Вармастер. Боярская стража. Книга II

Глава 13

— Владимир. Вокруг вас, как и вокруг всего факультета Первой ступени, последнее время пусть ненавязчиво, но уже весьма заметно начало концентрироваться лишнее и… беспокоящее специальные службы внимание. По плану наши тренировки в Рокингеме должны были начаться с апреля, но курирующие ваши… особые способности люди сочли, что вас как можно скорее необходимо переместить из поля чужого зрения.

Селиверстова делала такие многозначительные паузы, что я понял, что речь сейчас идет об интересе узкого круга владеющих силой людей, к которым относятся только знающие о моей уникальности.

— Именно поэтому мы убыли из Орска таким неожиданным манером, и именно поэтому наш путь несколько запутан.

— Но так или иначе цель назначения станет известна, — не очень понял я смысла «неожиданного» убытия.

— Несомненно. Но, во-первых, по активизации интереса в связи с вашим столь резким исчезновением будет возможность вычислить тех, кто пытается за вами наблюдать. Во-вторых, Рокингем — это три с половиной деревянных барака, две церкви, один пивной кабак и стая собак-динго посреди австралийского ничего, там будет гораздо проще обеспечить вашу безопасность. Отсутствие же источников силы, кроме ограниченного количества накопителей у мастеров воды и воздуха, позволит отсечь ненужную опасность по типу направленного на вас большого прорыва. Хорошо знакомым вам людям совсем не хочется в Орске видеть ту же картину, что в и Скобелеве, а дома-цитадели в момент атаки темной скверны рядом с вами может не оказаться.

Маргарет после этих слов не скрыла удивления. Да я тоже, если честно, оказался озадачен подобной откровенностью Селиверстовой в ее присутствии.

— Безлюдная местность не послужит поводом для того, чтобы попытаться воздействовать на меня не магией, а более традиционными средствами?

— К Рокингему вместе с нами сейчас движется отряд кораблей Тихоокеанского флота. Официально для обеспечения безопасности великой княжны, так что об этой стороне вопроса не переживайте. Тем более что на основе самопожертвования вашего наставника все страны большой пятерки, это достоверно известно, уже провели схожие эксперименты по созданию схемы владения идентичной вашей, получившей название «один к одному».

— И каковы результаты?

— Огненная стихия — смертность как минимум у девяносто пяти процентов испытуемых. Земля и воздух — около тридцати. Вода — менее десяти. Но совпадающее размером с физическим эфирное тело — пока что, в изученных пределах возможностей, дает преимущество только при владении стихией огня. Поэтому сейчас ведется серьезная дискуссия о необходимости продолжения лабораторных испытаний, кроме того предпринимаются попытки совершенствовать процесс. На фоне этого не могу не отметить, что вам просто сказочно повезло выжить.

«Его королевское высочество» и не выжил, но я об этом умолчал конечно же.

— Так что, Владимир, интерес к вашей персоне больше не связан с вашей способностью контроля максимума доступного резерва, это уже всеобщее достояние. Для узкого круга всеобщее, но тем не менее. Вполне возможно, что интерес к вам связан со способностью отражения прямого действия, которая возникла у вас из-за отсутствия эманации силы во взгляде, из-за исключения глаз из схемы энергетического контура… Но и эта информация теперь не является большим секретом, поступили сведения что пассивное отражение заклинаний тренируют французские естествоиспытатели, а это значит, что сведения скоро станут достоянием всей большой пятерки, если не уже. Главный же мотив вашего срочного перемещения состоит в том, что ваше… — Селиверстова даже несмотря на ледяную ауру слегка замялась, глядя на нас с Маргарет. — Состоит в том, что ваше с леди Маргарет близкое общение, ваша… ваши ночные любовные встречи привели к тому, что обычный человек получил возможность владеть силой. Да, это не осталось незамеченным, и именно поэтому вас обоих решили срочно удалить подальше от сумеречных зон и подальше от чужих глаз. И хочу вам сказать, что случившееся вызвало… некий шок у находящихся в курсе событий людей, причиной которого кроме прочего стало ваше молчание по поводу происходящего экстраординарного процесса.

