Ученик жестокого бога

Глава 4

Корабль не произвел особого впечатления ни на Грэйлона, ни на представителей столицы. А вот остальные эльфы с восхищением изучали судно, на котором им предстояло преодолеть большую часть пути. Парочка знатоков, которые до этого видели корабли лишь в книжках, тут же поспешили поделиться сакраментальной информацией с сокурсниками. Что же касается Грэя, то путешествие с посольством в свое время оставило неизгладимые впечатления, особенно по части судоходных средств. По сравнению с шикарной многопалубной яхтой клана Пылающей Волны, эта заурядная речная ладья выглядела не более, чем шлюпкой.

Но большая часть народа, никогда до этого времени не покидавшая долины, продолжала перебегать от одного борта к другому или с кормы на нос. Романтик Мирилон попытался залезть на мачту, но тут же был изгнан бдительным старпомом.

— Вы их хотя бы к дисциплине-то приучите, — обиженно буркнул матрос проходившему мимо Траю. — А то в прошлый раз, помнится, везли таких же, так чуть мачту не сломали.

Наставник и Грэй тут же с интересом изучили мачту. Суд по объему, что бы ее свернуть потребовались усилия как минимум одного дракона. Но глядя на мелькавших то тут, то там юных воинов, вырвавшихся на свободу, можно было поверить, что такой подвиг им вполне по силам.

Путь им всем предстоял не близкий. Река Вейенка, пронзавшая долину насквозь, являлась всего лишь одним из многочисленных притоков Астэлвы, могущественной реки, чьи воды протекали через владения пяти кланов из двенадцати. А если брать еще и притоки, то неохваченными оставались лишь три восточных клана. Пара притоков и основное русло как раз пролегали через земли варваров.

На палубу вышел капитан и обменялся с Траем парой слов. Судя по всему, они уже достаточно давно знали друг друга. Тем сильнее было удивление хозяина судна, когда на него с возмущением набросился Хасилен.

— Я готов многое принять, — с гневом начал юнец. — Даже то, что вы держите на судне этих варваров. — Его рука указала вниз на гребцов. — Но вам не кажется, что вы слишком им потакаете, позволяя так нагло обращаться к Перворожденному. Да и кормите вы их явно, словно на убой.

Грэйлон заглянул на палубу гребцов. Дружной рев, хохот и неприличные комментарии тут же ударили ему в лицо. Эльф ни капельки не смутился и с интересом изучил все, что предстало перед его взором. Несколько десятков почти обнаженных широкоплечих мужчин с жадностью пожирали огромные шматки мяса. На некоторых красовались цепи, но судя по всему, они гребцов ни капельки не смущали.

— А что я еще с ними должен делать? — явно обиделся капитан. — Большинство из них фактически продали себя мне. И я должен губить свою покупку?

— А цепи зачем? — спросил Грэй.

— Некоторым надоедает ворочать веслами, и они решают, что достаточно на меня отработали. Приходится принимать меры.

Капитан тут же набросился на Хасилена, подробно объясняя ему принципы своей работы. Попутно втолковывая, что ругательства и оскорбления являются лишь ничтожной частью судоходной жизни. И что, если некоторым господам это кажется чересчур грубым, они могут найти более утонченную посудину. Если, конечно, отыщут такую.

— Что это с ним? — хмыкнул Грэй, указывая наставнику на своего сотоварища.

— Злится, — с грустью ответил Трай.

— На кого?

— На тебя, — и глядя на недоумевающее лицо полукровки, наставник добавил. — У него постоянно такой взгляд направлен тебе в спину, словно ты в свое время у него на глазах утопил любимого котенка.

— Не топил я никаких котят, — буркнул Грэйлон. — Разве что тазик с тараканами на уши одевал, но это когда было…

— Сразу вижу, чья в тебе кровь, — вздохнул Трай.

— Это вы к чему? — насторожился юноша.

— Мы эльфы конечно прагматичны, — рассеянно начал наставник. — И в то же время осторожны. Долгая жизнь приводит к тому, что ты рождаешься, растешь, живешь и спустя тысячелетия рядом с тобой все те же лица. В то же время, ребенка варваров в детстве окружают одни люди, в зрелости другие, а в старости третьи. За одну его короткую жизнь перед ним проходит несколько поколений. Их жизнь летит, словно стрела, а наша тянется как течение бесконечной реки. Но при этом, наша память устроена таким образом, что мы помним даже самые малейшие события отдаленного детства. А смертные чаще всего забывают на следующий день, что было вчера. А все потому, что их жизнь наполнена эмоциями. Она бурлит, поскольку они стремятся насладиться каждым мгновением своего краткого существования. А для нас эмоции — тяжкий груз.

— И как это все касается меня?

— Для Перворожденного ненависть к кому-либо может тянуться всю жизнь. Он может помнить об этом каждую минуту, поэтому чаще всего любой эльф будет стараться воздерживаться от неразумных поступков. Разве что под воздействием очень сильных эмоций. Таких, как ненависть или, — Трай окинул полукровку оценивающим взглядом, — или очень сильная неприязнь к Испорченным. И если человек, которому плюнули в лицо, может забыть об этом уже к вечеру, то эльф запомнит на всю оставшуюся жизнь.

— Я этого не знал, — Грэйлон почувствовал, что перед ним раскрывается совсем новая сторона сущности своего народа.

— Конечно, не знал, ведь пусть даже ты принят в наш род и обладаешь некоторыми особенностями, присущими только нашей расе, эмоционально ты ведешь себя как человек. Память у тебя, конечно, получше будет, но я уверен, что большинства обид, причиненных тебе за последние лет десять, ты даже не вспомнишь.

— Ну, — Грэй задумался, начиная понимать, что в словах наставника есть здравый смысл. — Многое уже забылось, пускай и не…

— Самые сильные впечатления навсегда останутся с тобой, независимо от того, к какой расе ты принадлежишь, хотя за тех же троллей я не поручусь. А теперь представь себе чувства Хасилена, который помнит любую обиду, нанесенную тобой, включая то, как ты ловко располосовал его своей саблей.

— Наверное, не очень уютно, — задумчиво произнес полукровка и тут же усмехнулся. — Хотя я представляю, как ненавидят вас, мастер, за все те жестокие уроки, полученные от ваших рук!

— Потому я стараюсь выбираться во внешний мир только в земли варваров, — устало вздохнул Трай. — Там меня никто из бывших учеников не достанет. Хотя иногда жалею, что за это взялся. Клянусь Великой Рысью, что гораздо проще обучать варваров.

— Варвары тоже учились в Обители? — удивился Грэй.

— Было несколько случаев. Последний лет семьдесят назад. Император заключил союз с одним крупным народом смертных и те в качестве заложников прислали двух сыновей вождя. Братьев близнецов. Ну, а уж Император отдал их мне на воспитание. От них я много чего узнал про человеческую сущность…

— И что с ними стало в дальнейшем?

