Умереть для всех

Глава-1

– Дочка, дай ручку погадаю!

– Не надо!

– А почему так?

– Знаю я вас цыган!

– Что знаешь?

-Аферисты все!

– Да, Надя! Но и обижать нас не стоит. А то проклянём!

Надя опешила от изумления. Совершенно незнакомая женщина назвала её по имени.

Высокая женщина лет семидесяти, под два метра ростом, стояла, заслонив ей проход. Она была похожа на чёрную тучу, вся в чёрном, с глубоким шрамом на щеке.

– Руку давай!

Надя не знала, что ей делать, бежать без оглядки или …

Она безвольно протянула руку.

– Жить будешь долго, счастливо. Замуж выйдешь один раз, причём очень скоро. Придут сваты, три человека. Он будет в жёлтой рубашке. Это знак! Не отказывай!!! Мужа звать будут Степаном. Это мужчина твоей жизни. Откажешь ему, останешься в девках. Согласишься- не пожалеешь! Это человек своего слова. Посватает – выходи! Второй раз не подойдёт. Любить тебя будет сильно, баловать и нежить. И не стоит ничего менять.… И ты его будешь любить без ума и памяти…

– А сколько у меня будет детей?

– А сколько захочешь, столько и будет!

– А карьера?

– Карьера домохозяйки, хорошей жены и мамы. Если изменишь мужу, тяжело заболеешь и помрёшь в три месяца.

-А?

– Всё!

Цыганка развернулась и пошла прочь, Не попросив ни копейки за сказанное,

Надя стояла, потупив взгляд.

Придя в себя, она стала проверять свои украшения и сумку. Всё было на месте: и колечки, и серьги. В кошельке мирно лежало сорок рублей.

«Боже мой! А как же Дима? Почему Степан?»

Она медленно поплелась в институт. В голове одна мысль сменяла другую.

Она посмотрела на часы – на них было десять часов. «Неужели я была в трансе час?» Час прошёл как две минуты. Она побежала в институт сломя голову, как будто пытаясь убежать от всего произошедшего.

Весь день Надя была сама не своя. Она сидела как зомби, тупо глядя на в противоположную стену. К вечеру у неё поднялась температура. Она еле дошла до дома и свалилась у самого порога. Очнулась Надя ночью очень голодной, но полной сил. Рядом на диванчике, почему – то в одежде, спала мама.

Надя открыла холодильник и вытащила всё, что там было: колбасу, жареного цыплёнка, пакет с молоком. Она с удовольствием надкусила кусочек, но с трудом смогла его проглотить. Только сейчас она почувствовала, что у неё болит горло.

– Надя! Наденька! Наконец – то ты проснулась! Мы уже хотели везти тебя в больницу! Мать стояла в проходе кухни и наблюдала за изголодавшейся дочерью.

– А что такого? Ты знаешь, как я люблю поспать, это нормально в восемнадцать лет.

– Нормально, спать четыре дня. Сегодня пятница. Это папа не дал врачам тебя забрать, даже отказ написал. Он сказал, что они тебя добьют. Ты не реагировала ни на боль, ни на шум. Тут консилиум собрали вокруг тебя. Новый неизвестный вирус каких-то животных. Как ты себя чувствуешь?

– Да у меня только горло болит. И то только, когда глотаю. Вирус?!

– А что тебе снилось?

– Да ничего! Я отлично себя чувствую, я просто выспалась как никогда!

До самого утра Надя мучилась от бессонницы. Хотя это, конечно, было не удивительно.

Всю ночь она пыталась понять, насколько реальна была цыганка. Она тешила себя надеждой о том, что это было где- то в её подсознании, может, просто во сне.

За ней давно ухаживал парень по имени Степан, но она отвергала его ухаживания. И никогда не подавала повода и даже тени надежды на взаимность.

Она с детства любила Дмитрия. С самого первого момента, когда увидела его. Он приехал из Сибири в Краснодар в пятом классе. С тех пор они были неразлучны. Его посадили с ней за одну парту, это было внезапно и, как казалось тогда, навсегда. В школе всегда подтрунивали над ними, обзывали женихом и невестой. Но это нисколько не смущало их. Когда они стали чуть старше, о них ходили разные сплетни, каждый фантазировал в меру своей испорченности. Но они никогда не заходили дальше поцелуев.

Дима очень трепетно относился к Наде. Она была для него не только девушкой, она была его половинкой, о которой так часто пишут в книгах. Кто – то завидовал, кто – то строил козни, пытаясь поссорить или разлучить их, но всё было тщетно. Они были красивы оба и даже очень похожи внешне. Если бы вы увидели их вместе где-нибудь на улице, вы бы приняли их за брата и сестру.

Надя была высокой, изящной девушкой с точёной фигуркой. Её белоснежное лицо обрамляли чёрные вьющиеся волосы, похожие на длинные пружинки. Волосы были чуть выше пояса. Дома она заплетала их в косу, а на улице распускала и в мороз, и в жару. Часто на улице прохожие обгоняли её, чтобы посмотреть на лицо хозяйки такой роскоши, и мило улыбались, видя, что оно было столь же прекрасно и гармонично. Большие миндалевидные голубые глаза тонули в длинных пушистых ресницах. Но больше всего изумляли брови девушки: они ещё больше подчёркивали её красоту своей густотой и при этом чёткостью линий.

Родители Нади и Димы давно смирились с их чувствами. Они были не против этих отношений, но

уговаривали их не торопиться. Впрочем, и сами дети понимали, что с браком надо повременить. Дима всегда мечтал стать военным, он учился спустя рукава, уверенный, что это ему вряд ли пригодится. В учёбе у него был один большой плюс. Он в совершенстве знал английский. Его мама была преподавателем английского языка в институте и дома общалась с сыном исключительно на иностранных языках. По остальным предметам у него были стабильные тройки. На учёбу у него просто не хватало времени. В этой жизни его интересовало буквально всё, кроме того, что он занимался в музыкальной школе в классе скрипки, он три раза в неделю ходил на большой теннис и каждый год посещал различные кружки и секции, начиная с народных танцев и кончая боксом. Как правило, его интерес ко всему новому пропадал так же быстро, как и приходил.

Надя, напротив, училась очень хорошо. Она мечтала сделать карьеру, закончить институт. Девочка целые дни проводила дома, читая книги или помогая матери. Только по воскресеньям она ходила в церковь на службу. Подруг у неё не было, но зато было семь двоюродных сестёр, с которыми она часто проводила выходные и каждое лето под Ростовом у бабушки в деревне. Надя выросла в очень набожной семье. Может, это звучит странно для нашего времени, но она считала, что вступать с мужчиной в интимные отношения можно только после вступления в брак, причём только после венчанья. Дима с пониманием относился к этим, на его взгляд, странностям, но с другой стороны это придавало ему больше уверенности в её надёжности.

Осенью, сразу после школы, Надя поступила в юридический институт, а Диму призвали в армию. Он был старше Нади на год.

В семь лет он был очень низким и болезненным.

Мать его очень жалела, и, наверное, если было бы можно, не отправила в школу и в девять лет.

Со временем мальчик вырос, причём настолько, что стал самым высоким и видным в классе. От его болезненности не осталось и следа, наверное, заботы и старанья матери принесли свои плоды. Дмитрий вырос высоким, красивым, широкоплечим брюнетом, на которого заглядывались все девушки. Он выглядел намного старше своего возраста. В его девятнадцать ему давали двадцать пять.

Диму отправили в Питер. Влюблённые очень тяжело пережили это расставание, но решили, что их любовь выдержит любые испытания: ни время, ни разлука, ни расстояние не сможет их разлучить.

Перед самым отъездом Димы Надя решила подарить ему себя и душой и телом. Они воспользовались отсутствием её родителей. Родители уехали на дачу в пригород. Но как назло в самый неподходящий момент решили вернуться, чтобы проводить будущего зятя в армию.

Дима был готов лично вытолкать её родителей из их же квартиры, но ….

А Надя решила, что это было неугодно Богу.

Она всегда подходила к жизни с позиции: « Что ни происходит, то к лучшему!»

Лёжа в кровати, Надя плакала от обиды и умиления, вспоминая всё пережитое с Димой.

Ей было жалко и себя, и его. Каждый день они писали друг другу письма. И за эти четыре дня у неё собралось три непрочитанных. Письма были очень короткие, порой просто состоящие из трёх слов « Я тебя люблю!» Но они были словно подтверждением того, что они каждый день, каждую минуту думают друг о друге.

Дима почти неделю не получал письма от Нади, эти дни показались ему самыми тяжёлыми в его короткой жизни.

– Что – то случилось! Что – то не так!– повторял он, своим новым друзьям. Я видел плохой сон!

Мы с Надей стоим по разные стороны дороги, а между нами огромная яма. Нет, не яма, просто пропасть, а внизу идёт похоронная процессия.

– Мы же тебе говорили, что надолго её не хватит. Они все одинаковые. Небось, нашла тебе замену. Я видел её фотку, такую в покое не оставят.

– Вы не понимаете, у нас всё не так!

– Ну да, вы инопланетяне! – покатывались его друзья от смеха.

– Я её люблю! И она меня любит, я знаю!

-Ну я тоже люблю свою Ленку. Но в увольнение я пойду к Наташке, оттянусь! И твоя там, небось, развлекается, ей некогда написать два слова. Через месяц напишет – прости, я выхожу замуж.

-Ну, вас, придурки!

Через три дня поток писем восстановился. Счастью и восторгу Димы не было предела. Он просто летал на крыльях.

