Глава 4

Девчонка отключилась. Обмякла на драном кресле и головушку на бок свесила. А у него рот слюной затопило от вида тонкой шеи и пульсирующей на ней жилки.

Тварь внутри нетерпеливо облизнулась. Чует страх, реагирует на него, как стрелка компаса на север. И если бы не железная удавка самоконтроля, хрен бы от девчонки что осталось – и плевать, что перед ним маленькая сладкая омега.

Варг присел рядом. Ухватил за подбородок и слегка повернул личико, разглядывая свою новую игрушку.

Хорошенькая! Мордашка свежая, черты лица трогательно-юные, губы сочные мягкие – так и ждут его поцелуев. И подвернулось удачно – уже лет пять как на аукционе полная херня. Или на рожу страшные, или послушные самки, готовые хоть в позу встать, хоть из окна выйти. Нет, ему не нужна выдрессированная с детства омега. Слишком неинтересно. Зато эта… Варг бережно завел за ушко прядь цвета спелой пшеницы. Протер между пальцами, наслаждаясь шелковой мягкостью и заранее предвкушая, как приятно будет сжимать эту роскошь в кулаке.

Никаких стрижек больше! Отрастит ниже задницы и с распущенными ходить станет. Перед глазами мелькнул образ обнаженной девушки, укрытой белокурым водопадом, и чудище внутри взвыло так, что чуть не оглох.

Варг поморщился, с трудом осаживая взбесившегося зверя. Виски прошило обжигающей вспышкой мигрени, и боль перетекла в затылок.

Пора с этим кончать!

Перехватив тонкие запястья одной рукой, второй придавил малышку к креслу и впился в нежный изгиб шеи.

– А-а-а!

Девичий визг схлестнулся с утробным воем зверя. В рот хлынула кровь, и по суставам протянуло огненной плетью, запуская начало трансформации

Нет! Нельзя!

Разжав зубы, Варг толкнул кресло так, что оно опрокинулось вместе с девчонкой.

А в горле пряной сладостью растекался вкус крови. По-особенному яркий, ароматный…. И боль вдруг стихла – тварь успокоилась, смакую несколько жалких капель. Что за херня?!

Пока мозги в порядок приводил, омега наутек бросилась. Чуть не прощелкал, до того шустро у двери оказалась.

– Нет-нет! – заверещала пойманной птичкой, когда малютку поперек талии схватил и одним движением на плечо забросил.

– Замолкни, – хлопнул по упругой заднице.

Уже видел отпечатки ладони на ней, но потом – когда связь окрепнет. Метка оборотня – это не просто шрам, а связь по всем уровням. Из искры возбуждения раздует пожар похоти и подстроит вкусы девчонки под его нужды. А он любил, когда партнерша полностью зависима и готова вообще на все.

– Пустите, я сама, – залепетала малышка, стоило шагнуть в коридор.

Да, надо бы спустить омегу на пол, но ощущение живой тяжести странным образом успокаивало тварь. Чудовище притихло, осторожно принюхиваясь к добыче.

Тонкий запах химии резал сверхчувствительное обоняние. Дешевая дрянь! Он почуял тонкий флер препарата еще в кафе. Обычный оборотень внимания бы не обратил, но не тот, кого год за годом натаскивали различать даже самые слабые запахи. Иначе – долгая и болезненная смерть.

Варг еще раз хлопнул малышку по ягодицам. Та опять взвизгнула, и на ее писк из двери высунулась пьяная морда.

– Э, ты, бы-ы-ык, куда нашу Алёнку…

Одного взгляда хватило, чтобы ублюдок с воем за голову схватился и по стене сполз. Тварь оживилась, требуя устроить зрелище перед самкой – раскатать смельчака в кровавое тесто и в хлам тут все разнести, но Варг мимо добычу понес. Чем скорее притащит в особняк – тем лучше.

Омега притихла. Напряглась вся, и в воздухе потянуло тонким ароматом слез. Разговоры утешительные разводить не стал. Выплачется сейчас – потом меньше реветь станет.

– Ай-ена, ай-ена! – ударил в спину детский голосок.

Да что за херня?! Свалит он из этого бомжатника или нет?

Варг раздраженно обернулся.

