Глава IX. Советник

Когда Церцея осталась наконец одна, ей захотелось заплакать.

В подавленном настроении она медленно подошла к узкому окну башни и обхватила себя руками. Подняв голову, девушка взглянула на высокие горы, простирающиеся со всех сторон крепости. Как непохож был этот пейзаж на тот, к которому она привыкла с детства: прозрачные голубые воды опоясывающего холм водопада, зеленые холмы и равнины, синева бескрайнего неба.

Лучезарные солнца, голубое и желтое, создавали своим дивным свечением равномерную теплую погоду на всей Цетуриане, оттого на многие дали виднелись цветущие луга, рощи и желто-зеленые теплые озера. Она вспомнила Белый град, раскинувшийся на самой большой возвышенности Срединного царства, с его золотистыми крышами домишек и круговыми лужайками семейных святилищ Светлым Богам. Вспомнила ее добрых, веселых и приветливых жителей, всегда радушно встречающих путников или приходивших гостей. Она всегда свободно ходила по улицам града с сестрами, не опасаясь ничего, ведь во всех одиннадцати царствах не было злых людей и вокруг было спокойно.

Теперь же ее окружали высокие мрачные горы, древние исполины, серые облака, запутавшиеся на их вершинах, свежий звенящий воздух и безмолвная тишина. Асгард Элийский состоял из одинокой, затерянной в горах крепости на окраине материка. На поверхности возвышались лишь две высоченные башни, переход между ними и округлая площадка-двор. Всеми своими горницами, залами и лестницами древняя крепость Элиа уходила в глубь горы, и большая часть ее находилась в горном массиве. В крепость вело всего два хода, выдолбленных в горе и выходивших в Округлый зал и на двор. Горы словно кольцом окружали Асгард, скрывая его местонахождение. Это было идеальное убежище. Убежище, в котором они жили уже более пяти месяцев, скрытые от глаз цетурианцев и захватчиков планеты.

За это время они с сестрами научились выживать в новых условиях и заботиться о себе сами. Поначалу это было трудно, ибо они привыкли к неге и безделью, имея многочисленных прислужниц. Но теперь судьба, забросив их в эту крепость, потребовала от них терпения и смирения. Сейчас они вполне адаптировались к своей новой жизни.

Кроме повседневных обязанностей, занимающих основную часть их времени, царевны старались каждую свободную минуту совершенствовать свой дар под чутким руководством мастера Вячеслава. Они знали, что Цетуриана и ее жители ждут от них волшебства и некоего чуда. Однако Церцея не верила, что им удастся победить драконов, даже если они с сестрами смогут развить свои умения до совершенства. Миллионная армия пришельцев уже захватила почти весь материк Черипаху, и лишь окраинные царства и некоторые городишки внутри материка еще пытались сопротивляться. Но всем было ясно, что и они вскоре падут под властью драконовых.

Печально вздыхая, Церцея так и стояла у окна и пыталась разглядеть большую птицу, которая поднялась с одной из гор, и определить, кто это. Птица невероятно походила на сокола, одного из представителей расы соколиных — оборотней, людин-птиц.

Послышались шаги. Церцея даже не обернулась, ощущая по вибрациям, что это или кто-то из сестер, или мастер.

— Вы заняты, царевна? — раздался позади приятный низкий голос.

— Вячеслав, рада вас видеть, — обернулась к нему Церцея и улыбнулась темноволосому мужчине, облаченному в короткую тогу, штаны и высокие закрытые калиги.

Долгие десятилетия мастер Вячеслав был главным советником ее матери. Моложавый, с крепкими ногами, широкоплечий, стройный и поджарый, с чуть вьющимися темно-каштановыми волосами, смуглой кожей и насыщенной зеленью глаз, он был ярким представителем расы вайнегов.

Вайнеги были единственной некоренной расой Цетурианы. Когда-то давно они прилетели с другой планеты. Многие тысячелетия назад Галактическая Федерация Света спасла на звездных кораблях расу вайнегов с их погибающей планеты, разрушенной драконовыми. По договоренности с волхвами Цетурианы спасенных вайнегов, несколько миллионов жителей, переселили сюда, на эту благословенную планету, оттого что она была наиболее близка по климату и энергиям к их родной.

