Ведьмины косы (СИ)

Глава 3

Спасение ни на крупицу не приблизило Забаву к ответу на вопрос, кто она и откуда. Впрочем, она и не стремилась узнать этого. В мыслях по-прежнему царила ватная пустота.

В деревянном ящике было тесно, жёстко и холодно, а в комнатушке возле печной трубы уютно и хорошо. Даже глаза открывать не хочется. Вот бы лежать и лежать, и лежать, убаюканной ласковым теплом…

— Доброе утро, — нарушил тишину хозяин дома, заметив, что спасённая им девушка перестала сопеть во сне, а значит, проснулась.

— М… — хотела было ответить она, но слова застряли в горле. То ли пересохло оно, то ли хворью прихватило. Забава открыла глаза и уставилась на говорившего.

«Прекрасное видение…» — пронеслось у неё в мыслях. И тут же замелькали картинки: семейная идиллия, идеальный, а главное, горячо её любящий мужчина… Именно такой: ожившая мечта.

Но…

Она и имени-то своего не помнит. Какая уж там любовь и семья.

Последнее, что отложилось в памяти, — это извалявшийся в грязи кусок хлеба, тёмный тесный ящик, в котором не разогнуться, и холод-холод-холод, от которого болят кости, словно в них вкручивают гигантские болты.

Пожалуй, она вспомнила ещё, как её подхватывают на руки, заворачивают во что-то тёплое и ворсистое и куда-то несут. И густой запах дыма.

А дальше провал.

— Не можешь говорить? — догадался мужчина и налил ведьме кружку тёплой воды. — На вот. Выпей.

Она села и взяла питьё. Руки дрожали, словно после лихорадки. Во всём теле чувствовалась слабость.

— Это чудо, что ты ничего себе не отморозила на таком дубаке, — снова заговорил хозяин дома. — Но ещё больше мне интересно, как ты умудрилась выжить после третьей смертельной метки. Как любая ведьма ты знаешь, что это никому не под силу.

На неё пытливо уставились тёмные и одновременно яркие синие глаза.

Что ей было сказать? Слова вроде бы знакомые, а вот их смысл…

Какая-то метка, смерть, ведьмовство… Нет, это точно не про неё. Скорее, про ту, что раньше жила в этом теле. Такое ведь бывает?

О прошлом совершенно не хотелось думать. Да и как тут сосредоточишься, когда прямо у тебя на глазах белоснежная шевелюра мужчины темнеет и становится угольно чёрной? Раз — и за минуту из блондина превратился в брюнета.

Он, видимо, заметил удивление на лице девушки.

— Что, никогда раньше не видела хамелеонов?

Она помотала головой.

— Волосы меняют цвет по моему желанию, а иногда и просто так, когда меняется настроение. Не самый практичный магический дар, но я его не выбирал, он у меня с рождения, — пояснил он и вернулся к первоначальной теме разговора: — Так что насчёт твоих меток? Они ведь настоящие. Как тебе удалось выжить?

Плечи ведьмы дёрнулись, а на лице снова появилось испуганно-растерянное выражение.

— Ты помнишь, что случилось?

Отрицательное покачивание головой.

— Вообще хоть что-нибудь помнишь?

— Н… — у неё снова не получилось произнести ни слова. Она прокашлялась и предприняла ещё одну попытку — тот же результат.

Хозяин дома запустил обе пятерни в пепельно-серые волосы, затем растёр лицо ладонями.

— Что ж, будет сложнее, чем я думал… Но ничего, разберёмся.

Он одними глазами улыбнулся спасённой ведьме и отошёл к кухонному уголку, чтобы положить в миску самолично приготовленную кашу.

«Надо же, — подумалось Забаве. — Такой важный господин, маг к тому же, а кашу сам готовит, и прислуги у него нет…»

Бревенчатый дом, судя по обжитой и слегка небрежной обстановке, принадлежал магу. Места внутри было немного. Насколько Забава могла разглядеть, изба состояла из кухоньки, комнаты за ней и тесного пятачка прихожей.

После каши и кружки шиповникового взвара ей удалось всё-таки выдавить из себя:

— Спа… спасибо.

Вышло сипло, тихо, но маг расслышал.

— Рад, что речь возвращается к тебе.

— Как вас зовут? — ей почему-то непременно захотелось узнать его имя. Это как прикоснуться к прекрасному, ну или подойти на шаг ближе.

