Ведьмак: Назад в СССР-2

Глава 1. Операция

1978 год.

Боткинская больница.

— Не бережёшь, ты себя Геннадий — проговорил доктор Кац, а затем я почувствовал укол в сгиб правой руки. Откинув пустой шприц, док бегло осмотрев раны и повернулся к замершей медсестре. — Наташа, просыпаемся? Быстро комплект хирургического инструмента и стойку с капельницей в ванную комнату. В систему сразу заправляй четыреста миллиграмм сыворотки и тащи ведро с формальдегидом. С этими колючками по-другому не справиться.

Выдернув из ноги одну из зазубренных колючек, док поднёс её к лампе и недовольно поцокал языком. Затем резко повернулся и посмотрел на замершего на пороге палаты капитана Кремнёва.

— Док, мы можем чем-то помочь? — спросил Кремень и кивнул на стоявшего рядом Севу.

— Значится так, каталку потихоньку завозим в санузел. Чугунную ванну отодвиньте к стене. Там в полу, рядом со сливом, специальные выемки с крючками. Колёса закрепить намертво, а затем аккуратно срежьте с пациента защитный костюм и всю одежду. Колючки ни в коем случае руками не трогайте. Как закончите, спускайтесь на лифте вниз и ни единую душу сюда не пускайте, даже если эта душа представится главврачом больницы или заведующим хирургического отделения. Капитан, я чувствую, у вас на это хватит и наглости, и полномочий.

Схватившись за каталку, Кремень с Севой закатили меня в знакомый санузел. А когда они начали срезать с меня разодранный бронежилет с ОЗК я очередной раз вырубился от волны боли, при этом окунувшись в странное, болезненное забытьё, скорее всего вызванное токсинами выделяемыми колючками.

Перед взором тут же предстала зависящая в пространстве точка прокола, а вслед за этим я снова узрел хаос. Трудно воспринимать то, что не можешь постичь. Мозг конечно пытался и даже находил знакомые элементы, но не успевал уследить даже за тысячной, одного процента, от всего происходящего.

В какой-то момент — это заворожило настолько, что я провалился ещё глубже, оказавшись во вполне осязаемом видении.

«БМП-1» пронёсся мимо вкопанного по башню танка «Т-54», въехал на крутой склон и едва не врезавшись в стену, резко затормозил. После этого с брони посыпались десантники. Спрыгнув вниз, я свернул в узкий проход между двум насыпями и понёсся вперёд.

То, что это снова Афганистан, я почувствовал подсознательно, хотя лабиринт из каменных стен вокруг не давал даже намека на точное местоположение. Впереди бежал боец с автоматом, в бронежилете и каске. Однако никаких знаков различия на афганской форме, кроме белой повязки на руке я не заметил, и это сразу насторожило.

Вокруг грохотали выстрелы, а в узком проёме над головой простилалось ночное, афганское небо, по которому часто проносились яркие трассеры. Судя по знакомой какофонии работали минимум две «Шилки», «КПВТ», «ДШК», и несколько «ПКМ». Кроме этого вокруг перестреливались непонятное количество «АК» и другого автоматического оружия. А как только мы скрылись в проходе, к шквалу огня присоединилось орудие «БМП-1».

Бежавший первым боец неожиданно остановился за несколько метров до пролома в стене и поднял руку вверх. Затем улёгся на пыльную дорожку и ловко пополз вперёд. Оказавшись на другой стороне, он сначала посмотрел за угол, а затем аккуратно заглянул в пролом.

А уже в следующий миг он едва успел отпрыгнуть, так как в стену перед ним ударила длинная автоматная очередь. После этого боец тут же скрылся за углом, а все, кто оказался на этой стороне пролома, слаженно двинули назад и ворвались в небольшую комнатку с расстеленными циновками. В укрытие я забежал последним, за секунду до того, как в пролом залетела ручная граната.

Почти без задержки раздался взрыв, и в комнату ворвались клубы пыли. Однако я, словно, не замечая этого рванул к выходу и косо высунув ствол АК-74, для контроля пролома.

— Ведьмак, сможешь их достать? — услышав голос за спиной я кивнул и принялся чертить в воздухе рядок знакомых символов. Причём как я сразу заметил, руны стояли в непривычной последовательности.

И как только символы сформировали застывший в пыли рядок рун, от тела отделился теневик и рванул вперёд, повторяя обычные движения человека. При этом сознание как бы раздвоилось и теперь я мог взглянуть глазами призрака на всё происходящее снаружи.

Пробежав по коридору, теневой призрак нырнул в пролом и не обращая никакого внимания на прошившую его автоматную очередь, стремительно пересёк широкую, мощённую камнем дорогу. На другой стороне он, не останавливаясь перед обложенной мешками с песком, каменной кладкой, хоть и с трудом, но прошёл её насквозь и оценил обстановку за преградой.