Цетурианцы очень бережно отнеслись к переселенцам-вайнегам. Дабы сохранить их речь, обычаи, культуру и традиции, а также внешний вид, поселили их на небольшом отдельном материке, который был необитаем и окружен благословенными водами Восточного океана. Он назывался Ра, и прилетевшая новая раса добавила к его названию «вай». И теперь материк, где проживала раса вайнегов, именовался Равай. Именно поэтому, в отличие от других цетурианских рас, вайнеги единственные рождались с зелеными глазами разных оттенков, глазами цвета зеленого солнца с их родной погибшей планеты.

Долгие тысячелетия вайнеги жили отдельным царством. Но спустя некоторое время некоторые из них решили переселиться на большой материк Черипаху и постепенно начали ассимилироваться с коренными жителями Цетурианы. Теперь вайнеги составляли почти десятую часть населения одиннадцати царств. Основная же часть так и жила на отдельном материке.

Раса вайнегов была уникальна еще и тем, что они являлись довольно умелыми в ратном деле. На их родной планете им приходилось воевать с захватчиками, расой драконовых, но они проиграли. Потому они имели уникальный опыт ведения боя и знания войн. Хотя нынешние вайнеги стали миролюбивы и добры, как и все цетурианцы, древние знания по ведению боя и сражений до сих пор хранились в их легендах и сказаниях. К тому же они были не так наивны, как коренные жители планеты, и хорошо разбирались, где правда, а где ложь. Именно поэтому на большом материке они в основном служили советниками или сотниками в ратном войске.

Церцея искренне обрадовалась появлению Вячеслава. Она так хотела с кем-то поговорить и излить душу. Он был мудр, спокоен и великодушен. Он хорошо владел оружием и от прабабушки-атурии получил при рождении дар к волшебству. При царице Милораде Вячеслав был управляющим всех царств, и Церцея знала, что матушка очень ценила его. Он был ровесником ее родителей.

— Вы грустили, царевна? — тут же верно считал мужчина ее внутренний душевный настрой.

— Немного.

— Вы не должны отчаиваться.

— И все же я в отчаянии, Вячеслав, — вздохнула та. — Мы в изгнании, заточении, и за наши жизни теперь назначена награда, кажется, так вы говорили.

— Да. Именно это сообщил Живец, сокол, который приносит мне послания.

— Сейчас я видела, как он вылетал из дальней башни.

— Так и есть, царевна. Именно за этим Живец прилетает сюда еженедельно, чтобы сообщить, что происходит на Цетуриане.

— Хорошо, что есть преданные нам жители, как этот Живец.

— Мы все преданы вам, как и большая часть цетурианцев. Вы же знаете, драконы смогли подчинить всех только силой, угрозами и жестокими наказаниями. А миллионные жертвы первого кровавого месяца нам никогда не замолить перед предками.

— Что же поведал в этот раз вам посланец? — спросила Церцея, желая перевести разговор с темы погибших жителей.

Эти думы, болезненные и печальные, разрушали защитную светлую оболочку Церцеи. Но исправить уже было ничего нельзя. Именно поэтому она старалась как можно скорее отвлекаться от трагичных мыслей.

— Многое.

— Старец Горан вчера сказал, что в дальних царствах началась холодая зимина? — спросила Церцея.

— Да. Температура опустилась очень низко, и вместо дождя там идет снег.

— Какая печаль, — пролепетала она.

Церцея даже поежилась в своей длинной тоге до пят. Ведь на Цетуриане никогда не были зимины. Климат был ласковый по всей планете, жители не знали, что такое теплые одежды. И царевна помнила о зимине только из древних книг, которые описывали житье на других планетах и в мирах Вселенной.

— Все это из-за смерти вашей старшей сестрицы Фузории. После ее гибели природа опечалена и находится в хаосе, ведь царевна была связана с ней врожденным даром.

— То же сказал и старец Горан, — кивнула Церцея. — Сестра была очень отважной и мудрой волшебницей. Я, к сожалению, не такая, я гораздо трусливее и слабее.

— Не говорите так. Вы еще слишком юны, и когда ваш дар достигнет совершенства, вы будете не слабее ее, я думаю.

— Надеюсь, что это так. Но все это уже неважно. Ведь скоро властителями Цетурианы станут драконы и их приспешники.

