Учитель-вампир

Глава I СТРАННЫЙ УЧИТЕЛЬ

Нового учителя можно было описать одним-единственным словом – странный. Все, кто вошел в шестой класс в тот первый день занятий, согласились бы с этим определением, кроме Аманды Сандфорд, которая всегда предпочитает словечко «жуткий». Так оно и случилось. Как только Аманда появилась в дверях, она тут же выдохнула: «Жуть!» И была права.

В классе было темно. Свет падал в него лишь из коридора, через открытую дверь. Кабинет номер 113, в котором ребятам предстояло заниматься, напоминал большую черную нору.

– Кто-нибудь догадается включить свет? – фыркнула Лаура Истон так, как это умела делать только она. Лаура привыкла к тому, что ее все слушаются. Однако на этот раз ей пришлось ждать целую секунду. – Скорей! – нетерпеливо воскликнула она и даже топнула ногой от досады.

Для Донни Киско, давно влюбленного в Лауру, ее слова прозвучали как сладкая музыка. Остальным ребятам они показались довольно противными.

– Конечно, Лаура! – воскликнул Донни. – Раз ты этого хочешь, сделаем. Нет проблем.

Однако насчет проблем он явно поторопился. Проблемы-то как раз и выплыли наружу. Когда мальчик дотронулся до выключателя, выяснилось, что тот не работает. Кто-то намертво закрепил его универсальным клеем в позиции «выключено». Как Донни ни старался, как ни давил на маленькую пластмассовую кнопку, ничего не получалось.

– Эй, Эми! – крикнул Питер Дейлисон. – Открой жалюзи.

С вытянутыми руками Эми осторожно двинулась среди столов, нащупывая себе дорогу. Но когда она добралась до окна, оказалось, что жалюзи поднять невозможно.

– Кто-то крепко прибил их гвоздями! – послышался ее голос.

Мери Харди и Гейб Делмит ударились коленками о крышку стола. Алан Допски каким-то образом ухитрился стукнуться лбом о стену. Постепенно глаза ребят стали привыкать к темноте. Увиденное никого не обрадовало.

За учительским столом неясно обозначилась фигура. Темная, массивная и страшноватая на вид. Даже пострашней, чем лицо Полсона, школьного завуча. Фигура принадлежала человеку… Да, точно, человеку. Кажется, мужчине… во всяком случае, она походила на мужскую. Через мгновение фигура начала подниматься. Вот из мрака проступило лицо, потом широченный темный плащ без рукавов, как у циркового фокусника.

Гейб застыл от неожиданности. Эми затаила дыхание. Весь шестой класс сначала замер, не решаясь даже моргнуть, но потом все, не сговариваясь, дружно завизжали. Фигура заговорила:

– Тише! Ребята, закройте дверь, пожалуйста! Свет меня убивает.

Донни снова встал и закрыл дверь. После этого в классе воцарилась кромешная темнота. Гейб растопырил пальцы перед глазами. Даже пальцы не были видны.

– Спасибо, ребята, – снова, заговорил голос из мрака. – Дело в том, что я… хм… я… – Он замолк, как будто подыскивал нужные слова. – Я… я… слишком чувствителен к солнечному свету. Достаточно нескольких лучей – и я сморщусь, как старая слива, понимаете? – Голос звучал вполне нормально, но иногда в нем проскальзывал едва заметный акцент. – Теперь давайте зажжем в классе хороший свет.

За его словами последовала вспышка, и на противоположных стенах кабинета одновременно загорелись две свечи. Удивительней всего оказалось то, что к ним никто не прикасался, не зажигал.

– Ну, вот так-то будет лучше, – удовлетворенно произнес голос. – Теперь давайте знакомиться.

При свете свечей класс увидел, что фигура и в самом деле была человеческой и принадлежала мужчине, однако слова «странный» и «жуткий» прочно засели в головах ребят.

Привычным жестом таинственный учитель откинул плащ назад так, словно делал это миллион раз.

– Добрый вечер, ребята, – сказал он, хотя часы показывали половину девятого утра. – Ах, какой восхитительный класс мне достался! Какие умные лица! Очень рад. Меня зовут Виктор, однако вы можете называть меня просто – учитель Вик.

– Вик-грузовик, – прошептала Лаура на ухо Донни, а тот, конечно, засмеялся.

Между тем учитель Вик продолжал:

– Я знаю, что взрослые особи мужского пола любят, чтобы их называли мистерами, однако я сочту за честь и за свою привилегию обращение «учитель».

– Ну конечно, да, типа, верно, – с усмешкой ответила за всех Лаура. Донни снова засмеялся.

Пока учитель говорил, в кабинете зажигались все новые и новые свечи. По обе стороны доски появились большие канделябры по двадцать четыре свечи, все они одновременно вспыхнули. Теперь шестиклассники могли как следует разглядеть своего нового педагога.