За контролирующим дорогу в длину, станковым пулеметом «ДШК», устроились пулемётчик со вторым номером, ещё один афганец судорожно копался в ящиках, закладывая пулемётную ленту в короб, а сразу трое замерли около бойниц и постреливали из автоматов «МП-5», по тому самому пролому в стене.

Глядя как бы со стороны, теперь я знал точно где находится мой теневик и потому не удивился, появившейся в руке гранате «Ф-1». Отлично осознавая куда именно надо кидать, я выскочил из помещения, размахнулся и запулил её навесом высоко вверх. А следом повторил все движения ещё с одним чугунным кругляшом.

После этого призывно махнул рукой своим товарищам и рванул к пролому.

Как только первый взрыв донёсся с той стороны, я выпрыгнул наружу и побежал через дорогу. Второй взрыв застал меня, когда я был в паре метров от укрепления противника.

Запрыгнув на груду сползших мешков, я увидел начавшего распадаться призрака, и принялся расчётливо работать одиночными по ковыряющимся внизу, иссечённым осколками афганским солдатам.

А перед тем как спрыгнуть вниз, я всего на секунду посмотрел на возвышающийся на холме, солидного вида дворец, и сразу понял где именно нахожусь. Моё нахождение вблизи этой локации крайне удивило, ибо в данном событии в прошлом, я точно не принимал участие и оказался около дворца Амина, только через год.

Я не имел понятия сколько времени провалялся без сознания, но когда, снова открыл веки то едва не ослеп от огромной, круглой лампы, бьющей сверху прямо в глаза.

— Вот и правильно — проговорил доктор Кац, видимо заметив, что я жмурюсь. — А то мы с Наташей значится тащим из тебя колючки одна за одной, тащим, а сами не знаем, может уже и зря стараемся.

— Не дождётесь — прохрипел я, ответив так как обычно это делал, когда очередной юморист-эскулап колдовал над моими свежими ранами, в иной жизни.

— А вот это хорошая реакция — похвалил док, и в этот миг я почувствовал резкую боль в области бедра. После этого Кац осмотрел очередную вырванную из тела колючку на просвет и пренебрежительно хмыкнув, закинул её в стоявшее на подставке ведро. После чего к потолку устремилась струйка шипящего газа. — Двадцать четвёртая. Надо ускориться, а то я боюсь они начнут прорастать.

— И много их там ещё? — поинтересовался я и попытался поймать взгляд Наташи, но она будто специально отвела глаза.

— Этого добра в тебе хватает, как в домашней собаке, с дуру нахватавшей репеёв, при первом выезде на дачу. Тебе Геннадий вообще-то очень повезло, что я знаю одну особенность этих дрянных колючек. Как только эта гадость попадает в тело, она начинает накапливать психоэмоциональную энергию жертвы, и пока колючки её накапливают, львиная часть выработанного токсина остаётся внутри в небольшой камере с природным мускульным поршнем, отдалённо похожим на шприц. Знай, если это всё выплеснется одномоментно, то смерть неизбежна. А колючки обязательно исполнят своё предназначение в тот момент, когда почувствуют, что накопили достаточно энергии.

— Они почувствуют? — переспросил я, уловив что Кац считает их частично разумными, и тут же сжал зубы от боли, так как док выдернул очередную колючку из ноги.

— Двадцать пятая — констатировал Кац и перед тем как закинуть колючку в ведро, показал её мне. При этом я увидел десятки залитых кровью зазубрин и несколько изгибающихся сегментов, покрытых хитином — Видишь какая прелесть? Это внеземная смесь флоры и фауны, совсем не из нашей реальности и насколько я знаю встречающаяся только в определённого рода аномалиях. Каждая колючка каким-то образом связана с другими. Короче, они действуют сообща, словно колония муравьёв. Ты думаешь зачем я их кидаю в ведро с формальдегидом? А для того чтобы, не прерывая эту связь. Им по какой-то пока необъяснимой причине нравится пребывать в этом составе, и они в нём деактивируются на какое-то время, источая волны спокойствия. Опытным путем я выяснил что формальдегид нейтрализует чувствительные рецепторы, не позволяя колонии узнать, что колючку извлекли. А вот и двадцать шестая.

Едва док выдернул очередную колючку, новая волна боли проскочила по всему телу, выявив ещё несколько десятков очагов поражения и отправив меня в болезненное забытьё.

Нет я продолжал слышать слова, словно доносящиеся из-под воды, и даже видел частично прикрытое медицинской маской, красивенькое личико Наташи. Но одновременно с этим я почувствовал, что на какое-то время, потерял контроль над телом.

И в этот момент полузабытья, перед глазами появилось изображение той самой пентаграммы, всплывшее из подсознания. Я быстро нашёл строчку символов, которые чертил мой двойник в недавно просмотренном наваждении про Афганистан и принялся изучать. Как оказалось, несколько рун размещаются за последним защитным кольцом, повторяясь в разных вариациях.