Глава -2

Военная часть была окутана сонным туманом. В казарме все спали. Дима почувствовал, как кто – то толкает его под бок.

-Давыдов, подъём!– патрульный прошипел ему прямо в ухо. Тебя вызывает генерал-лейтенант. Только без шума.

– Это шутка?

– Да тихо ты! Быстро и без разговоров.

Дима глянул на часы, было четыре утра.

Он быстро оделся и последовал за патрульным.

Через три дня у родителей Дмитрия был поздний гость. Маленький не -приметный старикашка в очках с огромными линзами, сильно искажавшими его глаза. Они ждали его прихода.

Он позвонил в дверь и ему открыли.

– Добрый день!

– Добрый!

Он отошёл в сторону, а в квартиру вбежали три крупных молодца и стали обшаривать каждый уголок квартиры.

Потом они молча удалились, как будто их и не было. Старик прошёл в зал. Отодвинул стул на середину комнаты и сел. Родители стояли как в гостях.

– Можете сесть!– командным тоном проговорил он. Разговор будет долгим. А ваша роль не последняя в этом деле. На ваших плечах будет государственная тайна.

С этого дня для всех, кроме вас, ваш сын мёртвый. Через пару месяцев вы переедете в другой город и прервёте все отношения с вашими знакомыми. От вашего умения молчать зависит жизнь вашего сына. Завтра к вам придёт телеграмма о его кончине. А через пару дней цинковый гроб.

Вам придётся изображать глубокую печаль и горе.

– Для всех?

– Да, для всех без исключения!

– А как же его девушка? Ей можно сказать? Она так его любит!

– Нет, а за девушкой мы понаблюдаем. Сегодня она любит одного, завтра- другого.

Он согласился с нами. Мы должны проверить, насколько она заслуживает доверия.

У неё три года. Но, думаю, что через год, а может, и раньше она забудет, как его звали. Самая верная женщина в жизни мужчины его мать, она никогда не предаст и не забудет. И уж, точно, не найдёт ему замену.

Разговор длился три часа, он рассказывал им кучу деталей, которые они должны знать. План переезда и похорон. Напоследок незнакомец оставил им пачку денег на предстоящие траты.

Весть о кончине Димы всех привела в шок. Казалось, полгорода собралось на его похороны: вся школа, соседи, учителя, друзья. На похоронах говорили, что его убило током. Все с любопытством рассматривали Надю.

– Это его невеста?– шептались соседские бабки.

– Ой, бедная, смотрите, как плачет!

– Бедная мать! Невеста молодая, красивая, через год выйдет замуж! А у матери единственный ребёнок!

-Ну не знаю! Его мать ни одной слезинки не проронила. Как будто соседа хоронит!

– Как страшно, когда умирает молодой!

– Страшно, что гроб литой, мать даже сына не может поцеловать на прощание.

– Всю жизнь будет жить с ощущением, что он жив.

-Хватит, сплетницы! – прервал женщин мужской голос. Разгалделись, никакого уважения к чужому горю, только дай посплетничать.

Все похороны Надю буквально несли. Её ноги отказывались идти. Они были как ватные и просто волочились по асфальту. Под руки её держали два крупных молодца- Степан и солдатик, которого прислали из военной части на похороны.

Было ощущение, что время длится бесконечно. Иногда мы клянём время за то, что оно столь скоротечно, иногда его торопим. У девушки было одно желание, чтобы это всё быстрее закончилось. Казалось, она умерла вместе с Димой. Она думала о том, что ей было бы легче умереть самой, чем пришлось пережить эти похороны.

Иногда мы клянём время за то, что оно столь скоротечно, иногда его торопим. Но этот день прошёл, впрочем, как и ещё пара сотен таких же бесконечных.

Прошло почти полгода с момента кончины Димы. Надя часто вспоминала предсказанья чёрной гадалки и понимала, что, похоже, она была права. Все это время со дня похорон рядом с Надей был Степан, он поддерживал, успокаивал, говорил о том, что и он очень переживает по поводу кончины его близкого друга. Хотя Надя никогда не слышала об их дружбе раньше, ей было приятно, что в такой трудный момент её поддерживают и понимают.

Раньше, когда Степан пытался ухаживать за ней, он не говорил о том, что знаком с Димой. А сейчас он рассказывал о нём много того, что не знала и сама Надя. У Дмитрия и у Степана был один и тот же типаж. Оба были высокими красивыми брюнетами. Если говорить о внешности, ни один из них не уступал другому. Только один был рядом- живой и любящий, а другой-в другом мире ,в тлеющих воспоминаниях.

Степан не говорил ей ни слова о любви, казалось, что их связывают только воспоминания о Диме. Это устраивало Надю, хотя она слабо верила в бескорыстную дружбу между мужчиной и женщиной. И, конечно, была права в своих опасениях.

Однажды он пришёл и сообщил, что его переводят в Пятигорск по работе и он просто не сможет жить далеко от неё.

– Я должен видеть тебя каждый день, каждую минуту! Я без тебя погибну! Выходи за меня замуж!

– Нет!

– Почему нет? Я тебе противен?

– Нет, но ты же понимаешь, прошло так мало времени. Я люблю Диму. Мы с тобой просто друзья и ничего большего я тебе не обещала. Мне только девятнадцать, о каком замужестве может идти речь!?

– Что изменит время? Ты думаешь, что встретишь человека, который будет любить тебя больше меня? Мне двадцать пять, я взрослый мужчина и ждать вечность я тебя не могу. Мы уедем подальше, это другой город, другие люди.

– А институт? Да это просто глупо!

– Можешь перевестись на заочное отделение и работать. Так и опыта побольше будет. Да и я помогу. Два юриста в одной семье. Чудесно! Со временем откроем свою контору.

-Учиться и работать? Кто меня возьмёт после школы?

– Так я не понял, что тебя больше волнует, мои чувства к тебе или твоя учёба! Если тебя волнует учёба, мы никуда не поедем, я откажусь от выгодного предложения. Только выходи за меня. Я обещаю, со мной ты будешь как за каменной стеной.

Надя вспомнила предсказания старой цыганки, ёе сердце сжалось от жалости к себе и Диме, столько надежд, столько планов, вся жизнь под откос. Живешь себе, живёшь, кажется, что всё будет хорошо. Так, как ты только задумаешь. А на поверку всё происходит совсем не так. Ей совсем не хотелось остаться в девках, как предсказала цыганка. Ей хотелось любить и быть любимой, Дима умер, а она жила…

Для Нади было странным, что её отношение к Степану изменилось не с момента смерти Димы, а с момента её встречи с цыганкой.

Ей было стыдно признаться даже самой себе, что её тянуло к Стёпе. Эта тяга была где -то на подсознательном уровне, она кардинально отличалась от того, что она чувствовала к Диме. Это была не просто любовь или влечение, это что – то другое. Её просто тянуло к нему, без него ей было физически трудно. Иногда она мысленно анализировала, что это, привязанность? Или всё же любовь!?

Что именно любовь? То, что она испытывала к Диме или к Степану?

– Да, я выйду за тебя! Но не знаю когда! Может, через год, ты торопишь события.

– Я не тороплю, я и так терпеливо ждал. Я жду уже не первый год! Думаю, это для тебя не секрет.

Я уеду, в твоей жизни появится кто-то третий. Этого я не переживу!

Глава -3

Мать Нади была не в восторге от решения дочери выйти замуж. Она даже всплакнула и упрекнула дочь в непостоянстве.

Степан ей не нравился, и она этого не скрывала.

– Слишком быстро, дочка, ты забыла Диму. Я и не думала, даже неудобно перед соседями. Мне и так было стыдно, что он каждый день со дня похорон здесь крутился, а теперь тем более.

Хоть бы годик подождала. Ты его хоть любишь?

– Мама, наверно, люблю! Я уже не знаю, а что такое любовь?

Мама, ты знаешь, о том, что я выйду за Степана, я узнала намного раньше, чем погиб Дима. Мне нагадала цыганка. Она сказала, что Степан- моя судьба. И если я не выйду за него замуж, у меня никогда не будет семьи. Она сказала, что он будет мне хорошим мужем. И я его буду очень любить. Помнишь, я была без сознания, спала четыре дня, это было после встречи с ней. У меня было ощущение, что она вытянула из меня всю энергию. А после я просто поняла, что Степан мне нравится больше, чем Дима.

– По – моему, ты преувеличиваешь! Хочешь оправдать свои поступки. Что ещё она сказала?

– Ничего, сказала, что сватать меня придут три человека. И отказывать мне нельзя. А ещё она сказала, что он будет в жёлтой рубашке. Это знак, что это именно тот Степан.

– Надя, кто сейчас носит жёлтое? Ты ему рассказывала?

– Нет, мама, ни одной живой душе. Это мой шанс, понимаешь ли ты это. В том, что я не буду с Димой, цыганка оказалась права.

– Значит, если он придёт в белой рубашке, ты его выгонишь?

– Конечно, и вообще я забуду все её предсказания. Они повисли надо мной тёмной тучей, кажется, они движут мной, управляют моей судьбой.

В дверь позвонили. Наде хотелось услышать, что об этом думает мама, но…

Мама открыла дверь. Перед ними стояла мать Степана с большим красивым пирогом.

– Ну, здравствуйте, родные! Говорят, у вас самая красивая девица в округе?

У вас товар, у нас купец,

Тоже бравый молодец,

Посмотрите, как хорош!

И лицом и всем пригож!