— Много чего. Братья долго служили при дворе Императора, потом один сбежал на родину и, используя полученные знания, возглавил свой народ и объявил нам войну. Но его брат с небольшим отрядом долго сдерживал войско родича и, в конце концов, оба убили друг друга. По крайней мере, так гласит легенда, хотя как говорят не обошлось без волшебства верховного мага, который одним ударом превратил все поле боя в безжизненную пустыню. Так что сказать что-либо крайней тяжело, но могу заметить, что оба они являли собой достойных представителей своего народа…

— А как они… — вопрос Грэйлона так и повис в воздухе. Наставник вдруг улыбнулся и перебил его.

— Мы уже отплываем, отправляйся в каюту, я скоро туда приду, составим расписание дежурств, хотя… — он вдруг помрачнел. — Одну вещь я должен тебе сказать именно сейчас. А то потом не смогу. Надеюсь, ты сумеешь ее принять достойно.

— Какую?

— В моей жизни встречалось немало примеров, когда разные расы смешивали свою кровь. Каждый раз получившийся индивидуум обладал характерными признаками одной из рас, причем процесс этот был крайне непредсказуем. Из союза эльфа и людской женщины мог получиться как Перворожденный, так и смертный. Но один признак всегда оставался неизменным. Получившееся существо оставалось бесплодным и не могло размножаться более ни с кем… А теперь извини, я пошел…

И оставив Грэя с разинутым от шока ртом, наставник удалился по направлению к капитану. Правда, удар юный полукровка сумел сдержать достойно. Тем более он еще не вошел в тот возраст, когда принято задумываться о потомстве. Тем не менее, на кое-какие мысли слова наставника все же наводили…

Как и во всяком путешествии, у этого моментально появились свои трудности. Едва корабль вошел в могучие воды Астэлвы, тут же начался сильный дождь, сопровождаемый порывами ветра. Судну пришлось спустить паруса и идти на одних веслах, что вызвало бурное негодование учеников. Большинство из них стремилось как можно скорее достичь цели и показать себя в деле. Не спешили только Трай с Кориэлом, но если учитель уже не впервой преодолевал этот маршрут, то менестрелю просто не хотелось ввязываться в очередную заварушку. Еще большая вспышка негодования последовала, когда в одном из членов команды удалось распознать корабельного чародея.

— Что тебе мешает призвать ветер?! — моментально устроил скандал Мирилон. — Мы бы понеслись с бешеной скоростью!

— Умный, — буркнул колдун, высокий эльф, чьи длинные рыжие волосы были заплетены в несколько десятков кос. — Ветер ему подавай. А веслом поработать не хочешь, чтобы ход ускорить?

— Зачем весло? — удивился Мирилон. — Призови попутный ветер, и мы вмиг окажемся у цели.

— Я тебе дам хороший совет, — хмыкнул колдун. — Прыгни за борт, упрись руками в корму и начинай как можно сильнее пердеть, авось корабль и подтолкнешь попутным ветром. Если это у тебя получится так же, как ты сотрясаешь воздух сейчас, то мы уже завтра будем на месте.

— Да не сможет он призвать ветер, — перебил побагровевшего гвардейского отпрыска Хасилен. — Думаешь, это легко?

— Мой отец несколько раз ходил в экспедиции на судах, — заявил Мирилон. — И всякий раз отрядные маги призывали ветер и течения.

— Для того, что бы создать ветер, дующий точно в парус, нужны специальные артефакты или на худой конец, очень качественно сделанный посох, — приступил к объяснению неудавшийся маг.

— Это точно, — хмыкнул колдун. — Представляешь, что будет, если я вздумаю призвать ветер?

— Что?

— А вон, видишь эти здоровые суда, что плывут нам навстречу? Так вот если я решусь ускорить ход нашего корабля, то просто переломаю им все мачты, поскольку тут моментально возникнет нехилая такая буря, шириной во всю реку. А это их, я думаю, обидит так сильно, что они непременно захотят познакомиться с нами поближе. Я, конечно, буду очень рад, если ты уладишь дело миром, вот только возникают у меня сомнения, что у тебя это получится.

— Но… — продолжал напирать Мирилон. — Почему бы не попытаться сделать течение попутным?

— Не моя стихия, — отвернулся колдун. — Впрочем, не волнуйся, если нам потребуется драпать, есть у меня пара трюков на всякий случай. Выбросить тебя за борт, кстати, один из них.

— И зачем тебя только на судне держат, — устало вздохнул юноша.

— Придет время, узнаете… А теперь прошу прощения, я удалюсь, надо провести наблюдения за встречными судами. Вдруг там тоже найдется подобный кретин, которому покажется, что его корабль идет слишком медленно.

На этом диспут и окончился. Погода продолжала ухудшаться, и эльфы потихоньку стали переходить внутрь корабля, скрываясь от буйства стихии. Поскольку сидеть по отведенным каютам было скучно, то очень скоро все перебрались на половину матросов. Там пассажиров встретили ехидными взглядами и тут же предложили сыграть в Кости Волшебника. Несмотря на то, что мало кто из юных воинов знал правила или имел опыт игры, желание попытать счастье высказали все. Правда, очень быстро выявилась одна проблема. Для игры требовались ставки, а Трай, промелькнувший за спинами, сделал строгую нотацию, запретив ставить доспехи и оружие. Денег и личных вещей почти ни у кого не было в наличии, поэтому большая часть потенциальных игроков отсеялась почти сразу.

Первым вызвался Флесион, напротив которого тут же уселся суровый боцман. Юные воины с интересом посмотрели на этого эльфа. Тело его покрывали шрамы и татуировки с морской тематикой, на левой руке не хватало трех пальцев, а во рту половина зубов поблескивала золотом. Сразу хотелось задать вопрос, откуда взялось такое варварство и не является ли это результатом проклятия, но суровый взгляд боцмана как-то не располагал к лишним разговорам. Наскоро объяснив правила, он усадил юношу перед собой и игра началась.

Правила, впрочем, не отличались особой сложностью, и игра напоминала обычные кости. Только на этих количество граней равнялось двадцати, отчего и вариантов бросков было куда больше. Грэй припомнил про такой еще более сложный вариант, как Божественные Кости, где бросалось сразу несколько многогранников и просчитывались уже совместные комбинации.

Целителя надолго не хватило. Из десяти бросков он выиграл всего один, после чего тут же поспешил удалиться. Его место занял Мирилон. Как обычно полный энтузиазма, словно ему предстоит одолеть вражескую армию, он приступил к игре. Правда, очень быстро выяснилось, что воинского умения и удачи явно недостаточно, что бы обыграть бывалого моряка. Гвардеец практически сразу продул все свои сбережения и даже одолжил немного у Таилена. Правда, и этого оказалось мало. Игра остановилась в тот момент, когда Мирилон попытался поставить на кон родовой перстень. Очень быстро выяснилось, что у юного воина и матросов совсем разные понятия о цене. Если боцман давал за него пару серебряных виэлей, то гвардеец упорно твердил, что перстень стоит в десять раз больше, чем он проиграл.

