Верь мне

Глава 25

КИРА

На подрагивающих ногах подхожу к двери, которая на мою удачу осталось открытой, только радость не длилась долго, так как обнаруживаю на своем пороге Колю.

— Ну здравствуй, Колясик — пи*арасик. — Вылетает у меня неосознанно. Это все нервы. И транквилизатор. Точно. Иначе в здравом уме не стала бы провоцировать этого пришибленного.

Голубые глаза зло прищуриваются. — Что ты сейчас сказала? — Едва не шипит.

— Что, правда глаза колет? Или может подскажешь, как правильно на зоне называют насильников? Петухами? — Боже, кто-нибудь закройте мне рот. Если он сейчас психанет, то прихлопнет как муху, А я со своим паркинсоном всех конечностей даже сопротивляться не смогу.

— Ты так и нарываешься да, Кира-а-а? — Приближается и хватает меня за скулы до легкой боли. — Подожди немного, моя девочка, будь уверена, до утра я тебя из постели не выпущу. — От него веет свежестью и парфюмом, похоже, не одна я приводила себя в чувства. Коля и одежду успел поменять — объемный белый свитер на белую рубашку и домашние штаны на строгие темно-серые брюки.

— Пошел на хрен. — Практически выплевываю ему в лицо и выкручиваюсь из крепкой хватки, если бы взглядом можно было убивать, то уверена, прямо сейчас Коля валялся у меня возле ног весь в сквозных дырах, словно решето.

— О нет, моя дорогая. На хрен сегодня пойдешь только ты. — Выдает с фирменной ухмылкой. — Идем. — Грубо хватает меня за руку и тащит за собой.

— Куда ты меня тащишь?! Коля! — Пытаюсь вырвать руку, но куда там. Признаем честно, прямо сейчас я ему не соперник.

— Поужинаем в семейном кругу. Заодно обсудим правила нашей совместной жизни, дорогая. — Бросает, не оборачиваясь, а когда доходим до лестницы, гаденыш подхватывает меня на руки и, быстро преодолев лестницу и холл, оказываемся в гостиной, где уже накрыт стол, и одно из трех приготовленных мест занимает покрывшаяся красными пятнами от злости Тамара. А уж при нашем фееричном появлении у нее едва зубы не крошатся.

Тамара Андреевна — мать Коли и жена моего отца, не скрывая ненависти испепеляла взглядом холодных голубых глаз. Как всегда она выглядит почти идеально. Жемчужно-платиновое каре уложено волосок к волоску, еле заметный макияж подчеркивает тонкие черты лица, костюм в пастельных тонах и любимая нитка жемчуга на шее. Этот облик изысканной утонченной женщины на миг ввел меня в заблуждение при нашей первой встрече состоявшейся много лет назад, но только на миг…

Когда эта женщина разразилась площадной бранью в адрес моей мамы и меня, я оторопела. Никто и никогда до этого не унижал и не оскорблял нас так, как эта высокомерная тварь.

И вот мы вновь сошлись лицом к лицу.

Коля отодвигает ногой стул и осторожно усаживает мое тельце за стол.

— Здесь все твое любимое, набирайся сил, Кира. — Легко приобнимает меня за плечи, моего слуха касается пренебрежительное фырканье царицы Тамары.

Коля занимает место во главе овального стола. По левую руку от меня и по правую от своей мамаши.

— Я не буду сидеть за одним столом с этим отродьем. — Гнев перекашивает лицо женщины, под воздействием бури эмоций оно становится асимметричным, наморщив свой деланный — переделанный нос она бросает в мою сторону уничтожающие взгляды.

— Не смей так говорить о моей будущей жене. — Выдает Коля невозмутимо.

— Что?! — Взвизгивает мадам. И все ее презрение отражается на перекроенной царской морде. — Ты с ума сошел, Коленька! — Вот тут, пожалуй, я впервые согласна с Тамарой, так и тянет добавить — «ничего удивительного с такой — то наследственностью», но я благоразумно молчу, чем больше они будут собачиться, тем больше у меня будет времени на то, чтобы придумать план дальнейших действий.