Да, вот сейчас после такой тактично-длинной тирады Селиверстовой я прямо почувствовал отзвук этого шока. Была у меня мысль, конечно, попробовать сообщить Варваре, что Маргарет становится владеющей силой в ходе наших занятий любовью, но сразу я этого не сделал, а потом… В общем, это если не залет, то как минимум очень большой косяк с моей стороны, и что самое обидное я это прекрасно понимаю. Вот со всех сторон я вроде умный, а в этом случае словно затмение какое-то нашло.

— Эксперименты по… подобному повторению эффекта от близкого общения ведутся? — не мог не спросить я.

— Пока безуспешно, — торопливо кивнула и тут же покачала головой Селиверстова. — Еще, Владимир. И леди Маргарет. Хотела бы категорически предостеречь вас от продолжения… экспериментов на борту во время пути. Без вашего амулета, Маргарет, предположительно работающего демпфером, сдерживая разницу ваших потенциалов, теоретически возможен выброс стихии, что на дирижабле крайне опасно. Поэтому даже не думайте, тем более что по предположению специалистов опасными могут быть даже простые поцелуи.

Надо же, вот он научный подход — посчитали, предположили. Я же этот возможный «выброс стихии» не раз напрямую наблюдал реализованным на практике, но говорить об этом опять же конечно не буду. Хотя — на практике ведь его мог наблюдать не только я, а подобная осведомленность результат не теоретических изысканий «специалистов», а информация, полученная в ходе банального наблюдения за нами.

— Мы воздержимся, — довольно сухо произнес я.

— Надеюсь на вашу сознательность, — кивнула Селиверстова. Несмотря на ледяной тон и холодное выражение лица, она явно тяготилась обсуждением деликатной темы, так что попрощалась с нами с облегчением.

Вместе с Маргарет мы вышли из кают-компании и направились (уже втроем, вместе с мичманом Егоровым) на ужин. По пути я практически ничего не замечал вокруг, находясь в глубоком раздумье. Все как-то сразу навалилось — от озарения про прогрессорство в этом мире, до мыслей о том, что моя особого рода уникальность — впервые проявившаяся с загоревшейся у Арины татуировке на спине, сейчас секрет Полишинеля. А вдруг есть еще не озвученный повод, отчего меня отправили сюда в глухой угол, где будут представители высоких семей других больших держав? Я к тому, что если меня ненавязчиво, как такого уникального, попросят поучаствовать в разного рода экспериментах?

Усилием воли отогнал эти мысли, заставив обратить внимание что на ужин подали, и вообще осмотреться по сторонам. За соседними столиками обнаружились разделившиеся на небольшие группы товарищи по команде. Мария, Делайла и Мари-Анна за одним столом, Барятинский и Федор за другим, а вот за третьим — в дальнем конце зала, я увидел довольно неожиданное зрелище. Оба наших гуся — Андрей Гусев и Густав Чередников, прямо сейчас пушили крылья перед тремя юными красотками в форме боярского экипажа. Именно они — ну может не конкретно эти три сударыни, а вообще весь владеющий экипаж, побеждает законы физики и обеспечивают наш комфортабельный полет, дальность которого ограничена только емкостью стационарных накопителей на борту.

Когда я задержался взглядом на столике с Гусевым и Густавом отметил, что парни заметно веселы, а одна из юных боярынь в меня прямо глазками стрельнула. Давно я похожих взглядов не видел, еще с прошлой жизни — когда от барной стойки в клубах красивые девушки мне профессионально улыбались. Странно только увидеть такой же интерес здесь, тем более столь неприкрытый. Похоже, здесь нравы общества продвинулись гораздо дальше от той модели, что я себе предполагал в самых смелых вариантах. Тоже прогрессоры работают?

Мысль — возникшая от неприкрыто завлекающей улыбки юной красотки, перескочив на прогрессоров, от общественной морали быстро ушла. Из-за груза других размышлений не придал этому незначительному событию большого значения, будучи озадаченным после услышанного от Селиверстовой. Быстро перекусив, проводил Маргарет до ее каюты и отправился к себе. Ночь, как и следующий день полета провел в спокойном режиме энергосбережения. Вся команда — после жесткого графика в Орске отсыпалась, приходила в себя и отдыхала. Сам я почти не вылезал из каюты — мичман Егоров достал пару книг по парусному делу и помогал мне в теории, озвучивая практические наставления. Я правильно предположил, что в экипаж воздушной яхты Егоров был переведен с морского императорского флота. По парусному делу он вообще оказался настоящим кладезем знаний — в составе экипажей разных яхт мичман был победителем и призером регат Тихоокеанского флота.

