Учительница...

Один из законов Мэрфи гласит: «если существует вероятность хотя бы в один процент, что вас поймут неправильно, вас поймут неправильно». С этой темой я неоднократно выступаю перед различной аудиторией и в конце всегда кто-нибудь выражает возмущение тем что я «отождествляю современную школу с нацистским концлагерем». Я ни в коем случае бы не посмел этого сделать, хотя бы из скорбного уважения к памяти миллионов жертв гитлеровских лагерей!

Никакого отждествления! Речь совсем о другом! Конечно, в теперешней «росиянецкой» школе нет виселиц, колючей проволоки, пулеметов на вышках и крематориев. Администраторы-управленцы не уничтожают физически (по крайней мере, непосредственно) учителей. Однако ниже я обязуюсь проиллюстрировать три тезиса:

-положение учителя в постсоветской школе экстремально.

-экстремальность положения легко объяснима.

-объяснение кроется в опыте уничтожения личности в нацистских лагерях.

Должен сразу предупредить, что никаких претензий на новизну наблюдений не предъявляю – толчок к размышдениям дали статьи В.Максимова. А абсолютно весь материал для сравнения заимствован из сочинений Бруно Беттельхайма и Виктора Франкла – психологов-евреев, проведших несколько лет в лагерях гитлеровской Германии. Надеюсь, это предостережение избавит меня от необходимости делать многочисленные сноски на данных авторов при приведении примеров из лагерной жизни.

Замечание на полях… В лагере запрещалось иметь ручки и бумагу, что-либо записывать. Б.Беттельхайму пришлось сочинять книгу «Просвещённое сердце[1] мысленно, бесконечными часами копая глину или таская камни, заучивать наизусть строчку за строчкой…

[1]Bruno Вettelheim, The informed heart, N. Y., 1960