В лето 6733

Интермедия 1. Вольдемар молодой

Молодой парень лет шестнадцати с длинными светлыми волосами, немного рыжеющими на палящем солнце и с добрым, немного полноватым лицом молился в личном королевском шатре вместе со старшими офицерами своего войска. Вольдемар, прозванный Молодым, в противоположность своему отцу так же Вольдемару, был взволнован. Впервые именно он командует войском, ему отец и датская знать доверили отвоевать обратно город Ревель, который год назад захватили поганые язычники эсты с помощью русичей.

Называть местное население погаными, а русичей дикарями было крайне важно, чтобы тебя правильно принимали в обществе, окружающем молодого младшего монарха. Ведь статус соправителя Дании сильно пошатнулся, когда его, вместе с отцом захватил этот ублюдок, граф шверинский Генрих, имя которого парень даже в уме не мог произносить без приступа злости. Сейчас же, во время молитвы было бы не к месту проявлять лишние эмоции.

Еще и года не прошло, как оба правителя Дании вернулись из плена. И причиной тому были не потерянные земли Дании, на которые претендует император, а объявленный крестовый поход против русичей. Воевать в этом богом забытом крае датские рыцари больше не хотели. Под угрозой территории самого государства, в которые вцепился этот шут Фридрих. Понятно, что нельзя распылять силы на два фронта, земля эстов не особо гостеприимная. Он уже три недели осаждает Ревель и потерял больше трех сотен воинов, которые так нужны для страны. И как быть дальше? Император не применит воспользоваться возможностью и захватит все датские земли, где только слышится немецкий язык. Нужно быстро побеждать и уводить от сюда войско в Данию.

— Ваше величество, — в шатер ворвался офицер.

— Да как ты смеешь? Прерывать молитву своего короля, — взбеленился духовник, который с умилением наблюдал за тем, как его воспитанник истово молится.

— Ваше величество, к северу из-за леса вышли конные рыцарей и обоз, — не обращая внимания на крик священника, доложил офицер.

— Труби… тревогу! — растеряно сказал молодой человек и стал одевать свои доспехи.

Вначале Вольдемар возликовал — меньше тысячи конных выскочили из узкого прохода и устремились на уже стройные ряды пехоты с длинными копьями. Датчане готовились к решительной атаке на Ревель, и им стоило только развернуться в другую сторону, не теряя строя. Кони были русские, Вольдемар это уже понял, что это были именно союзники поганых эстов. Молодого короля возмущал союз язычников и тех, кто смеет называть себя христианами. По мнению монарха это было предательство веры.

Русичи опешили, как это показалось Вольдемару, король усмехнулся, решив для себя, что русичи испугались ощетинившихся доблестных датских воинов.

— И зачем такие трусы одевают столь добротные доспехи и идут в бой на таких красивых лошадях? Вот только такие кони хороши для выезда, но для рыцарского боя, пожалуй, не подойдут, — вслух размышлял молодой соправитель Дании. Он иногда любил разговаривать с собой, эта привычка особо проявилась в долгом заточении в шверинском замке.

— Что они делают? — спросил Вольдемар у своего офицера, когда увидел, как группа даже для русских странно вооруженных рыцарей стремительной лавой направилась прямо на строй пехотинцев.

— Ваше величество, эта атака не принесет тактических выгод для противника, даже если они смогут прорвать строй наших смелых воинов. Этот прорыв купируется нашей конницей, — объяснял офицер своему королю происходящее в разворачивающемся сражении.

— Так пускайте конницу на усиление, — прокричал нервничающий младший король.

— Мой король, рано еще. Кони устанут и не смогут преследовать убегающих русичей, — сказал офицер без какого-либо намека на некомпетентность своего короля в вопросах тактики.

Вольдемар промолчал, он сам должен был догадаться о том, что лошади не двужильные и в сражении быстро устают, а русичи конные и многие из них уйдут, и не будет добычи. Молодому королю страсть как хотелось получить трофеи, да и снабжение войска оказалось крайне затруднительным и затратным процессом. У местного населения разжиться провиантом, чтобы прокормить четыре с половиной тысячи ратных, не вышло — толи в лесу прятали провиант, толи закапывали. Еды хватило бы от силы на две недели, если бы отец — старший король не прислал на днях пятнадцать коггов с продуктами, стрелами, болтами и небольшим пополнением. Сейчас эти корабли ждут взятия Ревеля, чтобы после победы уже отвести в благословенную Данию самого Вольдемара и часть войска. На соединение с ненавистными германцами и их псами — тевтонами пойдет только тысяча датчан.

— Мой король, как я и предполагал — противник отступает. Я предлагаю в узкое место первым пройти пехоте, — предложил дальнейший план сражения главный офицер.

— По обстоятельствам, главное, чтобы воины не отвлеклись на грабеже обозов, — высказал свою волю король.

Вот только напряжение доброго и милосердного короля, но никак не жесткого завоевателя, никак не оставляло. Вольдемар заключил руки в замок на спине, чтобы никто не увидел, как у короля усиливался тремор. А, когда через полчаса прогремел гром, все присутствующие на смотровой площадке, как по приказу, посмотрели наверх, но небо было необычайно чистое, без намека на облачко.

Потом послышался гром еще раз. А, после, из-за леса во фланг датскому войску ударила та конница, что буквально недавно так позорно бежала. И теперь это были уже не трусливые зайцы в красивых доспехах, а настоящие волки, которые стальным кулаком обрушились вначале на арьергард датчан, а после перегруппировки, вошли в тот злосчастный узкий проход, который, скорее всего, стал могилой для многих славных датских воинов.

— Что происходит? — прокричал Вольдемар, услышав еще один сигнал, но доносящийся со стороны города.

— Язычники пошли на вылазку, увидели поганые, что у нас проблемы, — с некоторой растерянностью произнес старший офицер.

— Чем мы ответим, Йохан, чем? — голос младшего короля дал петуха.

— Мой король, у нас еще шесть сотен пехоты и сотня конницы, нужно отдать приказ снять охрану с кораблей, большая часть резерва там, — ответил явно растерявшийся старший офицер. — Но Вам, мой король нужно бежать. Корабли в трех милях. Сражение проиграно, нам не нужно тут находиться.

— Мой король, прибыл посыльный, — на смотровую площадку вбежал воин.

— Что еще? — выкрикнул Вольдемар, готовый как в детстве закрыть глаза ладонями и чтобы никто его не замечал.

— Ваше величество, корабли захвачены схизматиками, а два когга, которые пытались сбежать сожжены, — отрапортовал посыльный.

Вольдемар посмотрел вначале на главного офицера Йохана, а после провел взглядом по всем опытным воинам, которые так любили давать советы королю, но сейчас стыдливо отворачивали глаза. Не дождавшись ни одного совета, Вольдемар набрал полную грудь свежего майского воздуха.

— Сохраните жизни датским воинам, будем надеяться на христианское милосердие русичей, — дрожащим голосом скомандовал король.