Верь мне

Глава 11

НИКОЛАЙ БОЙКО-МЛАДШИЙ

Удар!

Звук ломаемых костей и болезненные стоны разлетаются эхом по подвалу.

— Пожалуйста, пощадите! Мы все исправим, босс! Мы найдем девчонку! Отвечаем! Только не убивайте! — Кричит один из моих бывших охранников.

Все пятеро, кто дежурил в ночь побега Киры здесь в подвале моего особняка. Каждый избит до кровавых соплей, у кого — то выбиты зубы, у кого — то переломы конечностей. Это меньшее, что мне хочется с ними сделать за их ошибку. А я, как известно ошибок не прощаю.

— В расход. — Даю короткую команду своему начальнику безопасности Рустаму, пока сам вытираю руки от чужой крови.

Из-за этих у*бков моя птичка упорхнула. Смерть для них — самое мягкое наказание.

Рустам дает команду паре своих парней, которые до этого момента оставались в стороне и никак не вмешивались в происходящее.

Раздаются пять хлопков.

В душе ничего не дернулось. Чувства, подобные жалости или сочувствию, мне не ведомы.

Покидаю подвал, Рустам следует за мной тенью. Хороший работник, а главное — верный. Я выбрал его для себя, забрав из детдома, с особой целью: воспитать сильного и верного пса, который беспрекословно будет выполнять любую команду. На тех, у кого никогда не было привязанностей, и не ведал ни любви, ни заботы легко повлиять и приручить. Стоит лишь найти правильный подход. И вот за моей спиной всегда готовый отдать за меня свою жизнь бездушный робот. Я его таким создал.

Останавливаюсь на улице. Закуриваю.

— Что с поисками? — Выдыхаю дым.

— Наши люди прочесывают лес с собаками. Привлекли егерей и людей из природохраны. Пока что удалось найти место с небольшим количеством крови. Кира Михайловна была ранена, поэтому возможно это ее след.

В глазах от гнева на мгновение темнеет, сжимаю в руке сигарету, не чувствуя ожога. — И? — Поворачиваюсь к Рустаму.

— Отправили на экспертизу, ждем результатов.

— Мало я этих гнид отпиз*ил, надо было самому их до смерти забить. Посмели мою девочку ранить… — Прошипел оскалившись.

Где-то в груди непреодолимо давит от боли. Наверное, так люди ощущают беспокойство за тех, кто им не безразличен. Для меня это чувство в новинку.

Я ведь — «безэмоциональное чудовище» — как говорит моя мать.

Я и сам это знаю. И до какой — то поры так и думал, пока в моей жизни не появилась Кира. Только она вызывает во мне эти пресловутые эмоции. И это действует на меня как наркотик, с которого не соскочить. Только если в могилу.

— Отзывай людей. — Прикрываю глаза на мгновение.

— Почему? — Искренне удивляется Рустам. — Передумал ее искать?

— Нет… я никогда не передумаю. Просто ее уже нет в лесу. — Лицо искривляется усмешкой. — Кира девочка непростая, умненькая и волевая. Она наверняка уже выбралась. Нужно сосредоточить поиски в городе. Она должна объявиться. Кира не может не попытаться предупредить отца. Не в ее характере трусливо бежать. Она скорее первая прыгнет под град пуль.

— Ты уверен? Что если ошибаешься и она потерялась в лесу?

— Я просто знаю Киру. Возможно даже лучше нее самой. Сворачивай поиски, Рустам. И отправляй людей в город готовиться к финальному акту. Бойко — старшему пора на покой.

— Не торопишься?

— Я и так слишком долго ждал. Сейчас у меня в руках все козыри. Бабки, люди, власть. Как только уберу отца, займу его место, а всех несогласных — в расход. Придется хорошенько поработать, первое время меня будут считать слабым звеном и недостойным занимать место Бойко — старшего. Нужно будет всем показать их место и расчистить мне путь. Снести головы главным змеям, а остальные шестерки сами склонятся на колени, когда по улицам хлынет кровь. — Я предвкушающе улыбнулся. Еще один аспект, который вызывает во мне эмоции — предвкушение моего триумфа.

— Свободен. — Бросил я и быстрым шагом направился в дом.

Сначала в кабинет, где моя птичка разнесла компьютер в щепки.

Уверен, она залезла в его содержимое и увидела мой маленький секрет.

У кого-то хобби гольф и дорогие тачки. Моё — слежка за девушкой, которую я не мог заполучить.