Она уверенно зашла в квартиру. За ней стоял Степан в чёрном классическом костюме, жёлтой рубашке и синем галстуке. Всё смотрелось очень даже красиво и современно. В руках у него было два букета, один краше другого. Большой он протянул будущей тёще, а поменьше- Наде.

Надя почувствовала, что теряет сознание, схватилась за дверную ручку, но не удержалась и рухнула.

Мать Степана недовольно прошипела сыну в ухо, – Я не поняла, вы уже что ребёночка сделали или ты себе обморочную нашёл. Жену надо брать здоровую, чтоб и детей рожала, и в поле пахала.

– Мама, какое поле? Не позорь меня, тебя услышат!

Через минуту Надя пришла в себя. Её заботливо перенесли на диван, где она сидя и провела весь вечер. Мать Нади заботливо ухаживала за гостями. Со Степаном пришёл и их друг семьи Пётр Семёнович, пожилой мужчина с огромными усами и при этом лысый.

– А где ваш отец?– спросил будущий тесть у Степана Хотелось бы и с ним познакомиться.

Степан , было, открыл рот и хотел произнести что – то в оправдание, но его мать резко перебила:

– Он болеет, лежит, у него температура.

Вечер прошёл спокойно, если не считать падения Нади.

Надя была категорически против свадьбы, хотя с детства мечтала надеть белое платье и пойти под венец.

Ей не хотелось собирать людей, которые всегда были уверены, что она выйдет замуж за Диму. Она боялась осуждения за спиной.

Молодые решили просто уехать в Пятигорск, причём о росписи в загсе разговора и не было.

Вообще, сватовство получилось более чем странное.

Через две недели молодые уезжали на машине в Пятигорск. Надя никогда не была в Пятигорске. Ей было очень интересно посмотреть на город, в котором любили бывать Лермонтов и Пушкин, где жил и творил Шаляпин. Они ехали часов пять, наконец, показались горы. С трассы

была видна большая гора.

– Это Бештау!

– Странное нерусское название.

– Бештау переводится как пять вершин

или гор, от этого и название города – Пятигорск. Вообще, мы же на Кавказе.

Они почти доехали до Пятигорска, но свернули с трассы и поехали в сторону по бездорожью километра два. Проехали через небольшое село и выехали на самую его окраину, за которой начинался лес. У леса стоял большой дом из сруба.

-Здесь мы будим жить – с удовольствием протянул Степан.

– В лесу?

-Почему в лесу? Вон видны дома.

– Ага, если присмотреться, но лучше виден лес.

Ты будешь работать лесничим?– со смехом, в шутку протянула Надя.

-Не я, а Пётр Семёнович. Я буду работать в городе, тут на машине всего десять минут.

– Я не поняла, а мы при чём Мы будем жить вместе?

-Ну да, через месяц приедут мама и Пётр Семёнович.

– То есть.

– Родители уже лет десять вместе не живут, просто не оформили развод официально. У отца давно другая семья.

-А почему ты мне об этом раньше не говорил?

– А тебе какая разница, с кем живёт моя мать? – вдруг впервые резко оборвал её Степан.

Надя обиженно замолчала, её не волновало, с кем живёт его мать, Надя даже не предполагала, что Степан собирается жить с родителями.

– Пётр Семёнович лесник по образованию. Он всю жизнь проработал лесничим.

У Нади не было никакого желания слушать истории про какого – то Петра Семёновича.

Она резко, чуть не крича, повторил:.

– Почему ты раньше не сказал?

– Ну, я боялся, что ты не захочешь со мной поехать. Ты, по – моему, и так не горела желанием.

– Я думала, что мы будем жить в Пятигорске. А это просто лес. Ну нет, даже ни лес и не деревня. Это фиг знает что.

Она вошла в дом в надежде, что хоть что-то в нём успокоит её. Но картина была удручающей. Внутри было то же самое, что и снаружи. Просто сруб, деревянный обшарпанный пол, битые стекла, пустые бутылки, зловоние от сигарет и мочи.

– Фу, тут, наверно, жили бомжи. Какая вонь! Блин, тут даже лампочек нет. Нет ни света, ни газа, ни воды!

– Ты прям эксперт по недвижимости. Не переживай, с милым рай и в шалаше. Моя любовь всё компенсирует, поверь мне!

– Ты, наверно, шутишь?! Мы не будем здесь жить?! Хорошо, а где мы будем спать?

– На этом диване.

– У него такой вид, как будто на нём спали бомжи.

– Может быть, очень может быть, – протянул Степан. Мы положим наш матрас, постелем наше бельё и нормально.

– Ты издеваешься?

– Нет!

– Я только не понимаю, откуда у городского лощеного мальчик, такая любовь к природе.

– Это не любовь. Я просто устал всю жизнь жить в однокомнатной квартире.

Мне кажется, что ты мне зубы заговариваешь. Думаю, нам есть чем заняться более интересным, чем рассуждать о моих пристрастиях и родных.

Он деловито притащил матрас. Положил его на диван, застелил белоснежной простынёй.

– Ну всё, ночи я ждать не стану, я и так ждал этого целую вечность.

-Ага, осталось скомандовать ложись!– промычала, Надя. Кому- то и вечности не хватило, чтобы дождаться этого.

– Ты это о ком?

– О Диме, о ком!

– Так ты что с ним не была?

– Нет!

– А вообще с кем- нибудь?

– Нет, говорю же нет!

– Н, всё, ты у меня старая дева!– засмеялся Степан. Например, в Прибалтике, говорят, если до двадцати лет ни с кем не была, значит, никому не была нужна.

Надя обиделась и надула и без того свои пухлые губки.

– Нет, ты правда не была с Димой?

– Правда! И мне ещё нет двадцати.

– Я тебе не верю, бедный парень! Ну, ты странная, а почему?

– Это грех без венчанья.

– А я в Бога не верю и в чёрта тоже. Я венчаться не пойду, и не надейся. Я вообще боюсь в церковь заходить. Всё, я сейчас тебя буду насиловать.

С этими словами он вышел из комнаты и ушёл.

Его не было часа два. Сначала Надя просто сидела.

Потом опять обошла весь дом, состоящий из шести комнат и маленького коридора.

Под шкафом, стоящим на высоких ножках, была большая лужа воды, просачивающаяся из земли.

Окна были очень большие, но при этом очень грязные, с расшатанными и облезлыми рамами.

Надя ещё пару раз прошлась по почти пустым комнатам, присела на диван и уснула.

Девушка проснулась рано утром от лучей солнца, бьющих ей прямо в глаза. Рядом мирно спал Степан. По всей комнате были раскиданы полевые ромашки, за ночь они подувяли и стали похожи на гербарий.

– Ну, принцесса, наконец, проснулась! Мой сюрприз высох, пересох. А она спит.

Оказывается, Степан давно не спал.

Я думал, она тут хозяюшка порядки наведёт, а она спать легла. И даже не потрудилась раздеться.

Они полежали ещё часик, поболтали о том, о сём.

– Нучто, подъём! Я по делам поеду в город, а ты тут порядки наведи, дом прибери, что – ни будь свари.

– Я тоже хочу город посмотреть.

– Давай в другой раз. Я в офис. Нужно утрясти некоторые вопросы. Завтра выходной, пойдём погуляем, посмотрим город.

Степан уехал и вернулся только поздно вечером. Надя успела всё прибрать, вымыть окна.

Оказалось, сарайчик, расположенный напротив дома, – это кухня, явно построенная наспех как временная постройка.

В кухне стоял большой деревянный стол, самодельный деревянный шкаф сталинских времён и плита с газовым баллоном.

Посреди кухни, в самой её середине, на потолке была небольшая дыра, мимо которой Надя ходила с большой опаской.

« Может ещё что- нибудь обвалиться,» – думала она, каждый раз проходя мимо.

Вечером через эту дыру в потолке можно было разглядывать звёзды. А во время дождя большой таз, стоящий под ней ,исполнял серенады.

Надя перемыла в доме и на кухне всё, что можно было вымыть, по обстановке в помещениях было видно, что до них там обитали, именно обитали, а не жили – бродяги. Самое ужасное было то, что воды в доме не было, её приходилось таскать за пятьдесят метров от дома. Туалет вообще находился за тридевять земель.

От него исходила ужасная вонь, и когда ты из него выходил, от тебя несло ещё минут десять.

Надя очень нервничала, она осталась одна на целый день.

До ближайшего соседского дома было не меньше километра, ей было страшно, иногда до жути. Понятно было, что Степан никак не мог находиться в офисе до девяти часов.

Надя переделала всё, что только было возможно, и просто валилась с ног. В сарае она нашла большую алюминиевую ванну, хорошо вымыла её. Прокалила на газе, и, скажем мягко, искупалась.

«Видела бы меня мама-, думала Надя-, она бы посмеялась, а может быть, и всплакнула».

Наконец, Степан вернулся, он был весел и доволен.

– Кушать будешь? – недовольно спросила Надя.

– Нет, меня накормили.

– А что, ваш офис работает до девяти часов?

– Надя, не начинай играть роль сварливой жены.

– А накормил тебя кто, секретарша?

Степан перевёл всё в шутку. И стал показывать заключённые договоры.

Больше всего Надю раздражало, что он и не пытался к ней приставать, он вел себя очень спокойно, равнодушно. Это стало даже задевать её, он не был похож на Диму, он не добивался её, а просто ждал или не ждал?

