Варвара-краса длинная коса

Рассл Алиса Варвара-краса длинная коса

Варвара

— Хм… — Неопределённо мычу, делаю очередной глоток из бутылки, стоя нагишом возле зеркала. — Да, Варечка, до чего же ты докатилась? — Задала вопрос своему отражению.

Мысль напиться мне пришла после очередного кидалова от парня на утро после секса. Я, в принципе, уже привыкла, не впервой, это входит в норму.

Знакомимся. Встречаемся. Спим. С утра: «Пока, крошка. Было ништяк, но жопа у тебя, просто трактор».

В первый раз меня колбасило две недели, когда парень, увидев пятна крови на простыне, запачкал своей блевотой мой новенький ковер и обозвал мою задницу спутником Земли.

Второй раз было просто обидно, а после сегодняшнего утра мне захотелось придушить эту гадину - Свету, которая три года звалась моей лучшей подругой, а по факту, как мне признался мой, теперь уже бывший парень, она тупо наняла его, чтобы он переспал со мной, а на утро бросил, обозвав коровой. Коровой он меня не считает, но бросает всё равно, так как деньги ему нужнее. Кстати, по его словам, обзывательства она сама придумывает. Пипец!

Ярость во мне клокотала, думала, убью Свету. Немного остыла, пока доехала, но всё равно, как услышала от неё, что она, чтобы со мной спали и потом оскорбляли, по десятке штук отваливала, и вообще: «Варюш, ты посмотри на себя? Да твой трактор необъятный любого нормального мужика испугает!». Тут моё терпение лопнуло: обозвала её идиоткой и хорошенько за волосы оттаскала. Ведь, если бы не она, я бы не тратила время на этих непонятных парней, которые, к слову, удовольствия мне тоже никакого не доставили.

Как я могла в ней так ошибаться? Мы же с ней и огонь, и воду прошли, и на диетах вместе сидели. Хотя зачем ей, вобле сушёной, эти диеты — никогда не понимала. Вот мне, по её словам, очень даже надо.

От обиды на весь мир, на Светку, и на мою филейную часть, не раз названную неприятными эпитетами, купила пол-литра водки в магазине за углом. Чтобы был понятен весь масштаб надвигающейся катастрофы, скажу, что пью я редко, по праздникам, и только шампанское. А водку ни разу в жизни не пробовала. К водке взяла колбасу, сыр, огурчики.

Устроила себе романтИк — на журнальном столике стоит бутылка беленькой, всевозможная нарезка красиво лежит по тарелочкам. Рюмок не хватает… А, ну и черт с ними, так выпью!

Когда одну четверть бутылки приговорила, половину закуски честно схомячила, решила лично убедиться, пока ещё в состоянии глаза в кучу собрать, что я страшилище, какого свет не видывал, раз от меня мужики шарахаются.

Разделась догола, встала возле зеркала в полный рост, и начала осмотр. Детальный. С бутылкой водки в одной руке.

Итак, Варвара Николаевна, что мы имеем?

Голова. Голову иметь хорошо, особенно если в ней есть мозги. У тебя, Трифонова, похоже, их нет, раз считала эту змею подколодную лучшей подруженькой.

Волосы тёмно-каштанового цвета, длиной до поясницы. Если их заплести, такая косища получается, с кулак толщиной. — Делаю смачный глоток, закусываю колбасой, разглядываю лицо, — густые четкие брови, ресницы длинные. Глаза… Ну, ничё вроде такие глаза, карие. Нос. Нос, как нос. Маленький, обычный. Губы не полные, средние, я бы сказала… А нет, постойте, — попыталась получше сфокусировать взгляд, оттянув верхнее веко вбок, — у меня охренительные губы! — посылаю своему отражению воздушный поцелуйчик, пошатываясь и похихикивая. А это весело, оказывается! — А ещё у меня полненькие щёчки и ми-и-илые ямочки, ик!

Ещё пару раз прикладываюсь к бутылке, пью небольшими глотками, опуская взгляд ещё ниже.

Острый подбородок, длинная шея. Боже, я что, никогда на себя в зеркало раньше не смотрела? Откуда у меня взялась такая шея? — Делаю ещё глоток, и решаю основательно закусить, а то что-то я пьянею. Когда две трети всех закусок надёжно спрятаны в моём животе, водка осталась стоять на столе, я продолжаю путешествие по своему телу.

Веду руками от шеи до груди, обхватываю полушария, как бы взвешивая их в руках. Полная, тяжёлая высокая грудь. Всё-таки фитнес не проходит даром, мышцы груди держат хорошо. Яркие аккуратные вишенки сосков съёжились от прохлады.

Веду руками дальше. Рёбра, конечно, не торчат, но и жировых складок не наблюдается, гладкие ровные бока, и талия хоть и не шестьдесят, но на контрасте с грудью и попой смотрится почти осиной.

Животик. Кубиков нет, как и жира, выпирающего у многих, «спасательным кругом». Обычный такой, плоский живот. Если напрячься, можно мышцы даже разглядеть совсем немного. Да! Определённо можно! — И тут до меня начинает доходить… Я даже пить дальше пока передумала. А ведь она просто завидовала мне! Ну, Светка! Ну, вобла сушёная!

Поворачиваюсь к зеркалу самой выдающейся частью тела — и офигеваю! Где? Где были раньше мои глаза! — Решила выпить за такое открытие, — оказывается, моя жопа просто ОХРЕНИТЕЛЬНАЯ!!! Она настолько великолепна, что я не удержалась и ущипнула её! Ай, больно же! — выпила ещё, закусила остатками. Водки осталась еще половина примерно, но в меня уже не лезет.

Да по сравнению с моей, жопа Ким Кардашьян нервно курит в сторонке! Она у меня большая, да, но при этом форму держит, кругленькая, как орешек. Бо-о-ольшой такой орешек. Кокосик, ага! Одни мышцы, ни грамма жира, ни капли целлюлита.

Разглядываю бёдра — даже на них «апельсиновой корки» не видать. Да, объёмные, крупные, но кожа при этом не дряблая, как у многих худышек. Голени крепкие, ступни маленькие. Ну просто чудо, а не ножки!

За такие ноги надо выпить!

Делаю смачный глоток, понимаю, что закусить-то нечем, занюхиваю своими волосами и несусь на кухню, (в смысле, ползу, держась за стенку), в надежде, что еще не всё сожрано, но сожрано всё. Чёрт. На полке над чайником нахожу пару солёных крекеров. О! То, что доктор прописал! Съедаю один, и возвращаюсь к своему занятию, по пути врезаясь во все косяки.

Последний взгляд в зеркало, и я понимаю, что такую красоту держать дома этой чудной ночью — просто кощунство! В памяти всплывает моё невыгулянное шёлковое платье, цвета горького шоколада.

Идея! Я иду в клуб!

Тянусь к косметичке, которой я раньше пренебрегала, достаю тушь, тени, помаду. Чёрт, если я попытаюсь накраситься, то скорее всего останусь без глаза, так как щеточка острая, а меткость сбита. Решаю, что и так хороша!

Надеваю платье, балетки, распускаю волосы.

— Во всех ты, душенька, нарядах хороша!

Посылаю своему отражению воздушный поцелуй и выхожу из квартиры.

Бойтесь, люди! Варвара-краса длинная коса идёт покорять Москву!

Виктор

— Витёк, ты ещё долго? — Зовёт меня второй механик, а по-совместительству хозяин сервиса и мой хороший друг. Все сегодня устали и хотят поскорее домой.

— Всё, Валер, опускай! — Даю ему знак, что на сегодня с этой тачкой я закончил. Завтра салон почистим, помоем всё — сегодня я без рук уже, устал, как собака! За пять минут до закрытия мне этого красавца пригнали. Клиент постоянный — послать никак нельзя, вот и провозились мы с Валеркой до позднего вечера.