Высокий, под два метра ростом, и довольно худой. Волосы цвета неочищенной нефти, липкие на вид, зачесаны назад и блестят в пламени свечек. Нос тонкий и слегка заостренный. Уши довольно большие. Кошачьи глаза стального цвета одновременно гипнотизируют и вызывают непонятный страх. Кожа белая как мел и кажется еще белей из-за черной одежды учителя.

Одежда тоже не совсем укладывалась в обычные для школьного учителя рамки. Черная рубашка, черные брюки, черный галстук, черные ботинки и коричневые носки. А поверх всего черная накидка с капюшоном.

Аманда уставилась на его носки, даже не пытаясь скрыть изумление.

– Прошу прощения, – произнес учитель, заметив взгляд девочки. – Я не привык одеваться при свете.

Кроме Аманды, на носки учителя никто больше не обратил внимания. Ребята разглядывали свой кабинет, который был теперь ярко освещен. На его стенах висели типичные для любой школы учебные плакаты, однако их густо покрывала паутина. Впрочем, тематика их тоже оказалась не совсем обычной. На одном была изображена огромная полная луна, а под ней слова: «ЖИЗНЬ КОРОТКА… ВСТАНЬ И ВОЙ». На другом – старый, сумрачный замок, освещенный вспышками ярких молний. Сбоку замка кровавыми буквами шла надпись: «МОЙ ДОМ – МОЯ КРЕПОСТЬ». На задней стене виднелась афиша мюзикла «Бал призраков», а слева от двери огромный постер из фильма о Бэтмене.

На потолке, в самой его середине, висел сверкающий макет луны величиной с футбольный мяч. А сам потолок переливался сотнями крошечных звездочек. Однако найти на нем ковш Большой Медведицы никто не успел.

– Осторожней! – пронзительно закричал Питер. Маленький и очень яркий светящийся шар стремительно пролетел прямо над головами ребят. Он несся от задней стены к доске. Ребята поспешно наклоняли головы и увертывались. Донни едва не упал со стула. Лаура попыталась отогнать шар рукой, когда он пролетал мимо ее левого уха.

– Что это было? – в один голос воскликнула половина класса.

Учитель Вик засмеялся.

– Не бойтесь, ребята, он не причинит вам вреда. Вы помните феечку-колокольчик из «Питера Пена»?

– Но ведь та феечка-колокольчик бьыа не настоящей, а сказочной! – подозрительно прищурясь, заметила Мери.

– Ну и что? – возразил учитель Вик. – Я просто хотел выяснить, запомнили ли вы ее. А это Френсис, светлячок.

Огонек подлетел к учителю Вику и устроился на его ладони. Когда учитель осторожно накрыл его другой рукой, все увидели, что свет сочится между его пальцев.

– Гасни, Френсис, – шепнул учитель Вик. Он поднес сложенные ладони к своей груди и опорожнил их содержимое в нагрудный карман. – Пора спать.

Аманда могла поклясться, что она слышала, как тоненький голосок пропищал: «Тише, спать пора!» Но тут в дальнем углу класса раздался оглушительный рев, который подхватили перепуганные ученики. Когда они наконец замолкли, из того же угла послышалось жалобное поскуливание.

– Эх, ребята, что вы наделали! – грустно сказал учитель Вик. – Вы напугали Лестера.

Когда он это говорил, ужасно напуганный Лестер медленно брел к учительскому столу. Питер лишь сделал еще хуже, когда из его глотки вырвалось слово «волк!».

Оба ряда учеников, оказавшихся близко от Лестера, едва ли не полезли на головы своих соседей, сидевших по другую сторону. А сам Лестер завизжал, как поросенок, метнулся вперед и вскочил на колени к учителю Вику.

– Вы не имеете права приводить в школу волка! – пронзительно закричала Лаура.

– Правда? – Учитель Вик был искренне озадачен.

– Не имеете права! – громко поддержали Лауру остальные шестиклассники.

– Все мои учителя так делали, – негромко заметил учитель Вик. Казалось, он страшно разочарован. – Ну ладно, – произнес он повеселевшим голосом. – В каждой школе свои порядки, верно, Лестер?

Учитель Вик накрыл Лестера полами своего плаща. На краткое мгновение воздух вокруг учительского стола наполнился крошечными серебряными искорками. Потом, когда учитель откинул плащ, волка на его коленях не оказалось. Вместо него на правом колене сидел маленький зеленый попугай с желтой головой.

– Куда делся волк? – недоверчиво поинтересовался Донни.

– Какой волк? – Учитель Вик взглянул на свой класс серыми, как сталь, глазами, и внезапно ребята почувствовали, что не могут пошевелиться и оторвать взгляд от этих глаз. Всем захотелось спать. Кабинет начал погружаться в темноту. Освещенным осталось только лицо учителя и его глаза, которые теперь ярко горели.

Мертвая тишина могла длиться весь день, если бы не попугай Лестер. Ему стало скучно, и он клюнул учителя Вика в нос. Чары рассеялись.