Она не могла понять его поведение. Мужчина, который так долго добивался её, оставшись с ней наедине,не искал близости. Так прошло три дня. Наконец, на четвёртый день Степан нашёл время для того, чтобы показать ей город.

Наде очень понравился Пятигорск. Он был каким – то добрым и родным, извилистые улочки со старыми постройками сменялись новостройками, зелёные аллейки, уютные кафешки, всё было родным. У неё было ощущение, что она уже бывала, а скорее жила когда – то в прошлой жизни.

Они поднялись в гору и пошли по излюбленному месту туристов мимо источников с минеральной водой к гроту Дианы. Было ощущение, что дух девятнадцатого века не покидал эти места.

Казалось, там время замерло. Они поднялись к символу Пятигорска – Горному орлу, потом на самую вершину горы. Пятигорск был весь как на ладони.

– Это Горячеводск, – показал рукой Степан.

– Посёлок?

-Да, посёлок, но он тоже часть Пятигорска, это единое целое, туда через реку по мосту даже трамваи ходят.

-Я не поняла, что это за порода у нас под ногами.

– Застывшая лава.

– Правда?

– Правда, правда.

Наконец, на самой вершине он обнял её и прижал к своей груди. Степан сделал это с такой нежностью и любовью, что все сомненья Нади испарились за считанные минуты.

– Ты сегодня станешь моей,– прошептал он ей на ухо .

– Да, – не задумываясь, проговорила, Надя.

Степан был одним из тех мужчин, которые безошибочно знают, как можно завоевать любую женщину. Он был настоящим завоевателем.

Ему хватило трёх дней, а кому – то не хватит и трёх лет.

Мужчины любят завоёвывать, добиваться…

– Но, похоже, женщины любят не совсем это. По крайней мере, брать этим их тяжелей. Любая крепость при осаде будет держать оборону. А если просто постучать в её ворота и подождать, вам откроют.

В этот вечер Надя поняла значение русской поговорки –« С милым рай и в шалаше».

За пару дней из избалованной, взбалмошной девчонки он сделал послушную лань. Теперь не он искал её внимания, а она ловила его волны, и в каждом движении пыталась понять его желания и мысли.

Первый месяц пролетел очень быстро. Молодые провели его практически безвылазно. Они ели, спали.

В конце марта приехали родные Степана. Они были довольно милыми людьми, но со своими особенностями. Пётр Семёнович, вечно молчаливый и сердитый, и мать – безумно худая женщина, помешенная на здоровом образе жизни.

Пётр Семёнович безбожно курил и все вечера проводил за чтением книг. Он читал всё подряд, начиная с классики и заканчивая дешёвыми бульварными романами. Мать Степана – тётя Люба, всегда мечтала стать балериной, но всю жизнь провела в библиотеке. Она вечно сидела на каких – то диетах, но при этом прекрасно готовила и пекла, ублажая сына и мужа.

Надя смотрела на них со стороны и не могла понять, как собираются эти вроде бы образованные люди, привыкшие к городским условиям, жить в этой глуши без условий.

После расспросов Надя поняла, что они оба из деревни и всю жизнь мечтали провести свою старость в деревне, любовь к классике, особенно к рассказам о красотах русской природы, только подстёгивала их желание ещё больше. Кроме того, оказалось, такие условия для них не новы, Пётр Семёнович практически всю жизнь прожил в лесу. Да и тётя Люба привыкла. Лето она проводила в лесу с мужем, а весь остальной период в городе с сыном.

Надю всё это совсем не радовало.

Но на тот момент больше всего ей хотелось быть рядом со Степаном, те слова, которые он нашёптывал ей на ушко, стоили дорогого.

Надя совсем не скучала по родному дому, несмотря на то, что она оказалась в столь тяжёлых условиях, она чувствовала себя счастливым человеком. Единственное, чего ей хотелось, это любить и быть любимой.

Через месяц её начало тошнить, хотя это было не удивительно, ведь он прошёл столь бурно.

Однажды вечером Степан попросил Надю обратиться к её родителям с просьбой о финансовой помощи.

– Надя, твои родители- состоятельные люди, ты у них единственная дочь, попроси помочь.

– Мне стыдно. Я не привыкла просить, они сами всегда знали, что мне нужно.

– Ну а теперь они не знают. Твой отец всю жизнь был директором универмага, конечно, ему и спрашивать не надо было, что тебе нужно. У тебя всегда было всё самое лучшее: лучшая одежда, лучшее питание, сейчас лучший институт. Ты уже два месяца не посещала занятия, о тебе никто и не спрашивает, позвонила- и сессия закрыта. А мне всю жизнь всё даётся с трудом.

Мать с нищенской зарплатой в шестьдесят рублей, и отёц- простой инженер в НИИ за сто двадцать. Сестра вечно с немыслимыми запросами, хорошо, хоть сейчас замужем. Прожила тридцать лет, не выучилась, в жизни не работала даже месяца. Бедный её муж, ещё и двоих детей ему нарожала подряд.

Эти слова Степана очень напрягли Надю, она не знала, как он теперь отнесётся к её внеплановой беременности, похоже, это совсем не входило в его планы.

– Почему ты молчишь? Что ты совсем меня не слушаешь? О чём ты думаешь? Ты попросишь или мне придётся брать кредиты, закладывать квартиру, ты понимаешь, так мы никогда не вернёмся в город?– было похоже, что Степан разозлился.

– Да, конечно, завтра съездим на почту, я позвоню. Наде даже не пришло в голову спросить, а зачем деньги. Ведь Степан и Пётр Семёнович работали и неплохо получали.

Через неделю родители Нади прислали большую сумму денежным переводом.

Но это нисколько не радовало Надю. Медовый месяц закончился, и начались не просто серые будни, а просто чёрные.

На большом участке с десяток соток они решили посадить овощи. Перекопали трактором, а вот всё остальное приходилось делать вручную, причём, только Наде и её свекрови. Если тётя Люба получала от этого удовольствие, то Надя , напротив. Она и без того чувствовала себя более, чем плохо. Её тошнило, моментами просто мутнело в глазах. Они посадили: картошку, кукурузу, помидоры, огурцы, перец, фасоль. Самое ужасное, что это всё росло без капельки тени, год как назло выдался очень засушливый. Поливать приходилось каждый день. Воду носили вёдрами.

А позже стало ещё веселей, началось время тохи, не успевали они пропалывать один участок, зарастал другой, и так всё лето.

Беременность Нади все приняли как что – то само собой разумеющееся , может потому, что она наступила очень быстро. В отношении Нади не было никакого особого внимания. Свою беременность она представляла как- то иначе, но, по крайней мере, не в поле.

Надя чувствовала свою беспомощность, свою неказистость. Беременность совсем ей не шла. Под глазами появились большие синяки, она сильно поправилась.

Надя была на шестом месяце беременности, но уже так устала от живота, что считала каждый день до родов.

А роды намечались только в декабре.

В середине октября очень резко похолодало. В доме было холодно. Странно было то, что раньше об этом никто не подумал. Вечная лужа под шкафом теперь была ледяной.

Степан целую неделю искал мастеров по кладке печек, ещё неделю они её выкладывали. Наде казалось, что она никогда не согреется.

В декабре Надя родила девочку Елизавету. И на несколько лет утонула в заботах и хлопотах.

Растить ребёнка в таких условиях было совсем не просто.

Глава-4

Под ногами тихо поскрипывал снег. По улице шёл новорождённый человек на вид лет двадцати восьми. Его выражение лица было более, чем напряжённое.

Он шёл на встречу со своей новой, но чужой семьёй. За последний год ему пришлось пережить восемь пластических операции. Каждый день, глядя в зеркало, он видел чужого человека. Единственное, что осталось от Димы, его душа, хотя и от неё остались только слабые разводы – тень. Его любимая женщина предала его, не отвергла ухаживания другого мужчины в первые же дни после вести о его смерти. А теперь и родила ему ребёнка, не расписывая с ним никаких отношений. А ему, которому клялась в своей вечной любви, отказывала в близости. Боль и обида переполняли его душу. Он был зол на весь мир. Теперь он не верил ни в любовь, ни в Бога, ни в чёрта. Он не знал, что движет им в этой жизни, ради чего он живёт. Единственное, что он знал, что он готов умереть и неважно за что. Дмитрий был бесстрашен и безжалостен. Он и не думал, что предательство может так искорёжить его душу.

Дима шёл к женщине, которая ждёт своего мужа с работы. Он ушёл утром на работу. А вместо него вечером придёт совсем посторонний ей мужчина. И если всё пойдёт по плану, вряд ли она сможет понять и заметить это. Разницу не смог бы заметить даже стоматолог. Отпечатки пальцев и те были изменены.

За этой семьёй в течение года ежеминутно, ежесекундно велось видео наблюдение.

Камеры были везде, только выглядели они не так, как мы привыкли их себе представлять. Они были настолько микроскопически маленькие, что без специального оборудования их не смог бы обнаружить даже человек, их установивший. Причём качество их изображения и увеличения было просто поразительно. Это секретное изобретение позволяло нашим спецслужбам завладевать любой интересующей информацией. Эти камеры были установлены во всех самых крупных гостиницах, президентских номерах, государственных учреждениях всех стран. Армия больших глаз, наблюдавших за всем происходящим, была многочисленна, но никто из них не мог и предположить, что такое цифровое изображение получено микроскопическими камерами – «невидимками».