Эх, жаль! Я когда вовремя с работы возвращаюсь, иногда с сексапильной соседочкой сталкиваюсь у подъезда. Но она, похоже, на меня совсем внимания не обращает. Правильно, куда мне, простому автослесарю до такой куколки? Хотя я, вроде, не урод, и ростом вышел, и фигурой — спасибо ежедневным нагрузкам на работе, ну и спортзал два раза в неделю.

Но сегодня я устал, поэтому дома меня ждут мои верные товарищи — душ, пиво и телек. Вот и Валерка уже ворчит, поторапливает. Наскоро принимаю на работе душ, переодеваюсь, и на байк. Машу Валерке и отъезжаю, плавно набирая скорость. Езда успокаивает и выбрасывает лишние мысли из головы, к дому я подъезжаю уже не такой загруженный.

Спустя полчаса я, посвежевший, сижу на диване и блаженно потягиваю пиво. Как вдруг слышу грохот за дверью, выхожу посмотреть, что за шкаф там рухнул с лестницы и фигею! Это всего лишь моя соседочка дверь со всей дури раскрыла, так она об стену и шарахнула. Теперь кусок стены лежит на полу, а девчонке всё равно! Смотрит на это и хихикает!

От возмущения выскочил, как и был, в одном полотенце. Только отчитать хотел, как она на меня свои ясные очи поднимает, и я понимаю, что девчонка никакущая. Нет, не так. Она просто в говнище, в сопли пьяная.

С таким же грохотом захлопывает дверь, морщится, бубнит себе что-то под нос, хихикает. Что-то там про какой-то трактор, бампер и спутник земли…. О чём она вообще?

— Привет! — вздрогнула, когда я всё же решил подать голос.

Обернулась, уставилась на меня осоловелыми глазами. И куда это она в таком виде собралась?

— Првт, — промямлила заплетающимся языком, попыталась развернуться, но запнулась, и чуть не улетела с лестницы. Я-то успел, поймал обеими руками, но моё полотенце, державшееся на честном слове, феерично сползло к ногам.

И вот я, в чём мать родила, держу на весу девчонку, у которой платье задралось чуть не до талии, демонстрируя мне кружевные трусики, а она похихикивает время от времени. Смешно ей, блин! И именно этот момент выбрала Антонина Аркадьевна, чтобы выбросить мусор!

— Извращенцы! Совсем уже обнаглели! — Разнёсся жуткий вопль бабульки по всему подъезду.

Не придумал ничего лучше, чем просто молча взять девушку на руки, и отнести себе домой. Через минуту в трениках выглянул на площадку, схватил полотенце, быстро проверил, закрыла ли соседка квартиру. Оказывается, она у неё захлопывается, потому что с ключами она не возилась. И вообще, при ней ни ключей, ни сумочки… Только телефон в руках был. Как она домой собиралась попасть? И куда она такая нарядная без денег шла? И тут меня осенило, что её возможно у подъезда ждут, но нет, никого там.

Ладно, позже разберёмся.

Ловлю себя на мысли, что с того момента, как я её в прихожей на банкетку посадил, она ни звука не издала. Неужели заснула?

Иду посмотреть — нет, сидит, маникюр разглядывает.

— Эй, — ни ответа, ни привета. — Девушка! — Говорю громче.

Ме-е-едленно поднимает голову. Смотрит пристально, оглядывает с головы до ног, словно рентгеном сканирует. Вспоминает, видимо.

— Ты кто? Ты зачем меня сюда притащил? — видно, что слова даются ей с трудом.

— Я Виктор. Витя. Я твой сосед. — Стараюсь говорить медленно, тихо, чтобы не перепугать её. Видно, что ей не по себе. — Ты куда такая красивая собралась?

— Я Варя, — смущённо протягивает руку, жму. — В клуб хочу! Только одной скучно. Пойдёшь со мной? — говорит, растягивая слова и пытаясь сфокусировать взгляд на чём-то одном.

Слушаю, и ушам своим не верю! Моя секси соседочка меня в клуб зовет!!! Юху-у-у!!! Но быстро отсекаю эти мысли. Какой ей клуб? Да она на ногах не стоит. Её бы баиньки уложить. И тут мне приходит идея!

— Конечно пойдём! — Глазки радостно загорелись, — Только давай, я тебя в гостиную проведу, подождёшь меня, пока я оденусь. — Кивает, как китайский болванчик, а в глазах столько щенячьего восторга, что мне прямо жаль ей всё обламывать. Но тут надо быть реалистами, она уснет сразу, как только сядет в такси. Даже пяти минут не пройдет, вон уже носом клюет.

Сажаю её на диван, включаю музыкальный канал и ухожу переодеваться. Что за звук из гостиной? Выглядываю, а эта засранка на футбол переключила, пиво моё открыла, сидит чипсы хомячит, пивком запивая! И это вместо того, чтобы спать!

Подхожу, отбираю пиво, чипсы ладно, оставлю. И иду к себе. Через пятнадцать минут тишины, когда я думаю, что она уже спит, слышу как в ванной зашумела вода. Что за?…

Подхожу, прислушиваюсь. ПОЁТ! Ладно, дам ей десять минут, и будем думать что с ней делать. Беру свою футболку, чистое полотенце. Стучу. Тишина. Приоткрываю дверь и моя челюсть встречается с полом… Голая Варя спит, сидя прямо в душевой кабинке.

Боже, если ты там действительно есть, СПАСИБО тебе за такой подарок!

Аккуратно заворачиваю её в полотенце, не упустив возможность немного поглазеть, беру на руки и несу в спальню. Надел на неё футболку, свои новые боксеры. А то это ж чистое искушение, когда такое сокровище голяком в моей постели спит… Предвкушая её шок после пробуждения, пишу записку, оставляю на прикроватной тумбочке вместе с бутылкой воды и таблеткой от похмелья.

А сам спать на диванчик, подальше от сексуального искушения!

Варвара

Поднимите мне веки!

Нет, ну реально, глаза не хотят открываться от слова совсем! Прислушиваюсь к своему организму и пытаюсь понять, почему во рту пустыня Сахара, а в голове как будто отбойный молоток стучит.

О! Правый глаз открылся! И тут же закрылся обратно. Зажмурилась, протёрла глаза, смотрю снова — нет, не приглючило. Комната не моя, и вообще хрен знает чья. На мне так же хрен знает чья футболка и — ТА-ДАМ! — Хрен знает чьи трусы!!!!! Страшно до чертиков, но, слава Богу, в кровати я одна. Фух!

Так, а что это тут за записочка?

«Съешь меня» рядом с таблеткой обезболивающего, и «Выпей меня» наклеено на бутылку с водой.

Да с радостью!

Через пять минут, когда я всё же могу спокойно встать и не завалиться на бок, нахожу рядом с кувшином «длинное» такое письмо: «Не волнуйся, ты у меня дома. Витя».

Очень информативно.

Хм… Видимо этот самый Витя хотел, чтобы я не испугалась, когда проснусь с утра в чужой квартире… Но, Витя! Ты сам-то кто?

И, видимо, этот вопрос я задала вслух, так как дверь открылась, а из-за двери показалась симпатичная мужская задница, — я даже зависла не ней на мгновение, — вслед за ней спина, широкая такая, мускулистая. Когда предполагаемый Витя весь оказался в комнате и развернулся, в руках обнаружился поднос с завтраком! О, эти божественные ароматы! Уммммм… Но как только я обратила внимание на лицо, поняла, что наверное, я ещё сплю! Даже ущипнула себя за руку. Витя (теперь я точно поняла, что это он) на это отреагировал удивлённым взглядом и самой сексуальной улыбкой на свете!

— Я точно не сплю?

— Нет, не спишь, — сказал, улыбаясь, — доброе утро! А точнее доброго дня, уже два часа!

— Вот это я поспала…— Чувствую, как краской заливаюсь, в пот бросает от стыда! Только я могла переспать с самым сексуальным парнем и не помнить этого!