– Ой! – пронзительно воскликнул застигнутый врасплох учитель. Попугай щелкнул клювом, вспорхнул и улетел в большую золоченую клетку, занимавшую теперь задний левый угол кабинета. Не успел учитель и рта раскрыть, как попугай пропищал: «Всем спокойной ночи», – спрятал голову под правым крылом и уснул.

Шестиклассники начали зевать и потягиваться. Они смутно помнили, как кто-то спрашивал про волка, а может, про кабана, а может, про шерстяную варежку. Точно не мог сказать никто, а через минуту этот вопрос оказался окончательно забытым, словно сон, исчезающий из памяти при свете дня.

Лауру теперь заинтересовали новые обитатели кабинета.

– Так вы хотите нам сказать, что у вас есть попугай и светлячок? – недоверчиво и осторожно поинтересовалась она.

– Совершенно верно, – бодрым тоном ответил учитель Вик. – Мне казалось, что у всех учителей имеются свои… любимцы.

В течение следующих полутора часов никто, кроме учителя, не произнес ни слова. Все шло вполне нормально, насколько это было возможно при таком экзотическом освещении, пока учитель Вик не написал на доске перечень обязательных для всего класса правил.

Первые восемь ограничений касались привычных для всех вещей: нельзя жевать резинку, дразнить друг друга, драться, играть с огнем, угонять автомобили, убивать и прочее, и прочее. Необычными и неожиданными для всех оказались правила под номерами 9 и 10.

«Правило 9. Никакого чеснока в классе. Любой завтрак, содержащий чеснок, следует оставлять за дверями класса, в коридоре… а еще лучше дома.

Правило 10. Категорически запрещаются любые зеркала!»

– Почему вы запретили чеснок и зеркала? – задала Эми вопрос, который готов был сорваться с языка всех остальных учеников.

Эми показалось, что учитель Вик очень удивился. Но потом он щелкнул пальцами и воскликнул:

– Ну да, конечно. Откуда ты можешь это знать?

Прошло несколько напряженных мгновений, прежде чем он поведал ребятам, что виновницей его неприязни к чесноку была его тетка Виктория, кормившая его в детстве спагетти и фрикадельками с таким количеством чеснока, что он до сих пор не может переносить его дух. Правило 10 он объяснил своими расшатанными нервами.

– Я не могу смотреть на себя днем, – сказал он. – Мне ненавистно мое бледное лицо. Такое ощущение типично для всех полуночников. – Он осторожно кашлянул. – Это общеизвестный факт.

– Моя сестра тоже полуночница, – крикнул из заднего ряда Питер. – Вот почему я зову ее Летучая Мышь.

Мальчишки засмеялись. Девочки поджали губы.

– Да что ты говоришь? – фыркнула Эми, оскорбленная его шпилькой по адресу девочек. – А вот мой брат Джек до того глупый, что когда спал в саду и ему стало холодно… он встал и закрыл калитку.

Теперь смеялись девочки. Мальчишки хранили молчание.

– Ой-ой-ой! – воскликнул Питер, которому припомнилось, как он тоже спал на улице и замерз. – Ну а моя сестра уверена, что пролетарий – это человек, пролетающий над землей на дельтаплане.

На сей раз надрывали животы от хохота только мальчики.

– Неужели? – улыбнулась Эми. – А мой брат такой глупый, что считает, будто спидометр – это медицинский прибор, определяющий, не болен ли человек СПИДом.

– А ты не врешь? – спросил Донни.

– Да точно, – заверила его Лаура.

– Это еще что! Вот моя сестра такая глупая, – сказал Питер, – что побежала к врачу, когда у нее на шее вскочили два прыщика, потому что решила, что ее укусил Дракула, и теперь она станет настоящей вампиршей, хотя выглядит как вампир уже давным-давно.

Теперь смеялся только один человек, зато от всей души.

– Дракула? – заливался смехом учитель Вик, прикрывая рот руками. – Так ты сказал Дракула? – Учитель даже подвывал от смеха. – Ему это бы понравилось. Прыщики, говоришь? Постой-постой. – Учитель согнулся пополам от хохота. – Я должен уточнить. С белыми или черными головками?

Ответа он дожидаться не стал. Он смеялся так сильно, что у него заболел живот и еще он случайно укусил себя за ладонь. Только тогда учитель Вик заметил, что смеется лишь он один.

– Ох, прошу прощения. – Он все еще прикрывал рот ладонями в ожидании нового приступа смеха.

Класс смотрел на нового учителя в полном безмолвии, и лишь Лаура поинтересовалась:

– Почему вы прикрываете рот, когда смеетесь? Ведь смех – не кашель, он не заразный.

Учитель Вик убрал ладонь и крепко сжал губы.

– Плохие зубы, – пробормотал он. – У меня очень плохие зубы.

С той минуты как ребята из шестого класса вошли в кабинет под номером 113, каждый из них понял, что предстоящий учебный год будет не таким, как остальные. Но пока что они не догадывались, насколько их предчувствия окажутся верными. Ведь учитель Вик был не просто странным или даже жутким. Учитель Вик был вампиром… но только бывшим.