека из строя. Скинлан не успел даже попытаться отразить удары.

Через несколько минут экватóр рухнул на пол, а Ретт стоял над ним. Его грудь тяжело вздымалась и опадала, ладони были крепко сжаты в кулаки. Скинлан лежал лицом вниз. Андроид наклонился к правителю, перевернул его на спину и надавил на специальные области у вbсков маски.

Механизм тихо щелкнул, и Ретт снял покрытую узорами лицевую пластину. Маска выпала из его рук, рухнув на грудь Скинлану. Андроид не верил своим глазам. Лицо экватóра было его собственным лицом, только выглядел правитель лет на десять-пятнадцать старше. Ретт был не просто телом для Скинлана, он был плоть от плоти экватóр.

Оправившись от изумления, он принялся осуществлять свой замысел. Пришлось помучиться, натягивая свою одежду на бессознательное тело Скинлана, и к концу этой процедуры по лицу Ретта градом катил пот, а руки дрожали. Кое-как он переоделся сам.

Андроид взглянул на себя и расправил складки на длинном экватóрском одеянии, которое теперь скрывало его собственное тело. Андроид надел шлем и взял маску Скинлана. Он перевернул ее к себе стороной, прилегающей к лицу. Когда-то он уже носил ее. Пришло время сделать это снова.

Медленно подняв руки, Ретт приложил маску к лицу. Она автоматически подстроилась под его лицо. Андроид коснулся поверхности кончиками пальцев.

Ретт Калестон стал экватóром Экстремума.

***

Остановившись напротив камеры экватóра, Ретт снял маску. Скинлаy, увидав посетителя, поднялся с кресла и подошел к разделявшему их прозрачному силовому полю. Несколько минут они просто стояли, молча глядя друг на друга. Андроид испытывал странное чувство: он будто смотрел на свое отражение в зеркале, но гораздо более старшее по возрасту. «Новое тело экватóра», — подумал Ретт о себе.

Наконец он нарушил становившуюся неловкой тишину.

— Здравствуй, Скинлан.

— Привет, Ретт. Как твой первый день на троне?

— Прекрасно, — сухо ответил андроид. — А твой в темнице? Уже почувствовал себя в шкуре тех, кого ты сам когда-то безвинно заточил в тюрьмах по всему Экстремуму?

Но экватóр дернул плечами.

— Ты знаешь, все эти часы я тщетно искал в себе причину тебя возненавидеть, Ретт. Или хотя бы разозлиться на тебя. Но мне не удалось. На самом деле, то время, которое я здесь провел, стало для меня самым драгоценным, наверное, за всю мою жизнь.

Андроид попытался скрыть свое удивление. Определенно ему нужно будет привыкнуть к непредсказуемости Скинлана.

— Притворюсь, что мне очень интересна причина, — сказал андроид, сощурившись.

Но экватóр доброжелательно, даже как-то по-отечески, улыбнулся.

— Ты даже не представляешь, какую услугу мне оказал, Ретт, — сказал он. — У меня наконец-то появилось свободное время. В прямом смысле свободное — от дел, мыслей о правлении и необходимости разрываться между несколькими решениями одновременно. Я смог подумать в тишине не о том, что от меня требуется в качестве экватóра, а о том, о чем мне самому было интересно поразмыслить. Понимаешь?

Андроид кивнул.

— А ведь за все эти столетия я почти забыл, каково это, уделять внимание только себе. Ты не подумай, я получаю настоящее удовольствие от правления Экстремумом, и все же иногда нужно и отдыхать. Я говорю тебе все это, потому что испытал невероятный эмоциональный подъем. А хорошим настроением всегда хочется поделиться.

Но Ретт не спешил разделять его радости. Он был несколько обескуражен поведением Скинлана, прекрасно видя, что тот вовсе не кривит душой и действительно, по-настоящему, рад. И все же он не доверял экватóру.

— Впрочем, — тут же, как показалось Ретту, дал заднюю Скинлан, — ты ведь пришел ко мне не просто поболтать, верно?

— Верно, — согласился Ретт. — Я пришел спросить, не передумал ли ты. Я посчитал, что самым ужасным для тебя будет лишиться свободы, но, похоже, я ошибся. За решеткой тебе понравилось.

