Третье нашествие марсиан

Глава первая

Марсианский треножник стоял прямо у поста на развилке дорог, и я сразу понял, что мне здорово не повезло. "Улла! Улла!" - предупредительно провыл марсианин и взметнул вверх щупальце с тепловым генератором.

Да понял я тебя, понял, тварь поганая! Куда от тебя убежишь, знаю, как далеко эта штуковина достает.

Я притормозил и поставил машину на обочине. Из бочкообразного корпуса, над которым высилась плетеная металлическая корзина для злостных нарушителей, торопливо полез вниз дружинник из местных. Морда мне была знакома, видел я ее на фотографиях перед своим отъездом, но вот, убей бог, не помнил я, как этого паразита зовут, что, несомненно, зачтется мне в минус сейчас или после возвращения домой.

- Командир! - не дав ему ступить на землю, заорал я. - Что за дела?

- Спокойнее, мужик, спокойнее, - сказал дружинник. - Не видишь, дежурство у нас, такие дела. Не паникуй, все путем будет, он сегодня в хорошем настроении. Скоро на Добринку уйдет.

- У него настроение, а отдуваться опять нашему брату придется, - тоскливо сказал я, уже понимая, что и в самом деле попал.

- Ну, тут уж ничего не попишешь, сами на милость победителя сдались, - рассудительно сказал дружинник. Тугая морда его лоснилась, задница такой бывает, а не лицо. Нет, не зря про этих самых дружинников поганые слухи ходят, не зря. Этот точно из приобщенных был.

- Сколько? - спросил я.

- А сколько не жалко, - с понимающей ухмылкой отозвался дружинник и, увидев мое лицо, торопливо добавил: - Двести с тебя, и можешь катить дальше.

- Катить, - пробормотал я, уже покорно закатывая рукав рубахи. - Меня всегда после этого тошнит и голова кружится. Только чтобы по-честному, с квитанцией, а то ведь дорога длинная, одному двести, другому двести, так ведь и сухим можно остаться. Шприц хоть стерильный?

- Одноразовый, - гордо сказал дружинник и умело прямо на капоте перехватил мою руку резинкой. - Ты руку-то качай, качай! А то в вену попасть труднее будет, сам настрадаешься.

Процедура оказалась не слишком болезненной, хотя на правой руке места уже не было от проколов. Умелец мне попался! С другой стороны, паршивая у них работа, у этих дружинников, они постоянно на глазах у хозяев, если день неудачно сложился и до жилых кварталов далеко, приходится и дружиннику иной раз отцеживаться. Ходили слухи, что некоторых по полной программе, до сухой шкурки сливали. Но мне на их страдания наплевать было, у них свои заботы, а у меня - свои. Не фига жаться к оккупантам, коллаборационисты несчастные. Черт меня понес этой дорогой, срезать полсотни километров захотел! Хотя, с другой стороны, по трассе могло бы еще хуже выйти, бывали прецеденты.

- Ну, вот, дурашка, а ты боялась! - весело сказал дружинник, ловко выдергивая иглу из вены. - Как в аптеке!

Он небрежными каракулями выписал мне квитанцию, посмотрел емкость с кровью на просвет, заулыбался и торопливо полез назад. В кабине треножника радостно заухали на два голоса, похоже, что марсианин был не один. А чего? Хозяева планеты. Захотелось свежей кровушки, как говорится с поля, вот и вышли на проезжий тракт. Не они первые, не они последние. Про них и не такое рассказывают. Говорят, одна марсианская сволочь даже кровь животных пить попробовала. И что же? Забрался этот марсианин к мужику на крольчатник и всех кролов передавил. Сарай выглядел как в старых американских фильмах про Фредди Крюгера. Придурков и на Марсе хватает. Они их даже экспортируют. На Землю.

Нет, я вам так скажу, вот эти марсиане уже тридцать лет держат власть на Земле, а порядка никакого. Хотя не хуже, чем при прошлой власти, не к ночи она будет помянута. С этими проще - ничего им не надо, разве свежей и теплой кровушки внутрь принять. С них общество даже пользу немалую поимело. От СПИДА избавили, от болезней разных, с наркоманией и алкоголизмом борются, за продолжительность жизни каждого донора выступают. И, будьте уверены, они своего добьются. И строят они на Земле много, причем проекты такие, что дух захватывает.

