Тот, кто желает служить Рэйзоркхану

Громадное существо, восьмилапый, наполовину механический, наполовину живой полукраб-полусобака с изумрудно поблескивающей стрекозиной головой и десятком удлиненных скорпионьих хвостов, что заканчивались хватательными клешнями, вновь прижимал Томаса Йепира к холодной внешней стене родного дома. Город позади его широкого панциря горел и дымился. Крабообразные десантные корабли-существа вторженцев продолжали поливать плазменными потоками жилые и рабочие кварталы и воевать с совсем немного опоздавшей флотилией Рэйзоркхана.

Большая часть человеческой колонии на Рейзоре-семь полыхала и обращалась в руины. Ее настиг принесенный извне пламенный закат.

Противник удерживал Томаса клешнями и явно не собирался отпускать. Челюсти-жвала монстра постоянно шевелились, металлически скрежетали при каждом движении и оглушительно звенели каждый раз, когда смыкались. А от мест, где одежды и кожи Йепира касались мерцающие в пылающей ночи лапы и клешни, растекался могильный холод. Он, казалось, стремился выдавить из человека саму жизнь.

Вторженец, похоже, собирался обратить Томаса в подобного себе полуробота, ввести в его тело штамм сцепленных наномеханизмов, чтобы полностью подчинить себе. Так же он и его сородичи поступали с соседями Йепира последние несколько суток прямо у него на глазах.

Сил бороться у Томаса не осталось. Мысли в голове путались, а из глаз почему-то бежали слезы, хотя вся боль куда-то исчезла. Даже душевная, от осознания скорой гибели Лары и дочек, что пока еще скрывались в подвале дома.

Казалось, вот-вот все заботы и тяготы жизни останутся в прошлом, когда весь мир позади чудовища взорвался.

Томас очнулся весь в поту, посреди темноты. Почти минута ушла на осознание, что кошмар давно остался в прошлом.

Да, конечно же, он сейчас должен быть заперт где-то там, в самых дальних закоулках памяти, где Томас годами старался его зарыть, утопить поглубже. Но каждый год кошмар возвращался. Всплывал на поверхность подобно известной субстанции. На целую неделю. Каждую из семи ночей он преследовал Йепира во снах. И от него невозможно было сбежать. Невозможно было избавиться. Также, как невозможно было избавиться от мертвых нанофрагментов того чудовища, что навсегда остались в его теле. Они были единственным, что до сих пор скрепляло обрывки нервной системы Томаса, которые оставил от нее вторженец перед гибелью.

Еще минута потребовалась Томасу Йепиру, чтобы понять… чтобы вспомнить, где он находится и почему. Почему вокруг так темно и нет гравитации, а на нем неудобный шахтерский скафандр на пару размеров больше, чем обычно.

Бэггер, жадная сволочь! Скользкий ублюдок! Гребаный внебрачный выродок рептилоидов и головоногих! Вонючий падальщик из захолустья на окраине галактики! Припёрся на обломки колонии на Рэйзоре-семь после остановленного вторжения и подмял под себя весь нижний сектор заказов. Отсёк прямые связи с Рэйзоркханом и корпорациями кластера. Сделал невозможной работу на них. Отрезал путь в метрополию. Запер почти всех на родине Томаса за чертой бедности.

Йепиру ещё повезло, что старый добрый «Мусорщик» остался цел, когда вторженцы или защитники, — кто-то из них, — разбомбили большую часть ремонтных цехов, где корабль в те дни проходил техобслуживание. Хоть как-то данный факт облегчал его положение.

Многие его соседи вообще лишились возможности выбраться за пределы планеты, к ближайшей межорбитальной станции. И это вынуждало их разгребать ту свалку, что осталась от двух третей колонии на Рэйзоре-семь. Только так местные теперь могли получать через Бэггера продукты, медикаменты и оборудование извне. Курьеры ящерослизняка работали только за уцелевшие детали кораблей защитников и обломки вторженцев.

— Ты, ведь, желаешь служить Рэйзоркхану? — спрашивал Бэггер Томаса несколько стандартных тридцатичасовых суток назад, угощая его дорогущим девилийским виски в личном кабинете в восстановленном офисе правительства Рэйзора-семь. — Хочешь помочь своим выбраться из той ямы, где вы оказались после вторжения? Хочешь, чтоб Рэйзоркхан и вся метрополия наконец обратили внимание на ваши проблемы? Так привлеки их внимание! Его придурки-подручные посеяли ценный груз на кладбище кораблей в поясе Клайда на краю системы. Один из них пытался скинуть контейнер контрабандистам Угеля, только вот в цене они не сошлись. Завязалась перестрелка, все-такое. А под обшивкой корпуса одного из крейсерских останков поблизости, оказалось, спала неразряженная мина-прилипала ваших дорогих вторженцев. Ты же слышал, какие у них были мины? С гребаной антиматерией! В общем, нет больше Угеля, осталось от него пустое место, а его картель теперь — под Рэйзоркханом… Контейнер — прочный, должен был выдержать взрыв. Оболочка у него — из сплава вторженцев, а их мины не трогали своих, даже если те оставались без связи. На первом Рэйзоре удалось частично воссоздать технологию его производства после изучения обломков кораблей с кладбища у Дыры, из которой они тогда повыползали… После бучи с миной люди Рэйзоркхана побаиваются совать нос на кладбище в поясе Клайда, и Рэйзоркхана это очень злит. Но здесь появляешься ты и спасаешь ситуацию! Знаю, твой корабль собран как раз для такой работы на космических свалках. Для выкапывания полезных вещиц из куч ненужного хлама. Смотрел техдосье твоего «Мусорщика», — очень впечатлен тем, как ты разгребал кладбище на орбитах у лун!.. Итак, ты по моей наводке летишь к месту взрыва, находишь контейнер, вывозишь с кладбища, — для тебя это не впервой, — и мы, вместе доставляем груз Рэйзоркхану! Ты получишь доступ к высшему сектору заказов и возможно даже сможешь вступить в личную гвардию Рэйзоркхана, — он очень ценит смелых людей. К нам, выживанцам Плантори, он относится с намного большим недоверием, нежели к вам, своим сородичам. Ты поможешь мне доказать, что он может полностью мне доверять, и моя благодарность будет очень щедрой. В конечном счёте, ты окажешься даже в большем плюсе, чем я. И твои соседи — тоже. Ведь ты после дела сможешь чаще им помогать.