Теперь Диму звали – Василием. Но и обладателю этого имени оно не принадлежало, под ним скрывался агент иностранной спецслужбы Итон Грин. Восемь лет назад он приехал в Россию и под этим именем поселился в небольшом городке. Работал тут и там, где придётся. Пять лет назад он женился на русской девушке из простой семьи. Девушку звали Марией. Работала она няней в детском саду. И предположить не могла, что её «бедный муж», воспитанник детского дома, владелец острова в Тихом океане.

Год назад было принято решение о замене их агента на нашего. Тем более , что тот устроился на секретный завод.

Дима, как никто, по всем параметрам подходил на роль двойника. Конечно, сыграло и его идеальное знание английского языка. Между пластическими операциями он проходил обучение в разведывательной школе. После окончания обучения Дима чувствовал себя героем из фантастического фильма про сверх героев. Оказалось, многое описанное в книгах имеет очень тонкую грань с реалиями. Фантасты прошлого века и предположить не могли, как они были близки к нашей теперешней действительности.

Рано утром Итона отвезли на нашу базу и при помощи, эликсира правды узнали всю необходимую информацию об его каналах.

Человек после применения данного препарата отвечает на все вопросы без осмысления. Единственный, но очень большой минус этого препарата- очень сильные побочные эффекты: происходит повреждение мозга, необратимый процесс.

Со временем взрослый человек превращается в маленького наивного ребёнка, за которым необходим уход.

Дима позвонил в дверь. Он не испытывал ни страха, ни волнения. Он знал эту квартиру лучше, чем свою собственную. А женщину за дверью видел за этот год больше и ближе, чем она сама себя. О ней, о её привычках он знал больше, чем кто – либо в этом мире. Единственное, что было неприятно, что теперь и ему придётся жить в этом доме, где каждый поход в туалет наблюдается кем – то со стороны.

Маша молча открыла дверь. Это совсем не удивило Диму. Вечером он наблюдал за тем, как Итон в очередной раз обидел её.

Каждый раз, наблюдая за тем, как Итон обижал эту женщину по пустякам, он не мог понять её. Не мог понять, почему она всё это терпит. Понятно, что ребёнок, но и ребёнок страдает в доме, где постоянные скандалы и разборки.

С другой стороны, эти холодные отношения были на руку Диме – меньше отношений, меньше подозрений.

– Папа, папочка,– Лиза выбежала навстречу отцу.– Папа, меня сегодня в садике Вадик обижал, ты его убьёшь?

– Что за глупости, – прервала дочь Маша. Тебя обидишь, как же, вся в папу. Ты лучше скажи, тебе не стыдно – в четыре года делаешь в штанишки. Все детки в твоей группет уже сами на горшок ходят, только ты привыкла, что мама рядом. Ужинать пошли, ябеда.

– А что у нас вкусного, я голодный, как волк,. – Дима сказал любимую фразу Василия.– Я в этой столовке есть не могу. Наверное, из – за этого мне придётся менять работу.

Даше совсем не хотелось продолжать диалог с Василием. Она с вечера ещё не отошла. Каждая минута нахождения в присутствии этого человека напрягала её. Его вечные придирки, снобизм и аккуратизм добивали её. Казалось, что её терпение иссякло, похоже, он испытывал то же самое и просто провоцировал её, ожидая последней точки в отношениях.

Василий был высоким, красивым мужчиной с очень чёткими чертами лица. Крупные карие глаза, идеальный нос, ямочки на щеках, белая лощёная кожа, розовые пухлые губки сводили женщин с ума. Они буквально преследовали его. А он пользовался этим не только как мужчина, но и как разведчик. Этот брак, необходимый ему в какой – то период для конспирации, теперь только мешал и обременял. Он не требовал развода, он просто своим поведением и отношением подводил её саму к желанию развестись. Не в его интересах было иметь врага, который был столь близок ему, перед которым он был безоружен и даже более- связан ребёнком. Ему оставалось только ждать, тем более в верхах поговаривали о его планируемом повышении и переезде в другую страну. А перед тем, как пропасть без вести, ещё лучше и развестись.

Семейство отправилось на кухню, откуда тянулись очень приятные запахи.

Дима давно не ел домашней кухни и даже подзабыл, как это вкусно. Он съел с большим аппетитом тарелку борща и попросил добавки. Маша была удивлена, Василий ел без претензий и нареканий солёный, холодный, горячий, да ещё попросил добавки.

Диме очень хотелось поблагодарить эту женщину за вкусный обед, но он помнил, как вел себя его предшественник, недовольно отодвинув тарелку, он встал из – за стола и улёгся на диван, на котором тот проводил все вечера, молча, тупо смотря в телевизор.

«Так, я Василий, я наглый, тупой и ленивый, я должен вести себя соответственно, – мысленно воспитывал себя Дима… всё, я Вася. Я Вася.»

Глава -5

Утро было таким ярким и солнечным, что казалось, что на улице лето, а не зима. Маша проснулась ещё раньше, чем зазвонил будильник. У неё были расшатанные нервы, дома их трепал муж, на работе – толпа разбалованных малышей. Ночью она не могла уснуть, её мучила страшная бессонница, по утрам она просыпалась от малейшего шума, доносящегося с улицы, просыпающегося города. Маша чувствовала себя старой больной женщиной. Она пошла умываться в ванную комнату. В зеркало на неё смотрели пустые измученные глаза. А когда – то не так давно в её больших зелёных глазах были бездонные озёра, полные надежд и ожиданий чего-то прекрасного. « Боже, мне двадцать пять, а чувствую я себя на все сто. Всё болит, всё ломит, жить не хочется. Я так устала. Ничего не хочу, ничего не радует, я самый несчастный человек. Что меня ждёт в этой жизни? Ничего, кроме грязных горшков и мужа – козла.»

Она вышла из ванной комнаты и побрела на кухню готовить завтрак.

На диване, свернувшись клубочком, спал её Вася.» Он такой милый, – подумала она и добавила про себя, вспомнив все обиды, – когда спит зубами к стенке.

Сколько он мне нервов потрепал,– вспоминала она,-: эти звонки по ночам с женскими голосами в трубке, бессонные ночи ожидания, странные дела, подозрительные встречи, непонятные поездки. Сколько женщин было в его жизни? Когда всё это кончится? А главное, хочу ли я, чтобы это всё кончилось? Другие бы мечтали, чтобы рядом с ними был такой мужчина, а я?

Меня это мучает. И никогда никаких объяснений. Сам по себе, как бродячий кот, захотел- пришёл, захотел- ушёл. Я наверно, сама виновата,– рассуждала она. А может, он не привык к семье. Он же детдомовский. И куда мне его выгонять? На улицу?.

Лучше бы я его не любила!»

– Вася, проснись, тебе пора на работу,.– Маша пыталась разбудить его, толкая в бок как обычно.

Дима давно уже не спал, он притворялся спящим и ещё долго имитировал тяжёлое пробуждение и недовольство.

Она наклонилась над ним, и её кудри упали ему на плечи. Натуральная блондинка с длинными вьющимися волосами. Как она была хороша!

Неожиданно им овладело непреодолимое желание овладеть ей. Он посмотрел на потолок, на стены и все телом всей кожей почувствовал постороннее присутствие.

Ему захотелось стать обычным человеком. Жить как все. Проснуться, пойти спокойно на работ , и вечером вернуться в родной дом, в свою семью, к своим детям. Он вспомнил о мечтах своей юности, о Наде.

Все женщины продажные стервы, – подумал он. И забыл о вдруг нахлынувшем желании, оно сменилось ненавистью ко всему миру и самому себе.

Он с удовольствием съел омлет и молча собравшись, ушёл.

Дима зашёл в гараж. В маленьком железном гараже стояла новенькая девятка. Он сел и осмотрел её. Она была напичкана прослушками.»

«Странно, – подумал он,– тут не только наши невидимки, тут и их аппараты. Неужели они прослушивают своих агентов?». Дима доехал до остановки Красина, оставил в городском дворе машину и пошёл к остановке. Он сел на троллейбус и поехал к Северному мосту. Пройдя по Набережной, он спустился под мост и сел в машину. В машине сидел давно известный нам маленький неприметный старикашка в очках с огромными линзами, сильно искажавшими его глаза.

Он не поздоровался. Они просто молча поехали к выезду из города. Отъехав километров сорок от въезда, они свернули в поле и пешком углубились в лесополосу.

– Как вы доехали? Почему вас так долго не было? Меня не хотели допускать к заданию без вашего присутствия.

– Ты задаешь слишком много вопросов. Это хорошо для разведчика.

Дима улыбнулся.

– Но добавлю, что для разведчика ещё лучше.

-Что?

– Уметь уклонятся от чужих вопросов так ,чтобы собеседник и не заметил этого.

-А почему мы встречаемся не в городском парке? Зачем так далеко заезжать? Так мы ещё больше вызовем подозрение.

– В парке полно невидимок – прослушек, у каждой лавочки.

-Сынок, ты чего это утром? Может, тебе девочек снять? Хотя, я думаю, что ты, как её теперешний муж, должен восстановить мирные отношения в семье. Если Итону нужен был развод, то тебе на данный момент брак. Только не увлекайся. А то она поймёт, что ты голодный зверь, а не её Вася, герой- любовник, однодневка. В постели женщина может почувствовать разницу. Мало, что ты там наблюдал, повторить сложней. Если заподозрит тебя, подымет шум, слово скажет в вашей взрывной напичканной квартирке, услышат и ты труп.

Они ему не доверяют, и они правы, он не просто агент, Итон был двойным агентом, он был агентом США и агентом Англии одновременно.

– А, почему был? Его больше нет?

