Траурный эндшпиль

Глава тридцатая. Металл

/8 июня 2022 года, г. Санкт-Петербург, Коммуна/

— Размазало, выходит? — уточнил я.

— Нет, — покачал головой Антон Борисович. — Преобразовало в сплав только наружный слой на миллиметр, а на остальное, как я понимаю, не хватило.

— Значит, надо не жалеть скандия, — заявил я. — Давайте втрое больше в следующий комплект.

— Ты ведь понимаешь, что больше мы вряд ли найдём? — спросил кузнец.

— Но у нас получилось какое-то говно, — вздохнул я. — Это едва ли удержит винтовочную пулю.

— Так-то ты прав, но и разбазаривать дефицитный материал… — пробормотал Пронин. — Ладно, давай компромисс — ещё три попытки с последовательным увеличением количества скандия. Всё равно зря не пропадёт, распилю и соберу заново.

— Ладно.

Я договорился, что моей команде абордажников сделают пятьдесят комплектов полной брони из сплава карбида титана и скандия, космического материала, стойкого к температурам и обладающего потрясающей микротвёрдостью.

— Войско железных солдат… — прошептал я и отпил из фляжки с травяным настоем, приготовленным Шув.

— Чего говоришь? — спросил кузнец.

— Да нет, ничего, — покачал я головой.

— Сейчас, сделаем тебе новый образец… — бормотал Антон Борисович, полностью погружаясь в работу.

Где-то через полчаса, новый экспериментальный комплект брони был готов, я облачился в него и сразу же почувствовал слабую тягу в области кишок.

— Давай!

— Хотел бы я, чтобы ты всегда была со мной…

Тяга усилилась, но незначительно. Не как раньше, когда меня в трубочку сворачивало.

— Наручи сымай, — потребовал кузнец. — Сейчас распилим и посмотрим!

Получив один из наручей, он зафиксировал его в ленточнопильном станке и отделил от материала один квадратик. Это было непросто, материал никак не желал поддаваться, дымил, несмотря на постоянно подаваемую охлаждающую жидкость, но перед твёрдым намерением мастера не устоит ни один сплав…

Кузнец добыл где-то специальное полотно для станка, предназначенное для распила титана, но речь идёт о чистом титане, а не о его карбиде и, уж тем более, не о его сплаве со скандием.

— Надо ещё добавлять, — заявил Пронин. — Два миллиметра сплавило, осталось где-то полмиллиметра чистого карбида титана. В принципе, можно и так, послужит амортизацией…

— Либо хорошо, либо никак, — настоял я.

— Эх, ладно, — вздохнул кузнец. — Ещё грамм двадцать пять надо добавить, думаю…

— Добавь сорок, — потребовал я.

— Разоритель, — недовольно поморщился Антон Борисович.

Ещё через полчаса, комплект был готов, я преобразовал его, «зафиксировал» в реальности, после чего вручил наручи кузнецу.

— Во-о-от, — удовлетворённо протянул он, когда с трудом распилил наруч и отделил от него квадратик.

— Насколько всё хорошо? — спросил я, сняв маску Наполеона.

— Идеально, — ответил кузнец. — Пошли тестировать!

На испытательном стрельбище подмастерья Пронина расстреливали самостоятельную разработку кузнеца — сандвич из металлокерамики и титана, с прослойкой карбона. Как вижу, уверенно держит 7,62×51 НАТО. Значит, дальше 7,62×54 R, то есть наш, отечественный, а после только что-то из 12,7 миллиметров…

— А ну брысь! — разогнал своих подмастерьев кузнец. — Сергей, поставь-ка кирасу на стенд! Дмитрий, бери ружьё.

Мне вручили СВД, потому что очевидно, что меньшие калибры тестировать бессмысленно. Я упёр снайперскую винтовку в бруствер и сделал выстрел точно в центр кирасы. Дистанция — десять метров.

— Сергей!

Толщина кирасы в центре — восемь миллиметров, поэтому я заведомо знал, что СВД, в худшем случае, оставит вмятину. Но принесённая кираса вызвала у меня нешуточное удивление.