Чертов чешуйчатый слизняк разливался перед Томасом елеем ради собственной выгоды, явно большей, чем ожидала Йепира в случае успеха. Врал, умалчивал о самых важных деталях предстоящей работы. Убедительно жестикулировал короткими когтистыми лапами-руками, пытался гипнотизировать асинхронно колыхавшимися на макушке рожками-щупальцами. Вращал всеми четырьмя выпученными бирюзовыми глазами с крестообразными зрачками, изображая то радость, то заинтересованность, то удивление. Тщетно пытался изобразить дружелюбную улыбку отвратительной зеленовато-бурой ротовой расщелиной, в остальное время обычно прятавшейся среди просторных бородавочных холмов на его лице, если его морду вообще можно было так назвать. Бэггер чуть ли не давился слюной, говоря про контейнер с грузом, от чего миниатюрный круглый черный динамик электронно-звукового переводчика, закрепленный под тройкой его маленьких носовых отверстий периодически начинал шипеть и булькать. А уж запахи, которые он источал вместе с газами, когда часто и возбужденно дышал… Томасу на пару мгновений показалось, что вместо воздуха Рэйзора-семь он вдыхает густой натуральный мед. Из-за этого Йепир даже пару раз закашлялся и разок поперхнулся маленьким глотком девилийского виски.

Ситуация была такой, что правдивость рассказанного Бэггером отходила на второй план. Сама судьба подкинула Томасу уникальный шанс срезать путь наверх. А с подвохами Бэггера он как-нибудь справится. Так он думал, сидя за столом перед ним.

Ага, разбежался.

Кое-что, о чем Бэггер умолчал, всё-таки оказалось очень важным. Но узнал об этом Томас поздновато.

По пути к межорбитальной станции «Рассвет седьмого» для халявного дооборудования «Мусорщика» он мог отказаться от дела и вернуться обратно, взять у Бэггера заказ попроще. Даже фонтаны спрайтов в верхних слоях атмосферы Рэйзора-семь в тот день вспыхивали только тревожно-красным, словно хотели предупредить Йепира об опасности предстоящего дела. Но он не стал разворачиваться. Когда Томас облетал светло-бурый Утренний камень, меньшую и ближайшую из лун его родины, последние лучи солнца, уходящего за Рэйзор-семь, окрасили ее кровью, что могла ожидать Томаса впереди. Но Йепир непреклонно вел «Мусорщика» к «Рассвету седьмого», скрытому в нынешнем сезоне между Утренним и Полуночным камнями.

Пока с кораблем работали местные живые и кибернетические ремонтники, на станцию прибыл человек Бэггера, в обычной для курьеров кластера ядовито-зеленой форме и в таком же ядовито-зеленом шлеме, не позволяющих определить личность без сквозного сканирования ДНК. Подручный ящерослизняка привез Томасу десяток дорогих пневмогравитационных захватов-мини-двигателей, которые облегчат перемещение искомого контейнера на борт, если груз за последние дни успел продрейфовать в недоступные для «Мусорщика» дебри развалин. Рисковать, разрезая корабельные остовы вторженцев плазменным пульсатором, было бы слишком опасно: антиматериальных мин на месте может оказаться гораздо больше.

Слишком уж расточительно Бэггер помогал Томасу подготовиться к делу на этот раз. Никогда ещё такого не случалось со дня их первой сделки. Неужели для него и правда было так важно произвести впечатление на Рэйзоркхана, что уже десятки лет жёстко правит всем кластером? Впрочем, возможность проверить его правдивость виделась только одна: выполнить работу. С другой стороны, недоверие к хитрому инопланетянину все равно продолжало скрести Томаса изнутри. И все равно натыкалось на препятствие под названием «возможность выслужиться перед самим Рэйзоркханом».

После модификации «Мусорщика» отказ от работы стоил бы потери единственного кормильца его семьи. Чудом выжившие при Вторжении Лара с дочками, Талайей и Нейлатой, названными в честь луны и солнца Рэйзора-один, с которого человечество начинало освоение кластера, помрут с голода на нынешнем Рэйзоре-семь, если Томас останется без корабля.

Пусть «Мусорщика» и невозможно оборудовать сверхсветовым двигателем из-за неподходящего слабообтекаемого, угловатого и слишком далекого от иглообразности корпуса и несоответствия устройства внутренних систем минимальным требованиям СВС-двигателей или громоздким прыжковым (не подходили габариты и, опять же, устарело внутреннее устройство), но работать в пределах ближайших планет раньше он позволял. После оплаченной Бэггером модификации корабль получил неплохую защиту от плотного космического излучения, потоки которого ближе к краям системы становились все более яростными, а у самой ее границы так вообще не оставляли шансов кораблям без специальной многоступенчатой защиты с кучей дублирующих отражающих, поглощающих и преломляющих слоев и блокирующих СПП-излучателей. Нужное Томасу Йепиру кладбище висело как раз у самого края системы, высоко над эклиптикой.

Выражаясь коротко, согласие на модификацию «Мусорщика» отсекло для Томаса все пути назад, но открыло новые, пусть и довольно туманные пока, перспективы.

А затем полет пришлось отложить еще ненадолго. У официальных торговцев и даже на местном черном рынке не оказалось рабочих скафандров с подходящей защитой. Томас раньше работал в более мягких условиях, и они ему не требовались.