— Дин. Зови просто Дин. А вот как мне называть тебя?

Она снова пожала плечами. Не знает. На ум не приходит ни одного варианта.

— Тогда использую то, что знаю о тебе. Буду звать тебя Ведьмой. Идёт?

— Не уверена, что я ведьма… — тихо прошелестел её голос.

Дин взял аккуратно, почти нежно её за запястье и развернул тыльной стороной.

— Я проверил метки: они настоящие. Плюс от тебя настолько сильно фонит магией, что хватило бы, чтобы зарядить десяток амулетов. Магия не дала тебе замёрзнуть в том ящике. Так что в твоём ведьмовстве я не сомневаюсь.

— Вы ведь меня спасли?

— Получается, что так, — кивнул маг. — Мой отряд возвращался с рейда, когда мы наткнулись на шайку Бовена. Бовен — известный бандит. Он разоряет деревни и отвоёвывает слабо защищённые территории. Раньше он не совался на наши земли, бесчинствовал только в Элросе*. Но его присутствия в Ригере мы стерпеть не могли.

___________________

* Элрос — небольшое государство, родина Забавы. Элрос соседствует с более крупной и сильной страной Ригером. Дин живёт и служит Ригеру.

— Убили их? — спросила Ведьма и не ощутила ровно никакого трепета в душе, когда получила утвердительный кивок в ответ.

Кто были эти люди, запихнувшие её в ящик? Для чего она им понадобилась? Наверняка её не ждало ничего хорошего.

Ведьме хотелось поговорить или хотя бы просто подольше полюбоваться на своего спасителя, но он велел ей отдыхать, а сам ушёл по делам. Его небрежно отросшие до плеч волосы сейчас были светло-серыми, почти серебристыми.

«Красиво», — подумалось Ведьме, и она сама не заметила, как уплыла в дрёму.

Дни сменялись один другим, давая Забаве фору, чтобы прийти в норму. Смертная метка на её руке так никуда и не делась. Три красные полосы, похожие на небрежные мазки кисти. Слишком непохожие на обычную татуировку. Специфическая ведьминская символика. Кровавый цвет, недвусмысленно говорящий, что обладательница этого тела трижды убила людей магией.

Об этом Ведьме рассказал Дин, и ей до сих пор не верилось, что она имеет какое-то отношение к чужим смертям.

Пусть та жизнь навсегда останется в забытом прошлом. Память стёрлась, и хорошо. Можно начинать жизнь с чистого листа.

Хозяин дома вкусно кормил, да и сам был добрый и… и… Забаве нравилось на него смотреть. Это как положить на язык сахарного петушка и наслаждаться вкусом: приятно и больше ни о чём не хочется думать.

Дин взял на свою голову заботу о юной Ведьме, но многочисленные ритуалы по возвращению памяти не сработали.

Конечно, Дин не был менталистом. Основные его навыки были заточены на боевую магию. Но провести ритуал по инструкции из книги он умел. Для государственного служащего его ранга это обязательный навык.

Ситуации бывают разные. Вернуть к жизни и разговорить раненого пленника. Помочь свидетелю вспомнить забытые, но жизненно важные детали — всё это входило в работу Дина.

Теперь он опробовал все свои умения на Ведьме. Ибо за две недели её пребывания в его доме он ни на шаг не приблизился к разгадке тайны.

Остался последний, но весьма неприятный для обеих сторон выход: заглянуть в голову девушки. Главное, сделать это деликатно, без взломов ментальных блоков. Иначе можно безвозвратно превратить бедняжку в овощ.

Дин залез в Ведьмины мысли, разумеется, с благими намерениями, но увидел лишь воспоминания с момента, когда девушка очнулась в тёмном сарае. И всё. Никаких мыслей, касающихся прошлого, лишь слепое обожание "хозяина", каковым Ведьма считала Дина.

Вот так. Девчонка на него запала.

Он недовольно поморщился.

Хотел разгадать загадку, а получил проблему на свою голову. Но деваться некуда. Раз уж приютил бедняжку, не выкидывать же её на улицу.

Исключительно из любопытства, а не человеколюбия, Дин доведёт дело до конца, а там уж решит, как избавиться от Ведьмы.

А пока — ждать.

Ведьме пришлось заново учиться делать работу по дому, одеваться, читать и писать.

Судя по стремительным успехам девушки, где-то в глубине подсознания всё ещё хранилась память о прошлой жизни. Ведьма заново училась быть человеком и проявлять себя как личность.

— Эй, Дин, новости по твоей девке! — прямо с порога, влетая в дом, сообщил Марс, смазливый блондинистый тип.

Если бы не его вечное насмешливо-несерьёзное выражение лица, он бы ей даже понравился. Но после обидного и уничижительного слова «девка» Ведьма поняла: они не подружатся.

— Говори, не тяни! — оживился хозяин дома.

Ведьма притихла за печкой, так как догадалась, что речь сейчас пойдёт о ней.

— Помнишь, мы взяли в плен разодетую в меха цацу? Она утверждает, что родная сестра нашей Ведьме. Только вот что-то тут не сходится. Раз эта, как её, Паршута не была пленницей, то и Ведьма тоже… Я тут подумал, может, твою девку просто наказали за какую-нибудь проказу? Из шайки Бовена она?

Даже Ведьме стало ясно, что версия Марса донельзя бредовая. Уж деревенская ведьма никак не могла быть в шайке бандитов. Ведьм питает природная сила. Разбойники же не привязаны ни к чему. Отщепенцы, паразитирующие на теле земли.

— Где эта сестра? — спросил Дин, торопливо снимая со спинки стула свой редингот и разворачиваясь к выходу. — Веди!

— Так в тюрьме она. Чего спешить? Чай, не химера, сквозь решётку не просочится.

Но Дин уже обулся, набросил на себя подбитый мехом плащ и вылетел из дома.

Химера в мехах и не думала раскрывать карты.

— Выпустите — расскажу, — в десятый раз повторила Паршута Дину и его другу.

— Выпустить тебя смогут только по решению суда, — честно ответил Дин. — Но если ты расскажешь, я окажу всестороннее содействие, чтобы тебя выпустили.

— Ишь какая Забава важная стала! Ты, красавчик, зря о ней так печёшься. Чужая она всему миру, хоть и ведьма. Не от мира сего. Блаженная.

— Забава? Это её имя? — уцепился за соломинку Дин.

— Какая ещё Забава? — издевательски усмехнулась девица. — Забавляться с кем-нибудь другим будешь. Сначала свобода, а потом информация!

Дин тысячу раз пожалел, что не направился сначала к управляющему тюрьмой и не вытребовал разрешение допросить заключённую с применением магии. Ибо на магию в тюремных застенках был запрет во избежание эксцессов.

История ещё помнит, как заключённый с сильным даром менталиста внушил тюремщикам перерезать друг другу глотки, а сам преспокойно сбежал. С тех пор тюремные камеры, коридоры и допросная, как новогодняя ель, обвешаны всевозможными антимагическими артефактами и заклинаниями.

С начальником тюрьмы Дину приходилось работать семь лет назад, во время преддипломной практики. Тогда юный маг помогал "разговорить" пойманных преступников и поймать новых.

Управляющий Бортус Бим нашёлся у себя в кабинете в мертвецки пьяном состоянии.

— Ы-ы-ы! — прохрипел он, когда маг похлопал его по плечу.

Пришлось применить к старому знакомому отрезвляющее заклинание. Благо, антимагических примочек здесь не было.

— О-о-о, Дин, дружище! Выпей со мной! — Бортус схватил бутылку, но обнаружил, что она пустая. — Ой, пардон, выпивка… Ик! кончилась…

— Мне нужно кое-кого допросить с применением магии.

— Кого?

— Да девку из пленных, Паршуту. Говорит, что сестра Ведьмы, которую мы спасли. Дальше отказывается говорить. Только взамен на свободу.

— Повесить пигалицу пора! — стукнул кулаком Бортус. — Вчера чуть не сбежала со стражником!

— Вот и мне не хочется её отпускать, — согласился маг. — Нехорошая девка. Ну так что, даёшь добро?

— А вернёшь мне обратно хмель в голову? — он шмыгнул носом и крякнул, вспоминая, видимо, недавние возлияния. — Уж больно ром был заборист…

— Вернуть не верну, а бутылку этого рома завтра тебе принесу, — пообещал Дин.

Управляющий подписал разрешение на утро завтрашнего дня и распрощался со старым знакомым.

"Забава. Её зовут Забава", — повторял про себя Дин по дороге домой.