Тропы Подземья

20. Три тайны

— И… с чего ты решила что здесь пленен бог? — раздались слова Сайриса. Не смотря на менявшую эмоции силу, о главном он не забыл и его трисп был готов в любой момент найти цель.

— Это не сложно, ворон, если уметь думать, — усмехнулась Мора. — Помимо очевидного воздействия силы аспекта одного из богов легенды, я чую сильную магию крови. За воронами многое водилось, но это не их сила.

— Тогда здесь должен быть отпечаток Пустоты, — возразил Сай. — Ее я бы почувствовал.

— Верное замечание, — медленно покачала головой болотница, указывая на сложный кровавый узор, спрятанный рядом с лестницей. — Но в то же время кровь в ритуале использована тоже не самая обычная. Кровь архона.

Вороний сад, вершина вороньего искусства, где слилась красота природы и величие мысли разумных. Он раскинулся на всем этаже от самого порога и до огороженного магическим барьером обрыва вниз. Уверен, изначально строители задумывали это место совсем не таким и одно это уже немного пугало. Зачем кому-то превращать свой дом в непроходимый лес?

Пространство здесь фонило от переполнявшей его силы магии и эмоций. Было очень сложно удержаться от неестественных улыбок и наведенного счастья, хоть мы втроем и понимали их иллюзорность.

Тихие и полные мистических ноток слова Моры вывели меня из наваждения, и я покрепче сжал рейлин. Пусть хотя бы она не поддается влиянию таинственной сущности, иначе в возможном бою у нас точно не будет никаких шансов.

Если болотница права, то за сотни лет заточения, прошедшие со времен падения империи Лиса, заключенная сущность вполне могла бы и спятить. И все что я вижу пока что говорит в пользу этой теории. Но даже если плененная богиня сошла с ума, она все еще достаточно разумна, чтобы отключить охрану и дать нам пройти до самого верха. Лишь в самом конце узник и хозяин крепости дал нам тычок в спину, когда мы стали сомневаться.

В народе сиин найдется не меньше полусотни историй о бедах, творимых богом-чудовищем. Этого более чем достаточно, чтобы знать — она предприняла все, чтобы эта несчастная сущность сама молила о смерти. Что же случится, когда мы повстречаемся с обезумевшим богом? Сколько секунд мы втроем продержимся против такого создания? Какой у бога может быть уровень? Тысячный? Больше? Единственный шанс — если существо обезумело настолько, что просто не обратит на нас внимания. Может ведь так быть, да?

А ведь конечный пункт нашего пути — храм той, что смог пленить двух других богов просто ради забавы… Отчаянье не убивает. Оно уничтожает саму душу, делая из нас чудовищ. Сиин сражались с богом-монстром дважды, и страшилками о нем пугают детей столько лет, сколько существует наш род. Просто представьте самое жуткое, но при этом сказочное зло, в которое ты вроде бы веришь, но всегда смутно надеешься, что оно — просто вымысел родителей, чтобы ты хорошо ел кашу и слушался.

Только сейчас я начал по-настоящему осознавать, частью каких историй я стал. Может, я и выйду из них героем, но пока все идет к тому, что все свои геройские регалии в виде кровавого пончо и заражения Хаосом сделают из меня чистое зло.

Хех. Мотивирует скорее к жизни отшельника, чем триумфальному возвращению домой.

А может, Айрэсдарк в том числе и поэтому ушла из Геотермы в свое убежище?

— Ты что-то еще важное знаешь, чего не знаем мы? — с улыбкой спросил Сай.

— Глупый вопрос, человек. Я очень много знаю того, чего вы не узнаете никогда.

— Ага, я так и подумал. И что там дальше, с этими светлыми сущностями? — попытался выудить из Моры еще немного подробностей о заточенных богах.

— Зачем слова? Просто насладись сам тем, что сейчас ты увидишь одну из самых сомнительных легенд Подземья. Вы ведь собираете такие сказки, верно?

— Големы берут нас в кольцо, — добавил я, услышав металлический лязг.

То, что неведомое существо может влиять на эмоции мне не очень нравилось. Это говорило заведомо о его преимуществе в силе. Помнится, именно этого я и боялся — утратить контроль над собственным разумом. Когда я достигну сорокового уровня — снова подниму силу воли.

Первое, что я услышал это отдаленная музыка. Словно в голове рождалась прекрасная мелодия, но не моя — чужая. Не похожая ни на что услышанное мной прежде. Всем телом я ощутил, что нахожусь в месте силы.

В глаза бросилось то, что не замечалось ранее — растения здесь не клонились к земле, а были мощными и сильными. По пространству гулял ветер, что легко можно было заметить по трепыхавшимся на нем лентам. Сайрис молча указал на источник такого чуда — и им были два громадных вентилятора. Еще одно воронье изобретение, что силой молний управляло потоками воздуха.

