Тюльпаны Александра Македонского Книга 2

Глава 1-4

Глава 1

Прошло почти три месяца с того дня, как Илья Маркович покинул Россию. Единственное, о чем он жалел, так это о разлуке с Сергеем. Дело было даже не в том, что ему не хватало верного помощника. Нет, как и было обещано его новыми покровителями, Илье Марковичу создали все условия для работы и достойной жизни. Любая просьба ученого выполнялась неукоснительно. Работал он в современной лаборатории, оборудованной по последнему слову техники. Его окружали талантливые ученые, огромное количество ассистентов, помощников и испытателей. Не хватало главного — надежного друга и единомышленника. Поэтому приступы тоски и ностальгии Илья Маркович гасил титанической работой. Результаты не замедлили сказаться.

Но чем успешнее были эксперименты, тем больший интерес пробуждался у ученого к делу Шайдуллы. Илья Маркович уже давно понял, что не ошибся в своих предположениях в отношении характера путешествий во времени. Все усилия команды миллиардера Шайдуллы были направлены на поиск офицера пограничника, служившего в 80-х годах на пограничной заставе в районе г. Кушка. Попутно продолжался и поиск какого-то заветного места. Но зачем? Илья Маркович неоднократно пытался узнать об этом у Николая, но всегда натыкался на хорошо продуманный и аргументированный отказ, который, в общем-то, и не выглядел отказом, но ясности не добавлял.

В свою очередь Николай очень часто интересовался бывшим окружением ученого. Как он сам говорил, не в целях нарушить свое обещание не расспрашивать о прошлой жизни, а в целях безопасности ученого и их предприятия. В частности, кто был тот мужчина, который посещал Илью Марковича перед отъездом из России. Один раз Николай вдруг спросил, а почему не осталось никаких записей от проводимых в России экспериментов, и был очень удивлен сильным смущением ученого, его невнятным ответом и сбивчивой речью. Илья Маркович совсем не умел врать. Из этого он сделал вывод, что задел очень важный вопрос, ответ на который ему еще предстояло найти. Давить на Илью Марковича Николай не хотел, так как проникся симпатией к этому настоящему ученому, доброму и порядочному человеку. Впрочем, ответ ученого его тогда полностью удовлетворил, ничего существенного в тех опытах не было, и если нужно, то их всегда можно повторить, а тот мужчина, случайный знакомый, заходил вернуть долг.

Спросил ведь Николай так, для проформы. Ведь не мог же он даже и предположить, что это был как раз именно тот человек, кого они полгода безуспешно ищут. А вот о том, что он слишком рано приказал свернуть прослушку с телефона и дома ученого, а также снять наблюдение за его окружением, Николай сильно жалел. Сейчас бы не пришлось, кстати, гадать, кто был тот незнакомец, что посещал ученого. Все этот Ричард Хелмс. Много сил и средств пришлось потратить на него. Ведь рисковать головой Николаю тоже не хотелось. В настоящее время причин для беспокойства не было. Работу в Москве продолжил помощник Фаруха. Шайдулла, в общем, был доволен ходом работ с Машиной Времени и работой в России. ЦРУ и Моссад, похоже, тоже успокоились. Но вот надолго ли?..

***

После оглушительного провала в Москве Ричарда Хелмса вызвал к себе его старый шеф впервые. Дело в том, что Хелмса сильно понизили в должности, а сначала хотели вообще уволить. Три месяца он работал на второстепенном направлении, занимаясь скучной статистической работой. Но самым мучительным для него было ловить насмешливые взгляды сослуживцев и их издевательское шушуканье за спиной. У Хелмса появилась даже мысль — бросить все и подать в отставку самому. И вот этот вызов.

— Садитесь, Хелмс, — бросил шеф вошедшему Ричарду. — Вы хоть осознали, что натворили, и что произошло?

— А что, собственно, произошло? — в свою очередь спросил Хелмс и сам начал отвечать: — Да, жаль моего агента, ценный был источник.., — он не договорил, его перебил крик шефа.

— Проходимец! Неисправимый проходимец и негодяй!.. Его агента!.. Нашего агента! На-ше-го! А престиж страны? Чего молчите?

— Извините, шеф, но вы не даете мне говорить, — спокойно произнес Хелмс. — Россия сейчас не та страна, перед которой США нужно беспокоиться о престиже…

Шеф махнул рукой и, успокаиваясь, произнес:

— Да ну вас, Хелмс, вы неисправимы. А вызвал я вас вот по какому вопросу. Поиски золота Александра Македонского продолжаются, но постепенно заходят в тупик. Несметные сокровища Македонского растворились по всему миру в частных коллекциях, в руках преступников, мафии, перекупщиков, нумизматов, ювелиров и прочих охотников за золотом. Похоже, недооценили мы с вами этого Николая. Зря вы, — шеф особо подчеркнул слово «вы», — решили проучить его, подставив через Сизова ФСБ. Чего молчите?

— Шеф, мне нечего сказать, вы правы, — опустив глаза, проговорил Хелмс, он понял, что умный шеф давно его раскусил.

— Ладно, забудем этого Сизова, — удовлетворенно заметил шеф, добившись раскаяния этого гордеца Хелмса.

— Теперь о деле. Из различных наших источников стало известно, что Шайдуллой продолжается финансирование своего грандиозного проекта. Причем характер работ по-прежнему абсолютно неясен. Единственное, что мы можем предполагать, основываясь на данных аналитиков, так это то, что в России, в частности в Москве, идет поиск какого-то человека. В Средней Азии, а точнее на границе Афганистана и Туркменистана тоже идет поиск, но чего-то. Но самое главное, в «логове» этого Шайдуллы, то есть во взрывоопасном регионе Ближнего Востока, колыбели международного терроризма, ведутся непонятные работы. Все объекты охраняются так, как мы не охраняем мыс Канаверал. А руководят всей работой и охраной небезызвестные Фарух и Николай. Президент задал вопрос Директору ЦРУ, а последний спросил нас: «Сколько еще можно кормить Президента сказками про несметные сокровища Македонского, на поиски которых потрачены еще большие сокровища?» После долгой паузы, шеф посмотрел на Хелмса и продолжил:

— Короче, есть мнение продолжать это дело вам, Хелмс. Директором создан специальный отдел, и вы назначаетесь его начальником. Сотрудников вы всех знаете, если нужны будут другие специалисты, только намекните. Так что, Хелмс, Директор оказал нам доверие и дает вам еще одну попытку. Кстати, в Афганистане и Средней Азии за последнее время мы сильно укрепили свои позиции. Мы, я имею в виду США и нас, ЦРУ. Вы, я надеюсь, понимаете, что главное, чему мы служим, — это интересы США и безопасность их граждан, в нашем случае в форме борьбы с международным терроризмом «Аль-Каидой» и Бен Ладеном…

«Главное, чему мы служим, это борьба за власть, президентское кресло правящих промышленно-финансовых кланов и имперские амбиции, а все остальное — это только предлог, ширма для обывателя… Но ширму тоже нужно создавать и отрабатывать», — подумал про себя Хелмс, а вслух ответил:

— Да, шеф. Спасибо за доверие, но мне нужно время на ознакомление с материалами дела…

— Сколько?

— Я думаю, не меньше трех или четырех дней, — ответил Хелмс, не задумываясь, надеясь всего на день или два.

— Хорошо, даю вам неделю, но через неделю представите мне конкретный и всесторонне обоснованный план наших действий. Какие есть вопросы?

— Крота, работавшего на Шайдуллу, вычислили?

— Скажем так, нейтрализовали. Задержать, к сожалению, не удалось, он исчез и затаился.

— Неужели у наших коллег и на это ума не хватило?

— Я бы этого не сказал, — недовольно ответил шеф и заерзал в кресле, ему явно не нравилась тема разговора, ведь в свое время он не разрешил Хелмсу заниматься кротом.

— Тогда можно сделать вывод: раз крота предупредили о начале его разработки, значит, у нас целый выводок этих тварей завелся… Или…

— Что или? — спросил шеф, настороженно взглянув на Хелмса.

— Или этот Николай действительно достойный противник.

— А вы что, до сих пор в этом сомневались, Хелмс?

— Нет, шеф, я просто в этом лишний раз убедился…

***

Неделя, данная Хелмсу, подходила к концу. Знакомясь с материалами дела, он все больше убеждался в том, что Шайдулла и его помощники действительно отрабатывают грандиозный проект. По большому счету, Хелмс был полностью согласен с последними справками аналитиков Казначейства США: расходы Шайдуллы на финансирование своего предприятия сопоставимы с программой запуска космического корабля на Луну! Однако глубокое изучение характера проводимых работ показывает, что видимых результатов его осуществления нет. Иными словами, строительство того же космического корабля, атомной бомбы или производство ОМП скрыть невозможно. Да и характер оборота материальных ресурсов, количество и специальности работников говорят о противоположном. Отрабатывается скорее какой-то научный проект, связанный с огромными потоками информации, новейшими компьютерными технологиями, обработкой данных многочисленных исследований…

— Так-так, — пробубнил себе под нос Хелмс. — Если бы Шайдуллой были задействованы в работе большие людские ресурсы определенных специальностей, то это, во-первых, невозможно было бы скрыть. А во-вторых, наша контора уже давно внедрила бы к нему своих людей. А что мы имеем? Прием на работу осуществляется только лично Фарухом и Николаем и только по протекции и родственным связям, причем рекомендовать может лишь человек, проработавший на Шайдуллу сам не менее пяти лет и знающий рекомендуемого более десяти лет. А кто пять лет назад знал о том, что Шайдулла затеет какое-то дело? Заставить работать кого-то из окружения Шайдуллы на ЦРУ невозможно. Деньгами его людей не удивишь, да и нет таких денег, даже у США!!! Запугать, шантажировать — нереально. Специалисты, работающие на Шайдуллу, опекаются и охраняются не хуже Президента. И где же выход? Где? Я, Ричард Хелмс, должен его найти. И я его найду! А для начала подведем итог и сформулируем в общих чертах предложения шефу.

Хелмс потянулся в кресле, потом встал, походил по кабинету. Открыл бар, достал свой любимый виски «Чивас Ригал», налил полный бокал, затем зажег сигару и только после этого опять сел в кресло. Сделав большой глоток виски и, затянувшись сигарой, глубоко задумался…

— Значит так, раз работы и поиски продолжаются, и нет материализованного конкретного результата, значит, мероприятия еще не завершены. Стало быть, необходимо установить тотальное отслеживание всего, куда мы имеем доступ и можем контролировать. И ждать. Как только появится какой-нибудь результат, зацепка, малейшая щелка, то немедленно цепляться за «хвост», внедряться и действовать. Особое внимание следует обратить на мероприятия, проводимые в России и Средней Азии. Здесь возможностей у Шайдуллы меньше и они слабее, а это значит, у нас больше шансов нащупать нужные нити в этом деле.

— Да… А все-таки ловко они придумали операцию прикрытия, — продолжил свои рассуждения Хелмс. — Это ж нужно было додуматься, подсунуть такую информацию и увести нас в сторону и в болото, в котором мы уже три месяца возимся и еще неизвестно, сколько провозимся. Но и упрекнуть команду Шайдуллы в неоткровенности мы не можем. Сведения о золоте Македонского действительно ценные, а главное, на 100% достоверные. Постой, постой.., — в мозгу Хелмса на одну секунду промелькнула и сразу потерялась мысль, конец которой он все же успел зацепить. Сделав изрядный глоток виски и затянувшись сигарой, он выпустил огромное облако дыма.

— …Если бы я проводил операцию прикрытия, то тоже слил бы правдоподобную информацию, а для надежности сделал так, чтобы эта операция больше походила на характер и реальные мероприятия, проводимые по моему настоящему делу, и надежно маскировала их, не вызывая подозрения у противника… Вот оно! Конечно же! Реальные мероприятия и мероприятия прикрытия должны носить один характер и должны быть похожими по форме и частично по содержанию. Но особенно по форме. Это же один из основных принципов маскировки!

— Ай да Шайдулла!.. — Хелмс допил виски, затем налил себе еще и, отпив половину бокала, произнес:

— Следовательно, уважаемый Шайдулла, в своем логове вы ведете работу по вычислению места поиска еще одного клада, а в Средней Азии ищите и проверяете расчеты. Да, именно в Средней Азии, так как на Руси Македонский не бывал! Ну а в Москве они могут искать человека, который, например, что-то мог знать по этому делу. Кстати, экспедицию, которая нашла клад, возглавлял же советский ученый… Вот теперь все сходится. Огромные средства, огромное число рядовых исполнителей, скорее всего, и не знающих, на что направлена общая работа. Так, выполняющих разовые мероприятия, но с другой стороны — узкий круг основных фигурантов, бешеные потоки информации исторической направленности… Отсюда план наших действий должен быть таков: наблюдать, отслеживать и ждать результата работы противника. Ну а в нужный момент этими результатами воспользоваться.

Затем Хелмс вызвал помощника и отдал распоряжения собрать и представить всю информацию, накопленную человечеством об Александре Македонском, и особенно о его походах в Среднюю Азию и Индию. Помощник, правда, переспросил, учуяв запах виски в воздухе, правильно ли он понял распоряжение, но, встретив суровый взгляд Хелмса, быстро вышел из кабинета.

После этого Хелмс сел за компьютер и стал готовить предложения шефу по дальнейшим мероприятиям ЦРУ в отношении Шайдуллы.

***

Когда все было готово к проведению очередного опыта, Илья Маркович спросил у Николая, как когда-то спрашивал у Сергея:

— Ну-с, куда мы сегодня отправляемся, уважаемый Коля?

— Сегодня, как и в прошлый раз, мы отправляемся на Кушку, к нашим друзьям скотоводам-кочевникам, побродим с ними у границы СССР, посмотрим, что там творилось после вывода советских войск из Афганистана, — ответил Николай.

В это время в ангар, где была установлена Машина Времени, вошел Фарух. Николай и Фарух решили, что сегодняшнее путешествие в качестве помощника будет проводить сам Фарух. Дело в том, что из материалов, добытых у Банкира, следовало, что в апреле 1989 года в районе Кушки его людьми была предпринята очередная и очень дерзкая попытка поиска заветного места. Нарушители углубились далеко в глубь советской территории, одного нарушителя тогда задержали, одному чудом удалось вернуться в Афганистан. Пока Николай рассказывал ученому детали тех событий, Илья Маркович усиленно размышлял:

«Вот чего не хватало нам с Сергеем — взгляда с «той», другой стороны. Знай тогда, что ищет Шайдулла, мы докопались бы до истины… Кого он ищет, мы, похоже, установили, а вот зачем? Видимо, чтобы найти это «что»… Но о Сергее мне нужно забыть, чтобы ему не навредить, а для этого нужно не попасть на крючок и в сети Николая»…

— Дорогой Илья Маркович, где вы витаете, вернитесь на землю, — перебил мысли ученого Фарух.

Илья Маркович собрался с духом и решил еще раз спросить своих новых компаньонов, только напрямую, о целях их путешествий во времени:

— Послушайте, уважаемые коллеги, Николай и Фарух, а не кажется ли вам, что если бы я знал истинную цель наших вояжей «туда», то дела у нас могли пойти быстрее? Да и вам не нужно было бы постоянно придумывать различные отмазки. Я же вижу, что вы усиленно ищите что-то. Возможно, я мог бы вам чем-то помочь, подсказать, как правильнее спланировать то или иное путешествие. Ведь я не ошибся, мы же коллеги? А использовать меня втемную малопродуктивно. Мне ваши секреты не нужны. А за то, что вы мне дали возможность заниматься любимым делом, я вам и так буду благодарен до конца дней, и надежнее партнера, чем я, вам не найти… Хочу быть откровенным с вами до конца. Сдается мне, что вы ищите не только клад.., а и еще кое-что, — Николай и Фарух при этих словах переглянулись, а Илья Маркович продолжил:

— Мы ведь ищем еще и какого-то человека.., — ученый пристально посмотрел в глаза Николая, но не уловил в них ничего. Николай после небольшой паузы, еще раз переглянувшись с Фарухом, сказал:

— Уважаемый Илья Маркович, вы как всегда правы, но мы ни в коей мере не хотели вас обидеть недоверием. Просто дело, которым мы занимаемся, не наша с Фарухом тайна. Давайте вернемся к этому разговору после опыта. К сожалению, пока больше того, что вы знаете, мы не можем сказать.

— Хорошо, но я терплю только до возвращения Фаруха, — разрядил возникшую напряженность ученый, засмеявшись.

— Согласны, — принял шутку Фарух и полез в Машину…

***

…Апрель 1989 года, приграничный aфганский городок Таругунди находился в двух километрах от границы и располагался прямо напротив Кушкинского выступа. В доме местного племенного авторитета Достагира собрались на совещание приезжие из далеких Арабских Эмиратов. Руководил всем некий Халил, правая рука одного крупнейшего банкира. У банкира в этих местах было какое-то дело. Халил привез Достагиру из Кабула рекомендательное письмо от официальных властей с просьбой оказывать всяческое содействие группе Халила.

«Интересно, какой бакшиш (подарок, взятка. — Авт.) этот банкир заплатил, если даже ему, Достагиру, за то, что он предоставил группе свой дом, Халил отвалил крупную сумму денег, по местным меркам, целое состояние», — подумал Достагир, услужливо спросив у гостя, не нужно ли еще чего.

— Нет, уважаемый, спасибо, — ответил Халил, дав понять Достагиру, чтобы тот оставил их.

— А вы кто такой, что-то я вас раньше не видел? — обратился Халил к мужчине, сидевшему в углу. Это был Фарух.

— Меня направил Банкир оказать вам помощь и дать консультации при необходимости, — ответил Фарух, и, заметив недоверие в глазах Халила, добавил, — я историк, специалист по Древней Греции, в частности, по жизни Александра Македонского, вот рекомендательное письмо. — Тут Фарух достал заранее заготовленное письмо от Банкира с его подписью. Нужно отметить, что в одном из путешествий в прошлое Фарух действительно встретился с Банкиром и, естественно, доказал свою глубокую осведомленность и полезность по известному делу. Банкир сразу же направил Фаруха в Афганистан, где шли поиски клада Македонского.

— Хорошо, только почему меня в последнюю очередь ставят в известность, — пробурчал Халил.

«Это и естественно, ведь в прошлом я реально был только у Банкира, а теперь, спустя пятнадцать лет, попал на Кушку, а прошлое — не изменишь», — усмехнулся про себя Фарух, а вслух сказал:

— Видимо, не успели вас предупредить, это же Афганистан…

— Ладно, специалист, может, и вправду чего посоветуете.

— Господа, — обратился Халил к присутствующим, — завтра мы проводим очередную операцию по поиску заветного места. — При этих словах Халил недоверчиво покосился на Фаруха.

— План таков. Два наших человека под видом заблудившихся чабанов, должны пройти по маршруту.., — Халил показал по карте, где будет проходить маршрут нарушителей.

Фарух сразу прикинул, что нарушители пересекут основание кушкинского выступа и преодолеют порядка шестидесяти километров по самому интересному и неисследованному месту заветного круга, отмеченного когда-то Фарухом.

— Граница будет пересечена здесь, — Халил показал место, километров двадцать западнее города Кушка. — А выходить нужно будет здесь, — тут Халил ткнул в точку на линии границы, километрах в десяти восточнее города.

— Главная задача — обнаружить место, где растут эти проклятые огромные тюльпаны. Обнаружив, тщательно зафиксировать. Пересечение границы будет прикрываться многочисленными перепасами скота на участках всех советских застав, охраняющих кушкинский выступ. Это должно сильно отвлечь силы пограничников. Время пересечения границы — 3.00. Проволочный забор преодолеете ориентировочно в 6.30—7.00. Старайтесь поточнее придерживаться установленного маршрута. Внимание обращать, еще раз повторяю, на места произрастания необычных тюльпанов. Назад мы вас будем ждать примерно через двое суток, в 6.00, вот в этом афганском кишлаке, — Халил ткнул в точку на карте. — Зафар, ты будешь старшим, — обратился он к одному из присутствующих. — Но имейте в виду, Аюб, что, возможно, придется действовать самостоятельно. И последнее, если вас задержат пограничники, то вы обычные афганские чабаны, которые заблудились в поисках скота. Ваш хозяин — Достагир. Через десять дней, это самое позднее, вас передадут по линии погранпредставителей обратно. Со своими легендами ознакомитесь после совещания. Вопросы?

