Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas

1 книга. "Draco Dormiens" Глава 1. Многосущное зелье

На дворе стоял июнь, и в подземелье, где проходил урок Алхимии, было ужасно жарко. Но Снейп не обращал внимания на такие пустяки.

— Может мне кто-нибудь сказать, что это? — спросил он у задыхающегося от жары класса и поднял стакан с клейкой на вид, коричневой жидкостью, чтобы все могли эту жидкость как следует разглядеть.

Эрмиона, как всегда, тотчас подняла руку.

— Многосущное зелье, — сказала она быстро и содрогнулась.

Должно быть, припомнила, какое оно «вкусное», — ухмыльнулся про себя Гарри. Он тоже вспомнил тот день, три года назад, когда он, Рон и Эрмиона, все выпили это зелье в попытке принять облик учеников из Слитерина, чтоб проникнуть в Слитеринскую гостиную.

Снейп проигнорировал ответ Гермионы.

— Кто-нибудь? — повторил он, оглядывая учеников.

Драко Малфой лениво поднял бледную руку.

— Многосущное зелье, — протянул он.

Гарри взглянул на него. Хотя весь класс был несчастным и мокрым от пота, Драко выглядел свежим, как будто только что съел пакет "Ледяных мышек".

— Очень хорошо, Драко! — восторженно сказал Снейп. — Пять очков Слитерину. Так, — продолжил он, — Может кто-нибудь сказать, что оно делает?

Он внезапно повернулся к Рону, захлопавшему глазами от неожиданности:

— Висли?

Рон, застигнутый врасплох, промямлил:

— Э-э, оно превращает вас в кого-либо еще.

— Верно, — разочарованно протянул Снейп. Пяти очков Гриффиндору он, естественно, не дал, взял пробирку и стал отмеривать понемногу в маленькие бумажные стаканчики.

— Теперь, — проговорил он, выпрямляясь, — я разделю вас на группы по два человека. Каждый из вас выпьет по полстакана Многосущного зелья с волосом из головы другого… Нет, вам не нужно глотать волос, мисс Браун… этого количества вполне достаточно, чтобы превратить вас в вашего партнера точно на полчаса. Ни больше, ни меньше. Вы получите представление о том, как должно работать это зелье. Завтра вы попробуете сварить его самостоятельно и затем выпьете. Кстати, я вас предупреждаю, — добавил Снейп, глядя на Невилла, — что ошибка в приготовлении Многосущного зелья имеет… весьма неприятные последствия. Вы можете наполовину превратится в другого человека, а наполовину остаться собой, и никогда не сможете вернуть себе нормальный облик.

Невилл пискнул.

— Хорошо, — сказал Снейп, — мисс Патил и мисс Браун, подойдите ко мне.

Лаванда и Парвати подошли к столу, взяли стакан Многосущного зелья и, хихикая, сели за парту. Снейп быстро поставил Гойла с Краббом, а Невилла с Панси Паркинсон (которая бросила тоскливый взгляд на Драко, когда пересаживалась к Невиллу; если она не могла получить Драко, думала она, то она могла просто побыть им недолго). Рон был в паре с Эрмионой, а Гарри …

— Поттер, — ледяным тоном произнес Снейп, — и Малфой, подойдите сюда!

Драко от неожиданности открыл рот, Гарри тоже.

— Нет! — сказали они хором.

— Я не буду Малфоем! — в ярости крикнул Гарри, но на Снейпа это не произвело впечатления.

— Быстро сюда, оба.

Малфой первым поднялся. Бросив ледяной взгляд на Гарри, он дотащился до стола, взял зелье и поплелся к парте, где сидел Гарри. Гарри взволнованно глянул на Рона и Эрмиону, те ответили ему сочувственными взглядами.

Рон покачал головой; Эрмиона что-то беззвучно произнесла, Гарри точно не понял что, но он знал ее довольно хорошо, чтоб догадаться, что она ему сказала: "Тебе лучше сделать это Гарри, это повлияет на твои итоговые оценки".

По всему классу ученики пили Многосущное зелье: доносились вздохи и хихиканья Лаванда и Парвати, вопль Невилла, который, превратившись в гораздо большую по размеру Панси, задыхался в узкой мантии, и смех Рона и Эрмионы.

