Учительница в школе для маленьких магов (СИ)

1

Детский крик и визг тормозов — вот последнее, что я услышала, прежде чем мир вокруг меня погас, и меня накрыла темнота.

Было страшно и горько до ужаса. Я жила счастливой жизнью! Собиралась через несколько недель выйти замуж, этим вечером планировала пойти на примерку свадебного платья. А сегодня согласилась подменить сестру у неё на работе, в школе. Кто ж знал, что посреди детской площадки будто из неоткуда появится автомобиль и понесется прямо на ребенка!

Я помнила только, как бросилась машине наперерез, как оттолкнула в сторону мальчишку, оцепеневшего от страха, а потом — глухой звук удара и всё закончилось.

Самое страшное, я даже не испытала боли. Темнота накрыла меня за мгновение до столкновения с автомобилем, а что было потом… я не знала. Спасся ли ребенок? Жива ли я?

Жива. Мне удалось открыть глаза, и я увидела серый каменный потолок. Удивленно заморгала, не понимая, как такой может быть в больнице, повернула голову и узрела мужчину.

Выглядел он странно. Совершенно не походил на врача, по крайней мере. Высокий, хорошо сложенный, с черными, как смоль, волосами, такими же темными глазами и смуглой кожей. Южанин какой-то?.. И почему я вообще об этом думаю?!

Нет, странным он мне показался отнюдь не из-за южной внешности, это как раз нормально. Просто одет мужчина был как-то не по-нашему. Такие костюмы, подумалось мне, носили примерно сто-сто пятьдесят лет назад. И выглядел он не так, будто ограбил лавку старьевщика. Ткани все дорогие, качественные, сидела одежда идеально, словно он только-только сшил этот наряд на заказ у профессионального портного.

В тканях я в последнее время разбираться научилась, не даром же постоянно возилась со скатертями, салфетками, платьями… Но какие теперь платья! Я в больнице какой-то странной? Или умерла, попала в рай, в ад, в чистилище?..

Надо же, а мне казалось, что после смерти всё заканчивается.

— Где я?

Голос прозвучал хрипло, каркающе. Мужчина повернул голову, взглянул на меня и улыбнулся, хотя, кажется, через силу.

— В школе, разумеется. Как мы и договаривались.

Договаривались? Да я впервые его вижу. И на школу это совершенно не было похоже. Но меня сейчас волновали и другие, более важные вопросы.

— Ребенок, — прошелестела я. — Что с ребенком?

— Вы что, были беременны? — мужчина посерьезнел. От улыбки не осталось и тени. — Мы не оговаривали это в контракте.

— Нет, — мотнула головой я. — В каком контракте? Я… не беременна, — силы потихоньку возвращались, и я решила, что со мной всё не настолько плохо. Может быть, даже выживу. — Ребенок… Машина…

— А! Вы о той глупости, которую совершили, — скривился он. — Знаете, для того, чтобы переместиться в другой мир, умирать в своем было необязательно. Мы бы придумали вам более красивую легенду. Скажем, уехали куда-то, например, в Южную Америку…

Какой другой мир? Какая Америка? Что он несет вообще?

— Я не понимаю, — честно выдохнула я, — о чем вы говорите. Ребенок. Что с ребенком?

Я закашлялась — слишком пересохло в горле. Это, кажется, растопило всё-таки сердце моего собеседника, потому что он повернулся ко мне спиной, кажется, нашел где-то стакан с водой и поспешил вернуться ко мне. Сел на деревянный табурет, выглядевший как-то совсем уж древне, даже как для школы и условного кабинета труда, и осторожно поднес стакан к моим губам. Даже голову придержал, помог приподняться, и я сделала несколько глотков.

Дышать стало легче, горло больше так не болело, и я вполне могла держать спину, из чего сделала вывод, что выкарабкаюсь точно.

— С мальчиком всё в порядке, вы успели его оттолкнуть, — промолвил мужчина. — Но сами бы пострадали, если б я в нужный момент не открыл портал.

— Портал… какой портал?

— В другой мир, разумеется.

— В какой, к чертям собачьим, другой мир?! — возмутилась я, уже почти не сдерживая своих чувств. Что здесь, черт возьми, происходит?

Мужчина нахмурился.

— Вы не успели удариться, чтобы потерять память, — покачал головой он. — Так что, Энн, прекратите притворяться, будто впервые меня видите.

Энн… Анна? Так никто не сокращал моё имя, хотя я, пожалуй, не отказалась бы. Я — Марианна, и обычно меня называют Мари, а то и вовсе Машей, и плевать хотели на то, что мне не нравится такое сокращение.

— Я действительно вижу вас впервые, — я постаралась говорить максимально спокойно, чтобы не провоцировать незнакомца. Мало ли, вдруг он сумасшедший? — И не понимаю, что вам от меня нужно. О чем вы говорите?

— О договоре, разумеется.

— О каком договоре?

— В самом деле, проще будет пояснить, — покачал головой он. — Месяц назад вы подтвердили желание перебраться в другой мир и подписали договор на переезд. Согласились минимум год отработать в местной школе, помочь ввести новые методы преподавания. Да и вот, сами можете посмотреть.

И продемонстрировал мне какую-то старинную бумагу, в которой я, присмотревшись, с ужасом узнала настоящий договор о перемещении в иной мир.

Но я не могла этого подписать!

С трудом сев, я дрожащими руками взяла договор и вчиталась в текст. Обязательство год отработать в магической школе, помочь обновить образовательную систему… В ином мире!

Наконец-то взгляд добрался до самого конца, и я замерла, глядя на имя.

Анна Завадская.

— Это не я, — наконец-то выдохнула я. — Это не я подписывала документ.

— Что значит — не вы? — нахмурился мужчина.

— Не я! Это моя сестра. Анна Завадская. Она — учительница, да. Но не я! Меня зовут Марианна, и я не имею к этому никакого отношения. Я… Мне надо вернуться обратно…

Я попыталась слезть с кровати. Голова, конечно, кружилась, но в целом я чувствовала себя не слишком плохо и даже смогла более-менее ровно сесть. Правда, первая же попытка встать закончилась провалом; я пошатнулась и рухнула обратно на кровать, а мужчина только тяжело вздохнул.

— Не геройствуйте. Переход был срочным, он дался вам очень тяжело.

— Я не должна была никуда переходить! — почти истерично воскликнула я, чувствуя, как меня начинает захлестывать волнами паники. — Слышите? Не должна!.. Я не Анна!

— Этого не может быть, — отрезал мужчина.

— Вы знаете кто я, лучше, чем я сама? — сердито спросила я, всё ещё пытаясь удержаться хотя бы в относительно вертикальном положении. — Послушайте. Меня зовут Марианна. Я никогда не была учительницей. Я не подписывала с вами никаких договоров. Эта бумага касается моей сестры. Это она может хотеть перебраться на год в иной мир! Не я! Потому что у меня там жених, там вся моя жизнь, там… И я вас впервые вижу! Клянусь! Я ничего не подписывала!

Мужчина прищурился и внимательно взглянул на меня. Мне показалось, что ко мне тянется что-то темное, едва-едва заметное, и я вздрогнула и отпрянула.

Однако увеличение дистанции мне не помогло. Неведомое щупальце тьмы дотянулось всё-таки до меня и ужалило в руку.

— Вы не лжете, — отметил он с легким удивлением. — Но это всё равно ничего не меняет. Ваше имя вполне сокращается до Анны.

— И что?! Паспортные данные…

— Тут нет паспортных данных, — отметил мужчина. — И тут оставлен слепок вашей ауры.

— Но я ничего не подписывала!

— Вы уверены?

Я покраснела. Подписывала, конечно. Целые тонны бумаг, а ещё…

— Пригласительные на свадьбу, — выдохнула я. — Аня предложила сделать их на такой… Крафтовой, как она выразилась, бумаге.

— Значит, это действительно ваша подпись, — подытожил мужчина.

Я посмотрела на лист бумаги и грустно кивнула. У нас с сестрой даже подпись была похожая. И сами мы…

— Вы близнецы, я верно понимаю? — поинтересовался мой собеседник и, дождавшись моего кивка, подвел итог: — Ваша сестра сделала всё, чтобы вместо неё по этому контракту попали вы. И теперь вы под её именем числитесь погибшей в вашем мире.

— Нет! — охнула я. — Это какая-то ошибка…

— В вас на полной скорости врезался автомобиль.

— Но я же жива!

— Только благодаря магии.

— Нет. Нет-нет-нет. Этого не может быть, — я замотала головой. — Послушайте… Как вас зовут?

— В самом деле, я забыл представиться, — спохватился мужчина. — Алессандро Ренци, директор школы для маленьких магов.

— Алессандро, — и вправду южанин, надо же, — послушайте, произошла чудовищная ошибка. Я не понимала, что подписываю. Я не собиралась ни в какой другой мир! Мне надо вернуться обратно… Пожалуйста, помогите.

В какую-то секунду мне показалось, что он в самом деле разжалобился. Он же маг, да? Плевать, что я никогда не верила в высшие силы.

Главное, что мне помогут вернуться.

Должны.

— Мне жаль, но это невозможно, — Алессандро поднялся с табуретки. — Если ваша сестра хотела вас подставить и занять ваше место, то у неё, можете считать, получилось. Потому что ближайший год вы проведете в этом мире и выполните условия контракта.

Мне хотелось кричать, ругаться, шипеть… Сделать что угодно, лишь бы только заставить мужчину изменить своё мнение. Но я даже толком встать не могла, дурнота подкатывала к горлу, и у меня не было ни единой возможности в самом деле кого-то заставить что-то делать. Только раздражающее бессилие и уверенность в том, что я в тупике.

— Я вам не подхожу, — наконец-то проговорила я. — Произошла ошибка. Моя сестра не могла так со мной поступить…

Могла. Горечь подкатила к горлу от одной мысли о том, что это как раз было вполне в её стиле. Мы с Аней — близняшки, и всегда делали всё вместе, но сестре очень хотелось получить больше. Она требовала больше внимания от родителей, больше цветов от кавалеров, больше денег на работе… Всегда успевала первой. Я не злилась — а на что злиться? На собственную неспособность выгрызать зубами счастье?

В школе я всегда была на втором плане. Смешно сказать, даже балл в аттестате у меня был хуже, чем у сестры, потому что я ей помогала, а потом мне не хватало смелости заявить учителям о собственных знаниях.

Всё изменилось, когда пришло время поступать в университет. Экзамены каждый сдавал за себя, и в итоге моих баллов хватило на желанный вуз, а сестра пошла в педагогический. Не по зову души, к сожалению, к исключительно потому, что надо было куда-то идти. Но потом ей даже понравилось, и изредка она заявляла, что всю жизнь мечтала учить детей.

Наши пути не разошлись, но уже переплетались не так тесно. Я встретила Макса, влюбилась по самые уши, собралась замуж…

А теперь оказалась в другом мире.

— Анна…

— Меня зовут Марианна, — твердо промолвила я. — Не Анна. Анна — это имя моей сестры. Я не подписывала никакой договор, то, что произошло… Вы обязаны меня вернуть! Немедленно вернуть домой. Пожалуйста!.. У меня там жених, я… Вы должны немедленно отправить меня обратно, слышите?!

Я вскочила с кровати, чтобы вцепиться в Алессандро и заставить его сделать то, что я прошу, но не смогла удержать равновесие. Пошатнулась — и рухнула на него.

Мужчина подхватил меня, не позволяя свалиться, и крепко прижал к груди. Я уперлась ладонями в его плечи и заглянула ему в глаза.

Мне никогда не доводилось видеть такие глаза. Радужка у него была черная, но порой возникало впечатление, будто среди черноты периодически вспыхивали яркие звезды. Ни у одного из знакомых мне людей не было настолько глубокого темного оттенка глаз — и настолько переменчивого притом.

Взгляд завораживал. Мне показалось, что радужка даже начала стремительно смотреть, пока Алессандро смотрел на меня, прижимая к своей груди и поглаживая по спине.

Сквозь тонкую блузку я чувствовала жар его тела — и почему-то самой мне стало тоже трудно дышать. Никогда раньше я не испытывала такого волнения. Даже с Максом! Но наверняка это из-за того, что мне просто страшно…

— Пожалуйста, — прошептала я. — Прошу вас.

— Марианна, — проронил он. — Вас нельзя вернуть домой. Магические контракты подписываются со слепком ауры. На этом документе — ваш след…

— Моей близняшки.

— Ваш.

Алессандро усадил меня на кровать, сам вновь занял табурет, а потом серьезно произнес:

— Такие договоры подписываются до момента выполнения. Вы здесь на год, Марианна. Будете работать учительницей, расскажете, как модернизировать школу в соответствии с тем, как принято в вашем мире.

— Я не учитель, — покачала головой я. — У меня даже нет соответствующего образования. Я другой университет заканчивала, слышите? Я не умею учить детей. Не умею! Не собиралась попадать в другой мир!

— Учить детей не так и сложно, а вы подменяли же на пару дней сестру, — пожал плечами Алессандро. — Удалось там — удастся и здесь.

— Это ненормально. Я не профессионал…

— В любом случае, вы не разбираетесь в наших предметах, — пожал плечами Алессандро. — И наверняка знаете школьную систему в вашем. Этого будет достаточно, чтобы работать.

Он выпустил меня из объятий, и я рухнула на кровать. Вновь взяла в руки бумагу, внимательно перечитала её…

— Это не задача для непрофессионала! — выдохнула я.

В самом деле, модернизация школы, необходимость воплотить в жизнь современные педагогические методики… О которых я ровным счетом ничего не знаю. Нет, видела, конечно же, как сестра что-то там учила, но никогда не вникала слишком в её задания, не читала те бесконечные методички, которые любила Анна разбрасывать по дому.

Но самое отвратительное — то, что Алессандро и бровью не повел на мои доводы и попытки его переубедить. Единственное, чего я смогла от него добиться — это сочувствующей улыбки. И то, у меня возникло впечатление, что он выдавил её из себя через силу, исключительно чтобы казаться чуть более человечным.