– Как нет, есть то есть. Ну не мне тебе говорить. Через недельку ему вообще придётся подгузники менять. Но он нам нужен живой, в жизни знаешь, как бывает, не знаешь, что может пригодиться в хозяйстве. Сынок, твоя задача на данный момент адаптироваться, влиться в его среду, выйти на все его контакты. Не терять связь со всеми его подружками, но и не вступать с ними в интимные отношения.

-Жаль, – вставил Дима.

Старик, делая вид, что и не слышал этой шуточки, продолжил.

-Их службы интересуют не микросхемы военного завода, а наша школа бесконтактного боя, психозондирование, психотропное и биоэнергетическое оружие. Это твоё направление.

Ты должен им дать максимум информации, чтобы войти в доверие, но стержень должен быть ложный, одна маленькая, но существенная деталь уведёт их в сторону и отбросит назад на многие годы. В наших службах работают очень профессиональные люди. Им нужна информация и полный список наших сотрудников. Последнее время их руководителей одолевают болезни, с которыми не могут справиться их врачи и лекари. Они уверены, что это связано с нами.

– Они правы?

– Конечно, правы. Любой человек беспомощен перед лицом болезни. А защитить их против этих сил может только Бог, а они, как правило, очень далеки от него. Чтобы нужный человек заболел и даже умер, достаточно раздобыть его волос, с этим может справиться любая прислуга за гроши.

А дальше дело чёрных сил, работающих на наши спецслужбы, и немного времени и терпения.

– Сказки!

– Нет, это реалии всех времён и народов. Большинство людей управляемы, кто- простым гипнозом, кто- более существенными силами. А кто управляет людьми, тот управляет всем миром.

– Честно говоря, ваше мировоззрение меня более ,чем удивило. Я немного разочарован. Я думал, меня ждут великие дела, погони и перестрелки. А тут какие – то сказки.

– Наш выбор пал на тебя не просто так, думаешь, не было людей, которые были более похожи на

Итона, чем ты? Ты один из сотен тысяч проверенных нами людей не поддаешься гипнозу.

У тебя очень сильное поле.

Наши специалисты уверены, что секрет твоей силы в твоих корнях. Они уверены, что ты из рода Давидова.

– Ну, теперь из меня еврея сделали. Знаете, сколько таких у нас в России из рода Давидова.

-А я не экстрасенс, я не лечу. Не проверяли?

– Нет, не экстрасенс. Но порча, сделанная на смерть, тебя не берёт. Мы проверяли тебя всеми возможными способами воздействия на твоё поле. На тебя не действуют ни слиперы, ни колдуны, не экстрасенсы. Ты неприкосновенен.

– А, что такое слиперы?

-Не что, а кто. Слиперы- это специально подготовленные люди. Подготовка может длиться от пяти до десяти лет. Они вселяются в подсознание человека и переживают то, что пережил он. Слиперы считывают информацию с мозга. Они входят в бездну, их погружение может очень плохо закончиться, вплоть до потери оператора.

– Если бы мне рассказывал это кто – то другой, я никогда не поверил бы во весь этот бред.

– Это не бред!

– Ай! – Дима вскрикнул и, схватившись за ухо, отскочил.– Ай, ай!– вскрикивал он. Дима чувствовал, как кто – то бьёт его невидимой рукой.

– Это бесконтактный бой. Я решил дать тебе по ушам. Ты начинаешь меня раздражать своим снобизмом.

– Вы же говорили, что я неприкосновенный.

– Я говорил о другом. Да, они подготовили тебя не в том направлении. Специалистов, владеющих такой информацией, единицы. Тебя рано было выпускать на арену. Ты зелен и глуп, думаю, ты ещё наломаешь дров. Ты будешь строго следовать моим указаниям. Я буду связываться с тобой при помощи этой авторучки.

Для того, чтобы ты вышел на связь, достаточно достать из неё пишущий стержень. И, взяв его в руку, начать водить по бумаге. Она сама напишет нужную информацию от меня и проявится только на промокшем листе.

А если ты захочешь что- нибудь сообщить мне, просто, сняв стержень, напиши сам, вся информация тут же передастся мне.

– А если я хочу передать вам информацию, мне листик мочить не надо?

-А разве я говорил, что надо?

-Нет, только при получении данных.

– Тогда зачем спрашиваешь? Никакой самодеятельности. Бог дал тебе силу, но, похоже, обделил мозгами. Давай вернёмся к главной информации.

Каждого человека можно запрограммировать как компьютер, он и сам может не знать, какая программа в нём заложена и в какой момент она сработает. Ему достаточно сообщить пароль – код, парой, состоящей из набора цифр, и он как зомби, не задумываясь, выполнит заложенную программу. Можно просто позвонить и сказать, и программа заработает.

Потом ему, как компьютеру, можно очистить память, и он забудет всё, что с ним происходило-

Это искусственная амнезия. Она часто практикуется ведущими спецслужбами.

Как правило, девяносто процентов несчастных случаев с известными людьми – это не случайность. Это заказ сверху. Например …

Старик рассказал очень многое из того, о чём лучше не знать.

Дима был поражён всем услышанным. Старик рассказывал более двух часов. Дима так увлёкся разговором, что не заметил, в каком именно месте они вошли в маленький туннель, пройдя метров сорок , они оказались у железных дверей.

– Всё, дальше пойдёшь сам. До свиданья.

Старик протянул свою старую морщинистую руку. – Удачи, сынок, и будь по – серьёзней. Поменьше глупых шуток. Не играй с огнём, на карту поставлена не только твоя жизнь…

Дима почувствовал, как его кто – то толкнул в спину, и он буквально вывалился из двери на улицу. Вокруг шумел город. Он оказался на одной из центральных улиц. Он попытался открыть дверь, но было похоже, что она открывается в одну сторону и только изнутри.

Дима долго пытался уложить по полочкам всю полученную информацию. Многое просто не укладывалось в голове. У него было ощущение, что он находится в каком – то нереальном мире, в сказке.

Его недавняя уверенность в себе испарилась за полчаса разговора с этим маленьким старичком. Дима понял, что он не отлично обученный специалист, а маленькая беспомощная марионетка, которая ничего не знает и не умеет. Марионетка, которой нужно будет пройти огонь и воду, прежде чем его посвятят во все тонкости и тайны разведслужбы.

Дима взглянул на часы и просто ужаснулся.

– Боже, это мистика, половина девятого. Весь этот период время не двигалось. Не прошло ни минутки. Я ещё вовремя успею на работу, если буду идти быстрым шагом. А где моя машина, мне нужно ещё до неё добраться. Неужели всё это происходило не со мной. Это был реальный диалог, реальная встреча, или в меня просто влили информацию за доли секунд.

– Вася, Вася, – послышалось где- то сзади.

– О, привет!

– Ты на работу?

– Да!

– Ты что меня совсем позабыл. Не приходишь. Нашёл подружку поинтересней. Неужели не соскучился?

Шикарная шатенка с выточенной фигуркой схватила его за руку и притянула к себе.

От неё веяло дорогими духами и терпкими сигаретами. Длинное каре очень шло молодой девушке, которой было не больше двадцати лет. Но которая своим поведением, своей уверенностью в себе производила впечатление взрослой опытной женщины.

На минуту Дима опешил. Он не знал, как звать эту женщину, её серые выразительные глаза пронизывали его насквозь.

– Соскучился, даже очень.

– Тогда вечером, после работы, я тебя жду у себя.

– Нет, давай встретимся в кафе.

– Почему в кафе? Ты собираешься афишировать наши отношения?

-Да нет. Я просто не знаю, где ты живёшь и как тебя зовут-, подумал Дима.

-В кафе «Виктория» в шесть.

-Хорошо, Васька, как скажешь.

День на работе прошёл без эксцессов. Работа была монотонной и неинтересной. Бесконечная пайка одной и той же детали к одинаковым платам тянула ко сну. Весь день Диму мучили мысли о предстоящей встрече. Он не знал, чего ждать от девицы, которую он видел в первый раз. И как вообще с ней себя вести.

В половине шестого Дима вышел с работы и отправился в кафе. Троллейбус был переполнен. Он еле впихнулся, и за его спиной закрылись холодные двери. При каждом повороте на него наваливались впереди стоящие люди. Моментами ему казалось, что его просто выдавят, и он вылетит из троллейбуса.

Хорошо, что до улицы Ленина всего три остановки. Он доехал минут за десять.

Кафе в это время было ещё пустым. Он сел за первый же столик у окна и стал смотреть на проходящих прохожих. Так Дима просидел больше часа. Он решил, что незнакомка уже не придёт.

-Девушка!– он знаком позвал официантку.– Что у Вас самое вкусное накормите меня как себя.

– Интересно, а что вы любите, я же не знаю.

– Я люблю всё самое вкусное. Я вам доверяю, у такой красивой девушки не может быть плохого вкуса.

– Эх, Васька, ты в своём репертуаре, стоило мне задержаться на минутку, ты уже клеишь другую.

Незнакомка обхватила его сзади за шею и в шутку сжала её. Она наклонилась к нему через голову и чмокнула в нос.

– Ничего себе минутка!

– Девушка, а мне лёгкий салатик и натуральный апельсиновый сок.

– Мужчина, вам и первое и второе?

-Да, милочка, и третье, и четвёртое, и на пятое рюмочку виски. А ты что будешь пить-? обратился он к незнакомке.

– Сок апельсиновый, я же сказала-, протянула она недовольным тоном.

– У, какая ты бука!