Второе, что я учуял — это тонкий аромат цветов, что-то сладкое, полевое, уносящее мыслями далеко в иной мир, где теплое солнце позволяет гулять по поверхности, словно в геотермальном оазисе. Петляя по садам в крепости и выйдя на верхний этаж я не чувствовал подобного аромата.

И третье. Нам навстречу вышла она сама, одна из легенд Подземья.

Воздух разрезали слегка подсвеченные теплым белым светом прекрасные крылья, каких не может быть ни у одной вороны. Четыре ангельских крыла, источавшие теплый мягкий свет, глядя на который хотелось улыбаться и радоваться жизни.

Заточенная в ловушке Отчаянья Радость меньше всего походила на убитую горем пленницу. Само пространство вокруг нее преображалось, загораясь десятками янтарных огоньков, возникавших из ниоткуда на алых лентах, что украшали лазурно-зеленое разнообразие растительности теплыми нотками.

Возможно, она действительно была безумна. Но плененная светлая сущность определенно не готовилась умирать.

Белая удлиненная рубашка больше подошла бы ленивой аристократке, а не обитателю Подземья. Да и узор в виде зелено-янтарных подсолнухов на белом фоне смотрелся необычно даже в сравнении с моим бирюзово-красным хоори. Поверх нее же был такой же декоративный плащ из зелени в янтарную и желтую клетку, да красно-желтая шляпка, удерживаемая на голове божественной силой.

— Приветик, гости. Спасибо, что заглянули на огонек, — раздался ее полный радости голос. — Давайте по чаю, а то у меня просто безумное множество дней никого не было тут. Только не пытайтесь уйти, ладно? А то я очень-очень расстроюсь.

Наверное, я понял ее лучше всех. Она не знала никаких звуков, кроме скрипа грубых тел механизмов, целую вечность. Я едва вытерпел пол пути через Тихое море. Сари же, как она велела себя называть, провела здесь куда как больше времени.

Вот только в пленении этого существа тот, кем пугают детей и проклинают врагов, допустил ошибку, о которой ничего не говорилось в легендах. Невозможно сломить существо, что просто не способно мыслить понятиями пессимизма. В ком горит жажда и любовь к жизни такой силы, что не под силу парой слов уничтожить даже богу-чудовищу.

— Я ждала вас. Ждала и радовалась каждому вашему новому шагу сюда.

Голос Саринфы был глубоким, звонким и нежным. Словно колокольчики над бирюзовым морем травы в Геотерме. Но больше всего в нем чувствовалась неубиваемая жажда жить и наслаждаться каждым мгновением, даруемым жизнью.

— Если скажешь, что так было предначертано в пророчестве, я очень сильно разочаруюсь, — фыркнул Сайрис, единственный из всей нашей троицы чувствующий себя спокойно.

Влияние своего божественного аспекта Сари поубавила, но не позволяла пустотнику впасть в уныние. Он был расслаблен и доволен всем происходящим. Я же вдруг понял — а ведь сила этой плененной богини вполне способна заменить ему черный дым. Ради такого он может и забыть о своей миссии и о желании стать вороном, и о спутнице жизни в Доминионе. Или в моем предположении слишком много «и о..»?

— Нет, что ты, проклятый. Здесь повсюду камеры, — крылатая девушка кивнула в сторону с множества медных листов, над которыми мерцали полупрозрачные трехмерные фигуры, в точности отображавшие нижние этажи.

— Хренасе теслапанк с голограммой, — выругался Сайрис на вороньем языке.

— Там еще и звук есть, — подмигнула Сари. — Ты пей чай, дружище, а то остынет совсем. И вы вдвоем тоже угощайтесь. Здесь растет стевия, так что он может быть даже сладким, если хотите.

Ворон сразу же последовал совету. Его разум был полностью подчинен аспекту плененной богини. Сари устроилась рядом с ним. Белый столик и кажущиеся игрушечными белые стулья с красными лентами и огоньками явились будто из ниоткуда по одной ее воле.

Крылатая дева принялась разливать по белым фарфоровым чашкам чай цвета индиго. Затем на столе вдруг материализовался тортик, который архонка буднично принялась нарезать и распределять по маленьким белым блюдцам.

Все это выглядело сюрреалистичным безумием в мире Подземья, где в ходу запах выживания, смерти и сырости. Но в странную атмосферу пустынного искусственного острова входило прекрасно. Фальшивка, которой уже сотни лет.

Глаза Сари при этом были направлены только на Мору. Болотница будто не замечала это, но я прекрасно знал, что невнимательностью она точно не может страдать. Нас с Сайрисом при этом в ее поле зрения словно бы не существовало. Вот бы только еще понять, ей что-то от нее нужно, или она оценивает единственного, кто может оказать ей сопротивление.

И может ли?

Нерешительно взглянув на ворона, который не только пил чай, но даже лакомился кусочком цветочного пирога, я сделал первый глоток. На вкус он был обыкновенной горячей водой, только синего цвета. В нем плавало три одиноких темно-синих цветка. Ну и где обещанная сладость?