— У вас нет выбора, Марианна. Вам придется остаться, — Алессандро наклонился ко мне ближе, и его дыхание обожгло мне шею. — И выполнить условие договора. Возможно, вам так понравится в этом мире, что вы даже не захотите возвращаться обратно, леди Марианна, как вашим предшественницам.

И так загадочно улыбнулся, словно вернуться этим предшественницам удалось исключительно на тот свет.

— Отдыхайте, — велел Алессандро. — Я зайду к вам потом, принесу поесть и сменные вещи — вы не можете ходить в этом.

— Что не так с моей одеждой? — скорее на автомате, чем потому, что мне в самом деле было интересно узнать ответ, спросила я.

Мужчина окинул меня внимательным взглядом, тяжело вздохнул и пояснил:

— Она не соответствует времени.

— А почему вы ко мне зайдете с едой? — не унималась я. — Я что, пленница здесь? Мне нельзя выходить наружу?

Алессандро вздохнул. На лице у него отразилась явственная усталость.

— Разумеется, вам можно, — утомленно произнес он. — И вы не пленница, вы будете здесь работать. Но сейчас мне есть чем заняться, и я не могу проводить с вами столько времени. Ваше перемещение было резким, и вам следует отдохнуть, а без сопровождения здесь гулять опасно. Дети обладают даром, и дар этот нестабилен. С вами может случиться что-то плохое. Так что оставайтесь здесь, пожалуйста, пока я не установлю несколько слоев дополнительной защиты, и всё будет хорошо. Вы поняли меня?

Прозвучало грубо. Я вздрогнула, с вызовом посмотрела ему в глаза и обнаружила, что сверкающие звезды исчезли, осталась только бесконечная темнота.

— Да, — с трудом проговорила я, чувствуя, как сильно пересохло в горле. — Я вас поняла. Не надо говорить это в таком тоне.

— Извините, профдеформация, — усмехнулся Алессандро. — Отдыхайте. Я совсем скоро зайду.

Он коротко поклонился, кажется, только потому, что этого требовали здешние правила общения с дамой, серьезно взглянул на меня — мне почудилось, что взгляд стал значительно злее, чем в первые часы нашего общения, — а потом поспешно удалился, захлопнув за собой дверь. Я осталась наедине с кроватью и своими дурными мыслями.

Стало страшно. Другой мир, авария…

А что, если всё это неправда? Звучит слишком уж безумно. Куда правдоподобнее было бы, если б я потеряла сознание от столкновения с автомобилем, а потом пришла в себя неведомо где. Может, меня просто похитили? Подсунули этот чудовищный договор, чтобы убедить в том, будто я действительно попала в другой мир.

С магией!

Анна не могла так со мной поступить. Не могла так меня подставить. А если могла?.. Вдруг её разыскивал какой-то сумасшедший, и вот сейчас вместо неё нашел меня?

Я с трудом поднялась с кровати и выглянула в окно. На магический мир не похоже. Светит вполне привычное мне солнце, трава зеленеет, вон там полоска леса. Какие-то дети бегают, играют в мяч… Дети — это хорошо.

На самом деле учительствовать — ни капли не моё призвание, я не слишком любила громкий шум детворы. Скорее, привыкла — окна квартиры выходили на детский садик. К чужим чадам относилась спокойно, своих детей, конечно, хотела, не просто так же я собиралась замуж! Но так, чтобы идти устраиваться педагогом — нет уж!

Однако, сейчас вид детей из окна меня значительно успокоил. Если они здесь есть, значит, место не настолько опасное.

Но вариант с сумасшедшим и какой-нибудь закрытой общиной остается актуальным! Во что ж ты меня втянула, дорогая сестричка?

Решив, что надо убедиться во всём на собственном опыте, я осторожно встала. Голова кружилась невыносимо, потому идти пришлось вдоль стены.

Дверь в самом деле оказалась открытой. Я выдохнула с облегчением — значит, как минимум в комнате меня пока никто не запирает. Попробовать сбежать?

Если что, скажу, что просто пошла прогуляться!

Шла я крайне неуверенно, покачиваясь. То и дело останавливалась, упиралась плечом в стену, пытаясь отдохнуть, перевести дух, потом вновь отлипала от своей опоры и продолжала путь. Яркие цветовые пятна, вспыхивающие перед глазами, ни капли не способствовали моему продвижению, а один раз в глазах потемнело так, что я даже не заметила, как мимо меня кто-то прошел.

Ко мне этот человек не обратился, и я решила, что оно к лучшему. Не заметили, не заострили своё внимание? Вот и отлично. Пусть идут мимо!

Наконец-то мне удалось добраться до ступеней. Правда, по пути я подвернула ногу, и к головокружению добавилась ещё и хромота, но от мысли, что я могу оказаться на свободе, стало так легко на душе, что я бодро поковыляла вниз.

К моему огромному счастью, никакой путанной архитектуры тут не было и близко. Вполне ровные коридоры, понятное проектирование. Вот ступеньки, вот холл, вот двери, всё это на одной линии, не заблудишься. Меня совершенно зря просили посидеть в своей комнате!

Я выглянула на улицу. Здесь было хорошо. Царило лето — странно, конечно, потому что у меня был апрель, но может тут просто такой климат жаркий? — ярко светило солнце, смеялись дети. Кто-то пронесся мимо меня, хохоча.

Убедившись в том, что никаких опасностей нет, я нерешительно спустилась вниз и попыталась остановить какого-то мальчика, который проносился мимо меня.

— Погоди! — окликнула я его. — Погоди! У тебя нет мобильного телефона?

Он воззрился на меня, как на сумасшедшую, а потом отрицательно замотал головой и побежал прочь.

Не понял, о чем я говорю?

Надо попробовать поговорить с кем-то ещё, решила я. Сделала шаг вперед и услышала детский вскрик.

— Зачем вы влезли в учебную пентаграмму?! — возмутился кто-то — уже явно взрослый.

Но обернуться и пояснить, что про существование всяких учебных пентаграмм я знать не знала, времени уже не было. Затерявшийся в пыли контур вспыхнул, как новое солнце, меня отбросило назад на ступеньки, а потом мир перед глазами стремительно потемнел и погас.

2

Опять детский крик, темнота и тяжелое, болезненное пробуждение. Мне почудилось, что я попала в какой-то дурной фильм, и теперь буду каждое утро приходить в себя в одном и том же месте, в той же точке времени и пространства. Однако перемены были заметны даже моему плывущему от заработанной травмы взгляду.

Во-первых, вокруг серьезно так стемнело. Во-вторых, надо мной не только нависал Алессандро, а ещё и сидела милая девушка лет двадцати.

— Наконец-то, вы пришли в себя, — с облегчением выдохнула незнакомка. — Вы случайно попали в учебную пентаграмму, Анна. Могли сильно пострадать. Хорошо, что всё обошлось. Вы целы, только вам надо будет отлежаться.

— Я…

— Алессандро следовало быть с вами, — девушка бросила на мужчину сердитый взгляд. — А не отправиться восвояси. Неудивительно, что наша гостья попала в передрягу, если ты её бросил!

— Ничего страшного не произошло, — покачал головой Алессандро. — Эля, тебе не о чем переживать. И вообще, тебе не следовало приезжать.

— Спасибо, в моей жизни уже есть мужчина, который пытается управлять тем, что мне стоит или не стоит что-то делать. И, к счастью, этот мужчина не ты, — огрызнулась названная Элей. — Анна, меня зовут Элеонора. Я тоже иномирянка, — она улыбнулась. — Мы с вами из одного мира, даже почти из одного времени. С разницей в пару лет.

Я выдохнула. Значит, тут бывают такие, как я. Быть может, эта девушка сумеет прийти мне на помощь? Не станет же она силой держать меня здесь, узнав, что произошла жуткая ошибка?

По крайней мере, Элеонора совершенно не походила на человека, который поступил бы таким образом с другим.

Немного приободрившись, я открыла рот, собираясь рассказать о чудовищной ошибке, но обнаружила, что не могу выдавить из себя ни единого слова. Вообще. Это ещё что такое?!

Я кашлянула, чувствуя себя так, как будто мне запихнули в рот кусок пластилина и слепили им зубы. Потом попробовала заговорить ещё раз, но тщетно.

Но ведь ещё минуту назад я говорить могла! Конечно, сказала немного, но этого отвратительного клейкого ощущения не было.

Отчаявшись сказать хоть что-нибудь, я посмотрела на Алессандро и обнаружила, что он растягивает губы в довольной усмешке.

— Да, Элеонора, — промолвил он спокойно, — это было моё значительное упущение, что я оставил леди Анну одну. Но этого больше не повторится. Я уже использовал необходимые заклинания, которые проконтролируют, чтобы леди Анна не пострадала и больше ни в какую передрягу не попала. Всё будет в порядке.

— Хотелось бы мне тебе верить, — тяжело вздохнула Элеонора. — Но ладно, пусть… Анна, вы как себя сейчас чувствуете?

Я вновь покосилась на Алессандро. Заклинания, значит. Заткнул, получается, мне рот?

— Голова кружится, — попыталась сказать я, и на этот раз всё получилось просто замечательно. Слова лились легко, ни малейших проблем я не наблюдала. Зато стоило вновь попытаться рассказать об обмане Алессандро, о том, что я — не тот человек, который должен здесь оказаться, как вновь рот был полон пластилина, и мне пришлось просто проглотить свои возмущения.

— Голова пройдет, я приведу целителя, — пообещала Элеонора. — И принесу одежду. Да, здесь немного непривычные наряды, как в конце девятнадцатого века, но к этому можно привыкнуть. В остальном это замечательный мир. Вы адаптируетесь, Анна. Как хорошо, что вы решили поучаствовать в модернизации местной школы!

Я скептически посмотрела на неё. Вроде бы Элеонора была искренна… Действительно, с чего б ей лгать.

— Вы здесь… — я запнулась. — Добровольно? И надолго?

Это заклинание мне сделать позволило.

— О, — Элеонора усмехнулась. — Я здесь навсегда уже. Мне незачем возвращаться. Но к этому миру надо привыкнуть, особенно если есть что терять. У вас, впрочем, контракт только на год, возможно, вы и пожелаете вернуться.

На этих словах глаза Алессандро как-то очень опасно сверкнули. Я нахмурилась. Не нравится мне его поведение, как будто он лично заинтересован в том, чтоб я осталась здесь навечно.

Только зачем это может быть надо постороннему мужчине, с которым мы друг друга совершенно не знаем? Он просто притащил меня сюда, да и всё.

Или замешан в чем-то?

— Сейчас. Я приведу целителя! — спохватилась Элеонора. — Секунду, я вернусь, и мы продолжим разговор, леди Анна.

Она выпорхнула за дверь, явно пребывая в хорошем настроении, и я проводила её злым, полным отчаянья взглядом.

Стоило только Элеоноре скрыться в коридоре, как Алессандро шагнул вплотную к кровати и заявил:

— Даже не пытайся ничего ей рассказать или объяснить. Сделаешь только хуже, Марианна. И, если тебе это важно, можешь использовать своё настоящее имя — по договору подходит, — взгляд у него опасно полыхнул. — А ещё, мой тебе совет, перестань сопротивляться. Чем скорее ты привыкнешь к этому миру, тем тебе же и будет лучше!

Сказать Алессандро, что я про него думаю, я всё ещё не могла, но вместо этого одарила его злым, полным ненависти взглядом. Вот это уж он мне точно не запретит!

Но он в ответ только слегка насмешливо улыбнулся мне, будто подчеркивая, что любая ненависть ему нипочем. От ухмылки, в которой он растянул губы, меня аж затрусило, хотелось вцепиться в его лицо ногтями и изодрать.

Наверное, он правильно считал мою реакцию, потому что ни с того ни с сего сел на табурет напротив меня и вкрадчиво, ласково так промолвил:

— Я вовсе не желаю тебе зла. В некоторых случаях в самом деле лучше смириться.

— И часто же ты так мирился? — изогнула брови я.

Странно, но этот вопрос, как по мне, довольно дерзкий, неведомая магия пропустила.

Алессандро ответил мне какой-то странной улыбкой. Казалось, в ней одновременно перемешалась его веселость и предельная боль, которую он до последнего пытался подавить, спрятать, а потом решил продемонстрировать мне — быть может, даже в назидание.

— Часто ли?.. — переспросил он. — Множество раз. Жизнь полна компромиссов. Не каждый из нас может выбирать нашу судьбу.

— Но я в самом деле этого… — «не подписывала» проглотило заклинание, но я только зубами клацнула, не в силах этого говорить.

— Я знаю, — пожал плечами Алессандро. — Но ты связана магическим контрактом. И пока ты его не исполнишь, тебя в другой мир не отпустят.

— Ты!..

— Не я, — покачал головой он. — А магия. Попытаешься сбежать — потеряешь часть своей жизни. Причем явно не год. Подумай, стоит ли оно того. А ещё задумайся, есть ли к кому тебе возвращаться.

— У меня там любимый жених!

Мужчина наклонился ко мне и прошептал на ухо:

— Ты просто не знаешь. Магия не пропустила бы тебя, если б у тебя были какие-то неразрывные связи. Бессмертная любовь, например. Если ты здесь, значит, эти чувства эфемерны, проходящи.

— Это не так!

— Либо не взаимны.

Я вздрогнула, как будто меня только что хлыстом ударили. Нет… Нет! Быть этого не может. Макс всегда относился ко мне с любовью и трепетом, не могут быть наши чувства невзаимными, ни за что. Он любил меня.

И если Алессандро удобно считать, что это не так, пусть. Я всё равно найду выход! Только, быть может. Мне надо искать этот выход более тонко.

— Ладно, — я сделала вид, будто сдаюсь. — Быть может, ты в самом деле прав, и мне некуда возвращаться. А если есть куда, то всего год…

— И ты будешь свободна. Или раньше, если сумеешь выполнить всё, что обещала, быстрее, — он прищурился. — В твоих же интересах действовать по договору.

