Ведьмочка-Травница

Глава 1. Зачем ведьме ехать на учебу?

Я никогда не хотела быть ведьмой.

Образ феи привлекал намного больше. Они у меня ассоциируются с прозрачными крыльями и запахом леса, еще со звонким смехом и царской осанкой.

А от мысли о ведьме, что первое приходит на ум... метла? Чёрная остроконечная шляпа и вечно немытые волосы? Жуткий смех и депрессивно-агрессивные состояния.

Набор на любителя, не находите?

Естественно, единственным несчастным человеком от осознания того, что этот родовой ведьмовской ген все же проявился во мне, была я. Остальная женская часть семьи Ходж ликовала. Правда, некоторые честно старались не задеть чувства подростка и делали это молча, а вот оставшиеся – во главе и в единственном числе моей бабушки – открыто водили хороводы.

– Хоть одна в роду пойдёт в меня! – в каком-то блаженном трансе повторяла эта неугомонная женщина, – Эх, мне бы мою молодость и в Лес Шайон.

В этот лес меня практически насильно отправляли на учебу. Специальную Ведьмовскую учебу в академии магии Ле Визардри. Никто не считался с твоими протестами и желаниями. Все дружно закатывали глаза и повторяли:

– Это закон, Мелисса! Ты должна обучиться не только ради себя, но и ради окружающих! Вдруг кому-то случайно навредишь!

– Ага, – хмуро отвечала я, – Вдруг ненароком превращу кого-нибудь в жабу.

Глава 2. Питомец. Нестандартный. 1штука

В письме из Ле Визардри говорилось, что заклинание поиска питомца необходимо произнести шёпотом под светом луны за три дня до даты поездки.

Ле Визардри являлся одним из трех крупнейших университетов магии.

По легендам, все три здания располагались на одинаковом расстоянии друг от друга, но при этом находились на разных материках. И, соединив эти три точки на карте - конечно же, географической карте волшебников, так как люди понятия не имели о существовании этих учреждениий - получался равносторонний треугольник. Геометрическая фигура придавала особую силу колдовским вузам, а также обеспечивала их уникальной магической связью.

Поездка была запланирована на завтра.

Питомца же не было видно от слова «совсем».

Естественно, далеко не у всех ведьм появляются фамильяры. И их отсутствие не считается чем-то зазорным. Но для семьи Ходж вероятность "не прибытия питомца" ознаменовала бы чудовищную трагедию. Скандальную и Шокирующую.

Семьи все разные.

Сами понимаете.

В моей, например, присутствуют импульсивно-ранимые дамы.

«Как так, ведь у всех в роду они были!» – подслушанная фраза ба, которую та произносила перед бесстрастным маминым лицом, определенно перебарщивая с количеством нервных вздохов.

Наиболее значимым даром питомцев считалась способность увеличивать силу хозяина и подпитывать того энергией в случае экстренной необходимости.

– Может, она тихо шептала? – нервно обращалась бабушка к матери. – Может, надо было…

– Мама! – одного взгляда моей родительницы всегда хватало. И действовал он безотказно.

Мне не раз говорили, что я владею этой убийственной маминой способностью. И, признаюсь, это не могло не радовать.

Мы втроем расположились в гостиной комнате на первом этаже, когда во входную дверь с шумом ворвалась одна из близняшек.

У бабушки было пятеро детей: один сын и четверо дочерей. Как ни удивительно - все от одного мужа, моего дедушки.

Не то чтобы я плохо думала о своей ба, наоборот, я ее обожала. Но, если бы вы прожили с ней неделю или две, то сбились бы со счета, решив посчитать поклонников, о которых она, нисколько не таясь, с кокетством рассказывала. И ко мне подкрадывались смутные сомнения, что далеко не про всех эта дама нам сообщала…

Дядя Лиам обустроился с семьёй в Австралии. Старшая дочь, тетя Видэни, путешествовала с каким-то не то колдуном, не то морским царем. А двое близняшек, тетя Эн и Мона, которые были непохожи настолько, что их с трудом можно было назвать сестрами, вместе со мной и мамой жили в большом бабушкином доме.

– Там какой-то котёнок на улице. – в голосе тети Эн вместо радости сквозило неприкрытое удивление.

– Питомец! – торжествующе подскочила бабушка со своего места и, радостно схватив чайник со стеклянного круглого столика, начала оживленно разливать травяной чай по маленьким чашечкам.

Птички-невелички в волшебных обоях дружно зачирикали.

Каждая из комнат в доме имела свой неповторимый цвет. Та, в которой мы расположились, являлась самой большой на первом этаже. С уютным и теплым камином, она была полностью зеленой.

Не яркая, не кричаще игривая, а приятная, бархатная, очень уютная и приглушенно-темная. Разнообразие цвета и определенные акценты вносили книги, благородно устроившиеся в двух широких шкафах, протянувшихся во всю длину одной из стен. Пару древних томов сказок я до сих пор трепетно любила.

– Белый, – усмехнулась тетя Эн, и бабушка, прижав чайник плотнее к груди, села обратно в мягкое кресло. – Поэтому, думаю это не ...

