В лето 6733

Глава 1. Куда пойти, куда податься

— Что кручинишься? — спросил Ипатий.

Сегодня коллега-попаданец прибыл из очередного своего похода. Непоседливый воин не может больше месяца находиться на одном месте, как и отказывается обзаводиться не то что семьей, а вообще каким-либо имуществом. Для меня это стало очень выгодным и полезным. Во-первых, если раньше, Ипатий и его сорвиголовы все трофеи за бесценок сплавляли скупщику в Рязани, то сейчас он все добро везет в поместье. Сам же, как и его десятники находится на коште воинской школы. Получают жалование, снабжение. Но главное — они обкатывают в полевых условиях новиков. В каждый поход с ним отправляются больше сотни будущих воинов. А искать противников Ипатий умеет. В степи гуляет лихой казак и гоняет, и остатки половцев и чувашей и других «печенегов». Сейчас же вернулся от аланов, где был три месяца и умудрился поучаствовать в междоусобной войне кланов.

Сказать, что мой новый соратник просто «безбашенный», нельзя. Он убежден, с чем нельзя не согласиться, что воин только тот, кто прошел не одну сечу и в бою не подвел. И, обкатав тысячу ратных на его отряде, мы получаем стойких и понимающих свои возможности воинов.

— Слушай, не знаю, что делать дальше! — сказал задумчиво я.

— Это как? Все сделал уже? И монголов разбил? Или на Руси порядок и перспективы? Говаривали уже не раз на все эти темы. Еще работы и работы и на тебе больше груза, чем на мне. Я с Филом — так, вояки. А ты наш тыл! — Ипатий сжал демонстративно кулак.

— Ага, меня уже и воином не считают, — я усмехнулся.

Да, был разговор, причем, аккурат перед последним отбытием Ипатия в поход. Тогда пришлось всем со всеми объясниться окончательно. И Фил, так наедине Ипатий называл Филиппа, — уже свыкся. Ну, за всех я считаю только троих — себя, Ипатия и Филиппа, который многое слышал при ситуации с Даниилом.

Скелеты же в шкафах были у всех, особенно, конечно, у нас с Ипатием. Я признался Филиппу, что прибыл из будущего и, как следствие, знаю многие события и их последствия. Сразу же после меня признался и Ипатий, что так же прибыл из будущего. И если я из XXI, то он аж из XXIII века. Разные у нас и способы попадания. Так, я оказался в 1223 году от рождества Христова в своем теле, только омоложенным неким непостижимым образом. А вот Ипатий, или скорее его сознание, было вселено в чужое тело. И уже гулял по просторам Руси и степи воин много больше десяти лет.

Из разговора Ипатия, которого так звали в том времени, откуда он появился и его человек-донор в этом времени был тезкой, стало очевидным, что это человек на ступеньку выше в эволюционном развитии. Вот только его достижения не связаны со знаниями, там вообще никак для современного мира, ну не квантовый же двигатель изобретать в XIII веке. А как построить простейший механизм, или заниматься сельским хозяйством — Ипатий даже не предполагает. Прежде всего, он умеет убивать себе подобных, как никто из ныне живущих. Обостренная реакция, сила, ловкость, зрение, слух — это то малое, что Евпатия выделяет из массы людей. При этом, он не так уж и выделяется статью и телосложением из множества других воинов.

Оказывается, что в будущем, откуда прибыл попаданец многие люди, такие как он. Благодаря совершенно незначительному изменению ДНК, стали доступны некоторые функции мозга, которые ранее были в «спящем режиме». Вот, например, человек год занимается в спортзале, бассейне, бегает по утрам, тем самым становится спортивным, выносливым, потянутым. Но стоит на следующий год забросить занятия и изменить свой режим, как человек становится обрюзгшим, с жирком и отдышкой. У эволюционирующего человека такого нет — достаточно один раз достигнуть высокого результата и все. Теперь на протяжении всей жизни, до момента старения мозга, ты можешь повторить свой рекорд десятилетней давности. Это в будущем назвали «эволюционным скачком», так как человек как бы набирал в своей жизни статы и не становился слабее до момента отмирания клеток головного мозга.

Ипатий еще пятнадцать лет назад сумел отбить летящую стрелу, теперь он может это делать без видимых усилий. Его владение двумя мечами — это действенная защита от всего дистанционного оружия средневековья. Стрелять из пистолета в попаданца мы еще не додумались.

Я так же, видимо, эволюционировал после перехода — обзавелся феноменальной регенерацией и уже стал замечать, что любые сложные движения однажды удачные, все последующие разы получаются только лучше. А еще я ем пироги, мед литрами потребляю с хлебом, но ни грамма лишнего жира.