Я ему не поверила. Там было сказано о том, что контракт длиною в год, значит, год меня здесь и продержат. Как минимум. А если потом попытаются продлить, причем также, насильно? Нет, в честность Алессандро я не верила. Даже если он сейчас не врет, ничто не помешает ему потом просто вытереть ноги о свои обещания и поступить так, как ему будет удобно.

Но необязательно ведь сообщать об этом вслух, правда? Я могу и притвориться, а потом попытаться тайно разведать, как отсюда выбраться.

— Хорошо, — кивнула я. — по договору так по договору. Но я в самом деле не знаю, что мне делать. Если я не справлюсь…

— Справишься. Я помогу, — Алессандро вполне ласково коснулся моей руки.

Вообще-то мне следовало немедленно убрать ладонь, как минимум потому, что такие прикосновения достаточно интимны, а у меня есть жених. Но по каким-то не слишком понятным причинам моя рука осталась на месте.

Пальцы Алессандро обжигали. Его касания показались мне подобными ожогу, и сердце моментально забилось быстрее в груди, отвечая взаимностью мужчине, к которому я не имела права чувствовать ровным счетом ничего.

Да что ж такое происходит!

— Этот мир никогда не притягивает случайных людей, — улыбнулся Алессандро. — Быть может, тебе стоит просто попытаться полюбить его, и тебе больше не захочется никогда его покидать?..

Эти слова обожгли, словно удар плети. Никогда?.. Вот она, яркая иллюстрация его намерений. Мужчина считает, что имеет полное право привязать меня к этому месту, и плевать он хотел, если я вдруг против. Передумаю! По его мнению, в жизни так всё и происходит.

Пойду на компромиссы, а потом, быть может, мы с ним окажемся гораздо ближе, чем можно предположить.

От этой мысли по телу растеклось совсем уж незваное тепло, но я тряхнула головой, отгоняя наваждение, и попыталась выдавить из себя улыбку, которая бы успокоила Алессандро, но притом не дала мне почувствовать себя сдавшейся.

— Я оставлю вас с Элеонорой наедине, — он поднялся, отняв наконец-то руку. — Но заклинание пока оставлю. На всякий случай, Марианна.

— Хорошо, — покорно отозвалась я, хотя испытывала желание разразиться гневной тирадой. — Я всё понимаю. Ведь я могу сказать что-то лишнее… Случайно. А не нужно.

— Да, — кивнул Алессандро, прежде чем оставить меня одну. — Не нужно.

Лишнее? Ну уж нет. Я наберусь терпения и постараюсь осторожно выспросить у Элеоноры, как отсюда выбраться. Она показалась мне хорошей девушкой, значит, надежда есть.

И никакие маги меня в чужом мире не удержат!

Я велела себе успокоиться и здраво оценить ситуацию. Конечно, условия были не самые лучшие, и чувствовала я себя просто отвратительно, но… Меня полечат, по крайней мере, и Элеонора, и Алессандро об этом говорили. Тошнота и головокружение должны пройти. После этого придется ознакомиться с тем, какую работу на меня планируют возложить.

Понятно, что учительскую — и это пугало. Никакого опыта у меня не было, педагогических знаний тоже. Анна не любила делиться приобретенными в университете знаниями, зато она просто обожала пытаться спихнуть на меня какие-то свои задания.

Я помогала, конечно, но не так часто. И теперь все мои знания по педагогике ограничивались именно этими случайно, в помощь сестре написанными рефератами…

И сейчас учительствовать?

Ладно. Надо дождаться, пока придет Элеонора, и постараться поговорить с ней. По крайней мере, она должна делиться информацией более щедро, чем Алессандро. И я рассчитывала на то, что девушка проявит по отношению ко мне хоть какую-то эмпатичность и понимание.

Она в самом деле пришла довольно скоро и вместе с каким-то молодым мужчиной. Они держались очень близко друг к другу, а когда обменивались взглядами, буквально светились от счастья.

— Это Луиджи, наш Светлый Лорд, — представила его Элеонора. — Он, конечно, не лучший целитель, но в нас, в иномирянках, хорошо разбирается.

— Дело в том, — Луиджи улыбнулся, — что иномирянки сложно поддаются магическому воздействию. Потому, скорее всего, обыкновенному целителю будет сложно привести вас в порядок после пережитого стресса. Но у меня большой опыт, приобретенный с Элеонорой, — он подарил ей полный любви и восторга взгляд, — потому я смогу сделать всё так, как надо. Не переживайте. Как вы себя чувствуете, что болит?

— Да как-то… Голова кружится, — призналась я. — Тошнит немного. А так, всё более-менее нормально. Говорите, иномирянки не слишком чувствительны к магии?

— Да, — подтвердил Луиджи. — Всё дело в том, что вашему миру магия не свойственна. И потому в теле нет соответствующих магических связей, по которым должен проходить дар. Оно не поддается подобному влиянию. Конечно, после долгого контакта с магией и проживания в этом мире становится чуть лучше, сила растет, восприимчивость тоже, а при определенных условиях можно даже обрести дар, но я надеюсь, что в подобную передрягу вы всё-таки не попадёте.

О да, я тоже надеялась. Вот только его слова о моей чувствительности к магии немного пугали. Ведь Алессандро, кажется, достаточно легко меня заколдовал…

— Именно потому, — продолжил Луиджи, — вы почти не пострадали, налетев на учебную пентаграмму. Ваше головокружение — следствие не магического, а обыкновенного физического влияния. Вы, кажется, ударились головой о ступеньки.

Я рассеянно кивнула и тут же скривилась, ощутив отвратительную, простреливающую боль. Да что ж это такое!

— Осторожнее. У вас может быть сотрясение, — промолвил Луиджи. — Дайте мне руки, Анна.

Я хотела попросить его называть меня Марианной, но во рту вновь словно оказалась куча пластилина, и я просто протянула мужчине ладони. Он сжал их едва-едва ощутимо, а потом в меня потекла сила.

В самом деле, мне казалось, что мужчина вкладывал куда больше, чем до меня доходило. Но постепенно и головная боль, и это ощущение пластилина во рту пропало, остался только вопрос, как же Алессандро удалось наложить на меня какую-то ограничивающую магию, если я, хм, такая неподдатливая? На меня легко действует именно его сила? Или, быть может, он сидел надо мной долго и вливал эту гадость капля за каплей, заставляя свыкнуться…

Впрочем, задавать этот вопрос было некому. Я подозревала, что, если поделюсь с Луиджи и Элеонорой, получу не помощь, а дополнительные проблемы себе на голову. Нет, вряд ли они плохие люди и желают мне вреда, но доверять кому-либо в практически незнакомом мире не хотелось совершенно. Я уже сестре доверилась, и это закончилось для меня огромными проблемами.

Когда головная боль отступила, исчезла и слабость. Луиджи улыбнулся мне и промолвил:

— Вот, теперь вам должно быть лучше, Анна. Как себя чувствуете?

— Спасибо, теперь ничего не болит.

— Я вынужден вас оставить, — он вновь с любовью посмотрел на Элеонору. — Если что, зови.

— Да, конечно, — отозвалась она.

Луиджи поднялся, уступая место девушке, и выскользнул за дверь. Мы же остались вдвоем, и я, решив немного протестировать, насколько же хорошо действует магия Алессандро, осторожно промолвила:

— Мне сказали, что я не смогу покинуть этот мир раньше, чем закончится действие контракта… Это правда?

— Да, — подтвердила Элеонора. — Но ведь вы должны были узнать об этом раньше, леди Анна… Ещё когда подписывали этот договор. Пункт там прописан.

— Я… Дело в том, — я опустила взгляд, — что произошла небольшая ошибка… — ощущение пластилина не возвращалось, и я позволила себе говорить дальше. — Несомненно, я подписала этот договор, если уж оказалась здесь, но я сделала это… Не совсем осознанно.

— Не по доброй воле? — уточнила Элеонора.

Я хотела кивнуть, но вместо этого выдала:

— Нет, конечно, по доброй!

Значит, магия ещё работает…

— Просто, — я попыталась подбирать формулировки более осторожно, — мне тогда было не слишком хорошо, и я совершила огромную глупость и… я хотела бы вернуться… Как можно раньше. Если это, конечно, возможно. Вы поможете мне?

Элеонора посмотрела на меня с легким удивлением, как будто задавалась вопросом, в чем именно она вообще должна была помогать, а потом пожала плечами и промолвила:

— Конечно! Я помогу с адаптацией, подскажу, как вести себя с детьми. Я, в конце концов, проходила этот путь сама, хоть и не так… Резко. Но зато по собственной глупости, — она улыбнулась. — Не переживайте, Анна, всё у вас будет хорошо. Вам ещё здесь понравится!

Когда подобное говорил мне Алессандро, я, если честно, злилась до невозможности, столько насмешек видела в его словах. Однако сейчас, вслушиваясь в спокойный голос Эли, подумала — а вдруг она в самом деле может мне помочь? Девушка меня не раздражала, да и совершенно не казалась злой.

— Надеюсь, это и вправду так, — я улыбнулась через силу, глядя ей в глаза. — Потому что пока этот мир впечатлил меня исключительно неприятно… Не знаю, зачем я сюда прибыла.

— Разумеется, помочь наладить образовательную систему. В договоре же написано.

— Да, но… Я о другом, если вы понимаете. До сих пор не понимаю, что именно могло руководить мною, чтобы прибыть в этот мир. Такое впечатление, что… — пластилин чужого заклинания всё ещё чувствовался на зубах, и я постаралась подобрать максимально аккуратную формулировку. — Что я приняла это решение, а потом как будто кто-то ластиком из моего сознания этот момент стер.

На самом деле, я не сомневалась, что моя сестра прекрасно знала, зачем подписывалась на такое. Другое дело, что она приняла решение не сообщать об этом мне, а просто поставить и бросить в другом мире, ещё и так всё красиво обставила… Или её заставили? Например, Алессандро! Может, я ему нужна?

— Это удивительно на самом деле, — с сомнением протянула Элеонора. — Я не встречала тут других иномирян, но мы с сестрой прекрасно помним, как и почему оказались здесь. Моя сестра искала мне спасение, а здесь меня смогли вылечить, — она повела плечом. — Исцелить смертельную болезнь. Всё, конечно, оказалось не совсем так…

— Вас тоже обманули? — выдохнула я.

К слову «тоже» у Элеоноры вопросов не возникло. Она отрицательно покачала головой и промолвила:

— Нет. То есть… Да, меня вылечили, с болезнью удалось справиться, хотя она оказалась немного не тем, чем кажется. Теодоро и Луиджи, наши Лорды, сделали всё честно. А та женщина, которая изначально пыталась воспользоваться нашим с сестрой бедственным положением, уже понесла соответствующее наказание. Но я не очень люблю об этом разговаривать.

— Простите.

— Что ж до вас — может быть, вы и в самом деле не совсем осознавали, что вас тянет к этому миру? — Эля улыбнулась. — Просто действовали наобум, так, как велело подсознание, вас притянуло сюда — и теперь вы можете построить свою новую жизнь. Более счастливую.

— Да, — кивнула я, — но… У меня и старая была неплоха. Однако, я застряла здесь на целый год, и даже не уверена, что этим всё и ограничится.

— Не надо так грустить, — Эля похлопала меня по плечу. — Не застряли, просто… Оказались здесь. Ну, так сложилось, так бывает. Не подумали, когда принимали решение, поспешили. Такое случается, Анна. Просто относитесь к судьбе, как к набору возможностей… Но нам с вами ещё надо обсудить рабочие вопросы, если вы хотите, да?

— Конечно! — вскинулась я. — Мне очень интересно узнать, что же это за мир… И как здесь жить.

Элеонора вздохнула. Закрыла глаза, как будто вытаскивая из памяти какие-то нюансы, а потом заговорила:

— Этот мир — мир магии. Почти каждый здесь в той или иной мере одарен, но у кого-то дар достаточно слабый, а кто-то обладает огромной мощью, способной принести и благо, и вред. Магия здесь делится на два вида, Светлых и Темных. Стоит учесть: сила Светлых не равна добру, а Темных — злу. Они просто разные. Самые могущественные маги зовутся Лордами — или Леди, если это женщина. Они обладают могуществом и управляют своей Стороной, поддерживают порядок. Что-то вроде короля или королевы в нашем мире, но эту должность можно потерять, и далеко не всегда она передается по наследству. Луиджи, с которым вы познакомились, Светлый Лорд…

— А Алессандро?

— Темный. Но он не Лорд, а его бывший помощник. Темный Лорд — Теодоро Раньери, с ним вы познакомитесь чуть попозже. А вот с Алессандро будете контактировать достаточно тесно, так как он — директор этой школы.

— Вот как, — сглотнув, промолвила я.

— Да, — Эля улыбнулась. — Конечно, мы долго сомневались, стоит ли доверять ему такую должность, но пришли к выводу, что это самый лучший из всех представленных вариантов. Алессандро по крайней мере способен справиться с магической составляющей. И он надежный человек, порядочный — Теодоро нас в этом убедил.

Возможно, этот Теодоро, если он в самом деле нормальный, очень сильно заблуждается в контексте своего бывшего помощника.

— А что это за школа? — спросила я. — Ну… Детали какие-нибудь узнать.

— Это школа для маленьких магов, — пояснила Эля. — Для сирот. Прежде здесь был приют, но слово «приют» мы заменили — детей оно обижает. У многих тут проблема с контролем дара, и прежде условия были не очень, но теперь мы взялись всё модернизировать. Развитие образования здесь не слишком высокое, но, я думаю, вы справитесь тоже. Если уж справилась я!..

Я закрыла глаза, боясь себе представить, что же это будет за работа. С детьми! Сиротами! Ещё и одаренными магией… Что мне делать?

Эля мой жест трактовала по-своему. Она похлопала меня по руке и сказала:

— Понимаю, что вы устали. Отдыхайте. Завтра утром будет новый день, и у вас появятся новые ответы.

Я хотела запротестовать и сказать, что готова продолжать разговор и дальше, но внезапно осознала, что Элеонора права. Меня действительно сильно клонило в сон, и я наконец-то позволила себе просто провалиться в дрему. Пусть… Ничего страшного не случится, если я немножечко высплюсь, разве не так?