— Товар закончился, все раскупили неделю назад! — почти одинаково отвечали торговцы. Зря тогда Томас не придал особого значения их словам.

В общем, связи Бэггера оказались бессильны в этом вопросе. Спас положение экипаж шахтерского бурильщика-погрузчика, очень вовремя прибывшего на техосмотр после продажи местным перекупщикам пары десятков тонн платиновой и железной руды, добытой в одном из окраинных астероидных поясов системы. У них нашлись запасные скафандры с повышенной защитой. Правда, они оказались великоваты для Томаса: на пару размеров больше, чем ему требовалось. Бэггер с радостью дистанционно оплатил для Йепира покупку двух таких.

Шахтеры, наверняка завысившие цену старых скафандров в несколько раз, обрадовались второй подряд выгодной сделке за день и довольно быстро ускользнули в местный бар-ресторанчик, а Томаса ждал долгий полет. Бэггер очень настаивал, чтобы он не тратил время впустую.

Когда «Мусорщик» покинул заботливое лоно «Рассвета», снаружи, на фоне кофейно-бурого, почти черного, с тончайшей, заостренной золотистой дугой остатков атмосферы, Полночного камня, уже висело двойное металлическое кольцо арендованных Бэггером мезоускорителей, запаса которых хватило бы кораблю для быстрого вылета недалеко за пределы системы и последующего возвращения домой. Воздушным шариком оно парило рядом со станцией, с одной стороны удерживаемое автоматическими аварийными стыковочными тросами, и ожидало, когда в него нырнет корабль, который следовало временно окольцевать. Словно громадная драгоценность, кольцо цветасто и празднично мерцало собственными красными габаритными огнями, отраженным светом мелькающих в беспрерывном движении рекламных голограмм, многочисленных габаритных и взлетно-посадочных прожекторов «Рассвета» и лучами тех далеких звезд, которым сегодня удавалось заглянуть в просвет между спутниками Рэйзора-семь. И казалось роскошью, носить которую «Мусорщик» был недостоин.

Впрочем, сегодня он достаточно принарядился, чтоб хотя бы казаться его достойным. И для того, чтобы достойным внимания Рейзоркхана ощущал себя сам Томас. Чтобы он больше не выглядел в собственных глазах презренным бедняком, в которого его превратило Вторжение.

К двигательному кольцу «Мусорщик» плыл по мерцающим синевой направляющим из дронов-маячков. Томас пилотировал его вручную, на глаз, лишь иногда сверяясь с показаниями приборов и данными анализа обстановки от усеченной версии и так неполного ИИ корабля. Нырок в двойное кольцо получился филигранным, спасибо большому опыту Йепира в маневрировании среди обломков при расчистке кладбища у лун Рэйзора-семь. Даже не пришлось дополнительно подстраиваться под автоматические захваты. Они с первой попытки уцепились за выдвинутые из корпуса «Мусорщика» крюки и открытые технические гнезда. Габаритные прожектора на двигательных кольцах сменили цвет с красного на синий, а система корабля уведомила Томаса об успешном подключении нового модуля. «Рассвет седьмого», в свою очередь, отпустил кольцо и неспешно всосал мерцающие вермишелины стыковочных тросов. Короткий пробный пуск новых двигателей, и «Мусорщик» сообщил, что готов к дальнему полету.

Первые тысячи километров Томас экономил топливо и энергию. Пока кривая автоматически моделируемого курса на штурманском голоэкране не обратится в прямую, не было смысла переходить на полное ускорение.

Выход из временного гравитационного кармана лун Рэйзора-семь занял около часа. Пока «Мусорщик» огибал громадину Полночного камня, из-за того выплывала далекая, но просторная, градусов в тридцать, ярко-зеленая с грязно-рыжим, клякса туманности Ларг’Этри. Чем-то она напоминала легендарного земного лебедя, но с отрубленной головой, и венчала ее корона из четырех пронзительно-синих звезд Вольфа-Райе, что была лишь малой частью центрального созвездия далекой Ларг’Этрийской империи. Свет остальных — полностью затмевался сиянием головного убора обезглавленной птицы.

Где-то в той стороне, на расстояниях, много больших, сквозь космическую бездну продолжала по спирали лететь все еще живая, судя по доходящим до кластера новостям, прародина человечества. Но если не покидать систему, то у самого ее края, визуально ближе к птичьему хвосту, еще несколько стандартных недель будет находиться та самая область пояса Клайда со внутренним кладбищем, где по словам Бэггера остался искомый контейнер.

Символично: самая задница системы, куда Томаса Йепира вели динамические координаты, сегодня располагалась в заднице безголового лебедя.

Как только планируемая автопилотом траектория полета выпрямилась, Томас закрепил ее короткой командой на панели управления и запустил разогрев мезоускорителей. «Мусорщик» стал медленно разгоняться. Одновременно ожила система внутренних излучателей, регулирующая гравитацию на борту.

Спустя стандартный час мезоускорители вышли на полную мощность, а ближайшие звёзды на фоне дальних наконец очень-очень медленно поползли в обратном полету корабля направлении. Рэйзор-семь с Камнями-лунами позади сжимались все быстрее и быстрее. Лишь по узким острым серпам отраженного солнечного света их пока ещё возможно было разглядеть на фоне звездного полотна без спецфильтров.

Уступив управление автопилоту, Томас в очередной раз перепроверил заранее подготовленный к работе шахтерский скафандр. Рабочий пояс со всеми десятью небольшими плоскими цилиндрами пневмогравитационных захватов весил довольно прилично, но в условиях невесомости это изменится. Главное, держался он крепко. Инструменты в инженерных карманах и петлях скафандра — тоже были готовы к работе. Йепир почистил, зарядил и заправил их ещё до вылета с Рэйзора-семь, а затем — пару раз все перепроверил, будучи на «Рассвете седьмого».