— Уже стали, — произнес хмуро Вячеслав. — Все одиннадцать царств на Черипаху полностью захвачены и подчинены власти драконовых. Наследники и родные царей, атурии, почетные князья и управленцы градов и их семейства жестко казнены, другие томятся в заточении. Везде льется кровь несогласных и множатся убийства и пытки. И все оттого, что мы, цетурианцы, слишком миролюбивы и добры и совершенно не умеем сражаться и быть жестокими, как захватчики.

— Ужасные вести. Именно это и сообщил Живец?

— Да. Драконы беспощадно жестоки. Они уже ввели во всех царствах смертную казнь за неповиновение, а жителей объявили рабами империи дракона Аргона Сумрачного. Теперь их главарь является владыкой всего. А в Ларгии и Диарии тысячи жителей гибнут от зимины. Цетурианцы не приспособлены и не готовы к снегу и суровым ветрам.

— Господи, как все чудовищно, — холодея, пролепетала царевна.

Теперь она знала, что такое рабы. Недавно Вячеслав дал ей для прочтения пару книг, где описывалось житие этих несчастных на других планетах.

— Вы правы, царевна. Но мы не сдадимся, — заявил твердо советник. — Еще пару недель назад, когда прилетал Живец, он доложил, что местное население тех двух замерзающих царств в быстром порядке утепляет дома, вставляет окна от пронизывающего ветра и шьет теплую одежду. Пока смерти от холода снизились. Но все еще впереди, зимина продвигается в другие царства. Но похолодание не волнует драконов. Они начали взрывать землю и рыть котлованы, чтобы добыть камни, многие леса вырубаются по всему материку. Тысячи цетурианцев сейчас работают на рудниках и лесоповалах по приказу драконовых.

— Боги Вышние, зачем это всё? Зачем они калечат нашу планету? — вспылила Церцея в сердцах.

— Им нужны драгоценные камни, минералы, разные ценные каменные породы и дерево. Именно для этого они захватили нашу планету. Они хотят сделать ее сырьевым придатком других планет, где всего этого уже нет. Именно это главное условие владычества их верховного правителя, Аргона Сумрачного, императора Цетурианы, так он себя именует сейчас. Именно поэтому его главари, Туманные повелители, дали ему такую огромную армию.

— Их много?

— Драконов — нет. Около трех тысяч, в основном командиры и приближенные к императору. Но их армия состоит из миллионов других, пришельцев трех рас. Все они наемники с других планет и передвигаются на ногах, как мы, но они сильно отличаются от нас. Некие змеевичи, мизгири и вильмары. У них нет крыльев, как у главарей-драконов, и они не оборотни. Но они жутко жестоки и беспрекословно подчиняются власти драконов. Их миллионы.

— Какие еще вести принес ваш оборотень-сокол?

— На востоке материка в заповедных рощах в Фарийском царстве началась засуха, деревья и травы выжжены солнцем, там многие месяцы нет дождя, и озера стремительно высыхают.

— Кошмар, то есть там скоро будут бездушные земли? — спросила она, зная о том, что если равнинная растительность погибнет, то и все живые организмы тоже, и только песок, ветер и солнце будут властителями тех печальных земель.

— Да, думаю, через пару лет так и будет. И, скорее всего, это тоже связано с гибелью вашей матушки и сестры Фузории.

— Это просто невыносимо слышать, Вячеслав, — произнесла Церцея, и на ее глазах выступили слезы. — Эти демоны всё погубят. Они искалечат жителей и нашу прекрасную планету. Как же это все случилось? Отчего? Отчего?

— Они давно присматривались к нашей Цетуриане. Только им мешал защитный купол и защита Высших Светлых сил, которые опекают нас. Но вы же знаете, что в последние десятилетия наша планета переместилась на другую сторону звездного рукава, и мы остались недосягаемы до лучей и связи с Федерацией Высших сил на несколько сотен лет. И все же нас защищал сакральный купол. Поэтому его и разрушили первым, как и все Храмы Вечности на планете. Но вначале некто убил священных животных в главном Храме здесь, в Рамхашиме. Именно они и должны были возвестить об опасности. Тогда бы мы активировали кристаллы матери Ингли, замурованные в колоннах храмов, они бы создали дополнительный барьер-защиту над планетой. Но когда арки храмов разрушены, кристаллы не засветить энергией.

— И этот злыдень, убивший зверят, точно не цетурианец. Не могу поверить, что кто-то из жителей мог совершить подобное злодейство, — вздохнула Церцея.

