Ты даешь мне крылья

Глава 1. Чем больше море, тем больше пиратов

Пираты – не всегда кровожадные злодеи, мечтающие только о богатстве и власти. Вот, например, одноглазый Байл Трикс.

Он вообще добрейшей души человек, да его от вида крови мутит!

Что же он делает среди пиратов?

А куда ему податься, если адмирал ее величества издал в свое время указ о строгом ограничении приемки простолюдинов на королевский флот? Перестали брать увечных, судимых и совсем необразованных. Байл Трикс не прошел по всем пунктам. Он лишился глаза еще в детстве по недосмотру матери-пьяницы, он был судим за долги и никогда не учился в школе. И если неграмотность – дело поправимое, то глаз ему не смог бы вернуть ни один колдун.

Между тем, родись Байл не в семье портовой шлюхи, а хотя бы у мирных фермеров, его жизнь могла бы сложиться иначе. Острый ум, наблюдательность, неиссякаемая жизнерадостность и поразительное трудолюбие легко проложили бы ему дорогу к самым высоким вершинам. Что и говорить, в Айдарре, если не лениться, можно жить припеваючи.

Для таких, как Байл, по всему побережью открыты школы. При приеме на работу не смотрят на твое происхождение. Любой фермер может стать портным или даже лекарем, если захочет и готов учиться. Хотя, конечно, совсем неграмотному парню без поддержки родителей пришлось бы нелегко.

И только море утекает сквозь пальцы.

А Байл осмелился полюбить море больше всего на свете.

Это и неудивительно: под шум моря он родился, под шум моря засыпал, море было его нянькой, его игрушкой, его учителем. Да в его жилах, наверное, было больше соленой воды, чем крови!

А еще Байл был упрям, гораздо упрямее, чем могло показаться на первый взгляд.

Если море не впускает его в двери, он влезет в окно!

Пираты.

Пиратов на море было великое множество, хотя, конечно, они нещадно уничтожались. И было за что – морские разбойники здорово подрывали экономику Айдарры, уничтожая торговые суда, шутки ради нападая на рыбацкие шхуны, дразня военные  корабли.

Если уж продавать свою душу, так задорого.

Поэтому Байл не нанялся на первый попавшийся пиратский корабль, а несколько месяцев скитался по портам и собирал сведения. В хорошем расположении духа он любил пошутить, что стоило ему идти не в море, а в тайную полицию – через полгода он знал о пиратах всё. Он выбрал Северного Ветра – скорее авантюриста, чем пирата, дерзкого и благородного, скользкого и непредсказуемого, и не прогадал. Проплавав с ним каких-то пять лет, он вполне мог себе позволить обзавестись фермой и жить, не зная хлопот.  Но он любил море. Правда, ферму Байл все же купил – своему старшему брату.

Байл по-прежнему был невысок ростом, но теперь носил лохматую (а скорее клочковатую) бороду и мешковатую одежду, чтобы скрыть свою молодость. Ему хотелось выглядеть бывалым моряком. Был бы он одним из тех смуглых, высоких и гибких юнцов прибрежных островов, возможно, он бы и хвалился молодостью и красотой, но он был дитем северных морей, а в тех местах дети рождаются старичками. Выглядел Байл на все сорок, хотя ему едва стукнуло двадцать пять лет. Полуседые встрепанные волосы и черная повязка на глазу вызывали неизменные насмешки всегда элегантного Северного Ветра, но Одноглазого вполне устраивал его внешний вид. Он старался не выделяться из толпы матросов, хотя будь он рогатым демоном или козлоногим отайцем (дед рассказывал, что в горах водятся такие), он, возможно, куда меньше привлекал бы внимание.

Северный Ветер был не то, чтобы пират – он был игрок. Пират-авантюрист, пират-коллекционер, шутник, романтик, красавец, каких мало. Высоченный, стройный до хрупкости, с узким лицом и живыми темными глазами, с черными волосами без малейших нитей седины, которые он, по пиратским обычаям, завязывал сзади в хвост. Бороды и усов, в отличие от остальных пиратов, Ветер не носил, чисто бреясь каждое утро. Его чистоплотность и щепетильность как в сделках, так и в личной жизни вызывала бы насмешки у прочей пиратской братии, если бы все не боялись его до дрожи.

Он убивал врагов легко и красиво, а потом поправлял безупречные манжеты и мило раскланивался. Никто не мог противостоять ему, сильнейшему магу, великолепному фехтовальщику, человеку нереальной силы и ловкости. Поэтому врагов у него не было, а если и были – они предпочитали это не афишировать.

Корабль у Северного Ветра тоже был отменным - небольшой маневренный парусник, оснащенный превосходными пушками.   

На борту Бури – корабля Северного Ветра – было много таких существ, о которых Байл даже не слышал. Ветер словно коллекционировал людей.  Вот, например, мбат, несущий нынче с Байлом яхту. Вначале он пугал Байла до чертиков. Мбат был почти как человек по строению тела, если не приглядываться. Внимательный наблюдатель обязательно бы заметил тонкое гибкое тело с удлинненным торсом, да только и по лицу можно было понять его происхождение. У мбатов кожа как у ящерицы – зеленая и чешуйчатая. На лице – змеиные желтые глаза, а носа почти нет – только щели ноздрей. Мбат отлично плает и замечательно лазает, никогда не мерзнет и может много часов оставаться неподвижным.

Или вот ночной эльф – синекожий, с огромными золотыми глазами; быстрый и смертельно опасный.

На Бурю было и несколько зверолюдов – лохматых и боящихся воды, зато отлично лазающих по снастям и бешеных в бою. Любимчиком капитана считался один из них – молодой кошколюд, почти еще котенок, пушистый и ласковый со всеми. Этот был личным слугой капитана и заботился об его одежде и оружии. Кошколюды в детстве совсем как котята, с ног до головы покрыты пушистой шерстью. К старости же шерсть хоть и не пропадает, но приглаживается так, что становится почти не заметной, и в темном переулке порой невозможно отличить, с кем ты скрестил ножи – с человеком ли или кошколюдом. Если, конечно, он не станет использовать хвост.

Байл встряхнул головой, чтобы согнать окутывающий его сон. Он спокойно уже относился к мбату, но ходить с ним на вахту не любил. Зеленокожий всегда молчал, с ним было скучно.

Глава 2. Демон или ангел?

Снова послышались суеверные заговоры. Вокруг Байла и Моррии тут же появилось пустое пространство.

- Это ангел! – шептали матросы.

- Или демон…

- Выкиньте его обратно…

- Дай его мне, потребовал у Моррии капитан.

Довольно уверенно Северный Ветер повертел в руках младенца, явно недовольного таким обращением.

- Чудеса! – заявил он. – Я видел много существ в своей жизни, встречал кентавров и грифонов, вызывал демонов, разговаривал с русалкой, но человек с крыльями… Я даже не слышал о подобном!

- Накорми его! – приказал он Моррии, и, к удивлению матросов, снял с себя плащ, завернул младенца и сунул ей в руки. – Кстати, это девочка.

- Можно я? – с надеждой спросил Байл. – Я умею обращаться с детьми.

Но Моррия ребенка не отдала, и ему пришлось следовать за ней до самой кухни. На кухне женщина растеряно плюхнулась на стул.

- Как ты думаешь, сколько ему…ей?

- Не меньше полугода, авторитетно сказал Байл, споласкивая чашку.

- И чем их кормят? Молоком, да?

Они переглянулись и идиотски захихикали, потому что молоко на корабле было. Ночной эльф Идарил безумно любил молоко и держал в трюме козу, но никто из команды не осмеливался с ним шутить. Эльф был скор на расправу, очень вспыльчив и несмотря на кажущуюся хрупкость, он был лучшим из бойцов на борту Бури. Ни Байл, ни Марра не осмеливались лишний раз обращаться к нему.

- Можно уже и супом, если перетереть, уныло протянул Байл. – Или овощами какими.

На ближайшие два дня в перспективе была только солонина с сухарями. Корабль следовал в порт за провиантом, несколько подзадержавшись в дороге.

В дверь осторожно поскреблись, и появился сам Идарил. В руках у него был глиняный горшочек с молоком.

- Надо вскипятить, - мягко, вкрадчиво, как умеют только эльфы, сказал он. – И я нашел немного крупы.

Моррия изумленно покачала головой, принимая маленький мешочек. Крупы действительно было немного, но для младенца и этого достаточно. Эльф же явно не хотел уходить, а напротив, удобно устроился у очага, поглядывая на младенца с любопытством. «Наверное, хочет убедиться, что мы его молоко сами не выпьем», - подумал Байл. Пока Байл варил кашу, Моррия налила теплой воды в корыто и осторожно помыла малышку. Она была очаровательным пухлым ребенком со всеми полагающимися детишкам складочками и ямочками, а это значит, явно не голодала. Когда каша была сварена, встал вопрос, как малышку кормить. Бутылочки, ясное дело, на корабле ни у кого не было, а ложкой не особенно получалось. Моррия и Байл основательно перемазались, но успеха не достигли. Эльф в уголке давился от смеха. Наконец, сжалившись над ними (а скорее пожалев пропадающую кашу), он подошел и, нежно поддерживая головку ребенка, сказал несколько непонятных слов. Малышка сразу же затихла, доверчиво уставившись на синекожего огромными голубыми глазами, и послушно открыла рот перед ложкой с кашей.

- Не трудней чем накормить раненого, пожал плечами эльф в ответ на взгляды товарищей.

Поев, девочка сразу же уснула. Моррия унесла ее к себе. Байл хотел тоже пойти спать, но с ужасом вспомнил, что оставил вахту.

Рассудив, что капитан, скорее всего, спать снова не лег (за окном уже рассвело), Байл решил идти с повинной сам. Он знал, что последнюю неделю Северный Ветер страдал мигренью и оттого был очень раздражителен, и не ждал ничего хорошего.

Северный Ветер сидел за столом, натирая серебряный церемониальный кинжал, их недавнюю добычу, бархатной тряпочкой. На Одноглазого он взглянул милостиво и кивком предложил занять стул напротив него.

- Хорошо, что зашел, – не отвлекаясь от кинжала, потянул капитан. – Я хотел и сам за тобой посылать.

Байл внутренне подобрался, но капитан заговорил вовсе не об оставленной вахте.

- Я тут подумал… Такой диковинки у меня на корабле еще не бывало, мы ее себе оставим. Ты девчонку вытащил, тебе за нее и отвечать.

Байл облегченно вздохнул и закивал головой. Отдавать младенца в приют была не самая хорошая идея, да и семью, где будут рады странному ребенку, найти сложно. Разве что к волшебникам обратиться… Капитан поднял на него глаза, внимательно разглядывая. Байл в свою очередь уставился на капитана, его мозг лихорадочно подбирал слова, чтобы высказать Ветру свою идею.

Все же капитан у них был… странный. Команда была уверена, что он умел читать мысли. Был он достаточно молод на вид, бледен лицом и хорош собой, но никто не сомневался, что Северный Ветер куда старше, чем выглядит. Глаза порой выдавали его возраст, становясь глубоким омутом, а порой, в минуты гнева, как например сейчас, светлели до золота, как у волка или дикой кошки.

- Ты что же, решил, что я могу невинное дитя погубить? – вкрадчиво вопросил он.

Когда капитан начинал вот так тянуть слова, переходя на горский говор, ничего хорошего ждать не приходилось.

- Да нет, - пробормотал Байл, поняв, что попался. – Я подумал, что команда недовольна будет… Что вы ее на берег отдадите кому…

- Я же не Кровожадный! Он бы отдал, да… А скорее всего продал бы, да еще аукцион устроил, – кажется, Ветер успокоился. – Так что я тебя частично от вахт освобожу, будешь присматривать за девчонкой. Ты да Моррия – вот и будете отец с матерью.

Капитан коротко хохотнул. По людским меркам Моррия была настолько уродлива, что рады были ей лишь в цирке. Никто не знает, где подобрал ее Северный Ветер, но верна она ему была по-собачьи. Прикажи ей капитан бросится в море – не задумываясь сиганет. Прикажи глотку порвать кому угодно – порвет в тот же миг. На корабле Моррия выполняла женские обязанности – помогала коку, штопала мелкие вещи, немного шила, и самое главное, врачевала многие болезни. Но при этом еще и сильна была неимоверно, и бочки тягала наравне с мужиками, и в драке была страшна. Впрочем, не приведи отсутствующие боги дожить до того дня, когда бабе придется выйти в бой.

Байл, видя, что глаза капитана перестали светиться, решил выразить свою точку зрения на происходящее.

Глава 3. Волшебник Корт

Корт висел, привязанный к мачте, избитый почти до потери сознания. Не было сил даже пошевелить руками. Кругом стонала буря, потоки дождя захлестывали палубу. Впрочем, Синица была прочным кораблем, ей не могла повредить какая-то небольшая буря. «Пожалуй, если бы «Золотого грифона» не захватили пираты, ему бы пришел конец, - равнодушно подумал Корт. – Нипочем легкой яхте не перенести такой бури. Так что, видимо, судьба». Корт был никудышным моряком и еще худшим заклинателем бурь. Пожалуй, бойцом он тоже не был. Был бы он на земле, пираты бы не смогли его схватить, но море – чуждая ему стихия.