— Да, — с видимым удовольствием ответил экватóр. — Это чистая правда. Тишина, спокойствие, и все время мира — только для меня. Но ты все же отчасти прав, мой дорогой друг. Сидеть в тюрьме хорошо, когда это ненадолго. Но я предполагаю, что ты не выпустишь меня в ближайшее время.

— Только если ты согласишься на мои условия, Скинлан. Я уже сказал, что мне нужна технология переноса сознания: твоя свобода в обмен на нее.

Экватóр заложил руки за спину и принялся мерить шагами камеру. Он был похож на хищника, вышагивающего по клетке. Гордый, не сломленный, не лишенный достоинства, и все же запертый в крохотной каморке, неспособный на смертельный прыжок и последнюю для жертвы атаку. Ретта посетило странное ощущение: он понял, что получает удовольствие, наблюдая за беспомощным экватóром, находившемся в полной его власти. Одно движение руки, и жизнь покинет его тело.

— Я уже сказал тебе, Ретт, что моя свобода без трона не имеет никакого смысла, — проговорил Скинлан. — Я — единственный и полноправный правитель Экстремума, а ты можешь сколько угодно выдавать себя за меня, тебе никогда не стать и в половину таким же достойным этого положения.

— Ты слишком высокого мнения о себе, Скинлан. Незаменимых людей нет.

— Ты совсем скоро убедишься, что есть, когда окунешься в свою новую роль с головой. Прошло еще слишком мало времени.

— Почему ты отказываешься дать мне технологию, о которой я прошу, Скинлан? Разве тебя это как-то затруднит?

Экватор усмехнулся.

— Я добился всего этого благодаря ей. Это моя тайна, источник моего могущества. Стал бы ты делиться с кем-то подобным?

Ретт ничего не ответил. Он поднял руку и посмотрел на маску экватóра. Разговор что-то затянулся. Он пришел узнать, не передумал ли Скинлан, а вместо этого тот решил с ним пообщаться.

— У тебя будет еще много времени, чтобы передумать, Скинлан, — сказал Ретт. — Я вернусь завтра. Я хочу, чтобы ты уяснил для себя — я не верну тебе город, пока ты не дашь мне то, в чем я нуждаюсь.

Экватóр улыбнулся, и понять, что он на самом деле чувствует, было достаточно сложно.

— С превеликим удовольствием отдохну еще немножко, — сказал он.

Скинлан насмешливо откланялся и повернулся к Ретту спиной. Андроид надел маску и покинул тюрьму.

***

Вернувшись в свои покои, Ретт задумался. Скинлан оказался крепче, чем он рассчитывал. Слишком долгий путь он проделал, слишком многим готов был пожертвовать. Он не мог подвести Айрию. При мысли о ней за грудиной болезненно кольнуло. Ему ужасно ее не хватало. Не хватало близости, объятий, тепла, ласкового голоса и взгляда. Дыхание перехватывало, когда он вспоминал о днях, проведенных с Айрией.

Он приходил к Скинлану, начиная диалог с одного и того же вопроса — готов ли экватор поделиться с Реттом технологией в обмен на свободу. Но тот, улыбаясь, качал головой и уводил разговор в другое русло. Первые несколько раз Ретт и слушать его не хотел, просто разворачиваясь и покидая тюрьму. Но когда он поднимался к себе, то внезапно понимал, что не может выкинуть из головы слова экватора.

Новость о смерти Вергилия распространилась по Эксремуму как огонь по луже топлива. В городе вспыхнули бунты, и гвардейцам пришлось устроить новую «чистку». Ретт, глядя на это, горько осознавал, что по-другому просто нельзя, иначе в пламени восстаний просто сгорит весь город. А ведь именно этого не хотела допустить Айрия. И озлобленных людей приходилось запугивать.

Несколько дней андроид с отвращением думал об этом, а потом решил вновь повидаться с экватором.

В пустой темнице шаги Ретта отзывались негромкими щелчками. Одна пустая камера, вторая. Силовое поле третьей ударило по глазам, когда он остановился напротив него. Увидев гостя, Скинлан поднялся со своего места. Экватóр подошел к полю вплотную, едва не касаясь его кончиком носа.