— Эта… совсем тебе мозги запудрила, Коля! Она же решила твои деньги прибрать к рукам, сынок! Даже посмела соблазнить тебя ради наживы! Вся в свою мамашу вертихвостку! Не смей с ней связываться, слышишь! Я тебе запрещаю! Этой шлюхе место только в борделе, как и ее мамаше! — Вся ее тирада была выдана криком, больше напоминающим визг поросенка.

Ну, все, мадам, ты перешла все границы, я тебя сейчас стулом отхожу, и даже дрожащие руки не станут мне помехой.

Приподнимаюсь со своего места, чтобы воплотить свой план в жизнь, но меня опережает резво подскочивший со своего места Коля. Он хватает свою маман за шею так, что рвется жемчужная нить и слышно, как бусины со звонким стуком рассыпаются по полу и столу. А он холодным тоном, от которого леденеют все внутренности, произносит.

— Если кто здесь и шлюха, то только — ты. Может, поведаешь мне, «мама», кто мой настоящий отец? — Произносит с издевкой, и отпускает из захвата тонкую шею Тамары, женщина с выпученными то ли от шока, то ли от страха глазами оседает на стул.

— Что…! Да как ты… как ты смеешь, Коля! Я — порядочная женщина! Я никогда не изменяла своему мужу. — Искренне возмущается она. так и хочется крикнуть — «Оскар в студию»!

— Тест «ДНК» с тобой категорически не согласен. И угадай что, мама, Кира — настоящая дочь Коли Бешеного.

Теперь я удостаиваюсь широко распахнутых глаз Тамары. — Это невозможно… — Шепчет себе под нос, но в столовой такая тишина, что можно расслышать, как мимо пролетает муха. — Николай же… бесплодный. — Заканчивает фразу.

Мои брови в удивлении взметаются к самым волосам. Это что еще за новости?

— Как видишь — нет. — Холодно произносит Коля и склоняется над матерью, вновь возвращая ее внимание к себе.

— А теперь, мама, слушай и запоминай. Кира станет моей женой. А ты, если хочешь жить, сегодня же собираешь свои вещи и завтра первым же рейсом отправляешься на свою виллу в Испании, и больше никогда не возвращаешься на родину. Видеть твою насквозь прогнившую тушу у меня нет никакого желания. Если ослушаешься или взбрыкнешь, я прикажу своим людям похоронить тебя на заднем дворе. Я понятно объясняю?

Глотая жгучие слезы, женщина поднимается со своего места. — Понятно, Коленька. я сделаю как ты хочешь. Только помни, милый, я всегда действовала только в твоих интересах, так было и будет и впредь.

А затем ее ненавидящий взгляд проходится по мне и словно змея выплевывает с ядом. — Все из-за тебя. Ненавижу.

Она резко отодвинув стул поднимается, забирает из тарелки упавшую жемчужину и зажав ее в своей руке, удаляется из столовой, стуча каблуками.

Коля как ни в чем не бывало, возвращается на свое место и приступает к ужину.

— Ешь. — Бросает коротко мне.

— Зря ты так, мать все — таки. Пусть и стерва последняя. — Комментирую их разговор.

— Мать. — Усмехается. — Разве можно называть матерью человека, который родил меня, чтобы удержать возле себя своего муженька. Ну, или точнее не его самого, а деньги и власть, которые он собрал в свои руки. Эта женщина спала и видела, как управляя мной, словно марионеткой, захватит все это добро под свой контроль. Нет, Кира. Женщина, нагулявшая меня непонятно от кого, мне точно не мать в том понимании, которое обычно закладывают в это слово люди. Так что и обращаюсь я с ней соответственно.

— Ладно, мне в общем-то плевать на ваши семейные отношения. — Откидываюсь на спинку стула и складываю все еще подрагивающие от слабости руки на груди. — Лучше скажи мне, Коля, какие у тебя планы на меня. Я тоже согласна уехать в ссылку на какую-нибудь виллу. Причем на мне можно прилично сэкономить, я согласна и на домик в тайге. Главное, чтобы ты туда не добрался.

