Верни мне тело

Глава 1

| 30 секунд |

- Где я?

- Признайся…

| 28 секунд |

Страха витал в воздухе, острый и густой. Тиканье таймера наполняло комнату и каждый новый тик был пронзительным напоминанием о приближающемся конце. Мои когти, острые и опасные, царапали каменную стену, создавая музыку ужаса для моего гостя.

| 26 секунды |

Он взглянул на меня, и в его глазах я увидел смесь ужаса и отчаяния. Как сладко было чувствовать этот страх. Его голос трясся, пока он предлагал мне взятку, деньги, драгоценности и даже свою дочь.

Ах, какие тщетные попытки уговоров!

| 20 секунд |

- Смотри! - указал я на мелькающие картинки в воздухе, где он нагло, на деньги бюджетников, выкупал место на кладбище у бедной старушки. Мои губы искривились в насмешливой улыбке, когда он увидел жалкую канаву, где теперь покоилась эта старуха.

О, какие сладкие воспоминания!

| 17 секунд |

- ГОСПОДИСПАСИМЕНЯПОЖАЛУЙСТАМОЛЮПРОШУУМОЛЯЮСПАСИИСОХРАНИ…

- Серьезно?

- БОГГОСПОДЬВСЕЛЕННАЯБУДДАКТОНИБУДЬАМИНЬЕПТААААА!!!

- Ну как, есть ответ? - спросил я, сдерживая оскал.

| 14 секунд |

- Не убивай, прошу! - воскликнул он, поднимая руки.

Его взгляд вновь преисполнился страхом, когда я открыл ему поле сражений, усеянное тысячами мертвых. Вой и стоны умирающих звучали громко, почти оглушительно.

- Где мы, ааааааааааааа!!

Выстрелы, кровь, взрывы, части тел, слезы, боль…

| 10 секунд |

- Признайся… - тихо прошептал я, но толстяк лишь слезно молил о пощаде.

Неожиданно, тяжелая, холодная рука легла на его плечо, заставив его обернуться. Там, в темноте, он увидел меня. Во всей моей ужасающей красоте. Я был источником его страха, источником его пыток.

- Но… мое дело лишь ставить печать!

| 8 секунд |

- Признайся… - прошипел я сквозь зубы, но толстяк уже не мог говорить, слезы текли ручьями по его щекам.

Толстяк с грохотом упал на задницу.

- Но я не виноват в этом!

Мои когти громко воткнулись в камень около его мужского достоинства. Мои горящие глаза оказались всего в нескольких сантиметрах от его, и я наслаждался каждым мгновением его ужаса.

| 4 секунды |

- Признайся… последний шанс!

Но толстяк продолжил плакать, не в силах даже молить меня о пощаде. Моя усмешка исказила лицо, когда я приготовился к последнему, разрушительному удару по всему что дорого этой сальной туше.

Впрочем, какая разница!?

| Конец таймера! |

Высший уже ждал меня.

Грозный мета-демон высшего ранга стоял в центре комнаты, разминая свои черные крылья в адской тени. Красные глаза его смотрели в мою сторону, щурясь и почти сверкая с неприкрытым презрением.

- А вот и наш герой! - прорычал он, разрывая воздух.

Не думая ни секунды я телепортировался вперед, и атаковал его в ногу. Ловко вывернув конечность, высший ушел с линии удара и откинул меня в сторону, а после спокойно хмыкнул и улыбнулся.

- Жалкое зрелище… - взмахнул он рукой, - Впрочем, яблоко от яблони!

Рядом с ним образовался сгусток непроглядного тумана. Секунда, и сквозь тьму пробился цвет нежной розовой кожи.

- Каково это…? - кивнул Ваал, - Чувствовать себя неудачником на своей же территории? Может, хочешь заключить еще одну сделку, в которой не станешь выполнять свою часть? Что, не расслышал?

Мой взгляд скользнул к ней, суккубе, которая принадлежит мне. Должна принадлежать мне, только мне. Она моя, и точка, я лично вырвал ее из лап князя Ада, а не какой-то жалкий мета… но что-то с ней было не так.

- Ази! - увидела она меня.

Но моментально превратилась в пару клубов дыма…

- Ты даже не можешь дотронуться до нее! - наполнил смех высшего всё вокруг.

Если он хотел меня разозлить, ему это удалось!

Я рванул вперед, сверкая когтями, готовыми разорвать его вонючую мета-плоть жалкого смертного. Но он оказался быстрее, и легко увернувшись от моей атаки, вновь отправил меня далеко в полет.

Его смех стал громче…

- Ах, какая жалость! - глаза противника сверкали в наглой усмешке, - Неужели жалкий поросенок думал, что справится с грозным, настоящим демоном…?

Отпрыгнув, я попытался выбраться из его власти.

Но, Ваал был буквально повсюду, а силы ему были вездесущи. Он в мгновении схватил меня за шею и прижал к стене. Все вокруг начало искажаться, мысли превратиль в пятно, а боль пронзила даже меня, низшего демона.

- Ты ничто предо мной! - прошептал он с наслаждением - Низший!

Мир вокруг хорошенько тряхнуло, когда меня безжалостно швырнули на землю. Возможно, сама земля под мной восхищалась его величием, ведь по-другому я не мог просто это видеть. Его презрительное хихиканье… оставляло ожоги на моем самолюбии.