— Ну… — почесал Антон Борисович бритый затылок. — Это успех.

Мощная винтовочная пуля со стальным сердечником оставила лишь небольшую крапинку и содрала вокруг места попадания чёрную краску.

— Тащите ПТРД! — велел кузнец своим подмастерьям. — Живее!

— Думаешь, не пробьёт? — поинтересовался я.

— БС-41 зарядим, у нас есть, — ответил он. — Думаю, что пробьёт. Но жопу свою я бы на это не поставил.

Противотанковое ружьё было доставлено через несколько минут, Сергей сбегал к мишени и закрепил на ней кирасу, а Антон Борисович, в это время, зарядил патрон 14,5×114 миллиметров, имеющий сердечник из карбида вольфрама. Этой штукой пробивали танковую броню в 40-е годы, поэтому я что-то сильно сомневаюсь, что кираса выдержит.

Кузнец лично занял стрелковую позицию.

Выстрел.

Грохот ощущался буквально кожей, а из ствола вырвался густой дым, ненадолго закрывший нам обзор.

— Сергей!

Подмастерье сбегал за кирасой.

— Ну, сложно было ожидать иного, — изрёк Антон Борисович, рассматривая отверстие. — Но видно, что бронебойному сердечнику было очень непросто. Просто не надо будет подставляться под противотанковые ружья.

— Давай 12,7 проверим? — предложил я.

— А давай! — согласился кузнец. — Сергей, кирасу на мишень, а вы, Семён и Никита, тащите сюда АСВК! Проверим, как она поведёт себя с металлокерамическим сердечником…

Снова ненадолго поднялась суета, подмастерья приволокли крупнокалиберную снайперскую винтовку, Сергей установил кирасу, после чего Антон Борисович занял стрелковый рубеж, зарядил патрон и выстрелил.

— Вот так и думал, ха-ха-ха! — рассмеялся кузнец, когда Сергей вновь сбегал за кирасой.

Металлокерамический сердечник пули 12,7×108 миллиметров не сумел сделать отверстие в кирасе, но зато оставил после себя внушительную вмятину.

— В принципе, не особо важно, пробил или не пробил, — пожал я плечами. — После такого кишки точно свернёт или разорвёт какой-нибудь орган. Никакой подклад не поможет.

— Ну, это лучше, чем если такая пуля вырвет из тела шмат мяса, — не согласился кузнец. — Хотя, да, невелика разница…

— И всё же, результатами стрельб я доволен, — заключил я. — Пускаем в работу?

— Конечно! — закивал Антон Борисович. — Пятьдесят комплектов, говоришь?

/8 июня 2022 года, г. Санкт-Петербург, Коммуна, морской вокзал/

— Ещё надо по корпусу кое-что доделать, — сообщил Аршанин Сергей Николаевич, старший мичман в отставке. — Ну и косметически до ума довести. А так, двигатель уже стоит, испытали — работает исправно. Орудие установлено, башня крутится, буссоль откалибрована — пристрелка проведена. Не знаю, правда, какие будут ходовые характеристики, ведь брони мы навесили изрядно, ну и каркас укрепили стальной рамой…

— Когда, хотя бы примерно, корабль будет готов? — поинтересовался я.

— Ну… — задумчиво погладил мичман подбородок. — Чтоб не №%~^деть, недели полторы.

— Агата Петровна называла другой срок, — покачал я головой.

— Слушай, ты хочешь качественно или быстро? — нахмурил брови мичман. — Мы и так тут жопы рвём, за себя и за того парня, а ты предлагаешь нам ускориться?

— Ладно-ладно, — вздохнул я. — Полторы недели.

— Зато посмотришь потом — капитанскую каюту оставили почти в неизменном виде! — начал хвалиться старший мичман. — Ещё сохранили гостевые покои! Бар и бальный зал убрали нахрен, оно тебе не надо в дальнем плавании, а вместо них поставили дополнительные кубрики и хранилища для трофеев. Кухню слегка уменьшили, но сохранили почти всю ресторанную фурнитуру — будете прямо в открытом море готовить, как дома. Эх, вот у меня б во время службы был такой ресторан… Хрен бы они меня на берег списали — руками и ногами бы держался!