Кажется, начало немного светлеть. Жуткая ночь закончилась. Ветер поутих, хотя дождь по-прежнему барабанил по палубе. Пираты даже не думали высовываться, попрятались в каюты и трюмы. О пленнике даже никто не вспомнил. Подумаешь, волшебник! Вдали от стихии земли, с заломаными руками и кляпом во рту он не мог даже исцелить себя. Капитан и два матроса его яхты были зарезаны у него на глазах. Ему, кажется, повезло остаться в живых только благодаря сопротивлению, которое он мог оказать. Волшебники всегда богаты – считал Кровожадный Морган. А уж если этот невысокий мужичек в очках смог уложить его лучших бойцов, едва шевельнув пальцем, то он – неплохой волшебник. Корт и вправду был очень неплохим волшебником и далеко не бедным человеком. Мать его происходила из богатого рода (отец рано умер), владела обширными землями близь столицы, дела вела разумно и смогла дать сыну лучшее образование. Университет давно уж не был в особом почете, да и денег там драли немеряно, но, тем не менее, Корт окончил его одним из лучших, да и после учился у выдающихся чародеев. Все признавали в нем огромное дарование. Он был мало того, что уникальным целителем, он открыл в себе дар изменения материи. Но более всего Корта любили за доброту, щедрость, открытость…

Дождь закончился. На море белой ватой лег туман. Туман после дождя? Странно. Корт поднял глаза. Ему почудилось в тумане какое-то движение. Да,  на палубу бесшумно карабкались тени. Неожиданно из густого тумана прямо перед ним вынырнула рыжеволосая голова.

- Живой? – спросило порождение тумана. – Я тебя сейчас освобожу, только молчи.

Корт с радостью бы кивнул головой, но шея была стянута веревкой. Шеи и запястий коснулся холодный металл. Не удерживаемый более веревками, волшебник не мог стоять на ногах. Вцепишись в неожиданного спасителя, а точнее, спасительницу, он сразу же начал выправление линий энергии. Через 10 секунд ноги окрепли, кровь побежала по жилам, руки наполнились силой, голова перестала кружиться. Кроме того, Корт наконец-то согрелся. Отпустив невысокую рыжую девушку в мужском костюме, он глубоко вздохнул и засучил рукава.

- Оружие есть? – деловито спросил он.

Девушка покачала головой. Умирающий пленник на её глазах преображался. Уходили синяки, закрывалась рваная рана на щеке, вывороченная из сустава рука с щелчком встала на место. Казалось, он даже стал выше ростом. Пленник был не так уж и стар, как ей показалось в начале. Ему, пожалуй, не было и 30.

Корт потрогал шатающийся зуб. Пожалуй, стоит заживить. Пару зубов выбили. Ладно, это не проблема. Однажды он вырастил себе оторванный палец, с зубами как-нибудь справится. Волшебник внимательно осмотрел свою спасительницу. Девушка была еще очень юной. Судя по шевронам на калоте – Морские Ястребы. Лучшее противопиратское подразделение королевского флота. У малышки были чудесные зеленые глаза и две косы. Из оружия лишь маленький кинжал. Ага, заклинательница бурь. Судя по всему, очень и очень талантливая.

- Не двигайся, - предупредила девушка. – Ребята сами справятся. Я только прикрываю. Ты целитель?

- Ну да, - Корт не стал вдаваться в подробности.

- Это хорошо. Наш целитель совсем вымотался. Мы преследовали Северного Ветра, ушел, зараза. Хорошо нас потрепал, очень сильный. Много народу помяло. А тут Синица попалась, такая удача! Решили догонять.

Тем временем раздались крики, на палубу выскочили пираты. По-видимому, бой внутри корабля выплеснулся наружу. Закусив губу, девушка резким движением руки сдернула туман.

Пиратов было гораздо больше, чем представлял себе Корт. Сам-то он видел куда меньше народу. С его яхтой справился бы и десяток пиратов, но из этих десяти выжил только один.

- Это засада, - прошептала девушка. – Нас ждали.

- Не вас, - поправил её Корт. – Они преследовали военный галеон с налоговыми сборами.

- Ничего, справлюсь, - выдохнула она и запела.

Воздух вокруг начал темнеть. Голос у девочки был сильный, хрустально чистый. Вихри ветра опрокидывали пиратов одного за другим.

- Это Рыжая! – крикнул кто-то из пиратов. – Убейте её!

Корт мгновенно выстроил вокруг девушки щит. Не хватало только, чтобы они и в самом деле набросились на неё. В их сторону полетели заклятья.

- Не отвлекайся, - бросил Корт. – Сейчас вычислю мага…

- Маг – бородатый в синем платке, - спокойно ответила девушка, не оглядываясь. – Еще чернокожий со шрамом на шее. Он элементалист. Коротышка в шапке создает мороки. Он очень силен. Капитан неплохо управляется со стихиями, но у него проблемы со слухом.

Корт мгновенно отыскал глазами капитана, устрашающего вида чернобородого великана, вокруг которого все было залито кровью, и лишил его голоса. Не может петь – не может заклинать бури. Бородатый в синем платке тоже неожиданно захрипел и схватился за горло. Темнокожий был уже мертв. Коротышки нигде не было видно.

Корту не по душе было такое количество крови. Кроме того, Морские Ястребы тоже страдали. У девушки внезапно закончились силы, и она упала к его ногам. Собравшись, волшебник стал быстро выдергивать у пиратов зеленые нити из позвоночника. Они падали на палубу как порубленные, один за другим. Корт пообещал себе всех потом починить. Его магический дар протестовал против подобных упражнений.

Сражающиеся не сразу сообразили, что происходит. А потом уже было поздно. Большинство пиратов валялись обездвиженные, способные только вращать глазами и изрыгать проклятия.

Глава 4. Коранна

Коранна с огорчением глядела на себя в зеркало. Увы, она не прибавила в росте, и бедра нисколько не похудели. Черт!

- Я жирная, - пробормотала она. – Жирная-прежирная. К тому же коротышка.

- Детка! – раздалось с лестницы. – Сколько можно ждать? У нас встреча!

- Я не детка! – рявкнула Коранна, поправляя плащ. – Я же просила!

- Хорошо, пончик мой, - миролюбиво улыбнулся Борей. – Как скажешь.

- Скотина, - процедила девушка сквозь зубы.

Борей Громовержец усмехнулся.

Самый красивый маг побережья был высок, кудряв и голубоглаз. Его наряды были расшиты серебром, а на голубом плаще были вышиты солнце и облака. Его обожали женщины, дети и собаки. Коранна и сама какое-то время была в него влюблена. Другие волшебники его недолюбливали. Не ненавидели, ибо ненавидеть фата и выскочку – глупо, а вот обсудить и высмеять его новый костюм или роман – всегда пожалуйста. Со стороны казалось, что жизнь у Борея праздная и полная удовольствий. Волшебник он действительно хороший, только какой-то несерьезный. То по морям с Морскими Ястребами шатается, то пьянки-гулянки устраивает, то с помпой больших людей принимает, то от очередной полюбовницы откупается. Фолиантов не пишет, на собраниях волшебников не показывается, учеников нормальных не берет (последнюю ученицу – юную девушку – обсуждали всем светом), школ не строит… Живет в свое удовольствие. Пожалуй, единственное его преимущество по сравнению со старой гвардией магов – легкость на подъем. Надо пиратов ловить – собрался и на корабль. Надо на месте разобраться с погодными условиями – сел на лошадь и там. Старые-то волшебники предпочитали, чтобы к ним сначала приехали побеседовать, потом еще раз приехали, обсудить цену. Потом они, может быть, покряхтят, поворчат, заложат карету с обозом (чтобы и печка походная, и книжек десяток-другой) да поедут поглядеть. А то, что дождик в некой провинции нужен не через месяц, а как можно быстрей, их не волнует. Не их ума это дело. Борей выезжал мгновенно – так это его проблемы. Молодежь и есть молодежь. То, что Борей едва ли не старше, например, Ярла Провидца, в расчет почему-то не бралось. Быть молодым волшебником непрестижно.

Коранна, естественно, в Борея вначале влюбилась. Ничего удивительного – в 17 лет она была готова влюбиться в половину мужчин побережья. Она и в Корта была немного влюблена. А тут – молодой, красивый, сильный маг! Однако Борей был слишком уж легкомысленным, на её вкус. Когда Коранна поняла, что ничуть не расстраивается, встречаясь на лестнице с очередной полюбовницей волшебника, она решила, что лучше быть друзьями. Борей, надо признаться, не подозревал, что стал объектом жаркой девичьей влюбленности, а потом перешел в разряд друзей. Он изначально относился к ученице как к младшей сестренке, частенько насмехаясь над ней и немилосердно заставляя работать без продыха. Самое тяжелое было начисто переписывать его заметки и систематизировать заклинания – почерк у Громовержца был отвратительный.

Зато Борей был щедрым. Через пару месяцев он вернул Коранне все деньги, которые она отдала за учебу, заявив, что это он должен ей доплачивать. И то сказать – Коранна и готовила, и прибиралась, по мелочи волшбила. На день Солнцестояния он подарил ей темно-зеленый бархатный плащ с роскошным кружевом на капюшоне. У неё никогда не было ничего подобного. В общем-то, это теперь была единственная нарядная вещь её гардероба. Именно поэтому Коранна его сейчас и надела. Рыжие непокорные кудри скрепила на затылке. Пожалуй, что и ничего. Даже похоже на серьезную волшебницу, а не на молодую магичку-ученичку. 

- Отлично, - похвалил её Борей. – Очень живописно.

Коранна сразу же скользнула рукой по волосам. Так и есть – узел держался на нескольких шпильках, остальные вылетели. Черт! Борей уже выходил. Семеня и путаясь в полах плаща, Коранна бросилась за ним. «Несолидно юной девушке широко шагать», - когда-то втолковывала ей мать.

Конечно, Коранна сразу же попала в неприятности. Борей отшатнулся в сторону от высокого господина, уверенно спешившего им навстречу, а Коранна не успела. Вмазалась в него со всего размаха. Да ладно бы на ногах удержалась! Нет же, господин запутался в её же плаще и грохнулся со всего маху на мостовую, увлекая девушку за собой. Господин был хорош собой, обратила внимание Коранна, пытаясь сдержаться и не разреветься от стыда и неловкости. Борей ехидно ухмылялся в сторонке, даже не пытаясь помочь, а девушка оказалась плотно спелената с темноволосым незнакомцем. Вот прямо нос к носу. Нос у него, кстати сказать, очень даже ничего – длинный, тонкий, чуть крючковатый. И глаза красивые – черные как ночь, даже зрачков не видно, с длинными по-девичьи ресницами. Особенно хороша была кожа – ни рябин, ни оспин, ни пятен – гладкая, смуглая, словно у юноши. А ведь мужчина не казался молодым – ему на вид было ближе к сорока. Коранна так и не успела понять, как он поднялся – только что лежал под ней и смеялся, сверкая влажными белыми зубами, как вдруг они уже на ногах, и он, извиняясь, отряхивает её плащ. Она не поняла, а Борей понял. И хищно зашипел. Он схватил Коранну за руку и задвинул за спину, явно предъявляя свои права.

Мужчина (стройный, темноволосый, в черном с серебряным плаще, отороченном богатым мехом) разглядывал её с нескрываемым, прямо-таки неприличным, интересом.

- Ваша дама? – приподнял он бровь.

- Моя ученица, - нехотя ответил Борей.

Интересно, почему он не соврал? Почему-почему, потому что бессмысленно - быстро определила Коранна. Она уже научилась распознавать способности: маг, и весьма сильный. Нет, очень-очень сильный. И знакомый – магия стихий зашкаливала. Где она видела эти всполохи сине-зеленой силы?

Маг легко отодвинул в сторону застывшего Борея и изящно склонился перед ней.

- Мадам, вы великолепны, - с чувством сказал он. – Я у Ваших ног. Разрешите представиться, я…

- Северный Ветер! – отшатнулась Коранна, мгновенно узнав его по старомодному поклону, словно преломившему длинную фигуру пополам.

Глава 5. Северный Ветер

Нет ничего удивительного, что Коранна и Борей проснулись в одной постели. Оба были молоды, красивы и пьяны. Так бывает.

- Отсутствующие боги, - стонала Коранна, держась за голову. – Что я наделала? Я спала с учителем!

- Отсутствующие боги, - вторил ей бледно-зеленый Борей. – Я спал с ученицей! А нет, ты ж вчера получила диплом. Все нормально.

- Давно хотела узнать, да повода не было, - с любопытством уставилась на Громовержца девушка. - Сколько тебе лет, учитель?

- Больше сотни, - хохотнул Борей.

- О, богиня! – упала лицом в подушку Коранна. – Я переспала со стариком! Какой позор! А что за шум на улице?

Коранна с трудом приняла вертикальное положение, накинула халат Борея и подошла к окну.

- Ты! – ахнула она, тыча пальцем в Борея. – Когда ты успел?

- Что успел? – поморщился маг от её крика и тоже подошел к окну. – О мой день!