А завтра будет новый день, как правильно сказала Элеонора, и новый шанс ускорить своё возвращение домой.

3

Утро для меня началось очень рано. Снаружи что-то стрекотало, явно не птичка. Кто-то наверняка выполнял строительные работы. Я выглянула в окно, пытаясь отыскать источник звука, но так его и не обнаружила. Было пусто и серо, солнце только-только поднималось. Если учитывать, что на дворе царило лето, сейчас должно быть где-то пять-шесть утра. Или, быть может, тут солнце не так встает, как в моем мире?

Ночью мне успели принести вещи, более подходящие для этой местности. Я уже по виду Элеоноры убедилась в том, что придется ходить в пышных и неудобных с виду платьях, но всё равно шокировано уставилась на наряд, когда поняла, что мне надо будет это надеть.

Нет, оно, конечно, было красивое. Но я даже не представляла, как справиться со всеми этими крючками. И… Это что, корсет?

Оказалось, всего лишь шнуровка.

Велев себе решать проблемы по мере их поступления, я сначала добралась до ванной: водопровод тут была соседняя комната, дверь в которую я обнаружила чудом, оказалась куда более просторной и комфортной, чем у меня дома. У нас, к примеру, на лето всегда вырубали горячую воду, а тут она спокойно текла из крана, наверное, руководимая магией.

Расписание мне никто не выдал, да и я не знала, ведутся ли сейчас занятия — наверное, нет, ведь лето же! Или тут не бывает летних каникул? В любом случае, я никуда не спешила; позволила себе полежать в ванной и обдумать сложившуюся ситуацию.

Условия пока что казались более-менее комфортными. От этого в свой мир мне хотелось не меньше, но, возможно, получится нормально адаптироваться в этом? Хотя бы частично! Всяко не будет лишним. И провоцировать никого не стоит.

Я вытерлась, завернулась в полотенце — никакого подобия халата тут не было, — и остановилась у зеркала, изучая собственное отражение.

Мы с сестрой всегда были одинаковыми. На то и близняшки, в конце концов! И всё же, мне казалось, что кто угодно может нас различить. Разный стиль одежды, разные прически, разное отношение к макияжу. Тем не менее, путали нас очень часто. Даже Макс!

Макс…

Не перепутал ли он несколько раз свою невесту с её сестрой?

Я скривилась, отгоняя от себя эти дурацкие мысли, и взялась расчесывать волосы оставленным у зеркала гребнем.

Кажется, тот тоже был заряжен магией, потому что локоны мне сушил безо всякого фена. Я аж заулыбалась от неожиданности, радуясь внезапному комфорту. Было бы неплохо, если б в моем мире кто-то придумал подобное!

Вспомнив, что у Элеоноры волосы были собраны, я поняла, что оставлять локоны свободными нельзя. Скорее всего, тут так попросту не принято. Простую косу я плести умела, а вот выкладывать что-то более сложное — нет, потому на мгновение замерла у зеркала, воссоздавая в памяти прическу Эли и пытаясь придумать, как бы сообразить что-то подобное.

Расческа вдруг задергалась у меня в руке, потом выскользнула из ослабевших пальцев и запрыгала вокруг головы, Мне только и оставалось, что сдаться и ждать результата.

Магия действовала очень бережно, а не выдирая волосы, как, например, моя бабушка, потому довольно скоро мои волосы собрались в аккуратную косу корзинкой. Причем безо всяких лент, шпилек и бесконечного лака! Я с удивлением потянулась к голове, потрогала — вроде бы ничего не рассыпается, не тянет, не болит…

Что ж, хорошо. Тогда можно попытаться надеть платье. Вдруг с ним тоже окажется проще, чем я думала?

Увы, но, если принцип функционирования гребня мне в целом был и без магии понятен, то с платьем возникли затруднения. Только раза с четвертого я поняла, как в него влезть. Потом едва не задохнулась, пока пыталась руками нашарить рукава и вытащить голову из пытавшегося удушить меня лифа. Наконец-то всё получилось, и платье повисло на мне мешком.

Что дальше-то делать? Как его затянуть?

Я попыталась завести руки за спину и поймать края шнуровки, но тщетно. Ничего не получалось. Только шарила ладонями в пустоте, пытаясь поймать край веревки.

— Да чтоб тебя! — не выдержала наконец-то — и это активировало платье. Шнуровка затянулась сама собой, платье отлично легло по фигуре.

К моему удивлению, оно даже не попыталось меня задушить! Дышать было… Нормально. Я б даже сказала, достаточно легко. По крайней мере, я вдохнула воздух полной грудью и даже улыбнулась своему отражению, довольная тем, как выглядела.

Образ был мне к лицу. Не то чтобы я планировала ходить в таком или испытывала желание примерить на себя исторические наряды, но раз уж пришлось… И настроение постепенно поползло вверх. Да, я в чужом мире, да, не знаю как выбраться, но справлюсь!

Для кого, впрочем, я собралась быть красивой? Не для Алессандро же… Придется убедить своё сознание, что для себя.

Придя к выводу, что жизнь не так отвратительна, как я думала изначально, я расправила юбки платья, скользнула ногами в туфли — те оказались впору, — и выскользнула в коридор. Хотелось есть, но где тут найти что-нибудь съедобное, я не знала, потому просто пошла наобум — пока, завернув за угол, не налетела на кого-то.

Мужские руки обхватили меня за талию, в нос ударил знакомый парфюм — это был Алессандро.

— О, — усмехнулся он. — Вижу, вы уже адаптируетесь в этом мире… Даже оценили местную моду? Надеюсь, бросили свою дурацкую идею попытаться сбежать отсюда раньше срока…

Я решительно столкнула чужие руки со своей талии и гневно воззрилась на Алессандро. Всё приятное, что было в этом утре, резко исчезло, настроение окончательно испортилось, и я сердито смотрела на мужчину, мысленно проклиная его за то, что он вообще встретился на моем пути. Он же перехватил мой взгляд и усмехнулся, как будто получая удовольствие от упорного сопротивления и упиваясь моим раздражением.

— Как, однако, вы любопытно желаете доброго утра, — выдавила я из себя максимально спокойный ответ. — Уже успели посмеяться и над моим внешним видом, и над адаптацией…

— О, я не смеюсь, — Алессандро отступил от меня на шаг. — Это платье вам очень идет, — он сменил тон на светский и даже мило мне улыбнулся. — И прическа замечательно подчеркивает аристократичность ваших черт, леди Анна. Я всего лишь хотел отметить, что вы отлично вписываетесь в картину этого мира… Возможно, и передумаете возвращаться, когда срок подойдет к концу?

Мне отчаянно хотелось съязвить в ответ, но я увидела что-то такое в лице Алессандро, что вместо привычного оскорбленного ответа я поинтересовалась:

— Вам, кажется, очень бы хотелось, чтобы я здесь осталась… Почему?

— Всего лишь хочу, чтобы хорошая специалистка работала в этой школе дольше, чем год. У нас, знаете, наблюдаются небольшие проблемы с кадровым составом, потому хороших учителей так просто не отпускают.

— Но ведь вы знаете, что хорошей учительницей я не буду. Я не получила соответствующего образования, — возразила я. — И попала сюда по ошибке. Вы и договор-то подписывали с моей сестрой, и это её знания могли бы пригодиться — не мои.

Судя по усмешке, Алессандро совершенно не жалел, что произошла такая подмена.

— Я привык судить о людях по их поступках. Самое яркое, что совершили у меня на глазах вы — это спасли ребенка, причем практически ценой собственной жизни. Ваша сестра — обманула свою близняшку и отправила её вместо себя в другой мир. Думаю, в данном случае присутствие у неё педагогического опыта и образования перевешивает, — он помолчал немного, а потом добавил: — Договор в самом деле нерасторжим. На нем блокирующая магия, которая не позволяет не только нанимающемуся, а и нанимателю так просто отказаться от своих обязанностей. Чтобы не было соблазна избавиться от человека.

Мне показалось, что Алессандро говорил вполне искренно, но правила местных магических договоров всё равно казались слишком уж странными, чтобы это всё было правдой. На языке так и крутился вопрос: как же здесь всё функционирует, если всё так строго? Может, он придумал что-то…

— У нас редко заключаются межмировые договоры, — отметил Алессандро. — Это скорее исключение, чем правило. Потому всё руководится особым магическим правом.

— Которое позволяет совершить вот такую подставу?

— Нет в мире ничего идеального.

Я усмехнулась, но спорить почему-то не стала. Пусть… Тем более, Алессандро явно был не против сменить тему разговора и, предложив мне локоть, промолвил:

— Проводить вас в столовую? Для завтрака.

— Да, это было бы хорошо. Но не слишком ли рано? У меня нет часов…

У Алессандро, в отличие от меня, часы были, причем наручные, но старинные на вид, таких мне никогда видеть не доводилось. Он бросил взгляд на причудливый циферблат и проронил:

— Всего семь утра. Но завтрак уже должен быть готов. Спустя полчаса в столовую уже прибудут дети.

— Они просыпаются так рано? — удивилась я. — А в сколько же начинаются занятия в школе?

— Первый урок в восемь утра.

Я вспомнила свои годы учебы и покачала головой.

— Не слишком ли рано? Отнюдь не каждому ребенку легко встать в семь. И не все они приступить к завтраку так рано. Дать бы им ещё хоть полчаса поспать… И для завтрака чуть больше времени! А уроки начинать, к примеру, в девять. И сейчас лето, разве у детей есть занятия?

— Конечно, — кивнул Алессандро. — А что такого в том, что лето? Разве это повод отменять обучение в школе?..

— И у них нет каникул?!

— Каникулы есть только в обычных школах, — покачал головой Алессандро. — Ведь там дети могут отдыхать, проводить время с родителями и друзьями. Чем же им заниматься в приюте?

Я едва не зарычала на него. Ну надо же! Они вздумали держать детей совершенно без отдыха, а потом ещё будут удивляться, что те совершенно непродуктивны!

— У детей должны быть каникулы, отдых. Время для перегрузки мозга. Разумеется, нельзя, чтобы они просто бесцельно шатались по территории школы несколько месяцев, но для этого существуют разнообразные игры, прочее… Кружки! Можно позволить детям дополнительно заниматься, в игровом формате, но позволить им самостоятельно выбирать в этот период то, что им интересно. Например, леди Элеонора говорила о магии — пусть бы появились какие-то вечерние занятия магией, что-то вроде того! А в остальное время дети могут отдыхать, веселиться. Нельзя же отобрать у них детство, в самом деле!

Алессандро бросил на меня заинтересованный взгляд, а потом проронил:

— Не такая уж и плохая идея, леди Анна. Возможно, нам действительно стоит её реализовать…

— Думаю, дети были бы только рады.

— Не сомневаюсь в этом. Но видите? Вы говорили, что для детей совершенно бесполезны, а подаете такие интересные мысли, которые мне даже в голову не приходили. Будет от вас толк как от учительницы, будет.

Я пожала плечами. Комплимент прозвучал достаточно сомнительно, но… Придумали, тоже мне! Лишить детей каникул! Это же долго надо было стараться…

— Давайте позавтракаем, а потом в деталях обсудим эту идею, — вздохнула я. — Если у вас, конечно, найдется для меня время.

— Для вас — всегда, — усмехнулся Алессандро, продолжая разговаривать в уважительной, совершенно непохожей на вчерашнюю манере. — Пойдемте.

Столовая здесь чем-то походила на мою университетскую. Простые столы, выделенная часть для учителей. Ничего общего с тем шиком, который показывали в разнообразных фильмах о магических школах, никакого золота, дубовых столешниц, стульев с резными спинками и меню, позволяющими выбрать какие-то блюда, просто ткнуть пальцем — и увидеть их на своем столе.

Алессандро выделил мне место рядом с собой. Я, правда, не была уверена в том, что это такое проявление уважения. Может, он просто показывает, что всегда меня видит и будет контролировать?.. С этого мужчины станется.

— Вы весьма напряжены, — отметил Алессандро.

— У меня есть повод.

— Я настолько страшен? — вопросительно изогнул брови он.

— В какой-то мере я здесь — жертва, — отметила я, пытаясь найти баланс между шуткой и истиной. — Разве удивительно, что я испытываю некоторое напряжение, находясь здесь?

— Возможно, и нет, — пожал плечами он. — Но я бы посоветовал не считать себя жертвой, это вредит.

— Вреда не вижу.

— Плохое настроение не слишком положительно сказывается на самочувствии.

Наши взгляды пересеклись. Мне хотелось заявить ему, что, если хотел видеть меня в хорошем настроении, надо было отпустить отсюда, но я промолчала, напоминая себе о том, что надо как-то переубедить его касательно своей непокорности.

Пусть бдительность потеряет!

— Мы опять сворачиваем на опасную дорожку в этом разговоре, — решила проявить я мудрость. — Не стоит обсуждать… То, что может так меня расстроить. Да, я напряжена, но это в первую очередь оттого, что я ещё не привыкла к этому миру. Расскажите мне…

— О мире?

— О детях хотя бы. Маленькие маги — какие они?

Алессандро усмехнулся.

— Сильные. Неопытные. Не умеющие ограничивать использование силы, — легко ответил мужчина. — У всех них разные судьбы.

— Они ведь сироты, я правильно понимаю?

— Да, — подтвердил он. — И в большинстве своем маги здесь — Светлые, ну, или дети Светлых. Редко у кого, рожденного от Светлых родителей, способен проснуться противоположный дар, ну, разве что имела место быть скрытая измена.

— Элеонора говорила мне, что не надо обманываться касательно Светлых, — отметила я.

— Да, она была права. Дети сильны, плохо контролируют себя, и Светлой магией ранить можно с такой же легкостью, как и Темной, особенно если не знать, как её использовать. В незнании, Анна, таится больше всего опасностей.

Я вздрогнула.

— О да, — ответила тихо. — Я ощутила на себе, чем может обернуться незнание.