Был еще один попаданец — Даниил. У него был другой путь развития — он воздействовал на умы людей. Жил весь в интригах и принципиально хотел прихода восточных завоевателей на Русь. Оба попаданца, в отличие от меня, прибыли из того мира, где русичи смогли отбиться от монголов, объединившись с булгарами, мордвой, венграми и остатками половцев. Вот только Русь превратилась в слабое государство по другим причинам — безвластие и междоусобицы на протяжении всей остальной истории. Да и крестоносцы со шведами ослабили русичей, пройдя огнем и мечом в то время, как Русь победила, но лишилась лучших своих воинов в противостоянии с монголами.

Когда не без моих усилий смогли разбить орденцев и даже захватить Ригу, Даниил только радовался, но как только понял мое стремление разбить монголов — взбеленился. Он готовил сдачу монголам русских земель и уже имел договоренности, что захватчики будут благоволить к православной церкви, которую хотел сделать всемогущей.

У каждая своя правда. Все мы хотели и хотим видеть сильную, богатую и процветающую Русь. Я, как и Ипатий, считаем, что мы способны и без врагов изменить систему управления и объединить разрозненные осколки единого культурного, языкового, экономического пространства. А Даниил был уверен, что только срубив под корень все старое, можно строить новое, правильное с его точки зрения. Ипатий был знаком с Даниилом, так как они попали в этот мир из одного кабинета. И воин бегал от мозголома, да и тот его не сильно то и преследовал. С возможностями Даниила он мог любого сломать — его организация и влияние на князей были колоссальны. Да вот обжегся, как это ни странно, на хроноаборигенах. И Филипп был одним из тех, кто помог раскрутить интригу и обыграть Даниила.

Ну да что о нем — он мертв.

— Знаешь, Ипатий, я думаю, как быть с тем, что важные игроки в противостоянии с монголами этим летом, в августе 1225 года от рождества Христова передерутся, — я начал озвучивать свои опасения. — Джеллал-ад-Дин пойдет войной на Грузию.

— Я слышал про него. Это сын последнего хорезмшаха? — удивленно поддержал разговор Ипатий. — Зачем он нам?

— По источникам у Джеллал-ад-Дина было больше ста тысяч хорошо вооруженных воинов — это сравнимо с монгольским войском Бату-хана. А у грузин больше тридцати тысяч воинов, — сказал я и посмотрел на Ипатия. — Грузин передавят через предательство и из-за зависти командующего войском к удачливости других военачальников.

— Ты же не заболел гуманизмом, Корней Владимирович? Нельзя спасти всех. У нас есть цель, вот ей и будем следовать, — Ипатий задумался и через десять секунд продолжил. — Этот Джеллал-ад-Дин может же стать так же врагом. Он мусульманин, булгары мусульмане. Все может быть, а если объединяться, да по Руси ударят? Повторю — все может быть!

— Битва грузин с мусульманами будет при Гарни, там два брата будут — Шалва и Иване Торели — грузины и, вероятно, хорошие воины, в армии уважаемы. Их предадут, вот было бы неплохо их спасти, а еще хотелось бы подставить этого хорезмшаха. Монголы и так на него зуб точат, а, если он бы «накосячил», ну напал бы на кого важного из степняков, может послов, — я задумался.

— Ты хочешь монголов натравить на хорезмийцев? Может быть ты и прав, но не получится ли тогда, что монголы придут позже? Не забыл, что годы голодные впереди? Ты уже на пределе, чтобы прокормить две тысячи воинов, а их будет больше. Так что или закрывай школу, или войнушку устраивай с непонятными раскладами. Мы можем перегреться, если монголы придут на десять, пятнадцать лет позже, — Ипатий наставительно поднял палец.

— Да понимаю я это все, — входная дверь в палату начала открываться и я резко перешел на другой говор. — Токмо треба взять можливое от той свары.

В палату не вошла, а вплыла Божана. Степенная красивая женщина в новомодном слегка приталенном расшитым золотой нитью сарафане с богатым кокошником на голове была великолепна. Не перестаю удивляться себе — я просто не умею отводить глаза от своей любимой, пока кто-нибудь не одернет. Вот и сейчас я могу выглядеть как блаженный. Глупая улыбка и полное отрешение от всего, кроме предмета обожания.

— Непотребство то, Корней Владимирович, тако ж и взором своим опалишь хозяйку. Уймись, сейчас пойду и гляди, пока очи свои не спалишь, — веселился гость, разглядывая картину «влюбленный идиотизм», ну как это мое состояние называл закоренелый холостяк Ипатий.