Улица за окном была полна цветов. Розы, ромашки, гвоздики, лилии и прочие разновидности цветов, которые не должны были цвести поздней осенью, лежали на мостовой. Их было так много, что земли не было видно. Мальчишки, смеясь, собирали букеты, лошади ступали прямо по этому великолепному ковру, горожанки в окнах восторженно ахали.

- А почему ты решила, что это тебе? – лениво поинтересовался Борей.

И в самом деле! Дом Борея стоял на центральной городской улице. Окна выходили прямо на мостовую, что чрезвычайно раздражало Коранну. Себе она выбрала спальню, выходящую окнами в сад, окружавший дом со всех сторон, кроме фасада.  Напротив, на другой стороне бульвара, располагался дом известного ювелира, чуть дальше – многоквартирный доходный дом, довольно дорогой и престижный. Возможно, это дочке ювелира, румяной толстушке, привалило наконец-то счастье? Коранна быстро дошла до окон, выходящих в сад. Ха! Сад был засыпан цветами так, что кованая ограда их не вмещала. Запах стоял одуряющий. Дверь было не открыть – цветов было море, море!

- Северный Ветер, - пробормотал под нос Борей.

- Что Северный Ветер? – живо обернулась к нему Коранна.

- Аура на цветах, - вздохнул Борей. – Сама не видишь, что ли?

- Теперь вижу, - сердито фыркнула Коранна. – Шар дашь?

- Зачем? – удивился Борей.

- Найду его корабль и верну всю эту гадость. Поможешь?

- Ха!

Коранна довольно быстро отыскала Бурю, благо, что она видела её не раз. Корабль мирно покачивался на волнах в маленькой бухте в нескольких милях от города. Молодая волшебница от души надеялась, что Северному Ветру понравится ответный подарок.  На его корабль обрушилась вначале лавина слегка помятых цветов, а потом – дождь из городской канализации. Не так уж это оказалось и сложно, а удовольствия доставило массу. Заодно и столице услугу оказала – вычистила акведуки.

Сюрприз на Буре оценили, но не сказать, что с восторгом.

Вот же ж сумасшедшая девка, - ругался Байл Трикс. – Вылить на корабль тонну дерьма!

Скажи спасибо, что сначала были цветы, - меланхолично пожал плечами Северный Ветер, орудуя лопатой.

Все матросы подручными средствами сбрасывали смесь дерьма и цветов за борт. Подумав, Северный Ветер отказался от мысли смыть подарочек Коранны потоками дождя – провонял бы весь корабль. Сейчас все же цветов был достаточно толстый слой, чтобы палубу почти не задело. Паруса, конечно, проще сжечь, чем стирать. За новыми в город уже отправился человек.

- И что дальше? – с любопытством спросил Байл. – Вы всё еще собираетесь за ней ухаживать?

Команда опустила лопаты и ведра и навострила уши.

- Думаю, цветы ей дарить больше не стоит, - легкомысленно пожал плечами Северный Ветер. – Возможно, драгоценности?

Матросы переглянулись и бодро взялись за уборку. «Мы совсем не расстроены», - всем своим видом показывали они. А в голове у них стояло видение дождя из золотых колечек и цепочек. Они были готовы выковыривать их из дерьма голыми руками.

Драгоценности Коранна демонстративно пожертвовала в приют для детей, подписав «От кающегося грешника». Пират пришел в восторг и направил ей тонну шоколада. Он, признаться, отмывался сложнее, хотя маленькая Тиралиэль была в восторге.

Все дары Северного Ветра отклонялись с завидным упорством. Несколько раз он пытался поймать Коранну Молнию на берегу, но она всегда ускользала. Пирата начинала раздражать эта игра, и он решил отвлечься. В конце концов, у любого честного пирата всегда есть несколько интересных мыслей. К примеру, из источников, близких к королевскому дворцу, дошли слухи о старинных артефактах – кинжале Смерти и церемониальном клинке. Было бы забавно, если бы это оказались те самые предметы.

Мужчина даже не подозревал, насколько близок он был к триумфу: неопытная провинциальная девушка уже была наполовину влюблена в щедрого пирата. Возможно, спустя пару недель она бы сдалась на милость победителя. Но несмотря на свой обширный опыт по соблазнению женщин, Северный Ветер был нетерпелив и жаден до удовольствий: зачем ждать, если можно просто украсть желаемое?

Глава 6. Буря и буря

- Командор Гром? – кисло улыбнулась Коранна очередному посетителю. – Чем обязана?

В последний год у Коранны не было отбоя от клиентов. Однако не все предложения были приемлемы. Почему-то людям казалось, что если волшебница молода и неопытна, она будет готова взяться за любое дело. Приходившие мужчины в масках сулили большие деньги за внезапный пожар в доме престарелого родственника или за несчастный случай в дороге. В ответ Коранна, нежно улыбаясь, предлагала устроить несчастный случай прямо сейчас. Однако выбирать особо не приходилось, и Коранне пришлось мотаться по провинциям, регулируя погоду, зачаровывать поместья от пожаров и продавать охранные амулеты. Денег на свой дом пока не хватало.

Несколько раз Морские Ястребы уже появлялись с предложениями более чем выгодными, но Коранна отсылала их прочь. Ей не хотелось возвращаться на море. Кроме того, она затаила на них обиду. Теперь она понимала, что платили ей за прежние экспедиции безобразно мало, а требовали работу, с которой не каждый маг справится. Однажды Коранна даже выступала в роли телохранительницы одной Важной Особы. Эта работа оказалась самой простой и прибыльной, к тому же весьма прилично расширила круг знакомств. Вообще-то у юной магини уже сложился определенный образ жизни и репутация, и визит главы Морских Ястребов её изрядно раздражал.

- У нас к тебе предложение, - хмуро сказал Гром.

- Я не работаю на море, - ответила Коранна с вызовом.

- Один контракт, - скривил губы в подобии улыбки Гром. – Если выгорит, оставим тебя в покое.

- Я не работаю на море, - повторила Коранна. – А с Морскими Ястребами и вовсе дел иметь не хочу.

- Да ты послушай, - терпеливо вздохнул Гром. – Мы хорошо заплатим.

Он написал на клочке бумаги цифру, от которой у Коранны чуть глаза на лоб не вылезли. На эти деньги спокойно можно было купить дом, который она присмотрела, даже не трогая основных сбережений.

- Кого нужно убить? – поинтересовалась она.

- Не убить, а поймать, - прищурился командор. – Или хотя бы отобрать груз. Северный Ветер.

- Северный Ветер? – выдохнула Коранна с восторгом.

О её отношениях с Северным Ветром было известно всему побережью. Народ с любопытством гадал, какой дар пришлет Ветер молодой волшебнице в следующий раз, и что она с ним сделает. Увы, у Коранны не поднялась рука сделать из слоненка, последнего подарка Ветра, фрикасе на всю улицу, и она, скрипя зубами, отдала его в зоопарк.

Увидеть пирата хотелось. Хотя бы для того, чтобы вспомнить, действительно ли он так хорош собой, как ей запомнилось. И вообще… неужели сдался? А может другую нашел? Где же его хваленая настойчивость?

- Этот мошенник два дня назад похитил ценную вещь из казны королевы, - пояснил Гром. – Необходимо вернуть.

- Почему я? – с любопытством спросила Коранна. – Я недостаточно опытна для подобной работы, и за такие деньги вы можете нанять кого угодно.

- Увы, у каждого мало-мальски способного волшебника Побережья неожиданно возникли срочные дела, хронические болезни или общая недоразвитость. Попросту говоря, никто не хочет связываться.

- Ну зашибись! – подвела итог Коранна. – И только такая дура, как Коранна Молния, согласится выступить против самого сильного мага всего королевства. Предложите ему выкуп, и дело с концом.

- Учитывая ваши взаимоотношения, он не причинит тебе вреда, - предположил Гром. – И силу твою я знаю. Ты девочка очень перспективная.

- А что Борей? – поинтересовалась Коранна. – Поди-ка прямо сказал, что даже лезть не будет?

- Именно так, - вздохнул Гром. – Сказал, что не готов в случае поражения скрываться в запретных землях, да и без толку. Северный Ветер его и там найдет.

- Ладно, - сказала Коранна.

- Что ладно? – подскочил Гром. – Ты согласна?

- Ну да, - удивилась Коранна. – Вы же за этим пришли?

- Да, но…

- Что не так?

- Никто не ждал, что ты согласишься, - признал Гром. – Я был готов к отказу.

- Глупости, - махнула рукой Коранна. – Если у меня ничего не получится, то я хотя бы попытаюсь, в отличие от старых пердунов. Мне терять нечего. Зато если смогу…

И она смогла!

Найти Бурю было несложно – уж Коранна-то могла это сделать с закрытыми глазами.

Устроить бурю для Бури – легко! А вот выдержать это безумное напряжение-противостояние двух стихий… Сквозь хлещущий дождь и непрерывно грохочущий гром Коранна до странности четко слышала его голос. Может быть, это потому, что она слышала его на экзамене и запомнила. Может быть потому, что за столь длительное время она достаточно хорошо изучила его ауру на подарках. Как бы то ни было, Коранна отлично слышала Северного Ветра. И была уверена, что он слышит её. Она закрывала глаза и видела его долговязую фигуру в мокром насквозь плаще, видела настолько четко, что могла описать каждую бусину, украшавшую его волосы, собранные в конский хвост, складку между бровями на бледном лице, прокушенную губу, облепленную мокрой рубахой грудь, белые в синеву пальцы, скрюченные холодом… И да, он чертовски хорош. Всё ей нравилось: и черные глаза, прикрытые длинными ресницами, слипшимися от дождя, и морщинки вокруг них, и даже вчерашняя щетина на впалых щеках.  Это было ненормально, но Коранна принимала свое видение как истину. И чувствовала, что и он видит ее – мокрые волосы, заплетенные в тугую косу, зеленое лицо, тонкую блузу, непристойно обрисовывающую тело, мокрую юбку, хлещущую по ногам. Коранна как никогда ощущала свою женственность. Северный Ветер испытывал к ней влечение (кто сказал, любовь?)… Что ж! она воспользуется этим. Юбка была немилосердно связана в узел и заткнута за пояс. Ноги голые? Ноги как ноги! Блузку она сбросила, оставшись в одном корсаже – сразу стало легче дышать. Завязки, кстати, тоже стоит подраспустить. Волосы расплести! Почему-то ей казалось, что встрепанные волосы более привлекательны. Ты хотел меня, дружок? Получи! Она сразу же засекла момент, когда голос Северного Ветра дрогнул, сбился. И вплелась в его песню. Как – она и сама не знала. Не важно! Важно, что в этот миг их голоса, даже их тела стали единым целым. Коранна стала Северным Ветром. Нет, не Северным Ветром? О нет, она не пират-маг-забияка, она… она кто-то неведомый. Не человек.

Глава 7. Лекс

Лекс впервые увидел ее на Тайне. Это был остров, которого не существовало на картах. Все про него знали, но мало кто на нем бывал. Это был остров пиратов, и королевские люди даже не пытались его найти. Говорили, что в давние времена еще прабабушка королевы Эрайны даровала этот остров в полное владение главарю пиратов за заслуги, оказанные в войнах. Впрочем, злые языки утверждали, что не меньшие услуги этот пират оказывал и в королевской опочивальне, но за подобные слова легко и просто можно было лишиться языка, а то и головы. В любом случае, на Тайне были свои законы и своя правда, и Лекс приложил немало усилий, чтобы попасть на остров.

Мальчишка лет десяти, может, одиннадцати (Лекс не очень хорошо разбирался в детях), худой и длинный, полувисел на снастях интересующего Лекса корабля. Ухватившись правой рукой за канат, он слегка покачивался на нем, с любопытством наблюдая за происходящим на берегу. В нем на первый взгляд  не было ничего особенного – оборванные бриджи, жилет, разбитая коленка, копна белых кудрей, спадающих на глаза, большущие светлые глаза на загорелой дочерна мордашке. Ничего особенного - кроме пары крыльев за спиной! Крылья – довольно большие, пестрые, как у курицы. Никогда и ни от кого Лекс не слышал о крылатых людях. Ни от кого, кроме…

Чего уставился, парень? Крылатых людей не видел? – весело засмеялся мальчишка. У него были идеально ровные, белые зубы. И вообще он был какой-то слишком смазливый.

Не видел, - согласился Лекс. И зачем-то спросил. -  Это Буря?

Буря, Буря! – снова засмеялся парнишка. - Вон на борту написано.

А где капитан? У меня послание к Северному ветру.

А ветер сегодня Южный, - насмешничал парень. – Он улетел на берег нести зной в Саргону.

Лиэль! – раздался резкий окрик с корабля. – Сколько раз тебя предупреждать – не разговаривать с незнакомцами!

Это знакомец, Одноглазый – ни капли не испугался мальчишка. – Он отца ищет!

На палубе появился стройный мужчина невысокого роста, одетый в элегантный лиловый кафтан.

Первый помощник Байл Трикс к вашим услугам, - представился он.

Правый глаз помощника был скрыт черной повязкой. Волосы его были коротко подстрижены и уложены в модную прическу. Лицо чисто выбрито, оставлены лишь щегольские усики. Без сомнения, это был пират, но не типичный. Если верить молве, на Буре все такие… нетипичные.