Видимо, что-то отразилось на моём лице, что Витя принял за стеснение, и поспешил успокоить.

— Секса не было, не переживай. Я не насильник и уж точно не некрофил. — Говорит, а сам смущается.

— Переодевал меня сам? И как я у тебя оказалась?

— Воу-воу-воу! Ты меня вопросами, прямо как из пулемета расстреляла! И не смотри на меня так! Пока не поешь, ничего рассказывать не стану.

И, пока я неспешно запихиваю в себя овсянку, выпиваю кофе с печеньем, парень смотрит на меня таким взглядом, как будто у него в кровати сидит самый радужный единорог из всех радужных единорогов во вселенной! У меня аж лоб зачесался. Потрогала — рог не растет.

— Дырку прожжёшь. — Фыркнула, и почесала лоб.

— Прости. — Смущённо отворачивается, ждёт пока доем. Ставит поднос на столик и начинает свой рассказ.

По мере повествования я то краснею, то бледнею, то икать начинаю…. И под конец мне так стыдно стало, что я расплакалась! Ну как? Как я умудрилась так обосраться при знакомстве с ним? Витя мне давно нравится, но я понимала, что такие красавчики, как он, не смотрят на таких пампушек, как я…. СТОП! И тут на меня лавиной обрушиваются воспоминания, предшествующие моему знакомству с Витей… И я решаю пойти ва-банк. Вскакиваю с кровати, хватаю его за грудки. У Вити от таких манипуляций глаза на лоб полезли.

— Признавайся, тоже толстой меня считаешь?

Тут Витины брови уехали в район затылка, даже рот открылся от удивления.

— Совсем идиотка? — Выпаливает он, — Да ты самая сексуальная девчонка! Я на тебя уже полгода облизываюсь…– Сам, видимо, в шоке от своего признания.

— Ты тоже…

— Что тоже?

— Самый сексуальный…– Говорю, а сама провалиться готова на месте. Как представила, как я сейчас выгляжу: на голове воронье гнездо, на лице утро китайского пчеловода, а изо рта канализацией воняет, не меньше. Да, хороша соблазнительница! Вывернулась и рванула ванную искать. Благо, та нашлась за первой дверью!

— Щётка новая в ящике, полотенце на вешалке чистое. — Доносится из-за двери.

Быстро привожу себя в порядок, выхожу на кухню, где завтракает Витя. А передо мной стоит открытая бутылка пива. От одной мысли об алкоголе меня мутит, но Витя уверяет, что мне станет легче.

— Нет, хватило и вчерашнего. Можно мне лучше ещё кофе? — Кивает, показывает на турку, в которой как раз на две чашки. Разливаю кофе, пьём.

— Спасибо, что не выпустил вчера никуда. Как представлю, что я уснула бы одна в такси, аж передёргивает.

— Если не секрет, то с чего ты так накидалась-то вчера?

— Парень бросил…– А сама глаза отвожу. Вроде и не соврала, но и всей правды не расскажу. Если считает меня самой сексуальной, так пусть так и останется.

Витя никак не комментирует, за что я ему очень благодарна.

— Ладно, погостили, пора и честь знать. Дашь мне какие-нибудь штаны до дома дойти? А то в платье влезать не очень хочется. — Сосед аж подавился. А что я такого сказала?

— Эм, как бы… Ты без ключей вышла, и вообще без сумки, и дверь захлопнула. — Говорит сочувствующим тоном. — Я слесаря вызвал, но он приедет только вечером. Так что сейчас я тебе дам джинсы моей сестры. — оглядывает меня оценивающим взглядом, — Должны подойти. И мы с тобой кое-куда сгоняем, если ты не против? Мне по работе дела уладить надо. Я с утра, конечно, звонил туда, но заехать надо. Боялся тебя тут одну оставить, вдруг ты испугалась бы?

Витя принес мне джинсы. Сели как влитые, даже удивительно. Обулись и вышли.

— Добрый день, Антонина Аркадьевна, — здоровается громко, что старушка аж подпрыгнула и стала креститься от испуга.

— У-у-у! Извращенцы!

— Да вы что, Антонина Аркадьевна! У Вареньки просто голова вчера разболелась, она ко мне за таблеточкой вышла, и дверь у неё захлопнулась. А я в это время в душе был, не успел одеться. Выхожу, смотрю, Варвара в обморок падает, ну я её и поймал. Не думал я, что скомпрометирую её перед Вами. Но теперь всё! Женюсь точно! Дату свадьбы сообщим отдельно!

Во время этой тирады я чувствую, как моя голова начинает кружиться от стыда, а соседка радуется, как будто это её сейчас замуж позвали. Не успеваю ничего ответить, как Витя хватает меня за руку, и мы вылетаем пулей из подъезда.

Останавливаемся, смотрим друг на друга. Через мгновение наш дикий хохот разлетается эхом по всей округе.

Виктор

Неспешно идём к парковке, глупо улыбаясь и похихикивая время от времени.

Я хоть и договорился с Валерой, что он помоет машину сам, но сдавать тачку заказчику надо именно мне.

На парковке Варя немного теряется. Беру её за руку, и уверенно веду к своему мотоциклу, а сам в это время затаил дыхание. Вдруг мой верный железный конь её напугает, или совсем не понравится?

Но все эти мысли выветриваются из моей головы, стоит только услышать её восторженный вздох и тихое «Вау, вот это красавчик….».

Облегчённо выдыхаю и расплываюсь в улыбке. Понравился!

Смотрю, как она, затаив дыхание подходит к мотоциклу, как осторожно кладёт свою ладошку на корпус, медленно ведёт рукой. Знакомится.

Поворачивается ко мне, и с такой надеждой, с таким детским восторгом в глазах, спрашивает:

— Мы же на нём поедем, да? — И я не знаю, что на меня нашло в тот момент, кто меня за язык тянул, но слова вырываются сами собой.

— Эммм…Вообще-то это не мой мотоцикл, моя машина вот. — И показываю на рядом стоящие «жигули». А сам еле сдерживаю улыбку.

Смотрю, как постепенно её щеки наливаются румянцем, как она расширяет глаза в испуге. А потом уверенной походкой идет к «жигулям».

— Стой, Варя, я пошутил. — Во взгляде мелькает понимание, поджимает губы. Чертики, плясавшие в её глазах, разбежались по углам.

Злится.

Таким идиотом себя ощущаю! Чего, спрашивается, добивался?

— Я, наверное, не поеду с тобой никуда. Это было тяжелое утро. Джинсы потом постираю и верну. — Разворачивается, делает несколько шагов, но не успевает уйти, как хватаю её за руку, и разворачиваю к себе.

— Варь, ну прости меня, идиота. Не знаю, зачем это сделал. Тебе и так не сладко сегодня. А ещё я с дурацкой шуткой. Извини. Ок? — Пытается вырваться, но я только теснее прижимаю её к себе. — Ну не дури, куда ты сейчас пойдёшь? Будешь слесаря возле подъезда на лавочке ждать? Тем более он мне звонить будет. Поехали, тебе развеяться надо.

— Ладно, поехали. — говорит, когда я уже и не надеялся услышать от нее ответ, — Шлем-то запасной есть? Я без него не поеду и тебе не дам.

Помогаю ей застегнуть шлем, одеваю свой. Сажусь и кайфую от того, как она обхватывает меня руками, как доверчиво прижимается к моей спине. Через минуту мы уже мчимся в сторону мастерской.

Дорога занимает двадцать минут, в течение которых Варя ни на секунду не отлипает от меня, а мне нравится, как она ещё крепче жмётся, когда входим в поворот, или когда набираю скорость, она буквально впивается пальцами мне в живот.

Когда останавливаемся на парковке возле мастерской, она ещё какое-то время сидит, вцепившись в меня руками. Скорее всего она напугана до чёртиков, раз так дрожит. Ругаю себя последними словами, снимая шлем. Ласково глажу её пальчики, надёжно вцепившиеся в меня, она понемногу расслабляется.

