Глава 4. Последний привет из 21-го века

Вторак занес меч над головой и попытался со всей силы ударить. Парировать удар такой силы я бы не смог и ушел в лево, пытаясь поднырнуть и кольнуть в бок соперника. Успела промелькнуть мысль, что Вторак обращается с мечом как с оглоблей, но он резво успел развернуться и блокировать удар с шагом назад. Инициативу мой соперник потерял. Я подбил меч Вторака, и пока он по инерции возвращал свою руку, слегка опущенную моим ударом по мечу, полоснул по кисти своего соперника. Деревяшкой это было терпимо, но, если представить отточенное лезвие, то соперник уже без нескольких пальцев. Но бой не завершился. Вторак отпрыгнул на два метра назад и сделал три боковых замаха мечом, видимо пытаясь толи запутать меня, толи напугать. Последовал резкий удар снизу вверх с одновременным шагом навстречу мне. Сложный удар и блокировать его непросто, но я и не старался это сделать. Инерция движения резко вперед и отвод деревянного меча в сторону немного дезориентировал соперника. Прокручиваюсь против часовой стрелки… Хрясь! Удар локтем в челюсть и Вторак попятился. Я не предпринимал никаких действий. Понятно, что ногдаун противника позволил бы мне одержать победу.

Вторак же заревел как зверь.

– Досыть, – прокричал Войсил. – Видел. Добре, воин-отрок. Вторак, в баню отведи, да снедать будем.

Глава семейства развернулся и пошел. Вторак, держась за челюсть, подошел и бросил передо мной свой деревянный меч.

– Идем, Корней Владимирович, баню ужо стопили, – сказал через боль бывший соперник и указал на небольшую избу в самом углу хутора.

Баня была небольшая метра два на три с лавками по бокам и печкой-каменкой в дальнем углу. Рассмотреть же весь этот не хитрый интерьер представлялось сложным из-за дыма и пара, клубящегося внутри.

– А вы париться не будете? – спросил я раздеваясь.

Вторак задумался над моими словами и только через паузу ответил.

– Да не, – усмехнулся Вторак и зажмурился от боли.

Я начал раздеваться, но мой банщик уходить не собирался, а с выпученными глазами смотрел на мою одежду.

– Ну? – спросил я зыркнув на Второка. Раздеваться под таким присмотром мужика лет двадцати не хотелось. Вряд ли здесь слышали о тенденциях в определении гендерных пристрастиях конца двадцатого века в Европе, но дискомфорт ощущался.

– Чудно, – прошипел Вторак и вышел.

Присев на лавку я попробовал расслабиться телом, но напрячь мозги. Все смешалось, и рационально мыслить не выходило. Зачем я здесь? Нет ясно, что вторая жизнь, что помог сыну, которого видел только издали, что все это воспринимается пока как игра с погружением. Думалось, что это даже сон. Но все же без цели я прожил прошлую жизнь, эту нужно иначе, но как? Спасти Русь от монголо-татар? Я один, даже со всеми своими «роялями», слаб. Нет, не получится. Дело ведь не проигранном каком-то сражении, а в системе, которая, как ее не подпитывай, не способна противостоять активным дисциплинированным ордам. Так для чего? Ну, внедрю я картошку и кукурузу на лет так шестьсот раньше. А вот это уже какая-никакая цель. Там где урожай зерновых погибает, картошка чаще всего дает неплохие урожаи. Значит, заделаться таким аграрием – экспериментатором. А еще пушку сделать, да как бабахнуть. Отлично, но церковь как объявит колдуном, да как даст погреться на костре. Но состав пороха я все же записал, да и книженции кое-какие взял. Нет, думать нужно крепко.