Решив попробовать, я поднял дрожащий палец и повторил все изгибы, слив в руны частичку силы, которая после живительного укола дока, начала возвращаться и по чуть-чуть во мне копиться. И едва я закончил, как вмиг оказался за спиной у Наташи в образе теневика.

Осмотрев дока и Наташу, я сразу понял, что этот теневик отличается и не может видеть ауры людей. Я попробовал коснуться плеча девушки, но рука, практически не ощутив преграды прошла насквозь. Следом пришла пора попробовать пройтись, и я легко дошёл до запертых дверей, ведущих в палату. При этом в зеркале я увидел лишь полупрозрачную тень, промелькнувшую по хорошо освещённой стене.

Таким образом получалось что этот вид теневика не видит ауры и не может взаимодействовать физически, но зато он незаметен и расходуя очень мало энергии. Но самое главное судя по боевому моменту он способен действовать как посылаемый вперёд ультрасовременный развед-дрон.

Желая узнать радиус действия новой способности, я дотронулся до двери и хоть и с некоторой задержкой, но прошёл её насквозь, оказавшись в пустой палате. Затем таким же образом проник в тёмный коридор и сумел добраться до створок грузового лифта.

Помня, как уже однажды побывал в шахте, я смело пересёк створки и полетел вниз. Свободное падение было явно замедленным, и остановилось только на стоявшей внизу кабине.

После приземления, теневой призрак и не думал распадаться, так что я решил продолжить. Но перед тем как выйти наружу, я сделал короткий перерыв, во время которого, продолжавший что-то болтать, доктор Кац, извлёк ещё одну колючку.

А вот увиденное снаружи меня удивило. Сейчас в приёмном покое находилось четверо. У створок лифта стояла пара бойцов из взвода капитана Кремнёва. Причём мой опытный взгляд сразу обнаружил укороченные автоматы АКСУ, спрятанные под прорезиненными плащами.

Сами Сева с Кремнём стояли у окна и внимательно наблюдали за происходящим снаружи. Меня это заинтересовало, и я уже хотел сам выглянуть и узнать на что они там уставились. Однако, как только управляемый мною теневой призрак двинулся вперёд, дверь отварилась и в приёмный покой зашли пятеро граждан, определённого рода внешности.

Даже если бы на них не были надеты приличного вида костюмы, а под фалдами расстёгнутых пиджаков не виднелись пистолеты в кобурах, то я бы и тогда безошибочно определил из какой структуры эти уверенные в себе ребятки. Тем более их возглавлял тот, кого я уже ранее видел. Именно этот, серьёзного вида товарищ, был председателем приемной комиссии, а потом принимал непосредственное участие в моём судилище.

— Комитет Государственной Безопасности, Подполковник Гаврилов — представился он и достав красную корочку, сунул её нос Кремню, который встав между двумя деревянными стойками, преграждал путь непрошенным гостям.

— Капитан Кремнёв, служба ликвидации — представился тот в ответ и предъявил своё удостоверение. — Подполковник, какова цель вашего визита? — спросил Кремень, явно не собираясь уступать дорогу.

— Капитан, ты вообще понимаешь с кем разговариваешь? — с нажимом проговорил кгбшник.

— Сейчас я при исполнении, спец задания. О вашем визите мне никто из моего непосредственного начальства заранее не сообщал. Так что я ещё раз вежливо спрашиваю, полковник, какова цель вашего визита на территорию, охраняемую службой ликвидации? — ни капельки не дрогнув спросил Кремень и как бы невзначай положил руку на автомат, висящий на груди, поверх бронежилета.

При этом я заметил, как оба бойца у лифта и стоящий немного в стороне Сева, откинули плащи и взяли оружие на изготовку. Это не ускользнуло от внимания ночных визитёров, и они немного разошлись в стороны.

— Ладно капитан, хочешь по-плохому, будет тебе по-плохому. Я здесь для того чтобы забрать младшего лейтенанта Строева для допроса, и все, кто мне помешает будут немедленно арестованы — повысив голос, объявил подполковник КГБ так громко, чтобы услышали все.

— Младший лейтенант Строев сейчас лежит под ножом хирурга, так что все допросы точно откладываются минимум на двое суток. Так что вы подполковник пока можете возвращаться откуда прибыли. А перед тем как кого-то попытаетесь арестовать, вам следует обязательно связаться с моим непосредственным командиром, с целью получить разрешение на проведение подобных действий.

— Капитан, нет, ты правда жаждешь, чтобы всё было по-плохому? — явно закипая спросил подполковник и желваки на его лице заходили ходуном от переполняющего негодования.