Встаю, помогаю снять шлем, убираю пряди, выбившиеся из косы, обхватываю её лицо ладонями, заставляя её смотреть мне в глаза. А в них чистый восторг. Ни капли страха! Облегченно выдыхаю, нежно перебирая пряди её волос.

Как вдруг тоненькие пальчики хватают меня за шею, с силой притягивая к себе. Варя целует так, что у меня дыхание перехватывает от восторга! Скользит губами по моим губам, втягивает нижнюю, кусает, посасывает. Проникает язычком в мой рот, ласкает.

Тут моя выдержка летит к чертям.

Я с рыком вжимаю её в себя, сильнее впиваюсь в губы, перехватывая инициативу. Одной рукой держу за талию, другой глажу бедро, сжимаю аппетитную попку. Губами ловлю сладкий тихий стон.

— Воу-воу, детки, полегче! Вы, всё-таки, не дома! — Эти слова немного остудили наш пыл, но мы не отскочили друг от друга, а просто развернулись в сторону раздражающего голоса Валерки, — Теперь я вижу, что за причина сегодняшнего отгула, — подмигивает нам. Я начинаю злиться, а Варя просто уткнулась носом в грудь и бормочет себе под нос что-то вроде «какой позор» и «завидуй молча».

Я, расслышав это, начинаю смеяться, и она подхватывает! Только что мы готовы были взорваться от желания, потом сгореть от стыда, а теперь валимся со смеху, как ненормальные!

— Варь, подождёшь меня тут? Я недолго. Я бы провел тебя внутрь, но сейчас там правда не на что смотреть. Как-нибудь я обязательно тебе покажу, где я работаю. — Дожидаюсь её уверенного кивка, целую нежно. Знаю, что теперь-то она точно от меня никуда не денется! Точнее не так, я сделаю всё, чтобы она сама захотела остаться.

Варвара

Смотрю ему в спину, и не могу поверить ушам! Он только что сказал о нашем совместном будущем… Мы, вроде, только познакомились и почти ничего друг о друге не знаем, но это то самое чувство, когда видишь человека, а твоё сердце говорит тебе, что он твой! У вас внезапно находятся темы для разговоров, вас не тяготит молчание. Вы не боитесь, что этот человек обидит или сделает больно. Эта уверенность идет из самого сердца. Вот и сейчас ясно ощущаю, что Витя мой человек.

Не знаю, откуда взялась эта уверенность, чем всё это обернется. Но здесь и сейчас я почти счастлива.

За раздумьями не замечаю, как проходит время и возвращается Витя. Видит меня и улыбается.

— Покатаемся? — спрашивает, отрываясь от моих губ. С трудом могу собрать мысли в кучу, но всё же киваю.

Проходит пару минут, и мы уже мчимся в неизвестном мне направлении. Но я не боюсь, настолько увлечена ощущением скорости, свободы и надёжности впереди сидящего мужчины, что мне всё равно, куда ехать.

Главное – с ним.

Обнимаю за талию, и не могу удержаться от шалости!

Забираюсь руками под футболку, нежно обвожу пальцами кубики пресса, отчего он тут же сокращается, и чувствую, как у Вити напрягается спина. Решаю продолжить, и глажу живот уже обеими ладонями. Мне просто крышу сносит от того, какая у него шелковистая кожа, какой крепкий пресс. Одна рука продолжает ласкать живот, ощущая дорожку волос, идущую от пупка. А вторая медленно ползёт вверх, лаская все участки, до которых дотягиваются пальцы.

Задеваю сосок, наблюдая, как мощная спина напрягается ещё сильнее. К этой руке присоединяется вторая. И вот, я уже вовсю наглаживаю его грудь, соски, перекатывая их между пальцами. Грудь под моими руками просто ходуном ходит.

Я сама уже на пределе. Ощущение полёта, Витино тело и лёгкая вибрация подо мной доводят меня до крайнего возбуждения. Веду руки вниз от груди к паху, и когда моя ладонь накрывает его ширинку, то я понимаю, что мы остановились на обочине.

Витя ласково останавливает меня, вскакивает с мотоцикла, снимает с нас шлемы, и впивается в мой рот в голодном поцелуе. Трётся пахом о бедро, порыкивает, стонет мне в рот, или это мои стоны, я не знаю. Потом так же резко отрывается от губ, шумно дышит, уткнувшись лбом мне в плечо.

— Надо остановиться, — хоть кто-то из нас сейчас может здраво мыслить…

— Надо, — говорю с придыханием.

— Поехали, покажу одно место, где мы с тобой сможем немножечко охладиться. — Подмигивает, — Шлем можешь не надевать, тут недалеко.

И мы едем в сторону леса. Но мне всё равно, в голове туман.

Прихожу в себя я уже тогда, когда мы тормозим. Слезаем с мотоцикла, и у меня просто пропадает дар речи от увиденного. Я могу только восторженно ахать и охать.

А Витя смотрит на меня всё это время, не отрываясь. А восхищаться тут есть чему: вокруг нас лес, всё такое зеленое, яркое. Нетронутая человеком первобытная природная красота. Нет, есть небольшая просека, по которой мы доехали, и всё.

Я разуваюсь и кайфую: под ногами мягкая трава, по которой просто нереально приятно ходить босиком. Витя молчит, даёт мне насладиться. Я разглядываю всё вокруг себя с такой жадностью, пытаюсь запомнить это всё. Но самое интересное ждёт немного впереди.

Когда мы проходим с ним босыми ногами метров двадцать, нам открывается прекрасный вид на чистейшее лесное озеро.

Тут у меня просто дыхание перехватило. Подходим ближе, ступаю в воду — тёплая. Бреду вдоль кромки воды. И тут на меня накатывает такое сожаление…

— Вить, и много ты кого сюда водил? — Стараюсь говорить безразлично, но голос немного дрожит от волнения.

— Ревнуешь? — Расплывается в довольной улыбке. Нахмурилась.

— А если даже так?

— Мне приятно, что ты меня ревнуешь, но не стоит. Правда. Это место, оно особенное. Ты первая, кого я привёл сюда. Это озеро, на котором познакомились мои родители. Папа приехал сюда окунуться, а мама неподалёку тут ягоды собирала, ну и заблудилась, а славный рыцарь её спас.

Рассказывает, а сам так грустно улыбается, что у меня возникает вопрос, и срывается с губ раньше, чем я успеваю его обдумать:

— А где сейчас твои родители? — Спрашиваю и краснею. Кто за язык тянул? Но Витя отвечает, спокойно, с легкой грустью.

— Разбились в аварии пять лет назад. А твои?

— А мои живут в области, приезжают иногда в гости. Папа автомастерскую держит, а мама у него администратором работает. Такой вот семейный подряд.

И мы ещё минут сорок разговариваем о том, о сём, лёжа на травке и любуясь проплывающими мимо облаками.

Решаем немного искупаться, он деликатно отворачивается, ждёт, когда я разденусь и зайду в воду. Повернувшись, обнаруживает поверх сложенной футболки моё нижнее белье и немного теряется…

— Я могу отплыть подальше, если ты стесняешься, — говорю ему сквозь смех.

Но через минуту я уже перестаю смеяться, когда вижу, как он совершенно спокойно раздевается. Догола. И всё это глядя мне в глаза, а я смотрю на него, как будто загипнотизированная, оторваться не могу. И вот подходит ближе, и я всё же решаюсь поглазеть на это шикарное тело. У него красивое лицо, острые скулы, прямой нос. Мощная шея, широкие плечи, небольшая растительность на груди, которая только добавляет ему мужественности. Он прекрасно сложен! Прямо Аполлон. Но, когда я опускаю взгляд на его член, у меня просто перехватывает дыхание. Секунда, и Витя скрывается под водой. Я даже расстроилась немного. Выныривает резко, прямо у меня перед носом.

