Трое

7

– Короче, на следующей неделе мы с Инессой в Форте-дей-Марми летим, – Алина отодвигается, позволяя официанту поставить перед ней салат, и смотрит на меня поверх белых рукавов. – Если хочешь, давай с нами. Мирон как-нибудь неделю без тебя проживёт.

Соблазна согласиться нет ни малейшего. Во-первых, я никогда не стану просить у Мирона деньги: сумма, которую он ежемесячно перечисляет, – его личная инициатива, и сверх неё я никогда не трачу. Во-вторых, все новые места я хочу посещать только с ним. В-третьих, не имею ни малейшего желания делать это с Алиной.

– Спасибо за приглашение, но я, наверное, откажусь.

– Уверена? Мы загорать и пошопиться. У меня там подруга-байер живёт. Она такие образы подбирает, местным и не снилось.

Я коротко улыбаюсь, давая понять, что разговор окончен. Как всякая женщина, я люблю новые вещи, но, очевидно, не настолько, чтобы тащиться за ними на один из самых дорогих курортов Италии и бродить там по бутикам в компании незнакомого человека, чьему вкусу буду обязана довериться. Либо я ещё не доросла до такого формата отдыха, либо же никогда не дорасту.

– Иногда я думаю, что ты не догоняешь, сколько на самом деле у Мирона денег, – замечает Алина. – На твоём месте, я бы брала от него по максимуму, пока есть такая возможность.

Я разглядываю край фарфорового блюдца, не в силах поднять глаза. Потому что, если я это сделаю, Алина увидит, как сильно меня задела. Самое обидное, сейчас она даже не пытается меня уязвить – у неё выходит это спонтанно. Для неё, как и для родителей Мирона, я лишь временное явление.

– О, вон Рус зашёл.

Я машинально вскидываю глаза и вижу, как Алина активно машет рукой.

– Булатов! Иди к нам.

Незаметно поправив декольте топа, я оглядываюсь. Руслана замечаю возле стойки: одетый в джинсы и однотонную футболку, он смотрит в нашу сторону. Наши взгляды встречаются, и я максимально непринуждённо поднимаю ладонь в приветствии. После череды неловких ситуаций прошло больше двух недель, а мы взрослые люди.

Он остаётся стоять за стойкой, а я возвращаю внимание Алине и в экстренном порядке придумываю новую тему для разговора, чтобы не выдать растущей нервозности.

– Э-э… А Радмила с вами не полетит?

– Нет, у неё дела в Москве. Ну как дела… Костяна на «Рэндже» три тройки помнишь? Тот, который к Мирону ещё яйца по поводу строительства катил. В общем, она с ним вроде как встречаться начала: любовь-морковь, потрахушки. Мила, конечно, на седьмом небе от счастья – красотой-то не блещет, – и тут он на неделю пропал…

Алина замолкает, потому что в этот момент над нашим столом нависает тень: подошёл Руслан. В руке он держит бумажный стакан с логотипом заведения: очевидно, всё это время за стойкой он ждал кофе.

– Присаживайся, Рус, – щебечет Алина, отодвигая в сторону клатч. – Со дня рождения тебя не видела.

Он молча вытаскивает стул и садится. Стол небольшой, потому его колено задевает моё, а в ноздри проникает аромат незнакомого мне парфюма.

Я вежливо улыбаюсь ему уголками губ и обхватываю руками чашку. Как и всегда, в его обществе я начинаю чувствовать себя неуютно, но, к счастью, Алина, заполучившая в распоряжение новые свободные уши, забирает всё его внимание на себя рассказом о недавней аварии их общего знакомого.

Время подходит к пяти, и уже через два часа домой приедет Мирон, который весь день провёл на новом объекте в Подмосковье. Я по традиции хочу встретить его ужином, поэтому, отодвинув пустую чашку, лезу в сумку за кошельком.

– Ребят, времени уже много. Я вас оставлю.

В новой компании мой уход Алину не особо расстраивает, и она безразлично пожимает плечами.

– Как знаешь.

– Ты домой? – с непроницаемым выражением на лице Руслан поворачивается ко мне.

– Да. Скоро приедет Мирон.

– Я тебя довезу.

Мои плечи каменеют, и я не сразу нахожусь, что ответить. Он не спрашивает, не предлагает – просто констатирует факт предстоящей совместной поездки.

– Нет необходимости, Руслан. Я доеду на такси.