Примерно еще час Зафар и Аюб уточняли детали операции. Фарух молчал, он ведь прибыл из будущего и знал, что Зафара в первую же ночь задержат пограничники, а Аюбу чудом удастся от них улизнуть. Так следовало из справки, направленной Халилом после операции Банкиру. Поэтому, когда закончилось совещание, он спросил Халила, можно ли Аюбу дать портативный фотоаппарат, вмонтированный в пуговицу.

— А почему Аюбу, а не Зафару, он ведь старший? — спросил Халил.

— Пусть оба берут, — наивно пожал плечами Фарух, показывая тем, что ему все равно.

— Нет, фотоаппаратом должна быть голова. Мы не можем рисковать. Если пограничники их обнаружат, возникнут проблемы, а нам они не нужны. Поэтому, как обычные чабаны, взять с собой по лепешке, немного воды и все.

— Воля ваша, — пожал плечами Фарух, соглашаясь с Халилом. Действительно, не нужно менять ход истории. — Но позвольте еще один вопрос?

— Да.

— Разрешите тогда мне пойти с Зафаром и Аюбом?

— Зачем?

— Хочу сам все увидеть, — ответил Фарух.

— Но справитесь ли вы, это вам не в кабинетной пыли сидеть, — пренебрежительно сказал Халил.

— Вы плохо обо мне думаете, — улыбнулся Фарух.

— Хорошо, готовьтесь…

Решение участвовать в операции Фарух принял по ходу совещания.

«Интересно, что из этого получится. Ведь в прошлом меня не было здесь, — рассуждал он. — Илья Маркович говорил, что путешествие в прошлое, параллельное моей жизни, я буду наблюдать как посторонний наблюдатель. Сам же активно вмешиваться не смогу. А может, это потому, что я знаю результат? Ведь в прошлых путешествиях я был активным участником событий, даже тех, где меня не было. Или мне это только казалось?.. Вот и проверим это. А что получится, посмотрим по возвращению в будущее»…

…От линии границы до инженерно-технических заграждений нарушители прошли спокойно. Вместе с несколькими отарами овец, которые сильно замедляли движение, и настоящими чабанами, с рассветом они подошли к контрольно-следовой полосе (КСП), хорошо вспаханной и обработанной профилировщиком широкой полосе земли, протянувшейся вдоль проволочных заграждений советских пограничников. Преодолеть ее, не оставив на рифленом песке следов, без летательного аппарата было невозможно. Поэтому Зафар умышленно приказал чабанам направить отару овец к проволочному забору…

***

…Наблюдая за путешествием Фаруха, Илья Маркович вспоминал один из рассказов Сергея и мысленно воспроизводил полную картину событий тех лет, развернувшихся на участках 4-й, 5-й и 6-й пограничных застав. Сергей тогда уже служил офицером штаба Тахта-Базарского пограничного отряда, который располагался, как он говорил, в 140 километрах от города Кушка. А еще ученому врезались слова Халила: «Главная задача — обнаружить место, где растут эти проклятые огромные тюльпаны». Так вот что ищут мои добродетели. А в этом месте, возможно, и спрятан клад… Очень интересно. Эх, увидеться бы сейчас с Сергеем…

***

…В это самое время пограничный наряд «Дозор» по проверке контрольно-следовой полосы от 4-й заставы доложил на заставу, что находится в пяти километрах от стыка с 3-й заставой, на 10-м участке, а в районе стыка наблюдает несколько афганских отар овец, подошедших к КСП. Дежурный по заставе сообщил начальнику. Тот отмахнулся рукой и ответил:

— Да они каждый день там ходят, доложи на комендатуру, дежурному…

Примерно через полчаса дежурный по заставе доложил начальнику заставы:

— Товарищ старший лейтенант, вас оперативный дежурный из отряда…

— Кто?

— Майор Шебалин.

— Соединяй, — раздраженно буркнул начальник заставы.

— Есть.

— Комков, доброе утро, что за отары у тебя там вдоль КСП ходят? — спросил Шебалин.

— Здравия желаю, товарищ майор, да они там все время ходят…

— А сколько чабанов, есть ли оружие?

— Товарищ майор, я вам сейчас перезвоню, — виновато ответил начальник заставы.

«Эх, молодежь», — подумал Сергей, а в трубку бросил: — Давай, жду звонка…

Уже минут через пять-семь начальник заставы доложил:

— Товарищ майор, у всех отар, как обычно, в основном по два чабана. Только у той, что ближе всех к КСП подошла, вроде четыре или пять, наряду плохо видно. Оружия тоже не видать…

— Хорошо, Комков, наблюдай, не к добру они толпами ходят…

— Товарищ майор, у нас сработал второй правый участок, система замкнута…

— Ну вот, действуй, какой-то баран влез в проволоку… Разберетесь, доложишь лично, все… — Шебалин глянул на часы. Было 6.30…

— Товарищ майор, я сам в тревожной группе старший…

— Тем более…

***

…Вначале у нарушителей все шло как по маслу. Прошли они уже порядочно. На Фаруха Зафар и Аюб не обращали никакого внимания, на вопрос Фаруха: «Почему?», Зафар ответил, что получил такие инструкции от Халила.

«Ясно, не доверяют, — подумал Фарух. — Что ж, это их право. Буду просто наблюдателем»…

Через пару часов после того, как нарушители перелезли через колючий забор пограничников, в том месте, где они преодолевали проволочное заграждение, послышался гул автомашины. К этому времени нарушители пробежали уже около десяти километров.

Проблемы у Зафара и Аюба начались еще примерно через два часа, когда они услышали гул вертолетов. Он все нарастал, а потом из-за сопок, в километре правее, внезапно показались два вертолета. Через некоторое время вертолеты сделали пару кругов над тем местом, где нарушители преодолевали забор, а потом подсели, поднимая клубы пыли. Но к этому времени до них было уже около двадцати километров. С плато, по которому двигались нарушители, их было хорошо видно.

— Сейчас начнут нас искать. Кто так планирует операции? — вытирая пот со лба, произнес Зафар. — Говорили, что в это время дозоры пограничников обычно только выходят с застав. Пусть даже мы замкнули проволоку, но их начальники должны были только увидеть отару овец, случайно подошедших к забору, а тут погоня началась. Ничего не пойму. Ладно, будем действовать по второму варианту. Оторвались мы уже прилично. При появлении вертолетов не забывайте прятаться под кустами, в развалинах, ямах, короче, везде, где можно. А двигаться будем ночью. Время операции специально выбрано под полнолуние. Все видно, как днем, зато вертолеты не летают… Да, как только разойдемся, получше обработайте следы специальным порошком от собак, чтобы окончательно запутать пограничников. Пусть ищут тогда. А чтобы отпечатков видимых не оставлять, старайтесь идти по траве, камням и солончаку, но не по песку…

Второй вариант предусматривал, что в случае погони, Зафар и Аюб разделятся и дальше пойдут по разным маршрутам, но придерживаясь основного направления. Фарух пошел с Аюбом. Зафар с этим согласился.

«Как-то же ему удалось вернуться, а в случае чего, подам сигнал в будущее, чтобы там немедленно прекращали эксперимент и возвращали меня обратно», — подумал Фарух и побежал догонять Аюба…

***

…Только через два часа, в 8.30, старший лейтенант Комков во главе тревожной группы от 4-й заставы, доехал до 2-го участка электро-сигнализационной системы, старенький «Газ-66» после крутых подъемов три раза закипал. По пути он подобрал дозор, двигающийся на стык, еще раз расспросив его об обстановке. Подъезжая, пограничники действительно увидели несколько отар баранов, выпасающихся у забора. Еще несколько отар паслись на участке 3-й заставы. Комков знал, что с 9.00 соседи всей заставой будут проводить мероприятия по их выдворению с нашей территории. Осмотрев проволочный забор и КСП на 2-м участке, Комков сделал вывод, что система сработала оттого, что несколько баранов подходили к проволочному забору. Во многих местах на колючках забора висели клоки шерсти, в одном месте нити даже переплелись и сильно свисали, а все КСП и земля у забора были истоптаны бараньими копытцами. Сейчас же отара отошла метров на двести в сторону границы, до которой было километров десять. А еще дальше, на самых вершинах сопок, маячили чабаны.

— Так и доложим, — решил Комков, — система сработала от замыкания нижних нитей баранами. Человечьих следов-то не видать. Нужно будет завтра тоже спланировать и погонять чабанов…

…Комков не догадывался, что после пролаза нарушителей через забор чабаны тщательно заделали следы под забором. Для этого один даже перелез в тыл и замел кустом колючки следы нарушителей метров на пятнадцать от системы. Затем замел свои, заделал пролаз, сымитировав замыкание проволоки баранами. После этого сел на осла и прогнал отару овец вдоль забора еще раз, чтобы забить и запах людей…

…Перекурив, Комков включился в проводную связь и приказал дежурному связисту соединить оперативного дежурного по отряду. А время шло.

— Товарищ майор, — бодро начал Комков, — причина сработки: замыкание нижних нитей баранами. У забора следы и шерсть на колючей проволоке…

— Комков, почему так долго не докладывал? Тебе ехать 45 минут, а прошло уже два часа. — спросил Шебалин.

— Да мы только добрались, товарищ майор, — начал оправдываться старший лейтенант, — «Газ-66» старенький, кипит часто…

— Чего вы мне заливаете? — возмущенно произнес Шебалин. Он прекрасно знал, что на заставе есть еще «Газ-66» и «уазик», которым и года нет. Но за начальником 4-й заставы водился грешок. На новых машинах офицерские жены часто выезжали в Кушку. Предлогов было много. Вот и сейчас старшина заставы на комендатуре получает продукты и белье из стирки, а на «уазике» жену начальника повезли по магазинам. Шебалин узнал это у дежурного по заставе и комендатуре.

— Можно и о границе иногда думать. Я бы на вашем месте старенькую машину послал на Кушку, а новую в резерве держал, а не по Кушке гонял…

В ответ Шебалин слышал только недовольное сопение.

«Конечно, в уютном кабинете в отряде легко болеть душой о границе», — думал про себя Комков.

— Учту, товарищ майор, — проговорил он наконец.

— Что учту? Вы уже не новичок, не лейтенант с училища… Местность за системой в тылу осмотрели?

— Там все чисто, не видать следов…

— А вы сами перелазили в тыл? Кстати, сколько чабанов у вас на виду?

— Где-то 6—8 человек, они все время перемещаются…

— А было сколько, когда вам наряд докладывал?

— Столько и было, 8—10…

— Столько, да не столько. В общем, так, если лень самому, пошли толкового сержанта осмотреть местность в тылу за системой, метров на пятьдесят… Понял?

— Да, понял, — недовольно проговорил Комков и еще раз подумал:

«Следопыт нашелся, конечно, за сто пятьдесят километров ему виднее, что делать»…

Однако Комков, понимая правоту оперативного дежурного, все же подозвал инструктора службы собак и приказал осмотреть местность в тылу участка метров на пятьдесят, напротив места замыкания системы.

Шебалин тем временем позвонил коменданту, извинился за ранний звонок и объяснил ему ситуацию и отданных распоряжениях.

— Хорошо, Григорьевич, я этому Комкову… Достал он уже меня. Возьму этого деятеля на контроль, — проговорил комендант в завершение разговора.

Шебалин положил трубку, и в это время с тыльного КПП доложили, что в часть вошел начальник пограничного отряда полковник Колюченко.

— Пойду встречать, — сказал Сергей помощнику. О нерадивом Комкове он решил командиру не докладывать, чтобы не подставлять коменданта. Тот и сам в состоянии разобраться со своими подчиненными. Сергей уже встал и, надев фуражку, собрался выходить из комнаты оперативного дежурного, как опять зазвонил телефон.

— Возьми, — бросил Сергей помощнику, направляясь к двери.

— Товарищ майор, вас, начальник 4-й заставы, срочно…

— Да.., — произнес Сергей, взяв трубку.

— Товарищ майор, — услышал он взволнованный голос Комкова, — в двадцати пяти — тридцати метрах от системы обнаружены следы в сторону тыла…

— Сколько?

— Несколько человек, шли след в след, а на траве мы следы потеряли. Решил собаку поставить на след и вести поиск…

— Хорошо, но слушай меня внимательно: подними заставу «В ружье», перекрой границу, чтобы чабаны не ушли, сохрани следы нарушителей, а на следах оставь пограничный наряд, постарайся постоянно быть на связи, через наряд у системы. Коменданту и соседям я сообщу. Действуй, и так около трех часов уже прошло…

— Понял.., — услышал Сергей в трубке.

— Должен был три часа назад понять, — проговорил Сергей, уже соединяясь с комендантом первой комендатуры. Ему долго объяснять не нужно, он сам знает, что делать. Поэтому Сергей только произнес:

— Анатолий Григорьевич, у Комкова на втором правом прорыв в сторону тыла, несколько человек. Давность — два часа тридцать пять минут. Комкову я задачу поставил, он начал поиск, я пошел встречать командира, доложу о следах. Да, 3-ю и 5-ю заставы озадачь… Все, побежал встречать…

— Е… — Комендант первой комендатуры крепко выругался и положил трубку.

Командир уже стоял у здания штаба и разговаривал с начальником разведотдела. Шебалин строевым шагом подошел к нему и, приложив руку к фуражке, четко доложил об обстановке на участке пограничного отряда и на 4-й заставе.

— Когда стало известно?

— Только что, товарищ полковник, поэтому опоздал со встречей…

— Почему так долго выясняли причину сработки?

— Добирались долго, — ответил Сергей.

— Ладно, потом будем разборы устраивать… Пограничный отряд «В ружье», замов, командира авиагруппы и офицеров 1-го отделения штаба — ко мне. Шебалин, сам сдавай дежурство, поедешь с резервом отряда перекрывать участок по тылу. От Чемен-и-бита до ДУЦа (дивизионный учебный центр). Днем мы их вертолетами прижмем, а ночью ты встречай. Места тебе знакомые, далекие подступы к твоей родной 6-й… Да, поиском буду руководить лично, КП на 6-й заставе, вылетаю через полчаса. Доложи оперативному дежурному в округ, все…

— Есть, товарищ полковник, — ответил Сергей и побежал в комнату оперативного дежурного. Через минуту отряд, как разбуженный улей, загудел и забегал…

…Около 15.00 Шебалин с резервом первой очереди прибыл на место и сразу начал выставлять заслоны на указанном рубеже. На это ушло около часа. Все это время в воздухе над районом поиска воздушное пространство утюжили параллельными галсами вертолеты. Сначала два, потом четыре, потом подлетело еще четыре. Иногда некоторые вертолеты подсаживались в районе 6-й заставы на заправку и вновь поднимались в воздух. Сергей находился в районе поселка Чемен-и-бит, где его группа прикрытия граничила с заслонами 1-й комендатуры, расположенными вдоль реки Кушка. Радиоэфир гудел от переговоров тревожных групп, ведущих поиск. Из отрывков этих переговоров Сергей понял, что следы нарушителей утеряны и поиск ведется по направлению вероятного движения. Но нарушители как в воду канули. Оно и понятно. У них одна дорога, а у тревожных групп — сотни. Да и групп для таких просторов маловато. На порученном участке Сергей сделал все возможное. Если нарушители выйдут на его заслоны, их задержат.

«Командир прав, пойдут они, скорее всего, ночью, если до этого их не схватят поисковые группы, — думал Сергей. — Нужно еще раз обговорить взаимодействие со старшим группы прикрытия от 1-й комендатуры»…

…Со старшим прапорщиком Куценко Сергей был знаком давно. Куценко командовал автовзводом, который находился в 100 метрах от его 6-й заставы.

— Ну что, Василий Яковлевич, задержим супостатов? — спросил Сергей у Куценко, поздоровавшись.

— Не знаю, товарищ майор, — хитро прищурившись, ответил старый вояка. — Был бы Комков путевым начальником, он бы и сам задержал. А теперь как масть ляжет.

— Задержим, силы вон какие стянуты, да и куда нарушителям деваться? — уверенно проговорил Сергей.

Куценко промолчал, только пожал плечами. Старший прапорщик был ветераном пограничного отряда и на своем веку многое повидал, поэтому большого оптимизма не испытывал. Минут десять Сергей обговаривал с ним порядок охраны стыка их заслонов, обсуждая все детали и переход на охрану в ночных условиях.

«Ну что ж, будем ждать», — решил Сергей и поехал проверять свои заслоны…

***

…Фарух и Аюб уже несколько часов сидели в старом засыпанном колодце и ждали наступления ночи. О том, чтобы продолжать движение по намеченному маршруту в светлое время, даже и нечего было думать. Пограничные вертолеты постоянно висели над головами. Иногда Аюб высовывался из своего укрытия и наблюдал. Один раз он заметил двух пограничников, появившихся на гребне холма, метрах в двухстах от укрытия нарушителей. Но, видимо, их маршрут пролегал в стороне, и вскоре они скрылись. Да это и немудрено. Это только кажется, что пустыня действительно пустынна. Вблизи населенных районов в ней полно действующих и заброшенных стойбищ, кочевий, кошар, старых и новых колодцев, мест водопоя и т. п. А сколько всяких заброшенных мест пребывания различных экспедиций: геологов, буровиков-нефтяников, газовиков и строителей. Кроме того, в пустыне полно и естественных укрытий: глубоких промоин и ям, пещер на склонах холмов, имеющих твердый грунт, зарослей саксаула и просто огромных куч из прошлогодних и новых «перекати-поле».

Под одной из таких куч и спрятался Зафар. Сухая трава доверху забила глубокую яму, а за зиму примялась и стала плотной и непросматриваемой. Но при этом прекрасно пропускала воздух и звуки. Зафар тоже решил переждать активной фазы поиска пограничников и с наступлением темноты продолжить движение…

***

…Сергей стоял на гребне холма и наблюдал в бинокль. За несколько часов зрение привыкло ко всем местным предметам и особенностям рельефа. Поиск продолжался, но, судя по всему, пока безрезультатно. Все шло по предварительно разработанному плану. Первые вертолеты доставили на первую комендатуру начальника отряда и группу офицеров для руководства поиском. Сначала они подсели на месте обнаружения следов и высадили две или три поисковые группы. Командир при этом сам убедился в наличии следов и уточнил решение на проведение полномасштабного пограничного поиска. Потом на четвертую заставу прибыли резервы 3-й и 5-й застав, резерв комендатуры и второй очереди из пограничного отряда. Восемь вертолетов с пограничниками на борту постоянно ведут воздушный поиск. Сил и средств достаточно. Только вот результата нет.

