Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Глава 1

Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Глава 1

Просыпаться было тяжело. В голове гудел невидимый колокол, отдаваясь в висках гулкой пустотой.

Распахнула ресницы, с трудом соображая, что происходит, где я вообще нахожусь, и наткнулась на чужой взгляд. Знакомый такой. Темно-зеленый и недоумевающий.

Фарн….

Близко-близко, на расстоянии вытянутой руки. Моей руки, которая, между прочим, в эту самую минуту с удобством расположилась на подушке возле его щеки.

— Эннари, — а голос низкий, хриплый. То ли после крепкого сна, то ли от неподдельного изумления. — Что вы здесь делаете?

— Сплю, — призналась совершенно честно. Подумала и, в свою очередь тоже поинтересовалась: — А вы?

— Мгновение назад думал, что проснулся… Видимо, нет. Такого приятного сна у меня давно не было.

— Приятного? — повторила растерянным эхом, прислушиваясь к себе.

Тело казалось легким и невесомым, как воздушный шарик, мысли туманились, путались, не давая сосредоточится, — я никак не могла собрать их вместе и понять, что все-таки творится? Сон это или явь?

Кажется, я куда-то бежала, от кого-то спасалась… Не помню от кого и куда… Или это мне тоже лишь пригрезилось?

— Невероятно приятного, — подтвердил мужчина. — И раз уж мы все равно спим… Вы ведь не станете возражать, если я сделаю то, о чем давно мечтал?

— Я не…

А Фарн уже протягивал руку, чтобы дотронуться до кусочка шелка, закрывающего мое лицо. Осторожно сдвинул его в сторону, и я окончательно убедилась, что сплю. Все-таки сплю.

Потому что только во сне у постороннего человека спокойно, без усилий и магии получилось бы убрать вуаль. Она была зачарована так, чтобы всегда оставаться на месте — в любом положении, хоть головой вниз повисни, — и снять ее могла только я сама. Ну, или кто-то по моему желанию. Но ведь смешно даже предполагать, что я хотела, чтобы Фарн вот так просто взял и снял с меня привычную защиту. Верно же?..

— Я видел глаза Эннари, видел лицо Анны и все время гадал, какая ты на самом деле? Какой теперь стала? — глухо произнес Кайден, заставляя сердце замереть, а потом забиться в бешеном ритме.

И то, что он снова перешел на ты, совсем не смутило. Мы ведь спим. Так к чему эти лишние церемонии?

— И какая? — выдохнула чуть слышно.

— Без грима совсем другая. Не Анна. И не прежняя Эннари, идеальная, ослепительная в своем холодном совершенстве.

— Это плохо?

Я замерла. Почему-то показалось очень важным услышать сейчас его ответ.

— Мне нравится, — улыбнулся он. Во взгляде мелькнула нежность, абсолютно нехарактерная для этого мужчины, всегда такого серьезного, сдержанного, и в груди вдруг стало горячо-горячо.

Медленно, очень бережно его пальцы коснулись моей щеки. Заскользили от виска по скуле и ниже, к губам. А я…

Если Кайдену можно исполнять во сне собственные желания, то почему мне нельзя? Я подхватила прядь волос, что вечно падала ему на глаза, — совсем как сейчас — и заправила за ухо, а вот отстраниться уже не успела. Он задержал мою руку, накрыл своей ладонью.

Несколько долгих, бесконечно долгих, томительных мгновений мы смотрели друг на друга. Не отрываясь. В упор. И я уже не боялась утонуть в его глазах — это ведь только в реальности опасно, а в грезах не страшно. Продолжала смотреть… и тонула… тонула…

Кто из нас первым потянулся к другому, не знаю. Похоже, мы сделали это одновременно. В тот момент не получалось ни думать, ни анализировать. Да и зачем? Впервые за два года постоянного напряжения и борьбы за жизнь, за место в новом мире захотелось просто расслабиться, закрыть глаза и обо всем забыть. Хоть на мгновение. На краткий миг почувствовать себя обыкновенной девушкой. Пусть хоть в этом странном сне.

Кайден был близко… слишком близко, чтобы беспокоиться о чем-то или ком-то другом. Губы такие манящие, взгляд рассеянный, хмельной… И аромат… Снова этот аромат снежных ягод, что сводит с ума.

— Нари…

Чужое дыхание, которое колкими иголочками оседает на губах. Прерывистое, частое. Прикосновение — почти невесомое, вопросительное, словно он ждет, что я оттолкну.

Не оттолкнула. Ресницы медленно опустились, и его губы накрыли мои. Восхитительно нежно, головокружительно сладко, горячо и так правильно, что никак иначе и быть не могло.

Подалась вперед, приникла, погрузила руки ему в волосы, перебирая густые, жесткие пряди, и напор поцелуя усилился. Дыхание стало общим, слившись в одно, а мое сердце, казалось, уже билось в его груди — все громче и громче с каждой секундой.

Глава 1.2

По мере того, как я говорила, из глаз Фарна уходила сонная, расслабленная пелена. Они прояснялись, наполнялись гневом и яростью, а когда я упомянула зверя, подозрительно сузились.

— Шуаррэг, — рявкнул он, и я подавилась воздухом.

Как-как, простите?

— Шуаррэг, — призрачный ящер как всегда совершенно неожиданно материализовался в воздухе, величественно приосанился. — Что на истинном языке означает «сильнейший». Сокращенно…

— Шурик, — вырвалось само собой.