— Это анчан. А тортик с черникой и куори. Первые два из иномирья, а последний растет у мирового древа к западу от башни Тишины, — пояснила мне Сари с улыбкой. При этом глаза ее все еще не отрывались от моей спутницы.

— Твой синий тортик от этого вот-вот протухнет, — поморщилась Мора. Это были ее первые слова, и зная ее я был уверен, что за ними стоит куда больше, чем кажется на первый взгляд.

— Не в моем присутствии, — шире улыбнулось божество еще одной искренней и добродушной улыбкой. — По эту сторону купола действуют мои правила. Здесь темная синева — это просто мой любимый цвет, и ничего больше.

— А ты прямолинейна, маленькая богиня. Хорошо, я отвечу на тот вопрос, что не решаешься ты задать мне. Я не могу снять с тебя узы проклятого бога. Как тебе в голову вообще могло прийти нечто подобное, дитя?

Дитя?

Она всерьез назвала богиню маленькой? Да кто же ты такая на самом деле, Мора?!

— А если бы на кону стояла твоя жизнь, страж? — вдруг с новой улыбкой спросила Саринфа, и одно из перьев на ее крыльях на глазах посерело.

— То это ничего не меняет. С бездушным богом боролись демиурги, но ее след по-прежнему живет в нашем мире. Посмотри, как великий отец оценивает сейчас мои силы, несчастное дитя. Ворон, скажи ей, зачем мы здесь.

— Ах да, — нехотя отвлекся от тортика Сайрис. — Нам бы в командный центр, открыть путь к станции как можно ближе к Доминиону.

— Никогда не слышала о таком месте, но представляю, что ты можешь так называть. У меня есть путь к одной из башен твоего города.

— И что взамен?

— Ничего, милый Сай. Не забудь только обновить свое снаряжение. У меня остался офицерский тонфу как раз для тебя, да и парочка складных големов тебе пригодится в пути. Жизнь была к тебе очень несправедлива, друг. Как бог, пусть и воплощенный в материальном теле, я бы хотела хоть как-то сделать твою жизнь лучше.

Торт на вкус был восхитителен. Тонкие прослойки коржей были совсем лишены травяной горькости, от чего даже без сахара казались бы сладкими. Но тем не менее сладости было еще больше. Между коржами же оказался удивительный чуть кисленький джем, чередующийся с чем-то сливочным. Я даже не заметил, как уничтожил все подчистую.

Недооцененный по началу чай так и остался мною недооценен, хотя вместе со сладостью десерта подкрашенная синевой горячая вода была не так уж и плоха.

— Кстати, а о народе сиин я до этого почти ничего не слышала, — обратилась Сари ко мне, по-прежнему не отрывая глаз от нашей спутницы. — Можешь рассказать о вас чуточку больше? В какую эру высших зверян под солнцем жили такие, как ты?

— Ты спрашиваешь это, чтобы придумать для меня цену? Ворон говорит, что я не должен соглашаться на просьбы, не зная об их сути заранее.

Болотница осталась неподвижна, но я будто всем телом почувствовал ее теплоту в свой адрес. Равно как и беззвучный смех Сая.

— А что, если я хочу просто сделать тебе подарок? Вы трое добрались туда, куда никто не добирался уже много сотен лет. Что странного в том, что бог Радости хочет принести немного своего аспекта и в вашу жизнь?

— Тогда предлагай не предметы. Избавь ворона от пустоты, а меня от хаоса, покуда тот еще спит.

Улыбку сбить с лица Сари я не смог, но теперь она стала натянутой и неестественной. Жаль, я ведь не хотел своими словами ничего плохого. Только решить нашу главную проблему.

— Пока вы находитесь на моей территории, темные стихии вас не побеспокоят. Твой друг уже успел это ощутить, не так ли?

Сайрис никак себя не проявил, продолжая терзать остатки десерта.

— А если мы уйдем? — задал я самый опасный вопрос.

— А зачем вам уходить? — невинно улыбнулась Саринфа, но я прекрасно слышал, как заскрипели медные панцири двух вороньих механических кукол.

— У нас есть миссия, — твердо ответил я, глядя в глаза архонке. Сейчас даже в мыслях не получалось назвать ее божеством. При всей окружающей ее магии, после знакомства и этого разговора мне виделась в ней сильная, хитрая, немного наивная, но обычная девушка.

Если судить по ней, то в чем разница вообще между мной и божеством, кроме уровня? Как бы кощунственно это все не звучало. Или дело в том, что она воплощенный в материальную форму бог? Впрочем, как я понял, именно божественная сила не очень-то далеко распространяется от ее клетки. Возможно, даже не на весь остров, так что бог она только в этой крепости.

— У тебя, младший зверянин? — крылатое создание чуть склонило голову набок.

— Я иду вместе с ним, — положила руку мне на плечо Мора.