— По вспомогательному вооружению что? — спросил я.

— Вдоль бортов крепления для крупнокалиберных пулемётов и бронированные щитки, — пожал плечами Аршанин. — Я сначала хотел башенки сделать, но потом прикинул, сколько это по весу и ограничил всё щитками. Но пулемёты сам ищи — мне не дают.

— Найдём, — пообещал я.

— Ах, да, точку для установки чего-то вроде твоего «Василька» на палубе предусмотрел, — вспомнил старший мичман. — Можно и что-то другое, но по массе не более чем «Василёк». Тебе сам миномёт брать нет смысла, лучше чего-нибудь НАТОвского найди — с боеприпасом меньше мороки. Всё-таки, хорошо, что у них в блоке всё унифицировано, впрочем, как и у нас…

— Это отлично, — улыбнулся я довольно. — Лишняя пушка на борту — не лишняя.

— Пойду я дальше колпачить, — засобирался старший мичман. — Работы навалом.

— Успехов, — пожелал я ему. — Я тоже пойду, поработаю…

Моей следующей целью было посетить мост Бетанкура, где почти непрерывно идёт истребление зомби. Баррикада на мосту оказалась практически неисчерпаемым источником артефактов различной ценности и безумно редко выпадающих сфер. Ну и обычные жители Коммуны, желающие стать сильнее или поправить здоровье, с энтузиазмом брались за уничтожение непрерывно прущих на баррикаду зомби.

— Шув, выходи, — набрал я свою, можно сказать, официальную девушку.

— Щас буду! — ответила она.

Я сходил в отель за теперь уже своей Пагани Уэйра Темпесто, которая так и стояла в паркинге. Сталкеры полностью опустошили отель, забрав всё съестное, но паркинг их не заинтересовал, потому что автомастерская велела больше не пригонять машины, так как уже собранных достаточно на годы вперёд.

Сев в автомобиль S-класса и заведя движок, стоимость которого раньше была выше, чем вся моя жизнь до этого, я доехал до своего дома на Карташихина, где меня уже ждала Шув.

— А тебе не кажется, что это несколько непрактично? — поинтересовалась она, садясь на пассажирское сиденье.

— Два миллиона триста тысяч евро, — произнёс я. — Я бы за всю жизнь столько не заработал и если бы даже заработал, точно не тратил бы на эту тачку. А сейчас могу кататься на ней, сколько захочу и абсолютно бесплатно.

— Комплексы удовлетворяешь, — усмехнулась Шув.

— Может и так, — пожал я плечами. — А вообще, чувствуешь совершенно другой уровень комфорта?

— Ну, отрицать не буду, — улыбнулась она.

Выехав с Карташихина на Средний проспект, где пришлось подождать, пока откроют ворота, я сразу начал набирать скорость, мчась по прямому, как стрела, проспекту.

— Эй, полегче! — выкрикнула Шув.

— Не ссы, я знаю, что делаю! — ответил я ей.

Спидометр показал двести пятьдесят километров в час, но, к моему сожалению, проспект очень быстро закончился.

Пришлось сбрасывать скорость, затем разворачиваться и сворачивать на 8-ю и 9-ю линии, плавно переходящие в Уральскую улицу, которая ведёт к мосту Бетанкура.

Машину припарковал на парковке гигантского строительного гипермаркета, ныне безнадёжно пустого — всё, что в нём было, уже давно использовали для работ по возведению стен. Скоро и само здание гипермаркета разберут, чтобы начать строительство грандиозной внешней стены, которая закроет Васильевский остров от остального города.

Коммуна, как это ни иронично, как и её идеологический предок в виде СССР, тоже началась с грандиозных строек.

На самом деле, более простым способом было бы регулярное разрушение льда на реках, но это не очень надёжно и очень хлопотно. Моя бабуля не сторонник таких хлопотных решений, поэтому очень быстро утвердила в Совете грандиозную стройку, которая каждый день будет напоминать обитателям острова, как много они могут вместе.

— За работу? — с усмешкой спросил я Шув, которая подняла с земли бесхозную рогатину.