Я глубоко погрузился в изучении относительно нового для себя дела, остальная команда до вечера как-то без меня развлекалась. Даже Маргарет в гости не заходила — разговор с Селиверстовой ее смутил гораздо больше, чем меня. Да, неприятно узнать, что твою ночную жизнь пристально рассматривают. Даже, возможно, и в режиме реального времени а-ля натурель.

Ближе к одиннадцати вечера по корабельному времени — в каком часовом поясе мы сейчас не знаю, раздался стук в дверь. Открыв, увидел на пороге обоих пернатых — Гусева и Густава.

— Влад! Нам нужна твоя помощь, — заявил красный гусь, взмахнув руками с привычной экспрессией.

— Какая помощь? — после короткой паузы спросил я. Не очень понимаю пока, но что-то мне в них обоих не нравится.

— У нас в каюте сейчас три о-очень милые дамы и все они, наслышанные про гостиницу «Империал», жаждут услышать из первых уст историю о том, как…

Слова потерялись где-то на фоне — я сейчас смотрел в узкий как булавочная головка зрачок Густава Чередникова. Обычный зрачок, обычный глаз без отблеска пламени, как будто из тела красного курсанта полностью выкачали энергию. Благодаря общению с Мари-Анной я знал, что такое бывает, когда человек находится под ментальным контролем — причем сила в эфирном теле может оставаться, только ее надо отделить от физического, скрыть. Действие, похожее на разделение разума, только извне — доступная сила не дает взять под контроль сознание.

— Это те красотки-сударыни, с которыми я вас в ресторане видел?

— Да! — в один голос произнесли Гусев и Густав.

— Ого! Конечно, парни, такую возможность грех упускать, — в предвкушении улыбнулся я, делая шаг вперед и приобнимая обоих, широко разводя руки. Вот только мои ладони легли им не на плечи, а на затылки, и я уже с силой свел руки вместе. Когда две головы с глухим стуком ударились друг об друга, чуть поодаль раздался хорошо слышный булькающий вскрик.

Мари-Анна говорила, что если держишь человека на привязке ментального контроля и он теряет сознание, сразу возникает ощущение потери равновесия, своеобразный эффект пропущенной ступеньки, когда нога в пустоту проваливается. Не каждый даже опытный менталист может с таким безболезненно справиться, есть вариант откатом получить весьма болезненно, вплоть до серьезной травмы. Что сейчас, похоже, в закрытой каюте одного парней, где меня ждут три «очень милые дамы» сейчас и случилось. Вопрос только — там сейчас все три юных веселых боярыни, которых я видел за столом с гусями, или меньше?

— Оружие доставай! — крикнул я Егорову, а сам рванул вперед.

Авантюрное решение, но смысл имеет. Расчет на то, что пока две контролирующих разум парней сударыни приходят в себя после отката оборвавшегося контроля, у меня есть шанс захватить врасплох третью — все же я теперь и без оружия кое-что могу. Если же промедлить, две красотки могут прийти в себя, а против всей троицы будет совсем непросто.

План был хорош, но третья красотка успела сориентироваться. Да и я ошибся — залетел сначала в каюту Густава, оказавшейся пустой. Как только выскочил обратно в коридор и взялся за ручку каюты Гусева, замер на мгновение — услышав странные чавкающие звуки, как будто в большой мясорубке целую свиную тушу перемалывают. Мгновение это дорого мне стоило — с обратной стороны в дверь ударило воздушным молотом. Черно-золотая табличка с номером «8Г» прыгнула мне в лицо и вместе с сорванной с петель дверью, спиной вперед, я зашел в каюту напротив.