Мне нравится смотреть на неё через камеры. Через них я изучал ее.

Характер, увлечения, слабости и предпочтения. Я любил наблюдать, какой она может быть жёсткой с людьми, которые ей не приятны, или добрым, но строгим тренером с детьми.

Ласковой, нежной, и страстной в постели… да… видео с сексом мои любимые. Их я смаковал каждый вечер.

Я позволял ей быть с этими никчемными отбросами потому, что знал, они лишь временное увлечение, и сами долго не продержатся рядом с Кирой. Потому что недостойные слабаки.

А Кира сильная, и рядом ей нужен кто-то, кто не будет ей уступать. Да и не любила она никого из них. Просто искала спасение от одиночества. И как брошенный щенок тянулась к тому, кто проявил немного ласки.

Но ничего, Кира, когда мы будем вместе, я покажу тебе, что такое настоящая любовь, а не тот суррогат, которым ты жила до этого.

Чтобы она там ни нашла помимо видео с ее участием, наверняка сейчас думает, что это её козырь, который она сможет использовать. Глупая наивная птичка.

Это тебе уже не поможет. Скоро шестеренки закрутятся и надвигающуюся бурю уже не оставить, как бы ты не пыталась.

Да и стоит тебе только высунуть свой маленький нос, как тебя тут же найдут и приведут ко мне. И в этот раз ты не сможешь убежать.

Я спустился на второй этаж и зашел в комнату, где она ночевала. Я специально приказал здесь ничего не трогать и никого не впускать.

Здесь еще остался легкий шлейф ее запаха.

Ложусь на кровать, подушка пропиталась ей сильнее, от Киры всегда пахнет карамелью. Это ее природный аромат. Она не любит духи.

Притягиваю подушку и вдыхаю, член тут же оживает.

Усмехаюсь, у меня бл*ть встает от одного твоего запаха, Кира.

Ведьма. Приворожила к себе намертво. Зря я тогда тебя не трахнул. Ну, ничего, при следующей нашей встрече я так не оплошаю..

И почему я так тобой одержим?

В памяти всплывают отрывки воспоминаний из времен нашей юности.

****

Бах! Бах! Бах!

Кира откладывает пистолет, закончив стрельбу.

Я сижу на поваленном дереве, кручу в руках нож. И бросаю взгляды из — под ресниц на свою…. сестру.

Сейчас ей шестнадцать, мне восемнадцать.

Рядом с ней отец оценивает ее меткость. Вижу, как он довольно улыбается. Видимо не врут, когда говорят, что отцы больше дочерей любят. Мне он не улыбался никогда. За успехи лишь хлопал по плечу и дарил какой-нибудь навороченный подарок. Мне плевать, улыбается он мне или нет. Я сам к нему ничего не чувствую, даже привязанности, может только уважение за его хватку в бизнесе и методы разруливания проблем. С врагами он жесток, мне это нравится, и я перенял и впитал в себя эту жестокость. Но результат от его отношения ко мне не изменится.

Я — наследник. А Кира — внебрачная.

Ей никогда и ничего не достанется. Я унаследую все. Деньги, бизнес и власть.

Только вот моей матери Тамаре Андреевне не все равно. Не может она простить мужу его теплое отношение к «нагулянной дряни», была б её воля удавила бы Киру собственными руками.

— Ну как? — Поворачивается к отцу.

— Хорошо стреляешь. — Щеки Киры наливаются смущенным румянцем. Так всегда бывает, когда кто-то её хвалит. — Если б на месте мишени был человек, убила бы наповал. — И всё. Смущенный румянец сменяет гневный.

— Я никогда не буду стрелять в человека! — Выплевывает зло.

— Ты моя дочь. — Взгляд отца становится жёстким. — А значит под ударом до момента моей смерти. Если на тебя нападут, придется стрелять. И убивать.

Кира словно вспыхивает. — Нет. — Произносит твердо и уверено, глядя прямо в его глаза. — Ты убивал ради денег и установления своего авторитета. Ты нажил себе врагов. Я в этой войне разменной монетой быть не собираюсь. Поэтому обо мне никто и никогда не узнает. Мы договаривались.

— Так до конца жизни и останешься безотцовщиной? — Оскаливается Николай Бойко-старший, верхняя губа подрагивает. — Я собираюсь дать тебе свою фамилию. Свою защиту. Со мной за твоей спиной для тебя Кира откроются все двери, какие только пожелаешь.

Он собирается признать Киру официально? Замирают мои руки, и я перехватываю нож, словно для броска. Вот это уже интересно.