«Вот, что значит упустить время в начале поиска, — думал Сергей. — Ничего, граница прикрыта, основные рубежи в тылу — тоже. Остается только ждать. — В том, что рано или поздно нарушителей задержат, он не сомневался. Непрошенным гостям просто некуда деваться. — Но вот интересно, какая, все-таки, цель нарушения? Контрабанда? А зачем тогда так далеко углубляться в наш тыл? Ведь возвращаться тоже долго придется. Нет, контрабандные сделки обычно проводятся у проволочного забора. Нарушение в поисках лучших условий жизни и бегство от нищеты? Но зачем тогда прятаться от пограничников? Нелегальная заброска шпионов или диверсантов? Может быть, но за последние годы безопаснее стало пересекать границу по легальным каналам. Есть, правда, еще одна категория нарушителей — нелегалы-маршрутники для сбора разведывательных данных о важных объектах в приграничье. Но таких объектов на участке их отряда просто не было. Тогда зачем граница нарушена? Да еще так дерзко и группой нарушителей. Но в любом случае дальше у них может быть два пути. Первый — уйти в глубокий тыл, а это можно сделать только на попутном или рейсовом транспорте, пешком по пустыне долго не проходишь. Хотя в истории отряда был случай, когда поиск продолжался аж до Иолотани, а это 150 километров от границы. Тогда нарушителю удалось поймать пасущегося верблюда… Но на шоссе Кушка-Мары стоит шлагбаум и досматривается весь транспорт, идущий от границы. Даже если нарушителям удастся сесть в поезд, то и здесь их перехватит наряд по сопровождению поезда. Второй путь — отказаться от своих намерений и попытаться вернуться обратно. Но там их тоже ждут. Все заставы 1-й комендатуры подняты на ноги. По каждой сработке сигнализационной системы тревожные группы тщательно разбираются. Должны разбираться. А если опять попадется офицер типа Комкова? Нет, это какой степенью безответственности нужно обладать… Да, собственно, таких нерадивых не так уж и много. На первой комендатуре... так на бывшей его заставе начальник в отпуске, за него остался капитан Салаткин Олег Генрихович. Крайне неорганизованный офицер. Но на 6-й заставе сейчас КП отряда. Там находятся командир и группа офицеров штаба. Они помогут и подскажут. Но ведь, с другой стороны, по сработкам все равно будут ездить все те же Комковы и Салаткины… Выход один — страховать и перепроверять»…

***

…Темнело очень быстро. Когда погасли последние зарницы, Зафар выбрался из своего убежища и начал движение на юго-восток. Через полчаса ходьбы он вышел к обрывистому склону. Залег, чтобы отдышаться и осмотреться. Прямо перед ним внизу змеей серебрилась река Кушка. В это время года она еще очень полноводная, но летом пересыхает полностью и до Чемен-и-бита не дотягивает. Дальше, за рекой, начинались постройки поселка, еще дальше светлой полосой пролегла шоссейная дорога Кушка-Мары. Вдоль Кушки берега поросли кустарником и деревьями.

«Там я проберусь без проблем, а вот как пересечь открытое пространство вдоль шоссе, это вопрос, — думал Зафар. По шоссе иногда проезжали одинокие машины. Однако присутствия пограничников не чувствовалось. — Вряд ли они ждут нас так далеко. Раз не нашли до сих пор, значит, еще плутают по пустыне. Да и откуда им знать, что я буду проходить именно здесь? Ладно, пора двигаться, ведь пройдена только треть пути, а задача не выполнена».

Зафар встал и, пригнувшись, начал спускаться к реке. Он и не подозревал, что его давно заметили пограничники из группы прикрытия, которую возглавлял старший прапорщик Куценко. Собственно, нарушитель вышел на самый крайний заслон от автовзвода. Дальше стояли заслоны Шебалина.

Когда Зафар перешел реку вброд и вышел из воды, его внезапно осветил мощный луч фонаря и раздался властный окрик: «Стой, руки вверх!»

Куценко вызвал Шебалина по радиостанции и сообщил о задержании. У Сергея была развернута коротковолновая радиостанция, и он, связавшись с отрядом, доложил обстановку. Начальник штаба передал распоряжение командира — пусть Куценко доставит задержанного на 6-ю заставу, а Шебалин пусть немедленно свяжется с командиром. Сергей и сам знал, что управлять поиском должен командир с КП. Но на связь выходил только штаб пограничного отряда, а КП молчал, хотя до отряда было около 100 километров, а до 6-й заставы, где развернули КП, — всего 30. Отправив Куценко, Сергей приказал всем заслонам усилить бдительность, а сам поехал на железнодорожную станцию в поселке Чемен-и-бит. Зайдя в служебное помещение, он представился дежурному по станции и сказал, что пограничники ведут поиск нарушителя и ему срочно нужно связаться с командиром. Дежурный соединил дежурного по станции г. Кушка, тот вышел на городскую АТС, затем соединили 1-ю комендатуру, дежурный по комендатуре немедленно связался с 6-й заставой и через мгновение Сергей разговаривал с начальником пограничного отряда.

— Шебалин, ты откуда звонишь? — удивился командир.

— С железнодорожной станции Чемен-и-бита, не могу по КВ-радиостанции с вами связаться.

— Оно немудрено, радиостанция на комендатурской КШМ (командно-штабная машина) барахлит. Ты в курсе обстановки? Одного взяли, — не дав ответить Сергею, возбужденно проговорил командир. — Смотрите там в оба, нарушителей несколько, идут, скорее всего, на вас. Задержанный утверждает, что был один, искал баранов, заблудился. Врет, конечно, но ничего, раскрутим.

— Я понял, товарищ полковник. Но нужно усилить охрану вдоль сигнализационной системы на участках 6-й и 7-й застав. Назад нарушители вряд ли пойдут, понимая, что там их ищут, а вот в сторону… Как раз кушкинский выступ пересекут у основания…

— Хм, а зачем им это нужно? — спросил начальник отряда.

— А зачем они вообще пошли? И где задержали первого нарушителя, товарищ полковник? — вопросом ответил Сергей.

— Резонно, но вы смотрите на своем рубеже, не зевайте, а уж тут мы прикроем. Все. Наладим связь, выйдем на тебя по КВ-радиостанции, — и командир отключился...

...Прошли сутки. Пограничный поиск, развернутый на участке 1-й пограничной комендатуры, результатов больше не давал. Вертолеты все светлое время непрерывно висели в воздухе, постепенно расширяя район поиска. Поисковые группы от пограничных застав, резерва пограничного отряда прочесывали местность вдоль и поперек. Люди валились от усталости. К исходу вторых суток Сергея вызвал по радиостанции командир и приказал выехать на 6-ю заставу, оставив за себя капитана Еремеева. Через час Сергей уже вошел в канцелярию 6-й заставы.

— Ну что, Шебалин, скажешь? — вместо приветствия спросил командир. — Похоже, поиск зашел в тупик. Но ведь уйти обратно они не могли! Все под контролем. — Сам себе ответил начальник отряда.

Сергей промолчал.

— Чего молчишь? Ведь это твоя бывшая застава.

— Если они не проходили назад, то пошли дальше, в тыл.

— То-то и оно. Бери одну поисковую группу, места тебе знакомые. Проверь все дороги и стойбища чабанов, от Чемен-и-бита до 7-й заставы. На противопожарных полосах следы должны будут остаться.

— Товарищ полковник, необходимо проверить береговую отмель реки Кушка от поселка Моргуновский до Чемен-и-бита и еще раз КСП на 5-й, 6-й, 7-й заставах, на всякий случай.., — ответил Сергей, сделав многозначительную паузу.

— Этим займутся другие, — недовольно проговорил начальник отряда. — Кстати, там резерв из марыйской школы сержантского состава на подъезде. Командующий войсками округа свой резерв подключает к поиску, коли сами не можем справиться. Коту под хвост все наши предварительные планы. Как говорится, начали за здравие, а завершаем.., — с упреком махнул рукой командир.

— Разрешите идти?

— Давай, будь на связи…

А к полудню третьих суток в двух километрах от поселка Моргуновский, в сторону Чемен-и-бита, на песчаном берегу реки Кушка поисковой группой из отряда были обнаружены четкие отпечатки босых ног. Причем вход в реку и выход из нее говорил о том, что неизвестные следы ведут в сторону 6-й заставы.

Поисковые группы, сформированные из курсантов школы сержантского состава, начальник отряда отправил проверять, уже в который раз, сигнализационную систему на участках 5-й и 6-й застав. Через полчаса в ста метрах от центральных ворот в системе 6-й заставы, в полутора километрах от самой заставы, были обнаружены пролаз под системой и четкие следы босых ног на КСП в сторону границы, одного человека. Последний раз система на этом участке срабатывала трое суток назад, то есть под утро первой ночи поиска…

…Когда совсем стемнело, Аюб и Фарух выбрались из своего укрытия.

— Нужно уходить обратно, если оставаться здесь еще, то завтра нас обязательно поймают русские пограничники, — проговорил Аюб.

— Но как? Нас везде ищут, — ответил Фарух.

— Пойдем напрямик, через реку, до проволочного забора пограничников, а там до границы по прямой четыре— пять километров, не больше. Я эти места уже исходил вдоль и поперек. Правда, от границы доходил только до забора.

— Видимо, не все еще исходил, раз до сих пор не нашел то, что ищет Халил, — осторожно заметил Фарух.

— Не Халил, а какой-то сумасшедший банкир, который тратит деньги на поиск необычных... — тут Аюб осекся.

— Да знаю, чего, — успокоил его Фарух, — Халил же ясно сказал, когда задачу ставил, что ищем тюльпаны. Только вот зачем?

— Оно тебе надо? — в свою очередь спросил Аюб. — Мне нет. Деньги платят хорошие, да и когда меньше спрашиваешь…

— Дольше живешь, — продолжил Фарух, — это верно.

— Решено, пусть еще немного пограничники утихомирятся, и тогда пойдем, — сказал Аюб.

Часа в три ночи он толкнул задремавшего Фаруха и произнес:

— Пошли.

Когда подошли к реке, Аюб предложил Фаруху сесть к нему на спину, чтобы перенести его через реку. Фарух не отказался. «В самом деле, это тоже запутает пограничников. Может, реку местный житель переходил», — подумал Фарух.

Через полчаса подошли к проволочному забору, Аюб расширил под забором пролаз, сделанный дикобразами, и ловко прошмыгнул под колючей поволокой, слегка коснувшись проволоки спиной. Фарух, когда полез следом, зацепился за колючую проволоку брюками и замкнул нижние нити забора.

— Что ты наделал, сейчас их тревожная группа будет здесь, — прошипел Аюб, и в ту же минуту послышался гул автомашины и по сопкам черканул свет фар. Но машина ехала почему-то не от заставы, а со стороны границы. Но нарушителям было от этого не легче.

— О, шайтан, влипли... — вырвалось у Аюба.

«Но этого не может быть, — молнией пронеслось в голове у Фаруха, — ведь Аюб прошел без сработки и его пятнадцать лет назад не задержали! Замкнул ведь забор я, а меня с ним тогда не было»…

Аюб и Фарух успели только перейти КСП, причем Аюб опять перенес Фаруха на себе и, отбежав метров пятнадцать, залечь в густой траве, как из-за поворота появилась машина пограничников, на большой скорости пронеслась мимо и подъехала к воротам, в ста метрах от которых только что пролезли через проволочный забор нарушители…

…Капитан Салаткин возвращался во главе тревожной группы с 1-го участка левого фланга и дремал. В эту ночь это была уже четвертая сработка на участке. С учетом того, что на 1-й комендатуре шел поиск нарушителей, прорвавшихся на 4-й заставе, а руководил поиском лично начальник пограничного отряда, разбираться с каждой сработкой приходилось досконально. Но силы пограничников были не беспредельны. За прошедшие сутки солдаты, да и сам Салаткин спали не больше двух часов. Поэтому, когда «Газ-66» подкатил к воротам и связист, уточнив обстановку, сообщил капитану, что минуту назад сработал седьмой участок, Салаткин чертыхнулся и скомандовал водителю:

— Поворачивай, едем к линейному блоку, а проверять будем оттуда.

И надо же было такому случиться, что машина остановилась прямо напротив того места, где Аюб и Фарух преодолели забор и КСП.

— К машине, — устало крикнул в кузов Салаткин.

Когда пограничники спешились, Салаткин дал команду на проверку системы и КСП. Пограничники попрыгали с кузова, стали поправлять снаряжение и, обойдя машину, начали проверку, но от кабины и борта машины. В этом была их ошибка. Дорожка следов нарушителей пришлась как раз поперек «Газ-66». Розыскная собака, а это был знаменитый на всю комендатуру Лорд, сразу насторожилась и зарычала. Шерсть на загривке встала дыбом. Лорд уставился мордой в темноту, в ту сторону, где в пятнадцати метрах затаились нарушители.

— Да заглуши машину, раскоптился здесь, дышать нечем, — крикнул инструктор службы собак водителю в окошко, этих секунд хватило, чтобы он прошел мимо следов нарушителей, не заметив их.

— Товарищ капитан, Лорд кого-то зачуял, — произнес инструктор.

— Кого он мог зачуять, дикобраз или волк пробежал, он, скорее всего, и сработал систему, — ответил Салаткин.

— Может, спустить Лорда с поводка, проверить? — спросил сержант.

— Нет, ты что, забыл историю, еще Шебалин рассказывал. Вот так же, как ты хочешь сейчас, вожатый отпустил у него сторожевую собаку, и она погналась за дикобразом. Тот резко остановился и ощетинил частокол иголок, пес и напоролся грудью и мордой, сразу насмерть…

— Товарищ капитан, может, я с Лордом посмотрю, убедиться надо, что зверь прошел, Лорда я отпускать с поводка не буду, — проговорил молодой сержант, не надеясь получить разрешения.

— Давай проверяй лучше КСП да возвращаться пора, а то спать сегодня мы будем завтра, — пошутил Салаткин. Это была еще одна ошибка пограничников.

К тому моменту, когда связисты стали подходить к месту пролаза нарушителей, водитель стал разворачивать машину, и связисты вынуждены были отойти от забора, чтобы ее обойти, именно поэтому и они не заметили пролаза. Это уже в силу вступил закон подлости. А тут еще Салаткин торопил.

— Вроде ничего, все чисто, — доложил мастер по электроприборам.

— КСП тоже чисто, но Лорд чует кого-то, это не дикарь — так звали пограничники дикобразов, — зверь покрупнее, товарищ капитан, — упрямо, но нерешительно твердил молодой инструктор.

— Да тебе везде кабаны да нарушители мерещатся. Ладно, буду докладывать причину, замыкание нитей дикобразом, — произнес Салаткин и вылез из машины.

— Салаткин, хорошо все проверил? — спросил начальник отряда.

— Так точно, товарищ полковник, мы как раз к воротам подъехали, когда была сработка, Лорд вон до сих пор лает на дикобраза…

— Хорошо, возвращайтесь, — скомандовал командир и отключился…

***

…Минут через десять после того, как машина пограничников отъехала от ворот и скрылась за горой, Аюб тихо проговорил, вытирая пот со лба:

— Кажется, пронесло.

— Если бы они спустили собаку, меня пронесло бы тоже, — пошутил Фарух.

— А ты что, понимаешь по-русски? — спросил Аюб, пристально посмотрев на Фаруха.

— Нет, я понимаю лай собаки, — опять отшутился Фарух, поняв свою оплошность, хотя и знал, что иначе и быть не могло. Знать-то знал, но поволновался изрядно.

— Ну-ну. Тогда рванули отсюда.

Часа через полтора нарушители остановились, чтобы перевести дух. Светало. Слева от них на вершине гребня были отчетливо видны пограничные знаки.

— 24-й пограничный знак, — сказал Аюб. — Мы уже в Афганистане. В 1983 году мы уже изучали этот район. Тогда нам тоже помешали пограничники. Только наша группа приблизилась к вышке, как с заставы уже выехала машина. Они как чуют непрошенных гостей.

— Это их работа, — ответил Фарух и, помолчав, спросил:

— Судя по продолжающимся поискам, тогда вы так ничего и не нашли?

— Нет. Но Халил убежден: то, что мы ищем, где-то здесь.

— Насколько мне известно, вы ищете еще и какого-то военного, — осторожно заметил Фарух.

— Да, пограничника, который знал место, где растут тюльпаны. Слушай, что-то ты для историка много вопросов задаешь? — спросил Аюб настороженно.

— Для этого меня и послал банкир, искать клад Македонского. А искать не спрашивая, невозможно, — усмехнулся Фарух.

— Ладно, пойдем, дорога еще дальняя. Вон впереди кочевье. Возьмем у них лошадей и к полудню будем в условленном месте, где нас встретят люди Халила…

***

…— Как же так, капитан? Вы же доложили, что это дикобраз? — еле сдерживая гнев, спросил начальник отряда у Салаткина. Тот стоял у дверей канцелярии, низко опустив голову.

— Вы хоть понимаете, что из-за вас мы упустили нарушителя, которого должны были задержать еще двое суток назад? Из-за вас тысяча человек трое суток вхолостую молотила землю и воздух. Вот спишу все затраты за керосин для вертолетов на вас. Да детей ваших жалко, за нерадивого папашу страдать.

В это время заместитель начальника политотдела, чтобы чем-то занять себя, сидя за письменным столом заместителя начальника заставы, стал осматривать содержимое выдвижных ящиков. В одном из них он нашел пустую бутылку от водки, надкусанную луковицу и корку черного хлеба. Молча, он достал содержимое ящика и положил на стол.

— Что это такое, Салаткин? — спросил командир у капитана. Тот по-прежнему молчал.

— Я спрашиваю, что это такое? Командир работает на заставе трое суток, а вы не удосужились навести порядок в столах! — повысил голос начальник пограничного отряда. Стоявшие в канцелярии офицеры отряда, понимая серьезность разборок, еле сдерживали улыбки на лицах и смех в груди.

— Это мой завтрак, — буркнул Салаткин с серьезной миной на лице.

— Вы бы лучше остроумничали на границе. Вон отсюда! — рявкнул командир. Когда за Салаткиным закрылась дверь, он обратился к коменданту:

— Чтобы этого м… завтра же на заставе не было. Таких и близко нельзя подпускать к границе. А вы его за начальника оставили. Я ему место в отряде найду…

— А потом, товарищ полковник, вот такие офицеры отряда будут ездить по границе и учить, как надо ее охранять, — спокойно вставил комендант.

— До возвращения начальника из отпуска оставите здесь своего зама на усилении, — пропустил реплику командир, понимая правоту коменданта.

Через полчаса поиск был прекращен, после разговора с командующим пограничного округа командир был в скверном настроении, но сдерживал себя. А еще минут через десять, когда он отдал все распоряжения по прекращению поиска и садился в машину, то подозвал к себе коменданта и сказал:

— Будем ждать окружных разборок и приказа. Да, пока я командую отрядом, Анатолий Григорьевич, Салаткин дальше полевого учебного центра у меня не поедет. Доложите оперативному, что я и офицеры отряда выехали в пограничный отряд. До свидания. — Пожав руку коменданта, командир сел в машину, сильно хлопнув дверцей «уазика».

Глава 2

После завершения очередного эксперимента Николай, Фарух и Илья Маркович сидели в уютной комнате отдыха, расположенной рядом с лабораторией, и оживленно обсуждали похождения Фаруха.

— Ну что, коллеги, к сожалению, как вы, собственно, могли наблюдать сами, ничего нового нам узнать не удалось. Но как мы с Аюбом провели пограничников? — усмехнулся Фарух.

— Во-первых, Аюб и без тебя пятнадцать лет назад выпутался успешно из этого авантюрного путешествия, — заметил Николай. — А во-вторых, кое-какие вопросы у меня все же возникли.

— Например? — спросил Фарух.

— Аюб обмолвился, что у банкира есть твердая уверенность, что заветное место поиска находится именно в районе пограничного знака № 24. Откуда и на чем основывается такая уверенность?

— Да, действительно, — заметил Фарух. — И еще, вы обратили внимание, что когда Халил ставил задачу, то предупредил, что даже если нас и задержат, то мы должны назваться людьми Достагира, потерявшими баранов. Но главное, рано или поздно, нас передадут по погранпредставительской линии афганским властям.

— И что ты хочешь этим сказать? — спросил Николай.

— А то, что Зафара, задержанного в первую же ночь, через десять дней передали афганскому пограничному комиссару живым и невредимым.

— Ну и что? — снова переспросил Николай, — это мы знаем давно, еще из документов Банкира.

— А то, что во время путешествия меня почему-то заинтересовало упоминание Халилом пограничных представителей. Какой-то разговор после совещания…. Нет, не могу поймать мысль. Но обязательно поймаю, господа, — решительно закончил Фарух.

— А вы что молчите, Илья Маркович? — спросил ученого Николай.