— Вредина! — совершенно по-детски обиделась Саринфа, надув губы и демонстративно отвернувшись.

Механические куклы подошли ближе. Четверо рядом, но всего их около шести-семи. Похоже, боя не избежать. Но зачем ей куклы, если со своим скрытым уровнем и якобы божественным статусом она и сама способна нас всех победить?

— Давайте все вместе останемся жить тут? Что скажешь, ворон? Никакой пустоты. Вокруг древняя техника. А там подскажу где здесь же найти сохранившиеся книги по науке подчинения молний. Спорим, ты такого никогда в жизни не видел?

В руках Сайриса появился трисп и направился куда-то нам за спину. Делал ворон это явно с большой неохотой, но делал.

— Серьезно, Сай? У нас великая миссия! Мы должны…

— Ха! Должны что, спасти мир? Отсрочить приход бога-чудовища? — в голосе друга была насмешка. — Я же говорил тебе, избранностью пудрят мозги, чтобы использовать бесплатно. Всегда думай своей головой, Лин. Я выбираю лучший вариант из возможных. Так ли мне нужно звериное имя, если у меня будет своя крепость с фабрикой големов и богом в друзьях?

— Оставшись тут ты сам вскоре станешь пищей! Если мы не остановим посланников, скрытый среди них предатель станет новым сосудом бездушного бога! Сколько лет спокойной жизни ты выиграешь, прежде чем пробудившееся зло придет сюда за своей добычей?

— Бро, мне надоело харкать кровью. Каждый день я должен буду повышать дозу и риск сдохнуть! Я обречен, понимаешь? Я шел дальше только потому, что у меня не было иного выбора. Теперь он есть.

— А зачем это тебе, Сари? Что ты выигрываешь от нашего заточения? Почему именно мы?

— Тупой вопрос. Все твои вопросы очень тупые! Почему я не могу этого хотеть просто так? Ты представляешь, сколько я здесь? Я — нет. Сбилась со счета на второй сотне. Потом попробовала считать заново, но опять сбилась, понимаешь?

— Но зачем тебе мы?

— Играть. Дружить. Вместе искать способ выпустить меня из заточения.

Что за бред? Да какая может быть дружба в таких обстоятельствах и по принуждению? Даже если это клетка в раю? В притягательном раю, где нет ворон, где никто никогда не побеспокоит? А ведь я сам недавно думал о том, чтобы переселиться в Каменное Облако хотя бы частью из народа сиин. Синие заросли ароматных цветов украсят бирюзовые волосы моих сородичей, а над морем тишины разольется не слышимая отсюда музыка лиир.

Однажды, я мог бы научиться повелевать механизмами, с помощью Сайриса или сам. Ворон говорил, что механических солдат можно создавать, если иметь ресурсы.

Что, если это начало седьмой эры, эры высших зверян расы сиин?

Ворона, ворона, змей, кот, пес, лис и мы. Сорами, сорами, ассари, тари, аму, чифа и сиин.

А самой любимой легендой бирюзововласых высших станет история о Лииндарке, подчинившим себе силу ворон.

— Прочувствовал, Колючка? Теперь буду звать тебя так. Такой же зеленый и вредный.

О, я прочувствовал. Сари достаточно явно дала понять, что мы очень даже можем стать лучшими на свете друзьями. При чем для этого мне даже ничего не нужно делать. Сари сделает все за меня.

Круглое, добродушное и немного детское лицо, светлые глаза цвета горного ручья и сияющее огненно-рыжим волосы длиной по плечи. А ведь если подумать, Радость — отличный аспект для веры моих сородичей. Вполне по духу миролюбивых музыкальных сиин.

— До чего низко же пало светлое божество, что опускается до ментальной магии? Разве ты не знаешь, кому принадлежала некогда эта сила?

Молчание. Ответ на вопрос Моры знали все, а я вдруг осознал, что последние мысли хоть и казались моими, были привнесены извне.

Болотница же не удовлетворилась тишиной, и ответила на свой вопрос сама:

— Бездушный бог никогда не убивал свои жертвы лично. Она предпочитала принуждать их убивать друг друга или самих себя, не прикасаясь к ним. Глядя в полные боли глаза своих жертв она улыбалась и наслаждалась зрелищем, оставаясь чистым существом.

— Мы уходим, — повторила Кикимора, так и не дождавшись ответа.

— Ну и идите, злюки.

Вот только уйти нам никто не дал. Все шесть вороньих механических стражей стояли у нас на пути, плотно сомкнув ряды.

Мора остановилась, снова оборачиваясь к Саринфе. Крылатая девушка стояла, держась двумя руками за спинку белоснежного стула.

В этот момент первый механизм атаковал, и тут же получил рваную рану на медном теле моим рейлин. Впрочем, для куклы это еще не смертельно.