- Никогда не позволяй себе такого, - отбросил он меня и силой поставил на колени, - Кем бы ты меня не считал, ты сам виноват… поэтому, никогда больше не позволяй себе давать обещаний, которые не станешь выполнять. Доверие, это основа любого взаимодействия, без него нет ни жизни, ни смерти.

Мое нутро кричало в агонии, желая освободиться и обрушить всю свою ярость на этого урода. Но знал ли я, что он был прав? Я был лишь пылинкой в его игре, марионеткой, которой он играл на досуге. Суккуба должна была стать моей, если бы только смог исправить 1 000 000 душ за эти 100 лет… но я не смог.

Глава 2

Глаза медленно поддаются, голоса в голове стремительно затихают, а перед взором из темноты открывается белая… больничная палата? Тело в странной позе зафиксировано в гипсе, а голова просто раскалывается.

Максвелл… имя врезается в мысли!

Память старается вернуть все крохотные осколки воспоминаний, но как он оказался здесь и почему все так плохо? Кусочки его идентичности пытаются собраться вместе, словно головоломка из бессмысленных элементов.

С усилием поднимая веки, он вновь видит потолок, который сейчас кажется чужим и даже немного агрессивным. Он чувствует, как нити боли шевелятся в его мозгу, создавая спираль из бесконечной агонии.

И вдруг как-то стало громче, как будто кто-то нарушает спокойное уединение его боли. Голоса. Звуки. Поначалу они несутся через вуаль боли и путаницы, но затем начинают проясняться.

- Ое огшерзя, ое огшерзя!

Это слова медсестры или доктора? Максвелл пытается придать им смысл, но они как звуки из чужой вселенной, где каждое слово – смешное, несоответствующее друг другу сочетание букв.

Максвелл внезапно осознает, что он не может двигаться!

Ни ноги, ни руки его не слушаются! Вернее, он их даже не чувствует! Это словно какой-то кошмар, из которого нельзя проснуться! Паника начинает подниматься, но немыслимая агония боли гораздо быстрее затягивает его в свои сети!

Дверь в палату распахивается, и Максвелл слышит шаги. Его сердце колотится, но он даже не может встретить взглядом посетителя. Череда вопросов начинает наседать, а ответы лишь кажутся недостижимыми.

И вот, как из пустоты, появляется он – типичный представитель медицинских профессионалов с белым халатом. Широкоплечий доктор шагает к постели Максвелла, словно у него есть важные новости, которые нужно обсудить именно здесь, в палате, окруженной армией белохалатов.

- Эй, ахаха, пора подниматься, ахаха! - тело парня словно вспорхнуло вверх, устремившись в положение сидя, а одеяло без стеснения слетело, обнажая мумифицированное бинтами тело.

- Мнпзфрп!!! - вырвалось изо рта.

Давай, рука, давай!!!

- Тааак, посмотрим, ахаха! - голос доктора ворвался в этот сюрреалистический момент, словно хлесткая плеть по заднице.

Максвелл почувствовал, как волна ярости захлестнула его, будто смесь адреналина и злости, которая могла бы поднять тонну металла над землей и запустить его на эмоциях в космос.

- Максвелл Дельгадо, ахаха, это вы? - доктор смотрел так, будто его пациент редчайший экземпляр зоопарка.

- Мнпзфазщ!!!

- Ахаха, так, 70% тела покрыто ожогами, замечательно, ахаха, так-так-так, переломы ребер, таза, прочих костей, ахаха, прелестно, в том числе черепа, ахаха, потеря конечностей, ахаха, чудесно, падение с… какая прелесть!

На мгновение даже мысли парня замерли.

Небольшой треск…

- Что-то упало, ахаха? - доктор поднял глаза, - Прямо как вы с 25 этажа, ахаха!

Максвелл нашел в себе силы, его дыхание зазвучало как зловещий рев, а пальцы начали дрожать в воображении. Взглянув на доктора, он молниеносно нацелил свой взгляд на его ехидное, саркастичное лицо.

- Что ж, ахаха, я должен оставить вас, ахаха, в одиночестве, ахаха! - доктор весело хлопнул руками друг об друга, - Ахаха, только не надо плакать слишком громко, ахаха, медсестер разбудите, ахаха!

В ту минуту, когда дверь захлопнулась, больничная палата заполнилась медленным эхом, оставляя Максвелла один на один со своим собственным бессильным телом. Напряжение становилось лишь сильнее.

Нет, это не может быть правдой!

Глаза Максвелла буквально искали хоть какой-то признак нормальности в этой кошмарной ситуации. Он пытался поднять руку, но в ответ получил только мертвое оцепенение. Ничего не двигалось, его тело было отключено от его командного головного центра.

Череда безуспешных попыток пошевелить пальцем, а затем и головой, заставила его сердце биться ещё быстрее. Всё это казалось нереальным… кошмар, из которого он проснется. Но время шло, и Максвелл продолжал оставаться запертым в своем беспомощном теле.

Этого не может быть! - горькая ирония пробивалась сквозь его мысли, - Я всегда был активным, всегда двигался и жил на полную катушку. Это несправедливо!

Максвелл попытался вздохнуть, но даже это оказалось бесполезным. В груди стояла непреодолимая тяжесть, словно воздух отказывался входить в его легкие. Его глаза наполнились слезами.

Я не могу остаться таким!

ЭТО НЕ Я!

Внутренний крик Максвелла стал отголоском его бессилия.

Он пытался отрицать происходящее, отмахиваться от этой ужасной реальности. Он готов был взорвать всё вокруг только ради того, чтобы почувствовать движение, свободу.

