Вампир, я не твоя

Глава 56 В спальне Лиара и за её пределами

Полина

Уложив обездвиженную меня на широкую кованную кровать, стоящую посредине комнаты, Лиар устроился рядом. Лёг на бок, положив голову на локоть одной руки, а другой придвинул меня поближе за талию:

— Вот так мне нравится больше.

В его голосе было столько довольства, что захотелось вцепиться в смазливое лицо! Но я не могла!!

— Выпусти меня из этого сна! — проговорила жёстко.

— Эй-эй… тише, моя девочка, — отвратительно изящная рука потянулась ко лбу, подцепила прядь моих волос и принялась красиво раскладывать их по белоснежной подушке. — Я же говорил, либо тебя разбудят…

Внутри лопнула какая-то струна — никто меня не разбудит, никто не вытащит — всхлипнув, отчётливо ощутила, как в глазах защипало, и по щеке заструилась горячая слеза.

— Или… — затуманенный взгляд Лиара мазнул по лицу и ниже, остановившись на сжатой корсетом и застёгнутой на все пуговички груди.

Стало жутко. Даже во сне невыносимо будучи обездвиженной лежать рядом с ним!

— …есть ещё один выход, — прошептал он вкрадчиво.

Нет…

— Расслабься…

Нет-нет-нет!

Тяжело вздохнув не то от нетерпения, не то от плохо скрываемого раздражения, Лиар произнёс:

— Спи, Полинн. Я принёс тебя сюда не для того, чтобы… сама знаешь, что.

Смысл его слов постепенно прорывал плотную пелену отвращения и страха.

— А для того, чтобы ты скорее заснула, — продолжил невозмутимо маг. — Согласись, гораздо удобнее засыпать в мягких перинах, нежели на каменных ступенях полуразрушенной башни.

Без сомнения, он был прав, но…

— Но недоверие, укоренившееся в твоей душе, испортило красоту момента. Впрочем, как всегда, — с ноткой обиды проговорил колдун, раскладывая на подушке очередную прядь мох волос.

— Ты сам всё испортил, — буркнула я. — Зачем обездвижил?

— Чтобы ты вновь не сбежала, — пухлые губы скривились в ухмылке. — Ведь тогда вместо спокойного сна снова будешь бегать от меня по всему Чёрному замку.

— Опять я во всём виновата? Ловко выворачиваешь, — сузила я глаза.

— О, падший, я вовсе не собирался ссориться с тобой или давить на тебя. Просто хотел помочь, — серо-голубые, большие, как плошки глаза, впились в меня. — Веришь?.. — спросил затаясь.

Затем тихо щёлкнул пальцами, возвращая моего телу полноту ощущений, заодно и подвижность.

— Веришь, что я правда… искренне и совершенно бескорыстно… люблю тебя?

От этих слов внутри всё перевернулось, а в груди стало так тяжело, будто меня придавила бетонная плита.

Понадобилось время, чтобы волнение утихло. Всё это время мы смотрели друг другу глаза в глаза. Молча. Я не отвечала. Лиар не торопил.

Когда сердце перестало клокотать, а мысли пришли в некое подобие порядка, я смогла ответить:

— Нет, — произнесла коротко и твёрдо.

— Нет… — еле слышным эхом повторил Лиар.

А чего он ждал?

Отвернувшись от него и обняв подушку, приготовилась засыпать, ощущая такую тяжесть в душе, какую уже давно не ощущала.

Колдун заворочался. Уселся на перине.

Я лежала, стараясь не думать о его словах и вообще не обращать на него внимания. Временами он тихо вздыхал, не делая мне легче. Но хотя бы больше не втягивал меня в бесполезные споры. Лишь тихо вздыхал:

— Спи, Полина… спии…

От его слов тело тяжелело, и глаза смыкались. Вскоре усталость окончательно взяла своё. Сквозь ресницы я видела, как комнату застилает серый туман… вот он поднялся до самой перины, перелился через край кровати и укрыл меня всю, погружая в серое облако, которое постепенно начало затемняться.