Илья Маркович, знавший эту историю более подробно, в том числе и со стороны пограничников, лихорадочно искал ответ, но на другие вопросы. А именно: как связаться с Сергеем, как организовать поиск заветного места, но при этом не навредить новым хозяевам, Сергею? Пламя исследовательского поиска терзало его на части, но оптимального выхода ученый пока не находил. Поэтому, когда Николай к нему обратился с вопросом, он, вспомнив начало беседы, произнес:

— Знаете, Фарух, вам с Аюбом повезло в том, что вы не на тех пограничников нарвались…

— Не понял? — удивился Николай.

— Ну, Илья Маркович, ну и голова! Вот ответ. Одно слово, ученый, не нам с тобой, Коля, чета! — возбужденно воскликнул Фарух.

— Да объяснишь ты, наконец, в чем дело, или нет? — спросил Николай.

— После совещания, когда пили чай, — начал Фарух, — Достагир обмолвился, что офицеры-пограничники народ серьезный, одного он хорошо, а главное — давно знает. Этот офицер долго служил на пограничной заставе начальником. Застава эта как раз охраняла участок границы, на котором находился 24-й погранзнак. Этого офицера и многие чабаны знали, он не раз их задерживал за нарушение режима границы. А вот теперь — главное. Сейчас, мол, этот офицер служит в штабе пограничников, в Тахта-Базаре, но часто приезжает на Кушку, на погранпредставительские встречи. Достагир, как местный авторитет, иногда присутствовал на таких встречах и видел его там. Вопрос? А не того ли мы ищем пограничника? Ответ. Нужно слетать ТУДА, поприсутствовать на встрече пограничных представителей Афганистана и СССР и скрытно сфотографировать этого офицера. Достагир мне его покажет. Потом сопоставим все факты и свидетельства очевидцев, с кем когда-то он говорил о черной стреле из красно-желтых тюльпанов в лесхозе и заповеднике. Они его должны опознать. И если это он… А уж по фото мы быстро его найдем. Прошло-то всего пятнадцать лет.

— А что, твоя голова тоже не кочан капусты, — усмехнулся Николай.

— Нужно это дело тщательно обмозговать, — проговорил Николай. — Еще не факт, что начальник, говоривший о тюльпанной, черной стреле, окажется тем, кто знает, где растут тюльпаны Македонского. За тот период там же четыре начальника сменилось, да и хвосты мы сильно подчистили. Свидетелей почти не осталось. Да и с чего мы решили, что место, где растут необычные огромные тюльпаны, знает именно начальник заставы, а не другой офицер? Мало ли кого искали люди Банкира.

— А я думаю, что это все же один и тот же человек. — Проговорил Фарух. — Коля, ты, видимо, упустил из виду сам факт получения нами информации о черной стреле из тюльпанов. Эти же местные жители упоминали, что видели на заставе, в канцелярии начальника, огромные тюльпаны, но начальник даже своему другу, директору лесхоза, не открыл этого заповедного места, всячески уходя от ответа и ссылаясь на сезонную аномалию 1982 года…

— Хотелось бы верить, чтобы это было так. Но ведь и другого выхода у нас нет, — ответил Николай.

Заметив недоумение в глазах ученого, он обратился к нему:

— Вот, дорогой Илья Маркович, и ответ на ваш извечный вопрос. Ищем мы, как я вам сказал еще в России, клад Александра Македонского, который он спрятал на севере Афганистана. До наших дней дошли только сведения, что на том месте, где спрятан клад, растут красные тюльпаны необычной величины и красоты. А вот место, где растут эти, как выразился Халил, проклятые тюльпаны, знает один офицер-пограничник. Он единственный ключ к разгадке этой тайны. Кое-кто пытается ее разгадать уже двадцать лет.

— Да, коллеги, с такими аналитическими способностями вам надо на ведущие разведки мира работать, — проговорил Илья Маркович задумчиво. Он был просто ошеломлен услышанным. А вернее тем, как из случайно оброненной им фразы эти двое сделали такие выводы.

«Не люди, а какие-то ЭВМ. По сути, они просчитали Сергея. Теперь его им найти не составит особого труда. Это дело ближайшего времени», — пронеслось в мозгу ученого.

— Спасибо, дорогой Илья Маркович, за такую высокую оценку нашего скромного труда. Но боюсь, вы ошибаетесь. Ведущие разведки мира ничто по сравнению с возможностями и могуществом Шайдуллы, ну и, естественно, тех, кто на него работает, — при этих словах Фарух многозначительно посмотрел на Николая. — У них ведь нет вашей Машины, — хитро проговорил Фарух, поглядев теперь прямо в глаза Илье Марковичу.

Что-то очень не понравилось ученому в его словах, а особенно в тоне, которыми они были сказаны. Но больше всего Илью Марковича смутил колючий взгляд Фаруха, не соответствовавший ни голосу, ни его словам. Ученый понял, что он нужен Фаруху и Николаю, а в их лице и Шайдулле, только до тех пор, пока они не найдут Сергея.

«Ладно, сам напортачил, сам и разгребать буду, — подумал Илья Маркович. — А решение пока таково — саботаж. И Сергея нужно срочно предупредить»…

— Ну что, коллеги, что-то я устал сегодня. С вашего позволения, пойду к себе, — проговорил ученый, вставая.

— Останьтесь, Илья Маркович. Поужинаем вместе, — предложил Николай.

— Нет, спасибо, я уж по-стариковски, кефирчику попью на ночь — и достаточно. Знаю я ваши ужины молодецкие.., — пошутил ученый и, попрощавшись, вышел.

Когда Илья Маркович вышел, Фарух произнес:

— Забавный старик, и светлая голова, жаль его будет…

— Не понял? — спросил Николай.

— А чего тут не понять. Шайдулла вчера сказал, что своего решения еще не отменял. Весь отработанный материал необходимо выбрасывать… Ты понимаешь, о чем я?

Николай молча встал, походил по комнате, потом зачем-то включил телевизор, нашел музыкальный канал и поставил его погромче. Придвинул свое кресло ближе к Фаруху и тихо произнес:

— Я давно все понял, ученый скоро нам будет не нужен. Но, дорогой мой Фарух, а тебе не кажется, что и мы с тобой рано или поздно тоже станем для Шайдуллы обузой.

— Да ну тебя, Коля, не драматизируй. Сравнил. Это же мы! С кем-то наш шеф должен работать?

— Наивный, незаменимых людей нет. А мы, как ты выразился, слишком много стали знать. Я уверен, что когда мы выполним поставленную задачу, шеф нас уберет. Неужели за столько лет ты не изучил его нрав?

— А почему он не сделал этого раньше? Я имею в виду, до начала нашего мероприятия. Ты, вон, уже более двадцати лет ему служишь верой и правдой. Неужели ты думаешь, что у шефа нет ничего святого? Мы ведь столько для него сделали. А ведь раньше ты об этом не думал, Коля. Хотя, раньше тебе нечего было терять. А сейчас, молодая, красивая жена, появился смысл в жизни…

— Послушай, Фарух, похоже, ты себя уговариваешь, а не меня.

— Да прав ты, прав, я сам об этом много думаю в последнее время, — обреченно проговорил Фарух. — Но какой же выход?

— А выход такой. Держаться вместе, интуичить ситуацию и, как говорится, вовремя смыться, — ухмыльнулся Николай.

— Смываются проходимцы и подонки, а мы с тобой порядочные люди…

— Да ладно тебе, порядочный, сколько на нашей совести загубленных людей?

— Так ведь за правое дело, — съязвил Фарух. — Гуманная Советская Армия сколько загубила немцев во вторую мировую? Десять миллионов?

— СССР потерял тридцать миллионов. Но Гитлер тоже был уверен в своей правоте и порядочности. То-то и оно, что критерий оценки этих понятий у всех разный, — ответил Николай.

— Хорошо, Коля, будем держаться, как и прежде, вместе. А там видно будет.

В это время в дверь постучали и вошел официант, который сообщил, что ужин готов.

— Наконец-то, заносите, — оживленно, как ни в чем не бывало, проговорил Фарух, потирая ладони.

***

Зайдя в свою комнату, Илья Маркович сел в кресло у окна и задумался.

«Так вот, оказывается, что знал Сергей, не подозревая, что является единственным и случайным носителем тайны Александра Македонского. Правильно он сказал, что рано или поздно, его все равно вычислят. Но какой же выход может быть из этой ситуации? Хорошо, на некоторое время я выведу Машину из строя и буду ссылаться на ее неполадки. Но ведь это временная мера. Фарух и Николай быстро заподозрят меня в саботаже. А с другой стороны, ведь чертовски интересно прикоснуться к величайшему открытию современности. Через 2 300 лет найти сокровища самого Македонского. А что если предложить Сергею сотрудничать с Шайдуллой? Вряд ли он, конечно, согласится, но попытаться стоит. Вот тогда все встанет на свои места. Вопрос теперь в том: а как связаться с Сергеем? Я ему сказал, что отправлю письмо через три месяца. Три месяца прошло. Но письмо — это долго, а главное — ненадежное средство. Постой, как-то Сергей называл мне номер своего мобильника»…

Илья Маркович сосредоточился и вспомнил номер телефона. На цифры у него была абсолютная память. Однако ученый понимал, что его телефон наверняка прослушивают, поэтому он решил поступить очень просто. Купить новый мобильник, но сделать это втайне от своих опекунов и охранников. Сославшись на бессонницу, он вышел прогуляться по городу. Кроме непосредственной охраны из двух человек, неподалеку все время находилась машина сопровождения. Охрана давно привыкла к чудачествам русского ученого. В частности, его привычке поздно вечером покупать свежие «завтрашние» газеты в одном и том же киоске. С киоскером у него быстро сложились дружеские отношения. Примерно одного возраста с ученым, киоскер был очень общительным и умным человеком. Поэтому, когда Илья Маркович остановился купить газеты и поболтать с продавцом, это не вызвало беспокойства у охраны. Продавец газет давно уже был ими проверен и завербован. Ученый же, купив газеты, купил и мобильный телефон, тут же его подключив. Затем положил телефон и зарядное устройство в карман, взял сдачи. Поболтав минут десять, пошел домой. Все как обычно.

Вернувшись к себе, Илья Маркович нашел в справочнике порядок соединения с Москвой по местной мобильной сети, вышел на балкон и быстро набрал номер телефона Сергея. Уже через три длинных гудка в трубке раздался голос.

— Слушаю.

— Сергей, это вы?

— Да.

— А меня вы узнали?

— Да, дорогой… — Сергей осекся и кашлянул. — Что случилось?

— Извините за поздний звонок и вообще за звонок, но у меня нет другого выхода, — Илья Маркович понял, что уже допустил ошибку, назвав имя абонента. «Вот раззява», — подумал он с горечью и тут же услышал:

— Спокойно, дорогой. Я вас слушаю.

— Помните наш последний разговор? Так вот, мои коллеги ищут человека, который знает, где растут какие-то особенные, огромные тюльпаны. В этом месте и…

— Хорошо, я понял вас, — перебил ученого Сергей.

— Но это не все. Практически вас с моей помощью вычислили, вы понимаете, о чем я?

— Да. Успокойтесь, дорогой. Это меня не касается. Вы что-то путаете. Лучше скажите, как ваши дела? — как можно беспечнее проговорил Сергей.

— Да у меня-то все хорошо, но...

— Ну и ладно, — опять перебил Сергей. — Это главное. И еще, свой телефон немедленно выбросите. До свидания... — и в трубке Ильи Марковича раздались короткие гудки.

«Поговорил, старый дурак», — подумал Илья Маркович. Потом он включил чайник, и когда тот закипел, бросил в него мобильный телефон. Покипятив несколько минут, вытащил его, отнес в ванную комнату и, набрав горячей воды, бросил телефон в ванную. Илья Маркович давно догадывался, что все его помещения прослушиваются, и поэтому громко произнес:

— Вот незадача, утопил новый мобильник! Тьфу ты...

***

Рано утром Николаю позвонил помощник и доложил, что от продавца газет пришло сообщение.

— Что там?

— Ничего особенного, шеф: «Клиент приобрел мобильный телефон № ...».

— Когда поступило сообщение?

— Десять минут назад. Номер поставлен на прослушку.

— А когда он его приобрел?

— Вчера поздно вечером, около 23.00, — ответил помощник, не понимая, чем так взволнован шеф.

— Ко мне старшего группы охраны ученого, немедленно! — прокричал Николай и бросил трубку.

Через двадцать минут в кабинет Николая вошел нагловатого вида щеголь.

— Вызывали, шеф?

— Дамир, кто вчера прикрывал ученого?

— Я, шеф, — уже настороженно проговорил старший группы. — А что случилось?

— Это я хочу узнать у тебя, что случилось? — зловеще произнес Николай.

— Как обычно, шеф, наш клиент купил газеты, поболтал с продавцом и все…

— А вы после этого общались с киоскером?

— Да, собственно, нет, чего общаться-то, все как всегда, — запинаясь, пролепетал старший группы. Вся бравада с него давно слетела.

— Вы грубо нарушили мои указания. Свободны…

— Шеф, но, — попытался оправдаться Дамир, однако, встретив взгляд Николая, понял, что его карьере пришел конец.

Когда Дамир вышел, Николай приказал помощнику доставить к нему киоскера. Через час киоскер стоял в кабинете Николая.

— Почему о приобретении ученым телефона вы сообщили только утром? — вместо приветствия спросил Николай.

— Ваши люди ко мне не подошли, я подумал, это не срочно, — ответил киоскер.

— А о чем вы говорили?

— Да как всегда, о событиях в мире, о жизни…

— Идите, — махнул рукой Николай.

Когда киоскер вышел, Николай опять вызвал помощника и проговорил:

— Дамира и киоскера убрать, за Дамира остается его заместитель. Киоскера поставить нового, для ученого придумайте правдоподобную причину замен. Все записи разговоров ученого в своем номере с 23.00 вечера до утра — ко мне. Идите. Да, передайте Фаруху, пусть зайдет ко мне.

Еще примерно через час, прослушав записи разговоров ученого, Фарух и Николай направились к Илье Марковичу. Тот, как всегда, радушно встретил гостей.

— Проходите, я как раз чай хотел попить.

— Илья Маркович, мы по делу, — проговорил Николай.

— Да мы же сегодня с вами наметили начало опыта на 15.00? — удивился ученый.

— Мы по другому вопросу, — сказал Фарух, явно затрудняясь, с чего начать.

Илья Маркович как человек проницательный сразу заметил это:

— Да говорите прямо, друзья мои, в чем дело?

— Вот именно, что друзья, — произнес Николай. — Поэтому у нас не должно быть недомолвок. Илья Маркович, зачем вы вчера приобрели мобильный телефон? У вас же и так самая совершенная модель?

— А он мне надоел, иногда, знаете ли, хочется менять не только обстановку в квартире, но и такие мелочи…

— Но вы же знаете, дорогой Илья Маркович, что это уже не мелочь, а вопрос вашей безопасности, — вспылил Фарух.

— А у меня нет врагов, или я что, пленник?

— Вы не так нас поняли. — Произнес Николай. — Мы же вам объяснили, что наше мероприятие проводится в тайне от общественности и от конкурентов. А когда конкурентами являются, как вы выразились вчера, все разведки мира, то нужно быть всегда начеку. А такие опрометчивые поступки могут не только навредить делу, но и свести на нет все, что достигнуто с таким трудом. На телефон нужно установить защиту и… так далее. Короче, где этот телефон?

— А я его утопил…

— То есть как? — вырвалось у Фаруха.

— В ванну уронил, случайно, — наивно произнес ученый.

— А где он сейчас? — спросил Николай.

— Да вон, в мусорке…

«Похоже, старик лукавит, если не сказать большего, издевается, — подумал Николай. — Из записей всех разговоров следует, что когда ученый вернулся с прогулки, то через некоторое время выходил на балкон, там запись заглушена звуками города и музыкой из соседнего дома. Но он находился на балконе буквально две-три минуты. Серьезный разговор за это время вряд ли сделаешь. С другой стороны, потом он слишком уж картинно возмущался тем, что уронил мобильник в ванну. И все, больше разговоров не зафиксировано»…

— Илья Маркович, — произнес Николай, когда Фарух принес из мусорки телефон, — давайте еще раз договоримся на будущее. В целях вашей личной безопасности и безопасности всего нашего дела, все свои действия согласовывать с нами.

— Хорошо, я не думал, что такая мелочь может нам навредить, — наивно проговорил ученый.

— Ладно, до встречи в лаборатории, — произнес Николай вставая.

Когда Фарух и Николай ушли, Илья Маркович сел в кресло и глубоко задумался. Ему предстояло выработать линию своего дальнейшего поведения и действий.

***

Вернувшись в кабинет, Николай и Фарух принялись живо обсуждать происшедшее.

— Послушай, Коля, а может, зря мы так беспокоимся? Ведь, по большому счету, ничего и не произошло.

— Когда произойдет, будет уже поздно, — буркнул Николай, садясь в кресло за своим столом, жестом приглашая Фаруха сесть напротив.

— Ведь что получается, из-за разгильдяйства одного сотрудника вся система дала сбой.

— Такие проколы неизбежны, даже тотальный контроль всех телефонных и компьютерных сетей города не даст полной гарантии безопасности от утечки информации, — возразил Фарух.

— Полной гарантии не даст, но оградит от бестолковости и тем самым снизит вероятность этой утечки, — продолжил Николай. — Тем более, когда такой контроль осуществляют наши недруги.

— Что ты этим хочешь сказать? — спросил Фарух настороженно.

— А то, что у меня появилась информация о том, что ЦРУ возобновило над нами контроль, — Николай достал из сейфа справку, принесенную накануне помощником, подтверждающую это, и положил перед Фарухом.

— О том, что Илья Маркович кому-то о чем-то позвонил, у меня нет сомнений, но представь, если разговор перехвачен ЦРУ?

— Да-а-а, дела, — протянул Фарух. — Кому звонил наш гений, мы, конечно, вряд ли скоро узнаем, если…

— Ты что, — перебил Николай, — ни о каком физическом и психотропном воздействии и речи быть не может. Голова ученого и его желание работать, а главное — реальные результаты этой работы пока важнее наших догадок и подозрений, пусть в какой-то мере и обоснованных.

— Тоже верно, — согласился Фарух. — Тогда нам необходимо строить работу из того, что мы установим содержание этого звонка.

— Какие есть соображения? — спросил Николай и сам себе ответил: — Хотя это и так очевидно. До этого времени Илья Маркович с внешним миром вообще не имел никакой связи, да и не стремился к этому. А после вчерашнего эксперимента… Но ведь были и более содержательные опыты и путешествия…

— В любом случае за две-три минуты можно передать только конкретную и понятную абоненту информацию, — продолжил Фарух.

— Много бы я отдал за то, чтобы узнать, что именно, а главное — кому передана информация, — проговорил Николай.

— А может, и не передана, — усмехнулся Фарух.

— Хотелось бы верить, — согласился Николай.

В это время позвонили из секретариата Шайдуллы и сообщили, что в 10.00 Николая и Фаруха вызывает к себе шеф. Николай сказал об этом Фаруху, тот взглянул на часы и спокойно произнес:

— Еще успеем кофейку попить, — а сам недоуменно посмотрел на Николая. Тот в ответ только пожал плечами.

***

Ричард Хелмс сидел в кабинете, специально выделенном для него посольством США в Омане, и обдумывал текст очередного донесения. Собственно, докладывать пока, как и за прошлую неделю, было нечего. Нельзя сказать, что его группа бездействовала совсем. Но тотальная прослушка, наблюдение и слежка за специальными объектами Шайдуллы и людьми, на них работающих, — это были только средства достижения главной цели — информации о характере деятельности Шайдуллы и достигнутых результатах. За последнюю неделю люди Хелмса взяли под полный контроль даже все каналы мобильной телефонной связи.., в том числе и закрытые.

— Что ж, об этом и будем пока докладывать, — решил Хелмс, но в это время в дверь постучали и вошел помощник.