— Возможно, какому-то лазутчику драконовых удалось проникнуть в храм, но как? Ведь драконы не могли спуститься вниз до земли. Защитный купол спалил бы их, как и их космические корабли. Ведь крылья у драконов покрыты смазкой-эриндрой, которая мгновенно бы загорелась, едва соприкоснувшись с волшебными нитями мандриголы. Драконы и их летающие сферы смогли приблизиться к земле только после того, как купол разрушился.

— Да. Но что говорить сейчас? Все уже свершилось. Теперь вся планета страдает. А я так беспомощна, Вячеслав. И совсем не знаю, что делать. Последний месяц я пытаюсь связаться с Высшими Силами, но моя коронная чакра не может открыться до конца.

— Вы просто сильно переживаете. Она открывается, когда существо находится в умиротворении.

— Знаю, но не могу успокоиться. Как только подумаю, что я одна из немногих, кто может связаться сознанием с Федерацией Светлых сил и вызвать помощь, так начинаю волноваться, и ничего не получается. Я так надеюсь получить от собратьев хотя бы совет или какую-нибудь помощь. Но не могу даже сознанием выйти за пределы Цетурианы.

— Церцея, сейчас сигналы до других планет и Федерации почти не доходят. Их блокируют своим сиянием соседние планеты, закрывая нас.

— Да, но раньше у меня получалось посылать отраженные волны, проходящие через одну из лун, — сказала Церцея.

— Тому способствовали усилители частот, стоявшие на Ларгийских горах. Теперь все усилители уничтожены драконами. Я же докладывал вам о том, еще пару месяцев назад они намеренно разрушали их все, чтобы мы не смогли просить помощи. К тому же сейчас Федерация все равно не услышит наши призывы.

— Оттого, что мы на темной стороне галактики? — спросила Церцея.

— Не только из-за этого. Драконовые, словно одержимые, строят по всему материку энергетические сигнальные вышки. Они улавливают любой сигнал, посланный в космос с Цетурианы, и тут же блокируют его. У них совершенное оружие, видимо, привезенное с других техногенных планет. Мы недооценили драконовых, а они подготовились на славу. Возможно, поэтому и вы не можете раскрыть свою коронную чакру, потому что эти вышки еще воздействуют на сознание живых существ, так сказал мне на днях Горан.

— Как все печально…

— Но не все еще потеряно, царевна, — заверил ее Вячеслав.

— Нет, все потеряно. Всё.

— А я говорю вам нет. Однако сейчас единственный верный путь — смириться.

— Смириться? — опешила Церцея.

— Да, мы это обсуждали с Гораном на днях. Я уже послал через Живца тайное повеление по всем царствам, заявив, что все жители должны смириться и пока не оказывать сопротивления драконовым, чтобы избежать напрасных жертв. Сейчас главное — выжить и усыпить бдительность драконов, и пока мы должны играть по их правилам.

— Но что это даст?

— Мы выиграем время.

— Но время, наоборот, работает против нас, Вячеслав. Они уничтожают нашу планету, и мы ничего не можем сделать.

— Открытое сопротивление приведет к еще большим жертвам, Церцея. Мы должны выждать и набраться сил. Подготовиться, и тогда…

— Так вы предлагаете смириться только на время, Вячеслав?

— Естественно, — кивнул вайнег. — Как только поймем, что делать и как бороться с этими монстрами, мы непременно восстанем.

— Восстанем? Но у нас нет армии, цетурианцы слабы и запуганы. А драконовые, если захотят, потопят все в крови.

— Именно поэтому, пока у нас нет плана, как освободить нашу планету, мы должны сделать вид, что смирились. И не забывайте, что вы с сестрами наши основные драгоценности.

— Драгоценности, заточенные в крепости на отшибе, с неразвитым даром, — поморщилась девушка. — Какой от нас толк?

— Неверные слова, Церцея. Это малодушие. Ваша сестра могла повелевать погодой на всей планете, ваша матушка могла успокаивать цунами, и вызывать дождь, и выращивать огромные поля живительных трав за один день. Вы с сестрами просто еще очень юны. Но когда ваши дары достигнут совершенства, сможете многое. Мы сможем многое! Я чувствую, нет, я уверен, что мы сумеем освободить нашу Цетуриану. Мы попытаемся это сделать, непременно.