— Не переживай, малышка, у тебя будет шанс рассмотреть его поподробнее. — подмигивает. А я отплываю от него подальше. Взмах рукой, и в это же мгновение парня окатывает волна брызг.

— Ах ты…. — притворно возмущается он, и мы бесимся, как малые дети, топим друг друга. Я останавливаю бой, чтобы немного перевести дыхание и не замечаю, как он подбирается ко мне сзади и прижимает меня к себе всем телом.

От неожиданности я замираю, а его руки уже нежно гладят мои, губы ласкают шею и чувствительное местечко за ушком. Чувствую, как его пальцы на моём животе выписывают замысловатые узоры, поднимаясь всё выше и выше. Дыхание сбивается, становится тяжёлым, поверхностным.

Ласкает ушко губами и языком, руки гладят мою грудь, которая видна над водой, пальцами сжимает соски. Внизу живота у меня уже пожар. Откидываю голову ему на плечо, не сдерживая стонов.

Сама направляю его руку в самое нежное местечко и слышу хриплый смех над ухом. Хоть мы находимся в воде, внутри у меня всё горит. И пламя, с каждым движением его пальцев во мне, разгорается всё сильнее и сильнее. Витя хрипло дышит мне на ухо, я руками вцепилась ему в шею, и сама уже насаживаюсь на его пальцы, ещё немного и я взорвусь.

Как вдруг пальцы выскальзывают, но я не успеваю даже рта открыть, а мой мужчина уже развернул меня к себе лицом. И мы смотрим в глаза друг другу в тот момент, когда он входит в меня, осторожно, медленно. Стараясь не причинить мне дискомфорта. И от этой заботы и переполняющей меня нежности на глаза наворачиваются слёзы.

— Что-то не так? — спрашивает испуганно. — Что чувствуешь? — в глазах тревога, и столько тепла, что я говорю прямо, не задумываясь.

— Всё так. Я чувствую к тебе нежность. Как думаешь, это любовь? — смотрю на него во все глаза, а у самой от волнения даже дыхание спёрло. Как будто от его ответа зависит вся моя жизнь.

— Не знаю, но мне бы очень хотелось, — и целует меня. Нежно-нежно, продолжая насаживать меня на себя.

И от этой нежности у нас срывает все предохранители.

Одним движением входит в меня, рычит, я не сдерживаю себя, кричу, царапаюсь, кусаюсь так, как мне этого хочется. И я вижу и чувствую, как это заводит моего мужчину. Как резче и быстрее становятся его движения. Руками сминает мою попку, губами находит грудь и прихватывает один сосок, втягивает в рот, посасывает, покусывает. И я чувствую, как пожар внутри меня стремительно перерастает в атомный взрыв. Закрываю глаза и отдаюсь на волю этой взрывной волне, стону, кричу. Витя ускоряется и с рыком кончает.

У меня нет слов. Мы с ним как будто в вакууме, где нет звуков. Где есть только я и он.

— Это самый феерический секс в моей жизни. — Говорит, когда к нам возвращается способность говорить и двигаться. Так и не отпускает меня с рук, и несёт на берег. Ставит на траву, а сам идёт к мотоциклу. Достаёт откуда-то плед, расстилает, и мы ложимся. У меня всё ещё нет слов.

— Земля вызывает Варвару! Приём!

Улыбаюсь. А у самой страх, аж поджилки трясутся.

— Вить, ты знаешь, меня не просто так парень бросил. — Говорю. А у самой ком в горле. — Не говори пока ничего, послушай. Может, это не то, о чем принято говорить после первого секса, но я скажу. Я не очень опытная в отношениях, все они заканчивались после первого раза. Обычно или на утро, или сразу после секса я слышу что-то вроде — это было неплохо, но у тебя отвратительно огромная жопа, так что дальше нам не по пути. И я вчера буквально узнала, что это всё было подстроено. Что человек, которого я считала своей подругой, на самом деле платила парням, чтобы те знакомились со мной и бросали меня потом после первого раза, и говорили гадости. Я не удивлюсь, если и в группе она подговаривает парней, чтобы те насмехались надо мной. Вот и напилась я вчера после такого очередного ухажёра и ссоры со Светой. Я сейчас понимаю, что не так всё плохо во мне, как мне казалось. Но, знаешь, годы насмешек не так просто забыть…. И у меня к тебе пару вопросов. — Поворачиваюсь, решая все-таки посмотреть ему в глаза. И вижу в них столько нежности, что невольно улыбаюсь.

— Скажи мне честно, для меня это важно. Почему ты помог мне? И как ты относишься к моей заднице? — Витя издает непонятный булькающий звук, — Только не вздумай смеяться сейчас! Это для меня очень важно!

Мы лежим очень близко, и нам даже тянуться не надо, чтобы дотронуться друг до друга. Чувствую лёгкий шлепок по своей попе, затем нежные поглаживания, а затем твёрдый член, упирающийся мне в бедро. Смущаюсь.

— Это ответ на вопрос, нравится ли мне твоя задница. Я от нее балдею!

Говорит, а сам наглаживать продолжает.

— Я не буду комментировать все, что я услышал тут, но скажу одно. Я уже очень давно тебя заметил. Старался подгадывать время возвращения домой, чтобы с тобой у подъезда встретиться. А не подходил, потому что думал, что такая шикарная девушка навряд ли посмотрит на простого автомеханика. — Слушаю, а сама еле смех сдерживаю. — Что? Что ты хохочешь? — деланно возмущается.

— Просто я думала о тебе точно так же. Что такой шикарный парень наверняка на такую толстуху… Ай! — ощущаю болезненный щипок на попе, и укоризненный взгляд.

— Мы с тобой два идиота, нашли друг друга. — Говорит, а сам уже нежно гладит мою ногу.

Резко переворачивает на спину, мягко раздвигает бедра и входит с блаженным стоном, сразу срываясь на бешеный темп. Кричим, рычим, стонем. Его движения становятся рваными, дыхание совсем хриплым, и это доводит меня до пика. Выгибаюсь дугой, с хриплым стоном кончаю, и он следует за мной.

Лежим с ним потные, мокрые, довольные. Плаваем в какой–то нирване, в блаженном молчании, когда слышно только наше сбившееся дыхание и тихие звуки природы.

Виктор и Варвара

Прихожу в себя первым, смотрю на мою малышку, нежно глажу по волосам, пока она сладко спит, лёжа у меня на груди. Сколько времени прошло — не знаю, но лес — не самое лучшее место для сна. Ласково целую Варю в макушку, глажу по плечу, шепчу разные нежности.

Вот она просыпается, тянется, как кошка. Мутным спросонья взглядом смотрит по сторонам.

— Варюш, пора ехать, а то совсем замёрзнем. На улице хоть и жара, но всё же. — Говорю, а сам попку её наглаживаю, никак оторваться не могу.

— Вить. Ручонки свои при себе держи, если ты вообще когда-нибудь планируешь уехать из этого леса! — Смеётся. Какой же у неё смех прекрасный, как будто колокольчики переливаются.

Я, наверное, сейчас выгляжу как дурак, но мне всё равно. Кажется, я влюбился.

Одеваемся, Варя собирает свою копну волос в косу, и мы уезжаем.

По дороге вспоминаю, что последний раз мы кушали... Вообще не помню когда. Паркуюсь у придорожного кафе. С голодухи назаказывали с Варей просто кучу всего, и не съели даже половины.

— Есть предложение, — говорю, когда нам уже собрали еду с собой, и мы направляемся в сторону байка. — Давай сегодня вечером у меня поужинаем, кино посмотрим.

Варя немного смущается, мнётся.

— Я не настаиваю, просто предложил. Тем более слесарь еще не звонил. — И тут, как по заказу раздается мелодия на моём мобильном. Разговор короткий, во время которого я внутренне просто ликую! Но внешне стараюсь выглядеть спокойным.