— Господин Хелмс, подготовлены результаты перехватов телефонных разговоров по мобильным телефонам в интересующем нас районе за сутки, — и помощник положил на стол приличную стопку распечаток.

— Хорошо, спасибо, Майкл. Кстати, вы сами их уже смотрели, есть что-нибудь интересное?

— Все как обычно, господин Хелмс, но я бы обратил ваше внимание на телефонный звонок в Москву. Распечатка разговора лежит первой, — ответил помощник.

— А что, у нас до этого мало за сутки проводилось звонков в Россию, в том числе и в Москву? — опять спросил Хелмс, беря в руки верхний листок бумаги.

— Господин Хелмс, звонок сделан из дома, где проживают особо охраняемые сотрудники спецобъекта…

— А какого черта вы мне пять минут голову морочите? С этого и нужно начинать! — гневно прокричал Хелмс. Его давно уже раздражала манера помощника все самое главное докладывать в конце.

— Садитесь, — показал Хелмс рукой на кресло. Пробежав глазами по листку, сам он встал, прошелся по кабинету. Потом, прищурив глаза, посмотрел на помощника, сел на диван.

— Так, так, Майкл. Кажется, мы схватили рыбку за хвост, что скажете? — уже довольным голосом спросил Хелмс. Его помощник лишь удивился столь быстрой перемене настроения своего шефа.

— Действительно, шеф, разговор странный, но если честно, я ничего не понял, — ответил помощник.

— Э, Майкл, эта история началась давно, очень давно. И если это действительно так… Скажи, пусть нам принесут кофе, да покрепче, я расскажу тебе предысторию нашей нынешней операции, и ты все поймешь. Хотя.., мне и самому до конца еще не все ясно, — проговорил Хелмс. — А потом мы с тобой наметим свои дальнейшие действия…

Кофе приносили еще много раз, Хелмс часа два рассказывал Майклу детали операции, которая началась еще полгода назад. В заключение он задумчиво произнес:

— И все-таки этот Шайдулла и его люди проводят грандиозную операцию по поиску места, где что-то спрятано. Очевидно, это место находится там, где растут огромные тюльпаны. А ищут Николай и Фарух, скорее всего, другой клад Македонского. Но вот что произошло в стане противника? Почему на Шайдуллу добровольно работает человек, который знает того, кого ищут Фарух и Николай, но скрывает это? А этот человек, возможно, знает заветное место? И его хотят предупредить об опасности? Это нам предстоит выяснить.., а главное — правильно использовать в своих целях…

***

Шайдулла встретил вошедших Фаруха и Николая тяжелым взглядом, ответил кивком головы на их приветствия и жестом руки показал на кресла, приглашая сесть, что означало — предстоит серьезный разговор.

— Объясните мне, мои дорогие, как это понимать? — Шайдулла бросил на стол несколько листов бумаги. — Это выдержки из одной любопытной статьи русской, очень популярной в мире газеты «Московский комсомолец».

Николай пробежал глазами и передал листы Фаруху.

— Любопытная статейка, но не более того, мой господин, — ответил Фарух, закончив читать. — Это всего лишь подтверждение того, что не нас одних занимает проблема долголетия и вечности.

— Да, но пока мы топчемся вокруг клада Македонского, кто-то уже нас опередил! — гневно перебил Фаруха Шайдулла.

— Наш господин, помимо основной работы, мы продолжаем отслеживать все, что делается в мире по данной проблеме. Нам знакома эта публикация о гормоне долголетия — мелатонине, — ответил Фарух. — В данном случае желаемое выдается за действительное, но хорошо организована реклама и погоня за сенсациями. И вообще, если бы все обстояло так, как пишут в статье, миллиардеры в мире прекратили бы умирать.., увы, пока это не так. Все данные мы проверили.

— Да, но нынешнюю работу с Машиной Времени мы тоже начали с публикации в газете, ведь так, Николай? — обратился Шайдулла к молчавшему до сих пор Николаю.

— Это верно, но в этом случае нам просто повезло, что мы нашли настоящего ученого, который достиг конкретных результатов. Кроме того, на работу с ним столько затрачено…

— Ну и что, кто вам мешает тратить деньги и на параллельные разработки нашего проекта, — неожиданно закончил мысль Шайдулла.

— Все так, наш господин, но, видимо, в этом уже нет необходимости, да и не хочется распыляться, — возразил Николай.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Шайдулла.

Николай посмотрел на Фаруха, тот понял, какой козырь нужно разыгрывать, и произнес:

— Разрешите объяснить, мой господин?

— Конечно, — нетерпеливо проговорил Шайдулла.

— Дело в том, что буквально вчера вечером, после очередного эксперимента нам, похоже, удалось просчитать этого военного, который знает место, где растут тюльпаны Македонского. Еще немного, и мы его найдем. Если он жив…

— Вот именно! — воскликнул Шайдулла: — А если уже нет?

— И тогда дело небезнадежно, хотя и значительно усложняется, ибо придется его спрашивать ТАМ, в прошлом, — уверенно ответил Фарух.

— Ладно, убедили, но теперь второй к вам вопрос, — медленно произнес Шайдулла. — Мне доложили, что у нашего драгоценного ученого из России сменился начальник охраны, с чем это связано?

— Извините, мой господин, я подумал, что не стоит отвлекать ваше драгоценное время подобными пустяками, — и Николай рассказал Шайдулле историю с мобильным телефоном.

— Хорошо, но разберись, Николай, с этим до конца, тем более что ЦРУ и Моссад снова зашевелились. А впредь, почаще информируйте меня о ходе дела, даже о подобных мелочах.

— Да, мой господин, — склонил голову Николай. Фарух сделал то же. Шайдулла жестом руки дал понять, что разговор окончен.

***

Когда Николай и Фарух вернулись к себе, то Николай предложил пообедать в каком-нибудь ресторане. Примерно через полчаса они сидели за уютным столиком маленького ресторанчика и любовались прекрасным видом на море. Молчание прервал Фарух:

— Коля, а ты прав, похоже, мы под колпаком у шефа. Кто ему подсунул эту статью, которую мы проработали еще три месяца назад? Откуда он узнал о случае с телефоном? Видимо, среди нашего окружения какая-то гнида работает на шефа, причем напрямую. А это значит только одно, Шайдулла нам перестает доверять…

— Нет, Фарух. Это значит, что просто он усилил контроль. Тем более, когда мы стали как никогда близки к конечному результату, — ответил Николай.

— Хрен редьки не слаще, так, кажется, у русских говорят. А насчет конечного результата ты погорячился, — усмехнулся Фарух. — Ведь найти нужного человека — это полдела. Нужно его еще уговорить или заставить раскрыть это заветное место. Но и это не все. Еще предстоит организовать поиск клада. И все это тщательно залегендировать, скрыть истинную цель… Самое скверное понимать при этом, что тебя проверяют, как ты выразился.

— Да, ты прав, старина, — вздохнул Николай, — но, похоже, у нас нет другого выбора.

В это время зазвонил мобильный телефон Николая, он ответил, молча выслушав абонента, а в конце разговора коротко сказал:

— Хорошо, через час я буду на встрече. Обеспечьте прикрытие места.

— Что случилось?

— Наш старый знакомый пакостник Хелмс объявился и назначил мне встречу, — ответил Николай…

— И что ты думаешь по этому поводу?

— Если после всего, что он накуролесил в Москве, ему понадобилась встреча, значит, причина действительно весомая и затрагивает наши общие интересы, — ответил Николай. — К тому же мы теперь знаем, кто представляет интересы ЦРУ против нас. А вот что он нам может дать полезного?..

— А не связано ли это с перехватом телефонного разговора? — предположил Фарух.

— Возможно. Но не будем гадать, встреча все прояснит.

— А не может ли это быть ловушкой?

— Вряд ли, они тогда уж точно никогда не узнают цели нашего предприятия, — ответил Николай.

— Но они могут заставить нас свернуть наше дело, — сказал Фарух.

— И это вряд ли, тогда придется убирать всех, в том числе и шефа. А на это США сейчас не пойдут.

— Почему?

— На Ближнем Востоке их политика, связанная с Ираком, развивается по непредсказуемому сценарию. К тому же, авторитет Шайдуллы слишком велик в нефтяном бизнесе и в мусульманском мире, — ответил Николай.

— Ну, положим, авторитетов для них давно не существует, израильтяне ведут планомерный отстрел мусульманских лидеров и не боятся никого. А почему? За ними стоит Америка…

— Ладно, мы с тобой не политики, но я думаю, Шайдулла им не по зубам именно из-за его нефтяного, а не религиозного могущества, — закончил дискуссию Николай.

— Ты едешь со мной? — на всякий случай спросил он.

— Нет, все яйца в одной корзине не носят, — ответил Фарух.

— Хорошо, держи встречу на контроле, шефа я сам проинформирую.

***

В установленное время у шумного фонтана в центре города встретились два человека. Со стороны ничего необычного в этой встрече не было, даже опытный наблюдатель не сразу бы отметил присутствие двух противоборствующих групп, обеспечивающих прикрытие этих людей. Между тем спокойствие это было кажущимся и могло в любую минуту перерасти во что угодно, даже в боестолкновение.

Но Николай и Хелмс были профессионалами высшей квалификации, и не в их правилах было превращать свои личные встречи в банальное выяснение отношений с противником. Поэтому они даже мысли не допускали о таком развитии событий, со своей стороны. За соперника же ни тот, ни другой не ручались.

— Добрый день, господин Хелмс. У меня очень мало времени, поэтому давайте сразу перейдем к делу без сентиментальных воспоминаний о прошлом, — проговорил Николай, протягивая Хелмсу руку, хотя, откровенно, очень не хотел этого делать.

— Добрый день, господин Николай, а вы незлопамятны, — усмехнулся Хелмс.

— А вы хотели, чтобы я вам вместо приветствия съездил по физиономии? У меня с этим быстро, но я же просил, давайте о деле, — ответил Николай.

— Присядем, коллега, разговор, я думаю, будет долгим, — показал Хелмс рукой на скамеечку.

— Это зависит от его содержания, но, повторяю, на пустые разговоры у меня нет времени, — спокойно произнес Николай, давая понять, что пора бы переходить к делу. Хотя по настроению собеседника он почувствовал, что тот действительно имеет серьезную информацию и просто смакует, а может, подбирает способ выгоднее ее преподнести. «Впрочем, у таких, как Хелмс, давно уже все просчитано до мелочей», — подумал Николай.

— Ну, что ж, я тоже не сторонник тратить время впустую, — произнес Хелмс, когда оба присели на скамеечку у самого фонтана.

— Два дня назад нами был перехвачен один любопытный телефонный разговор, — при этих словах Хелмс слегка склонил голову, как бы извиняясь за это.

— Ничего, ничего, мы давно уже знаем, что вы снова стали нас любезно опекать, — парировал Николай, ухмыльнувшись.

— Николай, я вам вновь предлагаю сотрудничество, — проговорил Хелмс, сдерживая раздражение.

— А мы его вроде и не прекращали.., — наивно ответил Николай.

— Прекратите паясничать, коллега, — в сердцах бросил Хелмс. — Вы нас ловко провели, не скрою. А коллегой я вас называю не потому, что мы вместе разрабатываем одно дело, а потому, что я и мое руководство видим в вас и вашей команде достойных противников.

— Благодарю, — в свою очередь слегка кивнул головой Николай.

— Так вот, — продолжил Хелмс, — мы хотим поделиться с вами очень интересной информацией, но при условии, что вы нам раскрываете суть вашей операции, а не талантливую дезу.

— Никаких условий, — ответил Николай, — мы в сотрудничестве и вашей помощи не нуждаемся, а дела у нас идут совсем неплохо…

— Ой ли, дорогой коллега, если ваши дела идут неплохо, то где результат? И почему? Впрочем, это уже другой вопрос, и мне очень бы хотелось услышать на него ответ, но прежде добиться вашего согласия, — многозначительно улыбнулся Хелмс и замолчал.

«А ведь они действительно имеют ценную информацию, — подумал Николай, — иначе этот цэрэушник не вел бы себя так нагло».

— Мне нужен тайм-аут, — вслух произнес Николай.

— Боюсь, мой дорогой коллега, время сейчас играет не на вас. И кому, как не вам знать, что важнейшим требованием к разведывательной информации является ее своевременность…

— Бросьте, Хелмс, я думаю, десять минут ничего не решат, — ответил Николай.

— Десять нет, а вот больше.., я боюсь, как бы мы вообще с вами не опоздали… Хорошо, не буду вам мешать, думайте, а я покурю, — произнес Хелмс, доставая сигару.

— Я не люблю сигаретного дыма, — нарочно раздраженно бросил Николай.

— Если угодно, я отойду, — ухмыльнулся Хелмс, довольный тем, что вывел противника из себя, а это уже немало.

Минут через десять Хелмс подошел к Николаю и присел на скамейку рядом с ним.

— Видите ли, коллега, — заговорил первым Николай, — а кто даст гарантии, что вы не затеваете очередную игру с нами?

— Вопрос хороший, но задать его должен вам я, — ответил Хелмс. — Дело в том, что у меня есть текст и аудиозапись разговора, а вот что вы мне готовы предложить, вопрос?

— А если этот разговор не имеет никакого отношения к нашему делу, так, частное общение добропорядочных граждан? — опять спросил Николай.

— Проживающих в вашей особой зоне? — с усмешкой спросил Хелмс.

— А что, у нас не может быть порядочных людей? — в свою очередь ухмыльнулся Николай.

— Хорошо, я открою вам карты первым, читайте, думаю, это не совсем простое общение.., — Хелмс протянул Николаю листок бумаги.

Николай пробежал по нему глазами и, ничего не ответив, спокойно вернул его Хелмсу.

— А вы тертый калач, — опять усмехнулся Хелмс, — по вашему виду ничего нельзя определить.

— Хорошо, я отвечу вам, но думаю, мой ответ вас не очень устроит, — после небольшой паузы задумчиво произнес Николай. — Мы не занимаемся разработкой секретного оружия и не собираемся угрожать интересам США. Это первое. Второе, я повторяю, как и полгода назад, мы ищем клад Александра Македонского. На нас работают лучшие умы мира. Увы, это все, что я могу сообщить.

— Но зачем миллиардеру Шайдулле этот клад, неужели ему недостает денег? — недоверчиво спросил Хелмс.

— Ему недостает славы и власти, — ответил Николай.

— А причем тут власть? Или власти денег бывает недостаточно?

— Я вам отвечу, но за это прошу аудиозапись, — проговорил Николай.

— Мы с вами, дорогой коллега, как лавочники на базаре торгуемся, — опять усмехнулся Хелмс. — Хорошо, но я хочу услышать ответ на вопрос: вы согласны дальнейшие мероприятия проводить совместно с нами?

— Это я не решаю. Требуется консультация с Шайдуллой. Но лично я согласен, — ответил Николай.

— Хорошо, слушайте, — Хелмс достал из кармана и включил диктофон, до Николая донесся знакомый голос Ильи Марковича… Когда разговор закончился, он проговорил:

— Спасибо, Хелмс, вы действительно нам очень помогли…

— Как у вас, русских, говорят, спасибо в карман не положишь, — довольно произнес Хелмс.

— Хорошо, откровенность за откровенность. — Николай ощутил почти физически, как напрягся Хелмс. Он вдруг вспомнил содержание статьи, за которую недавно Шайдулла распекал их с Фарухом. В той статье был еще один любопытный факт. Решение пришло мгновенно, и Николай рискнул еще раз разыграть прежних козырей. По опыту он знал, что это часто проходит. А не пройдет, так с толку собьет.

— Как вы, наверное, знаете, Александр Македонский хотел иметь абсолютную власть над миром. По одному из преданий, ему, претендовавшему на звание царя мира, индийские жрецы устроили очень серьезное испытание. Они предложили ему надеть корону, украшенную огромным драгоценным камнем, и сесть на трон. В это время через узкое отверстие в потолке зала пробился солнечный луч, который упал на темя сидевшего на троне Александра. Жрецы загадали, что если Александр выдержит испытание и просидит на троне хотя бы несколько минут, то тогда он вправе будет считаться царем мира, а если нет, то умрет. Александр, увы, не смог просидеть на троне положенного времени от сильной головной боли. А спустя несколько дней он скончался от неизвестной болезни… Так вот, имеются сведения, что легендарная корона как раз находится в том кладе, именно поэтому мы его ищем, для Шайдуллы…

— Опять легенда, опять клад.., — недоверчиво произнес Хелмс. В ответ Николай только развел руками.

— Ладно, будем работать, — Хелмс встал, пожал Николаю руку и собрался уходить, потом вдруг повернулся и спросил:

— Кстати, кто этот человек, который звонил в Москву?

— Это наш сотрудник, — ответил Николай. Отпираться не было смысла. В этом доме, откуда был сделан звонок, действительно, посторонние не жили. Как выяснилось, в ЦРУ это хорошо знают.

— Он русский?

— А что в этом удивительного, я тоже не араб, — усмехнулся Николай.

— А кто тот человек, с кем разговаривал ваш сотрудник?

— Ох, как хотел бы и я это знать, — проговорил Николай, не кривя душой.

— Тогда до встречи, — почему-то с ехидцей бросил Хелмс и, повернувшись, быстро пошел к машине.

— Удачи, — усмехнулся про себя Николай, выключил свой диктофон и направился в противоположную сторону. Улыбка с его лица исчезла…

Глава 3

После телефонного разговора с Ильей Марковичем, Сергей понял, что начинается очередной этап приключений, связанных со знакомством с ученым и его Машиной Времени. Первое, что он сделал, это выбросил сим-карту из мобильного телефона и купил новую. Затем он решил поговорить со старым товарищем полковником Кыркбаевым Юрием Ивановичем, который все еще продолжал служить в пограничных войсках, вернее в том, что от них осталось. Он быстро набрал номер его рабочего телефона и через несколько длинных гудков услышал бодрый знакомый голос:

— О, привет старина, как поживаешь?

— Привет, нормально, а как у тебя дела? — ответил Сергей.

— А, как всегда, на букву «х», но не подумай, что хорошо.

— Слушай, Иваныч, вы ведь сейчас опять в ФСБ вошли? — спросил Сергей, хотя и так это знал.

— Да вот же, стоило все разваливать, чтобы потом опять соединять, — ответил собеседник.

Следует отметить, что Юрий Иванович Кыркбаев, почти ровесник Сергея, служил когда-то с ним в Тахта-Базарском пограничном отряде, в Туркмении, кроме того, они оба были земляками, из Киргизии. А продолжал служить полковник Кыркбаев до сих пор только потому, что все еще не имел своей квартиры. Впрочем, это для современной России стало нормой, когда офицер, прослуживший 25 лет Родине, вынужден скитаться по общежитиям, и это еще в лучшем случае.

— Иваныч, я вот по какому делу, у тебя там в кругу новых знакомых, ты понял, кого я имею в виду, не появился какой-нибудь толковый мужик?

— Да, — ответил Кыркбаев, — только в каком смысле толковый?

— Ну, в смысле, наш человек, с кем и в разведку можно, и сто грамм хряпнуть, — ответил Сергей.

— Григорьевич, а может, я тебе сгожусь, особенно для второго дела, — засмеялся Кыркбаев.

— Иваныч, я серьезно, — тоже смеясь, ответил Сергей.

— Есть один мужик, с нашим отделом тесно работает, пиши телефон.., — и полковник Кыркбаев продиктовал Сергею телефон генерал-майора Воробьева Семена Михайловича, бывшего однокашника Николая…

***

Сергей тут же позвонил по номеру, данному Кыркбаевым, и договорился о встрече с Воробьевым через час. В назначенное время Сергей стоял у рекламного щита возле центрального входа в «Детский мир», буквально через пару минут к нему подошел представительного вида мужчина, примерно одного с Сергеем возраста и, представившись, спросил:

— Вы Шебалин, от Юрия Ивановича?

— Да, — ответил Сергей.