Мне нужен Северный Ветер, - приготовился к препирательствам Лекс.

Для чего? Ты из королевских соглядатаев?

С чего это вы взяли? - преувеличенно удивился Лекс.

Морда у тебя упитанная. И вид… чистый ты больно. Аристократ за версту виден.

В таком случае, я не соглядатай, верно? Для человека моего происхождения это низость.

Да брось! Ваши аристократы любую низость могут оправдать служением короне. Мы мол, золотари, верные слуги Ее величества, запачкались…

В глубине души Лекс был полностью согласен с одноглазым, но готов был поспорить, чтобы потянуть время. Уж чему-чему, а риторике его обучали более чем тщательно. Набрал полную грудь воздуха, огляделся по сторонам, открыл рот… и выдохнул с изумлением. Он внезапно увидел человека, которого вовсе не ожидал здесь увидеть. Да что там – вообще не ожидал увидеть. Никогда больше.

В первый момент Лекса охватила неуместная радость, во второй – он захотел скрыться с глаз его, провалиться сквозь землю, слиться с окружающим пейзажем, но было уже поздно. С губ само собой сорвалось имя: Тариэль! Обернулся, вздрогнув, одноглазый, обернулся и тот, из прошлого. И Лекс понял, что он ошибся. Это был не Тариэль, обожаемый наставник, едва ли не второй отец. Тот был красив, гладко выбрит, у него были роскошные черные кудри, от которых млели все девушки. Тариэль был франтом, человеком (человеком ли?) мягким и ласковым, он любил улыбаться и танцевать, был всегда безукоризненно вежлив и надушен.

Этот же был пиратом - ни малейшего сомнения - мужчиной хмурым и опасным, с мрачным желтыми глазами. Щеки его заросли колючей сизой щетиной, а волосы были перехвачены красным платком. Впрочем, роскошная и элегантная одежда ладно сидела на долговязой фигуре, явно сшитая у дорогого портного. Пираты бывают двух типов: одни любят роскошь и шик, другие носят драные лохмотья, не утруждая себя даже своевременным принятием ванны, хотя воды вокруг – океан. Тариэль был, как всегда, исключением. Презирая вычурность, отказываясь от блеска золота и драгоценных камней, он одевался просто и удобно – черная рубашка, мягкие замшевые штаны, заправленные в высокие сапоги. И сабля на боку его вовсе не казалась ненужным украшением.

И все же он обернулся на оклик.

Это был не Тариэль, вернее, больше не Тариэль. Это был пират Северный Ветер.

Прежде чем пират произнес его имя… его настоящее имя, ибо он тоже узнал его, Лекс театрально взмахнул своей широкополой шляпой с пером (шляпа всегда помогала ему в трудных ситуациях и была своего рода его визитной карточкой) и закричал:

- Простите меня, капитан! Я принял вас вовсе за другого человека, моего учителя танцев! Ну разве не забавно? Только не говорите никому, а то я навсегда потеряю уважение моряков! Отличная погода сегодня, солнце в зените, яблони в цвету! Я Лекс Эрханиус, думаю, вы меня ждете!

Капитан Северный Ветер кивнул в знак того, что понял скрытый смысл его тирады, и ответил:

- Да-да, яблок будет море! Значит, Эрханиус? Что ж, я полагаю, вы привезли мне послание от старого друга Корявого Ствола? Я жду вас уже третий день!

- На ваш остров ужасно сложно попасть! – весело тараторил Лекс, едва ли не подпрыгивая от нетерпения (конечно, он умел быть очень сдержанным, но сегодняшняя роль предписывала ему поведение веселого чудака, и он от души наслаждался ею). – Представляете, мне пришлось плыть на морской черепахе, потому что ни один капитан понятия не имеет, что это за остров. Кстати, капитан Морской чайки, что стоит справа от Бури, клялся, что слышать не слышал о Тайне! Я безумно рад, что он таки доплыл досюда. Кстати, капитан, я очень рад видеть вас в добром здравии! Признаться, во время нашей последней встречи вы выглядели очень неважно… Или я опять вас с кем-то путаю?

Глава 8. Тариэль

На корабле было очень чисто. Лекс понимал, что все здесь высшего класса – от канатов и веревок до безобидных на вид пушек с узким жерлом. Однако Лекс без труда узнал в них последнюю разработку своего давнего знакомого, лучшего оружейника из Искателей. Пушки эти считались тайным оружием королевского флота. Впрочем, нет! Эти пушки были лучше!

На одной из пушек верхом, словно на добром коне, гордо восседал крылатый мальчишка. А вот и нет! Вблизи Лекс по ауре, окружающей необычное создание, сразу определил, что это девчонка! Более того, было в ней что-то очень знакомое… но что-то, с чем Лекс сталкивался очень давно.

- Мой сын, Лиэль, - представил крылатую капитан.

Лекс стиснул зубы. Девочка не была родственницей капитана. У Искателей были свои секреты, но Лекс не ожидал столь вопиющей лжи от своего первого учителя. Это его задело. Хотя… кто он такой, чтобы его осуждать? Почему пират должен ему хоть немного доверять?

Лиэль помахала (помахал?) ему рукой и белозубо улыбнулась. В девочке было очень много магии, так много, что у Лекса закружилась голова. Он взглянул на нее внутренним зрением и увидел только пылающий силуэт. Он поспешно отвернулся, боясь ослепнуть.

- Впечатляет, правда? – усмехнулся капитан, от которого не укрылись действия Лекса. – Сплошная стихийная магия. И при этом абсолютно не обучаемый.

- Не обучаемый? – Лекс задумался и тут же нашел ответ. – Чистая интуитивная стихия?

- О да! Остается только ждать, когда он сам проявит свои способности.

- А летать… эээ… Лиэль умеет? – покосился на девочку Лекс.

Почему-то ему неудобно было ее разглядывать. На мальчика можно и  поглазеть. На девочку броде бы неприлично.

Девчонка фыркнула презрительно и отвернулась.

- Я так понимаю, что нет, - заключил Лекс. – Не переживай. Может, лет с четырнадцати начнешь.

- Почему ты так думаешь? – прищурил глаза пират.

И тут Лекс вспомнил, почему ему показалась знакомой девочка.

 -  Ну… Грифоны до половой зрелости летают тоже… неважнецки… - пробормотал он, ругая себя за болтливость.

- Я что, похож на грифона? – возмутилась Лиэль.

- При чем здесь грифоны? Что ты знаешь о грифонах? Почему ты так сказал? – резко спросил пират.

- Ээээ… я просто вспомнил… о единственных разумных крылатых! - выкрутился Лекс.

---

«Ах, мой мальчик! Когда-нибудь я сотворю что-то новое, когда-нибудь я превзойду саму природу! Я хотел бы сотворить кентавра, но они существуют! Как же мне придумать существо, более необычное, чем зверолюди или грифоны? Животных  – легко! Ты же видел моих муравьев и летучих кошек? А птицы, мои чудные стрижи? А что если… ну конечно! Русалки! Я сотворю русалку!» - «Сожалею, профессор, но русалки уже существуют…» - «Ты уверен? Разве это не легенда?» - «Увы… Я встречался с человеком, который знал настоящих русалок» - «Можно ли ему верить, мальчик мой?» - «Я верю ему как себе» - «Жаль… жаль… русалка – это не так уж трудно… если взять человека и дельфина… Крылатые люди! А что, если сделать крылатого человека?» «Ангела?» «Да нет же! Ангелы, даже если они существуют, заметь, я говорю «если», хотя никто их не видел – лишь духи, бестелесные… Они как демоны! А крылатые люди… О! Я мог бы сделать прекрасного человека, совершенного человека! Я мог бы… если бы это не было невозможно…»

---

Теперь Лекс готов был держать пари, что еще как возможно… Но почему девочка у Тариэля?

- Грифоны… - задумчиво протянул Ветер. – Знавал я человека, одержимого грифонами… Он готов был жить среди них, стать одним из них… однако я никогда не связывал Лиэля с грифонами. Неужели я старею? Неожиданно… Я так привык к этой жизни, что перестал видеть совпадения.  Пожалуй, стоит узнать, что стало с тем ученым.

- Насколько я слышал, он женился, - ответил Лекс. – И жена его весьма грозная особа. Да вы и сами ее знаете, я уверен. Коранна Молния.

- Черт возьми, - пробормотал пират. – Меньше всего мне хотелось бы встретиться с Молнией вновь. Ты слышал эту историю, да, мальчик?

- Кто же ее не слышал, капитан? Как Буря удирала от  нее, а она вопила и посылала вдогонку тысячи бурь! Бури за Бурей, ха!

- А, это… И что, Коранна уже тогда была женой Корта Неугомонного?

- Корта Неугомонного? – расхохотался Лекс. – Клянусь акулой, это имя ему подходит! Кажется, она как раз после той истории оказалась каким-то образом одна, в пустыне, без пищи и воды, где и была мужественно спасена стариной Кортом. Корта Неугомонного, хм… Я бы назвал его Кортом Безумцем! Или Кортом-Творцом…

- Ну после его гигантских муравьев я тоже счел его безумцем… Но разумные стрижи! Водоплавающие лошади!

- Летучие кошки!

- Гигантский картофель!

 - Лесная роза! Поливальное дерево!

- Удивительный человек, право! Он и Коранна… Удивительная пара… А дети у них есть?

- К сожалению, не знаю. Надо думать, что их брак породит удивительной силы волшебников…

Оглянувшись, Лекс обнаружил, что вокруг них собралось немало странных существ, жадно внимающих их разговору. Человек, похожий на ящерицу, изящный невысокий кошколюд рыжей окраски, весьма уродливая женщина-полугоблин, огромный человек, явно обладающий гигантской силой, четырехрукий юноша из давно пропавшего народа… А у одного из матросов ноги оканчивались копытами. Стараясь не разевать рта от удивления, Лекс шёпотом поинтересовался у капитана:

- Они все настоящие?

- Не менее настоящие, чем я… или ты.

- Или Лиэль?

Капитан только пожал плечами и увлек Лекса в свою каюту.

Лиэль восторженно смотрела им в след.

- Ты видел? – дергала она за рукав Одноглазого. – Он такой веселый! Я его таким разговорчивым никогда не видела!

В первый момент Лекс почувствовал, что попал в прошлое. Каюта капитана была очень похожа на его комнату в их дворце. Новым был разве что портрет рыжеволосой дамы в старинном наряде (черт подери, вылитая Коранна Молния!), та же серебряная ваза на таком же комоде из красного дерева, тот же глобус, старый, потрескавшийся, покрытый золотой пылью. Ковер на полу, пожалуй, другой, но похож, очень похож. Стол, стулья, кушетка со шкурой неизвестного белого зверя – Тариэль не менял свои предпочтения.

Глава 9. Столица

-Эй, Лекc! Лови меня!

Лекc широко расставил руки, пригнулся, рыча и изображая медведя Лиэль влетела в него со всего размаха, он еле-еле удержался на ногах.

- Не летается, - грустно заключила Лиэль, шевеля крыльями, - Не работают.

- Не расстраивайся, - утешал её Лекc. - Видишь, у тебя уже получается ими двигать. Почти получается, - уточнил он, увернувшись от неожиданного взмаха.

- Дурацкие крылья, - буркнула девочка. - Мало того, что не летаю, гак еще и плавать не могу - тяжелые.

- Ну что я могу сказать, - ответил Лекс. - Зато равновесие держишь, Вон как по канату бегаешь, хоть завтра в цирк! Хочешь, устрою тебя на работу? Девочка-ангел на канате! Только у нас!

- Ага, - фыркнула Лиэль. - Шоу уродцев! Женщина с бородой! Барашек с двумя головами! Ребенок с крыльями!

- Лиэль, ты не урод, - серьезно сказал Лекс, присев на рулон канатов, чтобы заглянуть ей в глаза. - Ты очень красивая и умная девочка. И очень-очень талантливая.

- Думаешь, кто-нибудь возьмет меня в жены с этими крыльями? - широко раскрыла глаза Лиэль.

- Обязательно возьмет, - серьезно ответил Лекс. - Главное, не что там, - он потрогал её крылья - а что здесь и здесь.

Лекс коснулся кудрявой головы девочки и её груди слева.

- А в сказках все принцессы красивые, - упрямо сказала Лиэль.

- Ты тоже красивая, - уверил её Лекс. - Но внешность не главное. Кстати, в сказках у всех принцесс прекрасные длинные белые волосы.

- У меня короткие, - дернула себя за кудри Лиэль. - Папа говорит, чтобы я как мальчик была. Я похожа на мальчика?

- Немного, - улыбнулся Лекс. - Волосы отрастут.

- А ты бы взял меня в жены? Ну когда я вырасту, конечно, - сквозь ресницы лукаво поглядела на него девочка. Через несколько лет она будет сводить с ума мужчин.

- Если ты будешь доброй и умной, то почему бы и нет?

- О! Я обязательно буду доброй и умной! И пойду в школу, как папа говорит.

Да неужели? Лекс знал о невозможных истериках девчонки, которые та закатывала при любом упоминании обучения на берегу. Отцом она вертела как хотела. Тариэль никак не мог решиться отправить её в школу, страдая от ее слез.