Коля дожевывает кусок стейка и с фирменной кривой усмешкой выдает. — Ну что ты, дорогая, даже не надейся от меня отделаться. Я буду тебя холить и лелеять… днями и ночами. — Окидывает мою тушку многозначительным похотливым взглядом.

— И без вазелина. — Закатываю глаза.

— Язва. Но ничего, невестушка, после свадьбы я этот недостаток исправлю. Станешь послушной женушкой.

— Что с отцом? — Перевожу я тему со скользкой дорожки.

— Нет его. — Пожимает плечами.

— В смысле нет? Ты его убил?!

— Пока — нет. — Закидывает в рот последний кусок стейка и аккуратно вытирает салфеткой губы.

— Тогда где он?

— Сбежал. Примерно минут за пять до твоего прихода на четвертый этаж, вы с ним разминулись. Кувалда помог ему с побегом. Но можешь выкинуть из головы свои переживания за судьбу Бешенного. Его исход уже предрешен. Сегодня он умрет, когда заявится сюда.

— Зачем отцу идти в логово своего убийцы?

— Ради тебя, Кира.

— Насмешил. — Отмахиваюсь от него.

— Может, ты в это и не веришь, но отец тебя очень сильно любит. Настолько, что обязательно придет. Пусть и знает, что его здесь ждет только смерть.

— Коля, ты реально шизанутый. — Поднимаюсь из-за стола и пячусь назад, не сводя взгляда с Коли. Тот не спеша, даже как-то лениво поднимается следом. — Так спокойно рассуждаешь об убийстве человека. Тебе лечиться надо, а не вот это все мутить.

— Закончила? — Подходит ко мне практически вплотную.

— Я еще не начинала, Колюнчик. Ладно, отец с ним все понятно. Тебе жуть как нужны его бабки и заработанный на его крови авторитет. Но я? Зачем тебе — я? Неужели ты настолько хочешь меня… трахнуть, что готов ради этого на все? Вокруг столько женщин, которые по одному зову прыгнут к тебе в постель, но тебе на какой — то черт понадобилась именно я!

— Я и сам не могу объяснить, почему именно ты, Кира. — Заговорил он тихо, после моей гневной тирады. — Одержимость это, любовь или болезнь, не знаю. Просто считай, что я — однолюб, который больше без тебя и дня прожить не сможет. И я сделаю тебя своей.

Наклоняется ближе. — Даже если для этого придется тебя сломать. И чем больше ты будешь сопротивляться, Кира, тем больнее я буду тебе делать. Поверь, твоя боль не доставит мне никакого удовольствия. Так что давай ты не будешь ничего усложнять и просто примешь ситуацию, как она есть. Выбора у тебя все равно нет. И не будет.

Отхожу еще на шаг назад, подальше от этого больного на голову. — Только попробуй ко мне прикоснуться и клянусь богом, я убью тебя. — Произношу тихо, но не менее угрожающе.

— Можешь попытаться. — Неожиданно ухмыляется на мою угрозу. — Только тогда не гарантирую, что твои друзья, которые должны были тебе помочь вытащить из больницы отца, выживут.

Кажется, сейчас я поняла выражение — сердце в пятки ушло. Мне кажется, оно даже биться перестало.

Боже, нет, нет, нет, этот психопат ни за что не должен узнать про Илью и его товарищей.

Спокойствие, Кира. Нужно воспользоваться излюбленным женским методом. Притворись дурой и сбей его со следа.

— Какие друзья? Где бы я по — твоему смогла найти нужных людей за те несколько дней, что мы не виделись? Ты же перекрыл мне весь кислород: домой не сунуться, на работу не выйти, даже по улице опасно гулять. Не дури, Коля, иди прими таблеточки, у тебя явно галлюцинации.

— Даже интересно, кого ты выгораживаешь? — Тянет он задумчиво.

«Фу, нельзя!» — Хочется выкрикнуть, словно собаке. Но я молчу и панически стараюсь сообразить, как его отвести от этой темы.