За ним ковыляла совсем еще мелкая девка. Чумазая, в одежонке драной, а за приоткрытой дверью маячила фигура женщины. Но помогать мамашка явно не спешила.

– Дашенька! – ойкнула омега на его плече. – Пустите! Пустите… ох, пожалуйста!

Заюлила всем телом, а он только крепче сжал.

– Опуси Ай-ону! – налетела на него мелочь.

Взъерошенная, злая, а у самой в глазах ужас плещется.

Варг лениво оглядел ребенка. Заморыш в линялом платье. Один щелчок – и в стенку влипнет. А девка на плече выкручивается ужом. То отпустить требует, то Дашеньку эту домой отправляет.

Мать твою, а это уже начинает утомлять. Варг резко оскалился, показывая клыки. А потом схватил мелочь за плечико, крутанул на сто восемьдесят и лёгоньким хлопком по пятой точке придал ускорения. Ребенок с ревом кинулся обратно.

По его спине рассыпалась дробь ударов.

– Ты… ты… ты чудовище! – визжала омега, пока он нес ее к машине. – Ублюдок конченый!

Варг открыл машину и сгрузил добычу на пассажирское сидение.

– Ты совершенно права, детка, – прорычал с ухмылкой и шарахнул дверью.

Все, теперь в особняк.

***

Тяжелые капли барабанили по плечам и спине. Из лейки кипяток шарашит – от пара продохнуть невозможно, а озноб никак не отпускает. Трясет, словно лист осиновый.

Алена нервно слизнула упавшую на губы каплю. Соленая.

Оборотень увез ее куда-то за город. Она плохо помнила дорогу, перед глазами маячила темная фигура водителя. Ублюдок даже не обернулся. А она отчаянно жалела, что в руках не было ничего острого – всадила бы в шею, и дело с концом.

Алена крепко зажмурилась и стиснула кулаки. А в ушах вместе с шумом воды надсадный плачь Дашеньки – альфа ударил ребенка! Беззащитную маленькую девочку! Насколько же надо подонком быть?!

А ей сейчас этого подонка обслуживать…

Алена опять облизнула губы. От нервов все искусаны, а боли нет. Не чувствуется она за пожаром сердечной агонии. И от одной мысли, что придется перед оборотнем ноги раздвинуть, начинало тошнить. Ну а что? Товар вымыт и готов к употреблению. Даже побриться заставили, прямым текстом указав, что если не сделает, то ее приведут в надлежащий вид лично. Пришлось подчиниться.

Дрожащими пальцами она кое-как нажала кнопку «стоп».

Душевая кабинка тут – ни чета проржавевшей ванне в бараке. Все блестит, светится, подмигивает. В углу целый бассейн с джакузи, а фарфоровый унитаз кажется стерильнее хирургических инструментов, и вообще весь особняк альфы стерилен от уюта и тепла.

От золотистого мраморного пола тянуло могильным холодом, а насквозь молочно-бежевая комната хуже склепа.

Но именно тут ей придется спать с оборотнем. И рожать ему детей.

Картинка перед глазами дрогнула и поплыла. На периферии слуха раздался хлопок, но реальность исчезала, уступая место спасительной темноте. Она уже близко, еще немного и…

– А-а-а! – заорала не своим голосом и пулей сиганула из кабинки прямо в руки оборотня. – Пусти! – попыталась отбрыкаться, но от холода мышцы судорогой свело – ей врубили ледяную воду!

– Стоять.

Тело послушно обмякло. Алена хватала ртом воздух, бессмысленно разглядывая пуговицы на кипенно-белой рубашке. А в опустевшей голове мелькнула дурацкая мысль, что оборотень слишком высокий… Она ему макушкой даже до ключиц не достает.

Господи, что от нее останется если… если он ее… Пришлось зажмурится. Все неважно. Главное, чтобы Тимоха исчезнуть успел. Ему все расскажут наверняка… Только бы сюда не рванул, в…

А где она вообще, и у кого? Оборотень не представился, а она тем более не спрашивала. Не до того было…

По плечу скользнули мужские пальцы, стряхивая капли воды. Горячие, а ей еще холоднее стало.