Понимаю я то, что Русь в таком виде как в начале 13-го века слаба системой, но сильна людьми. Направь этих людей в нужное русло и взрыв цивилизации и государственности будет такой, что все соседи содрогнуться. Значит цель – централизованное государство? Может быть, если будут условия. Я же не князь и армии не привел, вундервафлю не перенес. Боеприпасы и то закончатся очень быстро. Но, как говориться, будем посмотреть. Первое – как-то освоится. Купить землю, холопов, начать заниматься сельским хозяйством. Второе – создать производство чего только смогу, исходя из реалий времени. Третье – на полученные ресурсы, которые по-любому захотят отобрать, создать систему безопасности. Пока так.

Мысли перенеслись на этих странных лесных людей, которые меня приютили. Чего они от меня ждут? Может уже Шаха прибили, да коней делят, а меня в бане запрут, да подожгут? Но если никому не доверять и обходить всех людей стороной – много проживу? А к князю на поклон нужно идти? Думаю здесь проще попасть к князю, чем в мое время к президенту. Но что он мне скажет – иди, значит, Корней всех басурман бей – вот тебе золото, моя дружина, ты ведь такой красавчик. Ха, ха!

– Мать, – прошипел я от резкой боли в груди, а через секунду на затылке. Боль нарастала и двигалась вместе с маленькими бугорками, выступающими под кожей. Казалось, что сдерживает эти непонятные механизмы только тоненькая кожа.

– Чужие, твою мать, – вспомнил я фильм, когда в героев внедрялись инопланетные твари, а потом искали выход.

Нащупав двигающееся нечто на груди в районе сердца, я привстал и стал искать нож, который был вложен в специальном кармане на штанах. Эту хрень я решил вырезать. Боль слегка утихла, но понимание, что у меня под кожей что-то есть, заставляло паниковать. Подержав нож над огнем, насколько хватило терпения, уж очень горячо, я окунул нож в бочку с горячей водой – хоть какая-то дезинфекция. Разрезать правой рукой место, где остановилось это нечто, придерживая «шишку» другой не принесло ни большой крови, ни особой боли.

– Твою мать, Илларион мать его Михайлович, – выругался я, наблюдая у себя на ладони приборчик. – Так вот как вы отслеживаете меня. А как сигналы идут?

– Да ну вас к черту, – я кинул прибор в огонь и, нащупав второй, с шипением вырезал на затылке кожу. Кровь протер термобельем, так как не имел под рукой ничего другого, а сочивщаяся кровь доставляла дискомфорт.

Видимо температура в бане градусов под 80 спровоцировала процессы и аппаратура начала реагировать.

– Что? Аппаратура? Она же выходит из строя?! – прокричал я, уже догадываясь, почему она работала столько дней.

Они внедрили свои датчики в сердце и мозг возможно так, что при их отключении я бы умер. Весьма вероятно, что они убили бы меня, как только сигналы перестали поступать, например, взорвались в мозгу или импульсом остановили сердце. Зачем в принципе множить сущности этим эксперементаторам. Как только мышка подопытная перестала приносить инфомацию – убить, а вдруг эффект бабочки.

– Да пошли Вы, экспериментаторы. Вторая жизнь! Да я просто подопытная крыса, – продолжал я.

– Корней Владимирович, ты пошто! – в баню вошла Божена.

Интермедия 2

– Давление падает, – истерично закричал доктор, который до этого со скукой посматиривал на мониторы.

Первоначально процесс восстановления организма у тайного, но явно влиятельного пациента шел с более чем положительной динамикой. За менее чем двое суток омоложение составило до сорока лет и до предполагаемого результата оставалось не болеешести часов, уж слишком запущенный организм был у пациента. И когда дежурный доктор начал откровенно зевать, начались процессы, которые еще ни разу не проявлялись. Омоложение не только замедлилось, но и прямо на глазах пациент начал стареть. Появились морщины на только что бывшем практически молодом лице, резко начали изнашиваться внутренние органы, уже аппаратура показала цироз печени и ишемическую болезнь сердца. Клетки организма перестали восстанавливаться и регенерировать, появились и раковые опухоли.