Всё вокруг померкло, затмеваясь жгучими вспышками ярости, которые вырываются из глубины его души. Внутренний вулкан, который спокойно жевал лаву прошлой жизни, внезапно извергается, заливая сознание яростью и ненавистью. Максвеллу кажется, что весь мир обратился против него, заслуживая только его беспощадных проклятий.

ЭТО ПРОСТО НЕВОЗМОЖНО!!! - разрывается он, словно хочет оглушить свои собственные мысли.

Его голос в голове звучит резко и беспомощно одновременно.

Он ненавидит мир за то, что тот довел его до этой точки. Ненавидит гипс, который словно замуровал его в этот адский момент. Ненавидит даже уборщика, который месяц назад случайно забрал его заказ в общепите.

Максвелл разрывается между желанием разорвать всё на куски и попросту уйти от всего этого. Его руки хотят сжаться в кулаки, готовые ударить кого-то во что бы то ни стало. Но их беспомощная неподвижность лишь напоминает о бессилии.

Это так абсурдно… внутри бушует гнев, а наружу выходит только беспомощность!

Он ругает каждого, кого когда-либо знал, каждого, кто даже близко не стоял рядом. Вся эта бессмысленность жизни сжимает его сердце. Даже стены палаты, кажется, смеются над ним.

СРАНАЯ ПАЛАТА, НЕНАВИЖУ!!! - фляга его уже давно засвистела, а в голове звучат только грязные слова и вопли.

Глава 3

Максвелл сидел за раскинутым на столе алтарем - крошечными пакетами, ампулами и закрученными краями металлических стержней, наполненных ядовитой радостью. Это была его святая зона.

Место, где он искал побег от мрачной реальности.

- Тебе две ложки, как всегда? - прозвучал старческий голос из другого конца квартиры. Максвеллу не хотелось даже поднимать взгляд, его настроение уже было на грани взрыва, и он стукнул кулаком по столу.

- Мне сейчас не до сраного чая!

- Всегда есть время для сраного чая! - донеслось в ответ.

Максвелл в это мудрствование не верил.

Он вдруг вспомнил, как этот чай они пили вместе с бывшей, садясь вечером на балконе, смотря на заходящее солнце, и разговаривая о будущем. Но сейчас, в этот момент, всякое будущее казалось потерянным.

- Черт, карга, я ненавижу твой чай! - вырвалось у Максвелла.

Старушка, оскорбленная этой дерзкой невежливостью в адрес своего любимого, фирменного напитка, не стала молчать. Быстрее, чем Максвелл мог бы себе представить, она метнула нож.

Свист, звон — и металл вонзился в стену, пара сантиметров от его уха.

- Хорошая доставка, старая! - воскликнул Максвелл с сарказмом и выдернул нож из стены, - Оставлю тебе на чай!

Время, замедлившись, внимательно следило за каждым его движением.

Он вернулся к своему столу, где на его хаотичном "алтаре" все еще лежала куча ампул, капсул и, конечно, два десятка разноцветных таблеток. Эти маленькие чудовища представляли собой всё цветовое разнообразие радуги и имели разные формы — от треугольных до шестигранных. Каждая таблетка как бы кричала: "Выбери меня, и я превращу твою унылую жизнь в фейерверк".

- Ну что, значит пришло ваше время! - шепнул Максвелл.

Он разложил таблетки отдельно от остального хлама. С лёгкостью, почти с живописной грацией, его нож как хирургический инструмент отделил их от прочего мусора.

Этот момент был для него как ритуал — когда мир суживается до размеров стола, и весь космос кажется не более чем фоном для его личной драмы. С уважением, с почти религиозной тщательностью, Максвелл принялся дробить таблетки тыльной стороной ножа. Пудра разлеталась в разные стороны, как если бы каждая частичка была миниатюрным фейерверком.

За окном мелькнула молния, как будто само небо решило поддержать его.

Максвелл делает разноцветные дорожки. По мере того как мелкая пудра падает на стол, его руки двигаются ритмично и уверенно, словно мастера, создающие своё произведение искусства. Взгляд его прикован к множеству мелких, красочных линий, он видит в них нечто большее, чем просто порошок.

Максвелл уже почти предвкушает, как будет кайфовать. Его сердце начинает биться быстрее, а мир вокруг кажется более ярким и насыщенным. Эти таблетки были его маленькими спасителями, позволяющими сбежать от серости бытия.

Входит старушка, говорящая его имя, но он едва слышит. Голова его находится на краю волны галлюцинаций, и он едва улавливает её присутствие.

- Сделала нам чай. - говорит она с надеждой в голосе.

Максвелл отмахивается от нее и просит её пойти в задницу.

Старушка злится.

Максвелл ныряет лицом в стол, и внюхивает самую мощную и длинную дорожку порошка. За секунды до этого момента его мысли были размытыми, но сейчас они стали ясными и острыми.

Руки что держат чай дрогнули, и чашки с горячим напитком полетели на пол.

- Дурень, ты что... - доносится до него шепот.

Максвелл поднимает голову и улыбается. Его глаза осматриваются, и он чувствует, как тепло разбегается по его телу. Это было нечто совершенно новое, словно он стоял на пороге невероятного открытия.

Минута тишины.

- Ты что наделал? - вновь шепчет старушка.

- Замолчи, старая!

Вторая минута тишины, и Максвелл зажмуривается, чувствуя, как силы возвращаются к нему. Блеск в его глазах становится ярче. Он ждет еще немного, открывает глаза и понимает, что ничего не произошло.