– Ешь быстро и пошли!– сказала она приказным тоном.

-А куда?

– Как куда? Ко мне, я соскучилась!

Этот тон не понравился Диме, он напрягся.

– Ну что ты, милый? Она протянула свою руку и погладила его пальцы. Почему такой грустный?

Тебя же дома ждёт жена, ребенок, зачем время тянуть?

Дима ел молча.

Незнакомка мило улыбалась и периодически поглаживала его по руке. Её прозрачная блузка не прятала, а скорее подчёркивала её женские прелести. Она знала, что она интересна и красива, и пользовалась этим оружием.

– Ну всё, поел! Пошли, дорогой!

– Первый раз вижу такую голодную самку, ты меня даже пугаешь!

– Да, я заметила, что пугаю! Интересно только чем? Чем можно, вообще, испугать такого, как ты?

Ну всё, пошли!

Они вышли из кафе. Он взял её под руки.

– Веди меня, веди, – сказал он в шутку. Он не знал куда идти, и, конечно, не хотел, чтобы она это заметила.

– Почему пешком? Где твоя машина?

– Сломалась дура. Оставил прямо на улице, пошли пешком.

– Нет, не знаю, как твоя машина, дура или нет, а вот её хозяин точно дурак. Ты хочешь, чтобы я пешком топала два километра на таких каблуках. Ты меня поражаешь!

Не успела она поднять руку над дорогой, как к ним подъехало такси.

Дима открыл ей передние двери и помог сесть.

– На Ореховую, только выключите свою шарманку, а то меня стошнит от вашей музыки.

Они доехали буквально за две минуты. Она повернулась и протянула руку.

– Деньги давай!

Дима протянул пятьсот рублей. Она по-хозяйски схватила их и передала водителю. Водитель дал сдачи, которые она без колебаний положила в свой карман.

Они вышли напротив большого частного дома.– Проходи, что плетёшься сзади?

– Нет, я за тобой!

Они вошли во двор. Большой фасад дома с улицы оказался обманчивым. Это было что-то вроде общежития, в котором находилась куча коморок с разными дверями.

Незнакомка открыла двери и пропустила Диму вперёд.

– Мам, я привела его.

В коридоре появилась высокая красивая женщина лет сорока. Яркая крашеная блондинка с искусственно накачанными губами и крупными глазами. Мать и дочь были очень похожи, те же серые глаза

пронизывающе открыто смотрели на Диму.

– Итон, почему ты такой обалдевший? Видно , моя дочка опять ввела тебя в транс. Ну не смогла я её нормально воспитать, трудно одинокой женщине воспитывать ребёнка.

Умничка, Настя, спасибо!

– Что спасибо? Я из-за вас на свиданье опоздала. Она прошла мимо Димы, погладив его по щеке, и вышла из дома.

Дима не знал, как себя вести, понятно, что привели его сюда не для любовных утех. С одной стороны, он расстроился, с другой стороны, был рад тому, что, по крайней мере, это не ловушка.

– Проходи, садись, сейчас принесу чего-нибудь выпить.

Он сел на диванчик и огляделся. Небольшая комната лимонного цвета была заставлена мебелью и предметами, которые были просто несовместимы друг с другом. Комната говорила сама за себя.

Атмосфера лёгкого беспорядка и особенно тлеющий камин располагали и расслабляли гостя.

Она протянула ему маленький бумажный пакетик с соком и стала наблюдать за ним.

Он выпил сок и положил пакет на стол, стоящий рядом.

– Что не читаешь, неужели не интересно, что тебе пишут?

– А я дома почитаю!

– Я на вынос не даю!

Дима задумался, что я могу прочитать и где? Он сделал вид, что разозлился, схватил патетик из-под сока и разорвал. Догадка оказалась верной, на внутренней части пакета было написано целое письмо на английском языке, Дима быстро прочитал – это было новое задание.

-Что пишут?

– Кто много знает, долго не живёт!

– Что, прямо так и пишут? Да, тоже верно! Оно мне надо. Давай сюда,– она протянула руку.

– Зачем?

– Сожгу, зачем?!

Она выхватила послание и бросила в камин.

– Ты знаешь, я замуж выхожу.

– За кого?

– За миллионера в Швейцарию.

– Как это? А наши знают?

– Итон, что за глупые вопросы. Не знают, а посылают. Только дочку мне придётся здесь оставить, под твоим присмотром.

– Так, я в няньки не нанимался! У меня своих забот хватает.

– Это она тебя нянчить будет, пока меня нет!

– А что, ты замуж на пару месяцев выходишь?

– Знаешь тот, кто много знает, долго не живёт. Послания будешь получать через Настю. На её выкидоны не ведись. И спать с ней не надо. Узнаю, рога поломаю!

– Не понимаю, как наши могут работать с такими, как вы?

– Какими такими?

– Вы не надёжные, не серьёзные, болтливые и ну вообще…

– С нами работать легко, мы за деньги и себя, и родную мать продадим, не то, что родину.

– Видишь, опять болтаешь!

– А кому я нужна старая пьяница, наша разведка думает так же, как и ты, что с такой, как я, работать нельзя! Они на меня никогда не обращали внимания и не обратят. У меня дом- проходной двор, мужчин я меняю как перчатки, семь пар в неделю. Варю самогон, торгую из – под полы. И даже если меня увидят с президентом Америки, никому даже в голову не придёт ничего дурного. А я лучший информатор всех времён и народов, ставку надо делать на таких, как я, а не ты. Ладно, иди уже, я от тебя устала!

Дима встал и молча пошёл к двери.

-До свиданья, спасибо за сок!

– Боже, неужели тебе потребовалось прожить десять лет в России, чтобы, наконец, выучить это русское слово.

-Всё, пока! На свадьбу пригласишь?

-Ага, принимаю подарки и поздравления только без сопровождения. То есть без самих гостей.

Она закрыла за ним двери с явным желанием пихнуть его.

«Ага, это была мамаша,– подумал Дима, на допросе Итон рассказывал о ней, связная американской разведки, мечта ковбоя. Яркая женщина и дочка у неё ничего. Как бы выяснить, что за новое задание у неё и куда она едет, зачем?

Она права, на такую наши спецслужбы и не посмотрят. Нужно сообщить старику, пусть за ней присмотрят.

Так в письме мне поручили снять на плёнку район новостроек. Особенно подвальные помещения. Самое главное- мне нужно убрать Голубева, главу администрации города. Интересно, зачем им это нужно? И как мне это сделать, если я не выполню задание, я пропал, если выполню, пропадёт человек. Встречу с его женой придётся отложить.»

Дима дошёл до ближайшей трамвайной остановки и поехал за своей машиной, которую ещё утром оставил в одном из городских дворов.

Машина мирно стояла во дворе и, казалось, ждала, когда же её хозяин вспомнит о ней.

– Моя девочка, ты меня ждёшь! – Дима погладил машину. Он и мечтать не мог, что у него будет своя машина.

Странно, что у разведчика красная машина, она же, наоборот, бросается в глаза. Почему не белая?

День был таким бесконечным и насыщенным, что Дима с удовольствием направился домой.

Маша была очень удивлена столь раннему визиту мужа. Он очень редко приходил домой так рано.

– Кушать будешь?

– Нет, спасибо, я сыт!

– А кто тебя накормил?

– Не начинай опять, пилорама. Дима произнёс одну из любимых фраз Василия.

Маша надулась как обычно и пошла дальше возиться на кухню.

– Папа, папа пришёл! К Диме подбежала Лиза и обняла его за ноги.

Её маленькие ручки обхватили его и не хотели отпускать.

– Папа, я так скучаю по тебе, ты всегда приходишь, когда я сплю. А другие папы приходят с работы и гуляют со своими детьми и ещё с женой!

– Ты имеешь в виду – всей семьёй.

– Да, я тоже так хочу. Мама, папа и я посередине.

Для своих четырёх лет девочка была очень рассудительна и умна. Диме стало невероятно жаль это маленькое создание, которое не хотело много, просто быть любимой и ощущать эту любовь в своей семье.

– Ну, пошли, погуляемт как белые люди, что не сделаешь для ребёнка,– повторил он уже для камеры.

– Маша, Машка, одевайся, пойдём гулять!

– Куда, к кому?

– Просто по улице.

-Что нам пятнадцать лет?

– Мы просто прогуляемся, ребёнок просит.

– Я плов варю, я никуда не пойду, мне некогда, я как собака устала, ноги болят после работы, ещё по улице бродить. Ты целый день сидишь за столом, а я мотаюсь за этими дикарями.

-Я сказал, пошли. Завелась, я ей одно слово, она двадцать пять, как старая карга.

Дима прямо в обуви прошёл на кухню, выключил кастрюлю и, взяв ребёнка, вышел на улицу.

Через минут десять Маша спустилась во двор вслед за ними.

Она была очень недовольна и обижена. Но Дима и не собирался с ней говорить.

В его планы не входило кардинально менять отношения в этой семье.

Уже через пять минут Маша смягчилась сама, она увидела восторженные глаза своей дочери, которая с восторгом демонстрировала своим друзьям наличие полноценной семьи.

Девочка с гордостью шла по двору, держа своих родителей за руки, и ощущала себя по-настоящему счастливой.

Они прогуливались молча, никто из них, включая ребёнка, не хотел нарушать эту благоговейную тишину, тем более что они знали, как обычно заканчиваются их дискуссии.

Через час все замёрзли и проголодались.

-Домой! – сказал Дима.

– Папа, ну, ещё чуть-чуть!