— Именно, — кивнул Алессандро. — Вот об этом я и говорю. Сила ищет выхода — и способна его пробить самостоятельно…

— Значит, детей надо учить направлять дар?

— Да, но этим как раз займутся одаренные специалисты. У вас другая задача. Тут хватает совершенно не имеющих отношения к магии дисциплин, с которыми тоже не всё в порядке, — мужчина усмехнулся. — В общем, увидите.

Мне оставалось только кивнуть.

Подали завтрак. Он был довольно простой — всего лишь каша с овощами, никакого мяса, — но я не крутила носом, а послушно взялась за еду. Когда тарелка опустела наполовину, в помещение как раз вошли дети.

Несчастными они не выглядели, но и расслабленными, веселыми тоже нет. Держались достаточно скромно, но уже позволяли себе веселые смешки, а кто-то даже бросился наперегонки к столу.

Я заметила, что Алессандро наблюдает за ними с улыбкой, и отметила для себя, что к детям он относится с тепло. Не совсем сухарь!

— А ведь у вас, — вспомнила вдруг я, — не Светлый дар, верно? Так почему же вы, имея его, возглавляете школу для Светлых магов?..

Алессандро рассмеялся.

— А что не так? — изогнул брови он. — Считаете меня злым настолько, что я не способен ничего полезного принести детям?

Я открыто посмотрела ему в глаза и отметила:

— В контексте меня вы не были добры. Но речь о другом. Вы обладаете даром противоположным тому, который имеют эти дети. Почему же именно вы избраны для того, чтобы направлять их в будущем? Не слишком ли тяжела ноша?.. Справитесь ли вы? Или амбициозны настолько, что готовы погубить детей?..

Кажется, этот вопрос заставил Алессандро проглотить любой смех. Он взглянул на меня так серьезно, что я невольно втянула голову в плечи и задалась вопросом, не подписала ли себе неосторожными фразами приговор.

Вдруг оскорбится…

Может ведь!

Но Алессандро растянул губы в крайне внезапной для меня улыбке и проронил:

— Губить детей, ну, какая глупость… Это могло бы быть претензией достаточно разумной, будь я сам назначен на эту должность. Но мою кандидатуру выбрал Светлый лорд, а он — не последнего ума человек. И уж точно не стал бы рисковать здоровьем и силой своих подопечных.

— Обмануть возможно каждого, а вы не ответили на мой прямой вопрос, — достаточно резко отметила я.

Это вновь вызвало у Алессандро смех, вот только был он совершенно не расслабленным.

— Сколь же вы упорны! — воскликнул он, а потом, уже тише промолвил: — Светлая магия действительно лучше взаимодействует со Светлой. Но она совершенно не сочетается ни с боем, ни с блокировками. Светлый маг может усилить другого обладателя такого же дара, никак не остановить его. К сожалению, когда мы имеем дело с неконтролируемыми вспышками, порой нужен тот, кто будет их гасить, притом действовать достаточно четко, и не выгорит, столкнувшись с чрезмерно могущественным противником.

Я всмотрелась в лицо Алессандро и уточнила:

— Таковым считаетесь вы?

— Да, — подтвердил он. — Лорд Луиджи полагает, что я вполне могу справиться с поставленной задачей — остановить ребенка, если тот переусердствует в использовании магии. Смогу убрать последствия какого-либо заклинания, запихнуть обратно тварь в Бездну, если её сюда приманят детские чары. В общем, такой себе контролирующий орган. Лично преподавать я у них не буду, только если что-то не практическое. Ну, и в любом случае — тут могут оказаться Темные. Я смогу их выявить и отправить на личное обучение.

Я ухватилась мыслью за эти слова.

— Значит, Темным полагается личное обучение, а Светлые могут поучиться и в приюте? Мне неизвестна система, но это звучит несколько…

— Нечестно?

— Именно.

— Да, это действительно звучит очень несправедливо, но дело не в том, что Темные имеют какие-то привилегии, — поспешил успокоить меня мужчина. — Просто специфика дара другая. Как я уже сказал, Светлые отлично усиливают друг друга, их магия существует в гармонии. Им, если хотите, хорошо вместе. С Темными дела обстоят иначе. Если в одном месте собрать слишком много юных Темных, ещё и заставить их колдовать, то они начнут сражаться друг с другом. Не открыто, а именно подсознательно, на магическом уровне. Это чревато последствиями в первую очередь для самих детей.

Что ж, это звучало логично. Я надеялась, что Алессандро мне всё же не врет, и подобное разделение обусловлено именно тем, что необходимо для самих маленьких магов. К тому же, я заметила, что говорит о детях мужчина с теплом, заботой, пусть и тщательно скрытыми. Ему на них не наплевать. Хочется верить, что с ними он обращается получше, чем с наёмными работниками из другого мира.

Остаток завтрака прошел в тишине. Ну, весьма относительной — мне удалось понаблюдать за детворой, отметить, что тут есть как совсем маленькие, лет по шесть-семь, так и довольно взрослые, почти совершеннолетние юноши и девушки.

— Детей сюда приводят с шести лет, — пояснил Алессандро. — Но этого они проживают в других заведениях. И тут в основном одаренные, но сила дара ещё не определена — возможно, кто-то и перестанет владеть магией с возрастом.

— Тогда их отправят отсюда восвояси?

— Раньше нет. Теперь — будут искать другой приют или сделают альтернативные классы в этом, чтобы для неодаренных контакт с сильными товарищами не закончился катастрофой. Они просто не смогут защититься, — мужчина вздохнул. — В общем, это не слишком простое дело, но мы пока что справляемся. И дети вроде бы не жалуются.

Я отметила про себя, что сироты могут не жаловаться не только потому, что им не на что, но вслух этого говорить не стала. Зачем обижать Алессандро?

Даже если он ничего хорошего не сделал по отношению ко мне, это отнюдь не значит, что он желает зла подрастающему поколению.

— Может быть, вы покажете мне учебную программу? — поинтересовалась я, отодвигая от себя тарелку. — Мне бы хотелось взглянуть, узнать, чему тут учат…

— Рад, что вы проявляете интерес, — без тени издевки произнес мужчина. — Да, конечно. Пойдемте.

Он встал, подал мне руку, и я, посомневавшись немного, приняла его ладонь — и тут же пожалела об этом, увидев довольную улыбку Алессандро. Мне не следовало?..

Но отказываться было поздно, оставалось только молча последовать за мужчиной.

4

В последний раз я видела, как организовано все в учительских, ещё когда сама училась в школе. Сестра меня на своё рабочее место в таком формате, вестимо, не приглашала, хотя вот занятия провести просила.

Но коллегам на глаза говорила не попадаться по возможности. Внешне не ощутят подмены, конечно же, а вот по разговору, по тому, что я знаю — всяко может быть! Вот я и подчинялась, а теперь думала, что, наверное, зря.

Потому сказать, был ли похож этот директорский кабинет на сотни, тысячи аналогичных в моем мире, я попросту не могла. Смотрела на него с легким удивлением, скользила взглядом по стеллажам и столу…

Что ж, места здесь было много, больше, чем у моей директрисы. Высокие шкафы, расставленные у стен, были забиты всевозможными папками, как по мне — расставленными весьма лихорадочно, непонятно как. Я остановилась рядом с ними на несколько мгновений, сквозь стеклянные дверцы рассматривая беспорядок, а потом подошла наконец-то к огромному столу, тоже заваленному бумагами.

— Прежде тут был идеальный порядок, — с усмешкой проронил Алессандро. — Всё листик к листику… Леди Алессия Чеккини, предыдущая директор, заботилась о том, чтобы всё было красиво.

— И где она сейчас?

— В тюрьме.

Я вздрогнула.

— В этом мире настолько не любят порядок?

— Ну почему же, — Алессандро весело рассмеялся. — Нет, порядок в этом мире любят не больше и не меньше, чем в вашем, просто леди Алессия нарушила закон.

— Не так сложила папки?

— Воровала магию у детей.

— Ох… — вырвалось у меня. — Это ужасно… Дети пострадали?

— Да, — серьезно кивнул Алессандро. — Когда всё обнаружилось, она занималась этим уже много лет, и… В общем-то, сейчас леди Элеонора и лорд Луиджи делают всё возможное, чтобы вернуть пострадавшим утерянную силу, но далеко не всегда это возможно. Кому-то вернется часть. Кто-то не получит вообще ничего. Кого-то мы уже и не обнаружим, потому что они стали выпускниками академии и интегрировались во взрослую жизнь без магии. У кого-то забрали крохи, и им это почти не навредило, а у кого-то — огромный магический дар, и человек без него как с дырой в груди.

— Звучит жутко, — только и смогла прокомментировать я.

— Это и есть жутко. Как будто отобрать слух или зрение… Но сейчас не имеет значения, — он отвернулся. — Мы пришли разговаривать не об этом.

Я просто кивнула. Обсуждать чужие преступления было действительно страшно, а особенно осознавать последствия и понимать, что ничем помочь не можешь.

Получается, пригласили меня в том числе для того, чтобы справиться с теми самыми последствиями. Я, девушка из другого мира, каким-то образом могла быть полезна детям!

В груди загорелся крохотный огонек веры в собственные способности, в то, что я, возможно, получила шанс сделать в жизни нечто великое. Я попыталась затоптать его — нельзя, нельзя начинать считать, будто мне надо задержаться здесь надолго. Моей целью должно быть возвращение домой, а не попытки уберечь кого-то другого!

А всё равно не получалось смириться. Во-первых, непонятно, как мне вернуться раньше срока, а во-вторых, чувство неправильности горчило на языке.

Я вздохнула, попыталась сконцентрироваться на деле и посмотрела на какие-то схемы, которые уже развернул передо мной Алессандро. Прищурилась, пытаясь уловить связи и поинтересовалась:

— Что это такое?

— Это общий учебный план, — пояснил он. — В который мы пытались интегрировать магию.

В самом деле. В достаточно запутанную изначально структуру ещё и попытались что-то добавить, выставить новые связи, сплести тонкие магические нити, которые единили бы это как-нибудь…

Я только и смогла, что пораженно моргнуть, пытаясь разобраться, как оно всё связано, а потом поинтересовалась:

— А не проще ли переделать, оптимизировать?..

— Возможно, — согласился Алессандро. — Но я не умею.

— Вы же директор!

— Я здесь ради других целей, — возразил он. — Да, кое-какие знания мне, конечно, доступны… Отнюдь не все, должен сказать, — он раздраженно поджал губы. — Но с этим бардаком я разобраться никак не могу. А потом по нему ещё поставить расписание.

Я вздохнула.

— У вас нет толкового методиста?

Судя по вопросительно изогнутым бровям Алессандро, у него не только методиста не было, а ещё и понимания, что такое тот методист.

— Понятно — нет, — вздохнула я. — Ладно. Раз уж я здесь и мне всё равно надо чем-то заняться из-за вашего треклятого договора, давайте я попытаюсь привести учебный план в порядок. Но мне нужен консультант, который будет со мной и расскажет, что понимается под каждым из предметов. Сама я не справлюсь.

— Отлично, — улыбнулся Алессандро. — Вашим консультантом буду я!

Ох… А без тесного контакта с ним как-нибудь обойтись можно?..

Надеясь как-нибудь тайно исправить ситуацию, я осторожно протянула:

— Нет, это, конечно, очень ценно, что вы, директор школы, собираетесь мне помогать, но не слишком ли это… Значительно для такой задачи, как определение учебного плана? Не уверена, что имею полное право отвлекать вас на столь длительный срок…

Судя по тому, каким взглядом меня одарил Алессандро, он либо запросто разгадал мою хитрость и не поверил в то, что я всего лишь хочу не взвалить ему на голову лишнюю работу, либо и вовсе не понимал, почему это общение со мной должно составить для него какую-нибудь трудность. Он как будто хотел этого!

Я поёжилась, бросила на него неловкий взгляд и, велев себе собраться с мыслями, повернулась к кошмару под названием «учебный план».

— Думаю, мне легко могли бы помочь работающие здесь учителя. Тем более, они должны быть достаточно близко знакомы с системой, они же тут работали!

— Это не слишком хорошая идея, — сразу же возразил Алессандро. — С местным учительским составом, точнее, с теми, кто остался ещё со старых времен, лучше не контактировать совершенно. Мы и так оставили всего лишь нескольких из-за их обращения с детьми.

Я нахмурилась.

— Но…

— Эти люди считают достойным методом воспитания провинившихся учеников розги. Вы в самом деле полагаете, что именно с их помощью стоит пытаться реализовать современные педагогические методики? — мрачно спросил у меня мужчина.

Пожалуй, шок, начертанный на моем лице, был достаточно четким ответом на этот вопрос. Алессандро, заметив, как я отреагировала на мои слова, даже взял меня под руку и отвел к своему креслу — единственному удобному, что было в этом кабинете, — усадил и буквально из воздуха извлек бокал с водой.

Я приняла его, сделала несколько глотков, а потом севшим от напряжения голосом спросила:

— Розги? В самом деле?..

— Я мог бы сказать, что это шокирует всех иномирян, но на самом деле и меня тоже, — пожал плечами он. — Увы, но приют находился под юрисдикцией Светлой Стороны…

— Светлее некуда!

— Да, действительно. Некуда, — подтвердил Алессандро. — Я уже говорил, что их нельзя назвать добрыми людьми. Как видите…

— Вы не лгали.

— Да. Именно. Не лгал. Светлой Стороной долгое время правила леди, не заслужившая этот статус. Лорд Луиджи, разумеется, выступает за изменения, но не всё можно изменить в момент.

— Уж розги-то можно выбросить в одну секунду! — воскликнула я.

— Да, — Алессандро уперся в край стола и окинул меня полным интереса взглядом. — А как, вы считаете, переучить тех, кто привык чуть что за эти розги хвататься и стимулировать детей физическим наказанием? Да, мы всё заменили. Но сознание в голове человека не заменить по щелчку, и, вышвырнув розги в окно, мы не можем заодно вышвырнуть желание ими воспользоваться. Человек же существо изобретательное, не имея под руками одного физического воплощения своей жестокости, он постарается найти другое, потому что сделать это проще, чем избавиться от старых привычек.