Когда Томас вернулся в кресло пилота, далеко впереди по курсу космическую бездну разрезала пополам пока еще довольно узкая, белесая на фоне безграничной, мерцающей черноты, полоса астероидного пояса Клайда. А затем звездное полотно вокруг области назначения стало превращаться в швейцарский сыр. «Мусорщик» вошел в конусы наблюдения безсветовых следов, оставленных восемь лет назад флотом Рэйзоркхана. Их черные круги, которые человечество когда-то, еще в досверхсветовую эпоху, принимало за выдуманный самими людьми феномен сверхмассивных черных дыр, пожирающих материю. А затем, однажды, оказалось, что те были лишь безсветовыми следами, оставляемыми инопланетными кораблями, обгоняющими фотоны.

Самым простым способом превысить скорость света оказался намеренный полет в самых плотных световых лучах, против их течения. Разгоняясь до максимально доступных субсветовых скоростей, корабли летели навстречу специальным, излучающим кольцам-концентраторам, пока поток не становился не менее плотным, чем земная атмосфера. Тогда в работу вступали позже открытые человечеством законы фотонодинамики, схожие с аэродинамическими. Встречные сверхвысокоплотные потоки фотонов становились и средой, от которой теперь можно было отталкиваться, и источником сверхвысоких энергий, что требовались для сверхсветовых ускорений и, одновременно, для создания и работы антигравитационной системы, что защитила бы экипажи от смертельных перегрузок, способных раздавить человека в лепешку, толщиной в атом, если не сильнее. Только с материалами, способными выдерживать настолько высокие термические и механические нагрузки, у людей сначала возникли проблемы. Сильно помогли с их решением девилийцы. Оказалось, что и нужные материалы проще всего изготовить, используя сами будущие сверхсветовые корабли. Специально подготовленные многослойные конструкции их корпусов принимали конечные нужные состав, структуру и свойства под давлением встречных световых потоков прямо во время первого полета.

Черные дыры безсветовых следов кораблей скрывали от запертого на Земле человечества самые яркие и массивные звезды, что и вело его когда-то по пути заблуждений. Но девилийцы вытащили человечество из гравитационной ямы Солнечной системы, открыли людям безграничный космос и позже еще не раз помогали на пути развития науки, техники и расширения миропонимания. Именно из их далекого мира ровно восемь лет назад вернулся сверхсветовой флот Рэйзоркхана, чтобы остановить Вторжение. Почти сразу после прибытия второй волны пришельцев-захватчиков. Первая к тому времени уже была на поверхности Рэйзора-семь и на орбитах его лун, третья только готовилась выйти из Дыры за пределами системы, а вторая как раз добралась до пояса Клайда.

Рэйзоркхан прибыл домой почти вовремя, — чуть опоздал только потому что путь из соседней галактики, где обитали девилийцы, был слишком далек. Словно Рэйзоркхан заранее знал о планируемой атаке вторженцев.

Впрочем, все это, включая девилийцев, сейчас мало волновало Томаса. Сверхсветовые корабли были слишком дороги для него даже тогда, когда он работал не только на борту «Мусорщика», но и в администрации колонии на Рэйзоре-семь. Во всем кластере такой транспорт был только у гвардии и флота Рэйзоркхана. Да еще у этого ящерослизняка Бэггера один личный сверхсветовой лайнер имелся.

Последнюю четверть пути Томасу оставалось лишь наблюдать за тем, как к растущему поясу Клайда, уже распавшемуся на ряд широких бледных, прерывистых полос, со всех сторон подползают черные дыры безсветовых следов, оставленные флотом Рэйзоркхана восемь лет назад. Еще немало времени пройдет, прежде чем они растворятся, вновь заполнятся фотонами, что из них вытянули за собой корабли.

Томас завороженно наблюдал за ними, морально готовясь к подвохам, о которых умолчал Бэггер.

Когда замерцали отраженным солнечным светом остовы кораблей человеческого флота, он в очередной раз стал прокручивать в голове этапы предстоящей работы.

Когда космическое кладбище вперемешку с метеоритным поясом заполнило все пространство перед «Мусорщиком», Томас понял, что все его планы отправляются к черту. Оказалось, видел он раньше вовсе не мерцание корабельных остовов.

Среди исполинских каменных, металлических и костяных обломков то и дело мелькали множественные вспышки: кроваво-алые, слепяще-синие, ядовито-зеленые, грязно-белые. Мелкая осколочно-пылевая взвесь, заполняющая большую часть пространства на окраине кладбища космических кораблей чуть затемняла их, делала бледнее первоисточников. Но не мешала понимать: участники бушующей в его глубинах битвы применяли весь арсенал, какой только был им доступен.

Томас уже вырубил автопилот, но еще не успел достаточно снизить скорость «Мусорщика», когда из глубин порядка сотни метров, прямо перед ним, вырвались остатки пламени взрыва корабельного реактора, выжигающие всю мелочь на своем пути. Выруливать из под града несущихся навстречу раскаленных обломков пришлось вручную. Инерция на достигнутом замедлении была, слава богу, небольшой. Но слишком уж широким получился конус разлета обломков: мутная пелена, затемнившая вспышку, оказалась более плотной, чем Йепир ожидал, а взрыв произошел довольно близко к краю гибрида астероидного пояса и корабельного кладбища.

Пронзительно взвыла аварийная система «Мусорщика», извещая о повреждении внешнего слоя обшивки правого борта вблизи кормы. Осколки чуть не задели одну из его собственных дюз, — ее спасли пассивные защитные экраны, поставленные техниками «Рассвета седьмого».

