Усадьба леди Анны

ЭПИЛОГ

Королевские герольды опустили свои трубы, но звук еще некоторое время плыл над толпой разряженных придворных. Вперед вышел личный секретарь его королевского величества, развернул длинный свиток и принялся читать с листа. Голос его отчетливо звучал в каждом уголке тронного зала.

На удивление, среди придворных смолкли все разговоры. Слишком много пари было заключено на тему нового указа. Большая часть женщин, как ни странно, утверждала, что «…совершенно невозможно! Это будет просто неприлично! Я свято уверена, что его королевское величество не пойдет на такое!».

В залог ставились драгоценности, редкие растения и животные и даже весьма симпатичные денежные суммы. Судя по вытянутым лицам многих присутствующих, пари они проиграли.

Леди Мишель, уже год, как носящая фамилию барона Листера, сжала кулачки. Муж заметил ее волнение и улыбнулся. Подвинулся к милому, порозовевшему от волнения ушку и прошептал:

— Не волнуйся, дорогая. Все будет хорошо! Я видел подписанный указ еще вчера.

Леди Мишель благодарно улыбнулась ему, вслушиваясь в слова королевского секретаря: «…и вручить вновь утвержденный королевский орден имени святой Агнесис герцогине Анне Ангуленской! За заслуги ее и преданность…».

Анна, стоящая перед троном, на котором рядом с улыбающейся королевой сидел Луи-Фиипп, отвесила низкий поклон, благодаря их величества за оказанную честь.

С атласной подушечки, которую держал исполненный важности паж, секретарь взял широкую алую ленту, перекинул через плечо Анны и завязал декоративный узел. Именно на эту ленту и прикрепил затем сам орден. Знак напоминал собою скорее огромную брошь, чем государственную награду. Это был первый женский орден, учрежденный во Франкии, и Анна не удержалась, кинула взгляд в сторону кисло улыбающегося эспанского посольства.

Их, как бывших соотечественников герцогини, пригласили на церемонию. Может, это и было несколько мелочно со стороны герцога Ангуленского, но он лично настоял на этом.

Королева и король по очереди поздравили ее, выслушали слова благодарности и отпустили герцогиню. Она привычно и плавно сместилась в сторону, не поворачиваясь спиной к венценосцам, и была аккуратно поймана за локоток мужем.

— Как ты себя чувствуешь, родная?

— Все хорошо, Макс.

— Надеюсь. Сейчас будет прогулка, мы идем сразу за королевской четой, а потом, если хочешь, сможем сбежать.

— Сбежать?! — Анна страдальчески подняла брови. — Нет уж! Иначе в приемный день нам придется пустить в дом каждого из присутствующих здесь. Пусть выговорятся сейчас.

— У меня большое желание запереть тебя где-нибудь в провинции, — рассмеялся муж.

— Ах так?! — герцогиня смешно фыркнула и, строго нахмурившись, произнесла: — Тогда я придумаю еще что-нибудь! И тебе снова придется выкручивать руки королю и выцарапывать для меня патент! Вот так!

— Знаешь, Анна, думаю, второй раз это будет значительно проще. Ты знаешь, что леди Мишель подала прошение о выдаче патента?

— Разумеется, знаю. И я тебе скажу, что штучка, которую она придумала, работает отлично. Мы проверяли вместе. Так что…

Договорить у них не получилось: подошли первые «поздравляльщики». Далеко не все выцеживали слова с кислыми гримасами и натянутыми улыбками. Было достаточно и тех, кто искренне восхищался и говорил от души. Особенно радовало Анну то, что среди таких было много молодых женщин и мужчин.

«Конечно, не стоит думать, что теперь проблем с патентами не будет совсем. Женщинам все равно получить документ на порядок сложнее. Но, как говорила я в прошлой жизни: капля камень точит! Хотя, если бы не упорство Макса… Скорее всего, я бы уже плюнула на это самое «официальное признание». Это ведь почти год его разговоров с королем, разговоров с отцом, споров и даже ссор. Это теперь, когда казна получает такие отчисления, их величества решили пойти дальше и организовать первую государственную награду для женщин. А еще всего четыре года назад даже мысль об этом казалась бы безумной!» — Анна улыбалась, слегка кланялась подходящим придворным, машинально кивала и что-то отвечала. И была благодарна, что большую часть этой светской нагрузки взял на себя Макс.

Наконец объявили прогулку, и толпа слегка засуетилась. Анна нашла взглядом так и не пробившихся к ним леди Мишель с мужем, подняла руку и помахала им. Пусть так не принято, но ей простительно.