— Шур, — поправили меня снисходительно, и я невольно почувствовала себя виноватой.

Вон как люди своих зверей называют. Шуаррэг… сильнейший. А я над бедным птицем измываюсь всячески. Ему и так досталось: магии лишился, воробьем стал, на испытание почти нелегально пролез, помогал, а его в благодарность Феней нарекли.

— Фэн… Фэньяр. На истинном — огненный, — в звучном раскатистом голосе мелькнули легкие насмешливые нотки. Ящер явно слышал мои мысли. Или угадал. — Хорошее имя. Он доволен.

Я невольно улыбнулась.

Шуаррэг и Фэньяр… Красиво, конечно, кто спорит? Но, если честно, Шурик и Феня гораздо больше подходят этой парочке язвительных, неугомонных, порой совершенно несносных созданий.

— Вы общаетесь с драконом, Эннари? Слышите его? — ворвался в мои размышления изумленный голос Фарна. — Поразительно. С каждым днем вы удивляете меня все больше и больше

Проклятье.

— Слышу, — подтвердила хмуро, соображая, что еще прибавить, как объяснить наследнику, почему я умею разговаривать с его зверем.

Меня опередил ящер.

— Чешуйка, — коротко выдохнул он вместе со струйкой льдисто-синего дыма.

Ну да, он же выбрал меня, отдал артефакт, да и зелье я выпила, то есть теперь со зверем связана. Вполне убедительная причина. А вот о том, что мы с Шуром спокойно болтали с самого начала, упоминать, пожалуй, не стоит. Не то, чтобы я не доверяла Кайдену, но… Нет, будем честны, до такой степени все-таки пока не доверяла.

— Ясно, — неопределенно хмыкнул Фарн.

Поверил или нет, трудно сказать, но тему сменил, почти мгновенно заговорив о другом.

— Ты… — зеленые глаза сердито прищурились. — Ты меня усыпил.

— Усыпил, — нагло оскалился крылатый.

— Зачем? Мы ведь договаривались, что всегда…

Мужчина не закончил, вскинул подбородок и гневно уставился на ящера.

В воздухе ощутимо сгустилось напряжение. Оба дракона — человек и зверь, пристально смотрели друг на друга. Сильные. Гордые. Опасные. Достойные партнеры. равные во всем и неуловимо похожие. Сейчас даже вопроса не возникло бы, почему там, у Озера Забвения, выбрали именно Кайдена.

Первым, как ни странно, сдался ящер. Отвел взгляд, виновато склонил рогатую голову.

— Договаривались, — согласился он. — Но тут особый случай. Девочка приняла противоядие. Слишком много. Это спасло, но откат повредил бы ей, исказил внутренние магические потоки.

Я похолодела, только сейчас до конца сообразив, чем все могло закончится.

— Надо было действовать быстро, — дракон энергично захлопал крыльями, осыпая нас мелкой ледяной крошкой. Заговорил отрывисто, резко: явно тоже волновался: — Я чистил кровь, тебя использовал, как проводника силы. Для этого усыпил, связал вместе.

— Почему не разбудил сразу, как все закончилось?

— Девочка нуждалась в отдыхе. Ты тоже. Вы спали, я охранял. Так правильно, — убежденно пророкотал зверь. Помедлил, ткнул в меня когтем и добавил, словно это что-то объясняло: — Меня просили за ней последить.

— Кто?

— Лес, — торопливо выпалила я.

— Да… Лес, — не стал спорить зверь.

— Что ей дали?

Из взгляда Фарна исчезло напряжение. Нет, он по-прежнему выглядел озабоченным и серьезным, но злости на ящера больше не было.

— Нектар бронецвета.

И снова у меня перехватило дыхание, на этот раз от ужаса.

Бронецвет. Очень редкое растение, стоит бешеных денег, запрещено во всех странах, и, тем не менее, регулярно продается на подпольных аукционах. Его экстракт подавляет волю, снижает критичность, расслабляет практически до состояния овоща. И, что самое противное, через несколько часов полностью растворяется в крови, исчезает, будто его и не было — после этого уже ничего доказать невозможно. Даже самый сильный целитель не определит, что жертва приняла яд.

Если бы не вовремя выпитое противоядие и не дракон…

Я зябко повела плечами. А Кайден… Его глаза вновь вспыхнули от еле сдерживаемого бешенства.

— Ночью сюда кто-нибудь приходил?

— Да, — по-военному коротко и четко отрапортовал зверь. — Лорды, слуги. Несколько раз. Я повесил полог тишины. Стучали. Надоели. Показался. Рявкнул. Ушли. Последней леди была, — ящер покосился на меня. — Ей улыбнулся, внушил, что все хорошо. Поняла. Кажется.

Представила матушку и дракона… с улыбкой. Впечатлилась. Фарн, видимо, тоже.

Глава 1.3

На то, чтобы привести себя в относительный порядок, подготовиться к встрече с любимыми родственниками и прочими дорогими гостями, ушло совсем немного времени.

В авангардном «укороченно-походном» наряде разгуливать по дому точно не стоило, поэтому Бетха принесла мне одно из платьев Мьирры. Благо размер подходил. Ольма помогла уложить волосы, а Джалс, пока я переодевалась за ширмой и делала прическу, еще раз, по моей просьбе, пересказал в подробностях, что видел или слышал, как вели себя участники поисков.