Перед баррикадой стояло около пятидесяти человек, каждый из которых без устали колол зомби.

Экскаватор с грейферным ковшом стоял метрах в двадцати от баррикады. Его ковш, висящий над баррикадой, был измазан гнилой кровью и разлагающимися фрагментами плоти с обрывками одежды. Вонь тут стояла несусветная, поэтому люди носили противогазы.

— Перерыв! — крикнул экскаваторщик. — Всем отойти от баррикады!

Когда все отошли, грейферный ковш начал движение, опустился и растолкал зомби, после чего начал хватать горсти из тел и выкидывать их в кузов КамАЗа, стоящего на Серном острове. В пролив между Серным и Васильевским островами их кидать бессмысленно, так как эти трупы неизбежно застрянут на пристани завода «Алмаз», поэтому тела грузятся на КамАЗы, которые проезжают к новому причалу на набережной Макарова, ведущему к центру Малой Невки, откуда вываливают свой груз. А дальше течение делает своё дело и тела уплывают сначала на Петровский фарватер, а потом и в Финский залив. Это экономичнее и безопаснее, чем сжигать или хоронить.

Кто-то предлагал установить длинную и широкую механизированную ленту, чтобы кидать на неё трупы и прямотоком отправлять в реку, но это выглядит слишком хлопотно. Проще задействовать пару грузовиков, чем городить тут всю эту механизацию.

На время вынужденного перекура, мы с Шув вернулись к Пагани, где посидели и покурили, пока ведётся расчистка.

— Всё равно воняет… — пожаловалась девушка.

— Противогазы есть, — ответил я на это.

— А в них воняет резиной, — вздохнула она. — В таких ситуациях немножко жаль, что в Ковид не лишило обоняния.

— Привыкай к противогазу, — посоветовал я ей. — Когда пойдём в Европу, придётся носить его почти постоянно.

На самом деле, радиационное заражение уже должно сильно ослабиться, но радиоактивную пыль всё ещё носит по воздуху и надо будет внимательно следить за тем, что говорит дозиметр.

Экскаватор отработал свою часть и перед баррикадой вновь встала толпа ещё не упокоенных зомби.

— За дело, товарищи! — призвал нас экскаваторщик.

Мы с Шув бросили сигареты, взяли из ящика упакованные противогазы и вооружились рогатинами.

Изначально сюда приволокли респираторы, но от вони слезятся глаза и руководство решило, что это не очень безопасно, поэтому привезли полноценные противогазы ПМГ, как более удобные, что достигнуто благодаря установке фильтра прямо на лицевой маске, а не в ранце.

— Ох, опять эта рутина… — пробурчала Шув, вонзая рогатину в голову основательно объеденного мертвеца в остатках строительного комбинезона.

Я не стал никак реагировать на её бурчание. Протыкаю череп зомби-женщины в полусорванном парике и с удивлением вижу, как по заляпанному асфальту катится сфера.

— Хм… — выдёргиваю я рогатину из черепа и кладу её на асфальт.

Шарик упёрся в правый сапог Шув. Она подняла шарик и протянула его мне.

Название: Контроль крови

Тип: магия крови

Потенциал: необычный

Краткое описание: ограниченный тип магии, требующий умеренного самоконтроля.

Магия позволяет ограниченно управлять кровью и её жидкостями.

Внимание! Использование предмета оказывает воздействие на психоэмоциональное состояние объекта. Будьте осторожны.

— Прикольная штука, — сообщила Шув. — Но я бы не приняла. Не люблю мазаться в крови.

— А кто любит? — усмехнулся я и спрятал шарик в подсумок. — Но тоже прибыток.

Иногда, в преступно редких случаях, сферы выпадают даже суперам — это не новость, но я удивлён, что мне повезло. Вновь вооружаюсь рогатиной и продолжаю методичное истребление зомби.

/11 июня 2022 года, Царство мёртвых/

Двое суток истребления зомби, сутки воспроизводства кирас, шлемов и наручей с поножами, а затем пришло время посетить Царство мёртвых. Не знаю, будут ли рады меня здесь видеть, но Стикс хотела, чтобы я принёс ей эпическую сферу.