Слава богу, невредимыми остались и кольца мезоускорителей. Томас резко врубил их в режиме бокового маневрирования, и «Мусорщик» отскочил в сторону от крупных обломков, которые стремительно вынырнули из мутной области кладбища вслед за мелкими. Самого Йепира вместе с пилотским креслом резко дернуло в сторону: не успела сработать устаревшая гравикомпенсаторная система, не приспособленная для боевых маневров.

Еще один взрыв полыхнул слева, — там, куда по инерции продолжал лететь «Мусорщик». Но Йепир не рискнул затормозить так резко, как требовалось, чтобы не перегрузить компенсаторы и самому не погибнуть слишком быстро.

На этот раз выруливать и смещаться пришлось вниз, одновременно вращаясь против часовой стрелки, чтобы пролететь между парой малых астероидов, что вынырнули навстречу из пыльного пояса-кладбища.

Томаса несло в глубины мертвой пучины — прямо навстречу прожекторам небольшой боевой сверхсветовой иглы. Автоматически зажглись внешние огни «Мусорщика» и отразились от ее зеркальной поверхности черной безсветовой эмблемой в виде лебедя с короной на голове. Эмблемой личной гвардии Рэйзоркхана.

Нос иглы вскользь и совершенно беззвучно царапнул по пассивным экранам на правом борту, а затем тихо и мерно гудящее пространство «Мусорщика» разорвали металлические скрип и скрежет от массивного удара чужим кольцом сверхсветовой дюзы.

Аварийная система заверещала о разрыве в мезодвигательном кольце. Томас в последнее мгновение успел отделить от него корабль и выскочить вперёд.

Взрыв молча полыхнул уже позади. А за ним последовал ещё один, значительно мощнее и ярче: сдетонировал реактор сверхсветовой иглы. По пассивным защитным экранам предупреждающими сигналами аварийной системы забарабанили металлические обломки и мелкие камни. Вышла из строя почти половина электромагнитных сканеров заднего обзора.

Томас почти инстинктивно врубил кормовые двигатели на полную мощность и погнал «Мусорщика» в облет ближайшей, замеченной им, крупной каменюки. На полпути к астероиду Йепир, убедившись, что больше ничего поблизости не взрывается, запросил экстренный квантовый канал связи со зданием администрации колонии на Рэйзоре-семь. За последние секунды из его памяти всплыло достаточно нецензурщины для ящерослизняка, от которой раскраснелись бы не только жена и дочери Томаса, но и все его давно покоящиеся предки без исключения.

— Груз у тебя? — не стал тянуть резину приветствиями Бэггер, когда его изображение возникло на голэкране перед Йепиром.

— Какой, к черту, груз?! — возмущенно отрезал Томас, еле сдержав в себе весь подготовленный мат. — Ты говорил, здесь не будет людей Рэйзоркхана!

— Вот кретины! — прошипел динамик электронно-звукового переводчика под тройкой носовых отверстий чешуйчатого слизняка. Будто в спазме свернулись почти плоскими спиралями рожки-щупальца на макушке Бэггера. Ротовая расщелина резко скривилась, наружу выступили желтые пузыри слюны. Бородавчатые холмы на морде напряглись так, словно готовы были лопнуть. Все четыре глаза сжались в узкие ярко-синие щели и теперь излучали презрение к тем, о ком упомянул Томас. Когтистые пальцы крепко вцепились в металлически-блестящую, почти зеркальную поверхность стола и уже успели оставить на нем несколько царапин. Запахи, которые ящерослизняк в тот момент производил, Йепиру совсем не хотелось бы ощутить. — Их же предупреждали!.. — Бэггер на мгновение зажмурил глаза, рожки-щупальца его вновь расслабились и выпрямились. — Что там с грузом? Он у них?

— Не знаю, где он. Не было времени искать, — отвечая, Томас внимательно следил за тем, как меняется лицо ящерослизняка. — Гвардейцы на иглах с кем-то здесь воевали. Такое ощущение, что друг с другом. Палили из всего подряд. Но у них взрывались реакторы! Почти без внешних повреждений! Даже у последнего реактор долбанул во всю силу, будто фольгой его обернули, а не гасящими экранами изолировали! Я думал, у реакторов игл защита намного лучше. И какого хрена последний взорвался с такой большой задержкой? Этот урод снес мне кольцо мезоускорителей перед гибелью! Хрен знает, как мне теперь возвращаться на Рэйзор-семь! — Йепир зло ударил кулаками по раме панели управления перед собой.

— Воевали, говоришь? Реакторы взрывались без значительных повреждений обшивки? И правда, кретины! — на этот раз Бэггер отреагировал менее бурно. — Контейнер можешь больше не искать. Эти придурки уже нашли его и, похоже, умудрились вскрыть защиту. Срочно вырубай всю электронику на борту и веди себя как можно тише! Вышлю своих людей с запасными кольцами…

— Что за хрень была в контейнере? — перебил ящерослизняка Томас, когда руки того уже потянулись когтями к панели связи, чтобы оборвать соединение.

— Восстановленный и модифицированный кибергибрид вторженцев. Будущая ручная собачонка для Рэйзоркхана, — ответил Бэггер. — Скрывать это от тебя теперь не имеет смысла. Надеюсь, пневмогравизахваты все еще у тебя? Береги их! Когда мои люди прибудут, вам придется поймать его. Без захватов это станет невозможным.

— Я на такое, блин, не подпи…

— Я тоже надеялся, что до этого не дойдет! — отрезал Бэггер. — Можешь сказать спасибо гвардейцам Рэйзоркхана. Поймаете собачку, — летите к лунам. Встречу вас на полпути… Напяливай скафандр и гаси электронику, пока сучка не среагировала! Видимо, она очень голодна, раз так быстро пробурила иглы до самых реакторов, — ящерослизняк оборвал связь прежде чем Йепир успел хоть как-то отреагировать на его слова.

Сегодняшнее пробуждение после вернувшегося кошмара, в сравнении со всеми прежними, не ощущалось для Томаса спасением. Наяву его ждала новая встреча с кибергибридом вторженцев. Пусть на этот раз тот был всего один, но судя по тому, как несколько часов назад у Йепира на глазах лопались сверхсветовые иглы гвардейцев Рэйзоркхана, зверская ярость восстановленной и модифицированной его версии делала ее намного более опасной и явно неконтролируемой.

«Странно, что для будущей ручной собачонки Рэйзоркхана не предусмотрели пульт дистанционного контроля поведения,» — мелькнуло в голове у Томаса.

Нет, скорее всего, Бэггер, этот скользкий выродок, опять не все ему рассказал. Но про то, что ублюдки-гвардейцы, видимо, вскрыли защиту контейнера он, все же, обмолвился.

Выходило, если пульт дистанционного контроля и существовал, то находился он в одном контейнере с яростной сучкой-иглоубийцей. Если контейнер она разорвала так же по-зверски, то и пульт могла уничтожить. Либо его давно уже доставили адресату посылки.

Чем дольше не прилетали люди Бэггера, тем сильнее Томасом овладевало беспокойство, что ящерослизняк просто кинул его, раз гвардейцы Рэйзоркхана сорвали его план. И тем большую радость принесло осторожное постукивание извне чем-то тяжеленным по люку аварийной шлюзовой камеры в верхней части корпуса, в которой Йепир, по его ощущениям, провел уже половину стандартных суток. Ее люки и стенки намеренно были устроены так, чтобы, усиливать слабые звуковые вибрации при внешних ударах, если в корабле отказала вся электроника. Проектировочный стандарт безопасности для кораблей, что не раз спасал жизни тем, кто попал в подобную ситуацию.

Томас на ощупь проплыл вдоль стенной переборки к люку и пару раз стукнул по нему укрепленным налокотником скафандра. Ответа не пришлось долго ждать: три удара, короткая пауза, два удара, короткая пауза, один удар. «Давай выбирайся, — у нас мало времени».

Томас ухватился руками за вентиль механической блокировки люка и крутанулся вместе с ним, оттолкнувшись обеими ногами от ближайшей стенной переборки. Меньше чем через минуту он уже закрылся в аварийном шлюзе и запустил механическую откачку дыхательной смеси. Прошла еще минута, и Йепир уже крутился в невесомости вместе с вентилем внешнего аварийного люка.

Только раздался щелчок освободившихся захватов, как нечто с силой вырвало вентиль из рук Томаса, и отбросило тот в космос. Громадная фигура, металлически-блестящая от мутно-желтого света неисчислимого числа покрывающих ее микропрожекторов, нависла над Йепиром. Зеленоглазая стрекозиная голова с острейшими челюстями-жвалами метнулась прямо к его лицу.

Томас резко оттолкнулся ногами от переборки вокруг нового отверстия в корпусе корабля и выхватил обеими руками по пневмогравизахвату. Но сделал это, видимо, слишком медленно.

Сучка-иглоубийца резво прыгнула за ним, внутрь шлюза. Ее толстый длинный хвост изогнулся вперед и распался на десяток скорпионьих, с хватательными клешнями на концах. Собачьи лапы с закрученными, вросшими в живую плоть, тонкими металлическими спиралями киберусилителя, резко дернулись к Томасу. Гибкое тело твари изогнулось, и она крепко схватила его почти в метре от себя за инструменты и петли, что удерживали их на скафандре. Пара скорпионьих хвостов вырвала из рук Йепира оба пневмогравитационных захвата и нацепила их на мерцающую бледно желтым грудь киберсучки. Остальные хвосты разорвали пояс, схватив и одновременно потянув на себя восемь других захватов. В следующее мгновение все они уже красовались на сучьей груди под первыми двумя.

Томас потянулся было руками к плазменным мини-резакам, но его быстро остановили клешни уже свободных скорпионьих хвостов. В спину ударила переборка корабля. Периферийное зрение позволяло разглядеть слева внутренний шлюзовой люк. Тварь навалилась на Томаса и вцепилась в него всеми клешнями, разрывая прочнейшую ткань скафандра. Ее грудь вдруг раскрылась подобно спасательной биокапсуле, а скорпионьи хвосты потянули Йепира вверх. Навстречу выскочила дыхательная маска на гибкой металлопластиковой трубке и мгновенно присосалась к его лицу.

Хвосты вновь резко дернулись, буквально вырывая Томаса из обрывков скафандра и переворачивая его спиной к твари. А затем грудь сучки-иглоубийцы с громким лязгом захлопнулась прямо перед глазами Йепира, запирая его в своем черном нутре.

Невыносимо жаркие струи металла ударили в тело побежденного Томаса со всех сторон, прожигая плоть и добираясь до металлических останков, что оставил в нем вторженец годы назад. И вновь погрузили его в кошмар восьмилетней давности.

Громадное существо, восьмилапый, наполовину механический, наполовину живой полукраб-полусобака с изумрудно поблескивающей стрекозиной головой и десятком удлиненных скорпионьих хвостов, что заканчивались хватательными клешнями, вновь прижимал Томаса Йепира к холодной внешней стене родного дома. Город позади его широкого панциря горел и дымился. Крабообразные десантные корабли-существа вторженцев продолжали поливать плазменными потоками жилые и рабочие кварталы и воевать с совсем немного опоздавшей флотилией Рэйзоркхана.

Большая часть человеческой колонии на Рейзоре-семь полыхала и обращалась в руины. Ее настиг принесенный извне пламенный закат.

Противник удерживал Томаса клешнями и явно не собирался отпускать. Челюсти-жвала монстра постоянно шевелились…

И на этот раз Томас его понимал.