В принципе, картина ночного приключения более-менее вырисовывалась, но кое-то было мне категорически неясно. Матушке, судя по всему, тоже.

— Тот слуга, что якобы шел мимо твоей комнаты, скорее всего, и впустил Озаса в спальню. Выждал какое-то время, потом заглянул, проверить, как обстоят дела, — задумчиво произнесла она. — Но вот, что непонятно. Он обнаружил лежащего на полу Ралда, увидел, что тебя нет, догадался, что план сорвался, и… Зачем он раздел торговца и уложил в постель? Мог бы просто увести.

— Не мог, — отозвалась я. — Капсула сонного порошка — это десять-пятнадцать часов здорового, крепкого, беспробудного сна. Так что, нет, увести никак не мог. Разве что унести.

— Нести опасно, — пробасил от окна Джалс. — Это ж им через весь флигель тащить надо было. Вдруг наткнутся на кого? Да и мы с Бетхой еще не ложились, свет жгли, ходили туда-сюда. Нет, точно говорю: рискованно.

— Ну вот, — резюмировала я. — Увести не могли, унести незаметно тоже. Пришлось импровизировать, чтобы хоть как-то объяснить его пребывание в спальне. Удастся меня найти, вернуть и обвинить? Хорошо. Не получится? Тоже не беда. Свалили бы все на Озаса: мол, сам пробрался. Проскользнул. Воспользовался лазейкой в защите, дом-то только восстанавливается. Ладно, послушаем, что торговец со слугой скажут.

Я поднялась, критически осмотрела себя в зеркало. Вроде ничего не забыла. Остался последний штрих.

— Ольма, ты принесла слезную мазь? Прекрасно. Давай сюда...

В кабинет, где уже собрались все заинтересованные лица, включая Хобба и бледного, растерянного, явно только пришедшего в себя Озаса, я вплыла, опираясь на руку матушки. Глаза, благодаря мази, нещадно щипало. Они покраснели, слезились, и я то и дело прикладывала к ним белоснежный шелковый платок.

Остановилась на пороге, демонстративно пошатнулась, нашла взглядом опекуна и тоненько запричитала.

— Что же это творится? В нашем доме, в родовой усадьбе, под защитой клановой магии, меня хотели… собирались…Двуединый! Как же так, дядюшка?

Видана заметно перекосило. То ли от намека, что Озас никак не мог сам, без помощи Фениксов, попасть в поместье, то ли от фамильярного обращения. Он нервно сглотнул, метнул затравленный взгляд в сторону Фарна и промолчал.

— Скажите, госпожа Эннари, как вы себя вечером чувствовали? — вкрадчиво вмешался Никс. — Не было ли каких-нибудь необычных ощущений?

— Плохо чувствовала, — с готовностью откликнулась я. — Голова кружилась, в сон клонило. Думала, это от голода. За ужином от волнения ничего не ела, только пригубила немного. Пришлось выпить снадобье, которое мне мэтр Хобб оставлял, оно помогает от слабости. Приняла двойную порцию, чтоб уж точно не заснуть. Эйрэ ждал… мы договаривались. Если бы я не пошла на встречу с ним… Нет, это слишком ужасно.

Всплеснула руками, будто только сейчас осознала весь кошмар происшедшего, и повернулась к Озасу.

— Как вы могли, Ралд? Мы к вам так хорошо относились, как к другу семьи, доброму другу, а вы…

Торговец посерел, сгорбился еще больше и неожиданно мелко задрожал.

— Госпожа Янт… Эннари, — забормотал бессвязно. — Я бы никогда. Поверьте. Все совсем не так…

— А как? — резко оборвал его Фарн. Приказал: — Рассказывайте. И подробнее, это в ваших же интересах. Да не тряситесь вы. Мастер, дайте ему что-нибудь.

— Да-да, расскажу, — истово закивал мой недавний пылкий поклонник. — Все расскажу.

По словам Озаса, вчера днем он встретился с одним из Фениксов, живущих сейчас в этом доме. Тот пригласил торговца выпить и между делом поведал о моей горестной судьбе. Дескать, в столицу я не хочу, потому что ничего хорошего, кроме разрыва помолвки, меня там не ждет. Предложение Граэма тоже всерьез не рассматриваю. Кто ж позволит сыну главы на лишенке жениться? А вот с ним, с Ралдом, с удовольствием связала бы свою жизнь. Тем более, он согласился на все мои условия.

Поначалу Озас собеседнику не поверил. Но Феникс все говорил и говорил, все подливал и подливал вино из бутылки, что принес с собой, и в один прекрасный момент торговец вдруг осознал, что полностью доверяет этому чудесному, честнейшему человеку. И когда тот предложил ночью тайно провести его в поместье, сразу согласился.

— Ради вас, госпожа Эннари…. Но я все равно не стал бы, не думайте… Небольшой скандал и все. Чтобы вас точно уж здесь оставили. Он сказал, вы сами желали бы… Я ведь мечтал, чтобы семья, детишки. Тхот попутал, простите…

Озас в отчаянии затряс головой. Посмотрел на Фарна.

— Не понимаю, как я согласился… Все словно в тумане...

— Опоили, — подал голос Хобб. — Я проверил.