— Мне. Ничего. От. Тебя. Не нужно. — Чеканит. — «Двери» я открою и сама. От тебя я ничего не приму, да и поздно уже играть в семью, я выросла. Уж извини. Ты мой отец Николай Бойко, но ты и бандит, Коля Бешенный. Я не хочу впускать в свою жизнь твою грязь.

Разворачивается, уходит.

Отец стоит, замерев на месте, сжимая и разжимая подрагивающие кулаки. Хмуро смотрит вслед Кире.

— Точно моя дочь. Такая же бл*ть упертая. — Разворачивается лицом к мишени, перезаряжает пистолет, начинает стрелять, чтобы спустить пар.

Я поднимаюсь со своего места, нож за ремень цепляю. И иду следом за Кирой. Наверняка опять к озеру сорвалась. Это ее любимое место.

Гектар огороженной земли, в центре особняк-крепость. Чужим здесь места нет. Территория строго охраняется. Личная резиденция Коли Бешенного. Кто сунется, сразу положат без разбирательств.

Кире в этом месте неуютно. Она здесь бывает раз в полгода и живет в особняке пару недель. Прихоть отца.

Должно быть хоть так пытается быть для нее ху*вым, но родителем. И при этом ее пребывание здесь полная конфиденциальность, как и ее статус.

У людей, которые держат под собой полгорода не должно быть слабостей.

А Кира — его слабость.

Я это вижу. И в свое время могу использовать. Если захочу.

Кира стоит на берегу в футболке и джинсовых шортах, волосы собранные в хвост развеваются ветром, задумчивый взгляд устремлен вдаль. Мыслями она словно где — то далеко.

Я замираю в тени деревьев. Наблюдая.

Начинает раздеваться, скидывает футболку и шорты, под ними черный раздельный купальник. Кире шестнадцать, по фигуре она уже давно сформировавшаяся в нужных местах девушка.

Член тут же оживает, становясь колом.

Сестра бл*ть… только вот отношение у меня к ней далеко не родственное.

Девок у меня до хрена и больше. При бабках и смазливой внешности сами выстраиваются в очередь. Бери любую. И я беру. Так, спускаю пар. Чистая физика. Чувствами там и не пахнет, да и нет у меня практически этих чувств… Да практически.

Кира, накупавшись, выходит на берег, я стою в тени деревьев с берега меня не видно.

— Ай! — Болезненное и резкое.

Я дергаюсь вперед, выхожу из укрытия и быстрым шагом иду в ее сторону.

Подгибая ногу, она падает на песок.

— Что случилось?

— Да вот… стекло засадила. — Шипит, рассматривая окровавленную ступню. — А ты чего здесь?

— Мимо проходил. — Присаживаюсь перед ней на корточки. Перетягиваю к себе ногу. Вытаскиваю осколок застрявшего бутылочного стекла.

— Ай-я-яй! Чего не предупредил! Больно, блин! — Пытается вырвать ногу. Не позволяя, стягиваю с себя футболку, перевязываю ступню. — Ой, испортишь же футболку, не надо! — Тут же возмущается.

— Сиди смирно Кира. — Кидаю на нее жесткий взгляд. Притихает, закусывая губу. А губы у нее оху*нно пухлые, так и хочется повалить её на землю и впиться в них, целовать до исступления выбивая стоны…

Опять заносит, Коля. Тормози.

— Спасибо. — Произносит смущаясь. — Ой, Коля, у тебя тут… — Наклоняется ближе, лицо Киры в считанных сантиметрах от моего, закусив губу, она протягивает руку, и ее пальцы тянутся к моим волосам, первое касание, как током прихерачило. Сижу не шевелясь, в то время как Кира перебирает мои волосы.

— Ну вот, — отстраняется, демонстрируя листок в своей руке. Улыбается. Искренне. Меня опять коротит.

Только она может вот так улыбаться мне искренне, иногда прикасаться нежно, то воротник поправит, то взъерошенные волосы.

Я знаю, в ее действиях нет никакого подтекста. Она лишь пытается быть дружелюбной и наладить со мной хоть какой — то контакт. Потому что ей одиноко. И ей кажется, что я тоже одинок.

Каждый наш такой мимолетный контакт выливается в мою новую фантазию, где я жёстко трахаю Киру, до потери сознания. Я умею себя контролировать. Но вот с ней боюсь сорваться. Потому и стараюсь держать дистанцию.

Да потому, что она моя бл*ть сестра.