Их королевские величества покинули зал, и приглашенные придворные, выстраиваясь по рангу, отправилась сопровождать венценосную пару.

Давным-давно уже герцогиня не обольщалась любезными улыбками придворной своры. Но так же давно, зная, что за ее спиной неизменно стоит муж, научилась не обращать внимания на гадючий шепоток.

«Болтают ерунду от зависти, — с усмешкой говорила ей мадам Берк. — Да и пусть их! Я бы даже сказала, что можно понять завистников, — смеялась она. — Ни на что серьезное они не годятся, а будут сильно надоедать, всегда можно отправить в ссылку в дальние поместья на годик-другой.».

К сожалению, дворцовая жизнь стала частью и ее жизни. Пусть муж, зная о нелюбви Анны к таким развлечениям, и стоял на страже ее интересов, но раз-два в месяц, все же приходилось присоединяться ко двору.

Чаще всего Анна попадала на малые королевские ужины. Там все же было гораздо уютнее. Тем более, что королева любила с ней поболтать о всяких женских штучках, обменяться мнениями о том, какая микстура лучше помогает при коликах — из укропной воды или ромашковая. Разница у наследного принца и первенца Анны была всего в три месяца, так что такие беседы нужны были обеим.

Королевский сад сейчас, в середине весны, представлял собой потрясающее зрелище. Тихо роняли бело-розовые лепестки яблони на длинной аллее, цвели клумбы, сплетая яркие краски не только в виньетки-орнаменты, но и в огромный герб Франкии. Мягкий ветерок шевелил струи небольших фонтанов.

«Ну, раз уж все равно придется бродить здесь, то почему бы не попробовать немного поинтриговать?»

Заметив, что король увлечен беседой с её мужем, Анна обратилась к королеве:

— Ваше величество, могу я вам доверить небольшой секрет?

— О, конечно, герцогиня! Ваши секреты всегда интересны.

— Помните, я просила у вас разрешение на брак барона Листера и моей фрейлины?

— Да, — королева, слегка пополневшая после родов, активнее замахала веером и с любопытством глянула на Анну.

— Так вот, леди Мишель придумала совершенно потрясающую вещь. Посмотрите! — Анна вынула из-под собственного локтя плоский ридикюль и показала ее величеству две металлические бусины застежки. — А вот так просто открывается… — замочек щелкнул, и сумочка открылась.

Королева захотела попробовать сделать это лично, с удовольствием поклацала замочком и вынесла вердикт:

— Это прелестно! А главное, как удобно!

— Как вы думаете, ваше величество, стоит ли такая интересная идея патента? Я знаю, что баронесса Листер подала прошение, но пока, увы, не дождалась ответа.

— Ах вот оно в чем дело! — улыбнулась королева. — Я ничего не буду обещать вам, герцогиня. Вы же понимаете, что такие вопросы вправе решать только мой муж, — однако веселая и чуть ехидная улыбка ее величества наводила на совсем другие мысли.

Домой герцог с женой вернулись ближе к обеду. Утомленная и голодная Анна сразу же велела накрывать стол. А пока слуги суетились, они оба прошли в детскую.

Маленький Филипп спал под надзором няньки и мадам Берк. Мадам шепотом докладывала:

— Отлично позавтракал, съел всю кашу. Потом гуляли, затем пил молоко с печеньем. Потом играл с кубиками, мы складывали слова. Он потрясающе быстро учится, ваша светлость! Я бы не поверила, что такое возможно, если бы не видела это сама: ему ведь всего четыре года!

Родители успели полюбоваться сыном совсем недолго, он завозился, почмокал забавно выпяченными губками и повернулся на бок, оставив их лицезреть высунувшуюся из-под легкого одеяла розовую пяточку.

Анна вздохнула и потянула мужа из комнаты, шепотом приговаривая:

— Пошли, я есть хочу!

И герцог, и мадам Берк торопливо устремились за ней. Фелиция уже ожидала их в столовой в обществе мадам Селин. За столом обсуждали разные домашние мелочи: где проводить очередной четверг, в доме или можно в беседке. Мадам Берк сообщила, что осенью падре Доменик собирается ехать по делам в Парижель. Анна попросила ее отправить приглашение падре остановиться в их усадьбе.

— Я с удовольствием повидаюсь с ним!

— Обязательно отправлю со следующей же почтой, — согласно кивнула мадам Берк.

— Фелиция, ты не приболела? — герцогиня заметила, что девушка рассеянно гоняет по тарелке ломтик ветчины. — Может быть, тебе сдать дела швейной мастерской и отдохнуть пару недель?

— Я получила письмо от мамы.