— Да-да, так и есть, — снова с надеждой запричитал Озас. — Все этот Феникс и его проклятое вино. Иначе я бы никогда… Да вы сами у него спросите.

Глава 1.4

Немая сцена.

Я наконец-то в полной мере осознала, что это значит. Оценила. Вернее, увидела собственными глазами.

Все буквально остолбенели. Никс, Видан, Хобб, Озас, округливший рот в немом изумлении, съежившиеся в углу Эндер с Кетрой… На лицах кузенов крупными буквами было написано, что они с удовольствием испарились бы отсюда или провалились… желательно быстрее и глубже.

Недоверие…

Не смертельно, но очень неприятно. Не война, не вызов, скорее предупреждение: Правящий род недоволен, случившееся так просто замять не удастся, предстоит официальное разбирательство.

— Но, эйрэ… — первым вышел из стопора Видан. — Я не виноват. Не виноват… Я ничего не…

— Вы не обеспечили должное содержание дочери Зеона Янта, отданной на ваше попечение. Хотя обязаны это делать. Не поддерживали магией родовое поместье. Хотя тоже обязаны это делать. Посылали недостоверные отчеты. Допустили нападение на члена клана в доме, который защищен силой Фениксов. Вашей силой, Янт.

По мере того, как Фарн перечислял — холодно, отстраненно, — опекун сникал все больше и больше, но, когда речь зашла о ночном происшествии, вдруг вскинулся. Забормотал невнятно:

— Это не я, не я… Поверьте.

И я почему-то поверила. Ему, и правда, невыгодна эта история с Озасом, особенно сейчас, в присутствии наследника. Он мог бы и в столичной резиденции мне напакостить. С меньшим риском. Дядюшка, конечно, тот еще мерзавец, но не совсем же дурак. Его или вынудили, или подставили. Только вот кто и зачем? Кому нужно непременно задержать меня в Блодже, рассорить с Кайденом, пошатнуть его репутацию?

Фарн, похоже, задавался теми же вопросами. На его лице мелькнуло странное выражение — на секунду, не больше, потом оно снова стало бесстрастным, но мне хватило, чтобы понять: он думает так же, как я.

— Дорогой племянник… — мягко вмешался Никс, будто уговаривал неразумного ребенка. Глаза наследника предупреждающе сузились, и Химер, откашлявшись, исправился: — Гхм… Эйрэ, зачем же сразу так кардинально? Не спорю, расследовать нужно. Лорд Янт совершил много… э-э-э… ошибок, но и заслуг у него немало. Стоит все взвесить, вникнуть, изучить. Доложить правителю. Уверен, он во всем разберется. Но недоверие… как-то слишком. И Эннари забирать из клана…Ты же представляешь, племян… Кайден, чем это может закончиться?

— Прекрасно представляю.

Еще бы. Даже я это понимала. Вот так, демонстративно, забрать незамужнюю девушку из родового дома — значит обвинить в неспособности ее защитить не только главу, но и старейшин. Это удар по их репутации. Совет клана никогда Видану такой «подлянки» не простит, он мгновенно лишится их поддержки.

Опекун это тоже осознал. Побледнел еще больше, практически до синевы. Кинул на меня тоскливо-злобный взгляд, точно я была змеей, готовой вот-вот укусить. Просипел:

— Эйрэ, я… Клянусь, сделаю все. Если вы позволите Эннари жить в Твердыне… С ее головы волос не упадет. Обещаю. И недоверие…

— Не отзову, — Фарн вскинул ладонь, останавливая Янта. — Что касается остального… Если Эннари пожелает все же жить в клановой резиденции, противиться не буду. Но при одном условии. Совет Фениксов гарантирует ее безопасность во время пребывания в Твердыне, поклянется мне в этом и наложит на мою невесту «щит клана».

Щит? Никогда о нем не слышала.

Недоуменно вскинула голову.

— Родовое заклятие высшего уровня, — торопливо зашептала мне на ухо матушка. — Сложное, энергоемкое. Требуется ритуал. Общий. Он прикроет тебя клановой магией и одновременно, через тебя, свяжет совет Фениксов с твоим женихом. Обеспечит лояльность старейшин наследнику. Временно, но все же... Сильный ход. Очень сильный.

В голосе Мьирры звучало нескрываемое восхищение.

Ну, Дракон… Похоже, он сейчас всех переиграл. И мне посодействовал, и себя не обидел.

— Как же… — начал Видан.

— Я все сказал. Жду вашего ответа и решения совета. Мы в любом случае выезжаем завтра утром. Охрану госпожи Янт до этого времени обеспечат мои люди. Озаса привести в порядок и запереть. Мастер, займитесь… На этом все.

Фарн махнул рукой, указывая присутствующим на дверь, и повернулся ко мне. Наши взгляды встретились, и его глаза полыхнули ярко, обжигающе, почти хищно.

— Эннари, останьтесь. Нужно поговорить.

Он шагнул ко мне сразу, как только дверь захлопнулась, отсекая нас от остальных. Остановился совсем рядом, в двух шагах, произнес отрывисто, хрипло, словно колебался, не зная, с чего начать:

— Нари…

А меня от его близости вдруг бросило в жар, и вспомнились упругие, жадные губы, прерывистое дыхание, что мы делили на двоих, поцелуй, в котором я тонула, как в омуте, без надежды выбраться…

Да что же это такое?

