Ведьма для императора

Глава 54

Летта

Я ощущала себя невероятно довольной. Всё получалось наилучшим образом. Уверена, господин похвалит.

— Летта, — на выдохе начал он, не предвещая ничего хорошего, — я разве не велел тебе не лезть?

— Вы велели мне подружиться с некой Дзюн, — напомнила я обижаясь.

— В каком месте Муроми похож на неё? — зелёные глаза опасно сузились.

— Понятия не имею. Я её не встречала, но, полагаю, не ошибусь, если скажу, что она тоже тенери?

— Летта, — господин чуть не прорычал моё имя, но сдержался и продолжил ровно, словно говорил о чём-то отдалённом, в чём он мало заинтересован, — твоя энергия нестабильна. Ты не умеешь ей управлять. Печать защищает тебя самыми каверзными способами, о которых мы не подозреваем. Ты правда думала, что перебраться во дворец в твоём состоянии — хорошая мысль?

Слова господина, к сожалению, звучали логично. И потому, когда он повторно напутствовал меня о важности дыхания и ежедневных тренировок, я уже не радовалась предстоящему путешествию в сердце столицы Саада, в святую святых — императорский дворец.

Едва мы подъехали к величественным красным стенам, окружающим дворец, я захотела развернуться и бежать в дом господина. На пороге огромного комплекса я ощущала себя маленькой мухой, попавшей в густо-переплетённую паутину.

Нас, вернее, императора встретили выстроившиеся в ряд слуги. Он прошествовал мимо них спокойно, не обращая внимания на оказанные внимание и почести. Я же сжималась, пока семенила следом. Вжимала голову и всячески старалась сделаться меньше, незаметней. Всё вокруг пропиталось роскошью и величием. Аромат благовоний, смешанные с цветочными запахами, навевали на мысли, что я очутилась в доме божества. Недаром императора приравнивали к ним, ставя выше духов стихий.

Величественные крыши доходили до небес. Золотые узоры, подобные ручьям, сотканным из солнечных лучей, расписали собой круглые колонны, а ещё внутренние стены и двери.

Я сглотнула, впервые осознав, как далеко забралась от своего привычного мира. Это место не моё, но оно ослепительно красиво и чуждо тому окружению, в котором я выросла.

Пройдя по дорожкам и коридорам следом за императором, я оказалась во внутреннем саде. В огромном, пышущем зеленью саде, с приветливой округлой беседкой. В неё-то и шагнул император, приглашая меня следом. Вдохнув полной грудью, я прикрыла на мгновенье глаза. Мне слышалось пение птиц, шуршание листвы и приглушённые голоса. Ветерок трепал мои короткие волосы и широкие рукава. Должно быть, жить в таком месте — восхитительное удовольствие.

— Ведьма, неужто кусты тебе приятнее моего общества?

— Нет, госпо… владыка, — смущённо пролепетала я и поспешила к императору.

Он смотрел сквозь меня со скучающим лицом. Я же стояла чуть в стороне, подобно слугам, но с одним отличием. Никто другой из здесь находящихся, не смел столь нагло рассматривать лицо императора. Я же с трудом время от времени напоминала себе отвести взгляд, но всё чаще делала это лишь после того, как встречалась с вниманием синих узковатых глаз.

Император отдыхал. Пил чай и рассказывал о том, как бывает скучно и одиноко в столь огромном дворце.

— Надеюсь, ты сумеешь добавить яркости тому месяцу, что проведёшь здесь, — без улыбки произнёс он и пригласил меня присоединиться к чаепитию.

Я с благодарностью села на некотором расстоянии от Муроми. Он и впрямь выглядел слегка утомлённым. Однако больше не говорил, погрузившись в молчаливое чаепитие. Напиток пах травами и мёдом. Я держала чашку обеими руками, вдыхая приятный аромат и ожидая, когда он достаточно остынет, чтобы не обжигать губ и языка.

— Пожалуй, немногие привносят беззаботность, — вдруг проговорил император и посмотрел в сторону дворца. — Например, он с собой всегда приносит хлопоты.

Заинтересовавшись, я обернулась. Кто же это заставляет императора Саада хлопотать?

Пальцы дрогнули на горячей чашке.

К нам с искренней улыбкой вразвалку шествовала грубая копия императора. Столь же длинные чёрные волосы, украшенные не цепочками, но серебристыми лентами, ниспадали на широкие плечи высокого юноши в расшитых золотыми нитями одеждах и с саблей за поясом. Мужчиной его назвать язык не поворачивался. Слишком уж он выглядел беззаботно, расслабленно и своенравно, словно с утра до вечера развлекался с девицами, о чём подсказывала яркость синевы в его глазах, и бездельничал, на что указывали слегка растрёпанные волосы и помятость одежд. Хотя второе тоже говорило о любви к женщинам, заключила я, едва копия императора, но с двумя рогами, приблизился к нам и, не зайдя в беседку, наклонился ко мне через перила.

— А я о тебе слышал, маленькая ведьма. Какая грубая, вы посмотрите, совсем страха не ведаешь? — улыбаясь так, что клыки поблёскивали, заключил он и задорно сузил глаза. — Не учили, что невежливо пялиться столь откровенно?