В твоей власти

Глава 7

Николь билась в широких ремнях, но руки оказались связаны слишком крепко. И ноги тоже. О, Господи! Ее трясло мелкой дрожью, бросая то в холод, то в жар.

Но под толщей паники пробивался тонкий росток удивления – оборотень оказался способен чувствовать. Мало того – он смог убить!

В том, что Макс мертв, не было никаких сомнений, как не было и жалости. Да черт бы с ним, ублюдок заслуживал смерти. Но почему оборотень не тронул ее ? Родную дочь Оржевски, который та еще мразь и наверняка перешел дорогу куче народа. В голове лопались кипящие пузыри вопросов. Похитили с целью шантажа? Собираются требовать выкуп? Просто месть?

Дверь оглушительно хлопнула, ставя точку в хороводе мыслей, а через секунду над головой мелькнула мужская рука, и ремни обвисли порванными ленточками.

Сердце сделало кульбит и рухнуло на дно желудка. Николь не успела глотнуть воздух, как ее выволокли с заднего сиденья и впечатали в холодный металл машины. Во рту пересохло.

Два бездонных золотых омута прожгли насквозь, подрезая на корню попытку выбраться из стальных ручищ. Оборотень шумно вздохнул. Напрягся всем телом так, что под черной майкой выступили бугры мышц. И, кажется, затрещала ткань. Или ее нервы.

– Пр-р-риступим к ур-р-року?

От звериного рычания перед глазами взорвался фейерверк. А на задворках пищащего от страха рассудка вдруг щелкнуло. Обрисовало предстоящую картину во всех деталях, и в ней на Николь не было одежды.

От понимания, чего хочет мужчина, перетрясло мелкой дрожью.

– А-а-а… – проблеяла, пытаясь наскрести мозгов на нормальный ответ, только оборотню он был на хрен не нужен.

Губы обожгло жаром мужского дыхания. А потом ее поцеловали. И это было близко не похоже на нежное прикосновение.

Мужчина набросился на ее рот как… как животное! Заставил подчиниться и принять напор похоти. Сплел языки в совершенно диком танце, жадно кусал и ласкал губы. Прижав затылок пятерней, не давал отстраниться, вместо воздуха накачивая своим дыханием. Ароматом моря и леса в обрамлении пряного запаха желания. Дикого и хищного.

Это было грязно. По-звериному откровенно, но внутри живота сладко дрогнуло. Надо быть идиоткой, чтобы не понять, к чему все идет, но ненормальное в своей яркости предвкушение разогрели кровь на раз-два. Так и подмывало ответить. Выпрыгнуть из трусиков прямиком в сильные руки – ведь лучше он, чем любой другой, но по выбору папаши.

Ткань декольте треснула, и оборотень сжал грудь. Не больно. Не так как Макс… Отвращение вспыхнуло бледной искрой и тут же потухло в нарастающей волне желания. Черт, она ведь не знает даже, как это – просто обниматься, а ее вот-вот швырнут на капот машины и оттрахают как последнюю шлюху.

И, может быть, Николь бы согласилась. Позволила сделать с собой что угодно, потому что он красивый, привычный за столько времени, и вообще в ее ли положении говорить "стоп", но чертовы принципы взвизгнули о распущенности.

Николь дернулась, пытаясь выскользнуть из-под разгорячённого мужчины, или хотя бы глотнуть воздуха для крика, но рот запечатала широкая ладонь.

– Я все равно тебя возьму, – прорычал мужчина. – Не сопротивляйся.

С наслаждением выслушав возмущенные мычание, обнажил клыки.

– Мое имя Дарк. Запомни хорошенько…

Перед носом оказался капот машины, а оборотень придавил сверху. Уткнулся между шеей и плечом и глубоко вздохнул.

– …Сладкая девочка, – проурчал со стоном.

Ее вскрик и новый треск платья прозвучали коротким дуэтом. Под лифчик нырнула горячая лапища, а трусики съехали вниз.

Николь инстинктивно сжалась, ожидая резкого толчка. Распластанная и беспомощная под оборотнем, приготовилась к дичайшей боли, но никак не ожидала мягкого почти невесомого прикосновения.

– Ох… – только и могла просипеть, чувствуя, как плавно мужчина провел пальцами между напряженных ног. А потом еще раз. Раскрыл нежные складки и уверенно обвел чувствительный комочек плоти, растирая первые капли влаги.

– М-м-м! – застонала сквозь прикушенную губу.

Потому что это было слишком. Слишком быстро, неожиданно и… приятно. Утром мысленно хоронить себя заживо, готовясь раздвинуть ноги перед ненавистным до дрожи ублюдком, а теперь…

Теперь она полуголая, со спущенными трусиками и в порванном платье на капоте авто, а между бедер устроился оборотень.