— Я вас слушаю, Юра мне тоже звонил и сказал, что у вас ко мне дело, — просто сказал Воробьев.

Внешний облик, простая манера общения Семена Михайловича располагали к доверию, и Сергей, подумав, сказал:

— Знаете, эта история началась давно и похожа на детективный роман. Я даже не знаю, с чего начинать вам рассказывать…

— Как обычно, с конца, — ответил Воробьев.

— А как у вас, Семен Михайлович, со временем?

— А это будет зависеть от содержания вашего рассказа, — шутливо проговорил Семен Михайлович.

— Видите ли, я к этой истории тоже относился как к приключению на досуге, а теперь, похоже, оно переросло в серьезное дело и кажется, затрагивает интересы государства. Поэтому я и решил обратиться к вам. Полагаю, у ФСБ возможностей побольше, чем у полковника запаса, пограничника.

— Хорошо, тогда давайте пройдем в скверик у политехнического музея, присядем на скамеечку и поговорим, — предложил Воробьев.

Сергей рассказывал около часа. Воробьев внимательно слушал не перебивая. Единственный раз он просил уточнить дату и время, когда Сергей приходил к автору статьи в тот роковой для него день. Закончил свое повествование Сергей телефонным звонком от Ильи Марковича. Собеседник долго молчал, но было видно, что рассказ его заинтересовал.

— Очень занятно, ваш рассказ, Сергей Григорьевич, серьезно дополнил наши пробелы в одном деле, — наконец проговорил генерал.

— Но позвольте вам задать один вопрос?

— Конечно, Семен Михайлович, — ответил Сергей.

— Вы действительно знаете место, где растут эти необычные тюльпаны? — Воробьев пристально поглядел в глаза Сергея.

— Похоже, да, — ответил Сергей.

— Ну, что ж, тогда откровенность за откровенность. А мы, похоже, знаем того, кто ищет вас.

— Вот как? — удивился Сергей. — Значит, я не ошибся адресом, решив обратиться к вам.

— Это значит только то, что вам крупно повезло, что вы обратились именно ко мне, — серьезно проговорил Семен Михайлович. Помолчав, он продолжил:

— Давайте договоримся с вами так. Об этом деле пока больше никому ни слова. Мне нужно кое-что уточнить, обсудить с руководством и наметить варианты действий. Вот вам моя визитка. Самостоятельно никаких шагов предпринимать не нужно. Я вас найду через Юру. Кстати, как вы думаете, Шайдулла действительно ищет клад или..?

— Скорее всего, «или», — ответил Сергей.

«Наверняка «или», — подумал Воробьев. — А у этого пограничника, похоже, голова варит. Знал бы он еще, какой интерес к этому делу проявляет ЦРУ, а вот Николай, видимо, был со мной не до конца откровенен. Ну что ж, выясним и это. Однако действовать нужно очень тонко, чтобы не навредить ни делу, ни Николаю, ни Сергею».

— Что, подкинул я вам задачку, Семен Михайлович? — прервал Сергей затянувшуюся паузу.

— Ничего, это моя работа решать подобные задачки, — улыбнулся генерал, вставая со скамейки.

— До свидания, приятно было с вами познакомиться и спасибо за информацию, думаю, мы к вам еще обратимся за помощью, — Воробьев протянул Сергею руку.

— Всегда к вашим услугам, — ответил Сергей, протягивая свою.

***

Николай и Фарух уже в который раз прослушивали запись телефонного разговора, пытаясь найти все новые и новые зацепки по личности неизвестного абонента Ильи Марковича.

— Ну, что ты скажешь, Фарух? — спросил Николай.

— А чего тут говорить. Одно лишь ясно, зовут его Сергей, — ответил Фарух.

— Почему же, а то, что он сказал ученому уничтожить мобильный телефон, разве не подтверждает важность и достоверность информации для собеседника? — возразил Николай. — Кроме того, мы теперь знаем голос нашего незнакомца…

— И осталось слетать в прошлое и узнать его фамилию и внешность.., — закончил мысль Фарух.

— Вот именно. Но до этого нужно будет попытаться поговорить с ученым. Может, представив ему телефонную запись, он не станет отпираться. Илья Маркович человек глубоко порядочный и не может лгать, — проговорил Николай.

— Разумно, — согласился Фарух. — А еще я бы отстранил его от участия в предстоящем опыте. На всякий случай. Думаю, его помощники достаточно набрались опыта и справятся без него…

— Толково, Фарух. Хотя полностью ученого не заменит никто. Ведь у его Машины еще столько неосвоенных возможностей, — проговорил Николай, вставая.

— Что ж, давай сходим к Илье Марковичу, только я сначала отдам распоряжения о подготовке к опыту, — ответил Фарух, беря в руки телефонную трубку.

— Кстати, ты шефу о результатах встречи с Хелмсом докладывал?

— Да, — как-то грустно ответил Николай и махнул рукой. — Он сильно возмутился и подтвердил свое решение в отношении ученого…

— Вот как? — удивился Фарух.

— Вот так, и боюсь, мы уже не сможем ему помочь, — закончил Николай.

— Минуту, а кто как не мы, будет проводить акцию? — снова спросил Фарух.

Николай написал на листе бумаги: «Не забывай, что мы у шефа не одни…» А вслух проговорил:

— Видимо, еще не пришло время…

…Когда Николай и Фарух поднимались на лифте на этаж, где жил ученый, из его комнаты вышел мужчина и, быстро прикрыв за собой дверь, стал спускаться по лестнице вниз…

***

Велико же было их удивление, когда в номере ученого вместо него самого они обнаружили следы обыска. Вещи были раскиданы по всем комнатам, шкафы и тумбочки выпотрошены, стулья перевернуты и в беспорядке валялись по квартире.

Николай схватил трубку телефона и набрал номер охраны:

— Ко мне начальника охраны здания, немедленно! И ответьте мне на вопрос: где Илья Маркович?

— Илья Маркович двадцать минут назад вышел из здания, — ответили с поста охраны у входа в здание.

— Один?

— Да.

— Почему?

— Не знаю, но якобы было указание начальника охраны...

— Какое указание? Где этот…

— Он поднимается к вам.

Николай бросил трубку.

— Ничего не пойму, — проговорил он, — что тут происходит? А где охрана на этаже?

— Не кипятись, сейчас придет начальник и все объяснит, — спокойно произнес Фарух.

В это время в дверь постучали и вошел начальник охраны здания. На его лице застыл вопрос. Огромная фигура начальника съежилась под свирепым взглядом Николая.

— Ахмед, что тут произошло? Где ученый? — еле сдерживая себя, произнес Николай.

— Час тому назад ваш помощник отдал указание снять охрану с этажа и отпустить группу сопровождения ученого…

— Он что, сошел с ума? — перебил его Фарух.

— Нет, господин, он предъявил письменное распоряжение Шайдуллы, вот, — и предусмотрительный начальник охраны достал из папки лист бумаги. Взглянув на него, Николай сразу понял, что подпись шефа подлинная, но содержание … Впрочем, распоряжение тоже было написано рукой Шайдуллы и давало полные полномочия помощнику Николая относительно охраны ученого.

— Где мой помощник? — спросил Николай.

— Он вышел из здания минут через пять после ученого.

— А где сам ученый? Куда пошел?

— В двадцати метрах от здания он сел в такси и уехал, вот номер такси…

— Хорошо, свободен… Постой, у него были при себе какие-нибудь вещи?

— Да, большая спортивная сумка.

Когда начальник охраны вышел, Николай поглядел на Фаруха и произнес:

— Похоже, ученого ликвидируют при попытке скрыться с объекта. Но где логика и здравый смысл? Если ученого решили убрать, то к чему эта возня? Абсолютно ничего не пойму.

В это время зазвонил мобильный телефон сначала Фаруха и через несколько секунд Николая. Секретарь Шайдуллы сообщил, что шеф вызывает их к себе, срочно.

Примерно через час Николай с Фарухом стояли в кабинете Шайдуллы. Шеф говорил по телефону. Потом жестом пригласил вошедших сесть.

— Николай, только что твой помощник попал под машину. Теперь у тебя будет другой помощник. Жалеть этого недоумка не нужно. Я и так долго его слушал, — произнес Шайдулла.

— Я не совсем понимаю, мой господин, — произнес Николай.

— А тут нечего понимать. С недавнего времени он стал на тебя доносить, видимо, стремясь занять твое место. Должен заметить, делал это очень умело. Я даже поверил, что вы оба ведете за моей спиной другую игру. Хотя сами виноваты. Слишком самостоятельными стали и очень уж медленно продвигались к цели. Чашу терпения переполнило сегодняшнее событие. Я отдал ему распоряжение на ликвидацию русского ученого после того, как его разговор перехватили цэрэушники. Задание он провалил, более того, упустил ученого. Представляете, что будет, если он попадет к американцам?

— Больше того, что они знают, он им все равно не сказал бы, ибо конечную цель по-прежнему знаем только мы трое, господин, — ответил Николай.

— А что ты наговорил этому, как его, Хелмсу? — прищурившись, спросил Шайдулла. — И как понимать твое согласие работать на ЦРУ?

— Мой господин, я работал и работаю только на вас, а все остальное — это средства достижения главной цели, — ответил Николай и слегка поклонился. Это же сделал Фарух.

— Ладно, я всегда знал, что вы не только работаете на меня, но и живете на меня. А про эту собаку забудем. Предавший раз, предаст и еще, — примирительно сказал Шайдулла и нажал кнопку на столе. Через пару минут появились несколько официантов, а еще через несколько минут Шайдулла пригласил своих помощников к столу.

— Поужинаем, а заодно и обсудим, что нам делать дальше. И будем считать наши недомолвки законченными.

— Господин, позвольте, я отдам распоряжения на поиск ученого и выяснение обстоятельств его исчезновения? — спросил Николай.

— Я уже все распоряжения отдал, твои люди из моей личной охраны занимаются этим, — усмехнулся Шайдулла.

— Мой господин, ваша охрана должна заниматься вашей охраной, — твердо произнес Николай. Шайдулла одобрительно поглядел на своего верного помощника, а потом сурово произнес:

— Ты что, обсуждаешь мое решение?

— Нет, мой господин, просто каждый должен заниматься своим делом, — ответил Николай.

— Хорошо, но учти, водка уже выдыхается, — засмеялся Шайдулла. Похоже, разрешение конфликта с верными людьми подняло у него настроение, что за последнее время случалось не часто. Фарух и Николай минут пять говорили по телефонам. Они хорошо знали свое дело. А уже на шестой минуте был произнесен первый тост — за верность.

Илью Марковича люди Николая искали неделю, но ученый как сквозь землю провалился. Единственное, что Николай знал наверняка, так это то, что беглец пока не покинул страну. Хотя Фарух и Николай допускали, что если это организованное похищение, то отработан и способ вывоза клиента из страны.

Бывший помощник Николая перед тем, как его отправили к праотцам, толкнув под грузовик, подробно рассказал свой план ликвидации ученого, и что из него получилось. Действительно, упиваясь полученными от самого Шайдуллы полномочиями, он решил на полную катушку показать свою силу, а главное, показать всем подчиненным, что теперь распоряжения Николая для него — ничто. Не мудрствуя, он снял охрану с квартиры ученого и отпустил его группу сопровождения, чтобы не было лишних свидетелей. Затем беспрепятственно прибыл в дом, где и должен был сделать старику укол и спровоцировать сердечный приступ. Что зафиксировали бы прибывшие врачи и полиция, и дело с концом.

Но велико же было удивление киллера, когда в квартире ученого никого не оказалось. Спросив у охраны здания, не выходил ли ученый, те подтвердили, что Илья Маркович вышел буквально за пять минут до приезда помощника.

Звонок телефона прервал размышления Николая.

— Я вас слушаю, — ответил он.

— Коля, здравствуйте, это Илья Маркович, — раздался в трубке знакомый голос ученого. Николай тут же включил магнитофон и прибор, позволяющий определить место абонента.

— Илья Маркович, куда вы пропали? Мы с ног сбились в поисках, — проговорил Николай взволнованно.

— Не беспокойтесь, со мной все нормально, я в надежном месте. Знаете, я почувствовал, что уже в принципе вам стал не нужен. А когда обнаружил, что почему-то сняли мою охрану, то решение пришло само собой. Я собрался и спокойно вышел из здания. Меня никто не остановил. Знаете, я грешным делом подумал, что мне специально дали возможность уйти. Если это так, то спасибо.

Николай слушал, не перебивая. Илья Маркович пока сам отвечал на все вопросы, на которые Николай хотел бы получить ответы.

— Где вы сейчас находитесь? — спросил Николай, когда ученый замолчал.

— В надежном месте, — ответил Илья Маркович.

— И где можно в наше время найти такое место? — усмехнулся Николай.

— Я в посольстве России, — проговорил ученый.

— Ну, что ж, может, так оно будет и лучше. Только давайте договоримся: о нашей деятельности никто не должен знать, — произнес Николай.

— Это я вам могу обещать точно, — ответил Илья Маркович, — опыт имеется.

— Тогда, до свидания. Может, когда-нибудь и встретимся еще.

— До свидания, Коля, — проговорил ученый и услышал гудки в трубке.

Николай взглянул на табло прибора. На нем высветился код абонента. Действительно, это было посольство России.

***

Очередное путешествие в прошлое, которое было отложено в связи с исчезновением и поисками Ильи Марковича, Николай и Фарух решили провести на следующий же день после того, как ситуация прояснилась. В принципе ассистенты ученого, по сути, такие же талантливые ученые из разных стран, давно уже могли работать самостоятельно. Но Илья Маркович очень ревниво относился к своему детищу и на всех опытах присутствовал лично.

Накануне Фарух побывал ТАМ, узнал у Достагира, когда будет проходить очередная погранпредставительская встреча. Теперь осталось лишь попасть на эту встречу. Садясь в Машину, Фарух обратился к коллеге:

— Николай, сегодня я отправляюсь в 1992 год, апрель месяц. Только что пал режим Наджибуллы и власть в Афганистане перешла в руки тех, с кем СССР воевал почти десять лет. В провинции Герат это был знаменитый бандглаварь Мирхамза. В отсутствие реальной власти с ним пограничники решили наладить отношения и вызвали его на встречу. Тот, ничего не понимая в дипломатическом этикете и протоколе, решил подключить к этому делу местных племенных авторитетов: Достагира и Джелани. Но российские пограничники настаивали на встрече именно с Мирхамзой. Наконец после долгой переписки Мирхамза согласился, но только при условии, что встреча будет проводиться на афганской территории. Русские согласились. Так что поехал я в хорошо уже известный приграничный афганский городок Таругунди возле города Кушка.

— Давай, дорогой, желаю тебе удачи. Кстати, ты себе легенду придумал?

— Конечно, я буду в роли представителя кабульских властей. Бумага с полномочиями имеется. Для достоверности со мной будет человек из Кабула, хорошо знающий местную политическую кухню, вхожий в высшие политические круги, имеющий массу достоверных документов, — ответил Фарух.

— Что еще за человек?

— Политик и журналист Халед, я с ним познакомился в одном из путешествий в Кабуле. А сейчас он находится в Таругунди, пишет статью о становлении пограничной охраны Афганистана. Он согласился мне помочь, если я ему организую возможность побывать на совместной погранпредставительской встрече.

— Стоп, а как ты ему представился? — спросил Николай.

— Сотрудником Моссада.

— Вот как, лихо, — усмехнулся Николай.

— Да этот Халед сам, по-моему, засланный казачок от ЦРУ, — ответил Фарух, — так что наши интересы взаимны.

— Тогда, вперед, — произнес Николай, закрывая за Фарухом люк…

***

…Для встречи русских пограничных представителей на мосту через речку Кушка афганцы выстроили почетный караул, десяток молоденьких сорбозов, одетых в новенькую форму. После приветствия и представления делегаций афганцы пригласили всех к себе. Фарух, стоявший рядом с афганской делегацией, незаметно сфотографировал каждого русского, миниатюрный фотоаппарат был вмонтирован в пуговицу, а включенный диктофон записывал их фамилии во время представления. Еще Фарух обратил внимание, что когда афганская сторона здоровалась с русскими, Халед проявил прыткость и поздоровался с русскими офицерами одной рукой, как это делают европейцы. Мирхамза, который здоровался первым, гневно посмотрел на Халеда и властным жестом подозвал к себе бородатого здоровяка, стоявшего сзади. Когда тот приблизился, он что-то буркнул ему. Здоровяк кивнул головой и отошел. Фарух услышал, как один из русских спросил у другого:

— Чего это они шепчутся?

— Кажется, тому, кто неправильно поздоровался, хана, — тихо ответил молодой офицер, видимо, переводчик.

Вообще, манера Мирхамзы держаться и общаться напомнила Фаруху манеру Шайдуллы. Столько же властности, воли, достоинства, солидности, твердости, сдержанности и ума. Похоже, этот моджахед доставил много неприятностей русским за время войны.

До места проведения встречи доехали минут за пять. Место подготовили в бывшем полевом штабе советской части, находившейся когда-то в Афганистане. С момента вывода войск прошло уже больше трех лет, но на открытых стоянках до сих пор рядами стояла новенькая техника: военные грузовики, автобусы, трактора, легковые машины. Очень много было и военной техники: танков, БМП и БТРов. Все это безвозмездно было оставлено афганцам после вывода советских войск.

«Да, великая страна была Советский Союз», — подумал Фарух, глядя на все это.

Все подходы к зданию тщательно охранялись сорбозами. Обеспечение безопасности проведения встречи было обязательным условием русских. Такая встреча с бывшими противниками официально, да еще на афганской территории, проводилась впервые. Санкции на ее проведение давала Москва. Внутри здания у каждой двери стояли до зубов вооруженные бородачи. Личная охрана Мирхамзы. Все как на подбор свирепые и огромные.

В зале переговоров располагался огромный стол, за который с одной стороны сели русские офицеры-пограничники, а с другой — афганцы. Причем Мирхамза и русский полковник посередине своих делегаций, друг против друга. Так требовал протокол. Начал переговоры Мирхамза.

— Уважаемый господин пограничный комиссар, мы рады приветствовать вас на нашей земле.

Наш переводчик быстро перевел русской делегации слова Мирхамзы. Начальник пограничного отряда, он же российский пограничный комиссар полковник Переладов, в ответном слове тоже приветствовал афганскую сторону, поблагодарив за согласие на совместную встречу. Однако атмосфера на заседании сохранялась напряженной. Рядом с Переладовым, слева от него, сидел заместитель пограничного комиссара, начальник разведывательного отдела отряда подполковник Соболь. Мирхамза вдруг обратился к нему:

— Видите, как изменилось время, совсем недавно мы были непримиримыми врагами, подполковник Соболь десять лет за мной охотился. Под Карези-Ильясом, когда мы попали в вашу засаду, вы уничтожили тридцать моих лучших воинов, а мне чудом удалось уйти, раненым, но живым. Теперь мы сидим за одним столом…

— Не будем делать взаимных упреков друг другу, — произнес Переладов. — Мы здесь собрались для того, чтобы обсудить и определиться, как строить взаимоотношения на границе дальше.

Переводчики быстро переводили слова руководителей делегаций, а секретари все записывали. Фарух обратил внимание на русского подполковника, сидевшего левее Соболя. Он внимательно слушал и все фиксировал, не упуская из виду обстановку вокруг. В один из моментов взгляды их встретились, и Фаруху стало как-то не по себе. Потом слово взял Мирхамза:

— Уважаемый пограничный комиссар, полностью с вами согласен. Жизнь не остановишь. Настало другое время, и мы должны теперь жить в мире, как и подобает добрым соседям. Мы готовы обсудить с вами все вопросы по нашим взаимоотношениям на границе. Надеюсь, мы найдем правильные ответы на них, в интересах наших народов, проживающих у границы…

Официальная часть встречи проходила часа два. К полному удовлетворению обеих сторон удалось разрешить накопившиеся проблемы, после чего на следующую встречу Переладов пригласил Мирхамзу на нашу сторону, в город Кушка. Мирхамза приглашение принял. В ходе встречи неоднократно подавали чай и восточные сладости, а по окончании официальной части Мирхамза пригласил всех пообедать. Пока русские офицеры перекуривали и беседовали на улице, были накрыты столы. Фарух подошел к русским и попытался вызвать их на разговор. Он представился журналистом и представителем кабульских властей. На вопрос, откуда так хорошо знает русский язык, ответил, что учился в Ташкенте. Когда заговорил подполковник, так пристально смотревший на Фаруха во время заседания, Фарух понял, это и есть Сергей. В это время сообщили, что всех приглашают к обеду.

