Ты и сам всё знаешь

Ошибка № 4 Одержимость (часть вторая)

Открыла глаза. Небольшая комната с заставленными этажерками. Стол, стулья — ничего лишнего. Подняла голову с подлокотника и неуклюже села в кресле, слушая щелчки и вращение барабана. Руки, сцепленные за спиной, затекли из-за наручников.

Даррет сидел прямо напротив меня, поигрывая револьвером. На лице застыла непроглядная маска. Взгляд разочарованный и злой.

— Ничего не хочешь мне рассказать?

— Где Аэр?

— С ним всё в порядке.

— Что стало с тем парнем в респираторе?

— Ничего хорошего… не хочу думать… Для всех его убил я, это ясно? — Даррет взвёл курок и направил на меня мой же револьвер.

— Даррет…

— Расскажи мне, Эйри. Кто ты такая?

— Эйри Нолад, приехала из Иттании по рабочей визе… — не сводила взгляда с дула. Он серьёзно угрожает мне?

— Ложь, ложь, ложь. Мы ведь знакомы, да? Наша встреча на дирижабле не было случайностью? Ты всё подстроила?

— Я знаю не больше твоего.

— Тогда давай делиться тем, что нам известно, начнём с… пусть будет Йенс Моро. Кто это?

Хотела схватиться за горло. Это имя, животный страх.

Зови меня Йенс. Теперь мы будем частенько пересекаться с тобой, моя милая Сай.

— Кажется, я попал в цель. Рассказывай!

— Встретила его в приюте. Он был практикантом. Больше не знаю ничего. Помню, что боялась его отчего-то. Он определённо псионик…

— Приют находится в Линнеркуте?

— Да…

— Выходит, ты сирота?

— Похоже на то. Всю мою жизнь я думала, что в Тимернике живёт моя мать с отчимом. Но теперь сомневаюсь, что они не плод чьего-то воображения. Искусная иллюзия, в которую я так легко поверила. Телефоны на открытках и адреса принадлежат другому месту.

— Что за место?

— Лечебница Хейвенс Мёрси там же в Линнеркуте.

Даррет переменился в лице, и сдавил виски.

— Даррет!

— Я был там… я… видел… тебя…

— Это невозможно.

— Ты лежала на чёртовой койке. Твоя голова была обрита, на руках следы от катетеров. Это точно была ты! Но почему ты, я шёл к своей жене.

— У тебя всё перемешалось в голове из-за моей крови. Ты запутался. Мы оба запутались.

— Нет, Эйри. Сейчас, именно сейчас, всё становится настоящим. Кто-то жестоко поиграл со мной, но я разберусь. Что ты делала в лечебнице, почему я пришёл к тебе туда?

— Я не помню.

— Почему ты выбрала это имя? Почему ты стала Эйри Нолад? — Даррет усадил меня на колени и впился в шею долгим поцелуем. Он дрожал словно от наркотической ломки. Хотела успокоить его, прикоснуться. Но сцепленные за спиной руки не могли дотянуться до разгоряченного лба.

— Мы вспомним вместе, Эйри. Моя милая Сайджин Окс. Ты всё это заварила. Сломала мою жизнь! Ты обещала спасти меня, клялась, что мне станет легче.

— Я бы никогда не навредила тебе, Даррет.

— Я не виню тебя, просто скажи, кто я такой. Что я за чудовище, что ты сбежала от меня?

— Ты не чудовище.

— Уверена? — он бросил револьвер на кресло и начал раздевать меня.

Рубашка повисла на скованных руках. Не успела забыть его прошлые ласки и охотно принимала новые. В этот раз грубые и жадные. Задыхалась от поцелуя, глухо постанывала ему в рот. Соски горели от прикосновений, он сжимал их сильнее, наслаждаясь моими сдавленными вскриками.

— Хочешь меня, Сай?

— Да.

— Скажи это.

— Хочу тебя, Даррет.

— Не так, назови моё настоящее имя.

— Я не знаю его.

— Опять лжёшь.

Хиз поставил меня на ноги и стянул штаны. Помогла раздеть себя до конца. Он долго рассматривал моё тело, не прикасаясь и не дыша.

— Жестокая лгунья. С самого начала ты оставляла себе пути отхода, готовилась к побегу. Морочила мне голову.