И всю эту нездоровую одержимость я испытываю именно к ней.

— Все в порядке? — Спрашивает обеспокоенно, прикладывает к моему лбу ладошку. — У тебя кажется жар, Коля. Иди скорее домой, вдруг температура.

Меня разрывает и бомбит. Я не привык чувствовать, не привык!

Подрываюсь на ноги.

— Да, пожалуй, ты права. — Срываюсь, иду по тропинке среди деревьев.

Достаю нож, со злости засаживаю его в берёзу едва ли не по самую рукоять.

Я могу взять любую девку, которую пожелаю. Да только вот по — настоящему хочу я только Киру! И в груди что — то ворочается только от нее. И меня это бесит и… заводит. Да.

Словно раненный зверь мечусь из стороны в сторону, пытаясь привести мысли в порядок.

Она — сестра.

По отцу. На половину, но сестра.

Ее нельзя хотеть. Ее нельзя трахать! Потому что это против правил.

Потому что все знают, что мы — родственники!

Стоп!

Пробивает меня мысль.

О том, что мы родственники знают только отец, моя мать и мать Киры. Всего три лишних переменных.

Если их убрать, то….

В груди начинает бешено биться сердце, ноги едва ли не подкашиваются от родившегося предвкушения.

То никто не сможет мне помешать быть с Кирой. Заканчиваю мысль.

Да! Да! Да! — Оскаливается внутренний зверь.

Да, я смогу ей обладать. Но не сейчас.

Придется проявить терпение. Подготовиться.

С моей матерью и матерью Киры, Еленой, проблем не возникнет. Они лишь пешки. Если их не станет, ничего не изменится.

А вот с отцом сложнее. Если убить — его место и бизнес мне не достанется, я слишком молод и пока что слаб, у меня нет фундамента под ногами и власти в руках. Значит, нужно нарастить силу и только потом устранить Бойко — старшего. На это уйдут годы. Но награда того стоит.

Право обладания своей одержимостью.

******

Выныриваю из воспоминаний.

Именно в тот момент я все для себя и решил.

И почти десять лет иду к своей цели. И уже практически ее достиг.

Осталось немного. И Кира станет моей.

В дверь стучат, прерывая мои мысли.

— Да! — Раздраженно подскакиваю с кровати. Дверь открывает Рустам.

— Тебя отец вызывает.

Ухмыляюсь. — Давно пора.

Стоит переступить порог больницы, как ко мне сразу же подлетает лечащий врач отца.

Женщине явно далеко за тридцать, коротко стриженные черные волосы, намалеванные ярко алой помадой губы, халат расстегнут, демонстрируя глубокое декольте и взгляд томный с поволокой. Очередная бл*дь. Таких, как она я повидал немало.

— Здравствуйте, Николай Николаевич. А мы вас не ждали. Если бы вы предупредили, мы бы организовали вам проход через черный вход. — Семенит со мной рядом на каблуках. И какой из этой бабы врач, когда не соблюдает элементарную технику безопасности и дрескод? — Вы ведь вип-персона, как и ваш отец. Больница войдет в положение, если вам необходима конфиденциальность. Возможно, вы хотите обсудить состояние здоровья вашего отца? Тогда можем зайти в мой кабинет… — Томно выдыхает, алые губы расползаются в улыбке. — Там мы сможем более подробно обсудить ситуацию и дальнейшую реабилитацию.

Дохожу до лифта, створки раскрываются. Захожу внутрь.

Следовавший за мной тенью Рустам остается перед лифтом, как и врачиха.

— Найди другого лечащего врача. В квалификации этой я сомневаюсь.

Рустам кивает, а женщина в шоке раскрывает рот. Двери лифта отрезают меня от них.

На самом деле плевать на ее профессиональные навыки. Просто раздражает ее постоянный треп.

Поднимаюсь на пятый этаж больницы. Возле лифта и палаты личная охрана Бойко — старшего по двое человек на каждый выход, не пропускают никого, кроме персонала и немногочисленных пациентов. Это я организовал. Для своего удобства. Лишние глаза и уши ни к чему. А вся охрана отца давно из моей кормушки кормится.

Захожу в вип — палату, которая скорее похожа на квартиру.

Отец на кровати, почти весь перевязанный.

Много порезов и осколочных ран, самая серьезная рана на правом боку, куда вонзился кусок раскаленного металла. Один прилетел в район легкого, едва не задев.

Жаль, не сдох было бы меньше возни.