Мы с Шув спустились в подземный мир на станции Адмиралтейской и сразу же коллективно обалдели от произошедших изменений.

Гористая сухая местность куда-то исчезла, вместо неё окружающая местность начала напоминать что-то вроде сухих лугов, посреди которых, прямо от установленных мною рельс, располагалась мощёная дорога. Даже чёрные скалы куда-то пропали.

Местами в сухой и потрескавшейся почве пробивалась растительность, а где-то даже возникли оазисы с яркими цветами.

— Как думаешь, с чем всё это связано? — поинтересовалась Шув, когда мы шли по ровной дороге.

— Честно говоря, понятия не имею, — вздохнул я. — Но предполагаю, что это Аид пошуршал и отремонтировал свою прихожую.

На берегу Стикс, как и всегда, находились несознательные, которые не желают никуда отправляться, а также небольшая группа свежих мертвецов, среди которых я не увидел ни одного знакомого лица.

Какие-то негры в набедренных повязках, какие-то непонятные субъекты в самодельной броне, несколько десятков военных, форму которых я никогда не видел, а также пара тощих детей.

Харон появился не сразу, а где-то через пять-шесть минут ожидания.

И его лодка, к моему удивлению, больше не напоминала чёрную развалюху, а являла собой крепкий и свежий образчик древнегреческого корабельного дела. Шест у него тоже заметно посвежел, как и одеяния — теперь он в белой тоге с капюшоном, ну и кожей посветлел.

— У вас тут что, ребрендинг? — поинтересовался я с улыбкой.

— Владыка не поскупился, новой силою меня одарил, — ответил Харон, но не своим скрипучим старческим голосом, какой я ожидал, а густым и здоровым басом.

— Вот оплата, — протянул я ему две золотые монеты.

— Пропустите новых клиентов, — велел Перевозчик. — Садитесь же теперь.

Я сел на лавку рядом с Шув, которая, судя по виду, до сих пор не привыкла к тому, что мы ходим в Царство мёртвых. Она боязливо покосилась на косматого негра в набедренной повязке, который вообще никак на неё не реагировал, после чего повернулась ко мне.

Река была обманчиво спокойна, воды её тихи, но ей и не надо буйствовать напоказ, чтобы оставаться смертельной для всего живого.

— Надень свою личину, — потребовал Харон.

Я послушно надел маску Тесея и почувствовал необычайный прилив сил. Это ощущение возникает всякий раз, когда я её надеваю, и всякий раз это приятно. Маска Наполеона, при её надевании, дарует мощное чувство собственной важности и ощущение власти, а вот в маске Ахиллеса я ещё не разобрался.

Первое, что я услышал на противоположном берегу — это музыку. Играла Adele — Hello, хорошая песня.

Источником звука была блютус-колонка, стоящая на мраморном постаменте, возле которого лежал и посапывал всеми тремя головами Цербер.

— Жуткая зверюга… — прошептала Шув, когда мы проходили мимо этой груды мышц.

— Судя по его любимому трек-листу, у него очень ранимое сердце, — усмехнулся я, ненадолго сняв маску. — Надеюсь, твои слова не заденут его слишком сильно.

— Он что, слышит нас? — очень тихо спросила девушка.

Я, всё же, опустил маску на лицо, поскольку неудобно каждый раз снимать и надевать её, чтобы говорить нормально. Да и незачем раздражать богов.

— Он — прирождённый страж, поэтому никогда не спит, — пожал я плечами. — Он слышит всё. Сейчас же он не спит, а отдыхает, вкушая своим слухом славные мелодии…

— Ой… — Шув испуганно прикрыла рот.

— Ему не велено нас убивать, — сказал я на это.

А вообще, мне интересно, как так получилось, что колонка до сих пор работает.

Первым делом я решил посетить Аида, чьё жилище расположено ближе всего к берегу Стикс.

— А вот и ты, мой верный… — встретила нас Бия, вышедшая из-за здания суда мёртвых.

— Здравствуй, могучая богиня, — поклонился я.

— Я ждала тебя, — улыбнулась богиня насилия. — Ты ведь идёшь к Аиду — я сопровожу тебя.