"Мяу, мяу ..." - вдруг послышалось настойчивое и упрямое мяуканье за дверью.

В абсолютной тишине, резко затянувшейся тугим жгутом в помещении, бабушка прошептала:

– Не шевелитесь, может, он уйдёт. – неприкрытый ужас сменялся на ее лице нервной улыбкой.

В эту минуту я как-то засомневалась в высказываниях ба о том, что в ней погибла великая актриса.

– Мама, если это питомец Мэл, ты лучше всех нас знаешь – он найдет способ войти. – сделав небольшой глоток чая, спокойно произнесла мама.

– Он белый! Это немыслимо! – заерзала в кресле глава семейства, – Все кошки ведьм чёрные! И только чёрные.

– Мама, что за стереотипное мышление? – сдерживая смех, присоединилась к разговору тетушка.

Но ее запала хватило ненадолго. От ба она получила моментальный яростный взгляд, попавший точно в цель и погасивший зарождающееся веселье. Тетя икнула, но произносить что-либо еще не решилась.

– Что ты чувствуешь? – с улыбкой на губах повернулась в мою сторону мама.

– Думаю, это он, – я полулежала на диване около камина, – Точнее – она, кошечка. Бойкая и очень умная девочка. Внутри меня странное обволакивающее чувство радости.

Не успела я договорить, как мы услышали грохот. Входная дверь открылась настежь, а ветер с шумом ворвался внутрь.

Через несколько секунд пушистый котёнок с важным видом затопал в комнату. Очаровательный, полностью белый, с нежными розоватыми ушками, красовавшимися на голове.

Глава 3. О Бабулиных преображениях тела, папином дневнике и «Швейцарии» в мире магов

У меня было не так много вещей. И, признаться, я никогда не понимала девочек, тративших уйму времени на одежду. На мой взгляд, самое главное в человеке – это его внутренний мир. Мысли, душа, поступки. Ведь как бы хорошо ты не одевался, прикрыть пустоту сердца не сумеет ни одна тряпка.

Ба, в ответ на мои рассуждения, прискорбно сообщала, что слишком рано я стала мыслить, как женщина после трех неудачных разводов.

– Внутренний мир, несомненно, основа и первостепенная линия любого существа, – фыркала она, – Но конфету вначале хотят съесть глазами! Ты вон лопаешь рафаэло пачками из-за того, что однажды в магазине влюбилась в их состав?

Я в свою очередь обиженно парировала, что не прошу никого меня поедать.

Мой немногочисленный гардероб состоял в основном из джинсов, футболок, пары теплых кофт с худи, а еще кроссовок и кед. Если при выборе верхней одежды мое сердце не уходило в зону тахикардии, то взгляд на лимитированные серии кроссовок заставлял оживать бабочек в животе.

Мои любимые Nike – это годами выработанная и преданная любовная любовь. Одновременно удобно и стильно!

Фееричное роскошное комбо!

К тому же, носить их можно с чем угодно! Не обувь, а мечта.

Уложив все вещи в небольшой красный чемодан и темно-зеленый рюкзак, я села на кровать и задумалась. Три месяца назад именно с ними мы с мамой переехали к бабушке.

До сих пор не могу понять почему.

Мы с мамой жили самой обычной жизнью. Она, сколько себя помню, старалась максимально избегать магии и работала финансистом в достаточно известной крупной компании. А потом в один день собрала чемоданы и объявила, что мы немедленно переезжаем.

Единственное, что не могло не радовать в этой ситуации – это ее расставание с Максом Перри, с которым она на тот момент встречалась. Я терпеть его не могла. Корона занудства сверкала на его голове всеми возможными цветами. И будь он магом, я бы заподозрила его в использовании сверхсильных приворотных чар. Потому что моя красотка мама рядом с этим неприятным типом смотрелась, как королева мира возле рептилоида.

В тайне сердца я лелеяла мысль превратить его однажды в ящерицу и сделать своим домашним питомцем.

Лилу, мирно лежавшая рядом на кровати, мяукнула, давая понять, что питомец у меня уже есть.

А в следующую минуту в дверь моей комнаты постучали.

– Тук-тук, к тебе можно? – спросил мамин голос.

– Конечно, мам, заходи.

– Смотрю, ты уже все собрала, – самая красивая женщина на планете окинула взглядом мой скромный багаж и села рядом со мной на кровать. В руках она держала книгу и небольшой сиреневый свёрток. – Найдётся место ещё для парочки вещей?

– Да, а что это? – книга, которая в действительности оказалось чьей-то старой толстой тетрадью, перешла из маминых рук ко мне на колени.

Обложка с двух сторон была полностью разрисована цветами и растениями. Они витиевато переплетались между собой, рождая красочный и гипнотизирующий рисунок. Надпись гласила: "Дневник Алана Ли"

– Папа вёл дневник? – удивившись, непонимающе подняла на нее глаза. – А ты ни разу не говорила мне про него.

У нас с мамой самые честные и открытые отношения. Она единственный человеком, с кем я могу делиться всем на свете. Она мой самый первый и навсегда лучший друг. И я всегда благодарила вселенную за то, что в момент, когда она размышляла над вопросом, в какую семью меня отправить, то направила именно в ее животик.