Здесь, в коротенькой ночной рубашке, Мария готовилась ко сну. Она замерла с открытым ртом — мое эффектное и неожиданное появление ее заметно удивило. Еще больше ее удивило, когда перемахнув через коридор, из каюты напротив на меня прыгнуло хищное существо, похожее на симбиоз Сары Керриган и твари из фильма «Чужой». Вот что означали чавкающие хрустящие звуки — одна из флиртовавших с нашими гусями красоток обратилась в демона. Я таких только на картинке видел — это существо из третьей, Африканской плети, в Европе такие не водятся.

Прыгнув сверху, монструозная тварь явно намеревалась располосовать меня длинными как кинжалы когтями, но не успела. Лежа на спине, я оттолкнулся от пола и ударил ее обеими ногами, откидывая прочь, одновременно прыжком на ноги поднявшись.

Обратно в коридор выкинуть шипящего монстра не получилось, чуть-чуть не попал. Ударившись в стену рядом с дверью, тварь извернулась, в этот момент Мария попыталась ее атаковать. Кисти великой княжны загорелись голубым огнем, но стремительная демонесса успела раньше — тварь извернулась и иззубренным хвостом, как хлыстом, ударила княжну по рукам. Раздался тонкий звон лопнувших камней накопителей в сережках, все вокруг заполнило голубое сияние выплеска силы.

Заверещавшая как большая свинья демонесса вылетела в коридор вместе с частью дверного косяка, Марию откинуло на стену. Удар хвоста и сила выплеска энергии были столь сильны, что девушка пробила сразу несколько переборок, миновав каюту Делайлы, вместе со следующей тонкой стеной оказавшись в каюте принцессы-вейлы. Я успел увидеть недоуменный взгляд Мари-Анны, а потом все три полуодетых девушки рухнули на пол, смешались в кучу девичьи крики, длинные голые ноги и распущенные волосы.

Я уже выскочил в коридор. В выбитой двери каюты «8Г» увидел, как одна из красоток стоит на четвереньках, из ушей кровь течет — откатом оборванной связи стегануло ее очень прилично, до сих пор в себя прийти не может. Вторая на ногах, ее меньше приложило, но кровь из носа обильно течет, всю грудь небесно-голубого мундира заляпала. Видимо это она воздушным молотом меня вместе с дверью вынесла, пока третья трансформировалась.

Демоническая тварь сейчас — в коридоре неподалеку, не переставая оглашать все рычащим визгом рвала вокруг себя воздух и переборки когтями, взрывом ее ослепило. Чуть дальше по коридору я увидел выскочившего из моей каюты мичмана Егорова — в одной руке он держал за ствол маузер, во второй железный ящик.

— Бросай ствол сюда! — заорал я мичману, дополнив просьбу повелительным императивом. Мичман, недолго думая, размахнулся во всю широту своих рук и швырнул маузер как будто индеец томагавком. На удивление, пистолет я каким-то чудом поймал — и едва перехватил, как оружие засияло привычным пламенеющим отсветом, а время привычно замедлилось. Опоздал я буквально на краткий миг — как раз в этот момент в меня ударил очередной воздушный молот и я, медленно-медленно в восприятии, вновь залетел в каюту Марии, пытаясь в полете навести оружие на атаковавшую меня «очень милую даму» с окровавленным лицом.

Как-то я упустил из вида момент, что каюта Марии — куда я сейчас снова влетел спиной вперед, более комфортная чем моя, с широким окошком иллюминатора. И сейчас я вместе с ним покинул дирижабль, медленно-медленно в восприятии реальности прокручиваясь в сальто назад. В то момент, когда летел вниз головой и лихорадочно думал, сразу убьюсь после удара об воду, или есть надежда не потерять сознание, мои ноги как будто в петлю лассо попали.

Рывок заставил меня вновь сделать кувырок, но уже вперед — и полете в обратную сторону я увидел, что часть обшивки корпуса дирижабля выбило не только в каюте Марии, но и в соседней. Сейчас там стояли Делайла, воздушным кнутом тянущая меня обратно, и страхующая ее Мари-Анна. Девушки от испуга явно перестарались, потому что вернули меня обратно в дирижабль с такой силой, что я пролетел через каюту Делайлы, вылетел в коридор и влетел прямо в открытый проем двери, из которой только что выскочила встревоженная профессор Селиверстова, в накинутом на голое тело красном (почему красном?) кафтане.