В итоге Мирилону пришлось уступить место Хасилену. Последний неожиданно начал выигрывать, но прибежавший колдун тут же надавал ему подзатыльников. Выяснилось, что маг недоучка пытался использовать волшебство для мошенничества. Из слов корабельного колдуна становилось ясно, что разгневан он по двум причинам. Во-первых, что какой-то жалкий чародей посмел применять благородное искусство магии на столь низкие забавы. А во-вторых, что делал это так не умело, что маг почуял чары даже на другом конце корабля.

Следующим к удивлению всех оказался Кориэл. До этого певец просто разгуливал там и тут, изучая быть простых матросов. На игру смотрел всего пару раз. Грэй даже не был уверен, что он знает, как играть. Учитывая, что лицо у менестреля отличалось особенной отрешенностью, все сразу подумали, что тот сочиняет новую песню, а играть сел для лучше сосредоточенности.

В отличие от прошлых юнцов у Кориэла игра пошла практически сразу. Почти половина бросков приходилась в его пользу. Разухабисто-наглое выражение лица боцмана сменилось недоумением, а затем внезапным озарением. После нескольких бросков он вдруг покинул свое место и, прихватив с собой нескольких человек из команды, удалился. Его место занял кто-то из матросов и с этого момента у менестреля игра пошла на полную. Большинство его бросков оказывались выигрышными.

Ставки поднимались на глазах, Кориэл уже с легкостью отыграл проигранную товарищами сумму и уже приступил к обдиранию матросов. Те лишь недоуменно переглядывались. Из краткой беседы Трая и капитана, подслушанной Грэйлоном, можно было сделать вывод, что этому кораблю не впервой возить учеников Обители. И, похоже, среди моряков уже давно вошло в традицию обчищать молодежь. Но на этот раз нашла коса на камень. Один за другим игроки из команды корабля отходили от здоровенной бочки, которая заменяла стол, оставив свои монеты в кармане менестреля. Впрочем, у последнего вовсе не входило в планы оставлять команду без штанов.

— Чья это лютня висит в углу?

— По идее моя, — осторожно буркнул один из матросов. — Раньше она принадлежала Валлиону, но его в прошлом рейсе прирезали в одном порту, поэтому я забрал ее себе.

— И играть на ней ты похоже не умеешь, — хмыкнул менестрель. — Давай сыграем на нее, ставлю все, что выиграл.

Азарт и жадность взяли свое. Матрос моментально поставил инструмент на кон и торжественно подхватив кости, бросил их на поверхность. Менестрель, казалось, даже не заметил его броска. Резким движением подхватив упавшие костяшки, он безо всяких обрядов и молитв швырнул их. По помрачневшим лицам матросов, стало понятно, что и здесь он выиграл. Моментально забыв про игру, певец приступил к изучению музыкального инструмента.

— А отыграться? — угрюмо предложил бывший хозяин лютни.

— С ними. — Бросил Кориэл, указав на своих собратьев. Практически не глядя, он отсыпал ошарашенным воинам половину своего выигрыша, после чего удалился в том же направлении, что и боцман.

Погнавшись за своим другом, Грэй застал его на корме, настраивающим инструмент. Судя по недовольному лицу, лютня представляла собой набор дров, но у певца не было иного выхода, и он продолжал свою кропотливую работу.

— Где ты так научился играть? — задал вопрос Грэй, усаживаясь рядом. — Насколько мне известно, в Кортаилане эта игра особо не распространена.

— Кроме дворца мне пришлось побродить по долине, — не отрываясь от своего дела, ответил певец. — Постигал науку обольщения в придорожных заведениях и трактирах. Заодно и играть научился.

— Ты и в злачных местах? — недоверчиво удивился полукровка. — Мне казалось, ты заботился всегда о своей репутации.

— Я предпочитал бывать только в эльфийских заведения, где моей репутации ничего не угрожает, — и, отложив лютню в сторону, внезапно добавил. — Скажи уж прямо, тебя интересует тот трюк, с помощью которого я выигрывал?

— Как-то сомневаюсь я в удаче, — улыбнулся Грэйлон. — А ты очень уж по наглому играл с таким видом, будто тебе все равно. Ты понял, что кости утяжелены?

— Утяжеление весьма примитивный трюк, — поморщившись, вздохнул певец. — Да и вряд ли здесь пошли бы на подобный фокус. Все-таки друзей капитана перевозят. Хотя трюк есть. Несколько граней подпилены особым образом.

— Но играем-то мы одинаковыми костями. По идее количество выигрышных бросков должно быть равным.

— А в этом и состоит фокус. Подпиленные грани дают как ни странно не очень высокий процент. Примерно три из десяти бросков, но… если их хорошенько изучить и затем бросить особым образом, то… Восемь из десяти вполне нормальная цифра. А при желании можно и ее уменьшить, что бы не вызывать подозрений излишней удачливостью.

— И ты этот секрет знаешь?

— Я угробил на овладение им почти пятнадцать лет своей жизни. Не скажу, что это очень уж легко давалось.

— Но зачем? — последнего Грэй понять не мог. — Я не знал, что ты настолько азартен.

— Дело не в азарте, — менестрель вновь вернулся к своей виолончели. — Родители до поры до времени снабжали меня деньгами, но их, увы, не хватало на моих возлюбленных. А ведь я не мог оставлять их без подарков… Поэтому…

— Шулерство оставалось единственным выходом, — закончил его фразу Грэй. — Удивляюсь, что боцман тебя не раскусил. Он, судя по всему, в курсе этого трюка.

— А я ему сразу все и рассказал, — и, встретив удивленный взгляд полукровки, Кориэл пояснил. — Я в самом начале игры подал знак братства игроков. Мол, я коллега, но на ссору не нарываюсь. Тот сразу все понял и увел всех, кто мог мне помешать. Будь я, конечно, обычным менестрелем, этого не вышло бы, но когда за твоей спиной десяток клинков Обители Дракона… Поневоле станешь смелым.

— Ты удивил меня, — осторожно протянул полукровка. — Я многого о тебе не знал.

— А ты никогда и не старался этого узнать. Впрочем, я не обижаюсь. Тогда ты был хулиганом, а я разбивателем сердец. Зато сейчас мы братья по оружию, и я думаю не будет ничего плохого, если ты узнаешь про меня пару тройку секретов. Можешь считать это моим ответом на твою откровенность про Карнэла.

— Кстати, зачем тебе этот сломанный инструмент? — поспешил сменить тему разговора Грэй. — Я сомневаюсь, что ты его настроишь.

— Я его настрою, — важно ответил Кориэл. — Ведь менестрель не может не петь.

Лютню Кориэл все же настроил и теперь каждый вечер радовал всех своей музыкой. Быстро выяснилось, что в его репертуар входят не только баллады о любви, но и вполне себе жизненные песни. Это позволило очень быстро примирить между собой юных отроков Трая и матросов. Последние мрачно косились после мухлеваний менестреля, но музыка смогла погасить гнев в зародыше. Грэй сам лично стал свидетелем того, как Кориэл и боцман чуть позже заключили перемирие, договорившись, что матросы больше не будут пытаться раздеть догола начинающих воителей. А сам Кориэл в свою очередь не станет больше демонстрировать свое искусство мошенничества и заодно не будет выводить на чистую воду местных игроков. Пакт тут же скрепили хорошей выпивкой и через пару часов боцман, которого звали Йорлиндион, считал певца своим лучшим другом.