Да, у меня не было отца, но зато есть лучшая на свете мама.

– Милая, пожалуйста, не сердись. Я ждала, когда ты станешь достаточно взрослой для этого дневника. Твой отец начал его вести сразу, как я забеременела, и всегда называл своего рода посланием для тебя, – она улыбнулась, – Он никогда не сомневался в том, что ты родишься девочкой и в том, что магия однажды проснется в твоей крови. – мама сделала небольшую паузу и задумчиво посмотрела на тетрадь. – Мне давно надо было тебе рассказать…Твой отец был травником и...

– Одним из лучших! – перебила пышногрудая блондинка, появившаяся в дверях в облегающем вязанном платье.

– Мама!

– Бабушка?

– Ой, вот не надо делать такие лица! Я чуток добавила себе прежней молодости, – она изящно стряхнула с плеча тугие локоны.

– Ага, и ещё кое-где ты себе добавила, – смеясь, я указала ей взглядом на плавные и не в меру выпирающие формы.

– Ты как со старшими разговариваешь? – ба всячески старалась придать лицу грозный вид, но спрятать улыбку у нее никак не получалось. – Не могла же я поехать в лес Шайон не подготовившись?!

– Ты тоже едешь?

И отчего все вокруг так грезили этим лесом... Прямо массовое помешательство какое-то, не иначе.

– Ты все запасы лунного порошка истратила? – мамины глаза серьезно смотрели на помолодевшую главу рода, но губы предательски дергал смех.

– Отвечаю по очереди. Да, едем все. Это традиция. И нет, у меня немного осталось. А теперь давайте отвлечемся от моей прекрасной фигуры – самодовольно улыбаясь, она прошла в комнату и эффектно, с грацией лани, села рядом с нами, – И вернёмся к Алану и твоим способностям, которые ты от него переняла. – взгляд скользнул на меня, затем плавно поднялся к маме. – И вот этой особе надо было давно тебе о них рассказать.

Глава 4. Дресс-код Ведьм или Хэллоуин Хэллоу

– Я позволила себе приготовить вещи для твоего отъезда в Шайон. – ласково произносила ба-блондинка, подталкивая меня в свою комнату.

– Но ведь я уже собрала чемодан. – начала было я, переступая порог, как увиденное заставило мой рот беззвучно открыться и зависнуть в таком положении.

Толстая тугая нить тянулась около правой стены. Кончики, поднятые вверх с двух сторон, игриво шелестели и напоминали пару веселых хвостиков. А на самой нити, словно на модной ковровой дорожке, висело бесчисленное количество вешалок с многообразием платьев самых различных оттенков. Чёрные, серые, бордовые, темно-зеленые, синие и все остальные возможные в мире магии цвета.

Под одеждой чинно в ряд толпились аккуратненькие башмачки, грациозные туфли, эффектные лоферы и тёмные горделивые босоножки на шнуровке.

Рядом на кровати в некой творческой вакханалии возлежали шарфы, колготки, сумки, шляпы и украшения. Кроме колец, конечно. Их в мире магии никто не получал просто так, и тем более не смел беспричинно надевать на свой палец.

Если вы вдруг не знали, как одеться на Хеллоуин, вам определенно следовало заглянуть в гости к моей ба. Она бы щедро снабдила вас вещами на несколько лет вперед.

И, поверьте, образы бы нисколечко не повторялись между собой.

– Тебе нравится? – с дрожью в голосе обратилась ко мне блонди.

– Что это за бал Монстров?

– Это все брендовые и стильные вещи! – возмутилась она.

– Я люблю джинсы и футболки! И кроссы! А не эти перья! – я указала на туфли, напоминающие трофей охотника на павлинов.

– В академии Ле Визардри существует правило: либо твой гардероб соответствует дресс-коду ведьм, то есть всему, что я для тебя с такой любовью приготовила, – она провела рукой по развешанной одежде. – Либо тебе дадут два сменных платья и ходи весь год в этих лохмотьях, словно лешего сирота. Как позорище недотыквенное! А туфли, между прочим, из последней коллекции saint laurent. – ба обиженно вздернула подбородок и скрестила руки на груди.

– Но почему мама мне ничего не сказала?

– Ну... кто ж виноват, что тебе с мамой не очень повезло, – блонди картинно изобразила гримасу печали, хотя я прекрасно знала, как сильно она обожает всех своих детей. – Но твоя бабуля все предусмотрела.

– А ты уверена, что этот код в стиле «дрянных ведьмовских девчонок» не изменился? Может, его уже давно отменили? Демократия, все дела. Давай все же уточним это у мамы?

– Конечно, я уверена, моя дорогая Мелисса, – ба очаровательно улыбнулась. – Давай поступим так, возьмём чемоданы и с твоими вещами, и с этими?

Она что-то негромко зашептала и из-под кровати деловито выкатился чемодан. Зевнул, открылся, а затем в него начали аккуратно укладываться платья.

– А у мамы мы обязательно все уточним, да еще и отругаем её! Но… она, наверняка, расстроится. Ведь получается, она снов забыла тебя нормально проинструктировать. – ба задумчиво посмотрела на меня. – Ей бы не помешало пропить магний для улучшения памяти.