Максвелл смотрит на старушку, и в его глазах отражается неверие и отчаяние.

Даже тяжелая артиллерия больше не берет его.

Максвелл со зла втыкает нож в стол. Нож вонзается в дерево, создавая характерный скрежет, который разрывает тишину комнаты. Ему не хватает слов, чтобы выразить свою ярость и разочарование. Он ожидал, что эти таблетки снова откроют перед ним дверь в иной мир, но вместо этого - ничего.

Стол с грохотом ломается пополам. Деревянные осколки разлетаются в разные стороны. Старушка, наблюдающая за ним с мирными намерениями, взвизгивает от неожиданности и укрывается подносом от летящих осколков.

Максвелл теряется и не знает, что ему делать. Все его планы рушатся на глазах, как разлетающиеся осколки стола. Он чувствует, как горькая ярость кипит внутри него, а отчаяние сводит флягу в сторону наклонной.

Старушка всё таки свно предлагает чай, несмотря на все его выходки.

Максвелл смотрит на нее исподлобья, полным ненависти взглядом. Он считал её лишним балластом, бесполезной идиоткой, которая лишь мешает ему в его погоне за утонченными наслаждениями.

Но теперь он был безоружен, обречен на этот мир с его горестями и бедами. Все, чем он был уверен, оборвалось. Он не мог позволить себе даже маленькой слабости, и в этот момент его разум начал блуждать по темным уголкам.

Максвелл внезапно вспоминает про самую бодрую штуку, которую он мог лицезреть в жизни - "Голубой Гоблин". Одно из давних названий для новой партии, которую он получил еще работая на Клан. Они обещала, что это что-то особенное, новый вид блаженства, который никто никогда не испытывал.

Судорожно, словно утопающий, Максвелл смотрит на старушку.

- Где Голубой Гоблин?

- Голуб… Голубой Гоблин? - спрашивает она, словно бы не понимая, - Ты что, снова собрался связаться с этой дрянью?

Старушка резко отказывает.

Максвелл судорожно начинает умолять её, сменив ненависть на мольбы. Его страх преобразился в уязвимость. Он пытается собрать воедино последние осколки своего достоинства, чтобы уговорить старушку.

Интерлюдия 1

2049 г.

Вечер.

Дверь роскошного автомобиля открылась с элегантным молчанием, и оттуда, почти по королевски, вышел наружу мужчина. И тут — муха. О, эта чертова муха, решившая порушить его ауру неприкосновенности. Сжав кулаки, он отмахнулся, пропустив в них всю собранную за день злобу. Муха улетела, не оценив его драматического жеста, и он, в гневе и разочаровании, ударил ладонью по боку машины.

Чертовы насекомые!

Устало вздохнув, он вошёл в главный холл своего роскошного поместья. Этот холл был величественным, как и всё, что с ним связано. Он скинул свой дизайнерский пиджак одним движением, словно снимая с себя бремя империи, и протянул его своей служанке. Она взяла пиджак, лицо её было как всегда равнодушным - она видела любые его капризы и мимолётные радости.

Бесполезные создания, - обдумывал он людей, которые окружали его, - Идиоты, требующие от меня решений, которые они сами могли бы и принять. Ах, как же меня это всё достало!

Но тут его взгляд упал на другую служанку, которая с невероятной концентрацией протирала огромное зеркало. О, как она крутила попой! Как элегантно выгибалась её спина! Наконец, впервые за вечер, на его лице появилась улыбка.

Ну, почему бы и нет? - подумал он и игриво шлёпнул её по попе.

В этот момент всё изменилось.

Служанка развернулась, и её глаза, казавшиеся прекрасными в отражении, вдруг наполнились слезами. Она начала рыдать, и каждый её звук, каждая слеза, словно рушили его вселенную. Голос её плача заполнил холл, вбирая в себя всю атмосферу помещения и превращая её во что-то горькое и беспомощное.

Мужчина вновь разочарованно вздохнул.

Пытаясь пробиться сквозь тяжелую завесу тумана из слез и всхлипов, он схватил служанку за руку, поднял ей подбородок и сделал то, что он всегда делает в подобных ситуациях - заглянул ей в глаза. Глаза мужчины были холодны, как зимний вечер, и там мелькали отблески сарказма, агрессии, жестокости, и, если приглядеться внимательнее - тьма бесконечной, абсолютной пустоты.

- Скажи мне, - поднял он ее лицо так, что служанка ни за что не смогла бы уйти от его пронзающего взгляда, - Что случилось!?

Её губы начали трястись, ей становилось все сложнее удерживать себя. Она была на грани - грани того, что люди называют нервным срывом, или как в старые добрые времена называли "истерикой".

- Г… господин, моя мама... она… - ее голос звучал, как пенопластом по стеклу, готовому вот-вот разнестись на миллион осколков, - Она очень больна. Нам нужно дорогостоящее лечение, которое мы просто не можем себе позволить…

Деньги. Всегда просто деньги.

- Не волнуйся, - спокойно сказал он, - Я оплачу её лечение.

Служанка, взволнованная этой неожиданной, почти обняла его. Он остановил её, выставив руку вперед и оттолкнув девушку. В его глазах мелькнуло что-то вроде презрения, как если бы он только что наступил на собачью мину во дворе. В этом мире, полном двусмысленностей и тайных мотивов, чувства для него были исключительно лишним грузом. Они мешали его планам, оставаясь чем-то вроде нежелательных побочных эффектов человечества.