Я ловлю на себе пристальный взгляд Алины и начинаю чувствовать себя ещё более нервно. Словно я совершила что-то аморальное, и она меня в этом только что уличила.

– Ты сегодня в роли таксиста-мецената, Рус? Откуда такая галантность? Я тебя столько лет терплю, а ты мне ни разу подвезти не предлагал.

– У тебя есть собственная тачка, – не задерживается он с ответом. – С чего мне тебя катать?

Алина шутливо фыркает, а Руслан встаёт и смотрит на меня сверху, давая недвусмысленный сигнал подниматься. Пока я застёгиваю сумку, он небрежным движением отодвигает лежащую передо мной купюру и кладет на её место ту, которая с лихвой покрывает наш общий счет.

– Ты сегодня такой милый, Рус, – насмешливо комментирует Алина и тоже поднимается. Для меня не остаётся незамеченным, что её манера поведения с ним в корне отличается от той, в которой она общается с Мироном. Нет скрытого кокетства и попыток казаться мягкой и женственной. С Русланом она ведёт себя по-приятельски.

Мы втроём выходим на парковку, Алина, взмахнув рукой, скрывается на водительском сиденье своей БМВ, а Руслан кивком головы указывает мне идти за ним к серому «Гелендвагену». В конце концов, в одной десятиминутной поездке нет ничего страшного, и это хороший повод преодолеть психологический дискомфорт.

Я забираюсь на сиденье, и, целомудренно сведя ноги, устраиваю на коленях сумку. В салоне витает запах парфюма Руслана и дорогой автомобильной кожи, из хромированных динамиков с надписью Burmester доносится расслабленный дип-хаус.

Руслан обходит капот и садится за руль, отчего в просторном внедорожнике моментально становится тесно. Вены на его смуглых руках выпирают сильнее, когда он переключает рычаг коробки передач, а под задравшимся белым рукавом появляется чёрное пятно татуировки. Я отворачиваюсь к окну.

Мы едем в тишине. Обычно я с легкостью нахожу темы для поддержания беседы, но сейчас не могу подобрать ни единой. Руслан мне помогать не собирается – даже не прибавляет музыку, тем самым делая молчание еще более неловким. Его манера вождения походит на него самого: он лениво вращает руль, всю дорогу удерживая одинаково быструю скорость, и кажется, попадись на его пути препятствие, не поведя бровью, его переедет.

– Тебе не обязательно заезжать во двор… – договаривать фразу не имеет смысла, потому что Руслан уже коротко сигналит охраннику, чтобы тот запустил нас в ворота.

Машина останавливается рядом с подъездом, и я обхватываю ручки своей сумки. Поблагодарить, улыбнуться и уйти.

– Спасибо, что довёз, – развернувшись вполоборота, я смотрю на Руслана, отчаянно желая, чтобы в финальные секунды ничто в его взгляде не дало понять, что он помнит о недавних инцидентах.

Его глаза быстро пробегаются по моему бедру, где, скорее всего, задралась юбка, и возвращаются на уровень переносицы.

– И даже не предложишь подняться на кофе?

Мысли начинают лихорадочно метаться в голове. Он хочет пойти со мной? Как это понимать? Всегда вёл себя так, словно моё общество его тяготит, а сейчас довозит меня до дома и напрашивается на дружеские посиделки? Что это: белый флаг или проверка, пущу ли я его в дом без Мирона?

– У тебя уже есть кофе, – я киваю на подлокотник с воткнутым в него стаканом. Интуиция подсказывает поступать так, как чувствую, то есть не находиться с другом Мирона наедине в его отсутствие. Возможно, это эхо моего консервативного воспитания.

– Ты не слишком гостеприимна, – замечает Руслан, не делая попытки смягчить сказанное улыбкой. Он словно задался целью меня подавить или даже запугать: его взгляд не покидает моё лицо ни на секунду, в чертах застыло немое требование, и следующие слова мне приходится из себя выпихивать:

– Всегда рада видеть тебя в гостях, когда Мирон будет дома. Ещё раз спасибо, что довёз, Руслан.

Я нащупываю позади себя ручку и буквально вываливаюсь из машины. Под кожей пульсирует волнение, сердце бешено колотится. Как ему удаётся так на меня влиять?

– Напоминаю, что жду вас с Мироном в пятницу, – вылетает из приоткрытой двери. – К вопросу о том, что я тебя недолюбливаю.