Я даже не могла с этим поспорить. То, что рассказывал Алессандро, казалось мне чудовищным, но я не могла отрицать, что звучало это весьма… Правдоподобно, что уж греха таить.

— В моём мире для учителей существуют курсы повышения квалификации, — промолвила я наконец-то. — И их переучивают… Заставляют отказаться от старых методик. Но, боюсь, то, что для меня старые методики, здесь будет просто новейшей.

— Не стану отрицать, скорее всего, так и есть.

— Вам понадобилась бы профессиональная учительница, — на сей раз я заговорила об этом безо всякой задней мысли и без желания как можно скорее покинуть незнакомый мир, просто понимала, насколько могу оказаться бессильной. — Я могу не справиться. Вам придется искать кого-нибудь ещё.

Судя по улыбке, заигравшей на губах Алессандро, о подобном он в самом деле думал. Но, возможно, придерживался мнения, противоположного моему.

— Вы справитесь.

— У меня в самом деле нет педагогического образования, — повторила я с завидным упорством. — Как, по-вашему, я должна справиться?..

Алессандро наклонился ко мне и, протянув руку, скользнул кончиками пальцев по щеке. Я вздрогнула от этого невинного прикосновения, как будто меня прошибло током, и почувствовала, как стремительно краснею. Это… Что такое?! У меня, между прочим, есть жених!

— Да, жених, — подтвердил Алессандро, — который, возможно, по уши замешан в этой подмене. И ты справишься — не зря же ты ценой собственной жизни спасала ребенка, правда? Это гораздо важнее, чем педагогическое образование.

Я вздрогнула. В голове всколыхнулись подозрения касательно сестры и Макса, и, взволнованная мужским прикосновением, я почти упустила из виду…

— Ты читаешь мои мысли?! — возмущенно воскликнула я, подняв взгляд на Алессандро. — Это… Это омерзительно!

Мужчина посмотрел на меня, как на сумасшедшую, и протянул:

— Ты сама отправила мне свою мысль.

— Ничего я не отправляла! Я даже не знаю, как это делается! — возмутилась я, чувствуя, как начинают жечь щеки. — Как я могла послать какую-то мысль, если?..

— Прости.

Я умолкла, даже зубами щелкнула от удивления и воззрилась на Алессандро. Он всерьез просит у меня прощения? Но это ведь…

Невероятно!

Меж тем, он продолжал серьезно смотреть на меня, и это «прости» повисло между нами ворохом невысказанных слов. Я только и могла, что тяжело дышать, с трудом преодолевая собственный шок, а потом, не совладав со своими эмоциями, выдохнула:

— Не верю. Ты в самом деле извиняешься?

— Да, — кивнул он. — Я не учёл, что ты могла сделать это неосознанно. Я-то привык к тому, что магия — это часть моей жизни.

Я смутилась. Стало немного неловко. Неужели он в самом деле не хотел подсматривать мои мысли, но воспринял мой ментальный крик как логичное обращение к нему? Звучит правдоподобно. По крайней мере, я действительно направила свои мысли по отношению к нему.

Пугало теперь другое. Если я не умею направлять свой мысленный голос — а я всё-таки не умею! — то как вообще быть? Ведь так меня могут услышать и дети, если мне доведется вести занятия. Уж кого-кого, а учеников в собственные мысли и творившуюся в них неразбериху я посвящать точно не собиралась, оно им не надо.

— Скажи, Алессандро, — я постаралась осторожнее подобрать слова, чтобы выразить свои чувства, — это каждый, у кого есть магический дар, может так просто, даже по случайности проникнуть ко мне в голову? И я совершенно ничего не смогу с этим сделать? Я даже не ощутила твоё вмешательство…

— Нет. Только я.

Я заморгала.

— Как так?..

— Понимаешь ли, — он поморщился, — я привел тебя в этот мир, потому мы связаны теснее, чем другие. И у меня сильный ментальный дар, потому я могу улавливать направление твоих мыслей. И слышать их, когда ты швыряешь ими в меня, как камнями. Обычно, чтобы взломать сознание человека, необходимо приложить немало сил. Это сопровождается не только большими ментальными усилиями, а и болью, причем и для атакующего, и для подверженного атаке. И всегда можно выставить защиту, если ощущаешь недомогание. Некоторые маги — могущественные менталисты, и они способны обмениваться мыслями друг с другом, если желают установить контакт. Ну, или могут настроиться на кого-то не обладающего подобным даром. Кого-то одного.

— И ты настроен на меня?

— Да. Но если тебя это успокоит, это дарит тебе защиту от ментального влияния других. Маги с подобной силой часто выполняют настройку на важного им, близкого человека, — Алессандро взял меня за руку, а я, совершенно растерянная, даже не решилась её убрать. — Я всё ещё могу, впрочем, общаться с другими магами, имеющими схожий дар. Например, с лордом Теодоро. Он настроен на свою жену, к слову.

Это меня несколько смутило. Я вновь посмотрела на пальцы Алессандро, сжимающие мою ладонь, и почувствовала, что краснею пуще прежнего.

— Но я-то тебе не жена, — отметила я. — Потому нет никакой логики в том, что ты… Настроен на меня. Это можно как-то отменить?

— Я настроен на тебя, потому что провел тебя в наш мир и у нас контракт, — терпеливо пояснил мужчина. — И да, отменить эту связь возможно, и это не так сложно сделать, но я не стану.

— Почему? — удивилась я. — Тебе ведь самому должно быть не слишком… Удобно.

— Быть может, — легко подтвердил Алессандро. — Но мне нравятся твои мысли.

— Так ты слышишь их все?! — ужаснулась я.

Как мне в таком случае выбраться отсюда?!

— Отсюда тебе не выбраться никак, и брось эти дурацкие планы о побеге, — серьезно ответил он. — Но я слышу не всё, об этом можешь не переживать. Только когда ты швыряешь в меня своими мыслями, как оружием. Вот тогда да. Тогда слышу. Но у мысленного потока есть не только явное, выраженное словами. Есть… Это как парфюм. Легкие следы аромата. Мне, можешь считать, нравится аромат твоих мыслей. Но я постараюсь не ловить смысловой поток, ну, и ты можешь научиться блокировать его, чтобы мы могли общаться, только когда оба того желаем. Всё-таки, я не собираюсь принуждать тебя к мыслительному контакту, это было бы очень жестоко.

Я рассеянно кивнула и подняла на мужчину растерянный взгляд. Замерла, до конца не понимая, что должна сделать…

Алессандро же, кажется, имел очень четкий план действий. Потому что он внезапно наклонился ко мне и нежно поцеловал в губы.

В первые секунды я замерла, невольно поддаваясь поцелую. Почувствовала, как в меня перетекает что-то горячее, да что там — жгучее, словно раскаленная лава… А потом, опомнившись, отпрянула и изо всех сил ударила Алессандро по лицу.

Пощечина получилась звонкой. Он дернул головой, даже не попытавшись уйти от удара, и заметно скривился. Потер щеку, словно превозмогая боль, а потом раздраженно отметил:

— Я бы сказал, это весьма грубо.

— Грубо — целовать девушку без разрешения, — отрезала я. — У меня жених, и я намереваюсь хранить ему верность, пока не вернусь в свой родной мир. Опережая вопросы: мне всё равно, что он будет делать этот год. Я пока не этого не знаю. И разочаровываться я намереваюсь по факту, если вдруг придется, а не ориентируясь на досужие домыслы.

Однако было бы глупо не признать, что губы у меня сейчас огнем горели, и я ровным счетом ничего с этим не могла поделать. Кусала их, пытаясь прийти в чувство, сглатывала слюну в надежде избавиться от кома в горле, но тщетно.

— Я поставил ментальную защиту, — протянул Алессандро. — Чтобы не мог случайно улавливать твои мысли, пока ты этого в самом деле не захочешь и не откроешься.

Я отступила от него на шаг.

— Через поцелуй?

— Да. Такая магия проще всего накладывается через тесный физический контакт. Либо с помощью кровавых ритуалов. Я посчитал, что в данном случае это совершенно лишнее, но, если ты хотела, чтобы тебе резали руки, надо было сказать…

— Возможно, и хотела. Меня же никто не спросил, какой вариант я предпочитаю, правда? — язвительно поинтересовалась я. — Удивительно. Откуда же мне было знать, зачем меня целуют?..

— В таком случае, извини, — лениво пожал плечами мужчина.

— Ты поцеловал меня, потому что хотел этого.

— Да. И тебе понравилось.

— Мне было жарко, и я полагаю, что это последствия магии, — заявила я. — Но таять от одного случайного прикосновения я не намерена совершенно.

— Все так говорят.

Я скрестила руки на груди.

— Вы желаете проверить, лорд Ренци? — язвительно поинтересовалась я у него, до конца не понимая, зачем вообще бросаю этот вызов. — Или никак не можете смириться с мыслью, что можете быть кому-то неинтересны? Я, может, и боялась — но теперь, после поцелуев, уже и страха не осталось, одно только раздражение.

Алессандро вздохнул.

— Ты так хочешь домой, что за этим не замечаешь ничего больше…

— Моё право.

— Да, — кивнул он. — Но я в самом деле всего лишь устанавливал защитное заклинание. Так действительно легче. В следующий раз буду спрашивать, если ситуация не окажется критической.

Я подозрительно скосила на него взгляд, а потом заставила себя вернуться обратно к учебным планам, разложенным передо мной. Надо сосредоточиться на работе, которую за меня уж точно никто не сделает, и Алессандро в первую очередь. Меня сюда не просто так наняли.

— Что ж, — я попыталась говорить как можно сдержаннее, — если мы вернулись к рабочему настрою… мне необходимы листы чистой бумаги, письменные принадлежности. Консультант — этот вопрос мы, впрочем, решили. Стол, а лучше отдельный кабинет.

— Можно работать здесь, — предложил Алессандро.

— Нет, — отмела я эту вероятность, стараясь не думать о жаре, растекающемся по моему телу. — Оно-то, конечно, можно, но мне не постоянно нужен консультант, а работа в одном кабинете предполагает постоянный контакт. Совершенно лишний, я бы сказала.

В какую-то секунду мне показалось, что в моих мыслях что-то шепчет, подталкивая всё-таки согласиться и не создавать лишних проблем. И вновь вспомнился поцелуй, а вместе с ним и острое осознание: да, может, он и наложил на меня заклинание, но не обязательно то, о котором идет речь. Возможно, на самом деле Алессандро просто пытается задурить мне голову? Зачем-то ему это нужно…

Знать бы только, зачем.

— Хорошо, — промолвил он. — Будет отдельный кабинет. Я провожу. Думаю, пока что можно занять кабинет начальника службы безопасности, он всё равно пустует. Сейчас эта должность упразднена.

— Надо же.

— Да, о безопасности учеников могу позаботиться я сам.

Я велела себе не задавать лишних вопросов. Просто сгребла в кучу бумаги, валявшиеся на столе, все, которые сочла необходимыми для дальнейшей работы, прижала их к груди и потащила к выходу. Алессандро не стал препятствовать, но последовал за мной. Он выпустил меня в коридор, провел к соседнему кабинету и отворил его. Внутри в самом деле было совершенно пусто — опустошенные шкафы, свободный внушительный стол. Я поспешила к нему, чтобы вывалить все собранные бумаги, и повернулась к Алессандро. Он стоял в дверном проёме и как-то странно смотрел на меня. Так, что я, не выдержав, спросила:

— Когда год закончится, меня ведь никто не отпустит в мой родной мир, так? Это нереально, я правильно понимаю? Почему ты пытаешься убедить меня в том, что моя судьба — остаться здесь?

Алессандро рассмеялся.

— Нет, вернуть тебя реально. Но я бы не сказал, что это хорошая идея.

— Почему?

Он пожал плечами.

— Потому что в тебе есть магия.

— В каком смысле — есть магия? — недоуменно спросила я.

— В тебе есть магия, и я её чувствую, — твердо промолвил он. — Сила, которой в тебе быть не должно.

— Элеонора говорила, что я, напротив, хуже ощущаю магию, потому и не пострадала, налетев на пентаграмму, — возразила я. — Так о какой же магии внутри меня идет речь? Откуда бы ей там оттуда взяться?

— Не знаю, — пожал плечами Алессандро. — Но отсутствие ответов на вопросы не заставит меня отступить. Я уговорю тебя остаться в этом мире, если хочешь правды. Но пока тебя всё равно держит год действия контракта… Вернемся к работе?

— Пока что я поработаю сама, — отрезала я. — Оставь меня.

Он вышел, а я, оставшись наедине с документами, шумно выдохнула воздух.

Кажется, сложностей будет ещё больше, чем я ожидала.

5

Дома, когда мне было плохо, тяжело на душе, я пыталась отвлечься работой. Так поступила и сейчас, вникая в хитросплетения учебного плана.

На первом этапе следовало отбросить лишнее и отследить дубли, объединить потоки, если это возможно. У меня глаза разбегались и откровенно не хватало какой-нибудь компьютерной программы, чтобы всё быстрее и проще систематизировать, но компьютеров тут не существовало. Была магия, но что толку, если я совершенно не умела ею пользоваться?

Тем не менее, и простая человеческая внимательность может пригодиться. Да, некоторые документы я перечитывала по нескольку раз, местами надолго стопорилась, пытаясь понять, что же тут написано и что происходит, но чем больше вникала в суть проблемы, тем легче становилось. И о возвращении домой даже не задумывалась больше, всё это потеряло своё значение. Если всё, что я могу сейчас сделать — это хорошо и качественно работать, тем и займусь.

Постепенно мысли прояснились. Изменился и учебный план; из него вылетело как минимум несколько дисциплин, которые по названию ну никак не клеились, и кое-что из области общих знаний я сумела объединить воедино. Всего несколько перемен, а система больше не казалась безмерно хаотичной.