— Вы так уверенно говорите, Вячеслав…

— Младшей вашей сестре, Цветане, шестнадцать, вам двадцать. Нам надо выждать всего год или два. И каждая из вас разовьет свой дар до совершенства, я прослежу за этим и научу вас всему. За это время мы спланируем и придумаем, как совладать с этими крылатыми демонами. Изучим их и поймем, где они уязвимы. И тогда у нас будет шанс освободиться от их черного ига.

— Только не обижайтесь, мудрый Вячеслав. Вы друг моих родителей и всегда были преданы нашей семье, а меня и моих сестер обучаете с младенчества. Оттого я очень люблю и ценю вас. Но теперь я не уверена, что вы правы. Драконов одолеть невозможно. У них миллионы воинов и оружие, у нас же нет ни того ни другого. Самые обученные витязи и ратники были во дворце, и что? Они все убиты, осталось не более нескольких сотен из пяти тысяч.

— Все идет от наших мыслей. Мысль творит действие, а действие может подвинуть горы.

— Красивая метафора.

— Это любил говорить мой наставник, старец Богуслав, который теперь ушел к предкам.

Церцея нахмурилась, зная, что мудрый старец был убит драконами еще в первые дни наступления пришельцев.

— Хотя нас всех ждет подобная участь, если мы только восстанем, — вымолвила трагично она.

— А знаете, царевна, что теперь мне поведал Живец?

— Что же?

— Лесные северахи! Они не покорились драконам.

— Неужели?

— Да. Драконовые захватили только города и равнины. Леса им неподвластны. Потому что северахи оказывают такое яростное сопротивление, что армия Сумрачного потеряла почти полмиллиона воинов в лесах, но так и не смогла подчинить этих косматых оборотней себе.

Вячеслав говорил об одной из четырех разумных рас животно-растительного мира — оборотнях — северахах, которые имели два обличья: русинов и медведей. В основном они обитали в лесах большими поселениями. Наравне с олединами они могли жить как в градах, так и в дремучих чащах, и меняли обличье то на людину, то на животное.

— Неужели это правда? — обрадовалась Церцея. — Они воистину самая смелая раса из нас пятнадцати, они дети могучих лесов!

— Вот именно, царевна! Какая у них сила духа! Их не сломили эти крылатые ящеры. Они не покорились. Да, сейчас во всех царствах в лесах идет война с ними. И драконовые за эти полгода так и не смогли покорить их.

— Как я рада за них. Но, — она запнулась, — наверное, их много погибло?

— Да, так и есть. Живец сказал, что почти пятая часть северахов погибла от их прежней численности. Но они не сдаются. И драконы в ярости. Но это только одна из рас. А на Цетуриане их пятнадцать!

— Пятнадцать равноправных рас, пятнадцать чародейных советников, пятнадцать уникальных обличий, пятнадцать светлых кристаллов во всех Храмах Вечности, — пропела древнюю тираду Церцея задумчиво и медленно.

Эту легенду-песню знали все жители Цетурианы с детства, и все понимали ее смысл. На Цетуриане не было главных рас или подчиненных. Все пятнадцать были почитаемы и уникальны. Все они были со своим менталитетом, уникальным внешним обликом, со своими традициями и обычаями. Все они были равноправны на Цетуриане. Мало того, верховная царица Цетурианы могла быть любой расы и стать родительницей любой из рас, родив дочь в озере Вечности, даже имея одного мужа. Ведь в сакральном акте зачатия царевен принимал участие сам дух Цетурианы, именно он приводил в мир царевну нужной расы.

В большинстве случаев у цетурианцев рождались дети, подобные им. У русинов русины, у северахов северахи. Хотя бывали и исключения.

— Драконы подчинили себе только пять из них, — сказал Вячеслав. — Но сколько еще воздушных рас и океанных? Десять остальных! И все они вряд ли сами подчинятся захватчикам. Драконовые смогли захватить только самый большой континент, континент, где проживает треть наивных жителей от всей планеты. Но сколько еще земель и материков, где живут другие расы? Их покорение точно займет немало сил у драконов. Просто нужно время, и мы все сможем.

— Наверное, вы все же правы, Вячеслав. Я тоже не буду малодушничать. Я хочу стать такой же, как матушка и Фузория с Ваей, бесстрашной, мудрой и сильной духом. И я стану, клянусь вам!

— Вот это слова настоящей атурии! — улыбнулся Вячеслав.

Примечание автора:

Зимина — зима по-цетуриански.

Загрузка...