— Ты всё знал!

— Всегда всё знал. Я сам позволял тебе, потому что хотел, любил.

Он, наконец, прикоснулся ко мне. Схватил за волосы и вновь притянул к своим губами. Пальцы его левой руки водили между ног. Мокро, жарко, смущающие чавкающие звуки.

— Хорошо, давай поговорим о другом человеке.

Даррет сел на кресло и утянул меня за собой.

Он ослабил ремень брюк. У меня пересохло во рту, когда почувствовала, как Даррет медленно касается внизу. Он входил внутрь на едва ли на дюйм, а затем быстро отстранялся, не давая мне насладиться им полностью.

Мужчина улыбался, упиваясь моей несдержанностью, и продолжал дразниться.

— Даррет, я больше не могу, пожалуйста.

— Знаю, терпи, Сай! Скажи мне имя того, о ком я хочу поговорить.

— Дэнли Арой! — я почти прокричала имя и тут же почувствовала Даррета внутри.

— Умница, теперь расскажи мне о нём, — дознаватель крепко держал меня за ягодицы и ритмично поднимал и опускал. Старалась помочь ему, опираясь на колени, но быстро выдохлась.

— Не молчи, Эйри.

— Я мало знаю о нём. Познакомились случайно. Он был моим первым мужчиной.

— Это чушь! — резко перебил меня Даррет. — Я был твоим первым. В тот же день, когда подсел в кафе…

— Но как же… — окончательно запуталась, голова ходила кругом. — Я так больше не могу, Даррет. Пожалуйста, прекрати, — по щекам текли слёзы, а весь мир рассыпался на куски. Я сирота, у меня нет семьи. Все мои воспоминания — ложь. А новые лишь пугают и вносят больше хаоса.

— Что прекратить, Эйри? — он остановился и смахнул мои слёзы.

— Допрос.

— Хорошо. Но учти, что очень скоро мы вернёмся к нашему прошлому.

— Не сейчас. Просто хочу быть с тобой.

Даррет улыбнулся, расстегнул наручники, затем подхватил меня и уложил на холодный стол.

— Тебе ведь так больше нравится, верно? Когда я сверху.

— Да…

Так долго ждала этого. Неужели, действительно, была той маленькой девочкой, влюбленной в инспектора по делам несовершеннолетних? Как же его тогда звали?.. В глубине знала ответ, но страх в одночасье разрушить то, чем мы жили последние пять лет, оказался сильнее.

Даррет был Дарретом Хизом, а я — Эйри Нолад. Он спокойно жил со своим сыном в Ной Арке, а я предавалась искушениям в компании Дэнли. Скоро мы вспомним, что-то страшное, от чего я сбежала.

Крепкие руки притянули за бедра. Точно останутся синяки. Хиз никогда не контролировал себя и отдавался полностью своей одержимости. Я позволяла ему. Видела, что иначе не будет, только так.

И сейчас это не было похоже на занятие любовью. С маниакальной жадностью Даррет трахал меня. С его лица срывались крупные капли пота и падали на моё разгоряченное тело.

Ни жалости, ни передышки. Протянула к нему слабеющие руки, он охотно наклонился и непривычно нежно поцеловал, продолжая так же неистово двигаться.

Несколько раз кто-то стучал в дверь и звал его, дознаватель игриво прикладывал палец губам, и как назло вынуждал меня стонать ещё громче.

— Ты сумасшедший Даррет, — шептали дрожащие губы.

— Тебе под стать. Ты сделала меня таким Эйри, свела с ума. Принимай таким, какой есть.

— Принимаю. Всего тебя, Даррет.

Фрикции ещё резче и глубже. Протяжно закричала, и ладонь тут же опустилась мне на лицо. Вгрызлась в руку дознавателя так, что по подбородку потекла кровь. Во рту разливался солоноватый привкус, а внизу всю пульсировало от удовольствия. Даррет тяжело дышал, опираясь о стол.

Наклонился, слизал с моих губ кровь и прикрыл глаза:

— Дождался.

— Как долго меня не было, Даррет?

— Пять лет, — наши пальцы переплелись. Не хотелось отпускать его.

— Прости меня.