Началось это где-то в конце позапрошлого века. В тот раз они всего несколько цилиндров выпустили. Большинство из них благополучно в Атлантике затонуло, только старую добрую Англию краешком зацепило.

И ведь какой шум был! Этот англичанин, Герберт Уэллс, прямо вселенскую катастрофу изобразил. Конечно, с техникой марсиан не нам тягаться, спасибо земным микроорганизмам - выручили сожителей по планете. Англичане попытались разобраться в устройстве треножников и тепловом генераторе, но после того как их Гарримановские механические мастерские на воздух взлетели, опыты свои быстренько свернули, а все, что у них осталось, американцам передали. Только и у тех ничего путного из исследований не вышло. Забросили они все это железо в одном из ангаров "Зоны-51" и благополучно про них забыли. Марсианам бы так нас не помнить, как мы про них не вспоминали!

Потом была еще одна попытка, когда они под видом честных бизнесменов Грецию оккупировали. Надо же, тоннами у населения желудочный сок скупали, а сами в бывшей Югославии по ночам в зоне конфликтов на своих юрких наземных экипажах мотались, свежую кровь добывали. Главное, удобно - все можно на чисто земной военный конфликт списать и самих же югославов в геноциде друг друга обвинить.

Но - разобрались, дипломатическим путем (как марсиане и хотели) выпроводили их с Земли. Правда, многие греки грустили, ведь в их страну немедленно вернулась преступность, объявились благополучно забытые к тому времени наркоманы, хронические алкоголики и бытовые пьяницы, только кто же недовольных греков спрашивать будет? Главное - неприкосновенность и независимость родной планеты. Марсиане поняли, что мирным путем у них ничего не получится. Засели на своей поганой красной планетке, решили новые планы обдумать.

Мы-то считали, этим все и закончится. Не будет третьей попытки. У нас - своя жизнь, а у вас, собратья по разуму, своя. И опять ученые нагадили. Ну, зачем, спрашивается, автоматические станции на Марс отправлять? Марсиане так и поняли - разведка. Отольются им, марсианам, невидимые земные слезы. Вот и решили сожители по Солнечной системе еще раз опередить нас и напасть первыми. А вы сами знаете, как тогда на Земле жилось. Все между собой перецапались, Америка нашим бомбами грозит, мы от них ракетами отмахиваемся, галдеж в ООН стоит невероятный, и тут - здравствуй, соседушка, не забыл еще?

Только на этот раз они готовились лучше, поэтому и получилось у них все как по нотам того самого похоронного марша, который написал великий Шопен.

Марсиане оккупировали всю Землю.

Как-то сразу выяснилось, что весомых контраргументов у нас нет. Высадились они по всем правилам - стреляли строго по радианту с небольшими отклонениями, так что боевые треножники - не чета, кстати, прежним - поднялись одновременно почти во всех странах. Тут, конечно, промашку мы допустили - марсианские цилиндры приняли за обломки кометы Эйхмана - Гешке, которая как раз пересекла орбиту Земли. Ну, вы сами знаете: плохому танцору всегда что-то мешает. Так и у нас: знали, готовились и по своему обыкновению оказались не готовы. Нашлось, правда, несколько человек, они призывали дать отпор инопланетному агрессору, звали всех на бой кровавый, святой и правый. В Америке, как полагается, это был президент, а у нас знаменитый внук юриста Борис Владимирович Сальников. Что ж, обоим не повезло: американского президента отцедили прямо в Белом доме, а нашего бунтаря в его роскошном особняке на Рублевке, где он пытался организовать штаб партизанского Сопротивления. Жертв было на редкость мало, марсиане к тому времени поняли, что выкачивать всю кровушку накладно, питательная база резко и быстро снижается, вот они и устроили донорские пункты во всех странах. Сдавать кровь надо было всем, сдатчикам давали сертификат безопасности, а уклонистов наказывали, порою так, что и смотреть после наказания не на что было. Исключение составляли лишь дети, беременные женщины или те, у кого марсиане гемофилию или иные заболевания крови вылечить не сумели. Но таких было относительно немного.

Народ, конечно, повыл немного, но что делать, если все равно ничего сделать не сможешь? Жить-то надо! Тем более что марсианское начальство сразу всех предупредило: тех, кто добровольно и регулярно кровь сдает, закон защищает. Даже от марсиан. На мелкие шалости своих патрульных марсианское начальство, конечно, смотрело сквозь щупальца, но геноцида не допускало. В этом случае с марсианина любого строго спрашивалось, будь ты уроженец ихнего аристократического Теплого Сырта или рабочих кварталов горы Олимп, откуда к нам эти чертовы цилиндры и летели. Карали незамедлительно и сурово, сам однажды видел, как два треножника третий в степи гоняли, потом зажали в балочке и сожгли, только не полностью - два дня над степью неслось жалобное "Улла! Улла!", а потом все затихло.

А в этот день мне самому пришлось познакомиться с марсианской справедливостью.

Треножник я увидел еще на въезде в Сухов, да толку с этого - дорога прямая, без развилок, не объехать, как говорится, не обойти. И он меня с высоты, несомненно, заметил, заголосил свое протяжное "Улла!". Понятное дело, я же себе не враг, остановился, тем более что чувствовал себя с квитанцией более или менее уверенно.

Дружинник уже стоял, прислонившись спиной к одной из опор.

- С прибытием, - поздравил он меня.

- На сегодня уже все, - сказал я и сунул ему в нос квитанцию, читай, мол, отцежено положенное, напрасно зубы скалил.

Дружинник мутно и недовольно осмотрел квитанцию, прямо обнюхал ее.

- Ничего не знаю, - сказал он. - Марсианские мужики наверху крови хотят. Я за тебя вену не подставлю, понял? Не было у тебя никакой бумаги, и все дела.

И он уже нацелился порвать мою квитанцию, а я только зубы стискивал от растущего желания дать ему в ухо. Может, и порвал бы он мою индульгенцию, и в ухо бы получил, только сверху вдруг послышалось недовольное кваканье, щупальце подхватило дружинника и подтащило к линзе. Что там марсианин у дружинника спрашивал, я не знаю, только квитанцию о сдаче двухсот моих кровных граммов пришлось ему все-таки предъявить. В наружном динамике опять заквакало, и добровольный марсианский помощник исчез в открывшемся темном люке. Не было его минут пять, а потом дружинник вновь появился в объятиях гибкого стального щупальца, которое бережно поставило его на землю. Дружинник был бледен, и его покачивало.

- Ехай, - буркнул он и сунул мне драгоценную бумажку. - Мотай, козел, чтобы духу твоего здесь не было! Такой бугай, ну что тебе было бы еще с двухсот граммов? Все равно кагором восстанавливаться будешь.

Я сел за руль.

Вообще-то можно было обойтись и без сдачи крови, я в любой момент мог предъявить удостоверение офицера ФСБ, и никто бы у меня кровь брать не стал. У нас с марсианами соглашение, которое они по вполне понятным причинам стараются не нарушать. Мы ведь с преступностью боремся. Марсиане тоже с ней борются. Значит, мы действуем в одном ряду. Только часто приходится под прикрытием работать, вот и достается, как и рядовому гражданину. Если бы в этой поездке я махал корочками и кровь свою берег, во всех окрестных поселках о моем прибытии стало бы известно в первый же день. Но этого я позволить не мог, мне лишняя известность ни к чему, после этого я здесь напрасно бы тратил время и подошвы сбивал, ничего бы я не выяснил. Население не знает, что за нападением на марсианские машины последует. Те, кто теракт готовил, в глазах населения были, наверное, истинными героями. Дело в том, что не к куму я ехал и не к свату, более важные дела меня сюда привели. В районе Сухова за последний месяц бесследно исчезли экипажи трех марсианских треножников. Точнее, весь суховский гарнизон. Экипажи несколько дней не выходили на связь со своим руководством. Руководство без промедления отправило в Сухово дисколет. И что же марсиане увидели? Машины стоят бесхозные, сельская детвора по ним безбоязненно лазает, тепловые генераторы и "угарники" сняты, а куда делся личный состав - неизвестно. Марсиане взъярились. Такого у них давно уже не было. Нет, отдельные нападения случались, но так, чтобы весь гарнизон бесследно исчез! Вот такая получилась ерунда. Я сам этих тварей септоподных терпеть не мог, я в организацию Союза боевых офицеров входил, а тут пришлось на марсиан работать. Парадокс? Да нет никакого парадокса. Просто марсиане решили в ответ провести показательную карательную акцию, но наше начальство уговорило их отсрочить ее и дать время нам самим поработать и выяснить, в чем дело. Получалось, что в случае моей неудачи акция все равно будет проведена. А вы знаете, чем это кончается - поселки выжжены, жители вывезены на основную марсианскую базу в спецлагеря, только детей они добросовестно передают на воспитание в детские дома, как говорится, на вырост. А если я с заданием справлюсь, то погибнут нормальные ребята, готовые боевики. Шутка ли - с гарнизоном захватчиков расправиться! А марсиане их, естественно, не пощадят, мать их в медном тазу с долотом и зубилом!

Такая вот дилемма у меня вырисовывалась. Либо наших, либо своих. Вариант марсианской зачистки казался более кровавым, поэтому начальство и выбрало второй вариант.

Начальник мой, Иван Федорович Лютоплатов, напутствуя меня в дорогу, приказал в сантименты не играть, жалости к террористам, буде таковые сыщутся, не проявлять, а помнить, что за мной несчастное население Сухова и прилегающих к нему деревень. Лучше бы он мне камень на шею повесил и приказал нырять! Не любил я марсиан, потому и в Союз боевых офицеров вступил!

Но камень на шею он мне вешать не стал, а дал адрес нашего резидента в Сухове. До этого тот ничем себя особо не проявлял. Собирал, как полагается, слухи, которые в инстанциях именовались информацией, присылал аналитические заметки об отношении населения к руководству, страны, к тем или иным внутри- и внешнеполитическим событиям, к марсианам, набирал компромат на местных руководителей и хозяйственников. На связи у него было человек девять, в основном людей пожилого возраста, которых еще в незапамятные времена развитого социализма вербовали примерно по такому принципу:

- Но вы же советский человек?

- Так точно!

- И не откажетесь помочь органам в выполнении крайне важной задачи?

- Да как вам откажешь…

Те времена давно канули в прошлое, а люди остались. А где взять других? Люди после разоблачений в журнале "Огонек" при словах "негласное сотрудничество" валидол начинали пить, сердечные приступы имитировали, отказывались, ссылаясь на больную дочь, жену или бабушку. Вот и держались наследием прошлого - старичками, которые одной рукой оперуполномоченному писали, а другой разоблачали всяческие недостатки, информируя о них и областную районную прессу. И при этом подписывали свои сообщения не иначе как "Зоркий глаз", "Бдительный" или просто незатейливо "Недремлющее око". А что касается анализов политической обстановки, то их и раньше и сейчас можно было писать, не выходя из дома. Отношение нашего народа к руководству страны просчитать несложно; впрочем, и к марсианам это отношение поначалу тоже было откровенно негативным.

Вот с этим контингентом мне и предстояло решать оперативные вопросы. Радости от этого я, естественно, не испытывал. Были у меня, конечно, и свои собственные контакты в Сухове, но я их начальству раскрывать не стал. А зачем? Это как раз именно тот случай, когда лишние знания вредны. Для начальства, разумеется.

Деликатность ситуации заключалась в том, что резидент наш Никон Анатолий Сергеевич был директором суховской школы, поэтому я ехал к нему в качестве представителя Облоно. По идее, я должен был проверять качество учебно-воспитательного процесса в его школе. А какой из меня проверяющий? Нет, конечно, доверенное лицо из числа педагогов со мной позанималось немного, понатаскало по разным вопросам, я теперь мог умное замечание сделать по поводу плана занятий, составленного конкретным педагогом, тем более что ничего нового в таких планах не было. Готовили наши педагоги светлого строителя коммунизма по единой программе, так почему же эта программа не могла пригодиться для обучения и воспитания строителя капитализма? Я даже разговор мог поддержать о педагогике и тактических приемах проведения уроков.

Но думать мне надо было совершенно о других вещах. Задачи, которые были поставлены передо мной, не вдохновляли.