— Я хочу, чтобы всё было по правилам, описанным в уставе службы ликвидации. И для того чтобы понять, есть ли у вас подполковник вообще допуск к секретной информации определённого рода, хочу, чтобы законность вашего визита, подтвердило лично моё непосредственное начальство.

— Капитан, а если я сейчас просто наберу один весёлый номер и вызову усиленную группу захвата с лубянки? — гневно пригрозил подполковник.

— Вызывайте, но в таком случае именно вы станете инициатором перестрелки, между представителями двух Советских силовых ведомств в центре столицы нашей родины.

Услышав отповедь Кремня, подполковник до хруста сжал кулаки и ещё раз всех осмотрев, постучал указательным пальцем по столешнице.

— Вы у меня все до одного в дисбат пойдёте — пригрозил он и уже выскакивая наружу, приказал своим напрягшимся ребятам следовать за ним.

Отлично понимая, что сейчас передо мной разыгралось весьма важное представление, я почувствовал, что теневик начинает слабеть. Желая досмотреть всё до конца, я с трудом пробился через толстую стену, выскочил наружу и устремился к нескольким чёрным машинам, стоявшим в проулке, между корпусами Боткинской больницы.

Мой призрак начал испаряться, но это не помешало мне узнать того, кто сидел на заднем сидении представительской чайки, к которой спешил подполковник КГБ.

— Там разместилось отделение ликвидаторов. Эти гады упёрлись и никого не пускают.

— Очень жаль — проговорил кукловод и повернувшись в мою сторону, резко принюхался, словно что-то учуяв. — Ладно, если нам не удалось решить этот вопрос по горячему, то мы пойдем другим путём.

Это было последнее что я успел услышать, до того, как призрак развеялся. А ещё я успел узнать волгу Дипломата, стоявшую дальше всех. После этого меня буквально закинуло в своё тело, которое во время спонтанного эксперимента я очень хорошо ощущал.

— Двадцать девять — объявил доктор Кац, и закинув очередную колючку в ведро, продолжил что-то объяснять. — Так вот я после первого ознакомления с этим внеземным видом растительности, выделил из колючек токсин и немного поэкспериментировав выяснил кое-что интересное. Этот токсин является неплохим стимулятором мозговой деятельности. Вы знаете, Геннадий, под воздействием маленьких доз, в голову приходят поистине гениальные мысли.

В эти откровения дока я почему-то поверил. Ибо сам в небольшом кусочке видения невольно обнаружил неплохой рецепт, подсказавший как можно ещё использовать теневого призрака. Закрыв глаза, я снова увидел пентаграмму и выделил с десяток разных вариаций написания рун, находящихся за пределами круга. Затем посмотрел на сотню строчек, находящихся внутри сложной структуры пентаграммы и призадумался, представив на что ещё способны они?

Решив ещё раз попробовать поэкспериментировать, я выбрал первую попавшуюся, находящуюся почти в центре, отдельную строчку и принялся чертить символы, при этом невольно раздумывая о своей прошлой жизни, где вся эта прикладная экстрасенсорика попросту была невозможна.

И как только последний элемент сложной руны занял своё место, сила рванула в распахнувшийся канал, словно вода в открытый слив ванной. В тот же миг затылок окутал лютый холод, а в сознание прорвалось новое ведение.

На этот раз я лежал на сложных конструкциях, находящихся за самой верхней трибуной стадиона. Рядом удобно расположилась винтовка СВД с приделанными сошками, скорее всего снятыми с пулемёта ПКМ.

Находящаяся подо мной галерея с мощными прожекторами, обеспечивала отличную световую маскировку точки снайпера, и одновременно обеспечивала самый лучший обзор.

Так что ту церемонию что начиналась на стадионе прямо сейчас я узнал сразу. Прямо сейчас туда выносили того самого олимпийского мишку с шариками, которого совсем скоро должны были запустить в полёт.

— Ведьмак, наблюдаю цель, приготовься принять координаты. Правая трибуна, сектор девять седьмой ряд сверху — неизвестный женский голос раздался из наушника.

Прильнула к прицелу, я через минуту обнаружил и даже узнал цель, а затем резко почувствовав, что рядом кто-то появился, откатился в сторону за мгновение до того, как в то место где я лежал попала пуля.

Прямо перед собой я увидел перемазанную кровью медицинскую маску на лице Наташи.

— Артём Абрамович, он очнулся! — радостно выкрикнул Наташа и оторвав окровавленные руки от моей груди, вытерла рукавом халата капельки пота со своего лба.

Выполняющий какие-то манипуляции док, резко отдёрнул руки от моего правого бока, и я увидел, как его пальцы, излучают мягкий свет.

— Ну что же вы молодой человек нас так пугаете? — проговорил док, и взяв огромный зажим, вырвал из моего бока очередную колючку. — Шестьдесят третья и на этом последняя — победно объявил он и закинул её в ведро вместе с инструментом.