Чуть отодвинулась, подчеркивая дистанцию, защищаясь от непонятных, таких неуместных сейчас чувств. Мы союзники, деловые партнеры. И все. Точка.

— Эйрэ…

Мужчина помрачнел, нетерпеливо дернул головой.

— Кайден.

— Что?

Глава 2

Глава 2

Кайден шел по коридору, почти не замечая, что происходит вокруг, едва отвечая на приветствия, и пытался вновь взять мысли и чувства под контроль.

Вспомнил внезапно, что собирался поговорить с Эннари, расспросить ее о встрече с Никсом, замедлил шаг, но возвращаться не стал. Успеется. Девушка в безопасности, ее охраняют люди Фарна, у них строгий приказ не пускать в комнату никого, кроме леди Мьирры, Хобба и личных слуг. Химер не посмеет к ней сунуться.

Сейчас Нари прежде всего нужно отдохнуть, а ему самому — успокоиться.

Он всегда умел сдерживаться, иначе не выстоять, не уцелеть. Жизнь научила просчитывать каждый шаг, скрывать свое истинное лицо. Настоящим он был лишь с самыми близкими — с Алланом, тетей Мавейт. Остальные видели неизменно хладнокровного, невозмутимого, отстраненно-бесстрастного Кайдена. Старшего сына повелителя. Истинного наследника.

Ярость — плохой советчик. Страх тем более. О ревности и говорить нечего. Они мешают, туманят разум, делают человека уязвимым, от них надо сразу избавляться. Он знал это, осознавал, как никто другой, и, тем не менее, в последнее время все чаще и чаше поддавался эмоциям. Не мог с ними справится.

С тех пор, как в его жизни вновь появилась Эннари.

Его охватывала ярость, когда ее жизни угрожала опасность, он готов был уничтожить каждого, кто посмел причинить ей боль или хоть как-то навредить. Без раздумий и сожалений. Он испытывал страх, что с ней что-то случится — в Лесу, в лаборатории Хобба, в этом треклятом доме, а он не успеет помочь, защитить. И он ревновал к лучшему другу. Впервые в жизни ревновал, хотя женщин у него было немало.

Он видел интерес Граэма к Нари, наблюдал, как они общаются, улыбаются друг другу, и понимал, что сейчас не может сам начать ухаживать за девушкой. Открыто признаться в своих чувствах, назвать избранницей. Пока не может.

Да, ей удалось невероятное — вновь зажечь потухшую искру, но неизвестно, разгорится ли она так же ярко, как пылала когда-то. Восстановится ли резерв в полном объеме? Если вернулась только часть магии, и Эннари не поднимется на прежний уровень, тогда… Ей лучше выйти замуж за Аллана. Так, по крайней мере, она не повторит судьбу матери Кайдена. Останется жива, но никогда не будет принадлежать ему.

Эта мысль сводила с ума.

Эннари…

Нари…

Нет, Анна. Про себя он до сих пор называл ее именно так. Привыкнуть к тому, что заинтересовавшая его проводница и дочь Зеона Янта — одна и та же девушка, оказалось очень трудно. Все внутри сопротивлялось этому.

Да, он знал, что душа того, кто почти ушел за Грань, способна полностью измениться. Редко, но подобное все же случалось. Знал, но ничего не мог с собой поделать — для него это были два разных человека. Пылкая, верная, стойкая, самоотверженная Анна и эгоистичная, холодная Эннари. Хотя упрямства и решимости у младшей леди Янт тоже хватало, но думала она только о себе. И никогда, ни в малейшей степени не привлекала Кайдена, несмотря на свою совершенную красоту.

А Анна…

Он вспомнил медовый вкус губ — таких нежных, податливых, восхитительно чувственных, мягкое сияние глаз, прикосновения узких ладоней, скользивших по его плечам, сдавленный, прерывистый вздох, когда он прижал ее к себе, жар тела, гладкость кожи… И еле сдержал рвущийся наружу стон.

Она пахла Лесом, солнцем и светом — казалось, он до сих пор чувствует этот аромат.

Там, в кабинете, когда все ушли, она опять оказалась рядом, волнуя, возбуждая, сводя с ума — так близко, стоило лишь протянуть руку. Он легко мог ее обнять, привлечь к себе, еще раз почувствовать на вкус... Утонуть в ее сиянии. Огромных усилий стоило совладать с собой, только коснуться, а потом заставить себя уйти.

Удерживать ее он не имеет права. Назвать своей тоже. Но отпустить, отдать другому — немыслимо…

Фарн резко остановился, заставив проходившего мимо слугу отшатнуться в испуге. Сжал кулаки.

Он привык бороться, добиваться желаемого, идти к цели, упорно, несмотря ни на что, и побеждать. И сейчас не сдастся. Поможет Анне развить свой дар, будет заниматься с ней до тех пор, пока она не достигнет максимального уровня. Понадобится — найдет лучших наставников, редкие снадобья, повышающие резерв и запас магии. Удержит рядом под любым предлогом, пусть она считает их всего лишь деловыми партнерами, связанными не расторгнутой пока помолвкой. А потом… В той, прежней, жизни невеста ничего не испытывала к нему, да он и не стремился ей понравиться, теперь же сделает все, чтобы она разделила его чувства.