— Я ведь просматривал камеры Кира. Ты была не одна. Отпираться бесполезно. Стоит мне приказать, и мои люди узнают, кто твои помощники. Кира, тебе решать: будешь послушной девочкой, или же взбрыкнешь и пострадаешь уже не только ты, но и твои друзья.

Твою мать!

— Судя по твоему растерянному лицу, мы наконец достигли соглашения. — Коля достал телефон и поднес к уху, бросив короткое. — Жду в гостиной.

Отключившись, вернул свое внимание к моей персоне.

— Значит так, Кира, в данный момент у нас с тобой два варианта развития событий: либо ты добровольно едешь со мной, либо тебя вновь ждет убойная доза лекарства.

— Ты хочешь уехать?

— У меня есть дом у моря, тебе там понравится. Думаю смена обстановки нам обоим не помешает. Боюсь в ближайшие пару месяцев в этом городе будет неспокойно. Смена власти тихо не пройдет.

— Понятно, твои люди во время нашего «круиза» убьют отца, а заодно и «прочистят» город от несогласных с перестановкой? — Прошипела не хуже змеи.

— Хорошо, что ты такая понятливая, Кира. Тебе не нужно видеть то, что здесь произойдет, я ведь не хочу тебя травмировать, хотя подобная картина могла бы послужить тебе хорошим уроком в нашем процессе воспитания. Но я все же надеюсь, что мне не придется прибегать к подобным методам демонстрации. Поверь, это ради твоего же блага.

Этот бред сумасшедшего прервал вошедший в гостиную парень лет двадцати пяти, судя по черным волосам, смуглой коже и карим, почти черным глазам, он имел восточные корни.

— Так что, Кира, какой вариант ты выберешь?

— Я пойду добровольно. — Уверена, скрип моих зубов разнесся по всему дому. В конце концов, можно и сблефовать, а по дороге попробовать сбежать. По крайней мере в сознательном состоянии у меня хотя бы есть на это шанс

— Вот и славно. Рустам, надень на Киру наручники, а то зная ее воинственный нрав она обязательно попробует сбежать. — Усмехнулся гад, и взяв в руку бутылку с коньяком, плеснул себе в стакан.

Рустам уверенным шагом направился ко мне, и пока он подходил, мой взгляд был прикован к его кобуре.

Успею ли я выхватить пистолет?

Успею ли им воспользоваться, пока меня не скрутили?

Тело еще плохо слушается, но выбора особого нет. Придется рисковать. Иначе меня увезут в домик у моря, а в это время шизанутый Коля грохнет папашу, и возможно примется за Илью и его команду, Гарантий, что он оставит их в покое в случае моего полного ему повиновения — нет. Коле нельзя верить.

Я не имею права подвергать опасности чужие жизни… Кроме того Илья… не позволю этому ублюдку о нем узнать и хоть как — то навредить.

Так что и решать нечего. Придется рисковать. Либо — пан, либо — пропал.

Пытаюсь незаметно размять все еще подрагивающие пальцы.

Эффект неожиданности и один сильный ход решат все здесь и сейчас.

Коля сейчас на расстоянии примерно пяти метров, если действовать быстро, он не успеет среагировать и что-то предпринять.

Давай, Кира, ты сможешь.

Рустам приблизился, и не говоря ни слова, ухватил меня за запястье левой руки.

Воспользовавшись близостью парня, наотмашь бью правой рукой прямо в кадык не жалея силы. Таким ударом при желании можно и убить.

Повезло, что этот Рустам не увидел во мне соперника и не ожидал удара сразу на поражение.

Парень начинает оседать, я выхватываю пистолет из кобуры и отпихиваю ногой Рустама, направляю ствол прямо на Колю, который даже не подумал и рыпнуться с места.

Лишь глядел насмешливо поверх стакана с янтарной жидкостью и как ни в чем не бывало сделал глоток.

— И? — Выгнул он бровь. — Что дальше?

— А дальше я убью тебя, и весь этот кошмар наконец закончится. — Произнесла на удивление без эмоциональным тоном.

— Кира, Кира. — Покачал он головой. — Ничему — то тебя жизнь не учит. Давай стреляй!