— Варь, слесарь звонил, — кое-как скрываю радость в голосе, — он сможет только в понедельник. Так что ночуешь у меня, без вариантов! Я тебя никуда не отпущу.

Улыбается, тянется ко мне за поцелуем.

— А я всю дорогу предлог выдумывала, как к тебе в гости напроситься, и не быть настойчивой. А оно всё вон как вышло… Само.

Прячу пакеты в багажник, подхватываю Варьку на руки и кручу-верчу её вокруг себя, а она орёт что-то про то, что тяжёлая и толстая. Щипаю её за задницу, глажу, а ширинка вот-вот готова лопнуть, так в штанах тесно.

— Варя… Неужели тебе нужны ещё какие-нибудь доказательства? — Трусь пахом о её бедро, а она краской заливается. — Варь, я спокойно тебя на руки поднимаю, даже подкинуть могу, при желании. А те, кто говорил тебе такие вещи, наверняка просто хилые и тощие. Такой шикарной девушке нужен крепкий мужчина.

Беру её на руки и сажаю на мотоцикл.

— Варь. Посмотри на меня. Скажу один раз, и больше повторять не буду. Выкинь эту дурь из головы. Серьёзно! Ты разве не заметила, как на тебя всё кафе смотрело? Да они тебя просто пожирали глазами! Варь, ты правда очень красивая.

— Спасибо. Вить, поехали домой. Устала что–то.

Домой.

Как сладко звучит! Как я хочу, что бы моя квартира стала нашим домом.

Всю дорогу улыбаюсь своим мечтам и мысленно уже составил план по переселению Вари на мою территорию. И, пусть мы знакомы всего-ничего, я чувствую, что это моя женщина!

Варвара.

Это были самые чудесные выходные в моей жизни! Наполненные радостью, смехом, любовью. Да. Я влюбилась.

В субботу, мы как приехали домой, да так и завалились на диван с едой. Кино смотрели, ласкались. Уснули только под утро. Мы как дорвались друг до друга, ни минуты не могли спокойно сидеть.

А в воскресенье Витя повёз меня на аттракционы!

Тысячу лет там не была! Парк просто огромный, и мы там провели весь день. Катались, гуляли, ели сахарную вату. В общем, резвились как дети. Вите удалось затащить меня на колесо обозрения. Хотя, я до сих пор не знаю, чем я думала, когда соглашалась. С моей-то фобией высоты! Витино лицо надо было видеть, когда мы поднялись от земли метров на десять, а у меня уже дыхание спёрло! Так и сидела всю поездку, вцепившись в Витю обеими руками, слушая о том, какая я дура, и почему не сказала, что высоты боюсь.

Но общего настроения это не испортило, и мы продолжили гулять.

Как припарковались у дома, Витя поднял меня на руки, да так в квартиру и занёс.

Поставил. Раздевать начал неспешно.

— Вить, подожди, — перехватываю его руки, непонимающе смотрит на меня, — Вить, прежде чем всё зайдёт слишком далеко, я сказать тебе хочу кое-что. — обхватываю лицо ладонями, скулы глажу, губы.

— Я тоже хочу сказать…

— Тогда давай на счет три? — предлагаю, кивает. — Раз, два, …

— Я люблю тебя, — говорим вместе.

Виктор.

— Я люблю тебя….

Вот это да! Разве я мог мечтать об этом? О том, что моя секси-соседка тоже пускает на меня слюни? О том, что мы с ней проведём вместе чудесные выходные, и о том, что я от неё услышу самые прекрасные слова?

Да, сказали бы мне об этом ещё утром в пятницу, я бы у виска покрутил. Но это всё реальность, а моя девочка любит меня!

Любит!

— Варя! Я самый счастливый мужчина на свете! — Хватаю в охапку мою радость и целую её в губы, в нос, в щеки.

— Стоп! — Останавливает меня резко. Ну что ещё? Смотрю нетерпеливым взглядом, а у неё в глазах чёртики пляшут!

— В душ, Витя. Нам надо в душ.

Иду первый, специально не закрываю дверь до конца. Слышу, как она хлопочет на кухне, кастрюльками гремит. Чайник щёлкает. Неужели не догадалась? Краем глаза кошусь на дверь. А там мелькают Варины волосы.

Хм, значит она приняла правила игры.

Нарочито медленно раздеваюсь, нагибаюсь, включаю воду. Залезаю и охаю, как бы случайно задевая ладонью член. Одной рукой ласкаю себя, другой упираюсь в стену. Сверху на меня льётся вода, а я начинаю немного постанывать. Я не уверен, но кажется слышу Варины стоны. Неужели ласкает себя, подглядывая? Перевожу взгляд, не поворачивая головы, — так и есть! — Вот чертовка! Сквозь кофточку соски сжимает, вторая рука между бедрами зажата….

Специально начинаю стонать громче, иногда поглядывая на Варю через маленькую щелочку, в которую так мало видно, но остальное дорисовывает моё воображение…

Отворачиваюсь, убираю руку с члена, пытаюсь немного успокоиться, так как кончить хочу только с ней. Слышу сдавленный Варин стон, а после тишину. Стою с закрытыми глазами, как вдруг меня разворачивает на сто восемьдесят градусов, а член оказывается в плену самых прекрасных губ на свете.

— А–ах, — не могу сдержаться. Никогда в постели не был шумным, но тут просто невозможно по другому. Варя просто огонь! — Уммммм…дааа, — на выдохе, когда Варя особо глубоко берет член в рот. Видно, что делает это немного неумело, но это же Варя!

Моя Варя! И от этого сносит крышу. Скользит языком, выписывая на стволе разные узоры. Посасывает головку, спускается губами к яичкам, а член рукой гладит. Ускоряет темп, посасывая, поглаживая, и сама от этого кайфует, стонет, глаза закатывает.

Не говоря ни слова подтягиваю её наверх, разворачиваю к себе попкой и вхожу на всю длину, впечатывая в стену. Варя кричит, извивается в моих руках. А у меня страх, вдруг больно сделал? Замираю, Варя тоже.

— Всё хорошо?

— ВИТЯ! — хрипит не своим голосом, — Ты нормальный, Вить? Если ты сейчас не продолжишь то, что начал, я тебя убью-у-у, — последний слог выходит стоном, так как я продолжаю вколачиваться в неё. Одной рукой за бедро хватаюсь, другой сосок выкручиваю. Такой выходит, жёсткий, почти звериный секс.

Но мы кайфуем!

Ещё несколько движений, и Варя содрогается в оргазме, так сильно сжимая меня внутри, что я не выдерживаю и финиширую следом.

Подхватываю её, чтобы не упала. Сажаю на дно кабинки, так как ноги её, походу, не держат. Оборачиваю полотенцем, несу в комнату, глупо улыбаясь…

— Чего ты улыбаешься? — Мурлыкает куда-то мне в шею.

— Всё точь-в-точь как в пятницу, — говорю и замечаю, как она краснеет. — Но только без секса. Честно. Ты помыться пошла и заснула там. Пришлось тебя на руках нести. Варь. Я бы всю жизнь тебя на руках носил. Веришь?

— Верю. А теперь спать.

И не успела её голова подушки коснуться, как она уже спит. И меня как-то быстро сон сморил.

А вот то, что было в понедельник утром, просто не поддаётся никакому закону логики!

Варвара

Просыпаюсь от того, что кто-то разговаривает в прихожей на повышенных тонах. Витин голос узнаю сразу. А вот второй как будто с лестничной площадки идёт. То есть Витя орёт на кого-то, не пуская его в дом? Странно. Приоткрыв тихонько дверь, слышу, как с площадки доносится самый мерзкий голос!

Светка!

И чего ей, стерве, тут надо? От догадки меня бросает в холодный пот. Неужели она и Витю наняла? А я то дура, уши развесила, влюбилась! Подхожу немного ближе, а в ушах шумит от волнения. Ведь то, что я сейчас услышу, либо разобьёт мне сердце, либо наоборот подарит большое счастье. Но Светкины слова разбивают все мечты в пух и прах.