Для своего возраста, а ему почти шестьдесят, он неплохо сохранился, черные волосы с проседью, орлиный нос, вечно прищуренные глаза и губы сомкнутые в тонкую линию. Поджарый, не набравший ни грамма лишнего веса, даже в таком состоянии от него веет силой и властью.

Когда-то Коля по кличке Бешенный славился своим умением убивать голыми руками, словно неистовый берсерк, в приступе бешенства безжалостно разрывая врагов в клочья. Уверен, с годами этот навык не пропал.

Только сейчас он непривычно бледный и злой. Но все тот же бешенный. Тронь, сорвется.

— Здравствуй, сын. — Голос звучит чуть тише, чем обычно.

— Привет, отец. — Против воли на лице натягивается кривая усмешка злорадства. Интересно, узнай он, что я нагулянный, остались бы мы с матерью в живых?

Сажусь напротив него в кресло. — Как здоровье? — Отыгрываю роль примерного сына.

— Нормально. — Морщится. — Ты лучше скажи, где Кира? — Стальной взгляд как никогда внимателен.

— У меня для тебя плохие новости, отец. Хотел подождать, пока тебя выпишут, чтобы не волновать… но обстоятельства вынуждают рассказать правду сейчас.

— Говори. — Хрипит распаляясь. Уже почувствовал, что речь пойдет о любимой дочери.

— Кира пропала. — Заявляю и жду реакции.

— Ты же приставил к ней охрану… — Рычит, руки сжимает в кулаки до побелевших костяшек.

— Она сбежала из-под их надзора. Мои люди взломали ее квартиру и провели обыск, чтобы установить причину побега… и мы нашли на ноутбуке копию твоего завещания, составленного на ее имя и… переписку с наемником. Обсуждался заказ на твое убийство. — Достаю из кармана телефон, протягиваю, демонстрируя документы, подтверждающие мои слова.

Естественно все фэйк. Мои люди постарались. Один из запасных планов. На крайний случай. который к сожалению настал.

Берет телефон, пробегается глазами по строчкам. Гаджет нещадно трещит, губы сжимаются до побеления. В глазах злость и разочарование.

Откидывает телефон.

— Дай команду всем нашим людям. Подключи ментов. Найти и привезти ко мне. Живой и невредимой. Ее статус не объявляй. Распусти слух, что она связана с организатором покушения и владеет важными сведениями. Этого будет достаточно. Сам хочу взглянуть ей в глаза. Если и правда захотела меня убрать, лично пущу суке пулю в лоб.

— Все сделаю, отец.

Выхожу из палаты, ухмыляюсь. Все идет так, как я и рассчитывал.

Бойко-старший мог бы дать команду — убить непутевую дочь и избавиться от тела. Но она его слабость. И он обязательно захочет лично убедиться в ее виновности. Так что, если Киру поймают наши люди, то не тронут и приведут сюда.

А уж тут ее встречу я. С распростертыми объятиями. И ей не останется ничего, кроме как принять мою помощь. Если захочет выжить. Когда выбор встает между собственной жизнью и чужой, всегда выберешь свою.

А то, что Кира появится и ее по любому найдут, не сомневаюсь.

Пусть она этого никогда и не говорила, но Кира тоже любит отца. И умереть ему не даст. А потому, обязательно попытается спасти. От меня.

Прибежит с тем компроматом, что нарыла в моем компьютере, только он ей не поможет. Все уже давно предопределено и готово. Стоит мне только дать команду и Коле Бешенному придет конец.

У Киры больше не останется защитников. Деваться ей будет некуда.

При любом раскладе и сценарии Кира попадет ко мне. Это неотвратимо.

И в этот раз, птичка, я тебя никуда не отпущу.

Спускаюсь на первый этаж, возле лифта встречает Рустам.

— Дай команду всем нашим людям, найти и доставить в целости и сохранности Киру Коган. Нашедшему — вознаграждение. Так же распусти среди них дезинформацию. Сам знаешь какую. Нужно по максимуму дескредетировать ее, чтобы больше нигде и ни у кого не смогла получить помощи. — Даю указания верному псу, направляясь в сторону выхода. — Так же пригласи журналистов с местного и центрального телеканала. Пора заботливому сыну дать интервью о состоянии здоровья «горячо любимого» отца и «прояснить» для общественности обстоятельства покушения на жизнь одного из самых влиятельных людей города.

Скоро клетка захлопнется, моя птичка. Бежать бесполезно Кира. Все равно окажешься в моих руках.