— Ты сам загнал меня в этот угол и не оставил другого выбора. Прощай. — Говорю на прощание своему кошмару.

Целюсь точно в грудь, чтобы наверняка. Дрожащий палец нажимает на курок.

Бах!

Звук выстрела на секунду оглушает.

— Вот видишь, Рустам, я ведь предупреждал. Кира опасна. Секунда слабости рядом с ней может стоить жизни. — Живой и здоровый Коля отставляет стакан в сторону и направляется прямо ко мне, и все что я могу, прожигать его немигающим взглядом.

Почему он живой? Я же убила его! Я должна была убить!

— Кира, я слишком хорошо тебя знаю. В тебе есть стержень. Ты без раздумий убьешь, чтобы спасти чью — то жизнь, именно чужая жизнь тебя и заботит. Конечно, за себя бы ты тоже боролась, но не с таким отчаяньем, вот я и решил подстраховаться. Как видишь, не зря. — Забирает он пистолет из моих рук. — Я приказал Рустаму оставить в пистолете один патрон. Холостой. Чтобы преподать урок Рустаму — за игнорирование моего предупреждения. И ты наконец уяснила — воевать против меня бесполезное занятие.

— Значит я для тебя… ммм… предсказуема, Коленька? — Спрашиваю обманчиво спокойно.

Не почуяв подвоха, самонадеянный гад лишь ухмыляется. — Как открытая книга.

— Спорим, сейчас удивлю!

Вскидываю руки и цепляюсь что есть силы за воротник белоснежной рубашки, резко дергаю на себя, и что есть мочи бью лбом прямо в нос зазнавшегося братца.

Кровь брызжет фонтаном, схватившись за пострадавший и наверняка сломанный нос Коля отшатывается назад.

И только хочу продолжить экзекуцию, как меня отрывает от Коли и валит на пол очухавшийся Рустам, и скручивает руки за спиной, навалившись всем весом. Дергаюсь изо всех сил, пытаясь выбраться из захвата, но мужчина только сильнее давит своим весом, так что мне с каждым мигом становится все труднее дышать.

— Твою мать, Кира! — Выругивается Коля. — Рустам, цепляй на нее наручники!

Верная псина тут же выполняет приказ, заковывая одно запястье в стальной браслет.

— Дай сюда! — Вновь командует Коля, перехватывая еще не защелкнувшийся второй браслет наручника, рывком дергает вверх, заставляя встать на колени, практически потерявшую сознание и жадно глотающую воздух меня. И с силой дергает на себя. Волоча как какой-то куль по полу, дотаскивает до холла, и швырнув меня к стене со злостью цепляет наручники приковывая к батарее.

— Ну как, Коля, я все еще также предсказуема для тебя? — Выдаю, не скрывая ехидства и тут же закашливаюсь.

— Не думай, что ты за это не ответишь, Кира. Сиди здесь! — Бросает зло, вытирая рукавом окровавленный нос.

— Рустам! Подготовь все для нашего отъезда, выезжаем через десять минут! — Крикнул своему псу, а сам судя по шагам направился на второй этаж.

Дергаю рукой в бесполезной попытке убедиться, что мне отсюда никуда не деться.

Но не смотря на мое положение все же приятно осознавать, что смогла хоть как — то ранить этого зазнавшегося самовлюбленного психа. Могу собой гордиться, хотя наверное глупо провоцировать человека, который в любой момент может слететь с катушек. Но по крайней мере я попыталась. Жаль, гад хитрожопый, предусмотрел мой отчаянный выпад.

Голова нещадно кружится, тихо сползаю по стенке и прислоняюсь затылком к стене, прикрыв веки.

Слышу приближающийся стук каблуков, который в тишине этого огромного особняка звучит практически оглушающе.

Открываю глаза и вижу перед собой Тамару. Ее стройная фигура в черном брючном костюме контрастно выделялась на фоне светлой стены, блондинка заняла позицию напротив и взирала на меня с присущей ей брезгливостью и ненавистью.