— Вот. — Драко пихнул стакан Гарри, смотревшего на него с ненавистью. — Да не отравил я его, Поттер, пей".

— Я бы лучше выпил яд, чем превратился в тебя, Малфой, — процедил Гарри.

— Я тоже не мечтаю стать на полчаса таким придурком, но я же не ною, — заметил Малфой. — Или ты боишься?

Гарри отпихнул стул, и схватил стакан, в который Драко уже положил один свой серебристый волос. Выдернув волос у себя, он бросил его в стакан Драко и протянул ему. Драко принял стакан и тут же его осушил. Гарри набрал полный рот зелья, и они одновременно проглотили его.

Драко согнулся, тяжело дыша, когда его охватило ужасное чувство, словно его кожа тает. Он выставил вперед руку, чтоб не упасть. Следующая волна тошноты нахлынула, когда он увидел, что его кожа превращается из бледной в смуглую, его собственные ногти (всегда прекрасно ухоженные домашними эльфами) превращаются в обгрызенные ногти Гарри. Он услышал, как откуда-то сверху Гарри сказал «ухх», поднял голову — слезы текли из уголков его глаз — и увидел… бледное лицо с острыми чертами, смотрящее на него его собственными серебристо-серыми глазами, которые поблескивали из-за круглых очков Гарри. Пока он смотрел, картинка начала расплываться, и он понял: Гарри не мог ничего видеть без очков — значит, теперь не мог и он.

— Дай мне твои очки, Поттер, — сказал он, и Гарри, которого била дрожь, протянул их.

Чувствуя себя отвратительно, Гарри осмотрел на свое новое тело. В нормальной жизни он не был ниже Драко, и мантия вполне подходила ему, но без очков он чувствовал себя раздетым. Подняв голову, он увидел свое удивленное и белое, как мел, лицо, с усмешкой уставившееся на него.

— Что… что смешного? — Гарри вздрогнул, услышав голос Драко, звучащий из его рта.

— Я просто думал, что действииительно очень красив, — сказал Малфой голосом Гарри.

— Ты тупой козел, Малфой! — бесстрастно ответил Гарри и пошел к Рону и Эрмионе. Те хохотали друг над другом, но, лишь Гарри подошел, тут же прекратили и уставились на него.

— Это я, — пояснил Гарри.

— Ой, Гарри! — скривила свое — то есть Рона — лицо Эрмиона, — как ужасно ты выглядишь!

Рон покачал головой:

— Я не знаю, смогу ли говорить с тобой, пока ты такой. Это… пугает!

— Ну, вы и сами довольно глупо смотритесь, — ответил Гарри раздраженно.

— Ну вот, теперь ты и говоришь, как Малфой, — сказал Рон, и Гарри, еще более раздраженный, пошел и сел обратно рядом с Драко. Тот, скрестив руки на груди, пялился в пространство. Как только Гарри сел, Малфой пробормотал:

— Ну что, нравится быть мной, Поттер?

— Меня никто не выносит в таком виде, — сказал Гарри. — Но я думаю, ты привык к этому, Малфой.

Гарри сморщился, когда Малфой повернулся к нему. Было действительно тяжело смотреть на Драко и видеть собственное лицо с выражением отвращения на нем; зеленые глаза, которые он каждое утро видел в зеркале, теперь наблюдавшие за ним с презрением. Если Драко и испытывал такие же мучения, то он их не выказывал.

— Помнишь, что я тебе сказал тогда в поезде, Поттер? — спросил он.

— Когда это? — поинтересовался Гарри со скучающим видом. — Тогда, когда ты угрожал накормить меня слизняками или тогда, когда обозвал четырехглазой жабой?

— Тогда, когда я сказал тебе, что могу помочь, — фыркнул Драко. — В любое время, когда ты захочешь бросить этого придурка-переростка и лохматую нечистокровку, с которыми вечно болтаешься. Я смогу показать, как прибрать к рукам реальную власть.

— Так, дай-ка подумать, — медленно сказал Гарри. — Все, подумал. Нет.