Деньги для этой женщины - последний шанс спасти жизнь своей матери.

Не желая больше тратить время на этот неловкий момент слабости, мужчина решительно развернулся и двинулся к лестнице, оставив служанку в комнате, которая теперь казалась ей слишком большой и пустой.

- Господин Винцер, я… - её хриплый зареванный голос достиг его спины, - Я не знаю, как вас благодарить!

- Передашь дворецкому реквизиты для оплаты. - холодно ответил он, и продолжил подниматься по лестнице, уже забыв о её существовании.

В край уставший, мужчина медленно поднимался по лестнице своего роскошного особняка. Каждая ступенька была словно шагом в ад или, по крайней мере, в очень дорогой, красиво декорированный ад с алкогольным баром.

Филипп, его верный дворецкий, с фирменным взглядом, непоколебимым и всегда лояльным, который словно бы гарантировал, что сейф с семейными драгоценностями не был вскрыт, встретил его между этажами.

- Добрый вечер, Господин, - коротко кивнул Филипп, сохраняя при этом почти свою элегантность.

- Добрый, добрый… устало произнёс хозяин, пытаясь скрыть иронию в своем голосе.

- Разрешите мне предложить вам нечто освежающее, - предлагает Филипп, - Вы, безусловно, заслуживаете этого сегодня.

Мужчина мягко улыбается.

- Помнишь ли ту новенькую служанку, которую ты нанял на прошлой неделе?

- Да, господин, - кивает дворецкий, - Она хорошо справляется, кажется, ей очень подходит эта работа. Девушка покладисткая, упорная и до безумия страстная.

- Её мать больна, Филипп! - резко кричит мужчина, - Ты знал об этом!?

Филипп молчит, но его молчание говорит больше, чем любые слова.

- Дружище, сделай одолжение, - произнёс хозяин дома, - Возьми у служанки реквизиты для оплаты лечения и скинь в банк Клана. Пусть там занимаются этой мелочью.

Филипп, находящийся на расстоянии полушага, вежливо кивнул. "

- Конечно, господин. Всё будет сделано.

- И да, кстати, - протер глаза мужчина, - Вышвырни её отсюда, чтобы я больше её здесь не видел.

- Конечно, господин, будет сделано. - кивнул дворецкий, но взглянул с некоторым недоумением, - Но, можно ли поинтересоваться, почему?

Диор усмехнулся, как будто он ждал этого вопроса.

- Тебе ещё хватает наглости спросить, почему?

Филипп моментально осознал свою ошибку.

- Прошу вас прощения. - выдавил он из себя, чувствуя, как кожа на спине покрывается мурашками, - Подобных инцидентов никогда больше не повторится.

- Уж надеюсь… кстати, что там с нашими делами? Хоть с этим-то справился?

- Конечно, господин! - широко улыбнулся Филипп, сверкая рядами белоснежных зубов, - Охрана дома полностью укомплектована, проверена и на пост начальника утвержден подающий большие надежды ветеран боевых действий.

Глава 4

Звучит глухой удар о стену, и каменные блоки эхом разносятся по переулку. Свет от дневного солнца почти не проникает сюда, и все кажется чуть более зловещим, чем на самом деле.

Я держу за шею человека — падаль, по виду, или просто гниль. Дряблый и испуганный, его грязная одежда и волосы сильно контрастируют с яркими красками окружающего нас мира.

- Где я, бесы, нахожусь?! - рычу я так, что сам бы испугался, будь я человеком.

Человек, едва дыша, смотрит на меня перепуганными глазами, пытаясь придумать как обмануть меня. Его губы дрожат, наверно, он пытается произнести что-то важное, но до меня доносится лишь жалкий хрип.

- Ев… Евразия...

Что такое Евразия?!

Но прежде чем я успеваю задать ему этот вопрос, человек начинает блевать кровью прямо на мою руку. Ошеломленный этим мерзким шоу, я, как по рефлексу, сжимаю пальцы. Раздается хруст. Глаза человека закатываются, тело судорожно дергается, и — единственный плюс — поток блевотины останавливается.

- Бесы… - мрачно констатирую я, отшвыривая его тело в сторону.

Итак, моя рука теперь покрыта этой мерзостью. Я хлопаю руками друг о друга, как будто это мне поможет, но это… просто не хочет от меня отвалить. Нахожу выход: обтираю руку о старую… кирпичную стену, чувствуя, как каждый кирпич смеется надо мной.

- Какая же уютная дыра…

Прислушавшись к неуловимому жужжанию, я медленно поднял взгляд. Надо мной в воздухе висело какое-то агрессивно-черное нечто с четырьмя вращающимися кругляшками. Это нечто было такое смешное и при этом странно жуткое одновременно. Что-то с ним явно не так.

- Под-ни-ми-те ру-ки вверх! - забормотал прерывистый голос.

Эта таинственная штука выглядела дико любопытно. И как тут не подумать: что, если просто не поднять руки? Странное устройство просто колебалось в воздухе и ничего не делало. Этот момент был просто идеальным для эксперимента.

- Ес-ли вы не под-ни-ме-те ва-ши ру-ки вверх, я бу-ду вы-нуж-ден вас ней-тра-ли-зо-вать!

Мои демонические рефлексы не чувствовали в этой штуке угрозу. Мой взгляд поймал кирпич, валяющийся неподалеку, и я подхватил его ногой. Подкинув кирпич в воздух, я поймал его и прокрутил в руке, разминая слабую конечность.

- Мне должно быть страшно? - усмехнулся я.