- Знаешь что? - улыбнулся Лекс. - Женой тебе становиться еще рано, а вот принцессой хоть сейчас. Ваше высочество, не соблаговолите ли отобедать со мной?

- Только я буду хорошей принцессой, - уточнила девочка. - А не как злая черноволоска, про которую папа рассказывал. Дорогой принц, я с радостью принимаю ваше приглашение.

* * *

За тринадцать лет странствий Лекс возвращался в столицу не более трех раз. Да и жизнь его была в те времена преимущественно ночной. Он совсем забыл, какой он - Фрай, умытый ночным дождем, озаренный розовым рассветом...

По улицам города стелился утренний туман, не было видно ни разбитой мостовой, ни обветшавших на окраинах зданий, ни зловонных сточных канав (к сожалению, в столице, в отличие от многих других крупных городов, до сих пор не была разработана система канализации). Не вылезли еще нищие и торговцы самыми разными товарами. Город был таким, каким, наверное, его видел еще Эрлих - величайший из императоров, который возвел новую столицу, присоединив к стране все морское побережье и ряд горных районов. Лекса всегда восхищал Эрлих. Получив в наследство немаленькое, но довольно бедное государство, он за полвека превратил его в передовую империю. Батюшка его был жестоким тираном, погрузившим страну в пучину страха и нищеты, заставив виселицами, наводнив шпионами. Эрлих, умело используя шпионскую сеть отца в первую очередь заменил сатрапов и людоедов у власти верными людьми и успешно использовал систему кнута и пряника.

Молодой человек встряхнул головой, смахивая с волос влагу. Теперь он МОГ и УМЕЛ многое сделать не хуже Эрлиха. В своих странствия он повидал немало. Знал, где неурожаи, а где процветающие поместья, видел как проблемы, так и самые смелые проекты. В качестве члена совета Искателей он обладал почти неограниченным доступом к самому главному ресурсу империи - людям.

- Ну, я пошел? - обернулся Лекс на Рейля (так называли Тариэля близкие люди), и помахал рукой Лиэль.

Увы, их дорожки теперь пересекутся не скоро, ибо дел у Лекса будет (как он надеялся) немало, а жизнь всего одна.

Быстро и широко шагая по улицам полусонного города, он с любопытством оглядывался по сторонам. Все- таки столица переменилась. Укреплены наружные стены города, срублены многие старые деревья, отреставрирован главный собор. Было видно, что мостовую пытались привести в порядок. Грязи, впрочем, меньше не стало.

Во дворец соваться не стал, прогулялся вокруг.

Стражнику ворот после того, как Лекс попался ему на глаза в третий раз, подошел и вежливо посоветовал прийти на пару часов позже и занять очередь среди страждущих. Еще он порекомендовал написать свою беду на бумаге и абсолютно бесплатно посоветовал писца, который поможет правильно ее составить и много денег не возьмет. В прежние времена человека, одетого, как Лекс, попросту выкинули бы вон, переломав нечаянно пару конечностей. Или это зависело от стражника? Что ж, узнать это было не трудно.

Три из пяти известных Лексу, а вернее уже Эрхану, ибо Лексу знать такие вещи было вовсе не положено, тайных выхода из дворца были уже далеко не тайными. Неприметная дверца, скрытая плющем, ведущая на задний двор, была накрепко заперта. Впрочем, она и в прежние времена запиралась изнутри на засов. Двигающиеся трухлявые доски на конюшне были заменены на крепкие. Платан, чьими ветвями Лекс раньше нередко пользовался для преодоления стены, был срублен. Вообще-то это правильно. Если из замка можно выбраться незамеченным, туда можно не менее незаметно попасть.

Оставался еще потайной ход с хитрым механизмом, секрет которого невозможно было разгадать - только узнать, но Лекс когда-то вместе с Рейлем оставил пару ловушек, в которые он не без основания боялся угодить. Он вовсе был не уверен, что сможет вспомнить, под какой половицей струна и из какого места может вылететь арбалетный болт.

Глава 10. Эмма-Ли

К генералу тем временем подошел пузатый купец и что-то объяснял ему, размахивая руками как мельница. Эрхан не сомневался, что купец уже излагал всё это неоднократно. Старый генерал мягко, но настойчиво подталкивал просителя в сторону очереди. Молодой человек усмехнулся. В очереди не различались ранги. Здесь были и купцы, и мелкие помещики, и несколько стариков, и измученные женщины в белых вдовьих платах. Одна из них была на большом сроке беременности, и за юбку ее держался светловолосый мальчик. Была она одета по-вдовьи, придерживала большой живот, и ласково успокаивала сына, тем не менее, огромные усталые глаза на исхудавшем лице смотрели с тревогой, граничащей с паникой Эрхан направился прямо к ней:

- Не тяжело ли тебе, госпожа? - тихо спросил он. - Мальчика зачем с собой взяла?

И получил вполне предсказуемый ответ:

- Негде оставить, господин мой. У меня нет дома.

- Откуда ты?

- Из Саргоны, господин.

От женщины веяло дикой усталостью. Эрхан видел, что она в полном отчаянии, что если бы не сын, она готова была лечь у дороги и умереть. Во всяком случае, такой, явно заманчивый для нее образ, ясно уловило его внутреннее зрение.

- Давно ли ты ела? А твой сын? - раздался за спиной женский голос.

Эрхан оглянулся. Рядом стояла статная, роскошно одетая дама.

- Госпожа моя! - женщина попыталась было упасть на колени, но Эрхан без труда удержал её. - Госпожа моя! Будьте милостивы! Мой сын...

- Пойдем, - ласково сказала дама и взяла просительницу за руку. - Я накормлю вас.

Дама вопросительно взглянула на Эрхана, склонив голову набок и сверкнув темными глазами из-под каштановой челки. Эрхан улыбнулся - одной из своих искренних улыбок.

-Эмма-Ли! Не узнаешь?

Дама нахмурилась, готовая метать молнии в нахала, столь дерзко обратившегося к ней, вгляделась внимательней и ахнула, схватившись рукой за пышную грудь.

- Ах ты... мерзавец! Откуда ты взялся? Живой! - Эрхан был уверен, что она готова придушить его в объятиях, но вынуждена сдерживаться в присутствии толпы. - Мальчика возьми, - наконец справившись с эмоциями, выдохнула она. - И на кухню.

Так вот о чем говорил дядюшка Эрл! Нашел его глазами, но тот был занят очередным «избранным».

Эрхан и сам не против был перекусить. Подхватив на руки почти невесомого ребенка, он ободряюще улыбнулся его матери и двинулся следом за Эммой-Ли, которая выбрала из очереди еще несколько женщин и стариков и повела их на кухню. Некоторые отказывались, боясь потерять свое место. Эмма-Ли не настаивала. Остальные были так измучены, что едва не падали. На кухне их быстро рассадили на топчаны расторопные девицы в серых косынках - не иначе как монашки, вручив каждому дымящуюся миску с похлебкой. Эрхану тоже сунули миску. Эмма-Ли хотела было возразить, но махнула рукой. Искоса наблюдая, как он с аппетитом поглощает пищу, на которую прежде и не взглянул бы, она принялась расспрашивать людей. Некоторым она предлагала прийти в другой день, некоторых отправляла обратно, а одну женщину сразу же наняла на работу. «Беременная твоя» - шепнула кузина Эрхану.

- Расскажи о своей беде, госпожа, - тихо обратился к женщине, сидящей к нему так близко, что их локти соприкасались, Эрхан.

Женщина посмотрела на него внимательно, явно сомневаясь, имеет ли он какую-то власть помочь ей. Она была еще моложе, чем показалось Эрхану вначале. Очевидно, Эрхан выглядел убедительно, потому что женщина пожала плечами:

- Ничего необычного, господин. Муж умер. Осталась одна с ребенком и беременная. Дом отошел старшему сыну мужа. Я сирота. Мой муж был уже в летах и женился на мне спустя много лет после смерти первой жены, когда его сын сам женился и ушел в свой дом.

- Почему же старший сын не позаботился о тебе и своем брате?

- Господин мой! Муж мой был хоть и богатым, но я не первая его жена. Раньше я у чужих людей и приживалках жила, взял он меня в жены из жалости больше, хоть я и красивой считалась. Первый сын уже тогда не слишком доволен был, но отцу не перечил, а когда отец умер, и вовсе не рад был. Кому нахлебники в доме нужны? У него уже свои сыновья были. Что ж, он нас из дому не гнал, он мне нового мужа нашел, по такому он имел право распоряжаться, пока я дите ношу, да я не согласилась…

-Так, а новый муж чем не понравился?

- В жены меня захотел Караха ваять. Если господин когда в Саргоне бывал, слышал. Про него на побережье все знают.

Эрхан покачал головой Караху знали не только в Саргоне. Он был известный разбойник и злодей, хотя, если приглядеться, Караха был далеко не так страшен, как про него молва шла, но репутацию кровожадного монстра старательно поддерживал. Лекс с Карахой был в приятельских отношениях, неоднократно у него гостил. Караха с Искателями старался не ссориться и даже иногда сотрудничал. В глазах молодой женщины, только что потерявшей мужа, да еще беременной, стать женой подобного персонажа было хуже смерти, хотя Эрхан не сомневался, что плохо бы ей не было. Своих женщин (а у него их целый гарем) Караха холил и лелеял.

- Много Караха за тебя заплатил? - поинтересовался он.

- Две сотни золотом, - сгорбилась женщина.

Две сотни монет! Да на эти деньги можно в столице дом купить! С чего это он так расщедрился'

- Молодая была, глупая, - хмуро ответила женщина, хотя Эрхан и не ждал ответа. - Надерзила ему однажды на рынке. Мужу меня был добрым человеком и много мне позволял, вот я и возомнила. Высоко взлетела, больно упала.

- Да ты, я вижу, грамотна?

- У учителя в доме воспитывалась. У него своих семеро было, но он меня никогда не обижал.

- Почему из дома ушла? Пасынок гнал? - требовательно спросила Эмма-Ли, подсаживаясь к ним.

- Не гнал, - кротко отвечала женщина. - Грозился детей отобрать, если замуж не пойду, а меня насильно отдать - и уже не в жены, а в наложницы.

- Получается, ты закон нарушила, опекуна своего волю не исполнила, да еще и ребенка без ведома старшего родственника мужского пола увела, - безжалостно подвел итог Эрхан. - Чего же ты хочешь, женщина?

Глава 11. Дела семейные

Боги не дали королеве Эрайне сыновей, но это не смущало никого. На протяжении нескольких веков трон в Айдарре передавался по женской линии. Королевой становилась дочь или внучка правительницы. Мужчина в семействе был редкостью. Женщины клана упорно рожали девочек. Тем больше было горе королевы, когда ее единственный внук Эрхан однажды без вести пропал.

Как будто мало в королевской семье проблем!

Дети королевы Эрайны были ее болью, ее проклятьем, ее разочарованием. Две дочери! Старшая лживая самолюбивая гадюка, а младшая и вовсе идиотка. Причем идиотка – это диагноз. Родила ее Эрайна уже в преклонных годах, на что-то надеясь. На что? Старшую она упустила. Ей куда интереснее и важнее были дела империи, а дочь, ну что дочь… у нее есть няньки, бабки, тетки, отец в конце концов. Стоит признать, что уже тогда стоило понять, что дети – это не ее. Безобидную дурочку  Эрму королева все же любила больше старшей дочки, да и как не любить вечное дитя, плетущее венки из цветов и играющее в куклы, всегда жизнерадостное, всегда улыбающееся?

Хорош порядок, когда из претендентов на престол блудливая кошка и идиотка.

Правда, мальчик у Эйи тоже получился вполне удачным. С неплохим магическим даром, симпатичный внешне, умный.

А вот только главной чертой всей королевской семьи был не магический дар, не ум, не внешность, а упрямство.

Упрямый император Эрлих в свое время – почти три века назад – из маленького нищего княжества создал империю. Не побоялся, не отступился. Воевал, брал ласкою, покупал. Его упрямый сын продолжил дело отца. А потом внезапно стали рождаться девочки, но тоже весьма упрямые.

Упрямая Эрайна, оставшись круглой сиротой в двадцать лет, тоже не прогнулась, не поддалась на провокации соседей, даже более того, ухитрилась присоединить Саргосское взморье к своему королевству, причем исключительно мирно.

Но войны не было слишком давно. Слишком жирные овцы пасутся на лугах, слишком радостны люди, слишком часто нарушаются границы со стороны Рухху.

Упрямый мальчик Эрхан слишком долго не был дома.

Иногда Эрайне казалось, что юный Эрхан – воплощение своего знаменитого предка. И тогда она снова откладывала в сторону перо. Рано. Пусть мальчик еще погуляет. Что ему делать здесь, в дряхлом, пропитанном пороком и развратом королевском дворе? А Эрайна еще немного повоюет… вместо тебя.

Будь Эрайна лет на двадцать моложе, возможно ей хватило бы решимости изменить принцип престолонаследия. Но ей уже за семьдесят, по меркам магов не самый солидный возраст, но по меркам королей – смертельно много. Она и сама знает, что стала слишком осторожна, слишком медленна, слишком королева. Привыкла к комфорту, к покою, к мирному времени. Пора менять королеву.