Анна…

Его Ани…

Да, именно так. Его. Он не отступит.

Глава 2.2

***

Поместье гудело, как потревоженный улей. Давно Дом на холме, тихий, всеми забытый, мирно дремлющий в провинциальном захолустье, не помнил такой лихорадочной суеты.

Фарн вызвал из города свою команду — до прибытия личных дознавателей наследника именно они занимались расследованием, — и те взялись за дело энергично, с присущим им рвением. Неожиданно появлялись то тут, то там, суровыми призраками сгущаясь за спинами людей чуть ли не из воздуха, осматривались, прислушивались, уводили на допрос.

Магам и прислуге Фениксов тоже работы хватало. По рекомендации Кайдена, больше похожей на приказ, усадьбу перед отъездом тщательно убирали, приводили в порядок и запечатывали пустые комнаты магией — для лучшей сохранности.

Ну и мы не скучали без дела. К отъезду, разумеется, готовились, но не к такому внезапному, поэтому пришлось срочно заканчивать то, что не успели. Брать с собой слишком много не планировали. Где бы в конечном итоге я ни поселилась, во дворце или Твердыне, у лишенки не могло быть лишних средств и особого имущества. С деньгами обстояло проще: у нашего банка имелись отделения по всей стране, в том числе, и в столице. А вот вещами, спецодеждой, книгами и прочими артефактами пришлось нагрузить Хобба. Все равно нам жить вместе.

Слуги если и удивлялись обилию сундуков, которые вереницей доставляли из жилища одинокого мага, то не подавали виду. Мало ли какие причуды у великого целителя, водившего, по слухам, дружбу с самим повелителем? Вдруг он личную кровать с собой возит? Или походную мини лабораторию — что, кстати, оказалось недалеко от истины.

Да, я помнила, что Фарн обещал поддержать и предоставить необходимое. Помнила, была благодарна и, в свою очередь, собиралась отплатить тем же — честно исполнить свою часть соглашения и посодействовать в исполнении его замысла. Тем более, наши цели полностью совпадали. Пока. А вот что произойдет потом…

Кайден ведь предложил помощь не мне, а Эннари Янт. Изменившейся и переродившейся, но именно Эннари. Ему неизвестно, что дочери Зеона больше нет — ее место заняла иномирянка, чужачка, подлежащая немедленному уничтожению.

Наследника с детства учили чтить и защищать закон. Да что там… он и был воплощением этого самого закона. Как он поступит, если узнает правду? Хватит ли его хорошего отношения ко мне, чтобы пойти против правил, пощадить «захватчицу» и тех, кто ее укрывал? Я не могла сейчас ответить на этот вопрос, полностью довериться Фарну тоже, поэтому действовать собиралась по заранее намеченному плану.

Кайден мне нравился, очень нравился, что уж скрывать. Однако симпатия симпатией, но самостоятельность еще никто не отменял. В первую очередь, нужно надеяться на себя. А дальше… Дальше посмотрим.

То, что мы оставляли в поместье, тщательно сортировалось, складывалось в подвальных хранилищах и запечатывалось бытовым заклинанием. Благо, вид хмурых телохранителей, приставленных ко мне Фарном, отпугивал людей Видана, и во флигель посторонние не то, что не заглядывали — обходили по широкой дуге.

Мьирра, до недавнего времени единственный среди нас маг, сбивалась с ног, стараясь везде успеть, и я по мере сил ей помогала. Первичное заклятие малого стазиса одно из самых простых, моего ресурса и знаний вполне хватало, чтобы быстро его освоить и начать применять.

Естественно, ни о каком отдыхе не было и речи. Я дождалась мэтра, терпеливо перенесла полное сканирование, получила необходимые снадобья, попросила Ольму приготовить пару литров бодрящего отвара покрепче, заверила всех, что прекрасно себя чувствую и с головой погрузилась в дела.

В этой суматохе я о фениксе не то, чтобы забыла — думала, конечно, но как-то мельком, между прочим. Нагуляется и прилетит, никуда не денется. Птиц напомнил о себе сам. Когда я в очередной раз вернулась в комнату, он уже сидел на своем излюбленном месте, возле шкатулки.

Пребывание в Гнезде явно пошло пернатому на пользу. Он округлился, даже, похоже, чуть увеличился в размерах и сиял теперь еще ярче. В общем, выглядел превосходно, чего нельзя было сказать о настроении.

— Кто ходит в гости по ночам… — мрачно приветствовал он меня выуженной из моей же памяти и слегка переделанной фразой.

— Тот поступает сгоряча, — немедленно согласилась я. — И очень рискованно. А откат после стольких доз противоядия — штука совершенно отвратительная. Но что оставалось делать? И, между прочим, ты сам меня послал. Сказал: а иди ты… к драконам. В случае чего. Я и пошла.

Обвиняюще ткнула в Феню пальцем. Ну да, лучший способ обороны — наступление, это каждый землянин с рождения знает.

— Я переживал, — обиженно нахохлился птах. — Почему это произошло, когда я был в Лесу? Самое интересное, и без меня. Опять чешуйчатый один развлекался.

Так вот, что его больше всего беспокоит — веселье пропустил.

— Ну, знаешь… — начала я.

— Знаю, — неожиданно встрепенулся феникс. Взвился в воздух, сурово потребовал: — Жди. Вернусь.

И исчез.