— Что такое ты молвишь, Ипатий Кожедубович? — смущенно произнесла Божана.

— Скоморох, — опомнился я.

Ипатий стал быстро собираться. Я не стал проявлять излишний церемониал прощания и проводов гостя. Мне было легко с ним говорить и общаться, как, думаю и Ипатию. Церемонии, обряды, ворох условностей были необходимы для этого времени и как хорошо, что были люди, с которыми можно было обходиться без этого. У меня было таких четыре человека — моя любимая жена, Ипатий, Ермолай и Филипп.

Последнему, как уже говорил, мы все же открылись о своем попаданчестве. Тогда был момент истины и Ипатий был готов убить Филиппа, я же, по крайней мере, не препятствовал, несмотря на то, что остаток жизни корил бы себя. Но Филипп, как показалось, выдохнул, произнеся что-то вроде «ну хоть что-то понятно, а то никак не могли понять, кто ты да Даниил — думали толи бесы, толи ангелы». На мой взгляд странно уложилась ситуация в голове одного из моих соглядатаев, по совместительству другу.

А вообще моя самооценка сильно просела после того, как я узнал, что двое приближенных ко мне людей были не моими, а Даниила, и могли не только докладывать своему нанимателю, но и убить меня или кого из близких. И не смог я выявить, что Филипп представитель некой, так сказать секретной службы. Вот только мозг и руки — Войсил и Глеб — этой организации погибли, не без помощи монаха Даниила. По поводу просто спросить у друга кто же он, случилась психологическая проблема. Я так опасался потерять этого близкого человека, что больше не лез в его дела. Пока я видел только полезное для меня — ну и ладно.

— Любы, мой, что делать сегодня станешь? — спросила жена.

— Тебя целовать в уста сладкие, — сказал я шутливым тоном и притянул, уже распустившую черные густые волосы Божану, к себе.

— То так, токмо у ночи и так мало спали! — кокетливо сказала Божана. — У вечере в баню пойдем. А я сегодня у абедне в прядильный цех пойду, аще до Жданы и до Юрия.

— Невмесно! — строго сказал я. — Отрок от бабьего подола у воинскую школу пошел, а ты все пироги йому носишь. Невмесно!

Божана остро и пронзительно сверкнула глазами. Покорности, как и не было. Я знал эту реакцию жены. Она очень болезненно отнеслась к тому, что Юрий все-таки пошел в воинскую школу и был там самым младшим. Я попросил о некотором снисхождении только из-за возраста, но все же просьба мало возымела действия. Очень сложно быть в коллективе таких вот новиков и при этом иметь меньшие нагрузки, чем другие. Вот только и Юрий парень с характером. Через боль, ночные драки, недосыпания идет к тому, чтобы стать вровень с ребятами старше его на два-три года.

Божана резко отвернулась от меня и сделала вид, что чем то очень занята. Значит, с женой мы поссорились. Да! Бывает и так! Не думаю, что где-то есть пары, которые никогда не ссорятся. Да и многое теряют, если всегда в согласии — мириться порой бывает очень сладко.

Божана вышла, а я стал думать, что мне сегодня делать и куда пойти. Начало посевной уже оговорили, Макарий знает свое дело, Ждана так же вполне справляется. Сложно, конечно, без Мышаны. После смерти Андрея и осознания, что он был шпионом и отлично играл свою роль, но не был искренен, женщина собралась в монастырь. Сейчас бывшая управляющая вместе с женой покойного Войсила Агафьей Никитичной проходят послушание в каком-то женском монастыре, даже и не уточнил где. Очень надеюсь, что обе женщины придут в строящийся женский монастырь под Унжей, и с ними можно будет и сотрудничать. Такой опыт и способности, как у Мышаны не могут пропасть после пострига. Вот только ситуация с ее детьми… Но здесь Божана обещалась все устроить. Ох, придется подарок придумать жене, а то и еще вздумает долго дуться на меня, а я долго не могу.

Поразмыслив, решил составить следующий маршрут: вначале к Дарену-кузнецу, потом к Крече — посмотреть, как там производство свечей, только к нему через свиноферму — они жира обещали натопить. Дальше к Ждане, пусть и ушлая молодая управляющая, но присмотр за ней пару-тройку лет не помешает. После Жданы, на производство бумаги и посмотреть, как продвигается «создание» печатного станка. Ну, а закончу на сегодня инспекцию в порту. Вчера прибыли шведы на торг, но без меня главный товар для скандинавов не торгуют. Хотят они оружия, а я думаю, нужно ли его продавать.