---

Женщина, по какой-то ошибке свыше ставшая матерью Эрхана, ничуть не удивилась его появлению. Более того, она, казалось, даже не знала, что он отсутствовал. Другого объяснения этому пустому взгляду, скользнувшему по нему, Эрхан найти не мог.

Удивленно покачав головой, молодой человек присел в кресло за письменный стол генерала Эрла.

Это даже не больно.

Он не собирался рвать на себе волосы в отчаянии, посыпать голову пеплом, резать вены или творить еще какие глупости. Раньше это казалось естественным: он даже думал, что все матери такие. Да и для чего нужна мать, если есть бабушка, тетка, сестра, няньки, наконец?

Но теперь ее равнодушие вызвало легкое недоумение вкупе с любопытством. Почему? Разве не все матери любят своих детей? Даже Тариэль, относившийся к дочке с показной строгостью, временами смеялся и дурачился с ней, не скупился на похвалы и с восторгом описывал не самые безобидные ее проделки. А ведь по сути своей он был рожден бессердечным. Леке, конечно, был бы в отчаянии, но ведь Эрхан вовсе не Леке. Эмоции, такие как радость, любовь, восторг, боль, печаль - были чужды Эрхану в той же степени, в какой характерны Лексу - открытому, искреннему и такому ранимому. Пожалуй, это был неравноценный обмен - сильные чувства в обмен на долг. Леке никому не был должен, он жил для себя, а Эрхан - ну, Эрхан готов был служить своему долгу до последней капли крови.

Будучи Эрханом, он восхищался Лексом и слегка презирал его, а будучи Лексом, поражался выдержке Эрхана и жалел его за эмоциональную пустоту. Подобная двойственность вполне устраивала молодого человека, позволяя ему решать проблемы как бы с двух сторон. То, что было по плечу Эрхану, порой было невыносимо для чувствительного Лекса, Леке никогда не смог бы спланировать операцию, требующую наступить на горло своим чувствам или просто высидеть скучнейший прием. Эрхан, в свою очередь, терялся при виде людского горя и не мог найти нужных слов. Кроме того, Эрхан был жутким снобом.

Ненормально? А кто в королевской семье был нормальный?

Генерал Эрл (Эрхану теперь нравилось величать его именно так) возвратился и стоял теперь перед ним как статуя, всем своим видом излучая неодобрение. Эрхан вскочил с удобного кресла и с поклоном предложил старику занять свое место. Покряхтев, дед разместил свои скрипящие кости и спросил:

- Надолго ли вернулись, юноша?

- Навсегда, - ответил Эрхан,

- Навсегда - это очень долго, - пожевал губами старик. - Стоит ли оно того?

- Конечно нет. Но император Эрлих же как-то справился. Вот на кого стоит равняться, - задумчиво произнес Эрхан. - Я вот читал о нём много летописей, но не могу понять - как? Когда он всё это успевал? И война, и наука, и по городам ездил, и гляди-ка, даже жениться успел и детей родить. А по всему тому, что ему приписывают, он и спать-то не должен был успевать.

- Эээ, юноша! Да если б Эрлих в одиночку все тащил, он бы рассыпался! У него в каждом городе по верному человечку сидело, а у этого человечка своя база. Советники опять же мудрёные были. Одни эльфы эти проклятые чего стоили...

- Эльфы? - заинтересовался Эрхан. - Первый раз слышу об этом.

Глава 12. Эрин

Спустя 2 года.

Здесь больше не росла трава по пояс. Деревья, окружавшие чудесную некогда долину, были мертвыми, почерневшими от огня. Река, делавшая здесь крутой, почти идеальный полукруглый изгиб, журчала невесело. Долина сплошь поросла высокими ядовито-розовыми цветами. У леса еще сохранились обугленные скелеты домов.

- Что это? – потрясенно выдохнула Эрин. – Что здесь произошло? Сражение? Битва?

- Подлое убийство. Здесь стояло войско Харриана. С двух сторон река, с одной лес, за спиной деревня. Если бы враг шел со стороны луга, его бы заметили сразу. Если бы смог пробраться через лес, подняли бы тревогу в деревне. Река же здесь глубока и быстра. Идеальное место, чтобы несколько недель держать оборону. Через лес, кстати, далеко не уйдешь. Леса здесь дремучие. Можно неделю идти, не выйдешь. Даже местные далеко не заходят, боятся лесных духов.

- Не бывает никаких лесных духов, ты все выдумываешь.

- Я и забыл, что ты у нас самая умная. Поехали.

- Куда? Ты же сказал, что через лес не пройти.

- В гости к духам. Мы же ищем свидетелей преступления. Кто, как ни духи, знают больше всего об этих местах?

Девушка фыркнула возмущенно. Уже третью неделю они расспрашивали местных жителей. Эрхан решил делать два дела одновременно – показать Эрин страну и найти неоспоримые доказательства вины Бер-Госса и его племянника. И без того это дело откладывалось так долго, что выжгло ему всю душу. Он спал и видел мерзавца, вздернутого на виселице. Или обезглавленного. Или четвертованного. Око за око, зуб за зуб.

Эрин уже шестнадцать – отличный возраст, чтобы повзрослеть раз и навсегда. В провинциях в этом возрасте девушек выдают замуж. Сам Эрхан в шестнадцать сдавал экзамены в университет.

К радости Эрхана, девушка имела дар той же направленности, что и у него. Почти два года под его руководством дали блестящий результат: она научилась слышать истинные слова людей и улавливать их чувства.

Эрхану пришлось учиться самостоятельно, ему было несложно объяснить Эрин, как надо действовать. Тем более, она женщина – а женщины прирожденные интуиты.

«Приложи усилия. Сосредоточься. Поставь себя на место интересующего тебя человека, думай как он» - учили Лекса на первом курсе магического института (дальше первого курса он не проучился – не хватило денег).

 «Расслабься и получай удовольствие, - учил племянницу Эрхан. – Будь благожелательна. Захоти помочь человеку выразить мысль. Разве не бывает, что при разговоре с близким человеком ты заканчиваешь его фразу даже более верно, чем он может выразить? Запомни это ощущение и постарайся удержать его».

Девушка быстро научилась улавливать мысли собеседника. Более того, она видела не только эмоции и чувства, излучаемые в настоящее время, но и следы прошлых переживаний, что для Эрхана было почти непостижимо. Вот и теперь, у реки, она сжимала голову руками, не в силах вынести «эти крики». Эрин казалось, что поле заполнено туманом неупокоившихся душ. Эрхан был искренне благодарен судьбе за отсутствие подобной чувствительности. 

В лесу было не лучше. Девушка шарахалась от каждого куста, каждой тени.

- Медведь! Я уверена, что здесь был медведь! – бормотала она. – А здесь кого-то убили.

- Эрин! Я сколько раз тебе говорил – закрывайся! Ты же с ума сойдешь, если будешь реагировать на все эмоции, которые когда-либо проявлялись! Да здесь за сотни лет под каждым кустом кто-то либо помер, либо родился!

- Точно, - с энтузиазмом подтвердила Эрин. – Вот у этой сосны не дальше луны кто-то, кажется, продолжал род!

Эрхан только беспомощно рассмеялся. Эрин менялась с каждым днем. Она расцветала. Еще вчера она была ребенком – худой угрюмой девочкой, не доверявшей никому вокруг. И вдруг распустилась будто цветок, выпрямилась, раскрылась. Она убирала черные с огненными искрами волосы назад, широко раскрывала темно-карие глаза, вскидывала густые брови – и мужчины спотыкались, глядя на ее светлое лицо. В ее внешности причудливо сочетались нежность Эммы-Ли и резкие, демонические черты отца. Как пылал ее взгляд в гневе – чистым золотом! Как завораживающе звучал ее голос, сколько власти было в жестах! Нет, не от матери это.

Первое время её тревожила способность «видеть» людей, особенно когда она не могла отличить временные, яркие, но недолговечные эмоции от истинных, глубоких. Конечно, она была уверена, что всех раздражает, всем мешает, да еще медленно сходит с ума. Теперь же поток магии, прежде надежно сдерживаемый сознанием, изливался легко и свободно, не мучая ее сны завихрениями кошмаров. Сны ее стали легки, взгляд прояснился, появился аппетит.  Она стала спокойнее, молчаливее, будто бы тише – словно спокойная гладь пруда. И только Эрхан знал, какая черная глубина скрывается за гладкой зеркальной поверхностью.

Уже все вокруг понимали, что вот она – будущая королева. Никто больше не смел возразить.

И всё же Эрин была юна, красива, ей, как и любой шестнадцатилетней девушке, хотелось свободы, развлечений – и любви. Эрхану очень хотелось бы пробраться внутрь ее хорошенькой головки и понять, что она скрывает от него – потому что чувствовал, что ее сердце уже занято. А для королевы нет ничего хуже, чем любить кого-то сильнее, нежели свою страну.

Девочку, конечно, было жаль. Желая подарить ей хоть немного свободы напоследок, Эрхан всё же вывез ее в путешествие по стране. Жаль, что в нем были не только приятные моменты.

По дороге мужчина развлекал ее различными поучительными историями из своего детства и странствий, рассказывал о романе Эммы-Ли с Тариэлем, попутно показывая королевские владения и расспрашивая каждого встречного о его жизни.

Выглядел молодой человек весьма представительно. Длинные волосы, более подходящие вечному бродяге, были теперь острижены коротко и модно. Никаких головных уборов, или, боги упаси, шляпы с перьями, Эрхану по рангу не полагалось. Темно-зеленый бархатный калот был расшит золотой нитью и украшен мехом – лето закончилось, и по ночам уже ложился иней.  Дюжина сменных рубашек тонкого полотна непременно сдавалась в стирку в каждой деревне. Замшевые бриджи из безумно дорогой кожи какого-то заморского животного были мягче шелка, но прочнее толстой драконьей шкуры. Сапоги были срочно сшиты на заказ. На случай непогоды в котомке лежал свернутый плащ из мягкой шерсти, зачарованный от дождя и ветра. Эрин была одета не менее роскошно. Мягкие брючки и калот были копией наряда Эрхана, только темно-голубого цвета, на голове ее красовалась кокетливая шапочка с пером белой цапли, и короткий светлый плащ был украшен белым мехом и подбит ярко-синим шелком. По лошадям было видно, какие важные люди путешествуют. Лошади были хороши – снежно-белая без единого пятнышка кобылка Эрин и крупный пегий жеребец у Эрхана. Денег у них с собой было достаточно, полномочия неограниченные, поэтому Эрхан в каждой встречной деревне вершил суд и принимал разные жалобы, заставляя племянницу вести подробные записи.

Глава 13. Лесные духи

- Стой! – скомандовал Эрхан. – Дальше не пойдем.

Эрин с облегчением опустилась на поваленный ствол дерева. Шутка ли – почти весь день брести по лесу, продираясь через кусты, смахивая липкую противную паутину, перешагивая через коряги. Эрхан хотел добраться до цели, пока не стемнело, чтобы не ночевать в лесу, поэтому шли без привалов. Девушка вытянула гудящие ноги и застонала – ноги тут же свело судорогой. Эрхан несколько раз прокричал совой, поворачиваясь в разные стороны.

- Устала? – сочувственно спросил он племянницу.

Девушка молча, но очень выразительно посмотрела на него. Хамить и ругаться сил у нее не было.

- Ба, да это же наш стрижёнок! – раздался позади Эрин насмешливый бас.

Эрхан смерил появившегося надменным взглядом.

- Выбирай выражения, лесник, - процедил он сквозь зубы. – А не то бока наломаю, век помнить будешь.

- Этот наломает, поверь, - раздался бас совсем с другой стороны, откуда вроде и появиться никто не мог. – Он мне однажды так накостылял, что я неделю пошевелиться не мог!

С разных сторон появились огромные заросшие мужики в медвежьих шкурах – на вид совершеннейшие дикари. Эрин тихо пискнула и попыталась сжаться в комочек. Тот же, который чуть больше, принялся сжимать в объятиях Эрхана, но вдруг охнул и отскочил в сторону, чуть не упав.

Эрхан же, потирая помятое плечо, как ни в чем не бывало пояснил Эрин:

- Эти олухи – два братца, сыновья моего спасителя Корявого Ствола, Медвежье Ухо и Маленькая Тучка.

- Большая! – взревел один из братьев. – Большая Туча!

Второй брат довольно загоготал.

- Большая глупая Туча, - согласился Эрхан. – А это моя племянница Эрин.

Великаны уставились на Эрин с искренним удивлением. Было видно, что они раньше попросту её не заметили. Эрин покраснела от столь пристального внимания.

- А я думал, это мальчик, - брякнул один.

- Красивая, - изумленно выдохнул другой, пальцем осторожно коснувшись каштанового локона девушки.

- Ты на этих болванов внимания не обращай, - хладнокровно посоветовал девушке Эрхан. – Они женщин отродясь не видели. Откуда в лесу женщины? Разве что девицы, собирающие грибы, заблудятся. Просто будь с ними построже. Парни они малость не сообразительные, но слабого не обидят.