Вместе с профессором я залетел в каюту, где неожиданно обнаружился торопливо одевающийся князь Барятинский. Вот почему кафтан красный — дело раскрыто. Следом за нами с профессором, царапая и разрывая когтями пол, попыталась забежать очухавшаяся демонесса. Одна сторона ее морды превратилась в месиво, исходящее синим сиянием и черной тягучей жидкостью, а вот вторая в порядке — и отливающий багрянцем глаз смотрит прямо на меня. Селиверстова лежала подо мной, но как назло упала она прямо на мою руку с маузером. Выстрелить я не успевал — раззявленная пасть с длинными черными зубами как-то вдруг оказалась совсем рядом.

Мелькнул огненный шар и тварь из проема двери выкинуло. Это Барятинский, надо отдать ему должное, совсем не растерялся. Более того, он уже телепортировался вперед и заскочив на темную тварь — не обращая внимания, что она глубоко рвет его торс и плечи когтями, уже вбивал ее голову пламенеющие кулаки.

— Нахой! — громом вдруг раздался предупреждающий крик мичмана Егорова.

Барятинский машинально отшатнулся назад, а мичман — встопорщив бакенбарды и размахнувшись так, что китель треснул в подмышках, обрушил сверху на голову демонической твари металлический сейф. Хрустнул вытянутый череп, чавкнули по сторонам черные ошметки и обезглавленная тварь забилась в посмертной агонии, исходя темным дымчатым смрадом и разъедающими кожу брызгами.

Вырвавшись из невольных объятий Селиверстовой, я прыжком выскочил в коридор. И сразу выругался, когда увидел поодаль такую недавно красивую девушку в небесно-голубом мундире и разбитым носом, со ставшим очень некрасивым лицом — всю нижнюю часть которого уже занимала ощеренная острыми зубами раззявленная пасть. В отличие от полностью трансформировавшейся демонической твари, эта красотка обернулась лишь частично и сохранила возможность повелевать силой.

Я ожидал удара воздушным молотом и попытался прицелиться, поднимая оружие. Вот только эта красотка, как и убитая демонесса, двигалась с невероятной быстротой. И с умом — воздушный молот не помешал бы мне ее пристрелить, так что она перехватила мою руку воздушной петлей. Дернула к себе с такой силой, что что-то хрустнуло и я заорал от боли — плечо вывихнуто как минимум.

Прилетел я ровно в объятия ставшей такой некрасивой зубастой девушки, которая сразу же попыталась перегрызть мне горло — но я извернулся, и у нее получилось лишь вцепиться мне в плечо. Я уже приставил ей к телу куда-то сбоку-снизу ствол маузера и от накатившего панического страха сейчас раз за разом жал на спусковой крючок.

У каждого из состава боярского экипажа есть специальные кристаллы-накопители, которые обеспечивают интеграцию команды в энергетический контур дирижабля. И сейчас, в огненном взрыве после моих попаданий, кристалл-накопитель бывшей красотки взорвался. Объем высвобожденной энергии оказался так велик, что нас с изменённой девушкой раскинуло по сторонам. Она — вырвав зубами кусок кителя и оставляя за собой шлейф (моих) кровяных капель полетела дальше по коридору, а вот я снова вылетел наружу через каюту Марии.

Восприятие времени ускорилось — маузер из руки куда-то исчез, вокруг дым, пламя, ореол кровавых брызг из раны в плече и свистящий воздух в ушах. В этот раз все происходило гораздо быстрее. И я даже сильно испугаться полету вниз не успел, как опять меня перехватило воздушная петля лассо.

Снова Делайла дернула меня обратно слишком сильно — у нее явно при волнении проблемы с контролем силы заклинаний. Но как раз в момент ее рывка весь энергетический контур дирижабля по левому борту вспыхнул ярким светом — в котором темнели элементы выбывающих секций. Похоже, аварийные системы не сработали как должно, потому что буквально на моих глазах одна за одной вспухли вспышками и сразу погасли пять секций энергетического контура, а после потухло свечение обоих двигателей.