– Ба, а мы можем ничего маме не говорить? – совсем не хотелось, чтобы ба нашла очередной повод отчитывать свою дочь.

– Ммм, даже не знаю. – блондиночка задумчиво накручивала прядку на указательный палец. – Это все же серьезное упущение.

– Ну, пожа-а-а-а-а-луйста.

Вздернув бровь, ба вздохнула:

– Ладно, ради тебя моя ведьмочка, я твою мать в этот раз не поругаю.

– Только не называй меня «ведьмочкой», ба, что за прошлый век?

– Тогда никаких «ба» в лесу Шайон, – и она протянула мне мизинчик. – Называй меня Камилла. И нечего так гримасничать, словно магией поперхнулась. Можешь начинать прямо сейчас.

– Будет исполнено, Камилла. – улыбнулась я, протягивая свой мизинчик в ответ.

Глава 5. Поездка в Шайон и никаких мимими с бобрами

– Вот же две недалекие маразматички! – с досадой выказывала свой гнев ба-блондика, сидя за рулем своего новенького мерседеса, который плавно ехал по дороге, приближая нас к лесу Шайон.

– Мама, ну перестань. – а это уже говорила моя мама.

Она часа два пыталась успокоить бабушку. Та иногда бросала фразу «да и леший с ними» и резко меняла тему. Начинала вспоминать прекрасные моменты своей молодости в университете. А потом ее замыкало обратно, и она продолжала:

– Две невоспитанные оглобли!

Ах да, надо бы, наверное, сказать, что таким нестандартным способом она описывала двух своих дочерей близняшек. Моим тетушкам во время загрузки в машину вещей пришло сообщение с работы. Они вдвоем работали в галерее и занимались организацией важной выставки. И неожиданно выяснилось, что крупный спонсор собирался незапланированно посетить мероприятие до официального открытия.

Поочередно кланяясь бабуле в пол, они маленькими шагами задом-задом уходили с места отбытия. Их мать тем временем награждала дочерей гневными речами и кидалась в отступающих магическими вспышками. Тетушки периодически подскакивали на довольно приличные высоты в воздух, если снаряд все же до них долетал, но ускорять шаг побаивались.

А мы стояли с мамой около машины и оценивали эпичность их ухода, заодно делая ставки, сколько одежды пострадает до их окончательного бегства.

– Разве оглобли бывают воспитанными? – с улыбкой повернулась мама к ба.

Ой, зря, - подумала я, сдерживая улыбку.

Бабушка удостоила свою дочь продуманным взглядом, точно передающим значение дальнейших слов:

– Поумничай мне тут. Я-то думала, ты одна у меня от рук отбившаяся и магию закрывающая, а оказывается - нет! Вон твои сестры туда же! Традиция древняя, многовековая, а они… Видимо, давно ремня не получали!

– Ба, ты что, била своих детей? – шокировано спросила я.

Они разом повернули на меня головы:

– Нет. – был мамин ответ.

– Да. – а это сказала ба.

Затем мои родственницы посмотрели друг на друга, и мама прыснула, а ба высокомерно отвернулась к дороге.

– Надо будет – побью.

Несколько раз переключив радиостанцию, она выбрала инди-мотив, неожиданно удачно совмещенный с классической музыкой. Полностью развалившись на заднем сидении, я завороженно наблюдала за деревьями, раскинувшимися вокруг.

Ба усмехалась, поясняя:

– Эта часть Шайон видима людскому глазу. Но подожди, вот въедем на закрытую территорию, и ты сразу ощутишь его настоящие, ни с чем не сравнимые магические чары.

Мне, честно говоря, и людского участка вполне хватало. Высокие и могучие стволы тянулись к небу, встречаясь на вершинах и заключая в объятия своих братьев, стоявших рядом. Они покачивались под воздействием ветра, наполненные силой и мощью, напоминая танцующих на пиру великанов.

С широкой дороги ба свернула влево, глубже в лес. И мне совершенно точно не показалось – никакой тропы изначально не было, пока не произошел сам поворот. Тропа появилась словно из ниоткуда, деревья исчезли, а вместо травы быстрыми штрихами начал прорисовываться новый путь. Более узкий и без намека на асфальт, но машина, несмотря на виднеющиеся колдобины, двигалась все так же плавно, без каких-либо кочек.

Через некоторое время мерседес мягко затормозил.

Волшебная дорога заканчивалась, а точнее - вела в огромное дупло дерева. И по моим примерным оценкам, а на зрение я никогда не жаловалась, машина в эту дыру, даже не смотря на ее огромный размер, въехать точно бы не смогла.

– Все поехали через третий поворот. Ха! – самодовольно объявила блондинка, победно улыбнувшись. – Вот пусть стоят там в пробке.

– Ага, – мамин голос, выражавший согласие, таил сарказм. Не ярко выраженный, но вполне ощутимый. – Зато там выдры, а здесь бобры.

И в подтверждение ее слов два бобра, один в синих штанишках, а второй в зеленых вышли с противоположных сторон огромного дерева.

– Какие они милашечные!

– Детка, – нервно сказала ба, поправляя в зеркале свои локоны – Если мы не хотим, чтобы нашу машину прогрызли пополам, лучше отказаться от мимими слов и выражений.

– Бабуль! – сурово крикнул тот, что был в зеленых штанишках и смешных коричневых сапожках. – Выходи давай, докладывать нам будешь!

– Вот же ж, – зашипела ба, при этом продолжая улыбаться милейшим образом.

Она открыла дверь и изящно выплыла из машины.

– Сама сюда привезла, – никак не скрывая насмешку, произнесла ее дочь. – Поход по одним и тем же граблям. Неужели рассчитывала, что в этот раз обойдется?

– А что обойдётся?

– У всех магических животных в лесу Шайон есть свои обязанности. Бобры и выдры охраняют вход на скрытую от людей территорию. – мама еще шире улыбнулась и гораздо тише добавила. – Но если у выдр можно пройти с легкостью, да еще и получить приятные напутствия следом, то бобры упиваются властью и заставляют проходить круги унижения. – в эту минуту ба-блондинка запрыгала на одной ноге.

Глава 6. Стишок для ведьм и … сесть на метлу???

Правила запрещали добраться до университета на машине. Старые традиции требовали провести церемонию приветствия новых студентов на просторах огромного зелёного поля. Середина которого была огорожена сверкающими волшебными ленточками и мерцала переливающимися полосами. Вокруг уютно устроились разнообразные палатки с едой и напитками. И тут же парили над землей столы и мягкие удобные диванчики.

Взволнованные студенты и их не менее взволнованные маги - родители ждали начала.

Неподалёку от нас в очередь за сахарной ватой, принимающей формы птиц, встала семья из четырех человек. Съесть сладость удавалось только самым ловким и быстрым, а зазевавшиеся покупатели оставались не только без денег, но и без добычи, так как, взмахнув сладкими крыльями, птицы улетали в лес.

– Хочу дрозда! – девочка в нежно-голубом платье упрямо топнула ножкой.

В руках она держала за лапки отчаявшегося сопротивляться черного ворона. Он обреченно и бесцельно смотрел в даль, устроившись на плече хозяйки.

– Дани, дрозда будет сложно съесть, – пыталась переубедить мать. – Может, возьмешь голубя?

– Дрозда! – непоколебимо произнесла маленькая ведьмочка.

– А мне синичку. –ё нервно выказал свое желание ее старший брат.

Девочка кинула на него и его выбор критически взгляд, но парень о чем-то взволнованно шептался с отцом и не обращал внимания на сестру. Скорее всего, такой же первокурсник, как и я.

– Хочешь скадкую-птице-вату? – поймав меня за наблюдением, спросила мама.

В этот момент в руки девчушки попал дрозд - под щебетания матери, быть аккуратной. Розовый собирался было ударить девочку клювом и выпорхнуть в небо, как она, и глазом не моргнув, откусила его голову. Крылья поверженного поникли, разом превратившись в обычную вату. Брат же, наблюдающий за картиной, упустил из рук синичку. Сестра, не поднимая к нему головы, милостиво протянула часть своего трофея. Снисхождение читалось в каждом жесте ведьмочки.

– Нет, спасибо. Не хочу пасть жертвой ваты, – улыбнулась я маме. И, поискав глазами нашу блондинку 90-60-90, не смогла сдержать вопрос, — Мне кажется или ба совращает малолетних? — удивленно шепнула.

— Они настолько же молоды, насколько и твоя ба. — усмехнулись в ответ. ⠀⠀

— Но как ты это поняла? — спросила я, снова поворачиваясь на блондинку.

Та стояла в окружении четырёх молодых людей и успевала кокетничать с каждым по очереди. ⠀⠀

— Закрой глаза и призови свой третий глаз. ⠀⠀

— Я не умею его звать, ты же знаешь. ⠀⠀

— Ещё как умеешь, когда тебе надо. — засмеялась мама, — Случай с мисс Прэстон напомнить? ⠀⠀⠀⠀

— Мне не стыдно, – я постаралась не захихикать, — И не отвлекайся, ты говоришь, закрыть глаза, а что дальше? ⠀⠀

— Есть один детский стишок для ведьм, который работает на ура. Закрой глаза и тихонечко произнеси про себя: ⠀⠀

«я – ведьмочка! ⠀⠀

и есть у меня метла, ⠀⠀

а когда я скучаю, ⠀⠀

два будничных глаза я закрываю, ⠀⠀

и третий магический открывает мне чудеса».

Скептически посмотрев на неё (вряд ли, конечно, удастся повторить взгляд той девочки, но все же), я закрыла глаза. Повторила стишок и, как ни странно, он сработал. Открыв вновь веки, мне каким-то чудом удалось подключить третий магический глаз, и теперь я смогла увидеть белесое сияние вокруг фигур некоторых волшебников. ⠀⠀

— Это лунный свет. ⠀

— А есть ещё стишки? Например, чтобы читать чужие мысли? ⠀⠀

— Нет, таких нет, — маму, судя по ее улыбочкам, забавлял наш разговор. — Но...кое-какие интересные заклинания по этой теме имеются. — она перевела взгляд на бабушку. — Если обратишь внимание, свечение похоже на прямоугольник, в котором находится человек. Когда используют лунный порошок для изменения возраста, то он открывает небольшой портал и заключает туда мага для преображения. Полумесяц появляется либо слева, либо справа, указывая, где вход и выход. Если слева, значит, человек увеличил себе возраст, а если справа — уменьшил. ⠀⠀

— Получается, ни один маг не может обмануть другого, изменив возраст?

— Может, но только если он знает, как закрыть дверь портала, а без должного познания обратного заклинания делать это довольно рискованно. Здесь же они имеют возможность выйти в любой момент, когда того захотят. Или, когда закончится магия порошка. Тем более, они не заинтересованы в обмане, они так развлекаются почти каждый год. ⠀⠀

⠀В компании ба раздался дружный смех.

— Если я стану такой же, прячь от меня лунный порошок, — задумчиво произнесла мама.

— Не станешь, — уверенно фыркнула я.⠀⠀

— Гены, Мэлли – это страшная сила...

**

— Что ещё это значит? — негодуя говорила я маме, указывая на центр поля, где в воздухе в два длинных ряда висели мётлы.

Глава 7. Ребус. Как открыть дверь комнаты.

Стоило сесть на метлу, как страх тут же развеялся и испарился в окружающем воздухе. В сознании загорелось одно единственное желание - лететь выше и быстрее.

Траектория полета была заранее запрограммирована. Студентам следовало проявить себя лишь в одном умении – суметь продержаться на древнем летательном аппарате без явных намерений катапультироваться к земле.

Если призадуматься, то попахивает садизмом. Вдруг кто-то с детства боится высоты, и что тогда? Попрощайся с мечтами о превращении людей в ящерок и квакающих жаб?

Мои пламенные размышления в защиту приверженцев акрофобии прервались, едва мы приблизились к зданию университета. От вида сверху захватывало дух и очень хотелось громко крикнуть: «Ю-х-у!». Но это бы подпортило, на мой взгляд, только формирующийся имидж безукоризненной ведьмы, поэтому, прикусив язык, я предпочла восхищаться молча. Уверена, глаза горели от восторга!

Ле Визардри был построен в готическом стиле и совмещал несколько корпусов жилых и учебных зданий, на каждом из которых восседал каменный дракон. Некоторые из защитников смотрели хищным и свирепым взглядом, заставляя поежиться, а другие походили на мирных и очаровательных лежебок. Мама рассказывала, что статуи оживали, если университету грозила опасность. Вот мне определенно не хотелось бы наблюдать, как просыпается тот синий хвостатый ящер…бррр...

Между корпусами пролегали зеленые лужайки с аккуратными дорожками, освещенными сия-камнями. Днем обычные булыжники, а вечером они начинали испускать приятный рассеивающийся свет. Причем, интенсивность зависела от времени суток. Чем темнее вокруг, тем ярче свечение.

До того, как метла резко понесла меня вниз, удалось заметить два фонтана и небольшой участок лабиринта. Надо будет осмотреть все как следует завтра, при свете дня.

Метлы доставляли новоприбывших студентов к корпусам, в которых тем полагалось жить на протяжении времени обучения. При высадке к каждому первокурснику подлетала синекрылка, держа в клювике запечатанный маленький конвертик. Внешне птички напоминали колибри, только крылышки у магических существ были ярко-синие и шелковистые.

Вот и ко мне, как только я спрыгнула с метлы, подлетело магическое создание и положило на ладонь конвертик, на котором переливалась печатка в форме ормаса – редкого цветка в лесу Шайон, знака Ле Визардри.

Затем птичка закружилась и начала радостно чирикать, а точнее пи-пикать, но я неожиданно для самой себя осознала, что полностью понимаю странную речь. Быть может, что-то в восприятии звуков сместилось в ушах во время полета, но совершенно точно она пела следующее:

Добро пожаловать, Мелисса Ходж!

В Ле Визардри рады, что ты поступила в наш чудесный университет! Желаем плодотворной магии и чарующих заклятий. В конверте указан номер твоей комнаты и заклинание открытия двери. Завтра день знакомства со зданиями и студентами. Занятия начнутся послезавтра. Вся необходимая информация будет представлена в главном учебном корпусе с семи утра завтрашнего утра.

Удачи в открытии магии, ведьмочка!

Тожественно кивнув, птичка улетела, оставив меня один на один с конвертом. Внутри ждали две цифры: 23 и 987. И, если, оценив этажность корпуса, я смогла определить, что 23 – это номер комнаты. То теперь стояла напротив этой самой комнаты и понятия не имела, что значит 987?

Долететь на метле, чтобы остаться спать за дверью… многообещающее и впечатляющее начало пути юного чародея. По законам жанра «думай сам», на этаже не было ни души.

И потом что я скажу, если кого-то встречу? Извините, у меня тут три цифры указаны на бумажке, как вы думаете, это намек на то, на что ставить в следующий раз на скачках или удачный номер лотерейного билета?

Убедившись в полной мере, что вокруг никого нет, я произнесла цифры вслух. Минута...

И ничего не произошло.