Я тяжело вздохнула, потерла глаза и с удивлением отметила, что на улице уже стемнело. А ведь я пришла сюда утром. Неужели так быстро прошло время?

В животе тянуло от голода, перед глазами прыгали черные точки — явственное свидетельство того, что мне было б неплохо немного отдохнуть, — и я выбралась из-за стола, потерла ладонями лицо и двинулась к выходу из кабинета.

В коридоре было пусто и тихо. А ещё — значительно темнее, чем в кабинете, потому что тут оказалось слишком мало окон. Я попыталась восстановить в голове путь к столовой и хотела было уйти сама, но тут дверь напротив распахнулась, и на пороге кабинета застыл Алессандро.

При виде меня он улыбнулся, причем довольно мягко, и привлекательное мужское лицо даже на несколько секунд стало выглядеть добрее обычного. Жаль только, что столь приятное лицо досталось человеку, который не способен ни объяснить толком, что происходит, ни нормально поговорить со своим оппонентом.

— Вижу, ты заработалась, Марианна, — первым обратился ко мне Алессандро, задавая дружеский тон беседы. — Устала?

— Устала, — просто кивнула я. — Это довольно изматывающе — разбираться в учебных планах, в которых ничего не смыслишь, в мире, в котором находишься второй день. Ещё и по ошибке.

— Эта ошибка сыграла нам на руку.

— Я бы, может, даже согласилась, если б ты рассказал мне, что во мне за магия и почему мне нельзя покидать этот мир, — промолвила я, стараясь сдержать собственные эмоции и выглядеть предельно равнодушно. — Но пока что мне просто хочется есть.

Алессандро улыбнулся.

— Это как раз нетрудно обеспечить. Могу предложить ужин в столовой — там подают молочную кашу, — либо у меня в кабинете.

— Тоже молочную кашу? — грустно уточнила я.

— Нет, чудесного ароматного кролика с овощами, — протянул Алессандро. — Потому что я знаю, что у тебя аллергия на молоко.

— Откуда?

— Откуда аллергия?

— Откуда знаешь?

Я в самом деле не очень хорошо переносила молочные продукты, особенно если речь шла об обыкновенном коровьем молоке. Всевозможные сыры и творог — нормально, кефир или сметану — терпимо, но уж молоко… Так что Алессандро не оставлял мне выбора, приглашая к себе.

И всё же, мне хотелось понимать, откуда такая осведомленность касательно моей физиологии. И как, столько всего про меня зная, он умудрился перепутать меня с сестрой?

— После перемещения у тебя было несколько травм от автомобиля. Не критичных, но их стоило исцелить. Разумеется, это можно сделать и без полного медицинского обследования, но я подумал, что раз уж так вышло, почему бы его не провести? Потому знаю про аллергию, — пояснил Алессандро.

— Звучит разумно. Если бы я ещё услышала разумное объяснение касательно того, что у меня есть магия…

— Мы можем поговорить об этом за ужином.

Оставаться с мужчиной наедине я не хотела, но перспектива немного развеять туман вокруг моего попадания сюда была слишком соблазнительной, потому я, тяжело вздохнув, кивнула.

— Хорошо. Давай поужинаем, обсудим вопросы моего перемещения сюда и моей… Магии. Но я прошу честности, Алессандро.

Он прищурился.

— Хорошо, — кивнул он. — В таком случае, я надеюсь на понимание и здравый подход к делу.

Понимание… Это после того, как меня похитили из моего собственного мира против моей воли! Но, возможно, стоило немного подержать язык за зубами, чтобы узнать больше правды.

— Я постараюсь держать себя в руках, — промолвила я как можно спокойнее. — Так что насчет кролика?

— Он уже ждет тебя на столе, — просиял Алессандро и посторонился, пропуская меня в кабинет.

Что уж отрицать, пах кролик, как и выглядел, просто великолепно. Я окончательно приняла тот факт, что дико голодна, и заняла место за столом. Алессандро поставил передо мной тарелку, наполнил бокал какой-то рубиновой жидкостью — я подозрительно покосилась на неё, понимая, что там наверняка не гранатовый сок, — а потом сел напротив меня.

— Итак, мы должны были поговорить о магии, — промолвила я, медленно отпиливая ножом кусочек кроличьего мяса, надо сказать, очень нежного. — Которая у меня, оказывается, есть. Откуда? И как такое может быть? Ты знал об этом изначально?

Ренци пока что молчал.

— У меня сложилось такое впечатление, будто бы с самого момента знакомства ты понимал, что перед тобой не моя сестра, а другая девушка. Так? Ты понимал, что забираешь не ту девушку? — продолжила я.

Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы вопросы не сорвались на крик, а прозвучали достаточно спокойно. Но что же, в такой ситуации только и остается, что учиться владеть собой. Раз уж я попала в такую ситуацию!

— Нам понадобилась учительница сюда, — промолвил Алессандро. — Всё начиналось достаточно невинно. Элеонора сказала, что в её мире хватает людей с высшим педагогическим образованием, значит, найти кого-нибудь было бы достаточно… Просто. И мы с Луиджи послали магический запрос. Он формировал его лично. Искал девушку или женщину, заинтересованную в длительной командировке с возможным отсутствием контакта с родственниками. Желающих было несколько. Одна, к сожалению, не подходила нам по состоянию здоровья, вторая… Излишне заинтересовалась Луиджи, и он решил, что нам это не надо. Оставалось ещё трое… Или четверо? Среди них была твоя сестра. Им мы раскрыли условия, предложили перебраться в другой мир. Сказали, что в случае отказа этот эпизод в их воспоминаниях будет видоизменен, чтобы информация не расползлась. Ничего серьезного, просто они считали, что обсуждали переезд куда-то на другой континент, бедствующий, и условия оказались неприемлемыми.

— И моя сестра согласилась?

— Да. Более того, именно она проявила максимальную заинтересованность. И обрадовалась, когда услышала, что речь идет о переезде в другой мир и прямой связи нет. Я проверил твою сестру магически, она подходила, была совместима с нашей силой. Обычная блокировка магии, как у Элеоноры, например. В целом, я выдал ей документы, она с ними ознакомилась, принесла мне подписанный вариант. Подписанный, как потом оказалось, твоей рукой. Моя сила приглушена в другом мире, я присутствовал только тенью, а не реально, физически, потому распознать подмену не мог. Ну, и мы договорились о том, когда я открою портал, чтобы её забрать.

Я вспомнила тот день. Сестра с таким упорством уговаривала меня выйти вместо неё на работу… Зря я тогда согласилась, но не факт, что меня спас бы отказ. Вероятнее всего, маги всё равно бы пришли за мной.

— Мы выстроили портал. Работал над ним не я один, как понимаешь. После, в нужный час, я собирался открыть переход, но магия просигнализировала о том, что ты в опасности. Перемещение пришлось произвести в срочном порядке — ты едва не попала под колеса. Если б я вышел к тебе в тот мир, возможно, ты могла бы избежать перехода. Объяснила бы мне всё.

— И хочешь сказать, что не стал бы тянуть меня в портал силой? — усмехнулась я.

Рассказ Алессандро пока что звучал достаточно складно. Я так заслушалась, что даже о кролике и о голоде забыла. Сейчас, когда он умолк, вновь вернулась к еде, осознав, что так наверняка доведу себя до истощения и до голодных обмороков.

— Конечно, не стал бы. Попытался бы уговорить, — скривился Алессандро. — Ты зря считаешь меня чудовищем.

— Что вижу, то пою.

Он раздраженно дернул плечом, явно показывая, что недоволен моей на него реакцией, но я на этот жест никак не отреагировала. Пусть обижается, сколько угодно, всё равно наши отношения далеки от идеальных.

— Так вот, — продолжил Алессандро, — ты сюда переместилась, и тогда я почувствовал в тебе магию. Довольно странную. Не похожую на ту силу, которой после определенных событий владеет Элеонора. Такое упустить я не мог, потому варианта было два. Либо я забрал другую девушку, либо в прошлый раз магии у тебя не было, и ты как-то её обрела.

— Вариант с другой девушкой сработал.

— Да, — подтвердил мужчина. — Тем не менее, дар в тебе… Он есть. И я могу предположить, что прежде он принадлежал одному из магов нашего мира.

— Что?! — охнула я. — Как такое может быть?

— Ну, — Алессандро скривился. — Магия тянет в этот мир, понимаешь?

— Да, — кивнула я. — Понимаю. Но меня никуда раньше не тянуло.

— Несколько магов при определенных условиях покинуло наш мир и спряталось у вас. Вероятнее всего, чтобы избежать слежки, они каким-то образом попытались избавиться от своей магии. Проще всего это сделать, просто влив силу в кого-то другого, — проронил Алессандро.

— Что? — заморгала я. — Как такое может быть? И как можно передать силу кому-то другому? Не сестра же это сделала!

— Нет, не сестра, — покачал головой Ренци. — Вы же кровные. И она явно из твоего мира. В общем, с сестрой я проблем не вижу. Это сделал кто-то посторонний, необязательно женщина. Кто-то, с кем у тебя был сильный физический контакт.

— Что за глупости?! — я покраснела. — Не было у меня никакого сильного физического контакта! Я даже целовалась только с Максом!

— Ага, — кинул Алессандро. — Не слишком ли много совпадений, моя дорогая? И не слишком ли прицельно на тебя ехала та машина, чтобы не было выбора и времени разбираться? Как думаешь, моя дорогая?

— Я не твоя дорогая, — прошептала я. — И Макс не мог так со мной поступить. А сестра… Нет, может, она просто во что-то ввязалась и пыталась сбежать…

— Возможно, — подтвердил Алессандро. — Или она удачно подвернулась одному сильному магу, сбежавшему в другой мир, под руку, не думала об этом?

Я не нашла ничего лучше, кроме как сосредоточиться на кролике в своей тарелке и попытаться не думать ни о чем, кроме еды. Алессандро испытывающе смотрел на меня, но я упорно игнорировала его взгляд и продолжала есть. В какую-то секунду, правда, подумала, что подавлюсь, но со временем спазм, сжимающий горло, сошел на нет, я постепенно расслабилась и даже была готова продолжать разговор. Правда, мужчине об этом не сообщила.

Он всё равно считает нормальным сверлить меня взглядом, так хоть поем при этом!

— Марианна, — наконец-то Ренци счел нужным самому нарушить тишину, — ты понимаешь, что тебя по-крупному подставили? Твоя сестра. Возможно, твой жених. Или какой-то другой маг, который нашел способ передать тебе силу. А ты не сможешь нормально вернуться в свой мир, потому что магия будет держать тебя здесь.

— В таком случае, мне надо найти способ отдать эту силу кому-то здесь. У меня на это есть целый год. Без двух дней, — отметила я. — И удивительно: ты стал называть меня моим настоящим именем? Мне казалось, быть мне Анной до самого конца.

— Отдавать силу это больно, — отметил Алессандро. — И я пытаюсь исправиться. Кстати, как кролик? Вкусно?

— Очень. Надеюсь, в нём нет никакой приправы, которая сделает меня покорным теленком и заставит с открытым ртом слушать каждое твоё слово?

Мужчина рассмеялся.

— Ты явно приободрилась с момента нашего знакомства.

Я пожала плечами.

— Адаптация идёт своим чередом.

Алессандро вздохнул и на некоторое время тоже сосредоточился на еде. Выглядел он вполне спокойно, не растерянно, и я внимательно присматривалась к мужчине, словно пытаясь понять для себя, что же он на самом деле собой представляет. Зачем говорит мне всё это?

— Магию отдать непросто, — промолвил он наконец-то. — Это болезненная, травматическая процедура. К ней прибегают только тогда, когда не видят другого выбора. Гораздо проще — и приятнее, должен отметить, — просто смириться со своей судьбой и остаться здесь. Этот мир не так уж и плох. Я не думаю, что он в самом деле хуже твоего родного.

— Но тот мне родной!

— И сильно хорошо тебе там жилось? Тебя сильно любили? Или это не тебя подставили жених и родная сестра?

Слова, конечно, жалили больно, но я была уже достаточно спокойна, чтобы ответить как можно холоднее:

— Да, возможно, жилось мне там непросто. Но тут пока что большого тепла и любви я тоже не вижу. Что касается подставы, то моя родная сестра, возможно, была под действием какого-то заклинания. Почему нет? А виновность Макса вообще вилами по воде писана, и нет никаких гарантий, что он каким-либо образом причастен к случившемуся. Это всё просто твои домыслы. Что касается этого мира, то пока что я вижу здесь не райские кущи, а необходимость сотрудничать с мужчиной, который манипулирует мною и пытается сделать всё возможное, чтобы я задержалась здесь подольше. Притом непонятно, зачем он это делает и что ему на самом деле нужно. Подобная спешка и попытки менять вектор мнений меня… Удивляют, скажем прямо. Зачем я тебе, Алессандро? Чего ты от меня хочешь? Скажи за себя, а с сестрой и с Максом, как и с возвращением в родной мир, я как-то уж сама потом разберусь.

Я не собиралась вываливать на него всё это, произносить такую тираду. На самом деле, я понимала, что это скорее всего не лучшая идея — так открываться и атаковать его прямо в лоб. Но… Пожалуй, я сорвалась. Слишком много давления на меня было в последнее время, чтобы сейчас я продолжала держать себя в руках.

Алессандро, кажется, был ошеломлен моим прямым заявлением. Он несколько раз моргнул, потом скользнул по мне взглядом и выдохнул коротко:

— А ты остра на язык, Марианна.

— Я уже сказала, что просто пытаюсь адаптироваться. Так что, ответишь на вопрос. Зачем я тебе нужна?

— В контракте всё прописано.

— Да, прописано. И там нет ничего о том, чтобы я получила магию и больше не покидала этот мир, правда? Контракт годовой, а ты пытаешься уговорить меня продолжать сотрудничество длительно. Разве нет? Зачем? И почему я должна во что-то поверить, не получив правдивый полноценный ответ?!

Судя по тому, как Алессандро скривился, ему не хотелось отвечать. Но я вместо того, чтобы отказаться от своего вопроса, пристально смотрела на него.