Дарк…

Внизу живота вспыхнула истома. Мягким теплом прошлась по мышцам, растирая в пыль последние крохи напряжения.

Мужчина почуял это. Прорычал что-то явно нецензурное и вдруг ущипнул за нежную вершинку соска. От макушки до кончиков ног прострелило болезненно сладкой вспышкой.

Вскрикнув, Николь выгнулась навстречу.

– Отзывчивая малышка, – оборотень прикусил мочку.

Новый щипок разбил вдребезги остатки сомнений. А через секунду Николь забыла обо всем на свете. Бесполезно цеплялась пальцами за гладкий металл капота, пытаясь найти точку опоры в подступавшей буре удовольствия.

Мир перед глазами вспыхнул цветными пятнами, когда внутрь проскользнул палец. Над головой опять зазвучало ругательство, а потом стало холодно. Тяжесть, давившая сверху, исчезла, но лишь на секунду.

Бедра попали в капкан мужских рук и вместо пальцев по распаленной плоти прошелся язык. Широко и жадно. Николь задохнулась от жгучей смеси стыда и восторга. Оборотень вылизывал ее! Там, в самом низу! Проталкивался глубоко внутрь, вбирал в рот чувствительные складочки и даже прикусывал. Ощущение звериных клыков так близко от нежной плоти встряхивало до поджатых на ногах пальцев. Все внутри вибрировало, отзывалось дрожью в такт тяжёлому дыханию и чуть слышному урчанию зверя. А ноги вот-вот подломятся, и она стечет по капоту безвольной лужицей прямо в мужские руки.

Внизу живота сжалось коротко и сладко. Вспыхнуло маленькой сверхновой, запуская первую волну сладких судорог.

– Дарк! – заскулила от приятных до боли спазмов. Но ее умоляющий вскрик только усилил напор зверя.

Несколько быстрых протяжных движений – и мир вокруг выцвел. Осыпался колкими сияющими искрами, и Николь вместе с ним. Растворилась в собственном стоне и захлебнулась в накрывшей с головой разрядке, такой яркой, что хотелось кричать, но голос просто исчез.

Сверху опять придавило. Под живот скользнула широкая ладонь, и на горло лег горячий ошейник мужских пальцев, заставляя выгнуться до хруста позвонков, а потом Дарк толкнулся внутрь.

Лёгкий укол боли прошел фоном. От ощущения тесноты и мужчины внутри и вокруг повело с новой силой. Оборотень толкнулся ещё раз, заполняя до предела, и она все-таки вскрикнула. Протяжно и сладко.

– Твою ж… – сдавленно прохрипел оборотень. – Узкая…

Новое движение выбило из нее очередной стон. Дарк взял темп сразу. Без раскачки и томных поцелуев, просто вминал ее в капот, лишь ненадолго замирая на самой вершине амплитуды и давая почувствовать наполненность.

От нехватки воздуха перед глазами кружили искры, а давление мужского превосходства переплавляло тело в мягкий воск. Она уже сама подавалась бедрами навстречу, наслаждаясь откровенностью происходящего. Ощущением жадной ласки и скользившей внутри твёрдости. Ее было так много. Слишком, чтобы выдержать долго.

Оборотень содрогнулся и зарычал. Впечатался в нее до упора, высекая искры нового оргазма. Из глаз брызнули слезы. Крупная судорога лишила опоры под ногами, и Николь обмякла, не имея возможности даже стонать.

Тяжелый стук сердца отдавался по всему телу, а над ухом надсадно дышал мужчина. Все еще сжимал до хруста ребер и, кажется, не собирался отпускать.

О черт… Что это было? Николь пыталась собрать мысли в одно, но они разъезжались в стороны, как и ее ноги. Между которыми слишком уж… тесно. Непривычно. То есть она не знала, как должно быть на самом деле, но точно не так.

– Не дергайся, – зашипел оборотень. – Надо подождать.

Она сообразила не сразу. Понадобилось несколько десятков секунд и взгляд в сторону, на необычно вспухшие руки с когтями вместо ногтей. Дарк изменился! И наверняка выглядит сейчас как… как…

– Да, девочка, – понял ее отчаянное сопение и писк. – Ты только что трахалась с животным. И кончила два раза.

Оборотень выскользнул из нее, оставляя ощущение саднящей пустоты и тягучих капель, сочившихся по бёдрам.

– …Мы только начали, – прорычал на ухо.

Ошмётки платья исчезли, как будто не было. Ее дёрнули с капота, и, не дав опомниться, перебросили через плечо. Голую!

– Пусти-и-и! – завизжала, пытаясь выкрутиться из стальной хватки. Бесполезно!

– Давай-ка найдем кровать, гос-по-жа, – зло хохотнул оборотень и понес ее внутрь блока.