Верховный Ульдж

Русские сами виноваты, что выбрали как раз ту неделю, чтобы опять демонстративно покинуть заседание ООН. И, разумеется, представители всех Народных Демократий послушно поплелись на выход за ними. Впоследствии внешние монголы станут утверждать, будто все сложилось бы иначе, если бы…

Но это в высшей степени сомнительно.

Впервые корабль заметили с пожарно-наблюдательной вышки в Йосемите, но к тому времени, когда правительство Соединенных Штатов приступило к действиям, пришельцы уже совершили вторую посадку, в Центральном парке. Некоторое время считалось, будто кораблей было два, но постепенно удалось понять, что корабль всего один, и он появился в Нью-Йорке почти в тот же момент, как исчез из Калифорнии.

Таиландский принц Прхаджхадипхонг, постоянный представитель своей страны, наслаждался традиционной утренней прогулкой; идя по дорожке, он свернул за угол и тут увидел, как из овального предмета цвета угля выходят двое пришельцев.

— Свет солнца, источник счастья, — сказал один из них принцу, а тот впоследствии так и не смог вспомнить, кто именно заговорил; этот провал в памяти вполне понятен, ведь пришельцы оказались идентичными близнецами. Е.В., П.П. всегда был изрядным шутником, а потому лишь с большим трудом сдержался и не сказал в ответ на необычное приветствие: «Свет луны, источник бреда».

— Вам тоже свет солнца, источник счастья, — сказал он и поклонился. У этих людей были лица цвета камквата[1] и розовые, как краска на спасательных кругах, волосы, уложенные двойной петлей вокруг правого уха; их одежды поблескивали и побрякивали.

— Вы влиятельная персона? — спросил один из них, он говорил, как будто (подумал про себя принц) рот у него набит горячим рисом.

— О, весьма маловлиятельная, — пробормотал принц.

Выражая нечто вроде одобрения, второй заметил: «Очевидно, вы употребили скромное противопоставление. Если бы вправду было, как вы сказали, вы употребили бы притязательное противопоставление с целью возвеличить себя. — Он повернулся к близнецу. — Весьма раннее проявление овлирб-тав, а, Смоттлеб?»

Однако Смоттлеб усомнился: «Кумпо, может быть, он и употребил скромное противопоставление, но сделал это лишь желая ввести нас в заблуждение, чтобы мы подумали, будто он действительно не имеет большого влияния. Что отнюдь не свидетельствует о наличии овлирб-тав, не так ли?»

Смоттлеб поразмыслил над этим. Затем сказал: «Что ж, придется нам разобраться». Они повернулись к терпеливому таиландцу и сказали в унисон: «Отведите нас к вашему Верховному Ульджу».

— Ну конечно, — сказал принц Прхаджхадипхонг.

Он повел их к такси, а по дороге напомнил сам себе, что как человек, который провел год в лучшем буддистском монастыре Бангкока, он обязан постоянно думать, что все это — Майа, то есть иллюзия, а Майа может принимать любые формы.

В поспешно созданный комитет ООН по Приему Межзвездных Пришельцев вошли: американский посол Стьювзант Лоуэлл Ли, д-р Митхра Парсибхои из Индии и, разумеется, сам принц.

— Кто из вас Верховный Ульдж? — спросил Кумпо (а может, это был Смоттлеб).

— Хм, — сказал принц, деликатно покашливая. — Мы, все трое, временно исполняем должностные обязанности Верховного Ульджа. Вы можете нам довериться.

— А-а, я полагаю, вы еще не успели провести испытание и сражение и выбрать преемника почившего Верховного. Ну что ж… я разделяю вашу темноту. Покойный отличался хорошим вкусом? — спросил Смоттлеб (если только это не был Кумпо).

— Весьма, — сказал принц в то время, как его коллеги растерялись.

— Хорошо. Тогда возляжем и побеседуем, — сказал один из пришельцев, — о цели нашего появления здесь.

Можно оценить их преданность делу овлирб-тав, если принять во внимание, что Земля оказалась шестьдесят первой планетой, которую посетили близнецы, а из остальных шестидесяти лишь две проявили удовлетворительное понимание единственного принципа, отличающего человека от зверей.

— Как определить этот термин? — вслух задумался один из них. Вежливость? Благопристойность? Знание дела? Цивилизованность?

— Если оно у вас есть, — сказал второй, — мы поделимся с вами. Всем. У вашего и нашего народа будет одна общая плацента, если вы проявите овлирб-тав. А если нет, пшшт! Можете и дальше вариться в собственном…

Посол Ли, может быть неосмотрительно, задал вопрос: «А как проявляется это качество?»

Ему сообщили, что это очень скоро выяснится. Пандит Парсибхои предположил, что Земля, вероятно, тоже могла бы поделиться чем-нибудь ценным.

— Только если у вас есть овлирб-тав, - сказал не то Смоттлеб, не то Кумпо. — А если нет — смеррш!

Принц П. осведомился, где находится их родная планета, а они надменно сказали: она так далеко, что ему неизвестно даже солнце, вокруг которого она вращается.

— Ах, значит, вы владеете галактической энергией! — воскликнул принц. Они вежливо повели бровями. Он сказал: «Средство передвижения со скоростью, бесконечно превышающей скорость света».