— Я не единственный, перед кем ты должна извиниться. Но я попробую, — пообещал мужчина, легко поцеловал меня в уголки губ, — Скоро вернусь, закрою, чтобы никто не потревожил?

— Мне бы, — кивнула на свои разведённые ноги.

Дознаватель подмигнул и галантно протянул носовой платок.

Почувствовала, что не могу сдерживать смех.

— Обязательно постираю и верну!

— Не надо. В смысле верни, но не стирай, — улыбнулся Даррет и скрылся за дверью кабинета. Оставив меня наедине с разрастающейся в сердце нежностью и сладким жжением внизу живота.

Дверь кабинета закрылась. Долго лежала на столе, боясь пошевелиться и нарушить новые, хорошо забытые ощущения. Развернула перед собой вероятности и усмехнулась. Если так будет продолжаться, мои предсказания о детях от Даррета непременно сбудутся. Транквилизатор, который мне вколол наёмник, существенно ослабил организм для случайной беременности. Но поговорить с дознавателем всё же придётся. Хотя уже знаю, что он ответит.

Воспользовалась платком, нехотя привела себя в порядок. Хотелось дольше носить его запах. Не торопясь оделась, разглядывая фотографии отца и сына на столе. Почти семейная идиллия, если не знать всей истории.

Мой мужчина не сказал, насколько и куда уйдёт. Подошла к двери и повернула ручку. И правда, закрыл. Почему я не удивлена? То, с каким упоением он защелкивает наручники, связывает… Алчный и ревнивый Даррет Хиз. Он безумно нравится мне таким. Его таким создала я, вернее слегка откалибровала.

Раздвинула жалюзи и заглянула сквозь стеклянную дверь кабинета. В участке довольно людно и шумно. Постоянно раздавались громкие переливы местного коммутатора, соединявшего этот отдел с другими в Ной Арке. Телефонистка громко вещала на весь зал, перекрикивая остальных сотрудников. Кто-то оформлял задержанных, другие вели в углу бесполезную воспитательную беседу с местными девицами лёгкого поведения.

Остановилась на парочке, пришедшей с обеда. Неподдельные влюблённые взгляды двух молодых людей казались глотком свежего воздуха в душном участке. Сразу же узнала в пареньке знакомого с дирижабля. Ниас. А рядом с ним та самая Кимми.

Интересно, чтобы сказала девочка, узнай правду о своем партнере. Не встреться мне молодой патологически влюблённый практикант, всё разрешилось бы весьма трагично. Доведённый до отчаяния безответным чувством, он придушил бы её спустя полгода, а затем застрелился сам.

Просматривала сотни вероятностей, но все заканчивались печально, то для одного, то для другого. Пусть обещала Ниасу не оказывать никакого психического воздействия, я солгала. Вмешалась, подправила его личность, лишь самую малость.

Иначе было нельзя, ведь он зверь, теперь, к счастью, прирученный. Такой станет самым лучшим мужем для Кимми. Его маниакальность и одержимость поставлена на правильные рельсы и не причинит никому вреда. Немного лукавлю… Причинит, но в том случае, если кто посмеет поднять руку на избранницу. Однако тут я уже бессильна, лишь выбрала наименьшее из зол. Мне ли не знать побочных эффектов. Я уже делала подобное раньше. Приручила своего собственного монстра.

Это было задолго до знакомства с инспектором по делам несовершеннолетних. То судьбоносное событие притворило нашу встречу в приюте и навсегда изменило обе жизни.

Неожиданное видение вклинилось, когда я столкнулась с долговязым парнем в музее современного и классического искусства в Лос-Винтаго, куда нас привели на экскурсию. Он долго рассматривал весьма откровенную картину, где девушка предавалась ласкам сразу с тремя мужчинами.

Краснея от стыда, не могла оторвать взгляда от слившихся в едином экстазе людей.

— А ведь кто-то рисовал их в этот момент, — внезапно нарушила молчание.

— На картине жена художника. Должно быть, хорошо когда есть кто-то, кто разделяет твои интересы так фанатично, — грустно ответил незнакомец и повернулся ко мне.