Обед прошел за дружеской беседой. По неуловимым жестам Мирхамзы на столе меняли блюда. Это произвело сильное впечатление на русских. Еще бы, в бедной и голодной стране такой сервис и роскошь. Фарух даже расслышал, как переводчик тихо шепнул подполковнику:

— Григорьевич, под такой закусь по сто граммов бы?

— Это точно, но — нельзя, здесь настоящие мусульмане. Угощают они по своим обычаям.

— Ничего, в Кушке мы будем угощать по своим, — хмыкнул переводчик, налегая на жареные бараньи ребрышки.

Обед завершился чаепитием, после чего афганская сторона предложила завершить встречу. Но тут слово взял русский пограничный комиссар полковник Переладов:

— Уважаемые коллеги, разрешите в знак нашей дружбы и уважения к вам преподнести наши скромные подарки.

Из приготовленных коробок русские офицеры достали красиво упакованные чайные сервизы. Огромные расписные фарфоровые чайники, чашки, блюдца были большой редкостью и в Туркмении, а в Афганистане считались вообще роскошью и дефицитом. А тут каждому члену делегации, это девять прекрасных сервизов. К ним — наборы чайных ложек, льняных полотенец и салфеток.

«Видимо, так положено по протоколу», — подумал Фарух. Но Мирхамза погранкомиссарского этикета, естественно, не знал. А местные пограничники ему этого тоже не подсказали. Поэтому происшедшее стало для него неожиданностью. Он поблагодарил русских за щедрый подарок и попросил еще попить чаю. Сам жестом подозвал бородача и что-то ему шепнул. Бородач и несколько афганцев быстро вышли. Во дворе послышался гул отъезжающих джипов.

«Решил исправить оплошность своей стороны, — подумал Фарух. — Правильно, лучше поздно, чем никогда».

Минут через двадцать машины вернулись. Всем российским пограничникам были сделаны ответные щедрые подарки.

Когда проводили русскую делегацию, Мирхамза устроил крупные разборы. Он поснимал всех должностных лиц, связанных с работой на границе, и назначил своих людей на все ключевые посты. Предупредив, что если еще раз повторится подобное, то разговор будет другой. Люди Мирхамзы долго разыскивали Халеда, но тот, предупрежденный Фарухом, решил не дожидаться разборок и в один из перерывов скрылся. Больше Фарух его не видел.

«Вот и ладно, задачу я выполнил, можно и возвращаться», — подумал Фарух, решив тоже не попадаться под горячую руку Мирхамзы…

***

…— Что скажешь, Коля? — спросил Фарух, когда они еще раз просмотрели запись путешествия.

— А чего тут говорить, теперь все ясно. Тот человек, которого мы разыскивали столько времени, теперь известен. Это Шебалин Сергей Григорьевич.

— Да, похоже, кому-то опять придется ехать в Россию, — проговорил Фарух.

— Похоже, так. Ладно, я доложу шефу, а уж он пусть решает, — произнес Николай, беря трубку телефона. Поговорив несколько минут, он положил трубку и, усмехнувшись, сказал Фаруху:

— Собирайся, едем вместе.

Глава 4

Генерал-майор Воробьев сидел в своем кабинете и просматривал оперативную сводку за прошедшую неделю. Его внимание привлекла телеграмма из посольства одной ближневосточной страны. В шифровке сообщалось, что в посольстве нашел убежище некий гражданин России, ученый-физик, длительное время работающий на миллиардера Шайдуллу. Посол просил санкций на его доставку в Россию.

— Вот и объявился наш Илья Маркович, — оживился Воробьев и тут же снял трубку прямого телефона с директором ФСБ. Поговорив минут пять, он вызвал помощника и отдал необходимые предварительные распоряжения по организации переправки ученого в Россию. Затем взял лист бумаги и набросал план операции по проверке и разработке сообщения Шебалина. Однако Воробьев умышленно не стал вносить в план одно важное мероприятие. Его он просто обозначил как работу с вербовкой потенциального агента в среде разработки. Собственно, это был один из первых и основных пунктов плана. Воробьев решил обязательно встретиться с Николаем и попытаться сначала прояснить ситуацию у него.

«Правильно задал вопрос директор, — рассуждал Воробьев, — чем это занят Шайдулла, что ЦРУ и Моссад пчелами вьются вокруг него? Опять же, необходимо организовать работу с ученым. Прежде всего его охрану и оперативное прикрытие. Особенно стоит поближе познакомиться с его работами. Те отрывочные сведения о трудах и экспериментах ученого, что есть в деле, к великому сожалению, носят поверхностный характер. Разработка проводилась формально и недобросовестными сотрудниками, — Воробьев посмотрел на тоненькую стопочку папок, лежащих на краю стола. — Если Илья Маркович действительно совершил переворот в науке, как утверждает Шебалин, то необходимо создать ему все условия для работы на благо России в России. Где средства брать? Привлечь какого-нибудь спонсора типа Абрамовича. А то Челси покупать — деньги находим»…

Завершив работу над планом, Воробьев позвонил директору и доложил о готовности встретиться и обсудить его. Несмотря на сильную занятость, директор решил не откладывать этот вопрос и дал добро на встречу немедленно. Через десять минут Воробьев вошел в его кабинет. Кроме директора, в просторном кабинете уже находилось еще несколько человек, начальники ведущих управлений, кого в той или иной степени затрагивали интересы этого дела. Поздоровавшись со всеми, Воробьев сел на свое обычное место. Директор предоставил ему слово. За полчаса Семен Михайлович изложил суть дела и свои предложения.

— Вопросы, товарищи, — проговорил директор, обращаясь к присутствующим, когда Воробьев закончил доклад.

Вопросов было много, но, к сожалению, Семен Михайлович не на все мог ответить.

— Добро, Семен Михайлович, ваш план мероприятий я утверждаю и надеюсь, что, выполнив его, мы сможем расставить все точки в этом деле. Только ответьте мне еще на один вопрос. Чем вызвана необходимость вашей поездки на Ближний Восток, ведь Илья Маркович уже собирается в Москву.

— Мне лично необходимо проверить одну очень важную информацию, — ответил Воробьев.

— Какую? — спросил директор.

— Я думаю, об этом пока говорить преждевременно, — твердо сказал Воробьев.

— Хорошо, все свободны, а вам, Семен Михайлович, я желаю успеха, — произнес директор. Своего первого заместителя он знал уже лет пятнадцать, еще с Питера, и привык ему доверять.

***

До вылета самолета оставалось часа четыре, Воробьев заказал машину и решил, по старой традиции, на дорожку попить чайку. Жена, уже отвыкшая от частых длительных командировок мужа, была сильно удивлена, когда Семен Михайлович сообщил ей о поездке на Ближний Восток. Но, как верная боевая подруга, не стала расспрашивать мужа, а быстро собрала его в дорогу. И вот теперь они молча сидели и пили чай. Тишину нарушил телефонный звонок.

— Слушаю, — ответил Воробьев.

— Товарищ генерал, вам уже несколько раз звонили, — сообщил помощник, — я сказал, что вас нет и что вам передать, но абонент обещал перезвонить.

— А как он представился?

— Какой-то Николай…

— Что? Разговор записан? — взволнованно переспросил Воробьев.

— Да, — ответил помощник, не понявший, почему обычный звонок смог так сильно взволновать его железного шефа.

— Откуда сделан звонок?

— Из Москвы.

— Володя, слушай меня внимательно, как только он перезвонит, соедини меня немедленно, я пока дома, а часа через полтора, на мобильном телефоне.

— Понял, товарищ генерал, — ответил помощник.

— Семен, что случилось? — спросила жена, когда Воробьев положил трубку телефона.

— Пока не знаю, но, может быть, я никуда и не поеду, — ответил Воробьев.

Не зная, как убить время, Семен Михайлович позвонил заму, спросил, что нового.

— Все нормально, — ответил заместитель. — Мы вас будем информировать через посольство, как договаривались. Да, Семен Михайлович, вчера вечером в Москву, в посольство США, прибыла большая группа дипломатических работников. Плановая ротация и специалисты по борьбе с терроризмом. Так вот, среди специалистов замечен Ричард Хелмс, правда, он сейчас под другим именем.

— Вот как, — проговорил Воробьев. — Хорошо, спасибо.

Семен Михайлович набрал приемную директора ФСБ и попросил секретаря соединить с ним.

— Слушаю, Семен Михайлович, — услышал через мгновение Воробьев голос директора.

— Николай Платонович, в связи с изменившимися обстоятельствами необходимость моей командировки отпала.

— Хорошо, через два часа быть у меня.

— Я понял, — ответил Воробьев.

Шеф хорошо знал, что ему из дома ехать до Лубянки час плюс час на дорожные пробки.

«Значит, нужно немедленно выезжать, кстати, машина уже ждет у подъезда», — подумал Воробьев и стал собираться.

— Семен, так ты куда? — спросила жена.

— На работу, Люба.

— А как командировка?

— Отменяется, — ответил Семен и, поцеловав жену, вышел из квартиры.

Уже в машине позвонил помощник и сообщил, что на проводе Николай…

— Слушаю, — ответил Воробьев.

— Привет, Семен, узнал? — услышал он голос Николая.

— Да.

— Нужно встретиться.

— Хорошо, через три часа, на старом месте, — ответил Семен Михайлович.

— Понял, до встречи…

***

…Спустя три часа Воробьев сидел в кафе и ждал Николая. Ждать пришлось недолго. Николай зашел в кафе, оглядел зал и, встретившись глазами с Семеном, направился к его столику.

— Ну, здравствуй, Сеня, — протянул руку Николай вставшему из-за стола другу.

Они пожали друг другу руки, а потом, не сдержавшись, крепко обнялись.

— Какими судьбами в Москве и как вас теперь величать? — спросил Семен, когда оба сели.

— Абдурахман, президент дочерней компании от концерна Шайдуллы, прибыл для работы в своем московском представительстве, — Николай протянул Семену свой паспорт: — Между прочим, я теперь уважаемый и добропорядочный гражданин…

— То есть легально, это хорошо, — произнес Семен, возвращая паспорт. — У тебя как со временем?

— Сегодня я свободен, — ответил Николай.

— Отлично. Предлагаю поужинать и заодно поговорить. Или господин президент предпочитает дорогие рестораны? — с ухмылкой, но без издевки спросил Воробьев.

— Знаешь, Семен, для меня всегда важнее было то, с кем проводить время, хотя и место играет немалую роль. Впрочем, это кафе вполне располагает для хорошего времяпровождения, я, вон, смотрю, и живую музыку уже настраивают, — ответил Николай.

— Вот и отлично, — произнес Семен, подозвал официанта и сделал заказ.

Когда официант отошел, Николай, ухмыльнувшись, поддел друга:

— Семен, а ты, судя по заказу, явно не вегетарианец, а старая привычка хорошо поесть, с увеличением размера звезд на погонах превратилась в гурманство.

— Что ж ты думаешь, русские генералы до сих пор едят только гречневую кашу и стопку водки закусывают соленым огурцом? — смеясь, ответил Семен.

— Только вот не надо про стопочку с огурчиком так плохо говорить. Они и на царском, и на президентском столе — желанные гости, — возразил Николай.

— Стало быть, русские генералы не такие уж и дураки, — рассмеялся Семен и закурил.

Потом пристально посмотрел на Николая и произнес:

— Ну, Коля, рассказывай, зачем ты к нам пожаловал на сей раз?

— Я же уже сказал, — удивился Николай. — У меня деловая командировка, связанная с нефтяным бизнесом.

— Тогда ответь мне, зачем вчера прибыл в Москву Ричард Хелмс? Или это случайное совпадение? — опять спросил Семен.

В это время подошел официант с большим подносом и быстро накрыл на стол. Когда он удалился, Николай предложил:

— Семен, давай выпьем за встречу, а о делах потом.

— Хорошо, — согласился Воробьев. — Но после второй, сразу о деле.

— Уговорил, согласен, но только после второй бутылки, — рассмеялся Николай, поднимая рюмку.

— Знаешь, Семен, — проговорил Николай, когда друзья закусили. — У меня действительно в Москве, кроме нефтяного бизнеса, есть еще одно дело. Я уже говорил, что мы ищем клад Александра Македонского. Но большего, к сожалению, я сказать ничего не могу. Это уже не моя тайна. А понятия о чести в нас когда-то заложили правильные, и, увы, изменять своим принципам я не буду.

— Спасибо, Коля, за откровенность, но мы знаем немного больше, чем ты думаешь. Послезавтра в Москву прилетает Илья Маркович, — проговорил Семен. — И чем он занимался у Шайдуллы, нам тоже известно.

— Ну вот, значит, и про Машину Времени вы знаете, и о поисках клада… — ответил Николай, — по большому счету мне и добавить-то нечего.

— Все так, если бы не Ричард Хелмс, — задумчиво произнес Семен.

— А что Хелмс, мы с ним очень плотно сотрудничаем, можно сказать, компаньоны, — Николай взял бутылку коньяка и налил Семену и себе.

— И давно у тебя с ЦРУ дружба? — насторожился Семен.

— Не дружба, а деловое партнерство, — ответил Николай. — Этого Хелмса, по понятным причинам, я терпеть не могу. Но мы вынуждены поддерживать иллюзию сотрудничества и доверия, чтобы ЦРУ и Моссад нам не мешали. Периодически я сливаю им правдоподобную дезу и выигрываю время.

— А почему это ЦРУ и Моссад все-таки заинтересовались вашим проектом? Им что, других забот мало? — опять спросил Воробьев.

— Потому же, почему заинтересовалось ФСБ. Они, как и вы, просто очень обеспокоены, что наше дело может нанести ущерб интересам США, — язвительно ответил Николай.

— Хорошо, а теперь последний вопрос: для чего конкретно ты приехал в Россию? — Семен снова пристально посмотрел в глаза друга.

Николай почувствовал, что Воробьеву и это известно. Впрочем, чему тут удивляться. Илья Маркович наверняка рассказал им о человеке, которого предупреждал об опасности.

— А ты спроси у Ильи Марковича, — ответил Николай.

— Я бы хотел узнать это от тебя.

— Изволь, мы ищем человека, который знает, где растут необычные тюльпаны. В этом месте и спрятал Македонский свой клад.

— Да, все сходится. Но заешь, Коля, меня почему-то не покидает чувство, что ты чего-то не договариваешь.

— Странно, и меня тоже, что не договариваешь именно ты, — усмехнулся Николай, наливая коньяк.

— А чего уж тут удивляться, школа и учителя у нас были одни, — улыбнулся Семен и, взяв рюмку, продолжил:

– Ну что, развеем эти чувства?

— А смысл? Илья Маркович знает этого человека, значит, скоро его узнаете и вы. Если уже не знаете. А мы тут вроде как уже и лишние будем. Все сливки вам снимать, — произнес Николай.

— Да расслабься ты, Коля, надеюсь, вы не собираетесь ликвидировать ученого? — Семен многозначительно взглянул на Николая.

— Собирались, но он от нас сбежал к вам. Так что берегите его лучше. Лично мне Илья Маркович очень симпатичен, но Шайдулла своих решений не меняет, и этим вопросом сейчас занимается как раз Хелмс.

– А тебе шеф что, уже не доверяет?

— Нет, почему же. Просто тогда у ученого не было бы шансов остаться живым, — грустно проговорил Николай, — а мне этого, повторяю, очень бы не хотелось.

— Хорошо, мы примем дополнительные меры по обеспечению безопасности ученого. Но ведь и это еще не все?

Николай молчал, иногда отпивая из рюмки коньяк, и напряженно думал.

— Хорошо, я первым сделаю шаг, чтобы развеять чувство недоверия. Ты готов? — спросил Семен.

— Смотря, какой шаг, — ухмыльнулся Николай.

— Ну, ты и жучок, каким был, таким и остался, — проговорил Семен.

— Да и ты не подарок, — ответил Николай.

— Точно, одна школа, — снова констатировал Семен с чувством гордости за принадлежность к лучшей спецслужбе мира.

— Я знаю лично этого человека.

— Не понял, кого? — переспросил Николай. — Ученого?

— Нет, того, кто знает тайну тюльпанов Македонского…

***

Николай налил себе полный фужер коньяка и, ничего не говоря, молча выпил. Потом налил еще, но теперь и Семену тоже.

— Коля, ты чего?

— Жажда замучила, — усмехнулся Николай.

— Ах, да, я и забыл уже, что ты практически никогда не пьянеешь, — сказал Семен и пригубил свой фужер.

— Знаешь, Сеня, что один очень, очень богатый человек, преуспевающий банкир двадцать лет разыскивал некоего русского военного, — начал рассказ Николай.

— Что за банкир? — поинтересовался Воробьев.

— Сеня, давай договоримся, слушай и не перебивай, а вопросы — потом.

— Хорошо, — согласился Семен.

— Так вот, его поиски не увенчались успехом, потом банкир трагически погиб, или его погибли, не суть важно. Но начатое им дело продолжают другие люди из близкого окружения. Мы тоже ведем поиски уже больше года, но в отличие от группы банкира, практически вычислили этого военного…

Заметив новый вопрос в глазах собеседника, Николай продолжил:

— Это офицер-пограничник Шебалин Сергей. Ведь так? — Николай многозначительно посмотрел на собеседника, но Семен никак не отреагировал на слова друга. — Можешь не отвечать, это точно установлено, почти точно, — поправил себя Николай. — Так вот, на эту работу мы затратили огромные деньги, загубили очень много людей, так или иначе причастных к делу, мешающих, много знающих, просто случайных свидетелей и так далее. И вот появляешься ты и заявляешь, что знаешь этого человека лично…

— Минуточку, — все же перебил Воробьев друга, — появился ты, а не я, согласись, это разные вещи. Я так думаю, ты решил обратиться ко мне за помощью.

— Правильно думаешь, — буркнул Николай.

— Коля, но ты же пять минут назад сам сказал, что вы теперь нам вроде как и не нужны больше, мол, сливки мы и без вас снимем, — ехидно заметил Воробьев.

— Издеваешься, — спокойно произнес Николай, — а зря. Не все так просто в этом деле. Ты забыл Хелмса, о котором сам и упомянул. Кстати, новости сегодня слушал, или телевизор смотрел?

— Знаешь, сегодня нет, я собирался лететь к тебе, потом ты сам объявился, потом.., а что собственно случилось? — спросил Семен.

— На саммите НАТО в Стамбуле принято решение отправить дополнительно три с половиной тысячи военных в Афганистан.

— Ну и что, США усиливают борьбу с Аль-Каидой в этом регионе, — ответил Семен.

— Наивный, хотя, ваши «Вести» именно так и сказали, — Николай взял с вазы яблоко, отрезал ножом кусочек и, отправив его в рот, стал аппетитно жевать.

— Да хватит тебе яблоко точить, в чем дело-то? — не выдержал Воробьев.

— Что, Сеня, нервы? Не все тебе меня прикалывать и дразнить, — усмехнулся Николай, а потом, наклонившись к другу, добавил: — А теперь слушай внимательно, это уже серьезно. Дополнительный контингент войск направляется в Афганистан, с подачи ЦРУ, для прикрытия и обеспечения групп, ведущих поиск сокровищ Александра Македонского. Данные достоверные, мне Хелмс об этом еще неделю назад сообщил.

— Вот как. Это уже интересно, — оживился Воробьев. — Силы и средства у вас, а ключик от замочка — у нас. Хотя, если без шуток, информация очень важная. Кое-кому в МИДе мы подпортим нервы.