Радость от контакта с местными продолжала омрачать погода. Ветер сменялся дождем, дождь ветром и даже не искушенным юнцам становилось ясно, что плавание становится все более и более опасным. Капитан, правда, заставил свою команду напрячься изо всех сил, отлично понимая, как поджимает время. Но даже он через два дня вынужден был обратиться к Траю. Грэй как раз разговаривал с наставником, выясняя подробности из жизни варваров, поэтому стал свидетелем диалога.

— Такими темпами я рискую нарваться на незамеченное бревно. Или меня снесет на мель, — пробурчал он. — Поэтому, наверное, мы сделаем остановку в Хораке, пока погода не наладится.

— Я планировал там остановиться, — успокоил хозяина судна наставник. — Правда, не на несколько дней, но думаю, мы немного потеряем, если задержимся. У всякого риска должны быть пределы, и я не собираюсь проваливать свою миссию из-за каких-то мелочей.

— Это хорошо, заодно команда отдохнет. Ваш певец, конечно, отличный парень, но даже его не хватает для поднятия духа у команды.

— Кориэл из тех учеников, что умеет удивлять даже меня, — чуть заикаясь пробормотал Трай.

Капитан, довольный тем, что ему разрешили отклониться от курса, вежливо поклонился, и уже скоро весь корабль облетела весть о скорой стоянке. Правда, для начала пришлось выдержать очередной натиск стихии. Качка усилилась, и половина учеников сидела с зелеными лицами, а кое-кто усердно молился о скорейшем прибытии.

Прошло несколько часов, прежде чем судно внезапно перестало качать. Поднявшись на палубу, Грэйлон довольно улыбнулся. Они входили в небольшую бухточку, которая прикрывала их от ветра. Прямо перед носом сквозь дождевую хмарь проступал не очень большой городишко. По меркам Кортаиланских эльфов он, конечно, потянул бы на весьма крупный, но представители столицы и Грэйлон, видевшие больше остальных, особо не впечатлились.

На причале их встретили представители портовых властей. Правда, их больше заботил капитан и груз, который тот вез. Оставив их разбираться, Трай повел своих подопечных к одному ему ведомой цели. Первое время эльфы особо не глазели по сторонам, сосредоточенные больше на том, как бы перейти через очередную лужу. Но в скором времени мрачный Хасилен первым подметил некую неправильность.

— У меня такое ощущение, что в этом городе живут одни смертные! — пробурчал он, провожая взглядом очередную группу людей, попавшуюся им навстречу.

— Ты не так уж сильно и ошибаешься, — подтвердил его мысли Трай.

— А разве такое бывает? — настала очередь Грэйлону удивляться. — Я думал, что они везде как и в нашей долине живут в отдельных кварталах.

— Тут поступили немного иначе. Эти земли принадлежат клану Стального Кота. Примерно лет пятьсот назад Император поручил главе клана важную миссию, возглавить поход против очередного союза варваров. Поскольку тот оказался полководцем, ни в чем не уступавшим Ариусу, поход увенчался успехом. Союз оказался разгромлен. В одной из последних битв полководец штурмовал крепость варваров и накануне решающего штурма его вызвали на переговоры. Вождь умолял взять их жизни, но пощадить семьи. Дальнейшие подробности мне неведомы, но все закончилось тем, что вместо штурма, полководец взял все племя под свое крыло. Они принесли ему клятву верности и переселились на родовые земли. Здесь им позволили основать свой город и с тех пор они живут, верно служа своему хозяину.

— А если они вспомнят, что раньше хозяин являлся их врагом? — встревожился Талиен. — варварам доверять нельзя, они чуть что, нарушат клятву и устроят восстание.

— Насколько я знаю, им много не рассказывают, заставляя верить, что местный глава их просто спас от смерти. Что, впрочем, недалеко от истины. Но распространяться об этом не стоит, Талиен прав, от этих смертных можно ждать, чего угодно. И кстати мы уже пришли, это место временно побудет нашим пристанищем.

Эльфы с интересом изучили вывеску, на которой крупными кривыми буквами красовалась надпись Голова Чародея. Судя по шуму и внешнему виду строения, здание являлось таверной, впрочем, на вид весьма опрятной. Трай, не медля ни секунды, открыл дверь и вошел внутрь, остальные последовали за ним.

— Трай! Изверг ты эдакий! Во имя Многоликого, как я рад тебя видеть! — из глубины зала раздался радостный рев и перед глазами юнцов появился здоровый рыжий дядька, который моментально сгреб их наставника в охапку.

— Приветствую тебя, Лавен, — заикаясь, пробормотал учитель. — Надеюсь, ты знаешь, что мне нужно?

— Конечно, знаю, — порычал здоровяк. — Стол сейчас накрою, а комнаты уже готовы, хотя я ждал тебя еще вчера. Но погода, похоже, внесла свои коррективы. Ты надолго?

— Пока небеса не утихнут.

— Значит дня на три-четыре. Бабка Урюта такой срок указала нам. А ведь она в тучах разбирается получше всех нас вместе взятых.

— Значит на столько и останусь, — устало вздохнул Трай и тут же немного оживившись, переспросил. — А Буйвол еще жив?!

— Жив и здоров. И кстати, я только что видел его племянника, который бежал по направлению к его дому. Похоже, скоро тот будет здесь, — хмыкнул Лавен. — Будешь как обычно или мне вмешаться?

— Не будем нарушать традицию, — улыбнулся наставник, и, обернувшись к ученикам, скомандовал. — Отправляйтесь в комнаты, которые вам укажут. Располагайтесь, обживайтесь, но через четверть часа жду здесь всех. Вещи и оружие оставьте в комнатах, это место надежное и здесь не воруют.

Обрадованные перспективой вкусного и сытного обеда, юнцы моментально бросились на верх вслед за своим проводником. Комнаты оказались под самой крышей, но достаточно уютные. По сравнению с аскетичными условиями проживания в Обители, они могли показаться просто Императорской спальней. Грэй как обычно постарался оказаться в одном помещении с Кориэлом, и тут же поспешил высказать свои подозрения, которые появились у него после наблюдения за наставником.

— Трай приказал оставить нам оружие здесь и это притом, что он требовал, что бы мы даже в сортир ходили с саблей.

— Может здесь местные обычаи такие, — лениво отмахнулся менестрель и тут же с восторгом добавил. — О, Великая Рысь! У кровати есть матрас, моему счастью нет предела!

— Ну как знаешь, но мне кажется, здесь что-то нечисто, — полукровка нахмуренно посмотрел на своего товарища, который с удовольствием проверял мягкость постели, а затем приступил к исследованию глубин своего вещевого мешка. Приказ Трая ему не нравился, хотя… Грэй ухмыльнулся, как-никак его считали лучшим спецом по грязным трюкам. Вот он и попробует на практике применить один из уроков Элафа, одновременно не нарушая приказа наставника.