Теперешние зеленые глаза Драко сверкнули злостью за очками Гарри:

— Точно?

— Вполне, — проговорил Гарри с нарастающим гневом. — Можешь вычеркнуть меня из твоего рассылочного листа, Малфой, меня это не интересует.

Гарри ожидал, что Малфой скажет что-нибудь грубое в ответ, но вместо этого тот пялился на него со странным выражением.

— Что? — Гарри оглядел себя. — Я меняюсь обратно?

— В том то и дело, что нет, — произнес Малфой. — Все уже поменялись обратно. Смотри.

Гарри огляделся вокруг и увидел, что это действительно так. Все рассаживались по своим местам в своих собственных телах. Снейп продолжил лекцию об использовании Многосущного зелья, видимо не зная, что не все ученики вернули себе обычный вид. Гарри дико оглядел сначала себя, потом Драко.

— Сколько… сколько прошло времени?

— Сорок пять минут, — ответил Драко, посмотрев на свой Ролекс. — Мы должны были уже поменяться.

— Ну, и что же происходит?

Малфой покачал головой, со странной улыбкой на лице:

— Хотел бы я знать.

У Гарри дико забилось сердце.

— Ты что-то сделал с зельем, — прошипел он, — Малфой?..

— Конечно нет, Поттер, — презрительно ответил Драко, — неужели ты думаешь, что я бы хотел…

Но Гарри уже не слушал. Он схватил Драко за мантию и дернул.

— Верни меня назад! — яростно шептал он. — Сейчас же, или я набью тебе морду!

Малфой, который не привык к Магглским выражениям типа "набью тебе морду", смотрел на него в замешательстве. Потом он засмеялся. Это было последней каплей для Гарри, он замахнулся и так дал Драко в челюсть, что тот упал. Перо, котел и книги полетели следом. Гарри вскочил с места, схватил Драко за грудки и начал бить головой об пол.

Весь класс в изумлении вскочил, Снейп побежал к ним, крича, чтобы они прекратили.

Гарри отпустил Драко. Но Драко, видимо думая, что Гарри не собирается прекращать, приподнялся и провел шикарный апперкот, ударив Гарри, смотревшего на Снейпа, в подбородок.

Гарри был явно не готов к атаке. Он отлетел назад и врезался в стену, сильно ударившись головой о камни. Все вокруг потемнело.

Драко встал и оперся на парту, тяжело дыша. Гарри здорово ему врезал. Борясь со звоном в ушах, он посмотрел вокруг.

Гарри — все еще выглядевший как Драко — распластался на каменном полу, кровь растекалась из-под его головы. Драко отвернулся, чувствуя тошноту, и увидел Снейпа, пытающегося удержать Рона и Эрмиону, рвущихся к нему.

В этот момент Эрмиона вырвалась и бросилась к нему, схватив за рукав.

— Гарри, — всхлипнула она. — Ты в порядке?

Драко тупо уставился на нее.

Она думала, что он Гарри. Он поднял голову и увидел ошеломленные лица Гриффиндорцев, Слитеринцы хмуро смотрели на него. Они все думали, что он Гарри.

Снейп оттолкнул Эрмиону в сторону. Драко слышал, как Гриффиндорцы кричали Снейпу, что Драко первым ударил Гарри, Слитеринцы молчали.

Снейп медленно подошел к Драко и, внимательно смотря ему в лицо, сказал: — Поттер, я жду объяснений.

Драко открыл рот, чтоб сказать: "Я не Поттер, Многосущное зелье не сработало, его действие должно было уже прекратиться, но прекратилось."

Но вышло совсем не то.

— Я не знаю, Профессор, он первый меня ударил.

Драко не очень хорошо понимал то, что случилось потом.

Он шел в больничное крыло со Снейпом, который нес обмякшее тело Гарри. При виде этого Драко чувствовал себя отвратительно. Он ощупывал свое лицо, волосы, чтоб посмотреть, не начал ли он превращаться обратно в себя, но нет. Ничего не происходило.

Мадам Помфрей уже ждала их; она велела Снейпу положить Гарри на кровать за занавесками, куда и исчезла. Драко сидел на жестком стуле напротив Снейпа, смотревшего на него полными злости глазами.