Почти мгновенно нечто издало звук, - НЕОЖИДАННЫЙ БАМ - выстрел в моем направлении. Вот это поворот! С невероятной ловкостью я увернулся, и… лазер пролетел в нескольких сантиметрах от меня.

Рефлексы всё еще молчали, будто пол под ногами только что не взорвался. Пыль и осколки замедленно оседали в переулке, добавляя этому абсурдному событию еще больше драматизма. Не теряя времени, я подкинул кирпич в воздух и ударом ноги отправил прямо в летающую тварь.

Летающая штука, которая когда-то, вероятно, еще была опасна, теперь была похожа на умирающего беса. От неё шли искры, зажигая пространство вокруг, но она всё ещё пыталась заставить меня поднять руки.

- Ты всё еще думаешь, что опасен? - приблизился я, не обращая внимания на его смешные угрозы.

Её корпус был черный, как бездна, усеянный зелеными, светящимися линиями, которые словно вены на теле умирающего монстра. Вместо крыльев — какие-то вращающиеся круглые штуки, выглядящие одновременно и хитро, и чрезвычайно необычно. Тот, кто ее придумал, был невероятно умен.

Я улыбнулся и вогнал дрон в землю одним мощным движением.

Аппарат перестал издавать угрозы, превратившись в безжизненный кусок металла. Похлопав руками друг о друга, я удовлетворенно улыбнулся. Именно в этот момент за моей спиной прозвучал голос, от которого у меня пробежали мурашки по коже.

- Это ты?

Я замер на месте. Я почувствовал, как мое сердце начинает биться быстрее. Я хотел повернуться, бесы, как хотел, но этот голос... Это был голос, который я узнал бы где и когда угодно. Вернее, должен был бы узнать.

- Максвелл, это правда ты?

Чего?

Какой еще Максвелл?

Я оборачиваюсь, и момент замер. Мои глаза фокусируются на женской фигуре передо мной, и, скажу вам, это точно не суккуб. Я знаю, потому что суккубы, как правило, не носят одежду. Они носят только твои самые темные фантазии и делают с ними всякое неприличное.

Передо мной что-то совсем иное: человеческая женщина, во плоти и крови.

Её руки сложены за спиной с такой невинностью, что я почти жду, когда она вытащит из-за спины букет цветов. Её ярко-синие глаза смотрят на меня с любопытством, как будто она впервые видит демона. Её длинные, густые волосы ниспадают за ее плечи.

Она смотрит мне в глаза и не сразу осознает, что я уже ее заметил.

Молчание давит. То, что я вижу перед собой, не соответствует ни здравому смыслу, ни правилам этого странного измерения. Эта девушка — аномалия. Она не боится меня. Хуже того, она улыбается. Её губы дрожат, но она улыбается... мне.

Раздеть, добавить пару рожек на голову, и вылитая суккуба.

Хищница.

Фальшивость так и прет. Всё в ней кажется мне неестественным, словно ее специонально послали чтобы исследовать мою реакцию. Мои демонические инстинкты кричат, но она не выглядит как угроза.

Я не выдерживаю этой странной напряженности и делаю шаг вперед.

Неожиданно вперед девушки выходит некто. Его рука выхватывает катану из ножен так невероятно быстро и бесшумно, что металл лишь слегка жужжит, пронзая воздух. Лезвие сверкает, подхваченное ярким светом с дальней стороны улицы — это не просто металл, это воплощение угрозы. Угрозы мне.

Рефлексы не только притормозили меня, но и заставили сделать шаг назад.

В этот момент под непрозрачным… шлемом этого нечеловека загорелись едва видимые красные огоньки. Я присмотрелся демоническим зрением. Лицо под стеклом шлема — обгоревшее, искаженное. Оно смотрит на меня с гримасой, которая, похоже, застыла на нём на века.

Вот так встреча!

Глава 5

Пространство. Но какое это пространство, если оно и даже не пространство вовсе? Бескрайнее темное ничто. Ничего не имеет формы, ни начала, ни конца. Рука тянется протереть глаза, но рук нет.

Не понял, а где его руки? Черт, где он вообще?!

Взгляд бросается вниз и понимает, что ног тоже нет - здесь вообще ничего нет.

А он точно вниз посмотрел? Или наверх? А что значит "здесь"?

Шепот. Холодный, далекий, пронзительный. Слова тают в его сознании, как лед на ладони ада. Эхо в бездонной яме, которой не существует. Вибрация отдает по несуществующей здесь голове и раскалывает ее пополам.

Изображения мелькают перед ним: Огонь, Боль, Агония, Смерть. Снова огонь.

Как в кино, только без попкорна!

Он смеётся, но смех тут не имеет звука.

- Сдайся... - шепчет неведомая сила. Громче, ближе, сильнее.

Максвелл пытается покрутить головой.

Ха, точно! Головы то нет! Нонсенс!

- Верни мне тело! - раздается вдруг яростный крик.

- Ага, кто-то ещё тут находится? - иронически улыбнулся Максвелл губами, которые здесь не существуют, - Сосед по несчастью?

- Ты не понимаешь.

- Чего? Не понимаю что?

Максвелл вдруг чувствует ноги. Черт возьми, он их ощущает, как никогда! Они двигаются так быстро, что ему кажется, будто к его заднице привязали бомбу на таймере и она вот вот взорвется.

Что за…

Он чувствует Страх. Нет, это не просто страх - это страх с большой, жирной, кроваво-красной "Č"! Он так напуган, что ноги подкашиваются через каждые пару метров. Все внутри него орёт: "БЕЖИМ!"