А через какое-то время я, и правда, проснулась.

Дориан всё ещё спал. Кибитка явно стояла.

Вечерело. Выйдя из повозки, я пошла прогуляться.

Лагерь бродячая труппа разбила недалеко от какой-то деревни на берегу широкой и плавной реки. Или длинного озера? Узнать я могла лишь спросив, ведь карты и прочие вещи, призванные облегчить участь путников, остались на растерзание оборотням.

Впрочем, и без вещей было неплохо. Найдя тихую заводь в камышах, я смогла умыться и даже почистить зубы оторванной от куста веточкой.

Потом вернулась к лагерю, подошла к ближайшему костру, рядом с которым было больше всего женщин, и спросила не нужна ли помощь? Помощь оказалась не нужна. Зато мне выделили миску с едва тёплой похлёбкой и кружку горячего чая.

Уплетая ужин, я старалась не думать, искренняя ли доброта этих людей или купленная за деньги графа Грейворка? Это не важно. Главное: мне сытно и тепло, мы с Дорианом живы, и судя по закатившемуся солнцу, очень скоро достигнем столицы.

— Леди Ворк, нам пора, — к костру подошёл Дориан, по-прежнему прикидывающийся простолюдином.

Мы тепло попрощались с артистами и руководителем труппы, обменявшись шутками о скорой встрече в столице.

— Куда сейчас? — спросила, когда лагерь остался далеко позади и можно было разговаривать, не опасаясь быть подслушанными.

— В деревню, — указал на скопление огоньков Дориан.

— Надеюсь, за лошадью? — мы шли вдоль берега реки по ровной дороге, но я всё равно взяла Дориана под руку. — Не то, чтобы я не любила пешие прогулки. Если честно, так даже лучше, — получше перехватила его руку. — Просто дольше.

И пусть бы эта прогулка длилась подольше. Но у Дориана явно был план, который не следовало портить.

— Именно за лошадью, — почему-то вздохнул Дориан. — Свою мы отпустили, ибо после напряжённой ночи она не выдержала бы ещё целого дня пути. А антрепренёр не продал нам коня — им самим не хватает. Так что придётся купить или нанять новое средство передвижения… Может нам снова повезёт, и какой-нибудь виллан поедет в ночь, чтобы успеть на столичную ярмарку. Поверь, повозка удобнее седла.

— Удобнее, но медленнее, — возразила я. — Да и… я как-то… привыкла, — призналась в малом, чтобы не признаваться в большем.

Дориану незачем знать, что он мне нравится. Что понравился с первого взгляда, только я подавляла в себе чувства к нему, в первые дни — из-за злости, чуть позже — из упрямства. Мало радости знать, что тебя всеми силами пытаются соблазнить, да ещё и при помощи ментального воздействия.

Впрочем, потом что-то изменилось, Дориан будто очистился от ареола вечно жаждущего крови чудовища. Возможно, приключения в лесу так повлияли на моё отношение к нему? Или наш ночной разговор о судьбах Эрхейвена? Или тот факт, что он потратил свой последний портальный камень, чтобы вытащить меня из Синдурра? Ведь как иначе он преодолел бы защитную сеть?

Но теперь это не важно. Сделанного не вернёшь, а моя симпатия просто неуместна.

Симпатия ведь — не любовь. А брак из чувства долга — не брак.

И хотя он притягательный мужчина, сильный, храбрый, принципиальный, и даже готов ради меня на жертвы, надо признать: остаться здесь я хотела не ради него, а ради Эрхейвена… И да, я ревновала его к Уиззи. Но то был мимолётный порыв. Из чувства собственности. Я ведь — та ещё эгоистка.

К тому же ревность — вовсе не показатель любви. Любящий любит живое существо, а не свои чувства. Любящий отпустит объект своей любви вместо того, чтобы добиваться его всеми правдами и неправдами…

На сердце снова лёг камень, и стало трудно дышать. Ведь из всех моих размышлений напрашивался вывод, что Дориан тоже… не любит меня.