Я вздохнула, но решила все же не уходить. Пока. К счастью, отсутствовал пернатый недолго. Минут через десять вновь материализовался в комнате, держа что-то в клюве. Вспорхнул на стол и уронил передо мной… кольцо.

— Что это, Фень? — удивленно вскинула я брови.

Глава 2.3

К вечеру все дела в основном были закончены. Осталось самое важное — попрощаться с Лесом.

— Иди. Он ждет, — напутствовал феникс, оторвавшись от своего «вместилища», вокруг которого кружил с самым сосредоточенным видом. Что-то обдумывал, прицеливался, быстро касался клювом. Одним словом, шаманил. — И возвращайся скорее, как раз будет готово. Мерить надо.

Покосился на меня, прищурился, повторил требовательно:

— Теперь иди. Мешаешь.

Ну, я и пошла, правда, сначала к Кайдену — с просьбой на время отозвать телохранителей. Иначе его люди от меня не отстанут и из дома не выпустят.

— Нападения… проверить… участились… — приглушенно доносилось из-за двери кабинета, но стоило мне постучаться, как разговор тут же смолк.

— Войдите!

Фарн и Граэм замерли у стола, склонившись над какими-то бумагами. Губы сурово сжаты, лица серьезные, сосредоточенные. И у меня в очередной раз мелькнула мысль, как же они все-таки похожи, гораздо больше, чем Кайден с Иннилом.

— Эннари?

Наследник поднял голову, хотел еще что-то добавить, но Василиск его опередил, тут же оказавшись рядом. Перехватил мою ладонь, осторожно сжал, удерживая на мгновение.

— Я слышал о том, что произошло ночью. Как вы себя чувствуете… Ани?

— Все в порядке, благодарю.

— Замечательно.

На лице Граэма появилась улыбка, такая теплая и открытая, что я не могла не улыбнуться в ответ. Но руку все-таки высвободила.

— Нари… Что-то случилось?

А вот наследник, в отличие от Василиска, радоваться моему появлению не спешил. Лицо потемнело, брови сдвинулись, голос заледенел и обрел стальные нотки.

Интересно, почему он злится? Я помешала? Прервала какое-то важное обсуждение?

— Мне нужно отлучиться ненадолго, — произнесла торопливо. — Лес зовет. Охрана, которую ко мне приставили, подчиняется только вам, так что…

— Одну не отпущу, — отрезал Дракон, моментально поняв, о чем идет речь. Бросил быстрый взгляд на стол, заваленный документами, поморщился. — Провожу сам. Позже. Сейчас не могу, жду вестника с важной информацией.

— Позже не получится, — вспомнила я напутствие феникса. — Ничего страшного, не беспокойтесь. Я много раз ходила сама, прекрасно знаю, что нужно делать.

— Одна не пойдешь, — повторил Фарн. — Опасно. Твою искру любой маг теперь заметит, стоит только просканировать.

— Никому в голову не придет сканировать простолюдинку.

Несговорчивость Фарна начинала раздражать. Мы партнеры, у нас договоренность о сотрудничестве, а не односторонняя тотальная опека. Мое мнение тоже должно учитываться. Я прекрасно справлялась все эти годы и сейчас не собираюсь понапрасну подвергать себя опасности. Или он совсем мне не доверяет?

— Нет

Кайден заложил руки за спину, прямой и напряженный, как струна.

Я вскинула подбородок.

В комнате повисла настороженная тишина.

Секунда…

Другая…

— Теперь я понимаю, почему зверь отдал чешуйку именно вам, Ани, — неожиданно раздалось над самым ухом.

— Что?

Развернулась, встречая спокойный, чуть ироничный взгляд Василиска.

— Вы всегда сражаетесь до конца. С любым противником. Даже с драконами, — пояснил он невозмутимо. Заговорщически подмигнул и добавил: — Мои волкодавы будут в восторге от такой хозяйки.

И тут же посерьезнел, обращаясь уже к нам обоим:

— Кайден прав, не стоит ходить одной, Ани. Я сейчас свободен, и при мне ни один человек не осмелится вас остановить… Что скажешь, Кай?

На лице Фарна мелькнуло какое-то странное выражение. Он перевел взгляд с меня на Граэма, помедлил, и наконец, отрывисто кивнул:

— Хорошо.

— Ани?

— Согласна…

На этот раз переодевалась я в лаборатории Хобба.

Один из гостей Дома на Холме сопроводил госпожу Янт на прием к целителю и, пока Эннари беседовала с мэтром, отлучился по делам в сопровождении его помощницы. Так, по крайней мере, это выглядело в глазах наблюдателей.

Мы молчали почти всю дорогу и заговорили, лишь когда отошли подальше от города.

— Спасибо, что помогли, лорд Граэм.

— Не стоит благодарности. Хотя… — глаза Василиска лукаво блеснули. — Называйте меня по имени, и будем считать, что квиты.

Они что, сговорились с Фарном сегодня?

— Но…

— Хотя бы наедине, если при посторонних не желаете. В конце концов, мы ведь с вами почти помолвлены. Нас так много связывает. Те же волкодавы, например.

Тон Василиска искрился весельем, и я, не выдержав, рассмеялась.

— Хорошо…

Лес встретил меня радостным шелестом, расстелился у ног десятками тропинок, закружил свежим ветром, торопясь рассказать о том, что случилось за время моего отсутствия.