Следом полетело зелье морозного взрыва, сковавшее второго бойца. Рядом промахнулся Сайрис. Белая вспышка мелькнула где-то на углу зрения. Похоже, ворона можно некоторое время не считать противником — он лишь делает вид, что нас атакует. Вполне в его духе — и нам будет не за что его винить, и Сари не удастся его обвинить в неподчинении.

Но еще четверо механизмов навалились на нас разом, вынуждая меня уклоняться, а Мору… О забытые боги, ее враг ведь — искусственное существо, груда металла без крови. А, следовательно, единственная доступная Кикиморе магия — сила стража запретных болот!

— Стойте! — уйдя из-под удара я попытался остановить ужасную ошибку.

Спрятав рейлин и выставив руки перед обернувшейся к главному противнику и перед самой крылатой Сари, я изо всех сил закричал, требуя их прекратить бой. И кажется, мне удалось. Мора прекратила читать болотное заклинание, а механические куклы застыли, повинуясь мысленной команде архонки.

— Если ты продолжишь нас атаковать, Мора лишится всех уровней и станет беспомощна.

— Зачем, Лиин? Прекрати! — болотница испуганно посмотрела на меня.

— Подумай, Сари! — продолжил я, игнорируя Кикимору. — Если ты хочешь выбраться отсюда, то от кого будет больше пользы — первого уровня или сто пятнадцатого? Посмотри, как мало от нее осталось, светлая!

Мора и Сари пристально смотрели друг другу в глаза. Механические куклы медленно, очень медленно отступили, оставив лишь ледяную статую скованного голема стоять над душой.

Может, они могут общаться мысленно?

Болотница выглядела решительно и с капелькой гнева. Должно быть, уже не раз пожалела, что отправилась в путь с Сайрисом и со мной. Сначала подстава у подъемника, когда ворон практически вынудил ее пойти на риск и едва не погибнуть. Теперь вот привели ее в лапы непонятной и возможно сумасшедшей сущности.

Наконец, Мора собралась окончательно с мыслями, и произнесла:

— Ворону ты подарила радость и артефакты. Сиин промывается тобой на тему величия своего рода. Но за весь наш разговор ты ни разу не спросила, что может быть нужно мне. На что ты готова, светлая Саринфа, чтобы покинуть это место?

— На все, — не раздумывая ответила богиня Радости. — Но ты и сама знаешь, почему я ничего не предложила тебе. Ты знаешь ограничения.

— Ограничения? — тут же схватился Сай за главное, почувствовал шаткость своего нового лекарства от пустоты.

— Её сила действительна лишь по эту сторону от барьера, — пояснила Мора. — Дальше она очень быстро приходит в негодность. Такова суть ее клетки.

Значит, поэтому она предложила ворону механизмы и артефакты ворон, а не свои собственные, и не могла исполнить мое желание с избавлением от стихий.

— То есть избавить от Хаоса и Пустоты ты можешь нас только внутри? — решил я окончательно прояснить этот момент.

Белокрылая нехотя кивнула.

— Я же сказала, пока вы рядом со мной, темные стихии не тронут вас.

— Ты не ответила, глупая Сари, дающая глупые обещания, — прервала нас Мора. — Готова ли ты лишиться своей божественной силы, способностей, могущества, даже этих прекрасных крыльев, чтобы вырваться из ловушки? Посмотри в зеркало и узри там простую девчушку Сари, первого уровня. Посреди ужасного и полного монстров мира Подземья. К этому ты готова, воплощенная в клетке богиня Радости?

— Да!

Ни секунды промедления перед ответом. Ни секунды сомнений. Каким бы я стал, если бы был заточен на сотни лет в клетку зная, что в конце будет мучительная смертная казнь?

— Я услышала тебя. В таком случае сделай все, что хочешь сделать как бог, и готовься к пройти гранью между жизнью и смертью. Я же приготовлюсь стать жертвой сама.

Я не поверил своим ушам.

— Мора? Что значит, стать жертвой?

— Это главный принцип магии крови, Лиин. Чем сильнее ритуал — тем больше ты должен быть готов заплатить. Плюс нам нужно повторить нечто максимально близкое к прошлому ритуалу, чтобы внести нужную мне поправку в узор.

— Если у тебя получится, то ты навеки моя спасительница!

Мора поморщилась.

— Скоро ты будешь проклинать меня за то, что я сейчас сделаю. И не говори потом, что я тебя не предупреждала.

Чуткий же слух сиин уловил в голосе болотницы нотки радости. А еще эта оговорка — «нужное мне изменение». За недолгое время нашего совместного путешествия я понял Мору достаточно, чтобы прикинуть ее примерные мысли на этот счет. Она спросила, чем архонка готова заплатить, но ведь это означает не только жертву с ее стороны, но и какую-то выгоду для болотницы.