– Я замерз, ты хочешь, чтобы я заболел?

-Да!– уверенно ответила Лиза.

– Почему?– Дима был удивлён ответом ребёнка.

– Когда ты болеешь, ты дома лежишь.

– Хорошо, пойдём сейчас полежим, я устал.

Дома было тепло и уютно. Дима лег на диван, а Маша отправилась на кухню доваривать плов.

Лиза примостилась на диван к Диме, она прижала к нему своё маленькое худенькое тельце и ручками обхватила его руку.

От неё приятно пахло каким-то детским запахом. Неожиданно она вдруг обернулась и, посмотрев ему прямо в глаза, произнесла : «Спасибо, папочка, ты у меня самый хороший на свете».

Буквально через полчаса девочка уснула. Дима тихонько переодел её в пижаму и уложил в кровать.

В это время в комнату вошла Маша, у неё был вид, словно она вернулась не из кухни, а с фронта, разбитая, лохматая и несчастная.

-Где ребёнок?

-Спит!

– Она не мылась, грязная, зубы не чистила!

– Опять недовольна ,пилорама. Она уснула на диване, ты хотела, чтобы из-за твоих зубов я её будил.

– Во – первых, не из-за моих зубов, а-а…

-Всё, заткнись! – оборвал её Дима, как это обычно делал Василий. Я её переодел в пижамку, думал, ты оценишь, фурия! А ты опять нарываешься, посмотри, на кого ты стала похожа!

Ты плов сварила, я кушать хочу! Пойдём, накорми меня.

– Ты сам в состоянии себе положить, я пошла в душ.

Дима отправился на кухню, а Маша в ванную комнату.

Она подошла к зеркалу и поймала себя на том, что её брови сдвинуты у переносицы, отпечаток недовольства её жизнью нарисован у неё на лице. Когда в последний раз она улыбалась? Когда искренне радовалась чему-нибудь? Когда в последний раз встречалась со своими подругами? Маша пришла к выводу, что в чём-то он, конечно, прав. Я скрипучая пилорама, мне трудно угодить. Кому будет приятно жить с человеком, который живет, не радуясь жизни, не радуясь просто тому, что он жив и здоров и живы и здоровы люди, которые рядом с ним?

Ей очень захотелось изменить свою жизнь, но желание и светлая мысль посетили её голову лишь на минуту.

Поздней ночью в полной темноте Дима молча, как это обычно делал Василий, исполнил свой супружеский долг и завалился набок спать.

Вернее, не спать, а думать. Его беспокоило предстоящее выполнение задания. Ему предстояло убить человека, этого он никогда не делал. Убить не в бою, не защищая родину, а просто так.

Утро, как обычно, наступило раньше, чем его ждали. Спать хотелось всем, но ещё больше кушать, поэтому все собирались и дружно шли на работу.

На улице Дима остановился рядом с машиной, чтобы завязать шнурки, и почувствовал, как мальчик лет тринадцати положил ему что-то в карман.

Дима сделал вид, что ищет ключи в большом кармане из-под куртки, умело, тремя пальцами развернул записку и прочитал « Ровно в семь у заправки».

Записка была мягкой, на ощупь она напоминала жевательную резинку. Дима слышал о такой бумаге, он уверенно смял её в круг и положил в рот. Записка на вкус была клубничной и очень понравилась Диме.

«Интересно, опять женщина? – думал он, садясь в машину.

Ну один раз меня так и отравят, когда я стану не нужен, в следующий раз помну и выкину, всё равно прочитать её уже никто не сможет».

Сидя на работе, Дима думал о людях, окружавших его, как можно изо дня в день делать одно и тоже? Из года в год сидеть по девять часов в одном и том же кабинете и делать монотонно одну и ту же работу, три- максимум четыре действия? И неважно, что на секретном заводе хорошо платят. Жизнь проходит мимо неинтересно, одни и те же люди, одни и те же лица, даже стены из года в год выбелены в один и тот же цвет.

«Я, наверно, рождён быть разведчиком,-подумал он,– нормальная жизнь не для меня.

Наконец – то, пятница! – думал Дима.– Хотя, какая мне разница, всё равно, похоже, завтра у меня будет горячий денёк. Ума не приложу, что мне делать с их заданием? Придётся выходить на своих.»

Глава -6

Погода на улице была мерзкой. Весь день моросил дождь, холодный северный ветер пронизывал насквозь. К обеду казалось, что за окном поздний вечер.

Дима подъехал к заправке, она была пустой и безлюдной. Он заправил машину, постоял минут десять, имитируя разговор по телефону. Люди подъезжали и уезжали, но к нему так никто и не подошёл.

Дима, долго не задумываясь, сел в машину и поехал домой. Он уже проехал три квартала, как вдруг в зеркале увидел, что на заднем сиденье мелькнула чья-то фигура.

От неожиданности он резко затормозил. На заднем сиденье сидел Гамлет, он знал его по фото. Гамлет был агентом Великобритании, связным Итона. Гамлет был симпатичным мужчиной лет тридцати пяти. Единственным его недостатком была полысевшая голова. Но и это его совсем не портило. Его интеллект был написан на лице. В нем была какая- то аристократическая изюминка, которая проявлялась в каждой его фразе, в каждом его жесте.

Он знаком показал Диме, чтобы тот молчал и руками показывал, куда поворачивать. Дима медленно тронулся и поехал дальше.

Ещё через пару кварталов он также знаками просил Диму притормозить и выйти из машины.

Они заехали в небольшой городской дворик.

– Пошли, посидим на лавочке.

– Что за выходка? – возмутился Дима.

– Мне кажется, меня пасут!

-С чего ты взял? Ты кого-то видел?

– Нет, я чувствую. Я же не первый год в разведке, понимаешь, кожей чувствую, меня раскрыли.

– Ну, значит, всё, пора тебя убирать!

-Хорошая шутка! Тебе эту работу ещё не поручили?

– Пока нет, как поручат, узнаешь!

– Я знаю, тебе поручили убрать Голубева?

-Да, а что?

– Он работает с нами, он нам нужен. Бывший полковник КГБ, это клад. Последние пять лет он работал на американцев. Всем, что он имеет, он обязан им. Он слишком много знает, а последний инсульт дал ему на голову, у него проявляется маразм. Они боятся, что он заговорит.

Для них он выжатый лимон, пустышка. А нам он очень нужен, у него есть информация, за которую мы бы заплатили не один миллион.

– И что мне делать? Я должен выполнить задание, ты же это понимаешь! Не надо ставить меня в тупик.

– Успокойся. Мы были готовы к этому. Безвыходных ситуаций не бывает. Незаменимых людей не бывает.

– Ты о чём?

– Вот два патрона, для этого задания тебе достаточно и одного. Думаю, и второй патрон нам скоро пригодится. В них не порох, а снотворное и кровь. Стрелять будешь в лоб. Винтовка будет в квартире под диваном. После выстрела, Голубев, упадёт замертво, он будет залит кровью. Недалеко будет стоять скорая помощь. В ней наши люди заменят его на другого человека, у которого вместо лица будет одно месиво. Он погибнет при толпе свидетелей. Думаю, у нас всё получится. А главное не у кого не будет ни капли сомнения. Вот патроны.

Он протянул Диме плюшевого мишку.

– А второй патрон для тебя?

– Очень может быть, но не надо опережать события.

– Не боитесь, что от этого удара у Голубева последние мозги вышибет?

– У тебя есть другие варианты?

– Нет, этот план меня вполне устраивает.

Завтра в пять часов вечера у него презентация его новой книги – «Деньги партии». Он уже в курсе, посмертное издание для него беспроигрышный вариант для его наследников. Он просил устроить спектакль, только после презентации. Конечно, конкретное время и место его убийства он не знает, ну, чтоб не дёргался. Убийство ему обещали только через неделю.

– А потом куда?

– Он хочет в Швейцарию.

– А вы?

– Очень может быть. Пара пластических операций, домик в горах и наша жена-сиделка.

В три часа ты должен быть на месте. Напротив, в здании мы освободили тебе квартиру. Хозяева выиграли горящую путёвку на двоих в Египет. Они улетают завтра в девять утра. Ключи у соседки, она не работает так, что может нагрянуть в любой момент.

-А, что соседка не могла выиграть, какую ни будь путёвку?

– Ну, если соседка зайдёт не вовремя получит путёвку в рай.

– Зачем мне там сидеть с трёх часов? Мне и трёх минут хватит. Только светиться.

– Ты должен его прикрыть, когда он приедет. Возможно, кто-то его уберёт раньше тебя, и это уже не будет театральной постановкой.

– Кто? А если этот кто-то будет этажом, ниже, или выше, как я его прикрою? Я его и не увижу. У вас точная информация?

– Да, его должны убрать. Тебе его заказали Американские спецслужбы, а его большой кремлёвский друг заказал его неизвестному нам киллеру. Мы так и не смогли на него выйти. Знаешь, такие книжки с именами с рук не сходят.

– Удивляюсь, как она вообще вышла?!

– Думаю, его ждёт сюрприз, текст книги в тираже будет отличаться от текста в наборе.

Вопрос о его уничтожении решается в эти два дня. Но другой такой возможности публичного убийства у нас не будет.

– Не понимаю, что не хватает этим старикам? Может, мы его уберём до презентации? Ничего, всё равно хорошо заработает на книжке.

Зачем рисковать?

– Похоже, ты прав. Но такие вопросы решаю не я.

– Это же глупо! Зачем рисковать?