В объятьях звёзд

Глава 25

Я не знаю, что чувствую к ним. К Регору. К Асаду и Старку. Я запуталась окончательно. И душа разрывается от противоречивых чувств. Разговор с Максом не расставил всё по местам. Даже если покажу бывшему жениху наше прошлое, от этого он не воспылает ко мне любовью. Просто увидит. И, честно говоря, я не хочу показывать нас. Никому не хочу. Это очень личное, сокровенное, интимное. Даже банальное знакомство. Для Макса это как посмотреть фильм с грустным концом. Только он актёров знает.

После дневного откровенного разговора я лучше начала понимать мужчин и их соперничество. Но главное, поняла, почему коммодор так редко улыбается и всегда мрачный, суровый, закрытый. Ещё, конечно, предстоит выслушать версию Старкара. Вот только я уже знаю, что не буду его осуждать. Как и не осуждаю Регора.

Мужчина предлагал вернуться домой или в Корпус, на моё усмотрение. Я выбрала прогулку. Он согласился, предложил пообедать или поужинать. Так как день движется уже к закату.

И вот мы сидим с Регором в уютном молчании в маленьком кафе на свежем воздухе. Мужчина не мешает думать, он вообще ощущается кем-то очень близким и родным. Особенно после откровенного разговора. Вокруг всё так красиво. Прекрасная природа, раскидистые деревья, непривычные для меня, пышные кустарники с необычными красочными цветочками. Небо голубое-голубое, ни одного облачка. И воздух. Насыщенный кислородом. Без примесей, без выхлопов. Лишь лёгкие нотки цветов и ягод. Репликант был прав, Вальдос красивее Рагсаруса. В плане природы так точно.

Улыбаюсь, вспоминая ворчание бездушного робота. Я скучаю по нему. Это так тупо – скучать по дроиду. На Земле я их терпеть не могла.

– У тебя красивая улыбка, – замечает Регор. Встрепенувшись, перевожу на него взгляд, – она так редко озаряет твоё лицо. Тем ценнее поймать этот момент. Что ты вспомнила?

– Репликанта, – признаюсь, краснея и закусываю губу, – он так меня раздражал с первых минут, просто бесил. Учи правила, Лана, – копирую голос дроида, – я устроил тебе свидание, Лана. Присмотрись к коммодору, Лана.

Регор тоже улыбается. И его суровое лицо преображается. Я замолкаю и залипаю на его белозубой улыбке. Впервые, между прочим, так открыто проявляет эмоции. Мне кажется, он даже немного смущается. Хотя военных же невозможно смутить?

– У тебя тоже красивая улыбка, – признаюсь искренне. – И я благодарна тебе, коммодор Регор Кхалла. Что ты спас нас.

– Это не только моя заслуга.

– Просто прими благодарность, – перебиваю его.

– Приму. Только в виде поцелуя, – и опять улыбается, на этот раз немного коварно. А я киваю. – Ты доела?

Мужчина показывает на заставленный стол и недоеденные блюда. Получает ещё один кивок и, быстро расплатившись, поднимается. Мне чудится, что он прямо сейчас опять прижмёт меня и поцелует. Напористо, так, как в кабине лифта. Но нет, Регор лишь предлагает раскрытую ладонь и тянет на новую прогулку.

Моя рука в его руке. Это так правильно, приятно, тепло. Переплетаю наши пальцы в замок, он сжимает в поддержке. Сейчас мне не хочется думать о прошлом и будущем. Лишь наслаждаться настоящим. Этим мигом. Мужчиной, что идёт рядом. Путь это будет эгоистично, пусть неправильно. Я обязательно подумаю об этом завтра. Кто-то так говорил. Не помню, где слышала. Не суть.

Замедляюсь и останавливаюсь возле искусственного озера. Регор непонимающе смотрит. Вскидываю голову, смотря на завораживающие искры, и, поддавшись порыву, приподнимаюсь на носочках. Мужчина сам преодолевает расстояние между нами. И не целует, лишь разворачивается лицом к лицу и замирает в сантиметре от губ. Ждёт мою благодарность. Замечаю, как подрагивают его губы в еле сдерживаемой улыбке. Но не дотянуться. Это мой максимум. Падаю на пятки, увеличивая расстояние.