— С первого дня как я увидела тебя, знала, что ты принесешь с собой лишь беды. Как оказалось, я была права. Коля, мой бедный сынок и что он в тебе нашел? Столько лет этой больной одержимости тобой. — Качает будто в неверии головой, продолжая вести монолог. — Ты ведь его погубишь! Нужно избавиться от тебя, пока еще не поздно. А Коленька…. он меня простит. Когда-нибудь обязательно простит. Должен простить, ведь я — мать и желаю ему только добра…

Тонкая рука нырнула в карман пиджака и вынула из него маленький револьвер, с безумным взглядом женщина направила его четко на меня.

Вот такой будет моя смерть? У чертовой стены прикованной к батарее наручниками.? Ни пошевелиться, ни сбежать, ни защититься.

Вести разговоры или пытаться отговорить бесполезно, эта женщина всегда меня ненавидела и решившись на мое убийство не передумает. Да и не знаю я, что сказать на ее тираду.

Отвернулась к стене лицом и прикрыла глаза, не хочу, чтобы последним, что я увижу в своей жизни, была Тамара.

Лучше подумаю о приятном.

Об Илье.

Своем неожиданно свалившемся счастье, к которому едва успела прикоснуться.

Разве справедливо, что мы так мало проверили времени вместе? Нет.

Готова ли я прямо сейчас побороться за свое будущее? Да.

Кира, сдаваться так просто ведь не в нашем стиле, правда?

Открыла глаза, глядя прямиком на своего возможного палача. Револьвер в тонкой женской руке дрожал. Не смотря на свой настрой, Тамара так и не решалась выстрелить,

— Он тебя не простит. — Отчетливо произнесла я и пересеклась с ее безумным взором.

Затуманенный взгляд блондинки прояснился, и она недоуменно переспросила. — Что?

— Коля тебя не простит. — Произнесла практически по слогам. — Ты это знаешь, не обманывай себя ложными надеждами. Лучше последуй его совету и вали в солнечную Испанию. Так ты хотя бы останешься жива. А если убьешь меня, то и сама уже живой из этого дома не выберешься.

— Не смей мне указывать! — Закричала она истерично и обхватив пистолет обеими руками нацелилась в мое лицо. — Ты, дрянь! Это ты во всем виновата! Ты разрушила мою жизнь! — Ой-ей, кажется мои слова только еще больше подлили масла в огонь. Я закусила губу и замолчала. Сердце тревожно замерло в груди.

— В этом можешь винить только себя. — Раздался холодный голос Коли со стороны лестницы.

Тамара повернула голову в его сторону, в широко распахнутых глазах отразился шок, а следом раздался оглушительный выстрел.

Будто в замедленной съемке я наблюдала, как Тамара сломанной куклой падает на пол, на бледном лице застыл ужас, а на ее груди расплывается алое пятно.

С лестницы спустился Коля, с безразличным видом обвел взглядом труп своей матери, спрятал пистолет за пояс, а сам наклонился и поднял револьвер лежащий рядом с ней.

— Что ты натворил? — Просипела, скованная шоком и напряжением.

— Спас твою жизнь? — Отозвался Коля, и посмотрел на меня выгнув бровь.

— Ты убил свою мать!

— Думаешь, она этого не заслужила? Женщина, что презирала тебя и собиралась хладнокровно убить? Не забивай свою головку не нужными терзаниями вины и жалостью, Кира. Да, я ее убил. И со своей совестью я сам разберусь.

Безразличие к произошедшему в его тоне лишило меня слов.

— Машина готова. — В холл вошел Рустам, ни один мускул на его лице не дрогнул, когда он безразличным взглядом мазнул по телу Тамары, словно в лежащем перед нами трупе женщины не было ничего необычного.

— Отлично. Прикажи здесь убрать. — Передал револьвер своему псу.

А после повернулся ко мне и объявил. — Шутки кончились, Кира. Если продолжишь показывать свой норов, мой хакер, бывший ФСБшник не напрягаясь найдет твоих «друзей» и будь уверена, легкой смертью они не отделаются. Поняла меня?

— Поняла.

— Вот и умница!