Это же магия, может надо шепотом? Тогда я зашептала, придавая голосу нужную серьёзность и сосредоточенность. Снова ничего. Потом начала постукивать. Сначала девять раз, пауза, потом восемь раз, пауза и, наконец, семь раз.

Если бы дверь могла говорить…

– Что ты делаешь? – оказывается, она могла. И проделала это недовольным и сварливым голосом.

Хмурое лицо появилось около замка и, зевнув, посмотрело на меня.

– Ты что, практикуешь вызов духов? Да к тому же на мне?

– Ой, здравствуйте. – ответила, немного смутившись. – Нет, нет, я не...

– А что? Ты не здорова, может? То азбуку Морзе барабанишь, то шепчешь, как не в себе. Аж мурашки по створкам пошли.

– Извините, что напугала. Я новая студентка. Мне сказали про заклинание открытия, а я не знаю…

– Да это же новая студенточка, – послышался намного более радушный женский голос, исходивший от двери левее, – Что ты ворчишь, Двадцать Три?!

– Вот сама ее и впускай к себе! Она может не в себе или одержимая чем…

– Ведьмочка, – улыбнулась дверь Двадцать Два, – Ты молча пальцем води около замка двери, рисуя цифры, которые указаны в конверте, и тогда этот старый ворчун тебя распознает и впустит в комнату.

– Да уж, попробуй – недоверчиво произнес мистер-дверь Двадцать Три.

Глава 8. Первый день в Ле Визардри

С Кайли Рос, а именно так звали мою соседку, мы сдружились в тот же вечер. Проболтали без умолку пол ночи, делясь впечатлениями и ожиданиями. Потому встать рано утром оказалось не самым легким занятием. Но синекрылки пели прямо над ухом. И делали это душевно, упорно и рьяно ровно до тех пор, пока не убеждались в открытии обоих твоих глаз.

Отмахиваться от них являлось занятием бесполезным. Об этом я узнала на примере Кайли, прятавшей голову под подушкой и отбивающейся сонно-трясущейся рукой. Ее из-под-подушечные просьбы замолчать никак не воспринимались птичкой, целенаправленно пытающейся проникнуть под прикрытие студента.

А вторая синекрылка, убедившись, что петь для меня более не следует и, проследив за тем, как я чинно присела на кровати, присоединилась к своему партнеру по пению и попыталась крылышками впихнуть попу друга, сумевшего проникнуть в маленький зазор лишь головой. Через пару безуспешных попыток нежными крылышками, она отлетела в сторону и, набрав скорость, подлетела вновь, исправно кольнув попу первой птички. Та задушевно пискнула и моментально влетела под подушку.

Какая самоотдача, - подумала я, - не пощади ни себя ни друга, но студента разбуди.

Мелодичное пение перешло в трубное: «Ту-ту-ту-ту!».

– Ладно, ладно!

Подушка взлетела вверх, унося за собой птичку, еле успевающую усиленно махать крыльями, чтобы не встретиться с потолком, а моя соседка резко села на кровати.

– Вот же пристали! Все, я проснулась. Мне всего лишь необходимо пару минут полежать после пробуждения, и потом я сама встану.

Птички недоверчиво переглянулись, пожелали нам «Полного магии дня!» и вылетели из окна.

– Доброе утро, – улыбнулась я.

– Доброе! Мне брат рассказывал, что птички на стороне студентов. Помогают и даже прикрывают иногда мелкие шалости учащихся. Но теперь мне как-то с трудом в это верится. – усиленно терла глаза Кайли.

Ее брат выпустился из Ле Визардри два года назад и перед приездом сюда сестры провел для нее детальный инструктаж. Точнее, его мастерски пытали и допрашивали.

– Не против, если я первая пойду в душ?

– Нисколько! Я тогда еще немного полежу, – радостно потянулась Кайли.

Но стоило ей лечь, как синекрылка недоверчиво заглянула в окно. Пискнула и, нахохлившись, приняла выжидательную позу. Совершенно определенно намереваясь вновь атаковать.

– Да ты издеваешься? Я просто легла… – отчаянно взмолилась подруга.

**

Шум и гам стоял на первом этаже центрального здания. Как только ты переступал порог, хаос первого студенческого дня проглатывал тебя.

Толпы учащихся сменяли друг друга, тут и там раздавались радостные приветствия, смех, удивлённые восклицания и дружеские подтрунивания. Синекрылки проносились в воздухе с какой-то бешенной скоростью, но, боязнь столкновения присутствовала только у меня. Никто не дёргался, когда птички проносились мимо их голов. А я пару раз почувствовала себя шаолиньским монахом, практикующим резкие изменения в положении головы.

Кто-то нёс книги в руках, у кого-то они летали над головой, шелестя страницами, а вот забирали учебные материалы студенты в облаке...

Огромный деревянный стол тянулся из одного конца, на первый взгляд, бескрайнего холла, до другого. На нем располагалась подробная миниатюрная копия замка, светящаяся разными цветами. Не все были мне пока понятны, но зоны, вокруг которых появлялся алый цвет с надписью: «Строго! Нельзя» – вопросов не вызывали.

Стоило подойти к этой своеобразной громадной карте, как на ней появлялась твоя маленькая фигурка и радостно махала рукой. Причем, ровно в том месте на карте, где ты находился, готовая проводить тебя в интересующий корпус или класс. Приблизившись к своей крохотной версии, мои брови удивленно поползи вверх - она была одета точь-в-точь, как я сегодня.

В некоторых местах карты светились фиолетовые круги с неровными краями, походившими на щупальца. Временами они искрились и уменьшались, превращаясь в маленькую кляксу, а потом, будто, рыгая, раскрывались вновь. Когда я попросила показать проход на третий этаж, то маленькая копия уверенно засеменила к одной из таких жутковатых пятен, и на мои уверения этого не делать только качала головой, улыбалась, что-то убежденно повизгивала и манила рукой.

Я даже зажмурилась, стоило ей сделать шаг внутрь, а открыв глаза, обнаружила ее уже на третьем этаже. Она стояла и довольно улыбалась около такого же пятна.

Интересно получается... ладно, спрошу Кайли.

Фигурка, убедившись, что другие маршруты меня не интересуют, помахала мне рукой и исчезла в брызгах розоватого тумана.

В воздухе над столом на одинаковом расстоянии друг от друга горели римские цифры от одного до пяти. А под каждой из них висело по три свитка с расписанием групп. Большое белоснежное перо летало от одного свитка к другому, внося коррективы или добавления. Усиленно зачеркивая ненужное, плавно и грациозно выводя новые предметы. Предметы поочередно загорались на пергаменте, а рядом появлялись миниатюрные фигуры преподавателей. Откуда-то - я так и не смогла понять откуда - звучал голос, который чинно и важно называл имена профессоров.

Глава 9. Йен Гривен, подумаешь…

— А это кто? — спросила я Кайли, которая успела мне рассказать подробные досье на половину учащихся.

Подруга исподлобья проследила за моим взглядом и хмыкнула.

День выдался солнечным и теплым, с едва уловимым приятным ветерком. Студенты наслаждались обедом на большой зеленой лужайке. Кто-то устроился на цветастом пледе, а кто-то предпочитал разлечься прямо на траве. Мы втроем мало чем отличались от окружающих. Сидя с сэндвичами в руках и перебивая друг друга, делились впечатлениями первого учебного дня. Обсуждали новые для нас предметы и выказывали надежду на доброту профессоров.

По закону магической подлости, нас, конечно же, распределили в три разные группы. Но некоторые предметы в определенные дни недели были общими, как например «Основы полета» часто пересекались с группой Кайли, а «Основы Трав» - с Кэтти.

— Без шансов, — покачала она головой, с аппетитом надкусывая сэндвич с тунцом. ⠀⠀

— В смысле? – мой бутерброд был с курицей и моцареллой. И я понятия не имела, какой волшебный ингредиент в него клали, но он таял во рту и заставлял вкусовые рецепторы радостно пританцовывать. ⠀

— Это Йен Гривен. Неимоверно хорош собой, но, судя по всему, девушки его не интересуют. У него даже друзей вроде особо нет. Изредка его можно видеть в компании Вонни Тоца, что ещё более странно. Всегда серьезный и хмурый.

— Лесли Уолбрайт всё лето извивалась вокруг него приставучей змеей и без толку, так что у тебя точно нет шансов. — встряла Кэтти, отправляя в рот очередной мармелад. С сэндвичем она давно и безжалостно успела покончить.

— Дался он мне сто лет. — произнесла я. — Ничего особенного. ⠀⠀

— Ничего особенного? — хитро улыбнулась Кайли, цепко изучая меня. ⠀⠀⠀⠀

В эту минуту парень неожиданно посмотрел на меня. На долю секунды поднял голову, будто услышал что-то или вспомнил, встретился со мной взглядом, а затем со скучающим видом вернулся к учебнику. ⠀⠀

— Абсолютно ничего. И что вы в нём нашли ...

Я отвела взгляд от Йена, подумав: «Боже мой, как он красив! Но смотреть на него я впредь не буду!»

— И потом, ты рыжая... — Кэтти пыталась достать последний кусок мармелада.

Мармелады-звездочки чаще всего радостно вылетали к тебе в рот, но последний, воочию увидев участь своих предшественников, вцепился в дно пакетика и боролся до последнего.

— А рыжая ведьма — это прошлый век!

— Я не рыжая. Это такой шоколадный цвет волос, отливающий при определенном освещении рыжим. – выработанная годами фраза на комментарии о цвете моих волос. ⠀

— На солнце твой шоколадный цвет полностью куда-то девается, — ей, наконец, удалось подцепить ногтем с ужасом вылетающую мармеладку и отправить звездочку себе в рот. ⠀⠀⠀

— Мне нравится мой цвет, — это была ложь чистой воды.

Мы с мамой перепробовали все возможные краски, а ба даже заговаривала как-то одну пару месяцев назад. Но… Ничего не помогало. После первой же смывки этот упрямый рыжий пигмент обязательно проявлялся. И все мои нескончаемые споры с волосами тоже не приносили результатов. Они имели свое мнение на этот счет, не продавливаемое ничем.