- Ты, стрижёнок, не болтай попусту, - сердито зарычал один из них. – Мы и в деревне бываем, и до города пару раз добирались. Нечо нас при девушке срамить!

Эрхан (а скорее Лекс) неожиданно взметнулся и оказался за спиной у говорившего. Через мгновение он уже нежно обнимал громилу за шею одной рукой и поигрывал кинжалом у его уха.

- Я же просил выбирать выражения, - холодно произнес он.

Девушка смотрела во все глаза: не ожидала она от дядюшки ни подобной прыти, ни столь властного тона.

- Отпусти его, Барсук, - попросил старший. – Позже разберетесь. Хорошая драка на ночь глядя не затевается.

Лекс кивнул и проворно отскочил в сторону, с легкостью увернувшись от огромной лапы.

Братья нырнули в кусты, жестом позвав за собой Лекса и Эрин. Последовавшая за ними девушка с удивлением обнаружила довольно ровную тропинку. Уже через полчаса она вышли на широкую поляну, на которой стоял большой деревянный дом, не дом даже, а терем. Рядом был разбит большой огород, приветливо журчал из земли ключ, по огороженному дворику разгуливали жирные гуси и курицы. Эрин только глазами хлопала.

На пороге их встречал сам хозяин – высокий и крепкий старик.

- Добро пожаловать, друзья дорогие! Сегодня у нас день гостей, - степенно приветствовал он их. – Хитрый Барсук, ты изменился! Леди, добро пожаловать! Две прекрасные дамы под одной крышей – такого чуда мой дом никогда не видел.

Эрхан насторожился. Корявый Ствол не отличался особым гостеприимством. Как бы не было беды. Только бы Северный Ветер не выбрался навестить старого друга! Знакомить отца и дочь Лекс был не готов. Ему нужна была королева, а не новый матрос на пиратский корабль. Однако женщина?

- Лекс, мальчик мой! – раздался радостный голос, от которого Эрхан слегка сморщился. Как же некстати сейчас были для него все эти учителя, обожавшие его!

- Волшебник Корт, - сдержанно поклонился Эрхан, но был тут же заключен в жаркие объятья.

Эрин с интересом разглядывала мужчину, столь бурно приветствовавшего ее дядю. Кто в Айдарре не слышал про Корта Неугомонного? Среднего роста, гладко выбритый, с растрепанными темно-русыми кудрями и яркими зелеными глазами, окруженными морщинками, он куда больше походил на фермера среднего достатка, чем на известного волшебника. Да и одет он был как фермер  – рубашка, жилет с множеством карманов, кушак, широкие штаны, заправленные в невысокие сапожки.

- Корт, отпусти мальчика, - окликнула волшебника женщина, выглянувшая из двери, и мужчина немедленно послушался.

Женщина была очень красива: с фигурой как песочные часы, которую подчеркивала  простота темно-красного платья, с огненно-рыжими волосами, убранными в замысловатую прическу. Она с интересом разглядывала Эрин – потную, усталую и перемазанную в смоле. Эрин было очень неловко.

- Здравствуйте, - приветливо улыбнулась ей женщина. – Я Коранна, жена волшебника Корта.

Коранна Молния! С ума сойти можно!

- Эрин, наследная принцесса империи, - царственно склонила голову девушка.

Придворные манеры всегда спасали ее в неловких ситуациях: как сейчас, когда она отчаянно робела в присутствии двух великих людей.

Коранна расширила глаза удивленно, явно напуганная не меньше Эрин. Лекс едва сдерживал смех, увидев, как вытянулись лица у Большой Тучи и Медвежьего Уха. Корт Неугомонный тоже выглядел озадаченным.

- В самом деле наследная принцесса? – удивился он. – Но Лекс никогда… Впрочем, понятно почему. Что же мы стоим? Пройдемте в дом!

- У нас сегодня праздник, - сообщил Эрин Корявый Ствол. – Ужин готовили волшебник Корт и его жена.  Это вам не вареная медвежатина.

Глава 14. Грифоны

 Коранна:

- А когда я очнулась, на меня смотрело самое невозможное существо! Больная пушистая кошка, знаете, как на помойках – серо-полосатая – с птичьей головой и крыльями. Я тогда подумала, ну все, уже миражи пошли. Вроде еще суток не прошло.

И так, знаете, благожелательно спрашивает: «А вы тут по делу лежите, или просто так? Вы не подумайте, я не любопытный, но вдруг вам помощь нужна?»

А я такая говорю: «Дожили! У всех миражи как миражи, а у меня ерунда какая-то! Ладно б колодец привиделся, или караван какой, а тут кошкоптицы говорящие…».

Как он оскорбился! Аж хвост дыбом! «Я, - говорит, - Грифон! Совершенное создание! А то, как Вы меня обозвали, слово ругательное, и попрошу впредь его не употреблять! Всего хорошего!»

И тут я поняла, что это не глюк. Позвала. Извинилась. Говорю, простите-извините, многоуважаемый грифон, это у меня солнечный удар. Я и представить себе не могла, что на белом свете существуют столь великолепные существа! А лежу я тут не по делу и не для удовольствия, а потому что один нехороший человек меня здесь положил и ушел. Мне бы оковы снять, а там что-нибудь придумаем.

А он мне: «А нам с людьми дела иметь не положено. Но я попробую Вам помочь, не бросать же Вас здесь, в самом деле! Это не эстетично! Помрете, пахнуть будет плохо, стервятники опять же…» И ушел. В смысле улетел. Я думаю, ну точно, Коранна, с ума сошла. Нет, вечером вернулся, когда уже стемнело и стало жутко холодно. Я еще подумала, что умру от воспаления легких куда скорее, чем от жары.

 «Здрасьте, - говорит. - Вот я вам человечка привел».  Смотрю – ба! Да это ж Корт! Ну все, точно глюки – подсознание, оно такое. А может, я вовсе и не в пустыне, а просто меня Рейль… в смысле, Северный Ветер, чем-то опоил?

Корт:

- Меня Хорр, грифон-дозорный, в пустыню потащил. Ничего не объяснил, сказал – дело есть. Я пока шел, весь вспотел. Да еще и вышел в чем был, штаны короткие, сандалии да рубашка рваная, а что, проветривается… У грифонов такие заскоки бывают, могут полпустыни пройти ради какой-то необычной улитки. Ну иногда череп какой находят или змею дохлую, так как курицы начинают кудахтать. Я у них там как жилетка был, они мне всё жаловаться ходили. Прихожу, значит, а там камень такой здоровый, я еще раньше его видел, думал, откуда такое чудо посреди пустыни, и на много километров – ни воды, ни деревца. А там под камнем лежит кто-то. Я думаю, ну все, труп отыскал. Потом вижу, волосы рыжие, знакомые – чуть не поседел. На колени бухнулся, а она на меня смотрит своими глазищами! Живая!

Эрхан:

- А Тариэль наутро с изумлением увидел на камне нехорошее слово, выведенное тем самым золотом, из которого оковы были. Байл, уговоривший его забрать из пустыни девушку, долго ржал, уверяя, что теперь камень объявят святым местом всякие хулиганы.

Глава 15. Белона

Эрхан и Эрин приближались к Белонскому поместью. Девушка в последнее время была задумчива и молчалива. У них было достаточно доказательств, чтобы отправить Бер-Госса и его племянника на плаху. И Горнин, кстати, выглядел рядом с дядюшкой едва ли не святым. Бер-Госс успел наворотить много дел, и никто не смел поднять против него голос. Эрхан же, являясь членом совета Искателей, обращался напрямую к членам общества, в большинстве своем людям весьма осведомленным. В то же время, будучи племянником королевы, он мог гарантировать не только защиту, но и полное неразглашение информации. Наконец-то! Наконец-то дело двигалось к концу, наконец-то можно было перевернуть эту страшную страницу!

Уже у самого поместья, там, где начинались изгороди, они свернули с основной дороги. На пригорке, у большой яблони, Эрхан преклонил колени и долго молился. Когда он встал, глаза его были полны слез.

- Здесь я похоронил жену и детей Харриана. Они были убиты во время первого налета на поместье. Мальчику было всего два года. Девочке почти шесть… Харриану до последнего не осмеливались сказать об этом.

Эрин побледнела и пошатнулась. Нет, не будет Харриан ее. После такого – не будет! Девушка тоже преклонила колени, прося у богини посмертия для невинных детей. Потом они молча, не глядя друг на друга, они направились к поместью, ведя лошадей на поводу.

- Я согласна, - тихо сказала Эрин. – Ты слышишь? Я буду королевой.

- Зачем? – устало спросил Эрхан. – Разве не лучше жить для себя?

- Я теперь так не смогу, - грустно ответила девушка. – Пока в стране остаются такие вот Бер-Госсы, пока беременных женщин продают разбойникам и убийцам, пока хранителей леса выживают из дома… Надо что-то менять. Эйя… она ничего не сделает. Ей это не нужно. Всё будет по старому.

- В таком случае Горнин твой. Тебе решить, жить ему или умереть. Вот и увидим, сможешь ли…

Горнин оказался моложе, чем ожидала Эрин. На вид ему было лет даже меньше, нежели Эрхану. Это был симпатичный юноша с живыми карими глазами и спутанными русыми кудрями. Со смехом он ловил во дворе курицу для юной девушки-кухарки. Поймав и свернув курице шею, он с торжественным поклоном вручил её девочке, словно рыцарь, убивший дракона и принёсший даме сердца его голову. Девочка сделала неловкий реверанс, сверкнула смелой улыбкой и убежала. Будущая королева стиснула зубы и напомнила себе о могиле под яблоней.

Симпатичный юноша приветливо махнул рукой, заметив гостей.

- Чем могу служить, господа? – белозубо улыбнулся он, и тут же с поклоном исправился. – Госпожа?

Голос у него был звонкий, совсем юный.

- Вы арестованы по подозрению в попытке убийства Харриана Белонского и в убийстве его семьи с целью захвата имущества. По законам империи, подобное преступление карается смертной казнью, - ровно произнесла Эрин, изо всех сил сжав кулаки.

Вот так! Ни приветствия, ни «позвольте представиться». Она ни разу не видела, чтобы человек менялся в лице столь быстро. Румяный молодой человек вмиг побелел, выпрямился, состарился. На дворе кто-то охнул.

- Что мне следует сделать? – как-то деревянно, скрипуче спросил Горнин. Очевидно, он не собирался устраивать истерики. – Дозволено ли мне будет собрать вещи, раздать распоряжения, назначить управляющего?

- Как, вы не будете сопротивляться, не станете кричать, что невиновны? – недоверчиво спросила Эрин.

- Не буду. Я признаю себя виновным и готов понести заслуженное наказание, - тихо, но твердо ответил юноша.

- В таком случае у вас есть сутки на приведение дел в порядок. Я бы хотела получить ваше слово, что вы не сделаете попыток сбежать, - тихо и растеряно сказала Эрин.

- Даю слово, что не скроюсь от наказания, - кивнул Горнин. – Хоть это и глупо, прошу вас чувствовать себя моими гостями. Я немедленно отдам необходимые распоряжения.  

- Мы рекомендуем передать поместье в распоряжение вашего отца, - подал голос Эрхан. – Хотя, учитывая ваше признание, суд вряд ли затянется.

- Я… наверное, я хотел бы, чтобы мой отец узнал обо всем гораздо позже, - сдавленно попросил юноша. – Я не хочу… видеть его лицо…

- Предпочитаете, чтобы он узнал обо всем в суде? – язвительно поинтересовался Эрхан. – Вероятно, у вас не будет даже возможности попрощаться.

- Нет, - сглотнул юноша. – Я… я напишу ему письмо. До приезда оставлю управляющего.

Эрин, несмотря на доказательства и признание вины Горнина, стало его отчаянно жаль. Его звонкий голос, голос молодого певца, голос молодости и счастья, казалось, сорвался на верхней ноте и навсегда охрип. Погасла жизнь в глазах, опустились плечи.

- Бер-Госс превращает всё, чего он касается, в грязь и тлен, - вполголоса произнес Эрхан.

Молодой Горнин стоял, пошатываясь, словно не понимая, что жизнь продолжается. Он был очень бледен, глаза его блуждали.

- Я рад, что вы пришли, - сказал внезапно он, обращаясь к Эрхану. – Больше всего я страшился, что никто ничего не узнает.

Эрхан удивленно вскинул брови. Как бы ему ни хотелось обратного, юноша явно говорил правду. А из юноши уже полилось – не остановить.

- Я устал жить в вечном страхе. Каждый день я жду, что за мной придут. Каждая ночь приносит кошмары. Я готов был сам прийти и рассказать о преступлении, совершенном мной, но я отчаянный трус. Я боюсь суда и очень боюсь смерти, но лучше умереть человеком, чем жить уродом и убийцей. Это по моей вине были убиты жена и наследник Харриана. Это я погубил множество ни в чем неповинных людей. Мне казалось, что я смогу с этим жить, что я достоин большего, чем получил по праву рождения, но я не могу… я не хочу.  Я не хочу любви людей, у которых из-за меня погибли близкие. Я не достоин ни капли милости. Я один… один во всем виноват, и нет мне прощенья.