– Что случилось, – в палату вбежал Шемес, который был явно в некотором, толи наркотическом опьянении, толи в изрядном алкогольном. – Ты что скот сделал?

Информация от показателей организма клиента приходила на гаджеты всех заинтересованных лиц, Шамес был одним из самых заинтересованных, так как от успеха зависила его жизнь и это не фигура речи.

– Что могло случиться? – проорал Шамес, держась за спинку стула толи от опьянения, толи и ему становилось плохо.

– Датчики донора были уничтожены, и импульс от них перешел к реципиенту, – дрожа, вывалил единственное объяснение случившемуся доктор. – Остановка сердца!

– Отключай его! – заорал Шамес, но было поздно, сразу после остановки сердца у пациента умер и мозг.

Доктор обреченно опустил руки и понурил голову. Он знал, что должно дальше произойти. Понимал, что его вины в смерти пациента не было, но никто и разбираться не станет.

– Убей этого гада! – истошно проорал Шамес, переходя на визг.

Ответа не последовало, и тогда куратор сам нажал кнопку уничтожения донора, как это делал всегда, после омоложения очередного влиятельного старика. Аппаратура не показала, что донор погиб, но Шамес сильно на это рассчитывал. Они всех доноров убивали до момента разрыва связи. Просто взрывали датчики внутри путешественников во времени. Нельзя было рисковать, ведь до конца так и не знали, могут ли попаданцы влиять на современный Шамесу мир.

– Телефон, где же он, – судорожно хлопал себя по карманам Шамес. Он захотел позвонить дочери и сообщить ей номер основного счета на Фарерских остравах, где собрал уже полмиллиарда долларов.

Тут в палату ворвались люди с автоматами и полной экиперовке «Ратник 3». Первым же выстрелом в голову наемники закончили жизненный путь Виктора Семеновича Шамеса, двадцать лет работавшего на организацию, о которой и сам практически ничего не знал.

Интермедия 3

Василий Шварнович окинул взглядом своих сыновей от Агафьи, которая была второй его женой. Хорошей женой, подарившей ему трех сыновей и дочь, но первая – всегда в памяти. Остался сын от первого брака, который на службе у ростовского князя Василько.

Но не для рефликсии позвал глава рода сыновей. Ему нужен был совет. Даже не так ему нужно подтверждение правильного решения, которое он уже принял.

– И яко сей отрок? – спросил сотник сторожевой сотни Василий Шварнович.

– Чудной, но рубится добре, говор иншай, конь булгарски, да фризки аще, – начал высказывать свое мнение Вторак.

Так повелось, что сыновей Войсил назвал по очередности рождения, но у них есть и церковные имена, зваться которыми они станут только тогда, как в полную силу войдут и покажут себя лучше других. А пока постигают науку воинскую, лесную, да другие нужные в сложном и многогранном деле разведки.

– То добре, токмо його монах шукае? Яко мыслите? – задал вопрос Войсил, задумчиво поглаживая бороду.

– Треба скарб його поглядеть. Отче – то можно, али невмесно? – спросил Третьяк.

– Невмесно, токмо потребно тое. Ты ведешь, што Глеб робит, також и в Унже треба стать крепко, да Лазаря здвинуть. Тати у граде лютують, а тысяцки в долях з ими. Коли отрок той, што монаху потребен, то треба повязать його собе, – Войсил погладил бороду.

– Яко? Супружничать? – спросил Третьяк и зарделся. Он был самым молодым парнем и только сейчас начал в полную силу ощущать все трудности полового взросления.

– Ты кого супружничать то? Токмо венчать у церквы! – Войсил отвесил не силный подзатыльник сыну.

– Так Мария то – сестрица – мала аще, – проблеял Вторак.