— Если Драко умрет, — прошипел он, — ты будешь убийцей, Поттер. Как тебе это?

Драко в шоке открыл рот, но прежде он успел что-нибудь сказать, мадам Помфрей появилась и покачала головой, глядя на Снейпа.

— Драко Малфой не умрет, — строго сказала она. — У него ужасная шишка на голове, и, скорее всего, он будет без сознания до утра, но в остальном — все нормально.

На лице Снейпа отразилось облегчение. Драко был тронут. Но это чувство быстро прошло, так как Снейп ткнул его пальцем в солнечное сплетение и прошептал:

— Я даже не буду снимать очки с Гриффиндора, Поттер. Я иду прямо к Дамблдору.

Он поднялся и вышел из комнаты.

Мадам Помфрей фыркнула.

— Я бы не стала беспокоиться, Гарри, — сказала она. — Он только тебя пугает. Дамблдор прекрасно знает, каков из себя Драко Малфой. Теперь сиди спокойно, — и она начала протирать раны на его лице. — У тебя будет очень красивый синяк под глазом, Поттер, и разбитая губа. Что ты…

Но тут дверь распахнулась, и в комнату влетели Эрмиона и Рон. Их лица просветлели, как только они увидели Драко. Мадам Помфрей повернулась, чтобы выпроводить их, в этот миг Драко воспользовался моментом и заглянул к Гарри.

Это было ужасное чувство, как в одном из тех снов, когда тебе снится, что ты умер и смотришь на свое тело сверху.

Гарри лежал со скрещенными руками, выглядя в точности как Драко, его светлые волосы были в крови там, где он ударился об стену. Волна тошноты подкатила к горлу, и Драко отступил назад, что было как раз вовремя, так как Рон и Эрмиона в этот момент чуть не сбили его с ног.

— Гарри, о, Гарри, — восклицала Эрмиона, — с тобой все в порядке?"

Рон все больше хлопал его по спине и поздравлял с апперкотом, которым он наградил Гарри на Алхимии. Драко позволил себе улыбнуться.

— Это было круто, да? — сказал он. — Он просто отлетел назад!

Мадам Помфрей погнала их к двери, которую Рон придерживал. Драко бросил последний взгляд на Гарри. Тот не двигался.

Драко шел за Роном и Эрмионой, когда они поднимались в Гриффиндорскую башню. Рон не переставал болтать на тему, как все Гриффиндорцы будут рады, что Гарри почти убил Малфоя на Алхимии.

— Фред и Джордж просто потрясены, — сказал Рон, — они ненавидят этого слизняка, он никогда не играет в Квиддич честно.

— Не больше чем они! — воскликнул Малфой в негодовании, потом он заткнул рот рукой, чтоб не ляпнуть чего еще. Но они уже дошли до портрета Толстушки, и Драко стал делать вид, что у него болит голова, чтоб к нему не обратились за паролем.

— Бумсланг! — произнес Рон, и, когда портрет открылся, Драко вошел в гостиную Гриффиндора.

Фред и Джордж, сидя у камина приветствовали его радостными воплями. Драко в раздражении оглядел комнату: гостиная была куда более уютной, чем Слитеринская, которая была холодной и постоянно протекала зимой.

Он абсолютно точно должен пожаловаться отцу, когда вернет свое тело назад.

Он медленно прошел за Роном и Эрмионой к камину — он терпеть не мог Фреда и Джорджа, не только потому, что они всегда отбивали в него Бладжеры во время матчей, но и потому что они были просто невыносимы с тех пор, как открыли магазин приколов с заказом товаров по почте, капитал которого составлял теперь около ста галеонов.

— Гарри! — завопил Джордж, изо всех сил шлепая Драко по спине. — Слышал, ты отделал Малфоя на Алхимии, отличная работа!

— Он давно на это напрашивался, — поддержал его Фред.

— Жаль, что ты его совсем не убил, — сказал Джордж.

Драко почувствовал прилив злости, но он понимал, что если он сейчас достанет волшебную палочку и попробует проклясть близнецов какими-нибудь прыщами, то провалит все. И он попытался успокоиться, сделав пару глубоких вдохов. Вдруг в его ладонь легла маленькая ручка и, подняв голову, он увидел Эрмиону, с волнением смотрящую на него.

— С тобой все в порядке, Гарри? Ты выглядишь так, как будто тебе трудно дышать, — сказала она.

— Голова… болит, — с трудом пробормотал Драко и упал в кресло.

— Не твой шрам? — спросил Рон, зеленея. — Ведь шрам не болит?

— Нет, идиот, — сквозь зубы сказал Драко, — только голова, там, где этот придурок Гар…, где Драко ударил ее об пол.

— А почему он на тебя накинулся? — широко открыв глаза, спросила Эрмиона.

— Потому что он подлый маленький гаденыш, почему же еще? — сказал Рон.

— Драко рассердился. Я оскорбил его мать, — коротко сказал он. — Вот он мне и врезал.

— Гарри…, -удивилась Эрмиона.

— Вот и правильно, Гарри, — похвалил его Рон, — что дал ему сдачи.

— Зачем нужно было оскорблять Малфоя?… — продолжила Эрмиона. — Я думаю, тебе должно быть его жаль.

— Жаль его!? — взорвался Драко, — Это еще почему? Он богат, у него влиятельная семья, он красивый и его любят девчонки…

— У него ужасный отец, — серьезно сказала Эрмиона, — И совершенно очевидно, что он завидует тебе, Гарри. Ты прекрасно играешь в Квиддич, ты смелый, а он — нет, помнишь тогда, в Запретном лесу, когда он убежал от Квиррела?

Драко шумно втянул воздух.

— И он ни чем не красивее тебя, Гарри, — Эрмиона избегала его взгляда.

— Но он… он блондин, — заикаясь, произнес Драко.

Рон и Эрмиона уставились на него.

— Я устал, — отрезал Драко. — Я иду спать.

Пока он шел за Роном в спальню, в голове у него пробегали странные мысли. Он всегда полагал, что Поттер и его друзья ненавидят его так же, как и он их. Ну, Висли-то, похоже, так и делал, но Эрмиона… она настаивала, что они должны его пожалеть?… Нечистокровная жалеет Драко Малфоя? Он в ярости сжал кулаки и захлопнул дверь спальни за собой.

— Аай! — завопил Рон от боли, дверь ударила его по носу.

— Ой! — сказал Драко. — Извини!

Эрмиона долго сидела перед зеркалом в тот вечер, одним локтем опираясь на потертый экземпляр "Подтверждений для ведьм, которые слишком много делают", а другим — на столь же потертый "Ведьмы, которые любят Волшебников и Волшебники, которые этого не замечают".

Она вздохнула; это было не совсем правдой, что Гарри не замечал ее любви. Она сказала ему об этом в прошлом месяце, когда не смогла больше терпеть. И он очень мило отреагировал, хотя и был предельно честен. Он не любил ее.

Он рассказал ей о своих чувствах к Чоу, она ответила, что всегда знала об этом… Они посмеялись, и он рассказал ей, как много для него значит ее дружба… — и все. У Эрмионы все еще появлялось неприятное чувство в желудке, когда думала об этом.

Но сегодня, подумала она, сегодня все по-другому… Ей показалось, что Гарри смотрел на нее по-другому — так, как будто видел в первый раз. Конечно, это могло быть следствием травмы. Она закрыла лицо руками. Пожалуйста, думала она, пожалуйста, пусть это не будет последствием того, что он стукнулся головой…

В больничном крыле лежащему без памяти Гарри снился кошмарный сон.

Ему снилось, что он заблудился в Запретном лесу… он искал что-то… Рон был с ним, но где же Эрмиона? Он кричал во сне, и Дамблдор, который в это время шепотом разговаривал с мадам Помфрей, замолчал и посмотрел на него с беспокойством.

— Вокруг этого мальчика много темного, — сказал он мадам Помфрей, которая фыркнула с сомнением. Драко ей никогда не нравился. — Я боюсь, что когда-нибудь эта темнота завладеет им.