— Сил и средств у Шайдуллы и без ЦРУ хватит, но настойчивость и хватка Хелмса настораживает. На завершающем этапе операции это наверняка станет помехой, — Николай положил нож и яблоко на стол.

— Знаешь, Семен, я вот о чем подумал. Мы сейчас с тобой похожи на тех, кто делит шкуру неубитого медведя. А ты уверен, что этот Шебалин будет с нами сотрудничать?

— Я подумал о другом, — помолчав, произнес Воробьев. — Ты говоришь «с нами», а с кем ты сам? С Россией, с США или с Шайдуллой? Определись, Коля. А Шебалин — это моя забота.

— Х-м, а теперь это уже похоже на вербовку, я правильно тебя понял, Сеня?

— Понимай как хочешь, но согласись, что, не решив сей проблемы, мы не сможем дальше сотрудничать в этом деле.

— Я, Сеня, никогда не соглашусь, чтобы меня опять водили на веревочке.

— Но у Шайдуллы... — попытался возразить Воробьев.

— Шайдулла мне платит миллионы, и заметь, не рублей. А платит он за конечный результат. В выборе же средств для достижения целей я свободен и привык работать без кучи толковых и бестолковых начальников.

— Но тебя никто не лишает самостоятельности, — продолжал настаивать Семен.

— Я должен подумать, — проговорил Николай.

— Думай. Кстати, тебе не кажется, что решать судьбу клада должен тот пограничник? — вдруг спросил Воробьев.

— Нет, не кажется, — твердо ответил Николай.

— Почему?

— Этот пограничник значительно бы облегчил поиски, но даже если бы его и не было, мы все равно нашли бы клад. Ты забыл о Машине Времени, — и Николай посмотрел на Семена взглядом победителя.

— Ты опять не прав. Ведь ученый у нас, и теперь-то уж мы найдем достойное применение его изобретению.

— А где вы были раньше, когда он скрывался в России от бандитов настоящих и бандитов в погонах? Да и что из того, что ученый у вас, зато его машина и несколько талантливых учеников — у нас... — в сердцах бросил Николай.

— Ладно, похоже, наша беседа перестает быть дружеской, — примирительно произнес Семен. — Давай возьмем тайм-аут. Ты подумаешь, мы подумаем, а потом встретимся и решим, как поступить дальше. А на встречу пригласим Илью Марковича и Шебалина.

— Ты еще Хелмса забыл, — усмехнулся Николай.

— Коля, за что я тебя и уважаю, так это за то, что с юмором у тебя в любой ситуации в порядке.

— Только за это? — спросил Николай.

— В том числе и за это, — добавил Воробьев.

— Спасибо, Сеня. В дурдоме под названием жизнь, без юмора жить трудно, иначе можно в настоящую психушку попасть. А что касается твоего предложения, то я согласен на встречу, особенно с участием пограничника…

Друзья сидели еще очень долго, вспоминая прошлые годы. О деле, которое их вновь свело вместе, они больше в этот вечер не говорили…

Когда прощались, Семен все же напомнил Николаю:

— Коля, ты не забыл, что говорят чекисты в конце встречи?

— Нет, не забыл, если ты имеешь в виду то, что наш разговор должен остаться между нами.

— Именно это, — улыбнулся Семен и, пожав руку Николая, пошел к машине.

***

Когда Николай пришел в посольскую гостиницу, где ему подготовили и офис для работы, и место для проживания, его встретил Фарух и сообщил, что уже несколько раз звонил Хелмс, хочет срочно встретиться с ними.

— Что еще нужно этому прохвосту, мы и так слишком много информации ему передали по нашему делу? — недовольно спросил Николай.

— Я ему так и ответил, что мы с ним свяжемся сразу же, как появятся какие-нибудь реальные зацепки, как договаривались, — ответил Фарух. — Но он этим был неудовлетворен.

— Ладно, что еще хорошего?

— Наши люди передают, что уважаемый Илья Маркович вывезен из Российского посольства и переправлен в Швейцарию.

— Вот как, — поддельно удивился Николай, но сделал это очень искусно. — Стало быть, русские решили замести следы и надежно его упрятать. Ну что ж, лучше поздно, чем никогда. Пусть наши люди и дальше отслеживают ученого, он нам еще пригодится.

— А как у тебя прошла встреча? — спросил Фарух.

— Нормально, пообщался со школьным приятелем, — ответил Николай.

— Со школьным, имеется в виду Высшая школа КГБ? — усмехнулся Фарух.

— Мы с ним с первого по десятый класс в средней школе учились, и вообще, отвали, Фарух, сегодня со своими вопросами, поздно уже, а завтра нам нужно будет досконально обсудить одно дело, — устало проговорил Николай, садясь в кресло.

— А как же Хелмс?

— Да пошел он... — раздраженно бросил Николай.

— Знаешь, Коля, мне кажется, этот Хелмс еще тот прощелыга, и крови он нам много попортит. От него как от мухи не отмахнешься.

— Я это давно знаю, отсюда и еще одно направление работы, как нам нейтрализовать его активность, — Николай взял со стола стакан и налил из бутылки минеральной воды.

— А ты подключи своего школьного друга, — предложил Фарух, хитро прищурив правый глаз.

— Слушай, я же просил, давай завтра о деле, голова что-то разболелась, — Николай выпил воды и пошел в ванную.

— Хорошо, завтра так завтра, спокойной ночи, — Фарух вышел из номера Николая и пошел к себе. Своего друга и соратника он видел таким впервые. У Николая ведь никогда раньше не болела голова, тем более, он никогда на потом не откладывал важных дел. Это обстоятельство по-своему удивило и одновременно насторожило Фаруха.

***

После разговора с шефом Хелмс был в отвратительном настроении. Еще бы, руководство ЦРУ очень недовольно медленным развитием хода операции и постоянно торопит. Хотя кое-что полезного Хелмс для себя из разговора почерпнул. В частности, шеф сообщил, что русские осуществили операцию по вывозу из своего посольства в Омане какого-то ученого. Сейчас этот ученый находится в Швейцарии. Шеф назвал его имя, но оно ничего Хелмсу не сказало. Но когда шеф сообщил, что этот ученый работал на проект Шайдуллы, Хелмс не выдержал и спросил, а откуда, мол, такие сведения. На что шеф не без ехидства намекнул, что по этому делу работает несколько отдельных групп, что подчеркивает то, какое значение ему придает президент. Но самое главное и ценное из всей этой истории то, что ЦРУ готовит операцию по похищению ученого. Шеф так и сказал, что до России он не доедет.

«А это неплохой козырь в игре с Николаем, — подумал Хелмс. — Нужно будет встретиться с ним и максимально использовать эту информацию».

Однако на все последовавшие потом телефонные звонки Хелмса люди Николая отвечали, что его нет.

«Куда же он мог пропасть на несколько часов? — в который раз спрашивал себя Хелмс. — Ведь они обменялись номерами телефонов, по которым их можно будет найти в любое время в любом месте?» Это обстоятельство еще больше испортило настроение Хелмсу. Он не любил неясностей и терпеть не мог, когда события развивались не по его сценарию.

В это время в дверь постучали и вошел помощник.

— Ну, что еще? — раздраженно спросил Хелмс.

— Шеф, час тому назад Николай закончил встречу с высокопоставленным сотрудником ФСБ….

— Вот как? — довольно вскинул брови Хелмс, еще бы, сработало его доброе правило, «доверяй, но слежку не снимай». Нарушил он его только раз и чуть не поплатился за это карьерой. С тех пор он правил и привычек не меняет.

– Наш друг затеял двойную игру? Ну, теперь я тем более должен с ним встретиться, — посмотрев на помощника, Хелмс коротко бросил:

— На 9.00 подготовьте мне машину и запишите на прием в посольство Омана. Я сам поеду к Николаю.

— Понял, шеф, — ответил помощник и быстро вышел…

***

Когда утром Николаю сообщили, что в посольство прибыл гражданин США Ричард Хелмс и хочет срочно с ним увидеться, Николай не удивился. Он ждал такого хода от неуемного цэрэушника. Но когда спустя пять минут позвонил Семен и взволнованным голосом сообщил, что нужно срочно встретиться, Николай насторожился.

«Не третья же мировая война началась, в конце концов», — подумал он.

— Семен, я сейчас не могу, у меня важные дела, — ответил Николай другу.

— Какие, к черту, дела, — почти прокричал Семен в трубку, — а я тебе верил, эх ты…

— Да что случилось? — начал заводиться Николай.

— Это я могу сказать, только глядя в твои подлые глаза, — гневно произнес Семен.

— Семен, успокойся, гнев и раздражение не лучший помощник в деле, — попытался успокоить друга Николай.

— Да пошел ты.., советчик хренов, короче, встречаемся через час у входа в Третьяковскую галерею, — и Семен бросил трубку.

Николай с минуту сидел, ничего не понимая, потом позвонил Фаруху и попросил подойти. В это время в дверь постучали, и вошел помощник. Бросив взгляд на него, Николай сразу понял: произошло действительно что-то серьезное.

— Что случилось, Андрей? — как можно спокойнее проговорил Николай. — Уж не всемирный ли потоп? — Про третью мировую упоминать почему-то Николаю не захотелось.

— Шеф, наши люди сообщили из Швейцарии, что неизвестными похищен Илья Маркович…

— Что??!! А куда смотрели «наши» люди? — передразнивая, спросил Николай, еле сдерживая гнев.

— Шеф, все произошло очень быстро, при следовании машины русских в аэропорт на нее напали неизвестные. Все сопровождавшие, в том числе и находившиеся в машине прикрытия, ликвидированы. Похищение подстроено под автомобильную катастрофу. Ученого увезли в неизвестном направлении. К сожалению, наши преследовали машину, которая специально отвлекала возможную погоню. Подъехать своевременно к месту похищения не представилось возможным, так как дорогу перегородила «случайно» перевернувшаяся фура, — помощник замолчал.

— А почему похитители все предусмотрели, а мы нет? Расслабились? Старшего женевской группы ликвидировать, — жестко произнес Николай, не дожидаясь ответов помощника.

В кабинет вошел Фарух, конец разговора он слышал. Помощник, молча кивнув головой, вышел.

— А ты не торопишься, Коля? — спросил Фарух.

— Чтобы не опаздывать самому, нужно всегда торопиться и постоянно торопить других, а кто мешает, сталкивать с пути, — ответил Николай, протягивая руку Фаруху.

— А я всегда считал, что если не хочешь опаздывать, выходить нужно пораньше и иметь чувство ответственности, — усмехнулся Фарух. — Эдак мы скоро совсем без людей останемся.

— Естественный отбор, — развел руками Николай, успокаиваясь. — Однако дело принимает плохой оборот. Нас переигрывают на всех полях, а я этого не люблю.

— Покажи мне того, кто любит проигрывать, — заметил Фарух.

— Сколько угодно, вот, например, если игра договорная и проигравший получает больше победителя.., а впрочем, хватит языки чесать, пора браться за дело, — Николай встал и направился к выходу, потом, повернувшись к Фаруху, произнес:

— Фарух, я в зале переговоров, встречаюсь с Хелмсом, а ты проясни, пожалуйста, ситуацию с Ильей Марковичем. Главное, кто стоит за этим похищением, впрочем, я, кажется, догадываюсь, кто…

***

— Здравствуй, дорогой Николай, — притворно-любезно произнес Хелмс, когда в дверях переговорной появился Николай. — Рад вас видеть.

— Прекратите, Хелмс, вы меня терпеть не можете, впрочем, как и я вас. Что вам нужно, к чему такая срочность и поспешность? Я же сказал вам, что будут новости, тогда дам вам знать, — пошел в наступление Николай.

— Коллега, смените тон, я вам не мальчик, который должен оправдываться за разбитое мячом стекло…

— Это уж точно, ваши гадости посерьезнее, — парировал Николай. — Чем вы меня хотите удивить, тем, что наш ведущий ученый у вас в руках?

Хелмс неподдельно удивленно вскинул брови, улыбнулся и произнес:

— Я всегда предпочитал иметь дело с профессионалами такого уровня, как вы. Да, Илья Маркович у нас. Мы это не скрываем, рано или поздно, все равно вы докопались бы до истины.

— А зачем нужно было убивать русских парней?

— А вообще, кто сказал, что их кто-то убил, они погибли в автомобильной катастрофе, там, говорят, еще и фура какая-то перевернулась. Вообще, ужас, что творится из-за несоблюдения скоростного режима на дорогах.., — Хелмс ехидно улыбнулся, поудобнее устраиваясь в кресле. — Садитесь, коллега, нам есть о чем поговорить…

— Ладно, пока один ноль в вашу пользу, — спокойно произнес Николай, садясь напротив, он уже взял себя в руки, хотя последние опять очень чесались от желания пройтись по физиономии Хелмса.

— А сейчас будет два ноль, если следовать вашим меркам, — Хелмс не спеша закурил сигару и по-хозяйски налил в рюмки коньяк. — Прошу, — он протянул одну рюмку Николаю.

— Знаете, Николай, я всегда считал вас человеком принципиальным. А вы, оказывается, способны предать любого.

— Что вы имеете в виду?

— Вашего шефа, Шайдуллу. Во, мы уже в рифму говорить стали, — все так же ехидно улыбаясь, произнес Хелмс.

— Мне надоели ваши намеки, или говорите по существу, или убирайтесь к.., — не выдержал Николай.

— Вы работаете на ФСБ?

— С чего вы это взяли, бред какой-то, — искренне рассмеялся Николай.

— Но вчера вы тайно встречались с высокопоставленным сотрудником с Лубянки.

— Я встречался со своим одноклассником, — усмехнулся Николай, — а что в этом плохого?

— Ничего, если не считать, что он специалист по Ближнему Востоку. А если это станет известно Шайдулле, думаю, что ему очень не понравится такое знакомство.

— А хотите, я вам дам телефон моего шефа, и вы можете сообщить это прямо сейчас, — абсолютно спокойно проговорил Николай. — Боюсь, что два ноль у вас не получится, увы, только штанга. А вот я счет сравняю.

Николай встал, посмотрел прямо в глаза Хелмсу и твердо произнес:

— С этой минуты я прекращаю всякое сотрудничество с вами, впрочем, его и не было. Мне надоело водить вас за нос. Но одну услугу, последнюю, я вам окажу. Илья Маркович сильный ваш ход, но, увы, не в том направлении. А теперь убирайся, мерзавец. И больше не попадайся на моем пути, раздавлю, — Николай встал, вызвал охранника, и когда тот появился, коротко бросил ему:

— Проводите господина Хелмса…

***

В назначенный срок Николай был у Третьяковки и сразу заметил Семена, который стоял у машины и нервно курил. Подойдя к нему, Николай коротко бросил:

— Привет, зачем звал?

Семен, еле сдерживая себя, предложил зайти в кафе рядом с галереей.

— Знаешь, Семен, давай лучше поменяем место или поговорим в машине. Я вижу, разговор будет трудным, настроен ты уж слишком агрессивно.

Семен молча кивнул головой и, играя желваками, открыл дверцу машины, приглашая жестом Николая сесть. Уже после того, как машина тронулась, он сквозь зубы процедил:

— Куда едем?

— А ты помотай по городу, а потом сам решишь, куда, — ответил Николай.

— Не понял? — удивился Семен, не пытаясь скрыть этого.

— А чего тут не понять, за тобой хвост, да не один, — усмехнулся Николай.

Уже через несколько минут Семен убедился, что друг прав. Их преследовал черный «Мерседес». Причем делал это открыто и нагло. В «Мерседесе», кроме водителя, находилось еще два человека. А на другой полосе, но на приличном расстоянии, двигался мотоциклист. Нескольких маневров было достаточно, чтобы убедиться, что и он интересуется машиной Семена.

— Совсем обнаглели, — пробурчал Семен и обратился к водителю:

— Леша, попытайся оторваться, а я на всякий случай вызову прикрытие.

Воробьев снял гарнитуру бортовой радиостанции, коротко сообщил обстановку и вызвал подкрепление. Через несколько минут у Семена запищал мобильный телефон. По разговору Николай понял, что звонит Директор ФСБ.

— Ничего страшного, — проговорил Семен, — да, сам разберусь, мои ребята прикроют… До свидания…

— Шеф беспокоится, — произнес уже обычным тоном Семен. Чувствовалось, что это происшествие изменило его настроение, но почему-то в лучшую сторону.

— Что скажешь? — спросил он у Николая.

— Я могу открыто говорить? — Николай кивнул головой в сторону водителя.

— Да.

— Ничего, если не считать того, что ты под колпаком у ЦРУ. Кстати, я догадываюсь, зачем ты меня вызвал, — произнес Николай.

— А ты слишком осведомлен для бизнесмена, занимающегося нефтью, — все еще с нотами недоверия в голосе, заметил Семен.

Николай ничего не ответил. Помолчали. Через несколько минут, у Лубянской площади, к машине Воробьева присоединились две машины прикрытия. А еще через некоторое время, преследователи были нейтрализованы. «Мерседес» остановили сотрудники ГАИ, а мотоциклиста оттерла одна из машин сопровождения. И только когда Семен убедился, что больше хвоста нет, он сказал водителю:

— Леша, притормози у Парка культуры.

Водитель молча кивнул головой. Войдя в парк, Семен и Николай нашли укромную скамейку и сели. Разговор начал Воробьев.

— Так ты говоришь, знаешь, зачем я тебя вызвал?

— Догадываюсь.

— И зачем?

— Похищен Илья Маркович. Погибли ваши люди. — Спокойно произнес Николай.

— Но операция готовилась очень тщательно, а о том, что Илья Маркович переправлен в Швейцарию, из чужих знал только ты, — опять недоверчиво проговорил Семен.

— Значит, не только я.

— И вообще, откуда ты это все знаешь?

— Перед нашей встречей я виделся с Хелмсом, и он мне все рассказал. Это их работа. Более того, они знают о нашей встрече, и Хелмс пытался меня этим шантажировать, — невозмутимо ответил Николай.

— А ты?

— А я послал его, но боюсь, это ему очень не понравилось. Кстати, ты уверен в своем окружении?

— Да, а что?

— Да так, уж слишком плотно тебя опекают, опережая на полшага, — проговорил Николай.

— Вот только не нужно меня учить, — возмутился Семен.

— Я и не учу, а только констатирую факты. И вообще, ты мне что, не доверяешь?

— Извини, Коля, я грешным делом подумал на тебя. Но согласись, все неприятности начались после нашей встречи. Мне крепко досталось от Директора, за провал в Женеве…. Добро, разберемся в своем хозяйстве…

— Ладно, бывает, но боюсь, Сеня, неприятности у нас еще впереди. Людей, конечно, жалко, но то, что Илья Маркович в руках у ЦРУ, им ничего не дает, кроме Машины Времени. Но не это наша главная цель и средство ее достижения. Да и Илья Маркович у них ненадолго задержится, я об этом позабочусь.

— Но ученый может вывести их на Шебалина, — заметил Воробьев.

— Ах ты, черт, вот это я совсем упустил... — обеспокоенно проговорил Николай.

— Ничего, мы его прикроем…

— Только не как Илью Марковича, — горько усмехнулся Николай.

— Кончай, тут не до приколов, — серьезно произнес Семен.

— А я и не шучу, давай-ка лучше его я прикрою, — предложил Николай. — Этим мы ЦРУ запутаем. А если у вас завелся крот, своей опекой вы только быстрее наведете ЦРУ на Шебалина. Кстати, ты обещал устроить мне встречу с ним? — вдруг спросил Николай.

Воробьев, прищурив глаз, посмотрел на друга.

— Раз обещал, значит устрою. А теперь пора прощаться. Нужно мне со многим разобраться по горячим следам. — В этот момент опять противно запищал мобильный телефон Семена.

— Ну вот, опять Директор, давай, Коля, пока, разбегаемся, я тебе позвоню…

(продолжение следует)