Он упал на колени, закрыл лицо руками. Не заплакал, нет. Просто принялся раскачиваться из стороны в сторону. Эрхан силой поднял его, увел в дом и усадил в кресло.

Глава 16. Милость

Обратно Эрхан и Эрин ехали куда быстрее, даже несмотря на то, что теперь они были обременены каретой с арестованным и дочкой Харриана. Впрочем, девочка большую часть пути ехала на лошади впереди Эрин. Юная принцесса долго ругала Эрхана за то, что он перепутал детей, но, в конце концов, признала, что, возможно, только это и спасло девочку от смерти. Талана боялась поверить, что её папа жив и очень переживала.

Эрин переживала не меньше. Она и ненавидела этого тихого послушного ребенка, и жалела ее. То ли жизнь она везла перед собой, то ли напоминание о своем горьком поражении.  Ей хотелось понравиться девочке – зачем? Непрошенные, запретные мысли, пустые мечты терзали ее душу, и никуда не удавалось от них спрятаться.

На подъезде к столице Эрхан не выдержал. Он и без того уже горел огнем. Молодой человек оставил женщин и арестанта под охраной взвода стражников, следовавших с ними последний отрезок пути, и помчался к вперед. Эрхан доверял юному Горнину, но не хотел вводить его в соблазн. Достаточно ему искушений в его короткой жизни. 

Как можно скорее Эрхан хотел упрятать бер-Госса за решетку. Он сильно опасался, что в усадьбе Харриана был какой-нибудь человек Бер-Госса и мог предупредить своего хозяина. Однако он недооценил Эрин. В холле его ждала Эйя. Кузина бросилась к нему, взметнув юбкой.

- Ты!  - прошипела она, тыкая в него пальцем. – Как ты посмел арестовать Джана?

- Я? – искренне удивился Эрхан. – Бер-Госс арестован? Когда?

- Уже вторую неделю. Значит, это не ты? Неужто маленькая сучка?

- Что здесь происходит? – Эрхан схватил мать за плечи и ощутимо встряхнул.

- Две недели назад сюда прилетел ворон, - пояснила Эйя. – Прямиком к королеве. Представляешь, он разговаривал. Едва не выклевал глаза слуге, пытавшемуся его выгнать!

Говорящие вороны? О да, Эрхан представлял.

- Я не знаю, что эта чертова птица наговорила матери, но практически сразу же Джана арестовали и заперли в каземат в подвале. К нему никого не пускают, даже меня. Старый Эрл сказал, что он обвиняется в  государственной измене. Ты что-нибудь знаешь об этом?

Эрхан твердо взял Эйю под локоть.

- Дражайшая моя матушка! Не ты ли рассматривала дело Харриуса Белонского?

- Я. Но при чем здесь Джан?

- Вот меня интересует, вы в самом деле полная дурочка или просто защищаете своего любовника?

- Да как ты смеешь, так разговаривать с матерью, мальчишка! – взвизгнула женщина. - Любовника? Защищаю? Опальный князь, свергнутый народным голосованием…

- Был подкуплен Бер-Госсом и напал на Белону с великолепным наемным войском.

- Ах! Ты об этом, - Эйя изо всех сил старалась выглядеть смущенной, но у нее плохо получалось. –  Молодой Горнин… Бер-Госс просто помог своему племяннику.

- Просто помог? Погубив две сотни людей, хладнокровно умертвив дворянскую семью? Детей?

Эйя  неопределенно пожала плечами. Ну семья, ну дети… подумаешь!

- Вы, матушка, пойдете под суд вместе с ним, вы понимаете? – Эрхан не испытывал ни жалости, ни любви. Он вообще ничего не испытывал в этот момент.

- С чего это? – изумилась Эйа совершенно искренне. - Зачем доводить дело до суда? Кому это нужно?

- Во-первых, Харриану. Во-вторых, его дочери.

- Дочери? Черт, бер-Госс уверял, что Харриан в монастыре навсегда, а дети погибли, - Эйа испуганно зажала рот рукой, понимая, что сболтнула лишнее, но тут же успокоилась. -  Впрочем, всё равно нет доказательств. Свидетелей нет. Кажется, все погибли от какой-то хвори.

- Не все. Человек, которого Бер-Госс пытал лично и оставил умирать в лесу, выжил.

- Да? Что же это за человек, слово которого поспорит со словом первого советника королевы?

- Он перед тобой.

Эйя смерила его высокомерным взглядом.

- Ты? Внук королевы? В гонцах у Харриана? Не смеши меня! Этому никто не поверит! Да ты не осмелишься появиться в публичном суде…

Внук королевы! То, что он – ее сын, даже не вспомнила.

- Кто говорил про публичный суд? – приподнял брови Эрхан. - Суд будет тайным. Внутренние дела семьи и всё такое.

Кажется, Эйя начала осознавать серьезность ситуации.

- Но зачем? – растерянно, беспомощно посмотрела она на сына. -  Личная месть? Это я могу понять. Он хотел тебя убить, не зная, кто ты. Разве стоит вообще… Хотя ты прав. Месть – это святое.

- Месть? О нет! Заговор против империи.

- Брось, какой заговор! – криво улыбнулась женщина, поглаживая по плечу Эрхана. - Маленькая услуга племяннику. Кстати, что будет с племянником?

- Он во всем сознался. Эшафот. А твоему возлюбленному грозит как минимум мучительное четвертование.

- Но…

- Эйя! Включи голову! Белона -  лишь маленькое звено в большой цепи! Бер-Госс опутал своей паутиной половину империи. Большинство голов крупных городов или назначены при его пособничестве, или должны ему денег, или просто запуганы. Он держит в руках систему банков. Признаться, я хотел мести. Но дернув за одну ниточку, я вытянул такое паучье гнездо… Ты знаешь, что Бер-Госс внушал Эрин, что она сумасшедшая? Ему удалось заблокировать часть ее магии, и она в самом деле чуть не свихнулась? Он и её пытался соблазнить. Ему не нужна ты – ему нужна королева. С Эрин у него не вышло, но он ловко повернул её к отказу от наследия. Если бы ты стала королевой… Как ты думаешь, сколько бы ты прожила, если бы пошла против воли Бер-Госса?

- Я тебе не верю, - дрожащими губами произнесла Эйя.

Эрхан сунул ей в руки пачку бумаг.

- Читай. Здесь только часть бумаг, в том числе признания голов. И выбирай – пойдешь на плаху с ним или твоё признание будет в этой же пачке к вечеру.

Оставив растерянную мать в библиотеке, Эрхан направился прямо к королеве. В выборе Эйи он не сомневался. Бер-Госс был списан в расход уже давно. Он был для королевы что мертвец, а кому они интересны, мертвецы? Разговор с королевой не занял много времени. Вкратце он поведал о результатах расследования. Королева подтвердила его неограниченные полномочия относительно Бер-Госса. Куда больше интересовала её Эрин. Тут Эрхан принес только добрые вести.

Глава 17. Харриан Белонский

Эрхан и Эрин приближались к монастырю богини Земли. По преданию, эта богиня была воплощением добра и милосердия. За стенами её храма могли укрыться все обиженные и угнетенные. Здесь не спрашивали, преступник ты или нищий – кормили, давали приют, помогали начать новую жизнь. Всё это было заслугой настоятельницы. Некогда знатная дама, подруга королевы после смерти супруга удалилась в монастырь и служила людям. Самое удивительное, даже криминальный мир почитал ее и отчего-то боялся. Дурные люди не приходили сюда.

 Монастырь находился вне столицы, в некотором отдалении от города. Вокруг него простирались плодородные земли. Монахини ухаживали за цветами и плодовыми деревьями. Даже в середине осени дорога к храму была замечательно красива. Деревья полыхали алой и золотой листвой. Цвели поздние и, видимо, поэтому особенно крупные и яркие цветы. Лошади осторожно ступали копытами по дороге, усыпанной золотом листвы. На черной влажной земле яркими пятнами лежали листья кленов. Эрхану казалось, что они идут по звездам. Он обернулся. Эрин, ехавшая сзади, бережно придерживала заснувшую Талану. Эрхан и предвкушал, и страшился этой встречи. Хоть у него и было немало времени, к Харриану он ехал впервые – раньше казалась невыносимым ворошить болезненное прошлое. Тело хорошо помнит боль – куда лучше, чем удовольствие. До сих пор Эрхан просыпался среди ночи от собственных криков, будто наяву ощущая тупое лезвие ножа, кромсавшее его пальцы и слыша гул арбалетных болтов.

Сегодня он ехал к давно похороненному человеку, рана в его душе зарубцевалась, боль поутихла. Харриан был для него не столько другом, сколько командиром, очень хорошим командиром, предметом для исследования и, как следствие, восхищения. Даже в пору своих странствий Лекс всегда помнил, что в один день ему придется вернуться. Конечно, с одной стороны это ограничивало его, но и добавляло остроты. Он жил каждым днем. Любой человек, встречавшийся на его жизненном пути, всегда рассматривался с точки зрения внука королевы. Харриан подходил. Он был примерно его возраста, но это не только не способствовало их сближению, но и препятствовало ему. Безродный бродяга Лекс был, безусловно, куда более опытен, чем блестящий князь Белонский. Будь Лекс старше, он мог рассчитывать на уважение к возрасту, будь заметно моложе – на снисходительность. Теперь же он даже не мог предположить, замечал ли его Харриан, погруженный в черную меланхолию. Лекс получил звание лейтенанта, которым втайне гордился, за то, что не только организовал оборону поместья, но и смог отстоять его, тогда как капитан размещенного в поместье полувзвода не успел среагировать на нападение вовремя.  Впрочем, у нападающих были точные сведения о поместье, о капитане, но не о Лексе, его способностях и связях с Искателями. Лекс, в свою очередь, сумел правильно прочитать сигналы, передаваемые ему кем-то из искателей зеркальной почтой (надо бы разыскать этого человека и взять к себе), но в его слова о неизвестном войске никто не поверил, да и Лекс, ни в чем не уверенный, не особо настаивал. Однако лучше быть осторожным трусом, чем мертвым глупцом, и Лекс навестил и привел в готовность арсенал и присмотрел позиции, наиболее выгодные для обороны. Увы, о том, чтобы предупредить супругу Харриана, он  не подумал. Ее тело нашли уже после боя. Никому не сказав, она отправилась с детьми на прогулку к реке... Лекс вполне справедливо винил в их гибели себя, что тоже не позволяло ему в полной мере расслабится перед встречей.

На крыльце храма сидела молодая женщина и качала на руках хохочущего ребенка. Эрхану показалось это чудесным предзнаменованием. Храм богини жизни. Новая жизнь на пороге. Новая королева. Новая эпоха. Новая империя.

Женщина, увидев всадников, засмущалась и оправила одежду. Она была очень красива – тонкое, одухотворенное лицо, словно сияющая светлая кожа, большие серебристые глаза, длинные льняные волосы, гладкие как вода, удерживаемые вдовей лентой на лбу.

- Простите, господин, - лучезарно улыбнулась женщина. – Я мешаю вам пройти. Но отсюда такой великолепный вид на сад!

Эрхан кивнул.

- Вы не узнали меня, - поняла женщина. – Я Вэнда, та, к которой вы были милостивы, когда я так нуждалась в милости.

Эрхан вздрогнул. Да, он не узнал её. И слова о милости были словно пощечина.

- У тебя дочка? – неловко спросил он. – А мальчик в порядке? Ты расцвела.

- О да! Покой лечит. Сын на занятиях в саду. Знаете, здесь много детей-сирот. Я теперь вижу, как ему повезло – у него одного здесь есть мать.

Она кивнула на Эрин с ребенком.

- А это твоя семья, господин?

- Это моя племянница Эрин, будущая королева. Коронация состоится через неделю, в день Урожая.

- Ох! – женщина попыталась почтительно подняться, но Эрин приложила палец к губам.

Девушка выразительно посмотрела на Эрхана. 

- Ты, кажется, собирался искать своего друга? – спросила она. – Мы подождем тебя здесь, правда, Талана?

Талана сонно моргнула в ответ. Эрин, чинно расправив юбки, уселась рядом со смутившейся Вандой.

Эрхан легко взбежал по ступеням, привычным уже движением взъерошив коротко стриженый затылок. Ему очень не хватало прежних длинных волос.

- Где разыскать мать-настоятельницу? – остановил он первую же послушницу.

Женщина проводила его в сад, проведя через весь храм.

Храм был высоким, его потолок словно терялся в голубой дымке. Он не был разделен на помещения, крыша держалась на множестве разноцветных тонких колонн. На стенах был нарисован вид из окон, каким он был несколько веков назад, когда построили храм, поэтому казалось, что зашедший сюда делает шаг в прошлое, когда люди были добрее, боги ближе, урожаи обильней, а радость чище и совершенней.

Настоятельница была окружена ребятишками мал мала меньше. Самый маленький, еще одетый в длинную детскую рубашонку, в нелепых туфельках и шарфе, едва держался на ногах. Старшие были уже подростками. Они что-то наперебой объясняли ей, рассказывали, а она ласково отвечала, щедро раздаривая поцелуи. Почему-то у Лекса защемило сердце. Наконец она заметила его.