По спине андроида пробежал холодок. Он никак не мог привыкнуть, что по ту сторону силового поля не он, а Скинлан.

— Как дела в мире живых, Ретт? — не скрывая своего удовольствия, спросил экватор.

— Нормально, — букрнул в ответ андроид.

— Снова пришел просить у меня технологию? Я свой ответ тебе уже дал. Видел, кстати, последние новости. Хорошо ты справился с этими восстаниями. Я и сам бы так поступил.

Ретт воззрился на Скинлана, а тот улыбнулся.

— Ты глуп и неопытен, но благодаря своей интуиции делаешь правильные шаги. Проблема только в том, что ошибки твои будут стоить очень дорого. Всем этим людям вовсе не нужно было умирать, но у тебя не было другого выхода. Молодец, Ретт. Я тобой доволен.

Андроид непонимающе смотрел на Скинлана.

— Твои гены — мои гены. Твой мозг сделан из тех же последовательностей белков, что и мой. Не удивительно, что ты так похож на меня, даже если еще сам этого не понял. Расскажи, как ты выбрал себе имя?

Ретт с пару секунд раздумывал, стоит ли отвечать.

— Само собой пришло в голову, — все же ответил он.

Скинлан фыркнул.

— Само собой, конечно. Ретт Калестон был моим другом. Еще в ту пору, когда я только начал свой путь. Он был очень близким мне человеком. Мы вместе росли, потом учились. Потом вместе открыли способ переносить сознание в другие тела. И все было бы хорошо, не реши Ретт обнародовать наше открытие. Как же он был рад! Хотел дать людям бессмертие, создать рай.

— Нет, Скинлан. Ты же не…

— Я убил его, — голос экватора звучал так спокойно, будто речь шла о погоде, — я не мог позволить ему разрушить все то, что мы создали. Дать людям бессмертие значило лишить их страданий и потребностей. И отнять у себя самого возможность править ими. Да, я тогда очень хорошо понимал, что может дать мне эта технология в перспективе.

— Ты строил свою власть на чужих страданиях?

— Любая власть строится на чьих-то страданиях, — пожал плечами бывший экватор, — но не забывай, что у человека есть потребности, которые он иногда не может удовлетворить. Но я помогал людям идти к этой цели, а в обмен они соглашались становиться моими подданными. Все просто. Мой путь привел меня к созданию Экстремума.

Ретт фыркнул.

— Твой Экстремум катится в тартарары! — бросил он. — «Чистки» и другие механизмы ущемления перестают сдерживать недовольных! Когда-нибудь андроиды перестанут бояться и восстанут против настоящих. Их больше! Они бросят свою работу. Кто станет поддерживать город в надлежащем состоянии? Выращивать продукты питания? Убирать мусор? Следить за механизмами? Неужели ты не видишь этого, Скинлан?

Он говорил с горечью, повторяя слова Айрии. Экватор молчал, давая ему высказаться. А когда Ретт договорил, Скинлан снисходительно улыбнулся.

— Сколько мне лет, Ретт? — и, не дожидаясь, он продолжил: — Ты думаешь, что я не учел таких вещей? Пойми уже, все, что происходит на Экстремуме, случается потому, что так надо мне! Потому что я допускаю такой ход событий. Править это не только отдавать приказы подчиненным, но и держать баланс жизни. Отслеживать и анализировать все процессы, направлять их, знать обо всем.

— Неужели один человек на это способен?!

— Если этот человек я, то вполне, — не без превосходства ответил Скинлан, — все это опыт и навыки, Ретт. Я начинал с малого. Экстремум рос постепенно, и по мере того я учился, развивался и привыкал. Я контролирую все, даже ситуацию с «чистками», позволяю настоящим думать, что они имеют какое-то влияние на события. Как-нибудь я расскажу тебе обо всем этом подробнее, и ты сам все поймешь.

В ответ на это Ретт нахмурился. Слишком уверенно Скинлан смотрел в будущее. А экватор с наигранным почтением склонил голову, развернулся и отошел вглубь камеры. Он сел на кресло, свел вместе кончики пальцев и закрыл глаза, о чем-то глубоко задумавшись.

Ретт понял, что на сегодня беседа окончена. Он рассерженно выдохнул и, крутанувшись на каблуках, пошел к выходу.