– Мне нужно полотенце, – пробормотала, пытаясь выгадать себе хоть полминуты и заодно прикрыться.

Оборотень хмыкнул, и рывком развернул ее спиной к себе:

– Не нужно.

Алена прикусила губу, пытаясь сдержать рвущуюся на волю истерикой. Бесполезно! О, господи, неужели сейчас все будет?! А ее мучитель, как назло, не торопился. Обжигающе-горячие ладони огладили плечи, и на мгновение показалось – кожа сейчас вспыхнет.

Руки опять потянулись прикрыться. За спиной раздался недовольный рык и запястья оказались в плену мужских пальцев, а грудь бесстыдно выпятилась вперед.

От стыда и страха Алена зажмурилась. Ноги подкашивались, перед глазами плавали алые пятна, а в голове только одна мысль – хоть бы скорее закончилось. Пусть… Пусть это случится быстрее, и может после этого она найдет в себе силы утопиться.

– Боишься меня, – в хриплом баритоне звенело удовлетворение.

Алена молчала. Ублюдку просто нравилось пугать. Изводить жертву мучительным ожиданием, чтобы потом наброситься и разорвать в клочья!

Не дождавшись ответа, оборотень убрал тяжелые от воды локоны с шеи. По коже покатились холодные капли, запуская новую волну озноба.

– Не надо так дрожать, маленькая, – кончики пальцев скользнули вверх и легли на метку. Она по-прежнему ныла и дергала, как свежий синяк. – Тебе понравится. Это я обещаю.

– Нет! – крикнула и рванулась прочь.

Чуть руки не вывернула! А оборотень перехватил ее под грудь и впечатал в себя с такой силой, что дыхание сшибло.

– А-а-ай, – прохрипела, почувствовав укол в плечо. – Нет… Не надо!

Вколол ей наркотик! Подсадит на иглу и будет делать, что хочет. Оборотень вдруг раздраженно зарычал:

– Это антидот. Вместе с витаминами, чтобы выгнать из тебя всю дрянь!

Ну конечно! Ему же нужна здоровая самка!

– Я не хочу от тебя детей, – всхлипнула, заранее понимая, к чему все ведет.

Альфе плевать на ее чувства! Его интересует только первоклассный секс и наследники. Так много и часто, как она сможет, ведь у омег они получались высшего сорта.

– Замолкни, – обрубил ее блеяние альфа.

Схватив с полки полотенце, потрясающе ловко и быстро промокнул ей волосы и толкнул в спальню.

Ноги заплетались, но Аллена шла, а метка на плече наливалась пульсирующей тяжестью. Как будто на нее давили. И озноб пропал. Зубы перестали клацать друг о друга, но поджилки все равно тряслись.

Деверь комнаты оказалась заперта, а тяжелые портьеры приспущены, обрубая доступ солнечным лучам.

Захват вдруг исчез, и Алена рванула в сторону кровати. Сдернула покрывало и укрутилась в кремовую ткань так плотно, как могла.

Не удержавшись, взглянула на альфу, и тут же пожалела, что это сделала.

Перед ней стоял дьявол! Безупречно красивый и пугающий одновременно. Оранжевые глаза полыхали, а тонкие губы кривились в усмешке, обнажая кончики клыков.

Мужчина прищурился. Осмотрел с ног до головы и двинулся к ней. Алена мигом очутилась на противоположной стороне постели и в стенку влипла.

Альфа хмыкнул. Пробежался пальцами по рубашке, и та распахнулась, обнажая мускулистое тело хищника. Сильного, опасного, но настолько красивого, что с губ против воли сорвался вздох восхищения… Белоснежная ткань с тихим шорохом стекла вниз, лаская мощные плечи и жилистые руки, украшенные выпуклыми венами. Взгляд метался в этом темном лабиринте, то и дело натыкаясь на длинные полосы шрамов. Откуда они? Кто вообще мог оставить такие отметины?

Но Алена молчала, стискивая ненадежную броню из покрывала.

***

– Иди сюда.

Приказ короткий и отрывистый, как щелчок кнута. Он наслушался их вволю. Они будили по утрам и пели колыбельную перед глухим беспамятством.

Варг повел плечами, отгоняя прилипчивые воспоминания.