Изначально я летел обратно в дыру в обшивке, но не попал — при моем приближении дирижабль словно в воздушную яму упал, буквально рухнув вниз левой стороной. Поэтому я прилетел не в каюту, а на крышу верхней палубы. Пролетел над ней далеко, до резкого рывка — теперь и в ноге что-то хрустнуло. Воздушная петля меня не отпускала, и в попытке сориентироваться в пространстве я вдруг понял, что Делайла с Мари-Анной из-за резкого крена дирижабля — почти в девяносто градусов, сами вывалились из каюты. Теперь они держались за меня, болтаясь где-то внизу на фоне моря и рваных облаков, а я пытался упереться каблуками в поверхность. Медленно, но все быстрее ускоряясь и съезжая к краю верхней палубы.

Дирижабль вдруг бодро пошел вверх, постепенно выпрямляясь, Мари и Делайла исчезли из поля зрения — как на тарзанке улетев в сторону борта. Я же, по-прежнему скользя по инерции вперед, смотрел только на приближающееся леерное ограждение перед собой. Надеясь, что оно выдержит. Проверить не удалось — двигатели вновь ярко засияли силой, с опозданием заработали аварийные источники питания. Дирижабль окончательно вернулся в горизонтальную плоскость так резко, что меня подкинуло словно трамплином, и я вновь оказался за бортом в свободном падении.

Неожиданно в прорехе облаков прямо под собой увидел три дымящих белых корабля — два трехтрубных военных и один в сравнении небольшой, с двумя невысокими трубами. Белые корпуса, желтые трубы с черной окантовкой наверху, золотой блеск двуглавых орлов на носу — все признаки российского императорского флота. Похоже, тот самый отряд кораблей, должный обеспечивать нашу безопасность — мелькнула в череде панической суеты мысль. Еще подумал, что падать мне долго, еще успею хорошо их рассмотреть — если повезет, даже названия прочитаю.

Впрочем, летел вниз я совсем недолго — сначала падение остановилось, а потом меня аккуратно — на воздушной подушке с завихрениями воздуха, подняли на крышу сударыни-боярыни, несущие вахту. После встречи с тремя «очень милыми дамами» в такой же небесно-голубой форме эти боярыни вызвали во мне определенную опаску, но никто обращаться в демоническую тварь не торопился, более того, мне сразу начали помощь оказывать. Я отказался, попросил только стимулятора и быстро направился к нашим каютам. Заметил краем глаза, как за мной бегут непонимающие что происходит бояре и вахтенные офицеры.

Едва сбежал по трапу и оказался в нашем отсеке, как услышал стоны Делайлы, которой пыталась помочь Мари-Анна. Это хорошо, что они смогли вернуться — я волновался. У девушки с огненно-рыжими волосами явно перелом, причем не закрытый. Чуть поодаль, прикрывая окровавленными руками разорванную на груди ночнушку, ждала помощи Мария с исчерченными дорожками слез лицом и закушенной губой, что-то кричал в закрепленный на стене телефон Барятинский, морозно звенела сила Селиверстовой — профессор, так и не удосужившись пока застегнуть накинутый на себя явно впопыхах кафтан Барятинского, помогала раненым, замораживая конечности.

Сам Барятинский только что отпустил трубку и мягко сполз по стене. Выглядел князь не очень хорошо. Вернее, очень нехорошо, но мне подмигнул и кивнул, показывая взглядом что жить будет. Чуть поодаль ругался сквозь зубы мичман Егоров, которому прилично досталось — обе замороженные Селиверстовой руки как черной кислотой облили, он их на отлете держит, на лице заметны выжженные скверной отметины.

Небольшим островком спокойствия в происходящем выглядел Федор — совершенно невредимый, полностью одетый и абсолютно невозмутимый он сейчас вязал руки третьей «милой» красотке, которая так и не пришла полностью в себя после стеганувшего ее отката потери контроля.

Совсем рядом, практически у меня под ногами, раздался протяжный недоуменный стон. Надо же, очнулся первый из гусей. Поднявшись на ноги, Густав Чередников — обозревая картину разрушений и глядя на проплывающие совсем рядом облака, видимые в дырах обшивки, болезненно морщась коснулся растущей на лбу шишки.

— Господа, а что случилось? — поинтересовался он в состоянии крайнего недоумения.