Среди озлобленных врагов советской страны одно из первых мест занимает старый эмигрант, свидетель ряда революционных выступлений против царизма, Бурцев.
Как могло случиться, что эмигрант очутился в стане врагов пролетариата? Лучшим ответом, как Бурцев стал белогвардейцем, служат его воспоминания. В них он выявляет, какое необыкновенное историческое недоразумение произошло с либералом и конституционалистом.
Самодержавие своими преследованиями создало ему ореол революционера и опасного врага, в то время как к настоящей народной пролетарской революции Бурцев не имел никакого дела.
Свою революционную карьеру Бурцев начал в начале восьмидесятых годов, когда еще шумели революционные волны, поднятые Народной Волей. Принимая участие в борьбе Народной Воли, зная лично многих народовольцев, Бурцев не разделял взглядов якобинского крыла Народной Воли. Героическая борьба за власть русских якобинцев была не только чужда и непонятна Бурцеву, она была ему определенно враждебна. Но, не разделяя якобинских взглядов Народной Воли, Бурцев далеко не разделял и тех настроений, которыми жило и двигалось более умеренное крыло партии. На правом крыле народовольчества Бурцев занимал самое правое место.