— Я не хочу, чтобы ты возвращалась в свой мир, потому что мне без твоей магии будет плохо.

Его заявление меня огорошило. Я уставилась на мужчину, как на сумасшедшего, а потом осторожно уточнила:

— В каком смысле — плохо?

— Да в самом прямом! — выдохнул Алессандро. — И тебе будет плохо тоже, так что не считай, что я мыслю совсем уж эгоистично. Нам двоим будет лучше, если ты останешься здесь!

— Нет, я не понимаю. Хорошо, мне магия будет мешать, она будет тянуть меня в этот мир обратно, так?

— Так.

— И отсечь её — болезненная процедура, которая может мне навредить?

— Да. Даже если сделать всё правильно, есть риски, что ты сольешься с даром. Это как кусок души отодрать, — Алессандро отвернулся. — Тебе не понравится.

— Хорошо, это я понимаю. Но причем здесь ты?

Мужчина с такой силой вцепился в вилку, что едва её не согнул.

— Давай не сейчас, — попросил он. — Тебе не надо об этом знать.

— Но ведь это напрямую касается меня, — я не собиралась отступать. — И если это действительно так, то очень глупо было бы с моей стороны сделать вид, что ничего не происходит. Почему ты не хочешь отпускать меня обратно?

— Может быть, тебе и не придется выяснять ответ на этот вопрос…

— Потому что я и так захочу остаться здесь? Возможно. Но мне нужна полнота картины. Я не хочу двигаться вслепую! Почему ты так за меня хватаешься, почему моё отсутствие причинит тебе такую боль, почему…

— Потому что у нас с тобой парная магия.

— Что?! — выдохнула я. — Как это может быть… В смысле…

— Магия приходит к нам от родителей, — пояснил Алессандро, и в голосе его зазвенела боль. — Но иногда так бывает, что в неё вмешиваются сторонние силы. Может, в этом виноваты старые ошибки каких-то древних магов, может, так распоряжается природа. Иногда бывает так, что существует двое одаренных, магия которых — как две частицы одного целого. Найти такую пару считается большой удачей. Это не про любовные отношения, если что — хотя, возможно, и про них тоже. В смысле, не запрещается. Но такие люди обычно близки именно духовно, как братья, например, если это двое мужчин, как сестры, если двое женщин… Отдельно от пары магия тоже работает, но ты как будто чувствуешь, что тебе чего-то не хватает. Но в целом, без этого можно жить, пока вы не провели ритуал слияния.

Я молчала и внимательно смотрела на него.

— У меня были подозрения, что моя магия вот такая. Половинчатая. Подозрения без единого подтверждения, потому что обладателя той, второй половины я так и не встретил, — продолжил Алессандро. — Но это нестрашно… Было. А потом я вытащил тебя из твоего мира.

— И увидел магию-половинку?

— Да, — кивнул мужчина.

— Но ведь проводить ритуал слияния необязательно, правда?

— Правда. Но мы его уже провели.

Я заморгала.

— Как… Ты? Против моей воли?!

— И против моей! — Алессандро вскочил на ноги и швырнул вилку на стол. — Когда я вытягивал тебя оттуда, из-под колес автомобиля, а потом вливал свою силу, чтобы заживлять раны, я не думал ни о какой парной магии! Я Тёмный и почти не умею исцелять, я знаю теорию, а практика мне неподвластна, понимаешь? Но с тобой получилось. Я обрадовался, мне не хотелось, чтобы ты умирала. А потом почувствовал, что что-то не так. И это что-то с каждым часом становилось всё сильнее. И теперь мы связаны. Если ты уйдешь в другой мир, нам двоим будет очень, очень больно…

Я была совершенно растеряна, даже слишком. Заморгала пораженно, а потом протянула ладонь и осторожно коснулась его руки. Алессандро посмотрел на меня с удивлением, потом осторожно перехватил мою руку и нежно сжал пальцы. Это прикосновение было неожиданно тёплым, а по телу прошла странная дрожь волнения. Я хотела убрать руку, но почему-то не стала этого делать. Вместо того шепотом спросила:

— Это оно, да? Магия?

— Ну, или мы просто очень нравимся друг другу, — отметил Алессандро.

Я выдрала руку из его хватки и заявила:

— У меня есть жених. А тебя я пока что и вовсе ненавижу. Так что, боюсь, ни о какой симпатии не идет и речи, и нам не стоит об этом заговаривать. Лучше скажи, этот ритуал отменить можно?

— Я не знаю способа, — Алессандро вновь сел. — И не хочу его искать. И в твой мир тебя отпускать не хочу. Если предположить, что они действительно подстроили всё это с автомобилем, то… Тебя пытались убить. А если ещё и понимали, что забирать будет Тёмный маг — а я не слишком скрывал этот факт, надо отметить, — то делали ставку на то, что я не смогу тебя исцелить. Ты бы перешла в новый мир и, не дождавшись целителя, умерла бы, опоздай я хоть на секунду или не сумей влить свою силу! Зачем тебе туда обратно?!

Я сжала виски руками и закрыла глаза. Больше всего мне хотелось сейчас, чтобы Алессандро просто придумывал, лгал мне, пытаясь убедить остаться. Пусть даже из-за магии.

Но больнее всего то, что он, кажется, говорил правду.

6

Следующее утро встретило холодом. На улице вместо уже привычно хорошей погоды лил жуткий дождь, тяжелые капли барабанили по стеклу. Из-за деревянной рамы дуло так, что я затянула одеяло едва ли не на голову, пытаясь спрятаться, но тщетно.

Если верить часам, было ещё довольно рано, но сна не осталось ни в одном глазу. В ванной тоже оказалось холодно, и хотя на температуру воды буйство природы никак не повлияло, я всё равно дрожала. Горячие капли обжигали кожу, в первую очередь из-за контраста температур, а залезть в ванную полностью я не рисковала, боялась, что потом, разморившись в теплой воде, попросту заболею.

У меня была надежда на то, что я наконец-то пойму всю прелесть тяжелого и довольно душного платья, когда надену его и смогу согреться, но надежды оказались совершенно тщетными. Теплее мне не стало, зато грудную клетку шнуровкой перетянуло с такой силой, что я едва не задохнулась от внезапности.

— Да чтоб тебя! — возмущенно воскликнула я, поспешно ослабляя её. Магия определенно реагировала на голос, потому дышать стало значительно легче. Теплее — нет.

Что за отвратительные наряды, в которых и холодно, и неудобно? Кто вообще такое придумал?! Я возмущенно повела плечом, потом попробовала прикрикнуть на платье, чтобы оно стало теплее, но тщетно.

Пришлось рыться в вещах, которые мне оставили, в поисках ещё чего-нибудь из одежды. Поначалу я искренне надеялась на то, что действительно обнаружу что-то подходящее, но обнаружила только несколько разных на вид, но одинаковых по теплоте платьев, и шаль. В неё и завернулась, посмотрелась в зеркало и вздохнула.

За короткий срок пребывания здесь я точно не стала выглядеть лучше. Под глазами залегли темные круги, кожа побледнела, и я определенно казалась уставшей. Единственное, что волосы от этой воды, явно очищенной без хлорки, а магическим путём, теперь каштановыми локонами спадали на плечи. Что ж, ну, хоть они.

Я спешно собрала их в прическу, пытаясь выглядеть притом максимально похожей на увиденных за несколько дней работниц школы, завернулась поплотнее в шаль и вышла из комнаты.

Есть не хотелось. После того, что вчера рассказал мне Алессандро, я окончательно потеряла надежду на то, что дальше будет лучше. Опустились руки, если честно. То и дело прокручивая в голове, как мне вернуться домой, я пришла к выводу, что меня действительно никуда не отпустят. И, возможно, Алессандро будет даже прав.

Не то чтобы это отменяло факт его откровенно козлиной натуры…

В поисках свежего воздуха для улучшения настроения я даже не поняла, когда выскользнула на улицу. Это на самом деле было не лучшей идеей. Дождь за то время, пока я приводила себя в порядок, значительно успокоился, но теплее не стало.

Но я лишь теплее укуталась в шаль и спустилась по ступенькам на дорогу. Выглядела она так, словно здесь совсем недавно проложили асфальт, и контраст с окружающей местностью оказался потрясающим. Я уже ходила здесь вчера, и, разумеется, дорога появилась не за три секунды, но почему-то в прошлый раз я, привычная к городскому комфорту, не обратила на неё внимание. Это же было что-то само собой разумеющееся!

Сейчас — присмотрелась.

Сама дорога даже после дождя оставалась сухой и чистой. Зато обочина напоминала собой настоящее болото. Лужи стояли такие, словно тут лило несколько суток подряд.

Я нахмурилась и чуть ускорила шаг, сама не зная, что потянуло меня к административному корпусу. Захотелось быстрее преодолеть эту дорогу.

У административного здания, впрочем, оказалось не так тихо, как всюду. К моему удивлению, тут уже были дети. Мальчишки лет тринадцати, трое. И они, кажется, что-то не поделили.

Я с удивлением увидела, что мальчики расходятся по дороге на несколько шагов, как будто… Это напоминало, если честно, настоящую дуэль. Конечно, у них в руках не было оружия, но я невольно ускорилась, надеясь, если вдруг что, вмешаться и помочь. Мало ли, что может произойти!

И это «мало ли», надо сказать, уже происходило. Тот парень, что стоял спиной к административному корпусу, вокруг сжатых в кулаки пальцев заплясали язычки пламени. Второй вытянул руки, и, кажется, тоже призвал какое-то заклинание.

— Что здесь происходит?! — громко окликнула я парней, искренне надеясь, что успею остановить. — Остановитесь немедленно. Что вы делаете?

— Не ваше дело, — буркнул тот мальчик, к которому я стояла ближе всего.

— Идите отсюда, — бросил третий, не участвующий в драке, — мы щиты не ставим! Прилетит — сами виноваты будете.

— Немедленно прекратите! — возмутилась я.

Стало страшно. Не хватало только, чтобы они учинили магическую драку.

— Ещё чего! — хмыкнул один из мальчишек.

— Перестаньте. Вы… Не имеете права использовать магию во вред друг другу на территории школы, слышите?

— Нет такого правила! — заявили мне.

Сила разгорелась ещё ярче, а я замерла, не зная что делать. Такого правила может и нет, но не разрешены же у них магические дуэли.

И всё, что я додумалась сделать, дабы остановить этот кошмар — это мысленно позвать Алессандро в надежде, что он услышит, а потом встать между мальчишками.

Судя по лихорадочному блеску в глазах, мальчишки даже не собирались сходить с места, на котором стояли. Завидное упорство, отображавшееся на их лицах, тоже свидетельствовали в пользу моей версии: они сейчас упрутся, станут на месте и будут делать то, что им угодно.

— Сойдите с дороги! — встрепенулся третий. — По вам же может попасть!

— По вам тоже может, но что-то я не вижу, чтобы вас это останавливало, — решительно отрезала я. — Немедленно прекратите. Погасите магию и перестаньте творить беспредел. Вы понимаете, что ваши действия могут привести к критическим последствиям? Вы же можете погибнуть!

На несколько секунд мне показалось, что на лице одного из мальчиков даже отобразилось что-то похожее на понимание, но… Зря. Секунда, вторая — и они атаковали друг друга, а заклинания полетели просто в зависшую аккурат между ними меня.

Я не успевала ни отступить, ни закричать от страха. Только и смогла, что вскинуть руки, словно надеялась таким образом остановить их магию…

А потом мир вокруг меня остановился.

Мне почудилось, что вокруг не осталось ничего. Ни времени, которое ещё недавно так бодро текло, улетая, как песок сквозь пальцы. Ни ветра, что несколько мгновений назад кружил здесь и трепал мою прическу. Ни магии…

Мгновение паузы окончилось как-то очень резко, и сила врезалась в мои руки. Но я не ощутила боли. Мне показалось, от моих ладоней оторвалось что-то, будто паутина у супергероя из известного фильма, и потом куполом раскрылось над моей головой, впитывая в себя энергию, вложенную в атаку двумя мальчишками. Защитный купол получился крупным, полупрозрачным, и сквозь него я видела только размытые мальчишеские силуэты.

А потом по магической поверхности пошла рябь. Словно кто-то бил снаружи… Мне стало страшно, и я приложила огромные усилия, чтобы не закричать от испуга. Но — сдержалась всё-таки, понимая, что потеря концентрации может стать для меня смертельной.

Увы, держать купол у меня не хватало ни сил, ни умения. Прошло с полминуты, и магическая преграда покрылась трещинами, а потом осколками стекла осыпалась вокруг меня.

Я ожидала, что заклинания влетят в меня сейчас, пусть с отложенным эффектом, но ничего не произошло. Зато на лицах мальчишек отражался настоящий испуг. И смотрели они не на меня, а на кого-то, замершего за моей спиной.

Медленно обернувшись, я посмотрела на Алессандро. Конечно, это был он! Успел прийти на мой зов, помочь.

Обычно по отношению к нему я испытывала только глухое раздражение, но сейчас, если честно, преисполнилась благодарности. Хорошо, что отделалась легким испугом! Могла ведь и погибнуть…

— Спасибо, — прошептала я ему едва слышно.

Он не ответил ни улыбкой, ни кивком, не говоря уж о полноценном диалоге. Вместо этого хмуро окинув нашу компанию, спросил:

— Что здесь происходит?!

Мальчишки молчали. Тяжелый взгляд Алессандро упал на меня, но я не вздрогнула. Бояться точно было нечего; он спас мне жизнь не для того, чтобы сейчас испепелить в приступе гнева.

— Я так понимаю, ученики решили потренироваться в магическом искусстве, — промолвила я, решив, что обзывать увиденное дуэлью — это уже слишком. Наверняка они больше дурачились, чем всерьез собирались биться. Просто не понимали, насколько опасным может быть случайное заклинание! — Но подобные тренировки опасны, и я вмешалась, чтобы остановить их и не дать мальчикам пострадать. Кажется, они решили проигнорировать моё предупреждение и всё-таки начали тренировочный бой.