Трясущимися глазами он смотрит вниз. Четыре ноги. ЧЕТЫРЕ?

Какого хрена? А где мои руки, мать их?

Но прежде чем он успевает продолжить себя осматривать, его хватают и поднимают в воздух. Ноги взмахивают в пустоте. Он смотрит вверх и видит девушку. Она красива, да, но есть в её глазах что-то... омерзительное.

Я не в настроении для интимных игр! - крикнул бы Максвелл, если бы мог говорить.

- Хрю!!! - лишь вырывается из его рта.

Я что, всё таки свинья?

- Ты что, пытаешься рассмешить меня, сладкий? - нежно шепчет девушка, прежде, чем что-то острое вонзается в его живот. Пять раз. Боль как лезвие режет его изнутри, и он начинает визжать как раненый поросёнок.

Да кто ты такая, чтобы меня резать!? - подумал Максвелл. Его челюсти, как стальные капканы, вгрызлись в шею девушки. Он рвал и чувствовал, как её пульс слабеет, как её тело становится холодным и бесжизненным.

Ну че, кто теперь жертва?

Мгновение, и он оказывается в лесу. В незнакомом, но уютном лесу. Как будто он здесь провел всю свою жизнь. Деревья стоят вокруг него, как верные друзья, которые никогда его не предадут. Всё исчезает. Страх, боль, даже сама реальность. Остается лишь он и лес, который его принял.

Тьма растворяет всё вокруг.

Мир уносится в ничто, оставляя его во тьме без формы и ощущений. На долю секунды его сознание охватывает паника. Где он? Что происходит? Затем он медленно осознает, что его куда-то ведут.

Он идет вперед, с мешком на голове, подгоняемый неким человеком. Сквозь ткань мешка доносится неприятный запах - запах дерьма. Все его ощущения сжимаются в это зловонное пространство.

Вот это, мать вашу, ароматерапия!

- Шевелись, пацан! - раздаётся голос сзади.

Максвелл узнает этот голос, и страх мгновенно охватывает его. Он знает, что этот голос принадлежит убийце, которого он уже встречал. Его сознание наполняется страхом и воспоминаниями, которые он предпочел бы забыть.

- Стой!

Его хватают за плечо и снимают мешок с головы. Максвелл понимает, что находится в стоке - там, куда сливаются почти все грязные отходы Дэй-Сити. Этот ужасный запах, эта безнадежная атмосфера, он уже переживал это.

- Повернись.

Максвелл медленно поворачивается и видит перед собой того самого дворецкого, который почти убил его несколько лет назад. Страх так парализует его, что он не в состоянии даже пошевелиться. На этот раз он точно его убьет.

- Ты залез не в тот дом, пацан, прицепился не к той девчонке…

Убийца стоит над Максвеллом с безразличным выражением лица. Максвелл начинает плакать и его слёзы тут же падают на грязное лицо, смешиваясь с пылью и глиной. Он испуганно смотрит на своего убийцу.

- Черт... ты что, думаешь, что я этого хочу?

Слёзы текут ручьями, всхлипы и стоны срываются с губ парня.

- Если я отпущу тебя, черт... даже с новым идентификационным кодом, ты же блогер, а бывших блогеров не бывает. Через час все уже всё узнают! Тогда убьют и меня, и тебя, и всех кого мы знаем. Прости, пацан…

- Н, не узнают... - сквозь слезы и всхлипы бормочет Максвелл, - Никто не узнает.

Убийца резко хватает его за воротник и приподнимает, чтобы заглянуть в глаза.

- Ты думаешь, я поверю тебе… наркоману?

Сейчас или никогда.

Максвелл решает действовать. С последними остатками сил он кусает убийцу прямо за нос. Зубы входят в кожу, мясо и хрящи, как нож в масло. Убийца издаёт нечеловечный вопль, выпуская Максвелла из рук.

- АААРГХ! - махает руками дворецкий, - МОЙ НОС, МУДИЛА!

Максвелл отталкивает его и прыгает в сток. Падение далеко не самое прекрасное, а скорее, даже, заразное - пул коричневых… а местами даже зеленых и желтых отходов под ним становятся его новым домом. Максвелл задерживает дыхание, падая в этот океан отвратительности, и исчезает из виду.

- Теперь… понимаешь?

- Кто ты… что?

Словно две маленькие звезды, во тьме вспыхнули два красных огонька.

- Позволь показать кое-что еще.

Всё исчезло. Полная темнота.

Тут же раздались жалкие хрюканья. Вокруг лишь лес из унылых деревьев и гниющей земли. Поросёнок сидел под одним из таких, пытаясь есть упавшие ветки и грязь. Он с отвращением выплевывал эту невкусную кормёжку и хрюкал еще более жалобно.

Глава 6

Роскошь комнаты была оглушительна. Темные стены пентхауса, где стояли панорамные окна, открывали вид на сверкающие огнями здания ночного города. Среди этой роскоши я уселся в глубоком кресле. Мягкая кожа, очень похожая на человеческую, скользила под моими пальцами.

Надеюсь, это не просто ощущение.

Усмехнувшись, я еще немного провел пальцами по подлокотнику.

- Неплохо, будто и не человек писал. - мои пальцы перелистнули последнюю страницу красивой книги. Но это оказался не конец, на внутренней стороне обложки было написано послание. Мне перехватило дыхание.

***

Мой драгоценный Ази.

