Верь в меня

2. «Слабачка»

— Поздравляю, красавчик. Невесту ты себе отхватил что надо. Красавица, — шепчу на ухо Лёхе, когда доходит моя очередь поздравлять молодожёнов на параде гостей.

Поцеловав друга в щеку, переключаюсь на невесту. Говорю ей, что очень рада за них с мужем, желаю всё по стандарту и останавливаюсь возле Лёхи, чтоб фотограф снял нас троих возле свадебной арки.

— Ты следующая, — говорит мне Лёха.

— Как только, так сразу. Мой принц ещё в пути, — отшучиваюсь.

— Твой принц сейчас вискарь глушит возле бара. Насть, он же совсем не пьёт, помнишь?

Проследив за взглядом друга, цепляюсь глазами за широкую спину Потоцкого. Зубы сводит оскоминой. В голове всплывают картинки из давнего прошлого, как ещё по молодости всю ночь не спала, меняя этому идиоту тазики, чтоб было куда блевать. Ему реально пить нельзя. Впрочем, меня это больше не парит.

Проигнорировав Лёху, потому что не хочу забивать ему голову своими проблемами в такой важный для него день, отхожу от свадебной арки. Взглядом ищу нашу компанию. Вика замечает меня раньше, машет рукой. Улыбаюсь. Здесь все свои: Жека и Света, Макс и Вика, Андрей и Аня.

— Что пить будешь, Насть? — спрашивает Жека, киваю на шампанское и становлюсь центром внимания на ближайшее пять минут.

Девочки забрасывают меня вопросами, хотя мы регулярно общаемся по телефону. Но живое общение — это ведь другое — куда интереснее проследить за мимикой и поведением собеседника, чтобы понять: сочиняет он или всё-таки говорит правду.

— Не скучаешь по городу? — интересуется Вика.

— Скучаю, конечно.

— А почему тогда не приезжаешь? У тебя разве не бывает выходных, Насть?

— Очень редко.

Отвожу взгляд, почувствовав приближающегося к нашему столику Данила. Бокал шампанского осушаю залпом. Пытаюсь игнорировать участившийся пульс. Запоздало замечаю, что единственное свободное место за столом — как раз напротив меня, куда Потоцкий непременно садится.

Сделав вид, что мне вообще по барабану, накладываю себе на тарелку салат. Сомневаюсь, что смогу в себя затолкнуть хоть один грамм еды — есть под прицелом глаз Данила очень волнительно. Я теперь понимаю: почему он накачивался в баре вискарём. Видать, ему тоже некомфортно моё присутствие. Что ж… Как-нибудь уже потерпим друг друга этим вечером, а обо всём я подумаю завтра — ну как обычно, да.

Ведущая берёт инициативу в свои руки. Первый тост залетает. Естественно, от отца жениха. Пока ещё трезвые гости слушают внимательно, а затем с огромным удовольствием кричат знаменитое «горько».

Друзья болтают о всякой ерунде, а я мыслями совсем не с ними. Я борюсь с клеточной памятью своего тела. Всё-таки девять лет отработать свадебным фотографом, я априори не могу нормально расслабиться. Всё время взгляд блуждает по залу, ищет нужный ракурс — дурацкая привычка.

После первого танца молодых гости начинают есть и пить активнее, кто-то выходит на улицу, на перекур. Естественно, я иду с Жекой и Максом. Андрей у нас не курит — бывший спортсмен, футболист.

— Насть, подожди. Я с тобой, — вдогонку от Светы. Оборачиваюсь.

— Ты же не куришь?

— Т-ш-ш, курю. Только Жене не говори.

Улыбаюсь. Дожились ребята. Жена прячется от мужа, а они вместе уже десять лет, детишек трое. Ну да ладно. Мне ли судить? Я-то вообще полный лузер в семейной жизни. К тридцати годам я успела обзавестись только целлюлитом на ляжках, но никак не нормальным мужиком не то что там мужем.

Света уводит меня за угол, чтоб не заметил Евгений. Достав из клатча электронку, смачно затягивается клубничным дымом, ну или что там она курит.

— И давно ты так? — спрашиваю я.

— Курю?

— Прячешься от Жеки.

— С декабря, — мысленно считаю: сейчас август, значит, уже восемь месяцев. Давненько. — Не спрашивай.

— Даже не пытаюсь, — вставив стик в айкос, жду когда моя золотистая «трубочка» завибрирует.

— А ты как? Надолго приехала?

— На неделю. Отпуск взяла, хочу ещё к родителям в село заехать.

— Остановилась где? В гостинице? — отвечаю «угу» и Света укоризненно качает головой. — Насть, я понимаю, что у вас с Данилом не срослось, но мы же с ребятами ни при чём. Почему ты на нас забила? Не хочешь пересекаться с Потоцким? Зря. Он с нами тоже почти не общается.

Выдавив из себя дурацкую улыбку, отвечаю подруге, что просто так получилось. Нет, я реально никого не игнорила. Просто график напряжённый, я постоянно на съёмках, очень часто в разъездах. Работа — двадцать четыре на семь, редко бываю выходная, но оно того стоит. Вот папе новую машину из салона купила, а маме выделила деньги на пристройку к дому, ещё и на ремонт в комнатах осталось.

— Свет, как он? — не удержавшись, спрашиваю я, не называя имени — Света и так в курсе кто дышать не даёт мне свободно.

— Нормально. Работает много, как и ты. Ребят, вы больные какие-то, честное слово. Уже бы давно сошлись, нарожали детишек, а то часики-то тик-так. Сколько лет просрали?