— Вить, я тут денежку принесла. Всё сделаешь, как договаривались? — дыхание перехватило, грудь как прутом сжало. Закрываю рот рукой, чтобы не закричать в голос от боли. Слёзы из глаз уже просто льются неконтролируемым потоком. В груди разрастается боль вместе с раздражением.

— Ты кто такая? — Говорит грубо, тон такой, что я в шоке, почему Светку ещё заживо не заморозило. А бывшая подруженька не просто нож мне в сердце вогнала, но и прокручивает его медленно каждым словом:

— Хорош комедию ломать. Был уговор. Трахнешь, нахер пошлёшь, и словечками покрепче её обложить не забудь. — Мне кажется, что я умираю, так мне больно! Ни вдох, ни выдох сделать не могу. Они говорят, а у меня сердце раскалённым жгутом выжигают…

— Аааа, так ты та самая Света, которая моей невесте мозги запудрила? — Обманчиво ласково говорит Витя. И теперь я совсем запуталась. — Значит так, вобла ты сушёная. Ещё раз к Варваре подойдёшь, не посмотрю, что ты девушка. Ноги переломаю! — А Светка всё равно свою линию гнёт.

— Бери деньги, идиот. Тебе надо, я точно знаю, да и уговор. Ладно, комедию тут ломать не перед кем. Бери деньги, и бросай её.

Стою, реву, и все наши выходные вспоминаю. Ну не мог он мне врать. Совсем он на других не похож. Так могут смотреть только на любимых. И я люблю его! Значит, за свою любовь бороться буду. Ну, держись, Света. Надеюсь, в этот раз тебе волосы твои покрепче приклеили.

С криком «Ах ты, сууукааа», отталкиваю Витю, кидаюсь на бывшую подругу. Захват за волосы получается крепким, а главное – внезапным.

— Повадилась, тварь, мужиков у меня отбивать! Сука. Ну, я тебе сейчас люлей-то наваляю! — Говорю тихо, но с такой ненавистью, что в глазах у неё просто паника, а сама её за волосы по ступенькам тащу. Открываю дверь подъезда, волосы сильнее на кулак наматываю, и тихо на ухо ей говорю, — Ещё только раз ты появишься в моей жизни, я тебе обещаю, патлы твои все, до одной, повыдёргиваю. — И отправляю её в полет смачным пинком под зад.

Поднимаюсь к себе на этаж, встречаю на пути Антонину Аркадьевну. Ну, куда же без неё? Сейчас начнется. Но она меня не просто удивила, убила наповал!

— Так с ними и надо, чтобы на мужиков чужих не заглядывались. Умничка, Варя. За своё счастье и за волосы соперницу не грех оттаскать. Но ты её не слушай. Я всё слышала, что она тут несла Витюше, не мог он с ней спеться. Так смотрит на тебя, просто глаз не нарадуется. Но ты мамке с папкой–то скажи, не тяни. А то, чего доброго, змея эта сама им напоет про тебя с три короба. — Обнимает меня, и домой уходит.

Захожу потихоньку в квартиру. Прохожу на кухню, Витя сидит, смотрит на меня странно. Мы некоторое время молча смотрим друг на друга. Молчим. Каждый о своём думаем.

— Я ей не поверила. — Говорю, а в его взгляде такое облегчение, что меня просто накрывает волной чувств. — Но про невесту ты загнул. — И что-то такое в его взгляде меняется, что я вздрагиваю невольно.

— Варя, запомни раз и навсегда. Я такими вещами никогда не шучу. Я наконец обрёл тебя, и отпускать из своей жизни никуда не собираюсь!

Хочу ответить ему, как из глубины квартиры раздаётся мелодия моего телефона.

— Папа звонит. Быстро Светка сработала!

Иду за телефоном, трубку взять не успеваю, но телефон тут же начинает звонить. Это означает то, что папа в крайней степени бешенства. Видно что-то такое в моём взгляде Витя всё-таки прочёл, потому-что я среагировать не успеваю, как он выхватывает телефон и отвечает на звонок.

— Здравствуйте, Пётр Алексеевич, — ещё на озере я ему рассказала о своих родителях и их именах, — Меня зовут Марков Виктор Николаевич, мне двадцать два года. Я работаю автомехаником в салоне своего друга, — он продолжает монолог, а папа даже перебивать не пытается. Запоминает, переваривает. — Я люблю вашу дочь уже давно, но вот только недавно решился признаться. Я женюсь на ней, Пётр Алексеевич, и никому не дам Варю в обиду. Даже этой дуре Свете, хотя Варя десять минут назад её сама с лестницы спустила.

Так хочу, чтобы Витя папе понравился. Вот бы послушать, что там папа говорит? Словно прочитав мои мысли, парень ставит на громкую, продолжая разговор.

— Теперь она слышит?

— Теперь да, — отвечаю сама.

— Дочь, давно уже надо было эту суку с лестницы спустить, я тебе говорил, она мне никогда не нравилась. Она мне сейчас за пять минут столько дерьма на вас с Витей вылила, что я, дочь, просто не сдержался. давно я себе, если честно, не позволял так с барышнями разговаривать.– У меня от его слов горло перехватывает, — Виктор. С вами будет отдельный разговор. Ждите, как дела тут с матерью уладим, так и приедем к вам, недельки через три. А пока – наслаждайтесь, голубки. — Последнее говорит со смехом.

— ПАПА! Так ты не против?

— Всё нормально, Варь. Но если он тебя обидит, я ему яйца на нос намотаю!

Я краснею, Витя хохочет, как ненормальный.

— Не волнуйтесь, дорогой будущий тесть, я сам тому, кто её обидит – всё что хотите и куда захотите намотаю! — Тут уже папа с мамой не выдержали, хохотали мы все, пока папа обманчиво ласково не переспросил:

— Как ты меня назвал?

— Будущий тесть…. Но об этом мы с Вами поговорим, как только вы к нам в гости пожалуете. А теперь, Пётр Алексеевич, прошу меня простить, я на работу опаздываю.

Попрощавшись с папой, в темпе вальса Витя стал собираться на работу. Я осталась у него, слесаря ждать. Да и работу до сих пор не нашла, как с предыдущей уволилась.

Виктор

Никогда ещё рабочий день так не тянулся, как сегодня. Но меня согревала мысль, что дома меня ждёт моя любимая девочка, и от этого становилось немного легче. Ещё на этаже нос учуял умопомрачительные запахи и, когда я хотел уже открыть дверь, она распахнулась сама, а Варя набросилась на меня с поцелуями. А у меня сердце защемило, ждала значит, скучала.

— Варь, после ужина у нас важное дело есть. — Смотрит странно, не понимает ничего, — Вещи твои будем сюда переносить.

Девочка моя в шоке. Щёки пунцовые, глаза блестят, зрелище просто крышесносящее.

— Х-хо-орошо, говорит, заикаясь. — Вить, я дома сидеть не смогу, честно. Сегодня уже резюме отправила. Два часа назад звонили, на собеседование приглашали. — Говорит, а сама глаза отводит. Неужели боится, что дома её запру? Идея, конечно, неплохая, но Варя так быстро зачахнет.

— И кем же хочет работать моя малышка?

— Помощником бухгалтера. Но это только собеседование.

— Я уверен в тебе, Варь. Всё будет хорошо.

И она целует меня, нежно, ласково. Отвечаю ей, вкладывая всю свою любовь. Этой ночью нам почти не удаётся поспать. Но не потому, что вы там подумали. Мы переносили Варины вещи три часа и пять часов пытались определить, куда всё это можно деть…

А вот до утра мы уже решали вопрос, кто на какой стороне кровати спать будет!

Три недели спустя.