На секунду он удивился и еле заметно хмыкнул. Одиннадцатилетняя девочка около скандального полотна. А затем на меня градом посыпались картинки. То, что он делал со мной было ужасно и отвратительно, и я притянула руки ко рту, чтобы не закричать. В моём же видении рот зажимала чужая рука в новенькой кожаной перчатке — такие часто любят использовать водители. Чувствовала неприятный привкус.

Физически ощущала боль. Его и мою. Всё прекратилось, когда в руке появился нож.

Захлопала влажными от слёз ресницами, а незнакомец продолжал изучать моё лицо. На его собственном не было ни одной эмоции. Красивые безжизненные голубые глаза, и чужая полуулыбка.

Не говоря ни слова, он почти выбежал из зала, оставив меня наедине с картиной. Я больше не смотрела на совокупляющийся квартет. Видела, как тонкие губы требуют в кожгалантереи дорогие перчатки. Для меня. Это даже мило.

Не подозревая, я стала триггером для дремлющего монстра, и теперь он хотел отблагодарить меня в своей извращенной манере. Следовало испугаться, сбежать, убить его раньше. Но вместо этого я влюбилась, потому что параллельно со всем этим разглядела иной путь для нас обоих.

Убийца неделями следил за приютом, запоминал моё расписание и перемещения, выжидал. Мне нравилась его методичность и преданность. Это должен был быть его первый раз, и он хотел сделать всё идеально. Поэтому я решила немного помочь ему.

Он подготовил место для нашего последнего свидания в заброшенном амбаре в доках. Старая кушетка. Расстеленный везде полиэтилен, и никого поблизости, кто смог бы услышать крики и звуки борьбы. Только я не буду кричать и драться, всё будет иначе.

Я в очередной удивила парня так, что он растерялся. Сбежала из приюта и направилась прямиком к месту казни. Юноша брёл, не торопясь, мысли сбивались и путались в его голове. Жажда боролась с любопытством и внезапным страхом.

Приятно было ощущать смену ролей. Грани размылись, и теперь стало неясно, кто жертва, а кто охотник. Но я тоже боялась, потому что не видела чёткого будущего. Психопаты могут быть весьма непредсказуемыми даже для псионика-ясновидца.

Я нырнула в полуоткрытую дверь амбара и уселась на скрипучем полиэтилене.

— Ты псионик, — раздалось из темноты.

— А ты психопат, — смело ответила незнакомцу.

— Туше. Как глупо, я ведь трахну и убью тебя. Зачем ты пришла?

— Поговорить. Можно?

— Ну, давай. Ты сильно упростила мне задачу. Почему бы и нет?

Я погладила место рядом с собой, и убийца послушно сел, сжимая новенькими перчатками рукоять ножа.

— Это не прекратится с моей смертью.

— Что именно?

— Твоя жажда. Тебе не станет легче.

— Я знаю, что ты предлагаешь?

— Помощь.

— Бесполезно. Я хочу этого, — он осторожно провёл лезвием по моей шее, спустился в верхней пуговице рубашки, и ловко срезал её.

— Разреши показать тебе кое-что, если не понравится, сделаешь, что задумал.

— Зачем тебе всё это?

Взяла его лицо в ладони и неожиданно для себя призналась:

— Люблю тебя.

— Ты ещё безумнее, чем я. Как же ты собралась помогать мне? Тебе самой нужна помощь.

— Да, нужна…Твоя…

Подняла руки выше к его вискам и показала всё. Мы сидели всего минуту, глядя друг другу в глаза и рыдали. Нож упал на пол. Он накрыл мои руки своими, отнял от лица и начал их неистово целовать.

— Это всё правда?

— Разве ты не испугался такого будущего со мной?

— Нет… Я правда смогу?..

— Что сможешь?

— Чувствовать.

— Да, я научу. Но ты должен понимать, это будешь уже не совсем ты.

— Согласен, делай со мной, что хочешь, только покажи мне тот мир, моя Сайджин Окс.

— Тебе придётся быть терпеливым. Нам нужно расстаться на время, и не раз. Мы часто будем терять и находить друг друга.

— Я ждал тебя семнадцать лет. Буду ждать, сколько скажешь.

— Жажда не уйдёт, она лишь станет другой, ты будешь зависим от меня.

— Уже зависим. Прямо сейчас стою там у той чёртовой картины и держу тебя за руку. Сделай это со мной. Сейчас же!