Душ следующим утром был, пожалуй, самым странным в жизни Драко. Он крепко зажмурил глаза, чтоб не увидеть Гарри голым, но когда он нечаянно взглянул вниз, у него отпала челюсть.

— Вы только посмотрите, — неохотно произнес он. — Мои поздравления, Поттер.

Было странно ходить на занятия Гарри.

Урок Ухода за Волшебными животными был для Драко большим облегчением, так на нем Гриффиндор и Слитерин были вместе. Они изучали Гринделфонов, противных маленьких амфибий с большими зубастыми ртами. Когда Хагрид ушел за Флобберами, чтоб покормить Гринделфонов, Крабб и Гойл воспользовались этим — они стащили жабу Невилла и держали ее над клеткой, в которой облизывались гринделфоны.

— ХА — ХА, — усмехнулся Гойл, сжимая в кулаке Тревора, пока Крабб одной рукой удерживал Невилла. — Хочешь, чтоб я скормил твою жабу этим тварям, малявка?

— Нет, пожалуйста! — умолял Невилл. — Отпустите Тревора!

Невилл был готов разрыдаться. Драко хихикал, пока до него не дошло, что Эрмиона смотрит прямо на него. Ее взгляд был умоляющим.

Ах да, вспомнил он, я — Гарри Поттер, Чудо-мальчик.

Эрмиона явно ожидала, чтоб он сделал что-нибудь, и он, вздохнув, подошел к Гойлу и сказал:

— Гойл, отдай Невиллу его жабу.

Свинячьи глаза Гойла сузились.

— Сам возьми, — сказал он, сильнее сжимая Тревора. Драко привык к тому, что Гойл делает все, что ему велят, так что на секунду опешил.

Это может обернуться неприятностями, понял он. Он видел, как Гойл голыми руками сломал автобус, Драко не хотел быть следующим.

— Гойл, — сказал он, понизив голос так, чтоб никто больше не мог слышать его слов, — ты знал, что я могу читать мысли?

Гойл тупо уставился на него.

— Это правда, — продолжал Драко. — Это волшебная сила моего шрама, — добавил он, гадая достаточно ли туп Гойл, чтоб поверить в такую чушь.

— Врёшь, — медленно выговорил Гойл, но в его маленьких глазках блеснул страх.

— Пожалуйста: я могу сказать всем, что ты спишь с включенным ночником, носишь розовое нижнее белье, потому что думаешь, что это делает тебя красивым. И ты тайно влюблен в Крабба — у тебя его фотография под подушкой.

Гойл издал вопль ужаса, швырнул жабу в Драко и побежал прочь. Для такого здорового парня, он двигался с поразительной скоростью и скоро исчез из виду.

— Вот, Лонгботтом, — сказал Драко, сунув Тревора Невиллу, который глядел на него с благодарностью. Малфой поймал взгляд Эрмионы — этот взгляд был полон восхищения. Никто никогда не смотрел на него так; он почувствовал себя странно, мурашки побежали по шее.

В ярости он специально наступил на ногу Шеймусу Финнигану, пока шел мимо него к Эрмионе, и был рад услышать как тот вскрикнул от боли.

Мадам Помфрей смотрела на спящего Драко Малфоя со смесью озабоченности и неприязни. Ей не нравился этот мальчик, но она не могла не чувствовать жалости к нему. У него явно были ужасные ночные кошмары; он размахивал во сне руками и кричал. Вдруг он открыл глаза и, как ей показалось, в ужасе посмотрел на нее.

— Ты проснулся, — бодро сказала она.

— Что происходит? — спросил он, садясь. — Где я?

— Тихо, Драко, у тебя большая шишка на голове, тебе надо отдыхать, — сказала она, укладывая его обратно.

— Я не Драко Малфой! — закричал он, широко открывая серебристо-серые глаза. — Я не Малфой! Нет!

Мадам Помфрей была в ужасе: все было гораздо хуже, чем она предполагала.

— Вот, выпей это. — Она подала ему чашку со снотворным зельем. Он глотнул и упал обратно на подушки, закрывая глаза.

Мадам Помфрей встала, качая головой: неважно, что сказал Дамблдор, надо бы послать сову отцу мальчика, чтобы тот приехал и забрал сына домой.