Сегодня день «ИКС». Варины родители, наконец, уладили все дела, взяли отпуск, с минуты на минуту будут здесь. И нам с Варей надо им сообщить, что она теперь живёт со мной. По телефону не решилась, а я настаивать не стал. Ждём гостей у Вари дома.

Вообще, сегодня я ещё планирую сделать кое-что. И бархатная коробочка, припрятанная в укромном месте, ждёт своего часа.

Что-то Варя притихла там в туалете. Подхожу, стучу.

— Ты там живая? Всё нормально?

— Я убью тебя, Марков!!! — Кричит, срываясь. — Нет, я убью себя! Нет! Я нас убьюууууу! — И слышу, как она всхлипывает. Пугаюсь не на шутку.

— Вареник, если ты сейчас-же не откроешь дверь, я её выбью! — Говорю спокойно, но так, чтобы поняла, что я не шучу.

— Нет! Потому что если я её открою, я кого-нибудь обязательно убью!!!

— Да в чем де... — Не успеваю закончить фразу, как все происходит одновременно. Входят Варины родители, а Варя открывает дверь в туалет и орёт срывающимся голосом:

— Да залетела я! Беременна! Опузатил ты меня! Вот чего! Ребе... — осекается на полуслове, — Ой… Папа, мама, вы давно тут? — Говорит на автомате.Видать, ещё не поняла, что же такое произошло сейчас.

— Недавно, но достаточно, — говорит папа, глядя на меня испепеляющим взглядом, хорошо у матери запасные ключи есть, а то не достучались бы до вас.

— Спокойно, Пётр Алексеевич, — одной рукой пытаюсь остановить надвигающийся ураган, второй Алину Владимировну к туалету подталкиваю, чтобы она там Варю в чувство привела, — Мы сейчас с Вами по пятьдесят грамм тяпнем, и я вам все расскажу.

Подталкиваю его за плечо в гостиную, где Варей уже давно стол накрыт. Только жаркое в духовке, чтобы не остыло. Несу. Молча накладываю будущему тестю всё, что вижу на столе, понемногу разливаю коньяк. Пьём.

— Я люблю Вашу дочь. — Кивает — И хочу жениться на Варе. — хмыкает, типа ещё бы я не хотел. Я галстук ослабил, потом вообще снял. — Про беременность Вари сам узнал только что, как и сама Варя, но кольцо давно уже купил. Хотел что бы всё как положено, у вас спросить, при Варе, красиво предложение сделать… Но я не боюсь, честно. Я готов. — За время моего монолога варин папа ещё три раза приложился к коньяку, — Ну не молчите же Вы!

— А что я сказать-то должен, сынок? — И это его «сынок», сказанное с теплотой немного обнадёживает, — Это вон ей решать, — машет рукой на туалет, из которого то всхлипы доносятся, то дикий хохот, то непонятный бубнёж.

— Интересно, что там происходит?

— Даже не пытайся это понять, Витя. Это я тебе как мужик мужику говорю.

Минут через сорок, когда мы с батей уже пересели на диван и активно обсуждаем автомобили, из туалета выплывают наши дамы. Обе без косметики, глаза красные, нос припух.

— Красотки, — Крякнул дядя Петя. Мама закатила глаза, а Варя просто фыркнула. — Так, что-то мы с дороги притомились, пойдем мы с мамой передохнем немного, — говорит, а сам бочком-бочком в прихожую. Мама кивает каким-то своим мыслям, и уходит вслед за папой. В дверях останавливается, и говорит:

— Мы немного поспим с дороги, а то шесть часов ехали, устали. Но вечером созвонимся, пойдем вечерний город смотреть, так что не раскисайте тут. — Подмигивает и уходит.

— У тебя классные родители, — говорю, потому что так правда считаю.

— Знаю. Что будем делать, Вить? — А голос уставший, потухший.

Беру её за руку, веду к столу.

— Для начала ты поешь, а то ничего с утра не ела, всё как белка в колесе. А потом мы поговорим, хорошо? — Кивает, — Тебя же не тошнит? — Отрицательно машет головой. — Кушай, Варюш. — Навалил всего, полную тарелку.

И вот, когда с едой покончено, начинаю разговор.

— Я хочу сказать тебе кое-что, только ты не перебивай меня, пожалуйста. И в глаза мне смотри, мне надо видеть, понимаешь? — Сомневаюсь, что понимает о чем я, но кивает мне. — Так вот, — нервно чешу бровь,

— Я увидел тебя впервые два года назад, на самом деле. — Смотрит шокировано, но молчит. — Я тогда курить ещё не бросил. Вот сидел возле подъезда, сигаретку тянул, как вижу, подъезжает такси, и из неё выплываешь ты. В голубом платье, — смотрит укоризненно,

— Не бузи, не умею я эти цвета различать. Небесно-голубой, индиго, и что там ещё за лабуда бывает? Не знаю, — О! Вот и нежная улыбка на устах. — Так вот, ты была в голубом платье, такая нежная, воздушная. Идёшь, о чём-то своём мечтаешь. Потом села на лавочку напротив, и стала с кем-то по телефону болтать. Так я и узнал, во сколько ты заканчиваешь, и с тех пор подгадывал, чтобы хоть иногда с тобой возле подъезда видеться! — Она в шоке, но молчит.

— Да, представляешь. Я ещё тогда подумал, что такая шикарная девушка никогда не посмотрит на такого как я, в одежде, наверняка пропахшей бензином, и ещё черт знает чем…

У виска пальцем крутит, пыхтит, но не перебивает.

— Долгое время наблюдал за тобой. Но тут увидел тебя с парнем, и мне будто нож в сердце воткнули. Правда. Я тогда неделю бухал. Зарёкся тогда, что не буду больше с тобой встреч искать, — и такая тоска у моей малышки в глазах, но я продолжаю. Я должен ей всё рассказать.

— Когда через несколько месяцев уже другой парень от тебя выходил, я ему лицо немножечко подправил. Честно, не сдержался. Ну, я так понимаю, что он и так тебя бросил в то утро, — кивает, — И вот тут меня заклинило, Варь. Я испугался, что же я делаю? В маньяка превращаюсь. Отвлечься пытался, я эти два года смутно помню. Если честно. Я тогда училище заканчивал, вработу ушел, ну и меня накрывало периодически. И вот недавно я опять сталкерить начал. Встречал у подъезда, домой провожал. Но заговорить так и не решился. Теперь ты все знаешь, Варя, и только тебе решать, хочешь ли ты замуж за такого маньяка? — ну вот, спросил, и даже голос не дрогнул. Дыхание затаил. Жду. На лице у Вари отражается тяжёлый мыслительный процесс, но я не отвлекаю, как вдруг её лицо озаряет улыбка, и я в это время коробочку достаю…

— Вииить, а Вииить, — говорит она на манер Надюхи из «Любовь и голуби», — ты чёй-то, замуж меня зовешь, чё ли?

Киваю, так как дар речи временно утерян.

— Витя, — уже своим голосом, — Вить. Я ж тогда специально на лавочку присела, и разговор этот по телефону разыграла, чтобы на тебя подольше поглазеть. Так переживала, когда ты пропадал периодами, думала, что девушку себе завёл… — ушам своим не верю… Такого не бывает…

— Варюха! Мы с тобой стоим друг друга.

— Согласна. — Эээ…С чем она, интересно, согласна? — Не смотри на меня так! Замуж я согласна!

Подхватываю на руки, и кружу её, кружу!

— Ой, Варь, а нам теперь сексом-то можно заниматься? — Задаю животрепещущий вопрос.

— Можно, — смеётся. — Ты только сперва колечко-то надень, — подмигивает и ручку тянет. Село как влитое. Фух, не ошибся! — Ну, а теперь и секса можно.

А дальше..... был и секс, и прогулка с родителями по ночному городу, много-много разговоров, признаний и поцелуев.

И до сих пор мы с Варей смеёмся, как мы, два барана, пускали слюни друг по другу и боялись подойти.

И что свела нас судьба в лице бутылки водки.