Сперва я хотел вмешаться, попытаться заставить одуматься странную крысогоблиншу, что успела стать моим другом за время пути. Но вдруг осознал, что это вовсе не акт самопожертвования с ее стороны. Мора преследует какую-то очень важную для нее цель, и ради нее, или необходимых для нее инструментов, вроде меня, она легко пожертвует собой, ибо не видит без меня выполнения своей просьбы. Но жертвовать собой ради какой-то пленницы? В это я не поверю. Мора никогда на моей памяти не делала ничего просто так.

Так в чем же твой план, подруга?

Медные стражи расходились по задачам Сари. Несколько механических кукол направились вниз, в расступившуюся решетку за отъехавшей плитой. Они легко прошли сквозь магический барьер, что намекало на полную его безопасность для всех, кроме пленницы. На полупрозрачных картинках второго этажа медленно отъезжали створки медных врат будущего пути нашей вагонетки.

— За годы я перепробовала все, — решила поделиться архонка, растворяя стул и призывая белую подушку, на которой сразу же и устроилась. Еще пара стражей ушла в разные концы этажа, скрывшись в цветочных джунглях. — Сумела подчинить и оживить большую часть систем вороньего замка, сумела… ох, да что там, я вообще большая молодец. Но найти выход так и не смогла.

— Архонам доступна магия крови? — с легким любопытством спросила Мора.

Сейчас она изучала вблизи кровавые печати, не позволявшие божеству покинуть рай приговоренного агнца в незримой клетке.

— Да, но она под запретом. Того, что мне удалось собрать и изучить недостаточно для снятия печати.

— Удивилась бы я, будь оно по-иному, — злорадно усмехнулась болотница. — Для такого нужен высший вампир или тауматург с третьим рангом синхронизации.

— Судя по отсутствию у тебя клыков, ты маг крови. Если честно, я ничего не знаю о тебе, кроме того, что ты слабейшая из стражей.

Мора на такое заявление ничуть не обиделась. Скорей даже наоборот, вспомнила что-то приятное и повеселела. А может, занимаясь любимым делом любой поднимается духом?

— Слушай, а не маловато ли третьего ранга магии для снятия защиты бога против другого бога? — засомневался Сайрис. — Каким там уровнем синхры пользуются божества? Четвертым?

— Забыла упомянуть для тугоумных, что при этом они должны обладать силой стража или как-то иначе быть отмеченны великим отцом.

— То есть иметь читоабилку, я понял, — не обиделся Сай. — Кто бы еще сказал, что вы за стражи такие. Галактики?

Отвечать ворону никто не стал. Лично я просто не знал ответа.

— Однако даже так снять печать жертвы нельзя. Боюсь, это не под силу никому, кроме того, во имя кого эта жертва была принесена.

— Ловушку строила не сама… сами знаете кто? — решился и я задать вопрос.

— Не глупи, Лиин, — ответила Мора. — Кто-то принес себя в жертву на ритуале ради этой клетки. Истинная суть младшей из дочерей Смерти была в контроле разума. Она никогда ничего не делала — все вокруг нее происходило по ее воле само.

— Ты говоришь, будто видела ее лично, — я попробовал воспользоваться моментом, и попробовать вызнать чуть больше о сущности Кикиморы.

— Издалека — уклончиво ответила Мора, но даже этого было более, чем достаточно.

Выходит… поверить в это не могу. Не может быть, чтобы ей было больше десяти тысяч лет! Это в принципе невозможно. Даже прародителю сорамин во много, много раз меньше.

Что ты такое, крысогоблин с глазами девы?

— Ритуалист, создавший это, принес в жертву жизни нескольких жертв с сильной кровью. Она стекла с них, пока они были еще живы, после чего слились в эти символы. Затем в каждый кровавый угол потекла кровь умирающего, приносящего себя в жертву мага, смешиваясь с частью ритуала. Сила Пустоты тоже была здесь. Проклятый бог зашел куда дальше в своем единении со стихией, и та помогает ей по собственной воле. Но затем пустотная сила ушла вместе с бездушной.

— И..? — не выдержала архонка паузы в новом рассказе Моры, только что лизнувшей запекшуюся в магии кровь сложного рунического символа. — Так ты можешь с этим что-то сделать?

— Я не понимаю причин, по которыми ты все еще ходишь за мной. Разве я не сказала тебе готовиться?

— Болваны медные готовятся! — решительно ответила Сари. — Я уже отправила их делать все необходимое.

— Они могут выполнять настолько сложные команды? — ухватился за любимую тему Сай.

— Нет, они могут выполнить очень много маленьких, но за сотни лет у меня было чем заняться. Поверь, ненастоящий ворон, их алгоритм — это настоящее произведение искусства. Учись, пока я рядом!

Забавно, что она назвала его этим прозвищем, о котором я уже и подзабыть успел. Только сейчас смысл вкладывался в эти слова совсем иной. За словами девушки пряталось легкая насмешка.

— Мне понадобятся символы первоэлементов и твоя кровь, — обратилась Кикимора к крылатой.

— Символы? В смысле помочь тебе нарисовать круг…?