Из глубины вещевого мешка Грэйлон извлек толстый и весьма солидный пояс, украшенный стальными бляшками. Внешне он выглядел как довольно несуразное украшение, но зато при случае мог превратиться в убойную вещь. Больше не обращая внимания на менестреля, радующегося комфорту, полукровка извлек из карманов еще несколько вещей, что называется, на всякий случай. Что бы теперь ни случилось, врасплох его не застанут.

Как и положено, вся команда спустилась вниз ровно через четверть часа. К этому моменту для них в углу уже накрыли стол, правда, для этого пришлось сдвинуть пару столов поменьше. Трай с увлечением беседовал о чем-то с хозяином и не обратил совершенно никакого внимания на появление своих подопечных. Грэйлон уселся поближе, ему хотелось послушать, о чем ведется беседа и заодно узнать пару подробностей.

— В общем, чем дальше, тем хуже, — продолжал Трай разговор, начало которого полукровка увы пропустил. — Варвары давят повсюду, а кланы вместо того, что бы объединиться, грызутся между собой.

— А что Император? — хмыкнул Лавен.

— А что от него хорошего ждать? Раздает приказы, которые никто не спешит выполнять. Благо у него еще есть надежные сторонники, но чую, еще пара рейдов как в прошлом году и престол под ним закачается…

— Вы это о чем? — удивился Грэй.

— Особенности политики, — буркнул Трай, наливая себе из кувшина. — Но ты, боюсь, ее сможешь уяснить еще не скоро.

— Хвала Многоликому, что хоть наш хозяин, да ваш Ариус еще что-то пытаются сделать.

— Эта парочка живет войной, но да не допустят Великие Боги того, что они обратятся друг против друга…

— А кто такой Многоликий? — продолжал нагло вклиниваться в разговор Грэй. — Местный божок?

— Местный божок? — Лавен удивленно уставился на полукровку и дико захохотал. — Да он, распространивший свою власть по всему свету, считается одним из самых высших и элитных богов.

— А я о нем никогда не слышал…

— Потому что ты нигде не найдешь его храмов, — объяснил Трай. — Его жрецы носят такие же одежды, как и мы. Но встретить их можно где угодно.

— Если у него нет храма, то в чем же состоят его обязанности? Мне рассказывали, что у каждого из богов должен быть храм, где верующие могут его призвать.

— Он сам по себе и ему не нужны храмы, — снова взял слово Лавен.

— Да, его обязанностью является соблюдение равновесия в этом мире, — дополнил Трай. — Если где-то творится зло, несправедливость и беззаконие, он устанавливает там порядок. Причем иногда жестокими методами. Если в каком-то уголке мира все слишком долго шло тихо и благостно, он приносит туда частичку хаоса, дабы никто не расслаблялся.

— А Многоликим его называют потому, что его истинного обличия не знает никто. Он может приходить в облике воина, бродяги, трактирщика, блудницы. Что, впрочем, не отменяет всей его мощи.

— А что, если… — но вопросу Грэя не суждено было прозвучать. В этот момент двери таверны резко отворились, и внутрь ворвалась толпа из двух десятков здоровенных людей. Их предводитель превосходил по крайней мере на голову любого из своих сторонников. Мрачно оглядевшись по сторонам, он уперся взглядом в столик с эльфами и заорал.

— Трай, скотина! Сегодня я наконец-то выкину тебя отсюда!

— Дети мои! — робость и неуверенность внезапно покинули наставника, а взгляд его загорелся нехорошим огнем. — Видите вот этого человека?! Так вот, не убивайте его, но сделайте так, что бы его отсюда унесли! Это кстати приказ!

За последний год ученики успели уяснить, что приказы Трая надо исполнять быстро и главное без лишних вопросов. Поэтому не успел он еще сесть обратно, как все юные эльфы ринулись в бой. Настало время на практике показать полученные умения.

Бой начался не очень хорошо. Как-никак противников насчитывалось в два раза больше, чем эльфийских бойцов, да и по физическим параметрам последние явно уступали. Правда, юные воины превосходили их по скорости и маневренности, что позволяло хоть немного, но уравновесить силы. Но все равно, к битве с подобными противниками и без оружия мало кто был готов.

Первым в бой ринулся Флесион. Его очень сильно огорчало, что большинство товарищей превосходило его в плане боя и теперь он стремился всем доказать, что может и не хуже. Не говоря ни слова, он в прыжке нанес удар первому из здоровяков. К его удивлению противник всего лишь покачнулся, а затем, не давая эльфу нанести второго удара, резко обхватил его и бросил в угол. То, что Флесион сумел в полете сгруппироваться, мало ему помогло. Пролетев по воздуху, эльф врезался в группу посетителей, сидевших в углу и увлеченно наблюдавших за побоищем, и повалил всех вместе со столом.

Суматоха драки моментально охватила помещение. Посетители быстро разбегались по углам, но не покидали таверны. Похоже, подобные развлечения являлись здесь обычным делом. Грэй тем временем ринулся вперед, размахивая ремнем. Один из концов он накрутил на руку, превратив, таким образом, в импровизированный кастет. Другим концом ремня, где находилась весьма тяжелая пряжка, он тут же хлестанул по роже первого встречного. Противник взревел от боли и попытался перехватить наглого эльфа, но Грэй, к этому моменту уже пригнувшись к полу, наносил удар по ногам. Пряжка удачно врезалась в коленную чашечку, и здоровяк, завыв еще раз, упал на пол. Добить его не дали сразу трое варваров, попытавшихся окружить полукровку. Грэйлон завертелся юлой, пытаясь отбиться и разорвать дистанцию, но его тут же прижали к стене, лишая свободы маневра.

Внезапно один из троицы резко отлетел в сторону и его место занял Кориэл, с интересом изучающий здоровенный кастет на своей правой руке. В левой эльф сжимал короткую дубинку, которой тут же от всей души врезал второму здоровяку. Поддержка друга дала возможность Грэю провести свою атаку, и прежде чем противник что-то понял, он получил пряжкой по обеим рукам. Не прекращая атаки, полукровка подцепил ремнем его за ногу и рывком опрокинул на пол, где тут же поспешил добить.

В отличие от всех бойцов, смело ринувшихся в атаку, один из эльфов неожиданно переместился в тыл. Грэй, заметивший это краем глаза, свирепо зарычал. Талиен похоже стремился повторить свой подвиг, оставив товарищей на произвол судьбы. Трай, так же заметив это, помрачнел лицом и начал было подниматься с места, когда столичный паренек, внезапно продемонстрировал, что этот поступок не был вызван трусостью. В углу стояла бочка, куда служанки сбрасывали всевозможные помои, и теперь один из самых лучших стрелков использовал их в качестве оружия.

Конечно, мелкие кости и всевозможные остатки еды не могли нанести серьезного ущерба. Но зато они сильно отвлекали внимание нападавших, особенно учитывая, что швырялся Талиен весьма метко. Здоровяк, чье лицо плотным ковром покрывали шрамы, обхватил Мирилона, намереваясь его раздавить об стену, очень удивился, когда его единственный глаз залепила какая-то слизь. Пара секунд, которые ушли на то, что бы вытереть лицо, позволили эльфу вывернуться из смертельных объятий и, запрыгнув на ближайший стол, врезать изо всех сил ногой по лицу.