Прошло уже так много времени с нашей разлуки, что я потеряла счет этим проклятым земные часам. Как мне не хватает твоего зловещего взгляда, которым ты смотрел на меня каждую нашу встречу. С самого момента как я здесь оказалась, это ощущается гораздо хуже, чем когда мы расставались в прошлый раз. На этой чудесной, но в то же время странной планете, мне… правда, ни дня не перестает не хватать тебя.

Не знаю, сколько лет я уже блуждаю по этой… планете, ты можешь вообще себе представить что люди считают этот мир круглым? Это так смешно! Я правда пыталась ходить по этому “шарику”, старалась найти хоть какой-то отголосок тебя, но всё было тщетно. Демоны здесь только в древних историях, и среди них нет даже малейшего упоминания твоего имени. Даже твой старший есть в легендах, а тебя… просто, нет.

Время неумолимо утекало сквозь пальцы, и каждый новый день был полон безнадежных поисков и пустых надежд. Мое сердце становилось всё тяжелее и тяжелее от отчаяния. Иногда мне казалось, что я слышу твой милый рык в ветре или вижу отблеск твоих красных глаз в ночном небе, но это всегда оказавалось лишь плодом моего жалкого воображения.

Каждый новый город, куда меня заносило во время моих странствий, приносил лишь временное облегчение от моего вечного стремления к тебе. Я искала тебя в лицах прохожих, в глазах детей, в смехе влюбленных. Но ты был недостижим, как звезда, мерцающая где-то в бесконечной череде ночей.

И вот однажды, после долгих и изматывающих поисков, судьба привела меня туда, где я нахожусь, когда пишу это… в Клан. Это не совсем место, но это люди. Не те жалкие людишки, которых я гоняла по Нирване, но Люди с большой буквы, в которых смешались все краски их сущности. Клан, где каждый нашел понимание.

Мне показалось, что в Клане я смогу найти хоть каплю утешения, хоть маленький кусочек той жизни, которую я оставила позади. Конечно, сначала я с ними немного неполадила, прорядила их ряды, а они в свою очередь попытались меня немного попытать… ну, ты знаешь, мне всегда нравилась боль… но, в человеческом теле она особенно прекрасна!!!

Ох, и горячая же выдалась неделька!

Клан принял меня, несмотря на мою истинную природу. И… даже не знаю можно ли тебе такое говорить, и как ты отреагируешь когда прочитаешь это, но здесь… здесь я встретила его, того, чья улыбка и забота напомнили мне о тебе. Это был переломный момент, когда моя бесконечная скорбь нашла надежду в лице нового… друга, и мои серые дни вновь стали наполняться цветами. В этом новом мире, полном неведомых мне ранее чувств и переживаний, я нашла что-то, что напомнило мне о доме, о нашей с тобой дружбе, мой милый демоненок… и о моментах счастья, проведенных вместе.

А, плевать, ты всё равно никогда это не прочитаешь!

Его зовут Диор, и он прекрасно готовит. Мы быстро стали друзьями и проводим вместе всё время. Он кормит меня, а я учу его особым суккубским методам пыток, и по итогу мы оба счастливы! Он безумно напоминает мне тебя, его тепло возвращает меня к тем дням, когда мы шалили в Аду! Диор, похоже, и правда любит меня всем своим человеческим сердцем, любит, как ты никогда бы не полюбил, и не так давно я наконец-то нашла в себе силы… ответить ему тем же, ответить взаимностью.

Это очень, бесы, странно!

Можешь себе вообще представить, что суккуб может родить ребенка? Нет? Так вот, мой милый Ази, сейчас я ношу под сердцем его ребенка. Новость об этом наполнила меня радостью и восторгом, так как я ранее была лишена этого дара. Но здесь, в человеческом теле, я могу иметь потомство. Представь себе это чудо!!!

Но вместе с радостью приходит и болезнь. С каждым днем мне становится всё тяжелее, и, да, спустя несколько месяцев после того как я узнала что ношу в своем вздувающемся животике девочку, я поняла что теряю свои силы из-за нее. Я чувствую, что могу умереть, как человек, а это значит что мы с тобой снова встретимся, мой демоненок!!! Но, если честно… это тревожит меня, потому что я бы хотела посмотреть своей дочке в глаза, и чтобы… ты был рядом в этот момент.

Мне кажется, ей подошло бы имя Натали.

О, как мне хочется, чтобы ты был здесь, чтобы ты увидел, как я становлюсь самой лучшей и милой матерью на всей этой до жути странной планете, как моя дочка растет и учится, познает этот мир как свой родной. Ты был бы лучшим дядей для нее, лучшим наставником и учителем… и я знаю, что ты бы полюбил ее так же сильно, как и я. Да, да, да, сейчас ты сказал бы свое коронное бла бла бла, мы, бла бла, не способны, бла бла бла.

Я безумно скучаю по тебе, мой драгоценный демон. Я отдала бы всё, чтобы увидеть твоё ухмыляющееся лицо и услышать твой смех снова. Но я знаю, что ты всегда со мной в моем сердце, и я сохраню тебя там навечно.

Диор очень хороший человек, но он, в конце концов, не ты. Он научил меня никогда не отчаиваться, если веришь во что-то, и каждый день мне казалось что ты находишься здесь, где-то на земле… но просто прячешься от меня, и хоть я правда хочу не верить в это… это может быть правдой. Ази, если меня больше нет, а ты всё таки нашел это письмо, пожалуйста, позаботься о Натали также, как когда-то позаботился обо мне.