Девочка тихонько икнула и еще сильнее к стене прижалась, а глазенки огромные, как два блюдца. А в них испуг напополам с откровенным интересом. Да, он знал, как выглядит. И сейчас это чертовски на руку.

Варг глубоко вдохнул, пробуя уловить первые нотки ее запаха. Когда это хренов антидот сработает? Тварь так и рвется на волю, требует взять свое.

Еще в бараке можно было, но не стал. Ни к чему пугать, да и связь должна окрепнуть, настраивая их друг на друга и гарантируя взрывной секс.

– Иди. Сюда, – повторил по слогам. – Или мне поговорить с твоим тупым братишкой?

Девчонка с лица спала. Чуть опять в обморок не грохнулась.

– Ч-ч-что с ним? – прозаикалась едва слышно. – Отпустите, я все… – и осеклась.

Варг мысленно глаза закатил. Глупенькая маленькая омега. На кой хер ему еще и этого щенка в клетке держать? Корми идиота, охрану на него трать. Как только добыча оказалась в особняке, мальчишку вышвырнули на улицу вместе с его дружком.

Щенок пытался тявкать, требовал отпустить сестру и лез на охрану с кулаками, но Варг запретил трогать – лишней крови не любил.

– Сюда иди, – позвал омегу, – и покрывало оставь.

Девушка прикусила губу и сделала крохотное движение вперед. С трудом, но разжала пальцы, позволяя ткани скользнуть вниз.

Мучительный жар толкнул в пах с такой силой, что член чуть штаны не порвал. Варг даже ругнулся вполголоса. Не первый раз ведь женщину видит! Сколько через его постель прошло – не сосчитать. Но нежная, почти кукольная хрупкость малышки вызывала желание распластать омегу в самой откровенной позе и уйти в отрыв. Наполнять собой снова и снова, пока яйца не опустеют, а потом полюбоваться укусами и синяками на молочно-белой коже.

– Ближе, – в горле клокотало нетерпеливое рычание твари.

Чудище точило когти о прутья самоконтроля и пробовало их на зуб, подначивая отбросить сдержанность, но Варг терпел. Смаковал краткие секунды ожидания, оттеняя ими предвкушение будущего удовольствия.

Омега шевельнулась. Путаясь в покрывале, медленно подползла ближе.

Блядь, она его нарочно провоцирует, что ли?! Дразнит милой неловкостью и вкусным запахом смущения напополам с паникой.

Варг протянул руку, и девочка крупно вздрогнула, ощутив первое прикосновение. Попыталась оттолкнуть, но, напоровшись на предостерегающий взгляд, сникла.

А он перехватил омегу за талию и впечатал в себя. Накрыл грудь ладонью и сжал бледно-розовый сосок, мягко покручивая его между пальцев.

Дыхание девочки тут же сбилось. Чувствительная значит… Сейчас проверим, насколько.

– Ай, – захныкала, когда ущипнул до легкой боли.

А личико моментально вспыхнуло! И в воздухе дрожит тоненькая, практически незаметная нотка желания. Прекрасно! Отзывчивость малышки ему только на руку – очень скоро девочка будет сходить с ума от предвкушения отличного секса, а пока надо бы завести омегу как следует.

Собрав упругие холмики уже двумя ладонями, склонился и попробовал на зуб тугие соски. Облизал, вобрал глубоко в рот и опять прикусил, приправив ласку острой перчинкой боли. Запах возбуждения стал ярче, полнее. Малышка испуганно охнула и попыталась отпрянуть, но Варг сжал клыки, обрубая робкую попытку на корню.

– Не-надо, – залепетала, стоило пощекотать языком плотные горошины. Такие сладкие! – Нет! – но протест оборвался тихим вздохом после очередного нежного укуса.

Проклятье! Да он даже без запаха готов ее в койку уложить! А тварь бесится до алого марева перед глазами. Чувствует, что еще немного, еще буквально пару минут… Нет. Не пару минут, и даже не секунда.

От первого вдоха повело голову с такой силой, что думал – выключится на хрен. Аромат омеги раскаленным ножом вошел в легкие, под корень обрубая цепи самоконтроля. Утробно зарычав тварь бросилась на волю, подминая человеческое «я».

Загрузка...