Этого хватило, что бы на Талиена обратили серьезное внимание. И сразу трое здоровых мужиков бросились на юного эльфа. Впрочем, тот не стал их ждать и тут же ринулся под ближайший стол. Пока противники пытались обойти возникшее препятствие, Талиен с легкостью пересек весь зал до самой стойки, где приступил к осуществлению новой фазы своего плана. Целью его являлись несколько корзин с водяными орехами. Последние представляли собой здоровенные плоды, размером с голову, и к тому же весьма увесистые. И в руках Талиена они становились опасными предметами.

Первый из нападающих получил таким орехом прямо в живот и тут же согнулся пополам. Остальные поспешили прикрыться столом. С этого момента ситуация как-то уравновесилась. Противников стало меньше, а эльфы уже приспособились к режиму боя. Оставалась лишь мелочь, что бы преломить ход сражения в свою пользу, и ее тут же обеспечил Хасилен. До этого только уворачивающийся от ударов, он старался свести ситуацию к тому, что бы противники сами сталкивались друг с другом. Но оказавшись в самой гуще сражения, он вдруг выхватил свой фриал и, направив на задницу ближайшего противника, вдруг выпустил мощную струю огня. Варвар тут же заревел от боли и промчался через весь зал, расталкивая дерущихся, стремясь добраться до бочки с водой. Грэй поспешил внести свою лепту и, едва здоровяк уселся в нее, как тут же мощным ударом вбил его поглубже. Теперь мужик мог выбраться оттуда только с посторонней помощью или разломав бочку.

Поступок Хасилена дал пищу для размышлений остальным эльфам. Флесион, наконец, пришедший в себя, активировал свой жезл и бросился в атаку. Правда, такого пламени он создать не мог, поэтому пришлось применять иное заклинание, и по глазам противников ударила мощная вспышка света. Дезориентированные варвары тут же стали легкой добычей, и эльфы, наконец, перешли в атаку.

Посреди зала, несокрушаемой глыбой все еще стоял главарь людей. Вокруг него уже скопилась гора разбитой мебели и лежали тела двух эльфов, посчитавших, что смогут с ним справиться. В данный момент он размахивал небольшим столом, придерживая всех, кто пытался к нему приблизиться, на расстоянии. Грэй кивнул Кориэлу и Мирилону, парой жестов объясняя, что планирует групповую атаку на одиночную цель. Эльфы тут же перестроились, как на учениях. Менестрель, как наиболее сильный, должен был атаковать в лоб, в то время как полукровка и гвардеец исполняли роль приманки. Варвар зарычал и жестоко выругался.

— Ну, давайте, малыши! — ревел он. — Подходите поближе, всех раздавлю!

Грэй напрягся, готовясь атаковать, когда внезапно здоровяк выронил свое оружие и упал на пол. А к ногам эльфов подкатился весьма крупный орех. Несколько секунд юноши удивлено изучали этот плод, после чего взгляды всех скрестились на Талиене.

— Простите, — хрипло и запыхавшись ответил тот. — Но он так удобно стоял.

На этом битву можно было считать оконченной. На ногах осталось стоять всего пять человек. Эльфы потеряли троих. Вслед за поверженным главарем свое получил и Хасилен, неосторожно подставившись под удар. Да и Флесион не особо твердо держался на ногах. Но потерявшие своего главаря варвары как-то сразу сникли и отошли в сторону.

— Можете забирать его и передайте, что счет как обычно пришлю ему домой, — раздался веселый голос Лавена. — Ну а вы как обычно приходите вечером все чинить.

Следом тут же поднялся Трай и неторопливо обошел всех падших, спокойно проверяя повреждения, полученные каждым. Вроде никто сильно не пострадал. Поверженные эльфы уже начинали шевелиться, а люди поднимали своих с пола и уносили.

— Молодцы, — наконец улыбнулся наставник. — Не самый лучший результат, конечно, но поработали на славу.

— По сравнению с позапрошлым разом, когда ты был вынужден расплачиваться из собственного кармана, а воспитанникам твоим пришлось лежать два дня, это действительно потрясающий результат, — от всей души веселился хозяин таверны.

— Лучше не вспоминай, — грустно отозвался наставник, после чего повернулся к Кориэлу. — Откуда у тебя такой арсенал?

— Это? — певец, хмыкнув, изучил свое оружие ближнего боя. — Память о прошлых временах, когда я драться не умел, а подобные заведения посещать приходилось часто. Поэтому на всякий случай ношу с собой.

— Это было испытание? — мрачно осведомился Грэйлон, подходя сзади.

— Скорее боевое крещение, — наставник изо всех сил пытался поставить на ноги Хасилена. — Лет двадцать назад мы с Буйволом не поделили столик и с тех пор он каждый год, когда я везу новую команду, приходит размять кулаки. — И увидев, что Хасилен, наконец, начал подавать признаки жизни, обрадовано спросил. — Как ты сумел превратить фриал в оружие? Я не думал, что такое возможно.

— Там и делать-то нечего, — заплетающимся языком ответил контуженый эльф. — Всего-то один из каналов расширить. Главное, не переборщить и не выпускать из под контроля.

— Буду знать, — и, оглядывая приходящих в себя учеников, добавил. — Можете отдыхать. Больше пока сюрпризов не предвидится.

После напряженного года в академии, четыре дня безделья давались юношам тяжело. Особенно напрягала погода, не дававшая возможности прогуляться по городу. Из развлечений оставалось лишь сидеть в обеденном зале и слушать песни менестреля. Хорошо еще хоть Кориэл периодически обновлял репертуар, сочиняя фактически на ходу. Но все равно, хотелось хоть чем-то заняться, а не изучать падающие за окном капли дождя.

Как назло и Трай пропал, предварительно сказав всем не покидать здания. Поэтому большую часть времени Грэй расспрашивал хозяина таверны и его слуг о местном житье. Впрочем, это тоже очень скоро наскучило, поэтому долгожданное появление солнца из-за туч было встречено многократными радостными воплями. Как раз к этому моменту вернулся и наставник, который виноватым тоном объявил, что вечером они отплывают, а заодно разрешил немного прогуляться.

Пока остальные собирались, шустрый Мирилон сразу выбежал на улицу. Правда к тому моменту, когда эльфы собрались в зале, он уже стоял у дверей малость смущенный и покрасневший.

— Что случилось? — удивился Грэйлон.

— Там за углом, — буркнул гвардеец. — Здание, в общем, стоит. А в окне женщины голые и что-то нехорошее показывают.

— Где?! — тут же загорелось несколько человек.

— Туда не ходить! — донесся сверху суровый голос наставника. — А то потом будете думать не о сражениях, а о чем-то еще. На обратном пути, пожалуйста.

— Меня это не интересует, — пробурчал Кориэл. — Продажная любовь, это так низко. Я предпочитаю ее завоевывать.