Сыновья в присутствии отца всегда терялись и выглядели глупыми. Так уж приучил Войсил своих приемников, что лучше выглядеть глупо, но все досканально переспрашивать, чем не понять даже малости. Вот и сейчас братья могли бы сами до всего додуматься, но, времени устраивать мозговой штурм, не было. Странный парень вполне может оказаться тем, кого они ищут уже третий год, после допроса с пристрастием одного церковного слушки, что начал шпионить за Войсилом.

Вот тогда они и вышли на некого таинственного монаха, который возомнил, что должен появиться некий человек, как предвестник страшных событий. Но может и не появиться. Однако, ресурсы, затраченные на поиск человека, выглядели впечатляюще. Соглядатаи таинственного монаха внедрились в роды мордвы, марийцев, точно были в Рязанском княжестве, Перемышле. Может еще где, но этого уже ни Войсилу, ни Глебу не удалось узнать. Вот и Войсилу с Глебом пришлось рассылать людей по разным направлениям для поиска. Одновременно нарабатывая свою агентуру и связи.

– Сыне? – Войсил нахмурил брови. Такой пассаж говорил о том, что Втораку следует самостоятельно помыслить.

– Божана? – неуверенно произнес Вторак.

Вместо ответа, Войсил позвал племянницу.

– Божана, а гож ли муж той? – спросил Войсил свою племянницу.

– Пригож, дядько, токмо пошто пытаешь? – спросила девушка.

– Дак тое, што Вышемира треба охолонить, каб ты не бегала от його, да по лесу з братами не шукалась, то треба мне, роду нашаму и тя в кривду не уведу, – Войсил задумался. – Ступай Божана, я пораду дам табе апосля.

Шлава рода дождался пока выйдет племянница из горницы, а после направил Вторака хорошенько обследовать телегу гостя. Если только что подозрительное – сразу сообщить. Самым сложным было как-то выиграть время для принятия судьбаносного, как минимум для племянницы, решения.

Кроме как послать Божану в баню к молодому парню, вариантов задержать гостя и обследовать скарб путешественника не находилось. Удивлением для Войсила стало достаточно быстрое и покорное принятие решения Божаной. После того, как племянница побывала в плену и с ней не всегда обходились уважительно, девушка проявляла крайнее пренебрежение в вопросах жамужества и вообще мужчин. А тут согласилась.

После возвращения Вторака уже по лицу сына, Войсил определил, что парен тот, кого искал странный монах. И, если уж так нужен этот странный юноша монаху, то следует половить того на живца. Путь приходит и возьмет, а уже Войсил постарается не упустить таинственного интригана.

Но ситуация с монахом была вторым дном ситуации, а еще и первое дно, которым и следует оправдывать все последующие действия.

Прежде всего, одним из центров силы в Унже был Вышемир, который якшался с ватажниками и имел долю в грабеже купцов и пришлых в городе. Вышемир был десятником городовой стражи, которые больше, чем наполовину сами были разбойниками. Десяток же этот был уже больше штатного, и с этим нужно было считаться. Божана была наследницей крупного поместья, на которое сильно косится сосед – тот самый Вышемир. Уже и сватов собрался посылать – сам же вдовец! Женить Корнея и Божану, и Вышемиру останется только идти на открытую конфронтацию, где можно без ущерба перебить всех его людей. Есть вероятность, что пострадает и Божана, но ее-то сосед точно захочет оставить в живых для легализации своего положения. А вот Корнея – убьет. Ну, так на эту жертву Войсил пойдет – чужой он! И монах или сразу объявиться, или хотябы немного насолить таинственному интригану. И уже не важно, врет, или недоговаривает Корней.

Ну, коли выживет парень, то пусть и живет с Божаной. Видно было, что девке он понравился. А Божана красивая и нет мужчины, кому она не приглянется, поэтому парень и сам не зная пойдет приманкой. А там уже и его вещи прибрать к рукам можно. Нужно только сделать так, чтобы парень потерял голову от девушки. Ну, Божана уже в бане.

Загрузка...