Мы пошли по заметно похорошевшей мощёной дороге, ведущей ко дворцу Владыки мёртвых.

— Как я знаю, эта женщина теперь является твоей, — произнесла Бия. — Не переживай, я не рассматриваю тебя как собственность, поэтому можешь спать, с кем хочешь. Я даже рада, что у нашего ребёнка появится полноценная семья.

— Мы ведь не… — заговорила Шув.

— У вас есть ещё семь месяцев, чтобы стать супругами, — перебила её Бия.

— Обсуждать это здесь и сейчас я не желаю, — попросил я.

— Рано или поздно, но надо будет вернуться к этому, — не согласилась богиня. — Я этого мальчонку воспитывать не собираюсь, поэтому это ляжет на ваши плечи.

— Дичь… — прошептала Шув.

— Так что приготовьтесь воспитывать его или найдите кого-то, кто займётся этим вместо вас, — потребовала Бия.

Мы дошли до дворца Аида, который тоже несколько видоизменился. Колонны стали светлее, жаровни горели ярче, а ещё пропала эта гнетущая атмосфера упадка и мрака.

Поднявшись по ступеням, мы наткнулись на отряд почётной стражи, состоящий из мумифицированных воинов, облачённых в бронзовую античную броню.

— Сразу идите в триклиний, — раздалось громогласное указание Аида. — У меня нет желания принимать вас в тронном зале.

Божество лежало в триклинии и медленно поедало чёрный виноград, запивая его вином из серебряного кубка.

— А вот и вы, — произнёс Аид. — Ложитесь, разделите со мной трапезу.

Шув сразу же уставилась на амброзию, стоящую в блюдце на столике.

— Не надо, — попросил я её. — Ты лучше меня знаешь о всех бедах, что сеет это яство.

— Ты прав, — вздохнула она с сожалением. — Но вина-то попить я могу?

Я лишь кивнул.

— Итак, — Аид поставил кубок на столик и сел. — Ты принёс мне очень много пользы, Деметрий. Я доволен тем, сколько славных жертв ты принёс во имя меня. Это заслуживает награды. Дай же мне образ Ахилла.

— Позволь мне, мой муженёк, — вошла в триклиний какая-то богиня.

— О, Персефона… — заулыбался Аид. — Я думал, что ты ещё долго будешь гулять со Стикс…

— Она срочно ушла, узнав, что в твоём царстве появился её верный, — недовольно поморщилась Персефона.

Это была трёхметрового роста черноволосая женщина, атлетически сложенная, но, в то же время, какая-то подчёркнуто утончённая. Она излучала одновременно нежность и твёрдость, а взгляд её карих глаз был неопределённым, будто она не знала, как относиться к происходящему. Она одета в красное платье, украшенное жёлтыми и зелёными листьями, а на голове её был венок из древесной листвы, частично увядшей, а частично цветущей.

— Хочешь потратить часть своих сил, чтобы сделать мне приятно? — нахмурил Аид брови.

— Это лишь мелочь, — пожала плечами Персефона. — Верный, дай же мне образ Ахилла.

Я снял с пояса маску Ахиллеса и передал в бледные руки богини плодородия.

— Учти же, что я узрю всё, что ты сделаешь в этой маске, — предупредила она.

— Я знаю это, — кивнул я.

— Твой образ будет преисполнен моей силы, — сообщила Персефона. — И станет плоть его покрепче хладной стали.

Она произвела какие-то манипуляции с маской Ахиллеса, жаровни ненадолго ослабли, а атмосфера стала очень напряжённой.

— Пока лишь так, — вернула мне маску Персефона. — Но это много.

— Много, но недостаточно, — покачал головой Аид и протянул ко мне руку. — Дай мне эту маску. И не говори потом, что я не умею быть благодарным.

Я передал маску богу мёртвых и тот устроил настоящее световое шоу. Яркие вспышки красного и синего света, мгновения мрака, а затем всё закончилось.

— Теперь вот так, — улыбнулся Аид. — Ахиллу более не страшны ни пули, ни осколки. В пределах разумного, конечно же…