Прогулка вышла недолгой. Городок особо не впечатлял, особенно искушенных в архитектуре эльфов. Побродив немного по грязным от прошедшего дождя улицам, они поскорее вернулись обратно, осознав, что делать им тут особо нечего. К зданию с голыми женщинами так же никто подходить не стал, опасаясь гнева наставника. На этом культурная часть путешествия закончилась, и оно вновь стало военной операцией.

Корабль ждал их на том же месте, где и высадил и, погрузившись на борт, отряд с облегчением продолжил свое путешествие. Эльфы еще плотнее подружились с матросами, с удвоенной силой ругая этот заурядный городишко, где народ только и знает, как почесать кулаки. Трай тем временем, наконец снизошел до того, что бы объяснить цель похода.

— Наша задача весьма проста, — начал он, неторопливо разворачивая карту. — Варвары готовят в ближайшее время новый рейд, стремясь отхватить значительную часть земель от владений клана Зеленой Ягоды. Глава клана в настоящий момент находится в столице, выбивая привилегии для своих земель, а его заместители об обороне особо не думают, несмотря на все предупреждения.

— Нашей целью будет остановить вторжение? — с умным видом спросил Мирилон.

— Боюсь, это не в наших силах. Наша задача лишь оттянуть его до того момента, как Ариус приведет свои войска. Особых возможностей у нас, конечно, не будет, но определенный план есть. Еще с полгода назад с нами связался один из вождей варваров, которому не понравилось усиление соседей. Он боится, что после атаки на земли эльфов, под шумок армия пройдется и по его территории. Поэтому будем использовать его владения как первоначальную базу и постараемся пошуметь. Поскольку наш противник это союз нескольких племен, постараемся ставить им палки в колеса, а в идеале хорошо бы их перессорить. И да, кроме нас там будет работать еще несколько групп. Вы же не думаете, что столь ответственное задание поручат юным ученикам? Ваша задача больше наблюдать и учиться и время от времени помогать взрослым товарищам.

— Всего-то, — послышались разочарованные голоса.

— Поверьте мне, даже этого будет для вас чересчур, — грустно ответил наставник. — Но для начала я должен предупредить вас о главной проблеме. Самую большую опасность сейчас для нас представляют даже не варвары, а наши же собратья. Лет сорок назад как раз в тех местах, куда мы направляемся, варвары затевали аналогичную операцию. Что бы ее сорвать разработали особый план покушения на лидера, причем план в итоге провалился. Рассчитывали, что после подброшенных ложных улик, тот переключится на своих соседей, но все сорвалось. Из-за мелочного недоразумения лидер был убит, а его сторонники не стали изучать улики, а просто выступили в поход раньше времени. Сил, конечно, они собрали не так много, но пограничные земли клана Зеленых Ягод они потрепали здорово. Но еще хуже стало, когда до главы клана дошли слухи, кто виноват в этом вторжении. С тех пор он не пропускает Императорских воинов через свои земли, до тех пор пока те не докажут, что не собираются причинять особого ущерба. А это, как вы понимаете, серьезная потеря времени. Поэтому мы понадеемся на нашего капитана и его волшебника, которые не новички в деле транспортировки контрабанды.

— Значит, нас могут остановить? — поинтересовался Грэй.

— Могут, и если остановят, я к моему глубокому сожалению вынужден вас просить применять оружие против собратьев. В данном случае наше задание, хотя мы и выполняем всего лишь малую его часть, гораздо важнее жизней сородичей.

Эльфы лишь молча кивнули, впечатленные словами. После такого они с гораздо большей серьезностью стали относиться ко всем встречным кораблям. А по ночам напряженно следили за берегом, хотя Трай убеждал всех, что пока еще рано и они даже не покинули Астэлвы. Впрочем, когда судно свернуло в один из притоков, даже команда стала говорить шепотом. И, наконец, стало понятно, для чего на этом судне нужен маг.

В тот вечер корабль как-то резко сбросил ход, и даже гребцы заработали в очень медленном ритме. Ритмичный барабанчик, задававший им темп, молчал уже несколько часов, и надсмотрщики яростным шепотом руководили работой. А затем корабль резко свернул в одну из бухточек, и команда приступила к совершенно непонятным действиям. Вначале матросы промерили глубины и, найдя нужное место, подогнали корабль туда. После чего началось самое загадочное и непонятное.

Из бортов корабля полезли какие-то балки, которые погрузившись в воду и достигнув дна, начали потихоньку поднимать корабль над водой. Удивленный Грэй подошел поближе к капитану, который, увидев юношу, тут же забормотал под нос.

— Ведь был выбор, переоборудовать корабль под гребцов троллей или поставить это устройство. Правильный ли я выбор сделал…

— А что происходит? — задал логичный вопрос Грэйлон.

— Торжество пафоса и дурной идеи над логичностью и моими финансами, — буркнул капитан и добавил. — Моему чародею, видите ли, для колдовства нужно, что бы моя малышка не шевелилась.

— А, он пентаграммы чертит, — осознал истину Грэйлон. На занятиях их учили, как из энергосимволов делать магические мины. Одним из условий как раз и являлось нестабильность пентаграммы в пространстве. — А почему он на берег сойти не может?

— Потому что при таком колдовстве, что он творит, все маги на несколько конных переходов вокруг будут знать, что здесь происходит. А тут у него есть своя, надежно защищенная каюта.

Что это было за колдовство, капитан объяснять не стал, но вскоре до эльфов начало доходить, что к чему. Реку стал затягивать густой туман, который постепенно распространялся и на берега. При этом вокруг самого корабля оставалось весьма большое и просматриваемое пространство, что окончательно подтверждало мысль о его искусственном происхождении.

Стоянка продолжалась около часа, а затем на палубу вылез взмокший от проделанной работы чародей и капитан приказал опускаться на воду. Колдун тут же подошел к Траю и шепотом заругался.

— Когда-нибудь это их оборудование не выдержит, и мы все взлетим на воздух.

— Схему разработали в столице, — успокаивал его наставник. — Поэтому если что случится, все претензии будем предъявлять Императору.

— Если останется хоть кто-то живой, способный донести ее до глаз его величества, — продолжал ворчать волшебник. — В общем, я вам проход обеспечил, а дальше разбирайтесь с этим дерьмом сами.

— Главное, что бы нас не заметили…

Корабль, наконец, тронулся с места и по-прежнему передвигаясь черепашьим шагом продолжал свой путь. Свободное от тумана пространство хоть в чем-то помогало ориентироваться, но все равно передвижение давалось крайне тяжело. Чародей, передохнув, вновь вступил в дело, указывая безопасное направление. Но даже при таких условиях команде пришлось нелегко.

Грэй, вглядываясь в туман, нахмурился. Где-то в его глубине промелькнули огоньки. Затем показалось что-то похожее на силуэт башни, но языки тумана моментально все закрыли.

— Кажется, прорвались, — прошептал стоящий рядом Трай, и пояснил для Грэя — Это местный пограничный пост. Лет пять назад нас тут чуть не поймали, теперь приходится идти на уловки.

Постепенно туман рассеивался, и корабль вновь набирал ход. Они, наконец, вступили на территорию занятую варварами.

Их высадили через два дня, предварительно зайдя в еще один из притоков. Здесь погрузив отряд на шлюпку, капитан пожелал им удачи.