— Нет, глупая. Пусть твои медные болваны притащат сюда мел, соль и все остальное. Если ты знакома с основами, не должна задавать таких вопросов. Нужно освятить круг и воссоздать часть ритуала. Это еще даже не сама магия крови.

— Ээ..

— И не стой у меня над душой. На подготовку уйдет один цикл. Может, чуть меньше — часа три. Но быстрее точно не будет.

Сари насупилась, но не ушла. И я догадывался, почему. За ликом Бога Радости, со всей своей внешней яркостью и детской манерой себя вести, прячется достаточно холодный ум, не желающий оставлять потенциально могущественное существо наедине, давая тем самым способ применить козырь и сбежать. Она даже точно не знает, так ли это, но осторожничает.

Мы ей нужны, чтобы не сойти с ума.

Что, если Сари уже находится на грани? В памяти всплыло посеревшее перышко. Да ей ведь на самом деле неприятна и магия крови, и насильное удерживание нас в плену. Однажды мама сказала, что каждый из нас — целый мир. Тогда она имела ввиду скорее отца, который был для нее таким миром. Но говорила обо всех сиин.

И, наверное, не только сиин. Архоны, крысогоблины, люди. Разве что на счет настоящих ворон я не уверен. Есть в них что-то от монстров Подземья.

Спустя оговоренный срок, все было готово. Сайрис был мрачен. Он всегда мрачен, когда не понимает, что вокруг происходит. Ритуал был подготовлен.

— Не передумала еще? — Мора спрашивала скорей для проформы.

— Разумеется, нет.

— Сейчас в ритуале появился новый элемент, смешанный с твоей кровью — я, — решила она пояснить суть своих действий. — И теперь печать распространяется на нас обоих. Я принесла свою жертву, навеки заключив себя здесь.

Мы стояли, не веря в услышанное. Забытые боги, зачем, Мора?! Чего же ты так отчаянно жаждешь, что готова стать жертвой богу чудовищу?

Ворон стоял, приподняв бровь и не находил слов. Но зная его — найдет, и обязательно.

Сари же… она была испугана. И это сказало о ней гораздо больше, чем за все время нашего знакомства. Она поняла, чем жертвует Мора по ее просьбе. Это ведь не просто возможная гибель. Это — жертва бездушному богу. Мучительная смерть от собственной руки, будучи доведенным до полного отчаянья.

— Теперь твоя очередь, — продолжила тем временем Кикимора. — Ложись на алтарь и обращайся к великому отцу нашему, Мельхиору. Если ты всемогуща в этом месте, то почему бы тебе не обменяться со мной всей своей божественной силой, всем могуществом прожитых лет и всех уровневых благословений отца?

— Ч-что? — будто бы не поняла Сари, выигрывая пару секунд на раздумье.

— Отвечай же! Или над тобой будет еще и мое посмертное проклятие!

— Да! Да!!

Что было дальше я плохо рассмотрел из-за потоков яркого, нестерпимо яркого света. Казалось, я вот-вот ослепну навеки. Крысогоблин и архонка приблизились друг к другу, и их поглотило сияние.

Я призвал слово силы. На полупрозрачные таблицы с посланиями от великого отца никакой внешний свет не мог распространяться, и сквозь него я увидел, как уровни Моры опустились до единицы вместе с уровнем Саринфы.

Затем сияние начало гаснуть, а в руках у Моры возник костяной нож. Она быстро вогнала оружие запястье божества, затем с молниеносной быстротой перерезала вены себе. Кровь хлынула, неестественно распыляясь облаком вокруг них и перетекая из одной в другую.

К своему ужасу, я понимал всю логику происходящего. Сари закричала от боли, но Мора продолжила. Зубы ее были сжаты так, что сквозь все я уловил их скрип. Магия крови всегда работает в обе стороны, да?

Статус Бог Радости сменился на:

Сари лежала на полу без сознания.

— Мора! — не сдержался я, устремившись к тому месту, где мгновение назад была моя болотница.

Свет вокруг замерцал. Внутри искусственного мира вершины вороньей крепости начали собираться капельки воды, что сливались в крохотные ручейки, речушки и водные ленты. Под потолком собрались серые грозовые тучи, и в них послышался смех. Но в нем не было ни толики голоса Кикиморы. Это был смех совсем юной девчушки, терявшей разум от вернувшегося к ней могущества. Почему-то я был уверен, что речь идет именно о возвращении утраченного. Лишь наткнувшись на прозрачные стены барьера, облака с потоками града и ливня разбились на части, и принялись кружить вокруг нас бесформенным темно-серым маревом спустившихся облаков и потерявших направление водных капель.

— Ух ты, а Хрень-то у нас, не так проста, — покачал головой Сайрис. Честно говоря, я напрочь забыл о нем в этот момент.

— Уходи, ворон. Я не желаю тебя убивать. Мне нужен только Лиин!