— Много, но это не важно, — выдыхаю дым с застывшей на губах ухмылкой.

Часики реально тик-так. Только если Потоцкий осознанно обрёк себя на одиночество, то я одиночкой быть не собираюсь. Больше не вставляет. Я семью хочу, наконец-то готова сменить свою фамилию на любую другую, кроме Потоцкой.

Покурив, возвращаемся в ресторан. Ведущая уже вовсю проводит конкурсы. Ребята меня тянут за руку, чтоб поучаствовать в команде жениха.

Плясать на каблуках неудобно. Стащив шпильки, танцую босая. Адреналин хлещет по венам, дух соперничества подгоняет. После конкурса, получив в подарок непонятную хрень, возвращаюсь за стол.

Оживший мобильный заставляет меня выйти на улицу. Звонит мой босс.

Я улыбаюсь, видя его фотку на экране телефона, и спешу принять вызов.

— Привет, — бодро выдаю я. — Уже соскучился?

— Привет, ага. Соскучился, — смеётся Артём. — Как добралась, Насть? Успела?

— Успела. Ещё раз спасибо, что подвёз на вокзал. Я запрыгнула в вагон на последней минуте.

— Хорошо. Э-м-м… Я тут проездом буду на днях. Может, составишь мне компанию? Я бы не отказался от экскурсии по жемчужине у моря. Никогда не был на морвокзале.

— Э-э-э… ну ладно. Набирай, когда приедешь. Не обещаю, что буду в городе — я хотела ещё к родителям в село смотаться.

— Я заранее наберу.

— Ну ок, набирай, — я не флиртую, у нас реально тёплое общение.

Обменявшись ещё парой фраз, прощаемся. Чувствую на спинке цепкий взгляд. Оборачиваюсь. Улыбка медленно сползает с моего лица.

Потоцкий от меня на расстоянии двух метров. Наверное, давно тут стоит и палит.

Вскинув подбородок, игнорирую учащённый стук сердца.

Я не буду с ним разговаривать. Я точно пройду мимо.

— Спортом занимаешься? — ухмыляется Потоцкий, стоит мне поравняться с ним.

Поворачиваю голову в его сторону:

— Что?

— Говорю, бегаешь от меня, Настя.

Мой тяжёлый вздох. Видимо, пройти мимо не судилось. Да и понимала я, когда собиралась на свадьбу Лёхи, что придётся пересечься с Потоцким. Я была к этому готова, иначе не приехала б.

Отхожу немного назад, чтоб стать напротив него. Скрестив руки на груди, немного задираю голову. Хочу в глаза его наглые посмотреть. После всего он ещё хочет со мной разговаривать? Что ж… Пусть попробует.

— Я от тебя не бегаю, — чеканю строго, как мне кажется, а у него губы всё в той же ухмылке застыли. Он будто насмехается надо мной.

— Как дела?

— Зашибись. А твои?

Тёмная бровь взлетает. Потоцкий удивлён, наверное, думал, я выдам сейчас какую-то колкость, а я возьми и спроси в ответ о делах.

— Хотелось бы лучше, — намного подумав, отвечает он.

— Звучит не обнадёживающее, — теперь ухмыляюсь я. — И раз мы выяснили, что дела у тебя так себе, то я пойду.

— Ну, иди.

Его спокойный тон нереально бесит, но я держу спину ровно и прохожу мимо.

В самый разгар вечера, когда гости разбрелись по парам, танцуя медляк, я сижу за столом, от скуки подпираю голову рукой. На фоне звучит красивая мелодия.

Вздрагиваю, почувствовав на своём плече тёплую ладонь. Обернувшись, смотрю на незнакомого мужчину.

— Хочу пригласить вас на танец. Не откажитесь? — спрашивает мужчина, а я даже слова произнести не успеваю — Потоцкий рявкает, что девушка не танцует.

Посмотрев на нас как на идиотов, мужик отчаливает. Красная от злости как помидор смотрю на Потоцкого:

— Это почему я не танцую?

— Потому что я так решил, — поднявшись со стула, приближается ко мне. Очень грубо дёргает стул, разворачивая меня вместе со стулом к себе лицом. — Со мной будешь танцевать.

Цокаю языком. Ну надо же. В Потоцком таки проснулись замашки властного пластилина, а я уже успела подумать, что он изменился. Нет, время не меняет людей, оно их только портит. Данил всегда таким был, сколько его помню.

— Я не буду с тобой танцевать.

— Не выпендривайся.

За руку тянет и рывком на себя — так сильно, что впечатываюсь в его грудь.

Дыхание сбивается в один миг. Он так близко, что моё плохо заштопанное сердце после неразделённой любви вот-вот порвётся по швам.

— Отпусти, — прошу, а он качает головой и ещё сильнее вжимается бёдрами в мои бёдра.

— Дань, мне больно.

После моего жалостного тона тиски на талии ослабевают, но полностью не исчезают.

Он всё-таки уводит меня в центр зала, где танцпол. И две песни подряд заставляет танцевать с ним медляк.

Волна колючих мурашек ползёт по спине. Волоски на коже становятся дыбом. Моё тело остро реагирует на его прикосновения, оно томительно ноет в ожидании большего. Мысленно я называю себя слабачкой. Собиралась же динамить его как когда-то, но не получается. Стоило Потоцкому только дотронуться, как моё сердце достало белый флаг. Уже машет им это жалкое создание, сливая в унитаз все бабки, что я потратила на психиатра и антидепрессанты.

Ненавижу себя за эту слабость. Жизнь ничему не учит.

Называется «Здравствуй, любимые грабли». Но в третий раз уже как-то не хочется. Я просто устала.