Глава 2.4

***

В поместье мы вернулись, когда вечерние тени почти заслонили солнечный свет, и в торговых рядах начали зажигать фонари.

Недалеко от наших ворот, в самом конце узкой, безлюдной в этот час улочки, что, извиваясь, медленно ползла вверх, к Дому на Холме, Василиск неожиданно остановился, придержал меня за локоть. Необычно серьезный, напряженный, даже вечные ироничные отблески во взгляде исчезли.

— Ани, я понимаю, за эти годы вы привыкли все решать сами, но пообещайте… Пообещайте, что не будете зря рисковать и действовать в одиночку. Если понадобится, обратитесь за помощью к Кайдену или ко мне.

— Я никогда зря не рискую, для меня это слишком большая роскошь, — ответила совершенно честно. — Но обещать ничего не могу. Кто знает, что нас ждет? Скажем так… Я постараюсь. Это вас устроит?

— Полностью. А я в свою очередь постараюсь в трудную минуту оказаться рядом.

И так он напомнил сейчас Фарна своей сдержанной, настойчивой прямотой, что невольно вырвалось:

— Все-таки вы с наследником удивительно похожи.

Глаза моего спутника вновь заискрились смехом.

— О, да, и гораздо больше, чем вы думаете, — усмехнулся он, наклонился ниже, почти к самому уху, и доверительно пояснил: — Я бы тоже вас одну сегодня не отпустил. Ни в коем случае.

— Но…

— Просто я оказался свободен и смог вас проводить. В противном случае, сделал бы все, чтобы задержать. Как и Кай, — мужчина на секунду замялся, всматриваясь в мое лицо. Хотя что он там хотел увидеть? Я опять была в одежде Эннари и привычной своей вуали. — Вы все еще не доверяете мне. Надеюсь, со временем это изменится… Так сложилось, Ани, что вы стали мне очень дороги. Я не позволю, чтобы с вами что-то случилось.

Пауза, взгляд — пристальный, обжигающий, — а затем шаг назад и почти веселое:

— Ну, и все еще рассчитываю представить вас родителям, как свою невесту. Пусть даже временную. Не зря же мы с вами старались и такое во всех отношениях замечательное брачное соглашение придумывали. Будет жаль, если оно останется невостребованным. Верно?.. Эй, открывайте, вы что там, уснули?

Последнюю фразу он произнес уже развернувшись к воротам. Не дождался моего ответа — словно страшился его и не желал слышать.

Больше Граэм не проронил ни слова, лишь коротко кивнул, прощаясь у дверей флигеля.

Зато Феня с лихвой компенсировал неразговорчивость Василиска и, едва я переступила порог комнаты, восторженно затараторил:

— С драконом поспорила, да? Правильно. Так им и надо, чешуйчатым. Узнаю нашу кровь.

— Шур сообщил? — устало осведомилась я. — И что значит «наша кровь»?

— Ну, как же… — птиц даже на месте подпрыгнул от возбуждения. — В тебе проснулась искра феникса, огненная магия. Она и делает тебя такой… м-м-м… пылкой.

— Говори уж прямо: несдержанной, — мрачно поправила я, начиная кое-что понимать.

— Не без этого, — согласился пернатый и тут же, встрепенувшись, добавил: — Зато мы яркие, искренние и справедливые.

Хм… слабое утешение.

— И что, все носители похожи на своих зверей?

— Разумеется. Драконы прямые, честные, но очень любят командовать. Василиски хитрые и гибкие, как змеи.

— А Химеры?

— Многоликие. Непредсказуемые. Никогда не знаешь, кем обернутся.

— Это точно, — пробормотала я, вспомнив преображение Никса. — А изменения в себе можно контролировать?

— Угу. Медитациями. Магов этому с детства учат.

— Замечательно.

Мысленно пообещала себе завтра же начать заниматься. Я всегда была благоразумной и осторожной — терять эти качества под напором пламени феникса не хотелось. Это залог моего выживания, тем более, в столице.

А Феня уже подталкивал поближе лежащее на столе кольцо.

— Вовремя вернулась. Мерить будем. Но сначала скажи, тебе Лес зерно дал?

— Дал.

— Кто-нибудь еще его видел?

— Нет. Меня Лорд Граэм провожал, но он далеко стоял, ничего не заметил.

— Хорошо, — птах удовлетворенно прищелкнул клювом. — Показывай.

— Вот. Только мне не сказали, что с ним делать.

— Как что? — птиц нетерпеливо переступил с лапы на лапу. — Сажать, конечно. Там, где жить будем. А жить нам лучше у себя, в клане.

— Почему? — заинтересовалась я.

— Потому что это Твердыня фениксов. Моя Твердыня. Там все мое. Магия тоже. Старое место. Мощное. Быстрее сильными станем. И вообще… у нас с тобой в Твердыне дела, — туманно пояснил пернатый и закончил. — Поселимся у себя, так Дракону и скажи. Не нужен нам его дворец. Защиту совет даст, уверен. Хотя мы и без их ритуала справимся. А зерно я пока во вместилище спрячу. Сохраню.

Он ловко подхватил семечко, поднес к кольцу… Миг — и оно исчезло, будто впиталось в темный, глянцево поблескивающий камень. И сам феникс, истончившись, золотистым дымом нырнул следом.