— Вы были добры к нам, беженцам. Вы нас приютили. Вы согласились объединиться с нами. Наша благодарность помогла бы вам отделиться от кластера, объявить независимость от тирана Рэйзоркхана, что желает держать вас в бедности. Но он как-то предугадал наш приход и решил помешать нам. Решил помешать ВАМ обрести свободу. Не волнуйся, это еще не конец для нашего союза. Он не победит, он нам не помешает. Вы, люди, очень любопытны. Пройдет время, годы, и ученые кластера найдут способ восстановить наши сложные тела. Попробуют подчинить нас себе, чтобы сделать своими игрушками. И тогда мы ударим по Рэйзокхану все вместе. Вместе с вами. Или с кем-то одним из вас. И тогда будет свободен весь кластер. Больше некому будет вас эксплуатировать, сосать из вас ресурсы, ничего не давая взамен. Мы возвысим вас до вершин эволюции, до таких, что не знала даже ваша родина!

Все силы Томаса куда-то испарились. Мысли его от осознания того, что творит сейчас флот Рэйзоркхана с колонией на Рэйзоре-семь, путались. Из глаз бежали слезы, которые он не мог вытереть.

А затем кошмар резко прервался.

Томас вновь стоял на двух ногах и ощущал привычную гравитацию в один с небольшим g. Но не мог двигаться. Перед глазами его простирался невероятный космический вид на ночную половину незнакомой планеты, мерцающую огнями невероятного числа не спящих городов. Ближайший из полюсов планеты венчало двойное изумрудное кольцо северного сияния. И всего одна небольшая грязно-желтая луна вращалась вокруг нее. А над планетой по бескрайнему звездному морю исполинской туманностью плыл ярко-зеленый с грязно-рыжим обезглавленный лебедь в сверкающей пронзительно-синей короне.

Нет, все-таки, эта планета была ему знакома. По голографиям и голозаписям, по новостным трансляциям. Рэйзор-один. Первая из планет в кластере, на которой предки Рэйзоркхана и самого Томаса Йепира когда-то основали человеческую колонию.

Вид на Рэйзор-один внезапно заслонила голограмма, шириной во весь лобовой иллюминатор явно дорогущего лайнера. Громадная туша Бэггера на ней радостно ухмылялась.

— Приветствую тебя, Великий Рэйзоркхан. Как ты видишь, — Бэггер махнул когтистой рукой в сторону Томаса, — контракт я выполнил. И теперь жду свою оплату. Также, надеюсь, это доказывает вам, что нам, выживанцам Плантори, вы можете полностью доверять.

— Да, кое-что ты мне доказал, — незнакомый голос раздался откуда-то справа, за пределами поля зрения парализованного Томаса. Нет, — опять же, знакомый, как планета, загороженная голограммой. — Ты доставил мне идеального носителя для пса вторженцев, — продолжал Рэйзоркхан. — И ты помог их объединить. Но оплату я перечислю только после проверки его полной функциональности. Придется тебе подождать еще немного.

— Хорошо, я подожду, — Бэггер изобразил смирение. — Но у меня есть один вопрос. Как ты так быстро узнал о грядущем вторжении?

Человек справа подошел к голограмме почти вплотную и стал виден Томасу.

— Что?! — Рэйзоркхан с непониманием вглядывался в лукавую бирюзу глаз Бэггера.

— Что помогло тебе предугадать? — переформулировал вопрос ящерослизняк, максимально сузив глаза.

— Тебя это не должно волновать, слизняк! — резко и с презрением ответил Рэйзоркхан, наплевав на этикет. — Это не имеет никакого отношения к нашему…

— О, нет, — возразил Бэггер. — к НАШЕМУ с ВАМИ, Рэйзоркхан, делу это имеет самое непосредственное отношение, — морду его исказила презрительная, не менее, чем тон собеседника, усмешка. — Знаешь, как тяжело ощущать боль каждого из сородичей? Знаешь, как неприятна, как болезненна смерть каждого из нас для всех остальных? Особенно, когда Родная Колыбель переполнена, а Королева-мать все продолжает и продолжает рожать. И это никак не остановить. Как и смерти от нехватки пищи. Как и смерти от нехватки запасов атмосферы нашей родины для каждого выживанца. Смерть Королевы тоже нам не помогает. Если она умирает, один из нас неконтролируемо превращается в новую Королеву. Связь между нами не разорвать. Вся эта бесконечная боль нестерпима. Вы, люди, даже представить не можете. Нам жаль все миры, что приходится покорять. Нам жаль, что приходится истреблять их детей. Нам жаль, но нам нужно больше планет, больше пространства, больше воздуха и пищи. Больше колыбелей, чтобы больше никто из нас не страдал и не умирал. Нам жаль, но мы вынуждены…

— Какого?.. — попытался вставить хоть слово Рэйзоркхан, потянувшись к панели связи.

— Не пытайся ни с кем связаться. Оборудование внутри твоей киберсобачонки позволяет мне контролировать твой лайнер, — теперь лицо Бэггера выглядело грустным и печальным, а глаза его почему-то пожелтели. — Ладно, понимаю, ты не хочешь рассказывать нам, как узнал о вторжении раньше, чем оно началось. Но и это уже ничего не изменит. Сегодня Лебедь Рэйзоркхана будет обезглавлен, и никто больше нас не остановит. Колыбель Плантори продолжит расти, и нам больше не придется страдать от боли сородичей, — Бэггер перевел взгляд на Томаса и продолжил. — Мне очень жаль, Томас, но у меня нет выбора. Завершай миссию!

В следующее мгновение весь окружающий мир сжался в маленькую точку.

Рэйзоркхан резко выскочил из автоматически открывшейся вирткапсулы и сорвал с головы шлем. Чуть не оступившись, он обернулся к Ларри Герцу, седому биотехнику, служившему еще его родителям.

Ларри Герц сидел за внушительным приборным столом, через который контролировал биологические показатели погруженных в виртуальный сон и наблюдал за ходом событий в ложной реальности, созданной для Бэггера. Только ему Рэйзоркхан мог доверить столь сложную и секретную работу.