— Уйду, если выполнишь мое последнее желание, — ухмыльнулся ворон. — Или ты забыла, что у нас уговор? Ты же не прикончишь меня при нем, правда?

— Сейчас ты знаешь правила. Мои творения и магия не выйдут отсюда. Хотя. Я могу дать тебе кое-что эпической редкости…

— Хех, нет, Мора, — нагло ухмыльнулся мужчина, погладив бороду. — К черту вещи. Я хочу знать, кто ты.

— И это все? Это и есть твое последнее желание? — пророкотал ветер в раскатах грома и молний. — Ты и так это видел все это у меня над головой, глупец!

— Нет, Мора, ты не поняла. Я хочу знать и понимать, что ты такое. Что это за стражи и дальше по списку.

— Я та, кто я есть. Кикимора запретных болот, что была воспитана великой Хозяйкой, одной из хранителей, что защищают Подземье от массового вторжения узников из мира-темницы. Еще двоих других хранителей ты не так давно встретил сам. Первым был твой вороний наставник. Со вторым же мы разминулись над морем Тиши. Это был тот, кто несет Безупречную смерть. Последний из живых тари.

Сайрис побледнел, осознав, как близка была наша погибель. Я не забыл слова бабушки Айрэ на счет этого существа, как и он.

— Едва все стражи падут, твой мир наводнят те, ради войны с кем вас и призвали в Доминионе, — продолжила Мора

— Так вот почему ты теряешь уровни, находясь далеко от болот. Это не место силы, просто дезертиров никто не любит. Думаешь, тебя укроет эта клетка и ты обманешь систему?

— Это возможно, — пророкотал ветер голосом девушки, — но у меня есть свои причины. О большем тебе знать не положено. Уходи ворон, покуда мы еще можем расстаться хорошими друзьями.

— Друзья с пустотником, ну да — ну да, — хмыкнул ворон в своей привычной манере и прогулочным шагом направился к выходу, закинув руки за голову.

— Не забудь прихватить это недоразумение, — добавила ему вслед Мора, имев ввиду валявшегося на лазурной клумбе бескрылого ангела. Сейчас она так слаба, а я так сильна, что барьер ее не заметит на моем фоне. Но если этот баланс нарушится, пока она тут, то все будет напрасно.

— О, и правда, — хмыкнул ворон. — Вдруг из нее можно будет делать чего полезного со свойствами.

— Как же быстро меняются его отношения от обожания до… кем она теперь станет?

До меня не сразу дошло, что теперь мы остались одни, и обращается она ко мне.

Только она снова сменила форму. Со всех сторон разгневанная вода с комнатным грозовым фронтом на моих глазах принялись собираться в новое существо. Водный поток вымыл все прочь от себя, оставляя лишь отблески лазурных оттенков.

Вода принялась менять свои цвета на индиго. Больше в облике Моры не было ничего от серости, гоблинов и болотных существ. Рядом с ней в потоке бесконечного дождя плыли подсвеченные синим медузы.

Платье Моры тоже перестало быть лохмотьями из травяной ткани. Жалкий и затасканый по пещерам обрывок моего дома переродился коротким платьем темно-синих цветов. Поверх него же бесконечно ниспадали потоки воды. Джунгли Саринфы медленно обретали свои озера и реки.

— Привет снова, Лииндарк, — теперь ее голос был легким и мелодичным, но вместе с тем сильным, словно потоки реки, которые кто-то пытается сдерживать.

Бледная светлая кожа, милое лицо девушки немного моложе меня. Хотя меня этим видом, конечно, уже не обманешь. Большие глаза, что сочетали в себе все оттенки синевы и волосы цвета индиго, из-под которых струился мягкий лазурный свет. Они ниспадали водопадом вниз до самого пола, пока она зависла в потоке воды напротив меня.

— Мне хочется задать тебе тот же вопрос, что и Сайрис.

— Боюсь, что ответила бы тебе то же самое, Лиин. Я не врала твоему другу. Правильный вопрос — чем я была раньше. Но моя последняя легенда, ради которой временно вернула себе этот облик и получила силу, предназначена только тебе. На нее уйдет большая часть новых уровней. Впрочем, они все равно уйдут, ибо этот облик и цвет больше мне не принадлежит.

Она чуть опустилась ниже протягивая руку. В ней появилось несколько дров из инвентаря. Опустившись на землю, вернее теперь — уже лужу, она тихо прошептала что-то, превращая воду и дерево в странную трапециевидную коробочку с длинным… грифом? Вся конструкция была метра полтора, лишь едва уступая росту самой девушки. Два тонких струи воды приобрели снежный цвет, обратившись двумя струнами. Последним на земле оказался смычок.

— Этот инструмент называется Мория. Почти так же, как ты называешь меня, Лиин. Не один ты умеешь притворяться. Я изучала тебя все это время. И я знаю способ, как рассказать тебе то, что необходимо. Возьми свой мельхиоровый барабан, сиин. Я хочу сыграть с тобой лиир.