— О, что пишет мадам Леруан? Как идут дела у нее?

Анне показалось, что Фелиция слегка смутилась.

— Она приложила для вас финасовый отчет, ваша светлость.

— Да, я помню, что мадам Леруан ведет дела очень аккуратно. — улыбнулась Анна. — Но мне кажется, это не все новости?

Фелиция покраснела еще больше и смущенно пробормотала:

— Мама приглашает меня приехать на свадьбу.

— Куда приехать?!

— Она выходит замуж.

Это было, надо сказать, настолько неожиданно, что некоторое время Анна ждала, что Фелиция рассмеется и скажет, что пошутила. Однако девушка так и продолжала сидеть, глядя в стол.

— Фелиция, вас расстроила эта новость?! Но что же в ней плохого? Или вам не нравится жених?

Немного помявшись, Фелиция робко спросила:

— А вы не будете возражать, ваша светлость?

— Да зачем бы мне это делать?! — искренне удивилась Анна. — Ваша мама на редкость умная и практичная женщина. Если она нашла свое счастье, я только порадуюсь за нее.

Девушка повеселела и с воодушевлением начала рассказывать:

— Месье Понтюа — вдовец и очень хороший человек. Я знаю, что он маме предложение делал еще до моего отъезда, но она отказала ему. А теперь вот, очевидно, решилась. Я бы… Я бы очень хотела съездить туда!

— Договорились. На какое время назначена свадьба?

— Первое оглашение уже было. В начале осени они повенчаються, а потом уже падре Доменик поедет по делам.

— Ну и прекрасно! Вы сможете навестить маму, а я отправлю с вами подарок для нее.

Новости были хорошие, да и атмосфера дома всегда действовала на Анну умиротворяюще. Прошла усталость от суматошного дворцового визита. Ела Анна с большим аппетитом, пока не заметила, что почти все присутствующие поглядывают на нее и улыбаются.

Она с недоумением перевела взгляд на мужа и натолкнулась на почти такую же умильную улыбку.

— Что? Что такое, Макс? Я запачкалась? — Анна торопливо провела по губам салфеткой, но ничего не почувствовала.

Все молчали и переглядывались, только Фелиция опять покраснела и опустила глаза.

— Да что случилось?!

— Посмотри в свою тарелку, Анна.

Не понимая, что происходит, Анна последовала совету: надкусанный ломтик ветчины, чуть обгрызенный кусочек сыра и малосольные огурцы.

Огурцы выращивались в усадьбе в огромной стеклянной теплице и были самыми ранними овощами на столе. Максимилиан даже отправлял засолку по ее рецепту во дворец. Помниться, королева Антонелла обожала их во время беременности, также как и сама Анна.

Герцогиня улыбнулась воспоминанию: тогда они обе готовы были есть только эти самые малосольные огурчики. Все остальное их не интересовало.

И тут до нее дошло…

Она растерянно посмотрела на улыбающегося Макса и спросила:

— Ты думаешь?!..

— Я уверен, любовь моя!

Анна как-то растерянно оглядела родные лица, заметила слезинки умиления на глазах мадам Берк, ласковую улыбку мадам Селин и сказала:

— Надеюсь, хотя бы в этот раз будет девочка.

— Знаешь, родная моя, мне совершенно все равно, кто.

Макс встал из-за стола и подал ей руку:

— Пойдем, я хочу тебе показать что-то. Берёг к годовщине Филиппа, но думаю, что сейчас самое время.

Кабинет герцога в усадьбе располагался недалеко от спальни. Именно туда он и привел жену, усадив в кресло. Сама она появлялась тут нечасто, стараясь не мешать ему заниматься бумагами. И сейчас обратила внимание, что появился новый книжный шкаф. Именно к нему Максимилиан и подошел. Щелкнул замок, распахнулись дверцы…

— Что это? — Анна с удивлением смотрела на полки, занятые одинаковыми томами.

— Это мой подарок тебе, родная моя. Я очень хотел сделать сборник. Ты же помнишь, мы не раз говорили. Но мне немножко обидно было оттого, что все стихи о любви и о нас с тобой написаны не мной. Я только переводчик, не более…

— Макс, для меня это не так важно, поверь…

— Помнишь, ты заказала на день ангела Филиппу торт со свечками? Помнишь? И говорила, что нужно задуть и загадать желание. Я помогал ему тогда и именно тогда пришли эти строки. Их мало, Анна… Это всего один катрен… Но он о тебе. О нас…

Анна ласково погладила кожаный переплет и открыла книгу. На первой странице не был указан автор, но эти строки были именно о них с Максом: