Великий князь и я. Театр

4

Вот жук! Так дела не делаются, между прочим!..

— А вы наглец, сударь, — прищурилась я. Подозреваю, в очках это было не столь эффектно, но перемену в моём тоне он безусловно уловил.

— Совсем немного, — его улыбка обезоруживала — и я, махнув рукой, рассмеялась, — давайте назовём меня… м-м-м, ловким нахалом! Как видите, ничего криминального, и полицию можно не привлекать. Тем более, с полицией у нас сегодня явный перебор!

Я машинально кивнула. Без Николая меня бы не пустили в театр — и плакала бы моя постановка!..

— Ужасная новость, — вздохнула я, — про девушку. Вы, наверное, были знакомы?

Тут-то и произошла странность — мужчина отвернулся. Точнее, он якобы рассматривал лестницу, возникшую перед нами. Я тоже взглянула… и чуть не всхлипнула. Высокие острые ступеньки и тяжёлое платье со шлейфом — звучит как начало трагедии!

— Будем подниматься медленно, — хмыкнул Николай, оценив мой потерянный вид, — возьмите меня за руку. Когда-нибудь здесь положат коврик, но не уверен, что при нашей жизни. Директора прижимистее, чем фон Яссон, ещё надо поискать!

Я вцепилась в локоть Николая и подняла юбку почти за грань приличий. Непопулярность закрытых платьев стала мне предельно ясна!..

— Как же он решился на эксперимент с конкурсом? — удивилась я. — Ведь новый формат постановок имеет все шансы на провал и как следствие — на денежные потери!

— О, это не он! Неофициальная хозяйка театра — великая княжна Юлиана. Ей дозволено делать всё, что душе угодно. Вы ведь не из столицы, верно?.. Зимой у нас был громкий скандал. На должность режиссёра взяли какое-то отцовское дарование — в том смысле, что папа недоросля щедро платил фон Яссону. Сыночек должен был творить!.. Ну и… сыночек дотворился до того, что императорская семья покинула ложу после двадцати минут спектакля. Половина актёров отказалась играть, поэтому людей набирали буквально с улицы. Пьесы сыночек ставил в своём богемном понимании — ванны из шампанского и красной икры, крикливый грим, полуголые девушки на сцене… император был в такой ярости, что отец со своим дарованием сбежали из страны. Барон фон Яссон наполовину поседел, но устоял. После этого бразды управления театром отдали княжне.

Я чуть с шага не сбилась — история для известного столичного театра, прямо скажем, невообразимая!

— Но я так много слышала про постановки Юлианского!

— Это было, — подтвердил Николай, — при режиссёре Кракове. Он увы, скончался в прошлом году. Его место и занял недоросль. Сейчас пригласили Ясинского. Рекомендации у него, конечно, хорошие, но он язычник из Шах-Ашена — такой себе вариант.

Да уж, про язычников в императорском театре я ещё не слышала. С другой стороны, не все язычники — сторонники диких традиций и кровавых убийств.

— А как Ясинский относится к моей постановке?

Николай только пожал плечами. Мы выбрались наконец с лестницы и вышли в светлую галерею.

— Вашу работу выбрала лично княжна Юлиана, поэтому никто не задаёт вопросов. Ходили у нас некоторые недовольные, но сами понимаете, если её высочество решила…

Навстречу нам вылетел полный мужчина в нелепой пёстрой одежде. Я даже возгордится не успела, как он уже поравнялся со мной и Николаем. Красный, весь потный, глаза вытаращены — ну чисто рыбка из аквариума в ресторации!

И такой же блестящий.

— Вы пожалеете! Пожалеете, я вам сказал! Я буду жаловаться самому императору!

— Скатертью дорожка, — прозвучал ответ из-за дверей. Голос мне показался смутно знакомым… чем-то неприятно знакомым.

Николай же нахмурился.

— Господин фон Яссон, я привёл… — начал он, но нелепый блестящий человек, брызгая слюной, заорал:

— Всё! Всё! Теперь вами занимается новый директор! Ну я не спущу унижения, не спущу! Меня, достопочтимого подданого империи, столько лет отдавшего этим стенам, заменили… заменили на мальчишку!!! Что б пусто было этому театру!.. И княж…

— Что вы сказали, фон Яссон?.. — дверь описала круг и ударилась об стену. — Вы угрожали княжне?.. Хотите на каторгу загреметь? — насмешливо спросил… видимо, новый директор.

Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять — моя постановка летит в бездну. Стремительно и со свистом.

— Вот упырь! — тихо выругался Николай рядом со мной. — Этого я и боялся.

Бывший директор боязливо скривился, демонстративно плюнул на ковёр и покинул галерею. Мы остались один на один… с новым недорослем, иначе его не описать!

— О, какие люди! — как и на станции, он словно раздел меня липким взглядом. — Гордая барышня из Ладаньи! Что вы забыли в моём театре?

Честно, умела бы — упала бы в обморок, как благородная графиня!

"Золотой мальчик" с дилижансной стации. С нашей встречи он немного протрезвел, но спиной на дверь всё-таки опирался. Дорожный костюм сменился на классический, с насыщенно-синим жилетом и пиджаком с длинными полами.

Непослушные тёмно-русые вихры не изменились. Помятый вид тоже сохранился. Небось узнал от папеньки, что получил целый театр и сразу поехал на рабочее место!..

— Вы, кстати, очень красиво ушли — чего же сейчас не уходите?.. — с намёком промурлыкал этот идиот. — Или у вас какое-то дело к директору? В актрисы подались?

— Прошу прощения, господин директор, — Николай слегка оттеснил меня в сторону, — прибыла Сена из рода Сириновых — она выиграла конкурс постановок её величества Юлианы Лесовской.

— А ты кто? — бесцеремонно перебил его новый директор. — Лакей? Посыльный?

Николай и бровью не повёл — вот это выдержка! У меня уже ногти чесались подправить директору лицо!

— Сын актрисы Анастасии из рода Ореховых, Николай, — он коротко поклонился, — намерен дебютировать как главный герой в новой постановке. Господин Ясинский считает, что я подойду.

— В таком случае, найди мне Ясинского! — Николай покорно кивнул, хотя в поведении директора мне привиделось желание унизить. — А вам, барышня, придётся подожать.

Он неожиданно твёрдым шагом приблизился ко мне и наклонился к виску. От стойкого запаха алкоголя меня едва не стошнило!

— Сними очки — ты выглядишь как старая дева! — он дотронулся до моих волос и ткнул в пучок: — И распусти волосы…

— Сожалею, господин директор, — я вскинула голову и картинно прижала пальцы к носу, — но маменька велела мне игнорировать пьяных мужчин в столице! Ох, правду говорят, что пьяниц в Руссе больше, чем язычников!

Холодного цвета, мутные, как осенние сумерки, глаза золотого мальчика сверкнули. Я едва не присела, благо, дрогнувшие колени были надёжны укрыты платьем.

Упырь подери, он язычник! Сена, ты по везучести скоро с нечистью конкурировать начнёшь!..

— Рискуешь, девица…

— Господин директор, я должен отвести госпожу Сену к Ясинскому, он просил, — вновь вклинился между нами Николай. Что-то раздражённо фыркнув, язычник выпрямился.

— Если через десять минут у меня не будет режиссёра, вы все пойдёте к упырям, ясно? — рыкнул он и скрылся в директорском кабинете.

Беда-а.