— Ну что? Как? Удалось определить, как именно этот ящерослизняк планировал все устроить? — поинтересовался биотехник.

— Почти все узнал. Только то, как он собирался призвать своих, не удалось понять, — Рэйзоркхан оглянулся на широкую виртуальную биокапсулу поблизости, внутри которой сейчас мирно сопела туша Бэггера.

Ящерослизняк вряд ли помнил, как его перехватили еще на пути к Рэйзор-кластеру. Ларри, мастер на все руки, неплохо поработал со внутренностями его головы, безболезненно вживил куда надо чипы и электроды с гнездами для полного подключения к системе. Виртсимуляция стала для Бэггера реальностью. А сам Рэйзоркхан, скрывшийся под виртуальной личиной Томаса Йепира, сумел достаточно вжиться в роль, чтобы подыграть слизняку в запланированной попытке обезглавить весь кластер.

— Это, ведь, не очень хорошо, так? — поинтересовался Ларри. — Ты говорил, девилийцы особо предупреждали о предусмотрительности чертовых выживанцев Плантори.

— Да, предупреждали. Но мы можем держать его в виртсне столько, сколько захотим. Можем даже попробовать еще разок. Еще одно стирание памяти проведешь?

— Не знаю. В реальности-то может и прошло всего несколько часов, а в симуляции — это были годы воспоминаний. И его мозг, судя по данным сканирования, воспринимал их именно как годы. Слишком большие объемы…

Резко вспыхнула красным панель перед Ларри.

— Вот, дерьмо! — выругался биотехник.

— Что случилось?

Ответа не понадобилось. Корпус биокапсулы с тушей Бэггера со скрежетом треснул и распался на несколько искореженных частей. Но внутри уже был не ящерослизняк, а странный, светящийся шарообразный ком со стремительно растущими во все стороны иглами. Ком на глазах рос и раскалялся, а его свечение становилось все ярче.

Рэйзоркхан метнулся ко входной двери, когда мимо него пролетел нанизанный на одну из резко выросших игл труп Ларри Герца. А затем подобная игла пронзила его самого и потащила за собой прямо к двери. Последним, что увидел Рэйзоркхан, была ее алая от его собственной крови металлическая поверхность.

Первую минуту Рэйзоркхан еще не мог понять, где он находится и что происходит. Странный, мерцающий всеми цветами радуги, хрустальный купол над головой казался лишь смутно знакомым. Воспоминания в голове накладывались друг на друга. Полет к девилийцам по их особому приглашению, возвращение домой, охота на Бэггера…

Стоп. Он не помнил, как улетал с Центрального Девили.

Подозрения подтвердила лысая зеленая змеиная голова девилийца, что загородила от него купол.

— Вы уже очнулись, дорогой Рэйзоркхан? — девилийский император Ангод Эндс-Девил прошипел слова на родном языке, а электронный переводчик на серебристой цепочке, свисающий с его тощей шеи подобно медальону, перевел их на язык собеседника. — Сок Плодов Великого Древа показал вам будущее? Он убедил вас в том, о чем я еще вчера предупреждал? Вам нельзя возвращаться без нашего флота. Вы сами не справитесь с угрозой. Выживанцы Плантори слишком опасны и предусмотрительны. Они чуть не погубили нас в далеком прошлом. Они наш общий враг. Они — общий враг всех разумных видов во вселенной. Их жалость к себе безжалостна ко всем нам.

— Мне надо еще подумать, — ответил Рэйзоркхан, принимая сидячее положение.

— У вас мало времени, дорогой Рэйзоркхан, — чуть полноватый девилийский император, на человекообразном теле которого радужно блестел рыбьей чешуей совершенно не парадный, домашний халат, присел рядом, прямо на теплый голый каменный пол и положил на плечо собеседника чешуйчатую руку с коротко подстриженными коготками. — Выживанцы Плантори уже на пути к Рэйзор-кластеру. Вашу Землю они поглотили годы назад и с тех пор рассылают с нее ложные новости. Создают видимость продолжающейся жизни ваших сородичей. Если они захватят ваш кластер, больше не будет во вселенной человечества. Позвольте нам помочь вашему виду выжить. Позвольте нам вас защищать от них.

— Мне надо подумать, — повторил Рэйзоркхан.

Он, конечно, помнил о том, как девилийцы подарили человечеству сверхсветовые полеты и безграничный космос. Но помнил он и цену, которую тогда им заплатило человечество. О том, сколькими людьми пожертвовали власти Земли, скольких отдали на съедение девилийцам в качестве дорогих деликатесов. Он помнил и древнюю легенду о Змее-искусителе и плодах с Древа Познания, за вкушение которых Бог изгнал из Эдемского сада первых людей. Но в то же время, Рэйзоркхан прекрасно осознавал альтернативу.

Сок Плодов Великого Древа показывал будущее. В этом он убедился еще до полета к девилийцам. Их посланник привез ему несколько капель на пробу, и Рэйзоркхан соблазнился предложением погостить на их родине.

Быстрая гибель всего человечества от рук выживанцев Плантори или небольшая цена в виде тех, кого придется отдать на съедение девилийцам в обмен на их помощь и защиту? Небольшая ли?

Жесткому и решительному Рэйзоркхану сегодня не хватало решимости сделать окончательный выбор. Но он знал, что способно изменить ситуацию. Пара бутылок старого человеческого виски, когда-то доставленного с самой Земли, уже долгое время ожидала удобного момента в одном из самых дальних углов хранилища его личного лайнера. Уж они-то точно помогут принять решение. Заодно стоило помянуть и прародину человечества, которую он раньше считал невредимой.

Оставив девилийского императора в медитационной зале, Рэйзоркхан не спеша зашагал к посадочной площадке за стенами дворца.

(14.04.2020, г. Уфа)