Обвожу быстрым взглядом локацию, нахожу небольшой плоский валун и тяну мужчину к нему. Чувствую разочарование и смятение Регора, веду себя глупо, ведь можно же притянуть его. Уверена, он этого и ждал. Но лёгких путей не ищем. И сегодня нет правил, нет возрастов и прошлого, и настоящего. Лишь порывы души.

Взбираюсь на камень, мужчина придерживает, помогает. И, поняв, наконец, мой манёвр, хохочет. Громко так. Раскатисто. Запрокинув голову назад. Теперь я выше него на целую голову. Даже больше.

Регор будто специально подходит ближе. Его нос касается ложбинки груди, и я чувствую горячее дыхание даже через футболку. И небольшое возбуждение лёгкой щекоткой проносится по телу, будоража кровь.

Коммодор запрокидывает голову и бровь красноречиво выгибает, гладит большущими ладонями по ногам. От колен и замирает на бедрах. Дыхание перехватывает. Зарываюсь в жёсткий ёжик, жалея, что нет больше длинных густых волос, чтобы запутаться пальцами и потянуть. И медленно склоняюсь. Улыбаюсь широко, остановившись в сантиметре, как он. Дразню.

Наши носы едва соприкасаются, и дыхание одно на двоих. Глаза в глаза. Яркие искры. И горячие руки. Пространство полностью окутывает запахом Регора. Но мужчина не срывает поцелуй. Мы будто боремся, кто первый сдастся. И вроде как это я должна ему благодарность. Но меня будоражит эта близость. И хочется оттянуть этот миг.

Сдаюсь первой, с лёгким выдохом накрываю его мягкие губы. Регор принимает мой язык, посасывает и выпускает, чтобы тут же толкнуться своим в мой рот. Он полностью перехватывает инициативу, врывается, сминает, прикусывает. Меня штормит от его потребности. От его желания. От нашего поцелуя. Цепляюсь сильнее за плечи, боясь скатиться со своей высоты.

Мужские ладони смещаются к филейной части. Не успеваю возмутиться, меня вздёргивают, разводят ноги, и Регор садится на этот валун, а меня устраивает на коленях, прижимая промежностью к паху. Так целоваться намного удобнее. Спина затекла. И как мужчины целуются с маленькими женщинами, сгибаясь в три погибели?

Неосознанно распаляю коммодора. Теснее жмусь, трусь, вздрагивая, когда бугор в штанах задевает чувствительные точки. Регор полностью контролирует себя и наш поцелуй. Не переходит черту, разве что руки его гуляют по спине и зарываются в мои волосы. А мне хочется прыгнуть в омут с головой. Хочется ощутить силу его желания. Хочется сгореть в его руках.

Прерываю нас, подняв голову и зажмурившись от собственных желаний. Дышу загнанно, нужно остановиться. Нужно перестать. Ведь так нельзя. Мужские губы смещаются и покрывают поцелуями шею. Шершавый язык ласкает бешено бьющуюся артерию. Перед закрытыми глазами проносятся световые червячки, будто чёртовы молнии вспыхивают. И нет сил прервать эти ласки. Даже его щетина трётся о кожу возбуждающе.

Ладони уже не на спине. Во всяком случае, одна точно. Он безошибочно находит тугую горошину соска и лёгким касанием очерчивает ареолу. Меня прошибает, и я выгибаюсь, запрокинув голову. Закусываю с силой губу. Другая ладонь придерживает, не даёт упасть назад.

Слепо опускаю голову, ища его губы, и жадно вгрызаюсь в них, а он всё-таки накрывает всю грудь. Так, как я хочу, зажимает между пальцев вершинку и сжимает полушарие. Всхлип не удаётся подавить.

– Регор, – кажется, это был стон. Мольба.

– Мне остановится, – хрипит слишком правильный мужчина.

Нет! – вопит всё нутро.

– Да, – шепчу прерывисто, и всхлип разочарования подавить не удаётся.

Так как коммодор действительно прекращает. Грудь неприятно покалывает, низ живота сводит спазмом и пульсирует. Регор тоже старается сдержаться, унять своё возбуждение. Выпускает меня. Съезжаю с его колен и выпрямляюсь на подрагивающих ногах.

– Поехали домой, – тихо предлагаю, протягивая раскрытую ладонь, и закусываю с силой губу.