— Хо, это примитивное устройство! — весело сказал один из них. Неудивительно, что вы не добрались еще даже до собственной луны. Йоп, йоп, йоп! — засмеялся он.

Представитель Индии шепнул американскому коллеге: «Ради Бога, позаботьтесь, чтобы им на глаза не попалась какая-нибудь газета, иначе они сразу поймут, что ни благочестие, ни цивилизованность, ни вежливость нам не свойственны!»

Но у пришельцев оказался острый слух. «Газета? — спросил один. Давайте непременно заглянем в одну из ваших газет. Вероятно, это поможет нам».

Три члена комитета сидели и уныло молчали, пока Смоттлеб и Кумпо просматривали утреннюю газету.

— Подросток убивает шестерых ходулей Пого…

Стьювзант Лоуэлл Ли покрылся потом и сгорбился.

— А-а, это говорит о наличии здорового задора, а Кумпо?

Ли вытер лицо рукавом, выпрямился.

— «Кастовые мятежи в Бомбее», — прочел дальше пришелец. На этот раз в голосе его не послышалось недовольства.

Пандит прикрыл глаза рукой.

— Видишь, Смоттлеб, даже здесь. Говорю тебе, в этом виноваты единоутробные тетушки, они пренебрегают обязанностями по отношению к клану. Я предупреждал их дома после последних кастовых мятежей… Пандит опустил руку и чуть было не принялся полировать ногти… — но нет, они не послушали. Следует призвать единоутробных тетушек к ответственности за имущественный ущерб, и вот тогда мы увидим перемены. Пшшт, да!

Они снова взялись за газету. «Переворот в Таиланде. Пиббульпхумпхит изгоняет Пиббульпхарпхеля».

Живое лицо принца П. приобрело бесстрастное выражение.

— Испытание и сражение для выбора какого-то местного Ульджа, безразлично проговорил пришелец и перешел к другим сообщениям. Принц улыбнулся, хоть и тускловато. Внезапно послышался звук, похожий на птичьи трели.

— Смоттлеб слушает, — сказал Смоттлеб, засунув палец в ухо и вроде бы прислушиваясь. На лице его возникло испуганное выражение. — Мы немедленно возвращаемся, — сказал он. Оба они встали и кратко что-то обсудили на языке пришельцев.

— Дурные известия? — сочувственно спросил один из представителей ООН.

— Скончался наш Верховный Ульдж.

Таиландец сказал, что разделяет их темноту.

— И правильно делаете, это был наш отец, — сказал Смоттлеб.

Все трое пробормотали слова соболезнования.

— Вы вернетесь после похорон? — спросил посол Ли.

Близнецы сказали, что надеются на это.

Принц спросил: «У вас принято кремировать или хоронить?»

Поскольку ни один из них не ответил, Пандит Парсибхои спросил: «Или, может быть, вы выставляете своих, э-э-э, усопших для всеобщего обозрения?»

Смоттлеб и Кумпо переглянулись.

— Пшшт! — сказал один.

— Смеррш! — сказал другой.

Они скрестили на груди руки и исчезли.

К тому времени, когда машина прибыла в Центральный парк, от корабля пришельцев не осталось и следа, лишь огромные толпы людей топтались на месте и, вытягивая шею, смотрели в пустое небо, да несколько полицейских повторяли то и дело: «Давайте, давайте, сойдите-ка с газона…»

Представители Америки и Индии простонали хором: «Да что же мы такое сказали?» Но даже неизменно бодрый таиландец ничего не смог предположить.

Новый Верховный Ульдж обратился с приветствием к вернувшимся близнецам: «Свет солнца, источник счастья… Очень мило, что вернулись и все такое прочее».

— Не стоит. Мы вас поздравляем, — сказали братья.

Верховный пожал плечами в знак возражения. «Всего-навсего удачный удар, пронзивший селезенку».

Братья восхищенно захлопали в ладоши. «Трудно пожелать нашему отцу лучшей смерти», — сказали они согласно ритуалу.

Они прошли в обеденный зал рука об руку с его преемником. Пока все рассаживались по местам, он спросил: «Ну, а что ваше путешествие? Повезло хоть немного? Есть признаки овлирб-тав?»

— Признаки есть, — сказал Смоттлеб, — но не более того. Знаете ли, некоторые из них выставляют покойников на всеобщее обозрение.

Все сидевшие за высоким столом закачали головами в ответ на это откровение.

— Более того, — доверительно сообщил Кумпо, — прочие кремируют их.

Новый Верховный несколько натянуто сказал: «Мы можем обсудить это после обеда, если не возражаете».

Но сын его предшественника все говорил, как будто стремясь освободиться от бремени: «А все остальные, уж прошу мне поверить, на самом деле хоронят дорогих им усопших!»

Раздался приглушенный крик, и две девушки-рабыни вывели из зала вдовствующую Наложницу-Ульджессу, крепко прижимавшую салфетку к губам. Как раз в это время прибыл камергер с яствами. Все гости с отменным аппетитом взялись за угощение. Покойный Верховный Ульдж был человеком пожилым, но он всегда старался быть в хорошей форме и (как все заверили гордых его сыновей) отличался прекрасным вкусом.