— Если что, вы знаете как с нами связаться. А мы пойдем дальше.

— Куда это они? — поинтересовался Мирилон.

— Торговать с варварами. Все-таки это судно контрабандистов. Заодно и пошпионят на нас. Ладно, все разговоры, когда доберемся до места.

Практически сразу Трай задал очень высокий темп. Эльфам пришлось перемещаться чуть ли не бегом. Наставник шел впереди всех, внимательно изучая местность. По его словам тут особо никто не жил, но, тем не менее, риск оставался. Время от времени он перемещался в тыл, на этот раз пытаясь выяснить, не сел ли им кто на хвост. К счастью знал их проводник достаточно много. Все стоянки, на которых они устраивали ночевки и передышки, было тяжело обнаружить со стороны.

— В таком темпе нам надо идти пять дней, — пояснял Трай. — К сожалению надо обогнуть довольно большую территорию, на которой проживают те варвары, которые будут совсем не рады нашему появлению.

Эльфы все понимали, поэтому неслись вперед, не снижая темпа. Грэйлон весьма быстро подстроился под походный ритм и теперь не испытывал особых затруднений. Гордость постепенно распирала его от осознания факта, что в скором времени он сумеет доказать всем свою полезность. И снобам, оставшимся в Кортаилане, придется заткнуться, когда они узнают, что тот самый хулиган и сорванец стал суровым воителем…

Из мыслей его вырвал приказ Трая. Остановив всю колонну, он несколько минут изучал окрестность с таким лицом, словно у него болели зубы. Наконец, выругавшись под нос, он повернулся к отряду.

— Проблемы? — поинтересовался Мирилон.

— Можно сказать что да, мы дошли до места, где риск неприятной встречи повышается до максимума. И возможно, кому-то из вас придется провести разведку.

— Я готов, — тут же вызвался Грэй — Что нужно сделать?

— Видишь вон ту скалу, которая словно палец возвышается над местностью? За ней находится весьма широкая долина, покрытая лесом. Бери с собой Талиена, он у нас один из самых глазастых, и изучите с ним место.

— Прошу прощения, мастер, — внезапно раздался голос Хасилена. — Но может лучше мне пойти вместо лучника? Я смогу засечь любые проявления магических эманаций.

— Это мысль. Мы вас будем ждать. Если случится что-то серьезное, например, на вас нападут, подайте сигнал черным дымом. В таком случае мы будем вас ждать в той пещере, где ночевали утром.

Грэй промолчал, хотя инициатива товарища его изрядно удивила. Вспоминая слова наставника, что волшебник недоучка его ненавидит, можно было посчитать, что этот поступок есть не что иное, как завуалированная форма примирения. Или наоборот возможность высказать все, что на душе накипело. Впрочем, Хасилена особо на разговоры не тянуло и до скалы они добрались в полном молчании. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что вокруг чисто, Грэй окинул взглядом скалу. Место, где можно забраться, вычленялось сразу и эльфы тут же приступили к подъему.

По сравнению со скалами в Обители Дракона восхождение по этой мало чем отличалось от подъема по лестнице, пусть достаточно длинной и крутой. Хасилен шел за спиной, не жалуясь и не отставая, поэтому Грэй сосредоточился на выполнении своей задачи.

Подъем закончился резко и оба эльфа, пригнувшись, аккуратно подошли к краю, обращенному в сторону долины. Местность казалась пустынной. Лишь зеленое море листвы, без малейших признаков людей. Не всплывали облачка дыма от костра, по открытым местам не скакали всадники, а по узкой и глубокой реке, чьи воды гортанно шумели у подножия скалы, не плыли узкие и стремительные лодочки. Судя по молчанию Хасилена, в магическом плане тоже ничего не наблюдалось, и Грэй, удовлетворенный осмотром, повернулся к товарищу поделиться мнением.

— Похоже, что все чисто, — полукровка повернул голову и осекся. — Прямо в лицо ему смотрел фриал, и помня о битве в таверне, вряд ли с целью подсветки лица. — Ты это чего?

— Возмездие! — прошептал Хасилен, губы которого изогнулись в сумасшедшей усмешке. — Наконец-то ты в моих руках!

— Ты о чем? — продолжал спрашивать Грэй, мысленно прокручивая в голове варианты. Судя по лицу, его товарищ явно либо сошел с ума, либо стоял на дороге к безумию.

— О том, что сегодня ты прекратишь портить мою жизнь! Перестанешь осквернять этот мир своим существованием! Конечно, придется постараться, дабы убедить наставника, что ты мертв, но я сумею это сделать! Скажу, что на нас напали вражеские шаманы!

— Это глупо! — Грэй осторожно встал на ноги и Хасилен тут же отскочил назад. — Да у нас были некие разногласия, но сейчас-то мы братья.

— Не смей называть себя моим братом, Испорченный! — голос эльфа сорвался на визг. — Я потратил четыре месяца, создавая это оружие возмездия! От тебя не останется ничего кроме клочков одежды!

— Но, — Грэй, было, сделал шаг в надежде приблизиться и обезоружить противника, но в этот момент лицо Хасилена пересекла гримаса ярости. Жезл засветился ярким светом, и в полукровке проснулись инстинкты. Короткий метательный нож, спрятанный в рукаве, как-то сам собой скользнул ему в руку и тут же полетел по направлению к свихнувшемуся эльфу. Правда, Грэй, стремясь пощадить товарища, целился в руку, но тут уже проснулись инстинкты у Хасилелена, так старательно вколачиваемые наставником. Вместо того, что бы применить фриал по назначению, он попытался им заблокировать клинок и нож тут же вонзился в него. Будь это оригинальный жезл, то скорей всего лезвие скользнуло бы, и клинок отлетел в сторону. Но теперь инструмент был переделан под новые нужды, и на нем красовалось множество прорезанных дырок, в одну из которых и попал нож.

Судя по лицу Хасилена, тот не сразу осознал, что случилось, а осознав, внезапно побледнел. До Грэя все дошло через мгновение, клинок, вонзившись, умудрился перекрыть магические токи, превратив артефакт в небольшую, но мощную бомбу. Прежде чем он осознал этот факт, тело сделало все само. Одним прыжком он преодолел расстояние до края и прыгнул в бушующую внизу реку. Шанс был небольшой, но все-таки гораздо более реальный, чем, если бы он оставался на вершине скалы. Впрочем, у судьбы имелось свое мнение на этот счет. Мощный взрыв, прогремевший за спиной, сильно подкорректировал траекторию полета Грэя, заставив ее пересечься с веткой сосны. А через мгновение по затылку прилетел мощный удар, отключив его разум, погружая в блаженную темноту. Полукровка так и не узнал, что предметом, так сильно ударившим его, являлась оторванная голова Хасилена. Хоть после смерти, но маг сумел отомстить за всю испорченную жизнь. Правда, до самого последнего момента он так и не смог осознать, что всю цепочку неудач запустил он сам. Но Грэйлону уже было все равно. Его бессознательное тело рухнуло в поток и отдалось на милость течения реки…